Текст книги "Конец игры, или личные счеты Кремнева"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

47

Невысокий широкоплечий мужчина с белокурыми, пьющимися волосами и лицом беспечного ангела втолкнул Шакала в прихожую небольшого бревенчатого дома. Затем вошел сам и защелкнул за собой дверь.

– Выключатель слева, – подсказал Шакал.

Болтун нашарил выключатель и в прихожей вспыхнул свет.

Болтун огляделся. Прихожая была довольно большая, но в ней почти не было мебели. Обои были потертые, паркет слегка поскрипывал под ногами.

– Я думал, здесь будет шикарнее, – заметил Болтун.

Шакал покосился на ствол пистолета, направленный ему в грудь, пожал плечами:

– Я редко здесь бываю. К тому же я всего несколько месяцев назад вышел в отставку. Еще не успел окружить себя комфортом.

– Ладно, не важно. Что дальше?

– А дальше нужно открыть сейф и достать деньги.

– Какие деньги? – насторожился Болтун. – Ты же говорил про алмазы.

– Алмазы, – кивнул Шакал. – Конечно, алмазы. Я просто оговорился.

– За базаром следи, – недовольно проворчал Болтун. – Веди к своему сейфу.

– А когда это мы перешли на «ты»? – прищурился Шакал.

– Прямо сейчас. – Болтун слегка качнул стволом пистолета. – Веди к сейфу!

Шакал, руки которого были по-прежнему стянуты за спиной, послушно зашагал вперед.

– Помни о своем обещании, – негромко проговорил он.

– О каком еще обещании?

– Ты обещал взять только половину.

– А, ты об этом. – Болтун усмехнулся. – Конечно. Само собой.

Они вошли в гостиную.

– Свет справа, – подсказал Шакал.

Болтун щелкнул клавишей выключателя. При свете люстры он оглядел убогую обстановку гостиной и усмехнулся.

– Да ты аскет!

– Я уже говорил, что редко здесь бываю, – мрачно отозвался Шакал. – Сейф за шкафом.

– Веди!

Они прошил через гостиную и остановились возле шкафа.

– Ну и где? – прищурился Болтун.

Шакал кивнул подбородком на стену:

– Картину видишь? Сними ее, и увидишь сейф.

Болтун протянул руку к дешевой репродукции Айвазовского в деревянной рамке, ухватил за угол и сорвал репродукцию с гвоздя.

– И впрямь, сейф, – улыбнулся Болтун, увидев железную дверцу.

Шакал двинулся было к нему, но наемный убийца тут же направил на него пистолет.

– Стой где стоишь, – холодно сказал он.

– Я просто хотел помочь, – пожал плечами Шакал. – Ты ведь не знаешь нужную комбинацию цифр.

– Я тебя и отсюда услышу. – Болтун переложил пистолет из правой руки в левую и снова новел его на Шакала. – Диктуй!

– Двадцать девять… – начал диктовать Шакал.

Болтун протянул правую руку к сейфу и отщелкнул на диске набора сначала «двойку», затем «девятку».

– Дальше! – скомандовал он.

– Тридцать во…

Вдруг Шакал осекся. За окном заурчал мотор подъезжающей машины. Болтун сделал знак Шакалу молчать и замер сам, весь превратившись в слух.

Мотор урчал совсем близко.

– Кто это? – быстро спросил Болтун.

Шакал пожал плечами:

– Понятия не имею. Может, проедут мимо?

И вновь оба затихли, напряженно вслушиваясь в звуки, доносящиеся с улицы. Моторы умолкли. Хлопнули дверцы машины. Скрипнула калитка.

– Они идут сюда, – шепнул Болтун, хмуря брови, и свирепо взглянул на Шакала: – Что это за канитель? Кто они?

– Не знаю, – так же тихо ответил Шакал.

Послышался звук приближающихся шагов. Болтун вскинул руку и прижал ствол пистолета к скуластой щеке Шакала.

– Если решил со мной поиграть: первая пуля достанется тебе, – сказал он.

Звук шагов оборвался. И тут же зычный мужской голос крикнул:

– Болтун! Эй, Болтун!

– Мы знаем, что ты здесь! – пробасил второй голос. – Мы висели у тебя на «хвосте»!

– Тю, – усмехнулся Шакал, насмешливо глядя на Болтуна. – Да эти парни явились сюда по твою душу.

– Заткнись! – тихо рявкнул Болтун.

– Верни нам деньги «общака», и мы тебя не тронем! – крикнули с улицы.

