Текст книги "Конец игры, или личные счеты Кремнева"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

40

– Товарищ генерал!

Начальник отдела расследований СВР генерал Лямин поправил на переносице золотые очки и плотнее прижал мобильник к уху.

– Слушаю вас.

– Есть контакт! – взволнованно затараторил майор. – Мы начали с того, что…

– Спокойнее, – перебил его Лямин, перешагнув через лужу и доставая из кармана ключи. – Подробности расскажите в кабинете. А пока мне нужно только имя.

Майор вновь заговорил, но на этот раз гораздо сдержаннее, чем десять секунд назад. Лямин слушал его внимательно, продолжая шагать к машине. Пакет с продуктами норовил выпасть у него из-под мышки, и генералу приходилось то и дело дергать всей левой стороной тела, – чтобы водрузить злосчастный пакет на место.

– Вот так, товарищ генерал, – закончил рапортовать майор. – Какие будут указания?

Генерал наморщил лоб.

– Слушай сюда, майор. Пока ничего не предпринимай, понял?

– Товарищ генерал, совсем ничего?

– Совсем. Продолжайте работать, но «крота» не трогайте. Сейчас главное – его не спугнуть. Фиксируйте каждое его слово, каждый шаг, каждую связь.

– Слушаюсь. Я…

– Погоди, не перебивай. – Лямин облизнул сухие губы кончиком языка. – Позвонишь генералу Рокотову и… Хотя нет, я сам. Сам с ним свяжусь. А ты пока подготовь доказательную базу. Все четко и подробно, понял? Чтобы я ничего не заявлял голословно.

– Так точно.

– И сделай расшифровки всех его разговоров.

– Слушаюсь.

– Пока все. Через час встретимся у меня в кабинете, и отрапортуешь подробно.

– Понял, товарищ генерал.

Лямин отключил связь, сунул мобильник в карман и хотел перехватить пакет поудобнее, но тот выскользнул из-под мышки и с отвратительным шлепком упал в лужу.

– Тьфу ты, черт, – скривился от досады Лямин. – Ну что теперь прикажешь со всем этим делать?

С полминуты генерал стоял возле лужи, задумчиво хмуря брови. Поднимать пакет из лужи не хотелось, но и возвращаться за продуктами обратно в магазин желания не было. А без продуктов домой заявиться нельзя – жена заклюет.

– Что ты будешь делать, – вновь проворчал Лямин и, сплюнув от досады, зашагал к автостоянке.

Подойдя к своему «опелю», генерал отключил сигнализацию и взялся за дверцу.

– Далеко собрались, Виталий Сергеевич? – окликнул его из-за спины чей-то голос.

Лямин вздрогнул и обернулся.

– Вы? – удивленно воскликнул он. – Что вы здесь делаете?

– Полагаю, то же, что и вы, пришел за покупками.

– Но разве… Разве вы живете рядом?

– Нет, я живу на другом конце города. Но это очень хороший магазин.

– В самом деле?

– Конечно. Вы ведь в нем затариваетесь.

– Дмитрий Алексеевич, я не думаю, что…

Договорить Лямин не успел. Начальник отдела спецопераций Зубов шагнул к генералу вплотную и резко ударил его ребром ладони по шее. Затем подхватил обмякшее тело Лямина на руки, быстро огляделся по сторонам и запихал генерала на заднее сиденье «опеля».

– Вот так, – пробормотал генерал Зубов, вновь по-волчьи зыркнув глазами по сторонам. – Теперь мы немного покатаемся.

Зубов захлопнул дверцу, а сам забрался в водительское кресло.

41

Сумерки сгустились. Бежевый «Опель» свернул с грунтовой дороги в глубь леса, проехал метров двести по глухой поляне и остановился.

Генерал Зубов заглушил мотор и погасил фары. Затем достал из кармана плаща пистолет, проверил обойму и защелкнул ее обратно. Руки у Зубова мелко подрагивали. Он заметил это и досадливо дернул щекой.

Подняв руку к глазам, генерал посмотрел на часы. Светящиеся стрелки показывали десять часов вечера. Зубов вышел из машины, обошел ее, открыл заднюю дверцу и схватил Лямина за шиворот куртки.

