Текст книги "Конец игры, или личные счеты Кремнева"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

28

Мотель представлял собой ряд деревянных домиков с непременными жалюзи на окнах, скрипучими крылечками и тускло светящей лампочкой над каждой дверью. В конце этого ряда, у самого крайнего домика, стоял джип Орловой.

Кремнёв лежал на неразобранной односпальной кровати. Шеринг, морщась, делал ему укол в руку.

Надежда сидела в кресле под выключенным торшером. Она отхлебнула из бутылки, с силой зажмурилась и шумно выдохнула воздух.

– Черт, – пробормотала она.

– Что? – поинтересовался Кремнёв.

Надежда усмехнулась бледными губами:

– Ничего. Просто у меня такое в первый раз.

Кремнёв посмотрел, как Шеринг вынимает иглу, и заметил:

– Хорошо сработала. Для первого-то раза. Ты помни главное, сестренка: все, что ты сделала, ты сделала вынужденно. Выбора не было. Или ты их, или они тебя.

– Я понимаю.

– Ну вот и не парься.

Надежда сделала еще глоток, вытерла рот ладонью и протянула Егору бутылку.

– Не хотите?

Кремнёв покачал головой:

– Нет. Мало не пью. А много сейчас нельзя. К тому же разбавлять пенициллин коньяком – последнее дело.

Надежда несколько секунд подумала и протянула бутылку Шерингу.

– А вы, Михаил?

Шеринг положил шприц на тумбочку и хмуро покачал головой:

– Благодарю вас, но что-то не хочется.

Орлова поставила бутылку на подоконник. Кремнёв встал с кровати, подошел к ней и положил руки ей на плечи.

– Ну как? – участливо спросил он. – Коньяк помог?

Орлова посмотрела на него снизу вверх и усмехнулась.

– Не очень. Знаете что, мужчина… Идите-ка вы в душ. А то пахнете керзой и потом, как недельная портянка.

– Круто сказано, – улыбнулся Егор. – Надо запомнить.

Он убрал руки с плеч женщины, повернулся и зашагал к душу, но на полпути остановился и бросил через плечо:

– Надя, с этого ухаря глаз не спускай. Поняла?

– Само собой, – ответила Орлова.

Шеринг растянулся в кресле и осклабился.

– Да расслабьтесь вы. Что вам может сделать уставший, голодный, беспомощный еврей?

Егор пожал плечами:

– Да все что угодно.

Через несколько секунд Кремнёв скрылся за дверью ванной комнаты.

Орлова взяла с подоконника бутылку и хорошенько к ней приложилась.

– По-моему, вам уже достаточно, – сказало Шеринг.

– А по-моему, тебе лучше помалкивать, – сухо ответила Надежда.

Она сделала еще глоток. Шеринг с кряхтением привстал с кресла.

– Сидеть! – отрывисто сказал ему Орлова.

Шеринг вздохнул и снова уселся в кресло.

– Сидеть-сидеть… – пробормотал он. – Что вы со мной, как с собакой.

Надежда усмехнулась и хотела снова приложить горлышко бутылки к губам, но передумала и поставила бутылку на пол, возле своих ног.

Шеринг покосился на нее и осторожно проговорил: Хотел узнать…

– Молчать, – небрежно оборвала его Надежда.

Шеринг поежился и глубже вжался в кресло.

Из ванной донесся шум воды. Орлова прислушалась, бросила цепкий взгляд на дверь ванной, затем повернулась к Шерингу и сухо произнесла:

– Вот теперь поговорим. Бумаги у вас?

Шеринг открыл рот и растерянно уставился на Надежду. От столь резкого поворота он лишился дара речи. Орлова холодно на него посмотрела и сказала:

– Шеринг, я предлагаю вам обмен. Вы мне – документы, я вам – свободу.

Олигарх сбросил с себя оцепенение и вздохнул.

– Я так и знал, – сказал он и усмехнулся. – Ох, женщины… На кого вы работаете, Наденька?

– На серьезных людей, – ответила Орлова.

Шеринг прищурил глаза:

– Надеюсь, не на Генку Соркина?

Орлова покачала головой:

– Скорее – против.

– А подробнее?

– Подробностей вам лучше не знать. Вы же еще хотите жить?

– Я был бы не против, – признал Шеринг.

– Тогда не задавайте вопросов. Просто делайте так, как я вам скажу.