Шакал изумленно взглянул на Болтуна.

– Ты украл деньги воровского «общака»? – не веря собственным ушам, спросил он.

Болтун ничего не ответил. Шакал тихо присвистнул:

– А я думал, что это я – сумасшедший. Ты понимаешь, что ты уже не жилец?

– Заткнись.

– Черт, да ты и меня в это втянул!

– Я сказал: заткнись!

– Болтун! – снова крикнули с улицы. – Если ты не выйдешь к нам с деньгами, мы подпалим хату и выкурим тебя оттуда, как крысу! Даем тебе три минуты на размышления! Время пошло!

Голоса за окном умолкли.

– Что думаешь делать? – осведомился Шакал, с интересом глядя на Болтуна.

– Вызову милицию, – с холодной иронией ответил тот.

Болтун поднял со стола пепельницу и швырнул в лампочку. Лампочка цокнула, и комната погрузилась в темноту.

– Судя по голосам, их там трое или четверо, – сказал Шакал.

Болтун подошел к окну и осторожно выглянул на улицу.

– Трое за деревьями, и еще один в машине, – сказал он. – Я их сделаю.

– Может быть… – задумчиво проговорил Шакал. – А может быть, и нет. Я уверен, что «воры» послали за деньгами своих лучших бойцов. Если это так, то одному тебе с ними не справиться.

– И что ты предлагаешь?

Шакал прищурил недобрые глаза.

– Болтун, мы с тобой в одной лодке, – тихо сказал он. – Если они до тебя доберутся, мне тоже конец. Развяжи меня, и я помогу тебе разобраться с ними.

Болтун задумался.

– Соображай быстрее, – поторопил его Шакал. – Если ты меня не развяжешь, мы трупы.

Болтун откинул с лица белокурую прядь.

– Не знаю, кто для меня опаснее: ты или они, – проворчал он.

Шакал пожал плечами:

– Ты должен рискнуть. Другого выхода нет.

– Н-да… Похоже, ты прав. Ладно, поворачивайся.

Шакал повернулся спиной и подставил руки. Болтун быстро стянул с его запястий пластиковый хомут.

– О-о… – вырвался из груди Шакала вздох облегчения.

Он осторожно потер опухшие запястья и исподлобья взглянул на Болтуна.

– Ствол вернешь? Или я должен душить их голыми руками?

Болтун достал из кармана куртки пистолет и протянул его Шакалу:

– Держи.

Шакал взял пистолет, выщелкнул обойму, удовлетворенно кивнул и вставил ее на место.

– Порядок.

– Эй, Болтун! – снова крикнули с улицы. – Время истекло!

– Как будем действовать? – быстро спросил Шакал.

Болтун задумчиво наморщил лоб.

– Они не знают, что ты здесь, – сказал он. – Я с ними малость побеседую, а ты попробуй обойти их сзади.

– Хорошо. Кстати, видишь на стене рубильник?

– Ну.

– Когда начну стрелять – опусти ручку вниз.

– И что произойдет?

– Включится прожектор на крыше, и двор будет как на ладони.

– Понял.

– Болтун, что ты решил? – крикнули со двора.

– Тяни время, – шепнул своему «партнеру» Шакал, повернулся и быстро зашагал к выходу.

– Я не хотел убивать ваших корешей! – крикнул Болтун. – Клянусь! Они сами нарвались на пули!

Бандиты не отозвались. Видимо, советовались. Секунд через десять один из них крикнул:

– Мы понимаем, Болтун! Без обид! Отдай нам деньги, и мы уйдем!

– Я согласен! – крикнул в ответ Болтун. – Я верну деньги! Но только если вы меня не тронете!

– Мы тебя не тронем! Брось сумку с деньгами в окно!

– Хорошо! – крикнул Болтун. – Деньги у меня в сейфе! Дайте мне еще минуту, чтобы их собрать!

За окном раздался тихий бубнеж голосов – бандиты снова советовались. Болтун напряженно ждал. Рубашка у него на спине взмокла от пота, сердце отчаянно билось в груди.

– Собирай! – крикнул, наконец, бандит. – Не управишься за минуту – поджигаем хату!

Болтун переложил пистолет в левую руку и вытер потную ладонь о брюки. Затем снова взял оружие в правую руку, а левую положил на ручку рубильника.

Вытянув шею, он осторожно выглянул в окно и всмотрелся в слегка подсвеченную луной и звездами ночную мглу.