В два рывка он вытянул Лямина из машины и, привалив генерала спиной к автомобилю, поставил его на ноги.

– Тяжелый гад, – хрипло прошептал Зубов. – А с виду такой тощий.

Лямин открыл глаза и испуганно посмотрел на Зубова. Очки все еще поблескивали у него на переносице, но одно стекло треснуло, придав всему лицу генерала какой-то особенно жалкий и беспомощный вид.

– Ага, очухался. – Зубов усмехнулся, протянул руку к лицу Лямину и рывком сорвал у него с губ скотч.

Лямин тихо застонал.

– Ну-ну, не так уж это и больно, – насмешливо проговорил генерал Зубов.

Руки у плененного генерала были связаны за спиной, но Зубов не спешил их развязывать. Лямин жадно глотнул прохладный вечерний воздух, воззрился на Зубова сквозь стеклышки очков и яростно проговорил:

– Ты за это ответишь, Зубов.

– Да ну?

– Ответишь. За все.

Зубов медленно покачал головой:

– Нет, Виталик, сначала ответишь ты. И отвечать будешь четко и правдиво. Давно меня слушаешь?

Лямин повел плечом, попытавшись поправить съехавшие в сторону очки, и сухо ответил:

– Сколько нужно, столько и слушаю. Учти: записи уже расшифрованы и лежат на столе у Рокотова. Тебе не отвертеться, Дима.

Зубов несколько секунд с ненавистью смотрел на Лямина, затем размахнулся и ударил пленника кулаком под дых. Лямин ойкнул и зашипел от боли.

– Отвечай конкретно! – потребовал Зубов. – Как давно установил на мои телефоны «прослушку»?

Лямин сморщился и пробормотал сквозь болевые спазмы:

– Да пошел ты… гнида…

– Ответ неправильный. Что ж, попробуем еще раз.

Зубов ударил Лямина кулаком в грудину. Тот обмяк и непременно бы упал, но Зубов подхватил его и снова навалил спиной на машину.

– Держись, Виталик, не падай. Итак, продолжаем беседу. Про Рокотова это ты врешь. Я тоже тебя «слушал». Расшифровки еще у твоего помощника. Кто еще, кроме тебя, слушал мои разговоры? Ну?.. – Зубов схватил своего пленника за грудки и хорошенько его встряхнул. – Кто в твоем ведомстве? Фамилии!

Лямин разжал сухие губы и пробормотал:

– Пышкин.

Зубов удовлетворенно кивнул:

– Так? Кто еще?

– Бздышкин. И еще… Мышкин:

– Ах, ты…

Зубов снова ударил Лямина кулаком под дых. А потом еще. И еще.

– Ты будешь говорить! – рявкнул он. – Будешь, или я из тебя душу выбью! Что ты слышал? Ну, говори!

Лямин сплюнул кровь и хрипло ответил:

– Я слышал, как ты обещал помочь Егору Кремнёву. А теперь я скажу тебе, чего я не слышал. Я не слышал, чтобы ты кого-нибудь к нему отправил.

Зубов усмехнулся.

– Все правильно. Потому что я никого не отправлял.

Лямин поднял на Зубова взгляд и пробормотал слабеющим голосом:

– А Рокотов… дурак… не верил.

– Ты говорил обо мне с Рокотовым?

– Да.

– Что ты ему сказал?

– Сказал… о своих… о своих подозрениях…

Лицо Зубова искривилось от гнева.

– Мразь, – процедил он. – И какого хрена ты ко мне прицепился? Своих дел мало?

– Это и есть… мои дела.

Зубов прищурил глаза и усмехнулся.

– Что ж, пожалуй, ты прав. – Он сжал пальцы правой руки в кулак и слегка отвел назад правое плечо, изготовившись для удара.

– У тебя, кажется, был инфаркт? – холодно проговорил он. – Как думаешь, если я еще раз ударю, ты сдохнешь?

– Смотря как ударишь… – пробормотал Лямин, с ненавистью глядя на своего мучителя.

– Ударю хорошо, не беспокойся.

Лямин сглотнул слюну.

– А как будешь заметать следы? – хрипло спросил он. – Оставишь улику – погоришь.