– Гм…

Шеринг на секунду задумался, затем кивнул на дверь ванной комнаты и поинтересовался:

– Ну а с этим-то как быть?

Орлова тоже посмотрела на дверь. Затем медленно растянула губы в улыбке и сказала:

– С этим-то? Очень просто.

Она поднялась с кресла и потянулась. Потом насмешливо взглянула на Шеринга и сказала:

– Вы не против, если я привяжу вас к креслу? Ненадолго, минут на десять.

– Против, но разве вы меня послушаете?

– Конечно, нет.

– В том-то и дело. – Шеринг вздохнул и привычно протянул руки: – Делайте свое дело, мисс Лара Крофт, я в вашей полной власти.

* * *

Пульсирующая боль в ладони не давала расслабиться. Рана при смене повязки выглядела скверно, но Егор надеялся, что антибиотик сделает свое дело. Сейчас он чувствовал себя паршиво. Голова слегка кружилась, кроме того – Егора подташнивало.

Да и разборка в аптеке немного выбила его из колеи. Он был простым туристом и не имел никакого права применять оружие. А уж тем более – убивать граждан чужого государства.

Теперь он просто беглый преступник. И полиция наверняка идет по его следу.

Кремнёв вздохнул и протянул руку к крану.

Контрастный душ освежил его и почти привел в порядок.

Егор закрыл глаза и подставил лицо под теплые струи. Сквозь шум воды он услышал какой-то посторонний звук. Егор насторожился. Протянул руку и выключил воду, затем резко отдернул занавеску и замер.

– Не ожидал?

Перед Кремнёвым стояла Надежда. На ней был банный халат, а каштановые волосы были распущены по плечам. Она смотрела на Егора расширившимися глазами и подрагивала от мелкого озноба.

Кремнёв прикрыл занавеской бедра и тревожно спросил:

– Что-то случилось?

Надежда выдавила улыбку.

– Нет. Просто мне холодно. Пустите погреться?

Кремнёв смотрел на Орлову недоверчиво.

– С чего это вдруг? – спросил он.

Надежда поежилась.

– Только вы себе ничего не придумывайте, – мягко проговорила она. – Мне холодно. И я хочу к вам.

И еще… у меня давно не было мужчины. Я перед этим год проторчала в Намибии. А ходить вокруг да около – не мой стиль. Особенно, если нравится парень.

Егор был растерян и не знал, как реагировать на столь откровенное признание. Во взгляде его все еще читалось недоверие.

Но тут в голове у Егора прозвучал вкрадчивый голос Шеринга: «Такая женщина такому, как вы, – только по большой корысти!»

Кремнёв усмехнулся – что ж, посмотрим, что скажет на это Шеринг. Посмотрим, как он запоет!

Егор решительно взял Надежду за руку и привлек к себе. Затем распахнул халат и рывком сорвал его с ее обнаженных плеч. У Надежды было настолько красивое тело, что у Егора захватило дух. Полная упругая грудь, безупречная линия шеи, тонкая талия, плоский живот.

– Иди ко мне! – сказал он, приподнял Надежду и аккуратно поставил ее в ванну.

Орлова снова поежилась и улыбнулась:

– Ну? Ты включишь душ или нет?

Егор повернул кран. Сверху на них обрушился поток теплой воды. Надежда обвила шею Егора тонкими руками и жадно впилась своими губами в его губы.

У Егора закружилась голова. Он слегка отпрянул от Надежды, несколько секунд смотрел ей в глаза, а потом принялся покрывать ее шею и грудь страстными поцелуями.

Орлова улыбнулась. Ее рука выскользнула за занавеску и нащупала на полочке у зеркала шприц.

Кремнёв не сразу понял, что произошло. От нежданного укола в лопатку он вздрогнул и отшатнулся от Надежды. И в тот же миг ее лицо потеряло четкость.

– Что? – прохрипел Егор. – Что слу…

Он схватился за занавеску, но потерял равновесие и тяжело осел В ванну. Занавеска сорвалась с крючков.

– Надя…

На мгновение черты лица Орловой снова оформились. Она внимательно и даже чуть сожалеющее смотрела на него сверху вниз.

– Ничего, ничего, – мягко проговорила Орлова. – Все будет хорошо.

– Я…

– Тихо, – так же мягко сказала она и погладила его по мокрым волосам. – Тихо. Сейчас будет легче.