Вдруг где-то рядом дважды рявкнул пистолет. Болтун рванул ручку рубильника вниз – вспыхнувший прожектор тотчас залил светом двор. Один из бандитов замер на месте, прикрыв рукою глаза от ударившего ему в лицо яркого света. Болтун выстрелил в него прямо через стекло.

Второй выскочил из-за дерева и принялся наугад стрелять по окнам. Его Болтун снял прицельным выстрелом. Третий уже лежал в луже крови возле колодца. А где-то за забором продолжать лаять пистолет Шакала.

Болтун выбил ботинком оконную раму, выскочил на улицу, отпрыгнул в темноту и черной тенью скользнул к забору.

Шакал едва успел произвести контрольный выстрел водителю в висок, когда услышал у себя за спиной благодушный голос Болтуна:

– Замри на месте, партнер.

Шакал замер.

– Брось ствол на землю.

Шакал послушно швырнул пистолет на землю.

– Я помог тебе, – сказал он. – Мы в одной лодке, помнишь?

– Ты помог себе, – возразил Болтун. – А лодки больше нет. Топай к дому, Шакал.

Через пару минут они вновь были у сейфа. Болтун посветил на ручку набора кода фонариком, встроенным в мобильный телефон.

– Диктуй комбинацию, – велел он.

– А если не буду? – процедил сквозь зубы Шакал.

Болтун наотмашь ударил Шакала рукоятью пистолета по лицу. Шакал упал на пол, но тут же снова поднялся на ноги. Сплюнул кровь на ковер и усмехнулся:

– Грубо, но доходчиво. Хорошо, я продиктую. Двадцать девять…Тридцать восемь… Пятьдесят два… Три.

Замок сейфа сухо щелкнул, и дверца слегка поддалась.

– Если хочешь, я сам открою дверцу, – предложил Шакал.

Болтун посветил фонариком на его разбитое лицо и усмехнулся:

– Угу. А там у тебя ствол, да? Сиди где сидишь, Франкенштейн.

Болтун взялся за ручку сейфа и плавно потянул ее на себя. Дверца распахнулась почти бесшумно, но в следующее мгновение раздался странный звук, словно кто-то дернул за капроновую струну, а вслед за тем – чмокающий звук удара.

Болтун замер у сейфа. Рука, сжимающая пистолет, медленно опустилась. Убийца повернулся к Шакалу и изумленно пробормотал:

– Что… это…

– Арбалет, – объяснил Шакал, подходя к Болтуну. Он взглянул на стальной наконечник, торчащий из груди Болтуна, и усмехнулся: – У тебя в груди арбалетная стрела. Как видишь, простые решения не всегда самые верные.

Болтун опустил взгляд и изумленно уставился на стальной стержень.

– Забавно, правда? – весело сказал Шакал. – Умрешь, как средневековый рыцарь.

Болтун попытался что-то сказать, но из его глотки вырвался лишь невразумительный хрип. Шакал оскалил зубы в ухмылке и насмешливо произнес:

– Спасибо, не надо оваций.

Затем протянул руку, неторопливо обхватил торчащий из груди Болтуна конец стрелы и с силой ввинтил его противнику в грудь. Болтун дернулся, из его приоткрытого рта вытекла струйка крови, и глаза закатились под веки.

Шакал убрал руку, и белокурый убийца рухнул к его ногам. Шакал поднял фонарик и посветил лучом на запрокинутое лицо Болтуна.

– Красивый парень, – с чувством проговорил он. – И красивая смерть.

Он занес над телом ногу и принялся неистово бить каблуком по мертвому лицу. Лишь превратив лицо Болтуна в кровавую кашу, Шакал остановился и отер рукавов выступивший на лбу пот.

– Это тебе за Франкенштейна, сучонок, – хрипло проговорил он.

Нужно было уходить. Выстрелы наверняка привлекли внимание соседей. Должно быть, сюда уже мчится на своем «бобике» местный участковый инспектор. Доедет, вынет свое жирное тело из машины и, усевшись где-нибудь под деревом, будет дожидаться подмоги.

Шакал поморщился и достал из кармана плаща сигареты. Какое-то странное ухарство, сродни позерству, порожденное безнаказанностью, заставляло его действовать спокойно и неторопливо.

Закурив, Шакал огляделся и, увидев кресло, зашагал к нему, намереваясь посидеть минуту и перевести дух. По пути он бросил взгляд на черную груду, лежащую под сейфом, и брезгливо дернул губой. Белокурый убийца с самой первой встречи не вызывал в нем ничего, кроме брезгливости и омерзения.