– А вот это уже не твоя забота.

– Верно. Это моя забота, – произнес за спиной у Зубова чей-то ровный, спокойный голос.

Зубов вздрогнул от неожиданности. Развернувшись, он одновременно выхватил из кармана пистолет.

– Вы! – прорычал он, увидев перед собой Рокотова.

42

Генерал Рокотов стоял, прислонившись спиной к широкой старой ели. Руки его покоились в карманах. На голове красовалась кепочка, в каких обычно ходят грибники. Куртка, свитер, потертые джинсы, кроссовки – он был одет так, словно выехал в лес на пикник.

– Вижу, узнал. – Рокотов усмехнулся. – А у вас тут что – суаре на двоих? Пустите третьего?

Зубов затравленно огляделся по сторонам, затем вперил в лицо Рокотова злобный взгляд.

– Вы что тут делаете?

– А вы? – поинтересовался в свою очередь Рокотов.

Зубов осклабился.

– Шутки шутите. Вы здесь один?

– Как видишь.

Лямин тяжело опустился на землю. Зубов отошел на два шага от Лямина и слегка качнул стволом:

– А ну-ка, вставайте рядом, с ним!

Рокотов послушно прошел к машине и встал рядом с Ляминым.

– Еще приказания будут? – поинтересовался он.

Зубов сглотнул слюну и снова зыркнул взглядом по сторонам. Видно было, что он сильно нервничает.

– Можно вопрос? – вновь подал голос генерал Рокотов.

Зубов прищурил глаза.

– Валяйте!

– Как давно ты продался бандитам?

– А кто вам сказал, что я «продался»? Может, я за идею работаю.

– Год? – продолжил Рокотов, не обращая внимания на лепет Зубова. – А может быть, два?

Зубов молчал, морща лоб и мучительно соображая, что же делать дальше. Внезапное появление Рокотова в лесу совершенно сбило его с толку. Зубов не знал, как все это следует понимать. Рокотов следил за ними? От самого магазина? А может быть, от самого управления? Но с какой стати? И почему он один?.. Он не должен быть один. Тогда какого черта он стоит у машины рядом с этим кретином?

Зубов устало вздохнул. Его до смерти утомили все эти головоломки.

– Можно закурить? – поинтересовался генерал Рокотов.

Зубов нахмурился:

– Вы же бросили.

– А сейчас хочется. – Рокотов достал из кармана сигареты, вытряхнул одну и вставил в рот. – Зажигалка есть?

Зубов достал из кармана зажигалку и швырнул Рокотову. Тот ловко ее поймал и выщелкнул пламя. Прикурив, он швырнул зажигалку обратно.

– Итак? – спросил он, выпустил облако дыма. – За последний год у нас было пять провальных операций. Все они твоих рук дело?

– Не все.

– Как давно ты связан с организацией «Стрелы Зевса»?

– К чему эти вопросы, генерал?

– Хочу удовлетворить любопытство перед тем, как выяснить отношения с тобой.

Зубов улыбнулся.

– А вы собрались выяснять со мной отношения?

Рокотов кивнул:

– Угу. В конце концов мы с тобой не только генералы, мы с тобой прежде всего мужики. Или ты не согласен?

Во взгляде Зубова вновь отразилась растерянность.

– Вы серьезно?

– Конечно. Нас здесь трое. Лямина ты уже обработал. Остался я. Вот я и предлагаю тебе разобраться – один на один, без стволов и ножей. Ты ведь помнишь, что я боевой генерал? У меня за плечами Афган и Ангола.

– Все шутите, – усмехнулся Зубов.

– Вовсе нет. Тебе сколько лет, Дмитрий Алексеич?

– Пятьдесят два, – настороженно ответил Зубов.

– Во-от, – протянул Рокотов, дымя сигаретой. – А мне шестьдесят. Ты моложе меня на восемь лет. А я тебя на восемь лет опытнее. Так что, силы у нас примерно равны.

Зубов несколько секунд разглядывал Рокотова, пытаясь сообразить, что за игру затеял генерал. На лбу у него выступили капли пота.

– Ну хорошо, – сказал он наконец. – Будет так, как вы скажете.