Егор глупо улыбнулся. Ему вдруг стало хорошо и легко. Он протянул руку к Надежде, но пальцы его схватили пустоту.

– На… деж…

Лицо Надежды окончательно расплылось, туман стал стремительно сгущаться, и в следующее мгновение все погрузилось во тьму.

Кремнёв открыл глаза, но тут же снова зажмурился от яркого света, резанувшего по зрачкам. В висках у него застучало, голова закружилась, как от тяжелого похмелья.

– Боже, – выдохнул он. Затем снова, на этот раз медленно и осторожно, приоткрыл глаза.

Он лежал на дне ванны, голый, с окровавленной повязкой на руке. В висках снова запульсировало, боль перекинулась на затылок, и Егора едва не стошнило.

Он поморгал глазами, вяло потер пальцами виски и со стоном уселся в ванной. Целая минута понадобилась Кремнёву, чтобы вспомнить, что произошло и как он здесь оказался.

– Боже, – снова проговорил он и, морщась от боли, стал медленно подниматься на ноги.

Прежде чем покинуть ванную комнату, Егор открыл кран и подставил голову под струю ледяной воды. Затем тряхнул волосами, сорвал с вешалки полотенце и вытер голову насухо.

Несколько секунд спустя Кремнёв ворвался в номер, на ходу обматывая бедра полотенцем. В незашторенное окно врывался яркий солнечный свет, в шевелюре кипариса громко и весело чирикали птицы.

В луче солнечного света жизнерадостно кружились пылинки. Орловой и Шеринга в номере не было. Егор громко выругался и бросился к телефону.

Сорвав трубку, он буркнул по-английски:

– Алло. Это из номера 1520. Вчера вечером я сдавал на чистку одежду… Что? Как забрали?..

Прорычав что-то нечленораздельное, Егор брякнул трубку на рычаг. Затем бросился к постели и отвернул край матраса. Из горла Кремнёва вырвался вздох облегчения. Его документы и навигатор-наладонник были там, где он их спрятал.

Егор схватил навигатор и быстро ввел топографическую разметку. На мониторе высветился контур карты с недвижимым зеленым огоньком – Кремнёвым и движущимся красным – маячком, который Егор тайком прицепил к ремню Шеринга.

– Попался, – проговорил Кремнёв с удовлетворением и зловеще усмехнулся.

29

Великолепный красный «порше-911-турбо» стоял перед супермаркетом. На заднем сиденье лежал темный чехол с торчавшим из него крючком одежной вешалки.

Перед кассой супермаркета стояла, положив наманикюренные пальцы на ручку тележки, огненно-рыжая девица. Тележка была доверху нагружена вещами. Хозяин «порше», упитанный молодой человек в пестрой рубашке, длинно и нудно отчитывал свою рыжую подругу, выражаясь исключительно по-русски.

– Ты что, крышей поехала, коза? Ты, думаешь, раз я баблос рублю, то можно весь магаз скупать? Мы с тобой едем на пати к моим френдам! Это люди хай-класса! А ты?! Как ты выглядишь, лярва?! Я тебе сказал – одеться! Ты что, хочешь меня при всем честном пипле фейсом в шит макнуть?! Да я как с тобой связался – облом за обломом, облом за обломом! Вот клянусь, если сейчас случится какой-нибудь трабл, я тя пошлю! Ко всем чертям! И не только к чертям, а…

Молодой человек добавил крепкое русское словцо и прервал монолог, чтобы перевести дух. Он обернулся к окну и вдруг издал горлом странный, полный страдания и ужаса звук. И было от чего: вместо красавца «порше» толстяк увидел лишь пустое место.

* * *

«Порше», как стрела, несся по городской автостраде. За рулем, в стильных солнцезащитных очках, сидел Егор Кремнёв. Одной рукой он держал руль, а другой застегивал пуговицы белоснежной шелковой сорочки, которую нашел на заднем сиденье. Закончив возиться с рубашкой, Егор сверился с монитором навигатора.

Красная точка на топографическом рисунке замерла и не двигалась. Кремнёв нахмурился, снял с панели управления «порше» телефонную трубку и быстро набрал номер.

Один гудок… Второй…

– Слушаю, – отозвался собеседник бодрым голосом.

– Товарищ генерал, это я – Кремнёв.

– Ты что, парень, совсем охренел?! – сердито прорычал генерал Зубов. – Я тут ночь дежурю, в сортир отойти боюсь, а ты где шляешься?!