Дымя сигаретой, Шакал тяжело опустился в кресло. Вдруг чья-то громкая речь резанула ему слух, а глаза ослепила вспышка света. Шакал вскочил с кресла и выхватил из кармана пистолет. Пару секунд он затравленно таращился на яркий прямоугольник, прежде чем понял, что это всего-навсего телевизор. Он сел на пульт и случайно нажал на кнопку «пуск».

Шакал досадливо поморщился и потянулся за пультом, но вдруг остановился.

– …смерть беглого олигарха Шеринга, – бормотал телевизор, – вновь говорит о том, что в нашей многострадальной стране уязвим каждый гражданин. Даже если его охраняют агенты спецслужб…

На экране санитары вынесли из подъезда носилки с упакованным в черный полиэтиленовый мешок трупом. А метрах в двух от подъезда стоял с сигаретой в руке мужчина с угрюмым лицом. Увидев камеру, он поспешно отвернулся.

Костлявое лицо Шакала побелело, а глаза налились кровью.

– С возвращением домой, Егор, – тихо пробормотал он, вскинул руку и одним выстрелом разнес экран телевизора вдребезги.

48

Вероника Альбертовна сидела за столиком у окна и, сминая в тонких пальцах носовой платок, бросала тревожные взгляды то в окно, то на мобильный телефон, лежавший возле чашки с остывшим кофе.

Время от времени она протягивала к телефону руку, но тут же отдергивала ее, словно натыкалась на невидимое препятствие, и это препятствие обжигало ей пальцы.

Прошло уже два часа с того момента, как она пришла в кафе, а Шакала все не было. Но и белокурый убийца не звонил. Это значит, что все пошло не так, как рассчитывал Болтун. План не сработал. Где-то случился сбой.

Минуты бежали томительно и складывались в томительные часы. А Вероника Альбертовна все сидела за круглым столиком кофейни, не находя в себе сил, чтобы встать и уйти.

Когда человек с костлявым лицом и узкими губами сел за ее столик, она почти не удивилась. Лишь тяжело и прерывисто вздохнула.

– Вы опоздали, – тихо проговорила она.

– Непредвиденные обстоятельства, – сказал Шакал, швырнул плащ на спинку соседнего стула и воззрился на Кремову.

На его усталом лице темнели два кровоподтека. На узком подбородке красовалась свежая ссадина. Но Вероника Альбертовна смотрела не на его лицо, она смотрела на его плащ.

– Что это? – тихо спросила она – Что у вас с плащом?

– Вы про дыру? – спокойно осведомился Шакал. – Пустяки. Прожег окурком. – Он достал из кармана пиджака серебряный портсигар, вынул из него тонкую сигарку и чиркнул зажигалкой.

Прикурив, он посмотрел на Кремову сквозь облако сизого дыма своими глубоко посаженными блестящими, глазами и сказал:

– Итак? Вы принесли деньги?

Похоже, Шакал нисколько не удивился тому, что Кремова до сих пор дожидалась его в кафе, а напротив – воспринял это как само собой разумеющееся.

– А разве речь шла о наличных? – спросила Вероника Альбертовна.

Он бросил на нее быстрый, острый взгляд из-под нахмуренных бровей.

Что вы предлагаете?

Кремова нагнулась и достала из сумки лэптоп.

– Что еще за фокусы? – недовольно спросил Шакал.

Вероника Альбертовна откинула крышку лэптопа.

– Я перечислю деньги на ваш банковский счет. Прямо у вас на глазах.

Шакал усмехнулся и проговорил с явным одобрением:

– Вы очень современная женщина. Но имейте в виду: я тут же все проверю.

– Разумеется. Давайте сделаем все быстро. И поменьше слов. Меня тошнит от одного звука вашего голоса.

– Мне нравится ваш деловой подход, – снова кивнул Шакал. – Начинайте.

Когда все было сделано, Вероника Альбертовна захлопнула крышку лэптопа и подняла взгляд на Шакала.

– Ну вот. Вы стали богаче на миллион долларов. Теперь я могу быть уверена, что вы оставите меня в покое?

Шакал тонко усмехнулся и покачал головой:

– Нет. Вы не можете быть в этом уверены.

Лицо Кремовой дрогнуло, а в глазах засветилась тревога.

– Что это значит? – недоуменно спросила она.