– Отлично, – кивнул Рокотов. – А теперь, перед тем как я сверну тебе шею, будь добр, удовлетвори мое любопытство. Расскажи о своих связях со «Стрелами Зевса». Как давно это продолжается?

– Чуть больше года, – ответил Зубов. Он переложил пистолет из правой руки в левую и вытер о брюки потную ладонь. – Схема простая: информация в обмен на деньги.

Рокотов кивнул:

– Ясно. Сколько ты уже от них получил?

Зубов усмехнулся.

– Чужие деньги считать нехорошо.

– И тем не менее?

Зубов облизнул губы и хрипло проговорил:

– Четыреста тысяч с небольшим.

– Долларов?

– Угу.

Рокотов присвистнул:

– Не слабо. – Он стряхнул с сигареты пепел. – Мне, чтобы такие деньжищи заработать, нужно обзавестись еще одной жизнью. Полковник Уколов в курсе?

Зубов покачал головой:

– Нет. В этом деле мне партнер не нужен.

– Как осуществляется передача информации?

– Разными способами. Интернет, телефон… Иногда – курьерской доставкой.

Рокотов хмыкнул:

– У них, значит, и курьеры имеются?

– У них есть все, что нужно для работы, – сухо ответил генерал Зубов.

– Ясно. – Рокотов затянулся сигаретой и швырнул окурок в траву. – А теперь скажи: ты кого-нибудь отправил к Кремнёву?

Зубов покачал головой:

– Нет.

– То есть – ты просто отдал Егора на съедение своим подельникам?

– Я предпочитаю называть их бизнес-партнерами, – с холодной усмешкой поправил начальника Зубов. – И хватит трепаться. Вы хотели выяснить отношения? Я к вашим услугам. Покончим с этим скорее.

– Я готов, – пожал плечами Рокотов.

Зубов чуть качнул стволом пистолета:

– Отойдите от машины на два шага.

Рокотов повиновался. Зубов подошел к «опелю», схватил за шиворот Лямина и рывком поднял его на ноги. Затем, держа в поле зрения генерала Рокотова, открыл дверцу и швырнул связанного Лямина на заднее сиденье.

Лямин в продолжение всего действа не произнес ни слова. Похоже, с момента появления Рокотова он избрал для себя роль простого наблюдателя.

– Лежи смирно, – приказал ему Зубов. – Увижу, что пытаешься выбраться или освободиться, пристрелю.

Лямин и на этот раз ничего не ответил. Зубов захлопнул дверцу машины и повернулся к генералу Рокотову.

– Начнем? – сухо сказал он.

– Сразу, как только ты уберешь ствол, – ответил Рокотов.

Зубов покосился на пистолет, подумал секунду и положил его на крышу автомобиля. Затем отошел на пару шагов от машины и сказал:

– Теперь я без оружия. И я с удовольствием сделаю из тебя отбивную. Если б ты только знал, как мне ненавистна твоя физиономия. Если б ты знал, сколько раз я представлял себе, что сижу в твоем кресле.

– Вот этого уже никогда не будет. Ни кресла, ни свободы.

– С первым согласен. А вот насчет второго – это мы еще посмотрим.

Рокотов хотел что-то сказать, но Зубов ринулся в атаку. Налетев на Рокотова, он ударил его правым кулаком в подбородок, намереваясь завершить атаку левым апперкотом. Однако Рокотов – худой, морщинистый, высохший, как сухофрукт, – каким-то непостижимым образом сумел увернуться.

Не найдя опоры, кулак Зубова ковырнул воздух, а плечо его провалилось вперед, лишая корпус равновесия. Зубов почувствовал, что падает. В следующее мгновение Рокотов встретил его резким, хлестким ударом в челюсть.

Тело генерала Зубова резко распрямилось и на мгновение застыло. Рокотов шагнул вперед и ударил еще раз – спокойно, расчетливо, без суеты.

Второй удар сбил Зубова с ног. Зубов попытался встать, но третьим ударом Рокотов пригвоздил его к земле.

– Нокаут, – объявил он, выпрямляясь. Затем сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул.