– Где надо! – рявкнул в ответ Кремнёв. – Вы кого мне прислали, Дмитрий Алексеевич? Эта. гадина, Орлова, сбежала вместе с арестованным!

Последовала пауза.

– Какая еще Орлова? – недоуменно спросил Зубов. – Ты что там, сынок, совсем с катушек съехал?

Егор почувствовал, как вспотела его ладонь.

– Товарищ генерал, она сказала, что ее послали вы, – промямлил он.

– Что? Окстись, парень, я никакой Орловой не знаю!

– Тогда кто ей сказал пароль? Вы бы телефончик свой проверили: так, на всякий случаи.

Кремнёв брякнул трубку на рычаг.

Генерал Зубов, высокий, широкоплечий, седовласый, с красивым мужественным лицом, которое нисколько не портили даже слишком тонкие губы, взял со стола телефон, перевернул его и вынул из кармана пиджака маленький складной нож.

Действуя ножом, как отверткой, Дмитрий Алексеевич быстро открутил винтики защитного фартука. Вскрыв телефон, Зубов обнаружил под бакелитовым корпусом мини-станцию, посверкивающую зеленым огоньком.

Лицо Зубова побагровело.

– Мать вашу… – гневно пробормотал он, глядя на «жучок» прослушки.

Вырвав и обесточив «жучок», Дмитрий Алексеевич достал из кармана мобильник и быстро набрал номер.

– Уколов, давай ко мне! – коротко приказал он, отключил связь и убрал телефон в карман.

Меньше чем через минуту в кабинет подтянутой военной походкой вошел заместитель Зубова полковник Уколов.

– Вызывали, Дмитрий Алексеевич?

Зубов разжег курительную трубку, затушил спичку и глянул на лощеную, округлую физиономию полковника. Затем кивнул на «жучок», лежащий на блокноте, и сказал:

– Посмотри на это.

Полковник глянул на «жучок», затем перевел взгляд на разобранный телефонный аппарат, и брови его медленно поползли вверх.

– Неужели…

– Да, – кивнул Зубов. – А теперь объясни мне, как эта штука попала в телефон руководителя департамента спецопераций?

Уколов сдвинул брови.

– Товарищ генерал, я понятия не имею.

Зубов пыхнул трубкой.

– Плохо, что не имеешь, Николай Георгиевич. Мне звонил Кремнёв. Как ты уже знаешь, наш человек до него не добрался. Зато добрался другой… Верней – другая.

– Другая? – Лицо полковника стало еще мрачнее. – Вы хотите сказать, что нас опередили?

– Именно так, – кивнул Зубов. – В особняк Шеринга заявилась некая Орлова и представилась нашим агентом.

– Вот как, – растерянно произнес Уколов. – Но почему Кремнёв пошел с ней на контакт?

Зубов опустил кулаки на стол и взглянул на заместителя исподлобья.

– Потому что она знала пароль и отзыв! – свирепо произнес он. – Знаешь, что это значит?

Лощеное, румяное лицо Уколова словно бы вылиняло.

– Это значит, что у нас в департаменте снова объявился «крот», – упавшим голосом пробормотал он.

Генерал тяжело вздохнул.

– Черт знает что такое, – проворчал он. – Николай Георгиевич, расшибись в лепешку, напряги весь отдел, перетряхни всех и каждого, но выясни, кто этот «крот»!

Полковник щелкнул каблуками:

– Слушаюсь.

– Только действуй тихо. Мы не должны его спугнуть.

– Так точно. – Уколов кашлянул в кулак. – Дмитрий Алексеевич, может, обратимся за помощью к генералу Лямину?

По лицу Зубова пробежала тень.

– Отставить Лямина, – глухо сказал он. – Сами справимся, без помощи отдела расследований.

– Так точно, – поспешно ответил полковник.

Зубов пригладил ладонью ежик пепельно-седых волос.

– С чего начнешь? – осведомился он.

– Поставлю на «прослушку» все телефоны, – отрапортовал полковник. – По конечному результату установлю наружное наблюдение за наиболее подозрительными персонами. Дмитрий Алексеевич, я сделаю все, что от меня зависит.

– Знаю, Коля, знаю. Но сделать это нужно быстро. Если Шеринг и на этот раз сорвется с крючка, мы его больше не поймаем.