– Это значит, что отныне ваша жизнь превратится в тревожное ожидание, – с нескрываемым наслаждением ответил Шакал. – Мы остаемся врагами. Вы не будете знать, где и когда я нанесу следующий удар. А я его нанесу, будьте уверены.

Несколько секунд Вероника Альбертовна сидела молча, затем покачала головой и холодно проговорила:

– Так дела не делаются. Это не по правилам. И даже не по «понятиям».

Шакал повернулся к Кремовой правой щекой, приложил к уху руку, сложенную рупором, и насмешливо проговорил:

– Мне послышалось, или кто-то тут заговорил о правилах? Любезная Вероника Альбертовна, нет никаких правил. У нас с вами война. А в войнах выигрывает самый сильный и самый жестокий.

Вероника Альбертовна посмотрела на Шакала долгим, изучающим взглядом. Если она и волновалась, то ничем не выдавала своего волнения. После долгой паузы она проговорила – все тем же холодным, устрашающе четким голосом:

– Имейте в виду: я найму целую армию убийц, чтобы они отправили вас на тот свет.

– Я на это надеюсь, – спокойно заверил ее Шакал.

Кремова легонько прикусила нижнюю губу.

– Я вас не понимаю.

– А что тут понимать? Каждый борется со скукой по разному, не так ли? Сегодня я стал богаче на миллион, а завтра я отниму у вас все.

– Но ведь я буду защищаться.

Шакал чуть прищурил свои блеклые, выцветшие глаза.

– Разумеется. Я бы расстроился, если бы вы это не сказали.

– Вы сумасшедший, – выдохнула Вероника Альбертовна. – Вы знаете об этом?

Шакал покачал головой:

– Не уверен, что это так. Но мне об этом говорили, и не раз.

Кремова так сильно закусила губу, что на подбородок стекла капля крови.

– Егор Кремнёв вас не посылал, не так ли? – быстра проговорила она. – Вы действуете на свой страх и риск.

– Возможно.

– Но вы не всесильны. Почему вы так в себе уверены? Что вы за человек?

Шакал откинулся на спинку стула и сказал, поглядывая на собеседницу насмешливым, холодным взглядом:

– В девяносто шестом году вы избавились от партнера по бизнесу, когда захотели присвоить себе его долю. В девяносто восьмом на вас было совершено покушение, когда вы проезжали на машине по Крымскому мосту. Вы спаслись от убийцы, прыгнув с моста в воду. И – как ни странно – выжили. Пятого июля восемьдесят четвертого года вы неслись на мотоцикле по Дмитровскому шоссе со скоростью сто двадцать километров в час. Выехав на встречную полосу, вы столкнулись с «Нивой». В больницу вас доставили с переломом основания черепа. Но вы выкарабкались и еще несколько лет носились по ночным улицам Москвы на своем «Чоппере».

Вероника Альбертовна гневно нахмурилась.

– Какого черта вы мне об этом говорите?

– Вы сильная и смелая женщина. Я, в некотором роде, восхищаюсь вами. И я удивлен, что вы так легко расстались с деньгами.

– Я устала воевать и хочу только одного – покоя.

– Возможно, – кивнул Шакал. – Но я давно мечтал о таком противнике, как вы. И я заставлю вас пойти до конца. Или вы – или я.

– Вы не шантажист, – угрюмо проговорила Вероника Альбертовна. – Вы – маньяк.

Шакал усмехнулся:

– Наконец-то вы меня раскусили.

Кремова хотела достать из пачки сигарету, но пальцы не слушались ее, и после нескольких неудачных попыток она сердито швырнула пачку на стол.

– Значит, откупиться от вас у меня не получится? – дрожащим от негодования голосом спросила она.

Шакал покачал головой:

Нет.

– И запугать вас нельзя?

– Я не боюсь смерти и боли. И во всем мире у меня нет ни одного близкого человека. Я практически неуязвим.

– Значит, единственный шанс справиться с вами – это убить вас?

– По крайней мере, вы можете попробовать, – почти благодушно проговорил Шакал. – Но у вас всего один шанс. Не получится – пеняйте на себя.

– Вы жуткий человек. Среди людей моего круга много подонков, но вы переплюнули их всех.

Шакал галантно улыбнулся.

– Спасибо за комплимент. Кстати, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями. Я провожу вас до машины.

– Еще чего!

– Это не просьба, это констатация. Это последний вечер, когда мы с вами можем так вот, запросто, почти по-дружески, беседовать. Следующая наша встреча окончится фатально.