За деревьями во тьме вспыхнули белые глаза фонариков. Пять, десять, пятнадцать… Кольцо из фонариков сжималось. Однако еще до того, как вся опергруппа замкнула кольцо, двое оперативников уже стояли рядом с Рокотовым.

Полковник Козырев подбежал к генералу и взволнованно спросил:

– Владимир Тимофеевич, с вами все в порядке?

– Да, Игорь Иванович, я в порядке.

– Товарищ генерал, ну что за ребячество? Зачем вам понадобилось это шоу?

Рокотов улыбнулся, блеснув по тьме полоской белых зубов.

– Хотел доказать себе, что я все еще чего-то стою. И, как видишь, доказал.

– Но ведь у вас больные суставы! И сердце… Он мог вас покалечить и даже убить.

Рокотов положил Козыреву руку на плечо и с шутливым пафосом произнес:

– Запомните, полковник, иногда мужчина должен рисковать. Даже если ему шестьдесят лет.

– Но…

– Хватит. – Рокотов убрал руку с плеча своего адъютанта-секретаря. – Или хочешь продолжить дискуссию на ринге?

– Спасибо, но я воздержусь.

Рокотов засмеялся. Он выглядел так, словно помолодел на десять лет.

– Стоять! – крикнул вдруг кто-то из оперативников.

– Оружие на землю! – заорал второй.

Рокотов и Козырев обернулись. Генерал Зубов стоял у машины с пистолетом в руке и затравленно смотрел на окруживших его оперативников.

– Ч-черт, – выдохнул Рокотов. Он шагнул к кольцу оцепления и крикнул на ходу: – Зубов, кончай дурить! Ты проиграл!

– Это твое мнение, и мне на него плевать! – крикнул из-за голов оперативников Зубов.

– У тебя что, генерал, совсем крыша съехала? А ну, парни, расступись!

Оперативники не шелохнулись, лишь удивленно и вопросительно посмотрели на полковника Козырева, семенящего за Рокотовым.

– Не понял. Вы что, бойцы, оглохли? – гневно проговорил Рокотов.

Оперативники расступились, давая генералу пройти в кольцо окружения и по-прежнему держа Зубова на мушке. Генерал Рокотов медленно подошел к Зубову и протянул руку:

– Дмитрий Алексеевич, отдай пистолет. Ты уже много бед натворил, не усугубляй своего положения.

Зубов ощерился.

– А что, есть куда усугублять? – иронично поинтересовался он.

– Конечно, – убежденно ответил Рокотов. – Вспомни о жене. Вспомни о своем сыне. Ну, давай – не дури. Отдай ствол.

Рокотов снова протянул руку.

– Ну? – мягко сказал он.

Зубов попятился и уперся спиной в машину. Глаза его нервно перебегали с одного лица на другое.

– Пойти под трибунал?.. – проговорил он почти истерично. – Под вспышки фотоаппаратов?.. Чтобы сын увидел меня за решеткой?.. Нет!

Зубов вскинул пистолет к виску, но выстрелить не успел. Его руку перехватила другая рука – более жесткая и умелая. Громыхнул выстрел.

Пуля с жужжанием ушла в темное ночное небо.

Пистолет упал на землю. Оперативник заломил Зубову руку за спину и повалил его лицом в траву. Тот застонал от боли и тихо пробормотал:

– Даже застрелиться не смог… Даже застрелиться…

Рокотов посмотрел на Зубова мрачным взглядом.

– Да, – тихо и задумчиво произнес он, – видать, и на это нужна храбрость. Он повернулся к полковнику Козыреву. – Ну что, Игорь Иванович, «крот» у нас в руках. Кстати, а где генерал Лямин?

– Я здесь.

Лямин, пошатываясь и потирая рукой ушибленную грудь, подошел к Рокотову.

– Ты как? – спросил его Рокотов.

– Сердце побаливает, а так все отлично.

– Вызвать врачей?

Лямин покачал головой:

– Нет. Отойдет.

Рокотов вновь перевел взгляд на корчащегося в пыли Зубова.

– Никогда бы не подумал, – тихо проговорил за спиной у генерала полковник Козырев. – Бравый генерал. И чего ему не хватало?

– Поднимите его! – скомандовал Рокотов. – Хватит возить его мордой в пыли.