– Это верно, – вздохнул Уколов. – А что будем делать с Кремнёвым?

– Наши люди уже там. Подождем, когда Егор снова выйдет на связь, и договоримся о месте встрече.

– Хорошо.

Зубов наморщил лоб.

– И вот еще что: ты офисными телефонами для конфиденциальных разговоров больше не пользуйся.

– Разумеется.

– И пришли мне пару самых проверенных ребят: пусть они пройдутся «мелкой гребенкой» по кабинету. Надеюсь, больше сюрпризов нет, но проверить не мешает.

– Слушаюсь.

– Все, Николай Георгия, иди работай.

Полковник повернулся и вышел из кабинета. Генерал Зубов положил потухшую трубку на стол, взял с тумбочки пачку сигарет и привычным жестом сунул в нее пальцы. Однако пачка оказалась пуста. Зубов громко выругался, гневно смял пачку в кулаке и изо всех сил швырнул ею в стену.

30

– Думаю, Кремнёв сейчас зол, как черт, – сказал Шеринг, глядя в окно джипа на проплывающие мимо дома. – Вы хоть его не убили?

– Очухается, – небрежно ответила Орлова и свернула машину в переулок.

Шеринг поднял руку и потер пальцами лоб. На запястье у него сверкнул позолотой фальшивый «ро-леке». Одет олигарх был в белую рубашку, желтый шелковый галстук и темный дорогой костюм.

– Голова болит, – пожаловался Шеринг. – Может, заедем в бар и пропустим по стаканчику?

– Обязательно заедем, – согласилась Надежда. – Но только после того, как все сделаем.

Орлова тоже преобразилась. Волосы ее были аккуратно уложены, на носу поблескивали очки в изящной золотой оправе. Строгий темно-синий костюм придавал ее утонченной внешности солидности и деловитости.

– Скоро хоть приедем-то? – поинтересовался Шеринг.

– Еще пара минут.

Вскоре «Джип» остановился перед зданием банка.

– Приехали, – сказала Надежда и повернулась к Шерингу. – Игорь Владимирович, ведите себя естественно. И не вздумайте со мной шутить.

– Что вы, Наденька, я уже понял – с вами шутки плохи. Я сделаю все, что нужно.

Шеринг и Орлова выбрались из машины. Надежда поправила на переносице очки и сунула под мышку пластиковую папку. Шеринг отметил, что выглядит она сногсшибательно.

– Ну? – улыбнулась Орлова обворожительной улыбкой. – Готовы?

– Всегда готов, – ответил Шеринг.

– Тогда в путь!

И они неторопливо и деловито двинулись к банку. Десять метров… Пять… И вот уже перед ними турникет с охранниками. Шеринг галантно пропустил Надежду вперед.

Миновав турникет, они попали в просторный вестибюль без окон. Прямо по курсу виднелся еще один турникет с двумя стальными «вертушками» и четырьмя полицейскими. У каждого из полицейских на плече висел автомат.

Справа от турникета тянулась длинная стена, увешанная телефонными аппаратами без дисков набора – для внутренней связи со службами банка.

С обратной стороны к турникету быстро подошел высокий подтянутый мужчина лет сорока с небольшим. Он взглянул на Шеринга чуть с большей теплотой, чем следовало по служебному статусу.

– Господин управляющий! – поприветствовал его Шеринг по-английски.

– Господин Отлэнд! – улыбнулся в ответ мистер Гехт. – Всегда рады вас видеть.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Я бы хотел провести осмотр ячейки, – сказал Шеринг, покончив с приветствиями.

Гехт кивнул и сделал широкий жест рукой:

– Прошу за мной.

Шеринг шагнул к турникету. Надежда направилась за ним, но мистер Гехт сделал предостерегающий жест.

– О нет, мадемуазель, боюсь, вам придется подождать здесь, – известил он вежливым, но твердым голосом.

Орлова недовольно и вопросительно взглянула на Шеринга, тот развел руками. Надежда подошла к нему вплотную и тихо проговорила:

– Шеринг, одного я вас не отпущу.

Олигарх усмехнулся.

– Увы, Наденька. В хранилище можно войти только по отпечатку пальца. Придется поверить мне на слово.

– Нет, – холодно сказала Надежда.

Шеринг посмотрел на нее с сочувствием.