– Для кого?

– Это как повезет. Эй, любезный! – Шакал расплатился с официантом, и они встали из-за стола.

На улице было прохладно и ветрено. Перед машиной Кремовой они остановились.

– Прекрасный вечер, – сказал Шакал, зябко поводя плечами.

– Отвратительный, – сказала Вероника Альбертовна.

Шакал улыбнулся и покачал головой:

– Я хотел сказать – прекрасный вечер, чтобы умереть.

Внезапно Кремова повернулась к нему и яростно проговорила:

– Вы правда не оставите меня в покое?

Шакал покачал головой:

– Нет. Пока не превращу вашу жизнь в кошмар.

Несколько секунд Вероника Альбертовна молчала, погрузившись в размышления. Затем тряхнула головой и сказала:

– Что ж… Значит, так тому и быть.

– О чем вы?

Кремова быстро вынула руку из сумочки, в пальцах у нее блеснул хромированный револьвер. Шакал левой рукой перехватил ее запястье и сунул большой палец между ее указательным пальцем и спусковым крючком.

– Не получилось, – сказал он. – Теперь моя очередь.

Правой рукой Шакал вынул из кармана плаща пистолет, спокойно поднял его, заглянул в расширившиеся от ужаса глаза Вероники Альбертовны, улыбнулся и выстрелил ей в лицо.

49

Отвратительная погода. Просто поганая. Нужно было остаться в Испании. Там хоть и «постреливают», зато солнце палит, как в июле. А тут присядешь на скамейку отдохнуть – через полчаса нужно будет отливать примерзшую к доскам задницу теплой водой.

Проходя через сквер, Егор Кремнёв остановился, чтобы зажечь сигарету. Пока он прикуривал, на аллее появился странный субъект. Среднего роста, средней комплекции, сутулый, с костлявым неприятным лицом.

– Эй, приятель, есть закурить? – поинтересовался незнакомец.

Егор вытряхнул из пачки сигарету и протянул ее мужчине, отметив про себя, что острым лицом, маленькими глазами и какой-то настороженной – на грани нервного подергивания – манерностью незнакомец напоминает шакала.

Мужчина прикурил от зажигалки Кремнёва, выпустил дым и улыбнулся:

– Спасибо. Слушай, я вижу, ты мужик добрый. Может, поможешь?

– Я по пятницам не подаю, – сказал Егор и двинулся было дальше, но странный незнакомец загородил ему путь.

– А мне подачка не нужна, – сказал он сипловатым голосом. – Я предлагаю сделку.

– Сделку? – недоуменно переспросил Кремне в.

– Угу. Погоди секунду. – Незнакомец что-то достал из кармана куртки и протянул Егору. – Вот, взгляни.

– Что это? – спросил Егор, едва скользнув взглядом по растопыренной ладони Шакала.

– Серьги, – ответил тот. – Обычные женские серьги.

Егор хотел послать незнакомца куда подальше, но вдруг внимание его привлекла одна странность: серьги были испачканы чем-то красным.

– Они у тебя что, в крови? – с угрюмым удивлением спросил Кремнёв.

Незнакомец нервно дернул шакальей головой:

– Угу. Я сорвал их с ушей женщины. Мертвой женщины, – добавил он, сделав ударение на слове «мертвой».

Егор внимательно вгляделся в лицо незнакомца.

– Слушай, парень, – с угрозой заговорил он, – а ты часом не пьян?

Шакал покачал головой:

– Нет.

– И с какой женщины ты снял эти серьги?

– Она здесь, – ответил Шакал спокойным голосом. – Неподалеку.

– Мертва?

– Конечно.

Лицо Егора стало еще мрачнее.

– Ты позвонил в милицию?

Незнакомец покачал головой:

– Нет.

На скулах Егора заиграли желваки.

– Слушай, мужик… – Егор нетерпеливо дернул щекой. – Я толком не спал двое суток и ужасно устал. К тому же, у меня нет с собой денег. Втюхивай свои серьги кому-нибудь другому.

Егор грубо столкнул Шакала с асфальтовой дорожки и зашагал дальше.

– Детдом номер девятнадцать, – громко и отчетливо произнес за его спиной незнакомец.

Егор замер. Медленно повернулся и глянул на незнакомца в угрюмый прищур:

– Как ты сказал?

Вместо ответа незнакомец быстро проговорил:

– Остановись на минуту и выслушай меня. Клянусь – ты не пожалеешь.