Оперативники рывком подняли Зубова на ноги. Рокотов смотрел на Зубова с презрением.

– Один вопрос, – четко и громко произнес он. – Почему?

Зубов отплюнул пыль и взглянул на Рокотова с не меньшим презрением.

– А что ты можешь дать мне? – хрипло проговорил он. – Патриотический лозунг? Медаль за выслугу лет? Пенсию в жалкие десять тысяч рублей?

Рокотов вздохнул и грустно качнул головой.

– А знаете, генерал, вы правы, – сказал он. – Кроме лозунгов и медалей у нас ничего больше нет. Ничего. – Он повернулся и зашагал к машине, но вдруг остановился и, обернувшись, добавил: – Поэтому мне вас не жалко. Все, парни, грузите этого гуся в машину!

43

Слушая монотонный голос священника, Вероника Альбертовна смотрела на обитый красным атласом гроб, на промозглую яму, на кучку родственников с опрокинутыми лицами и думала о том, насколько дерьмово устроен этот мир.

Дождаться окончания церемонии Кремова не смогла. От бессонных ночей у нее немного кружилась голова. Она просто повернулась и зашагала к машине, не обращая внимания на недовольные взгляды, брошенные родственниками Котова ей вслед.

Дойдя до машины, Вероника Альбертовна достала сигареты и закурила. Однако близость могил действовала на неё угнетающе. Она сделала три затяжки и бросила недокуренную сигарету в лужу.

Затем забралась в машину и захлопнула дверцу. Прежде чем завести мотор, Кремова решила посидеть и прийти в себя. На душе у нее было не просто паршиво, ее охватило чувство какой-то тоскливой безысходности, граничащее с апатией. Словно она уже легла в гроб и с тоской ждала могильщика, который опустит над ней крышку.

Когда на губы ей легла рука в кожаной перчатке, она совсем не удивилась и почти не испугалась. Сопротивляться она тоже не стала. Просто затихла и покорно ждала, когда нож убийцы взрежет ей горло.

Однако человек за спиной почему-то медлил.

Он приблизил к ней свое лицо и тихо проговорил на ухо:

– Не кричите. Я не причиню вам вреда. Я – ваш друг.

Кремова молчала. Тогда он тем же тихим голосом спросил:

– Вы не будете кричать?

Она отрицательно качнула головой.

– Хорошо. Тогда я убираю руку. Но запомните, что я вооружен.

Незнакомец убрал руку с ее губ.

Вероника Альбертовна посмотрела в зеркальце заднего обзора и увидела молодого еще человека со светлыми, вьющимися волосами и миловидным лицом. Прежде она никогда его не видела.

– Кто вы? – спросила Кремова.

Блондин улыбнулся и ответил:

– Я друг вашего друга.

Вероника Альбертовна нахмурилась:

– Я не понимаю. О ком вы говорите?

– Я говорю о Константине Олеговиче Котове. Кремова невольно посмотрела в сторону кладбища и слегка поежилась.

– Что вам нужно? – спросила она.

– Я знаю, что Константин Олегович был вашим близким другом. Я пришел выразить вам свое соболезнование.

– Хорошо. Вы это сделали. И что дальше? Блондин достал из кармана фотографию и протянул ее Виктории Альбертовне. Секунду помешкав, она взяла фотографию и, прищурившись, взглянула на нее.

Даже при тусклом освещении было видно, как побелели ее щеки.

– Кто это? – тихо спросила Вероника Альбертовна.

– Его оперативный псевдоним Шакал, – ответил незнакомец. – Он скоро год как не работает в ФСБ, но до сих пор предпочитает так себя называть.

Виктория Альбертовна вернула снимок блондину.

– Зачем вы мне это показываете? – сухо спросила она.

Незнакомец откинул со лба белокурую прядку волос и сказал:

– Котов не застрелился. Его убил Шакал.

На лбу Кремовой обозначились морщинки.

– Котов погиб, – хрипло проговорила она. – Его больше нет.

Блондин помолчал, затем кивнул и сказал:

– Да, он погиб. Но он поручил ваше дело мне. И я намерен довести его до конца.

Кремова вновь взглянула в зеркальце заднего обзора. У незнакомца было румяное, гладкое, как у куклы, и симпатичное до слащавости лицо.