– Милая моя, на вашем месте я бы только радовался. Посмотрите на себя – вы прекрасно выглядите за мой счет. И если вы примите правильное решение – будете выглядеть еще лучше. У, вас будут щедрые премиальные от ваших шефов. Но для этого вам придется принять правильное решение.

Гехт взглянул на часы.

– Господин Отлэнд! – нетерпеливо окликнул он.

– Минутку! – сказал ему Шеринг и снова повернулся к Орловой. – Наденька, давайте рассуждать здраво. Ну куда я денусь? Подумайте сами: хранилище – это подвал с глухими стенами толщиной в вечность.

Надежда колебалась.

– Даже не знаю, – сухо проговорила она.

– Решайтесь, – строго и серьезно сказал ей Шеринг. – Все в ваших руках. Я вхожу туда, и через десять минут компромат на половину наших олигархов и политиков – у вас. Я не вхожу – и вы остаетесь ни с чем.

Надежда молчала, усиленно соображая, как же ей поступить. И тогда Шеринг использовал последний аргумент.

– А я ведь думал, что вы не только красивая, но и умная, – со вздохом сказал он. – Я был уверен, что вы тоньше, чем ваш бронебойный коллега. А вы такая же… – Тут Шеринг еще раз вздохнул и добавил: – И вы говорите, что учились у Сабурова? Не многому же вы у него научились.

Орлова усмехнулась.

– Что вы мне еще скажете?

Шеринг пожал плечами и ответил дружелюбным, миролюбивым голосом:

– Да ничего. Я все сказал. Если боитесь отпускать меня одного – идемте отсюда. Идемте, идемте!

Шеринг взял Орлову за руку и повел ее прочь от турникета.

На лице у Гехта появилось обеспокоенное выражение.

– Ладно, – недовольно буркнула Надежда. – Черт с вами, идите. Но если вы меня обманите – я собственноручно прострелю вам голову. Поверьте – я это сделаю.

– В этом я не сомневаюсь, – улыбнулся Шеринг и выпустил тонкую кисть Надежды из своих пальцев.

Оставив Орлову ждать в зале, он развернулся и вернулся к турникету. Надежда с сомнением и тревогой смотрела ему вслед.

Перед самым турникетом Шеринг обернулся и весело пообещал:

– Я скоро!

И даже махнул ей рукой. Затем пересек турникет, и они с мистером Гехтом зашагали к лестнице, ведущей в хранилище.

Шеринг и Гехт спустились по винтовой лестнице и исчезли из вида.

Надежда посмотрела на часы. О чем-то ненадолго задумалась, затем поправила пальцем очки и принялась нетерпеливо расхаживать по залу.

Время от времени она останавливалась пред стендами со справочной информацией и рассеянно пробегала взглядом по строчкам, нетерпеливо постукивая туфелькой по гранитному полу. Потом снова принималась расхаживать взад-вперед, то и дело поглядывая на часы.

Время тянулось томительно медленно. Шеринг не возвращался. Через десять минут ожидания за турникетом распахнулись двери грузового лифта. Двое служащих выкатили из кабины лифта большой металлический контейнер на колесах. Внешне он был похож на несгораемый сейф, с той лишь разницей, что в корпусе контейнера были проделаны дырочки.

Надежда проводила контейнер рассеянным, усталым взглядом.

На стойке у полицейского зазвонил телефон. Он снял трубку и приложил ее к уху.

– Алло… Да, понял. Мадемуазель Орлова? – обратился он к Надежде. – Пройдите, пожалуйста, к первому аппарату.

Орлова быстро подошла к стене с телефонами и сняла нужную трубку.

– Слушаю, – сказала она.

– Надюша, это я, – отозвался телефон голосом Шеринга.

– Шеринг? – Орлова нахмурилась. – Почему так долго?

– Знаете, а ведь вы меня обманули.

Надежда нервным движением поправила очки.

– Я не понимаю. О чем вы?

– О том, что вы не учились у Сабурова, – сказал Шеринг.

– Что? – Надежда слегка побледнела. – С чего вы взяли?

– Ученица Сабурова никогда бы меня не отпустила, – ответил Шеринг. – Прощайте.

В трубке раздались короткие гудки. Надежда стояла с телефоном в руке и растерянно смотрела, как клерки закатывали контейнер в другой лифт. На ее чистом, красивом лбу выступили капельки пота.

Створки лифта плавно закрылись.

– Черт, – пробормотала Орлова, и в глазах ее появилась паника.