Егор секунду или две колебался, потом кивнул головой и сказал:

– Ну хорошо. Но только минуту. Так что ты там говорил про детдом?

– Жила была девочка…

– Слушай, мужик…

– Не перебивай. – Незнакомец чуть склонил голову набок и продолжил: – Жила-была девочка, звали ее Вероника. В девятом классе она влюбилась в учителя физкультуры, которого звали Виталий Егорович. Дело, в общем, обычное, девочки часто влюбляются в преподавателей…

– Какого черта ты мне это рассказываешь? – угрюмо спросил Кремнёв.

– Однажды Вероника подкараулила любимого учителя в раздевалке, когда там никого не было, – невозмутимо продолжил Шакал, – и объяснилась ему в любви. И вот чудо! – выяснилось, что Виталий Егорович тоже любит Веронику. Объяснившись друг другу в любви, наши голубки легли на маты и…

– Слушай, ты… – надвинулся на Шакала Кремнёв.

– Не перебивай, – сказал тот и отступил на шаг. – Итак, наши голубки стали тайными любовниками. И надо ж такому случиться, что юная Вероника забеременела! Делать аборт было поздно, и девочке пришлось рожать. Преподавателя физкультуры, понятное дело, с треском вышибли из школы, снабдив его «волчьим билетом». Считай, ему еще повезло: могли вообще укатать на нары за совращение малолетней…

Теперь Егор слушал Шакала внимательно, вперив в него острый, недобрый взгляд, а Шакал невозмутимо продолжал:

– Вероника родила сынишку и но настоянию родителей оставила его в Доме малютки. Оттуда мальчик попал в детдом, где ему дали красивое имя Егор. Над выбором фамилии заведующая долго не парилась. У мамы была фамилия Кремова. Заведующая изменила в этой фамилии одну букву и добавила еще одну. Так в мире появился маленький гражданин по имени Егор Кремнёв.

Егор стоял все в той же позе. Его хмурое лицо не выражало ничего, но по обеим сторонам сухого рта пролегли две глубокие складки.

Шакал, между тем, продолжал:

– Девочка Вероника выросла и превратилась в красивую, умную, деловую женщину. Со временем она обзавелась собственной фирмой и преуспела в бизнесе. Однако за тридцать с лишним лет она ни разу не попыталась навести справки о своем сыне…

Пальцы Егора, сжимающие сигарету, слегка подрагивали.

– Она жива? – спросил он вдруг.

– Ты о Веронике? – Шакал усмехнулся. – Она была жива, – сказал он. – Час назад. Но сейчас ее нет.

– Нет?

Шакал усмехнулся и покачал головой:

– Нет. Ее застрелили. Она выходила из кафе, и какой-то ублюдок выстрелил ей прямо в лицо.

Окурок догорел до самого фильтра, но Егор этого не заметил. Он взглянул на Шакала исподлобья и тихо пробормотал:

– Эти серьги…

Шакал кивнул:

– Да.

Глаза Егора вспыхнули. Он издал горлом звук, похожий на стон, и пошел на Шакала. Шакал попятился, выхватил из кармана пистолет и направил его на Егора.

– Не так быстро! – нервно выкрикнул он.

Егор остановился. Посмотрел на пистолет, перевел взгляд на костлявое лицо Шакала и глухо спросил:

– Что тебе нужно?

Шакал сузил бесцветные глаза.

– Неправильный вопрос, – сказал он. – Правильней было бы спросить: зачем я это сделал.

– Зачем ты это сделал?

Шакал облизнул губы и быстро проговорил:

– Алексей Бакин. Игорь Бакин. Помнишь их?

– Бакины? – Егор наморщил лоб. – При чем здесь эти ублюдки?

Лицо Шакала дернулось, как от пощечины.

– Осторожнее, – прошипел он, как змея. – Осторожнее, парень. Ты говоришь о моих родных братьях.

Губы Кремнёва медленно раздвинулись в усмешку.

– Так ты тот самый брат, который работает в ФСБ?

– Работал, – поправил Шакал. – А потом ушел. Знаешь, почему?

Егор молчал.

– Я ушел, чтобы отомстить, – холодно проговорил Шакал. – Я разыскал твою мать и запугал ее. Час назад она перечислила на мой банковский счет миллион долларов. Знаешь, она сказала мне, что всю жизнь думала о тебе, но боялась с тобой встретиться. Представляешь? Эта дура боялась, что ты никогда не простишь ее! Рассказывая об этом, она плакала. А потом я убил ее. Выстрелил ей в лицо. Ты меня слушаешь?

Егор по-прежнему молчал. Шакал удовлетворенно улыбнулся.

– Ты молчишь, – констатировал он. – Но я искренне надеюсь, что сейчас ты переживаешь самые ужасные минуты в своей жизни. Сегодня ты мог бы обрести мать. Покончить с одиночеством. Стать таким, как все нормальные люди. Но теперь ничего этого не будет. НЕ БУДЕТ, СЛЫШИШЬ?! Единственное, что тебе осталось, это золотые сережки, которые я вырвал из ушей твоей матери. Наслаждайся!

Шакал швырнул окровавленные серьги Егору в лицо. Серьги ударились о его щеки, отлетели и упали на асфальт. Кремнёв не пошевелился.

– Ну вот, – с каким-то мучительным облегчением проговорил Шакал. – Теперь ты все знаешь. А сейчас я сделаю то, что должен был сделать еще год назад. Тебе будет о чем потолковать с моими братьями, когда ты попадешь в ад.

Шакал нажал на спусковой крючок. Раздался сухой щелчок, но выстрела нс последовало. «Чертова автоматика!» – успел подумать Шакал за мгновение до того, как кулак Кремнёва, описав дугу, врезался ему в челюсть.

Шакал упал, но пистолет не выронил. Егор прыгнул на него сверху, как коршун на цыпленка, но Шакал резко откатился в сторону, и Кремнёв, схватив руками пустоту, грохнулся на асфальт.

Шакал вскочил на ноги и снова нажал на спусковой крючок. И снова осечка.

Шакал матерно выругался, повернулся и побежал по аллее.

Егор поднялся на ноги и, пошатываясь, как пьяный, бросился за убийцей. Он словно обезумел, превратился в глухую и слепую ярость.

Отбежав метров на десять и остановившись возле пивного ларька, Шакал снова вскинул пистолет. Стоя к ларьку спиной, он не заметил, как из-за ларька вывернул человек. Увидев пистолет и бегущего по аллее Егора, человек крикнул, привлекая внимание Шакала, и побежал к нему.

Шакал, повинуясь импульсу, повернулся к незнакомцу и нажал на спусковой крючок. На этот раз осечки не было. Выстрел оглушительно рявкнул в безлюдном парке.

Незнакомец взмахнул руками и упал на аллею.

Шакал потерял всего пару секунд, но эта потеря оказалась невосполнимой. Егор одним прыжком преодолел несколько метров, отделяющих его от противника, вышиб пистолет, повалил Шакала на асфальт и сомкнул холодные пальцы не его жилистом горле.

Шакал забился на асфальте, как выброшенная на берег рыба. Он дергал головой, бил Егора руками, пинал его, но все было бесполезно. Вскоре тело Шакала выгнулось дугой, словно через него пропустили электрический заряд, он дернулся в последний раз и – обмяк.

Егору понадобилось большое усилие, чтобы разомкнуть судорожно стиснутые на горле Шакала пальцы. Он поднялся на ноги, ошалело тряхнул головой, как пьяный, пытающийся протрезветь, повернул голову и увидел распростертого на асфальте незнакомца.

– Эй! – окликнул он. – Эй, ты жив?

Егор поднялся на ноги, подошел к незнакомцу, нагнулся и перевернул его на спину. Длинные седые волосы старика, выбившись из «конского хвоста», разметались по асфальту. В груди у него зияла рана, и из нее толчками вытекала кровь.

– Черт! – выругался Егор и быстро присел рядом со стариком. – Держись, отец, – тихо проговорил он, доставая из кармана платок.

Егор быстро смял платок и заткнул им дыру в груди старика. Сверху прижал платок основанием ладони. Другой рукой достал мобильник и быстро набрал номер.

– Алло, «скорая»? Тут человек с огнестрельным ранением в грудь!.. Да, записывайте!..

Егор продиктовал координаты и убрал телефон. Старик что-то пробормотал. Егор наклонил ухо к его губам и услышал:

– Я рядом… Я всегда… рядом…

– Да-да, отец, ты рядом, – кивнул Кремнёв. – Держись, «скорая» уже едет.

На асфальте, рядом со стариком, что-то поблескивало. Егор присмотрелся и увидел, что это две золотые сережки. Егор сгреб их с асфальта. Секунду или две Кремнёв растерянно смотрел на серьги, потом лицо его дрогнуло, и он решительно сунул серьги в карман.