– Откуда я знаю, что вы не врете? – тихо спросила Вероника Альбертовна.

Блондин достал из кармана куртки конверт и протянул его Кремовой. Она покосилась на конверт, но не притронулась к нему, лишь спросила:

– Что это?

– Здесь двадцать пять тысяч долларов, – просто и небрежно ответил блондин. – Аванс, который выдал мне Котов за убийство Шакала. Вы можете забрать его.

Вероника Альбертовна покачала головой:

– Нет. Если все так, как вы говорите, – это ваши деньги.

– Но работа не сделана, – возразил похожий на белокурого ангела незнакомец.

– Когда вы взяли эти деньги, вы уже подвергли себя риску, – сухо проговорила Кремова. – Значит, вы их заработали.

– Но…

– Как вас зовут? – спросила вдруг Вероника Альбертовна.

Блондин улыбнулся.

– Друзья называют меня Болтуном, – ответил он.

– Болтун, я больше не хочу этим заниматься.

– Вы решили сдаться?

– Я решила решить свою проблему более миролюбивым способом.

Болтун нахмурился и укоризненно покачал головой.

– Этот подонок все равно не оставит вас в покое.

– Я найду способ с ним договориться, – сказала Кремова. – В конце концов деньги решают все.

Болтун помолчал. Потом спросил – тихо, почти равнодушно:

– И сколько он с вас требует?

– Миллион долларов, – ответила Кремова.

Болтун присвистнул.

– Серьезные деньги. Вероника Альбертовна, у меня к вам деловое предложение. Дайте мне пятую часть этой суммы, и Шакал больше никогда не встанет у вас на пути.

Кремова усмехнулась.

– Котов тоже обещал избавить меня от него, – с каким-то остервенением проговорила она. – А теперь он лежит в могиле.

Болтун снисходительно улыбнулся.

– Константин Олегович не до конца понимал, с кем имеет дело. К тому же, он был чистоплюем и не любил связываться с законом. В отличие от Константина Олеговича я свободен от подобных комплексов.

Болтун замолчал, ожидая ответа, но ответа не последовало, и он заговорил снова:

– Не сдавайтесь, Вероника Альбертовна. Проявите твердость. Другого выхода у вас все равно нет. Вы должны понимать одну вещь: этот подонок не остановится, пока не разрушит вашу жизнь.

– Откуда вы знаете? – спросила Кремова, доставая из сумочки сигареты.

Болтун улыбнулся.

– Скажем так: я навел о нем кое-какие справки. Шакал – настоящий отморозок. На его счету больше десятка загубленных жизней. Он как клещ-мутант. Не отвалится, пока не высосет всю кровь.

Вероника Альбертовна прикурила от золотой зажигалки, взглянула в зеркальце заднего обзора и спросила:

– А вы?

– Что я? – не понял Болтун.

– Вы – не отморозок?

Болтун усмехнулся:

– Возможно. Именно поэтому я могу с ним справиться. Шакал не играет по правилам. Я тоже. Мы с ним сделаны из одного теста.

Кремова выпустила изо рта облако дыма и прищурилась.

– И вы уверены, что сможете его одолеть? – поинтересовалась она, вновь обретая свою всегдашнюю безапелляционность и властность. – Вы в этом уверены?

– Взгляните на меня, – спокойно сказал Болтун.

Кремова вновь посмотрела в зеркальце заднего обзора. Теперь на нее смотрел не ангелок и не молодец с лубка. Глаза Болтуна сузились, и в них заполыхал холодный огонек.

– Я зарабатываю на жизнь тем, что избавляю людей от проблем, – сказал он с таким устрашающим спокойствием, что Кремова поежилась. – И поверьте мне: среди моих противников были субъекты намного страшнее вашего Шакала.

Несколько секунд Вероника Альбертовна молчала, размышляя. Потом слегка повернула голову и сказала:

– У вас с ним личные счеты?

– С Шакалом? – Болтун вскинул брови, усмехнулся и покачал головой: – Нет.

– Но я же чувствую, что тут что-то личное, – с нажимом проговорила Кремова.

Алые губы Болтуна расплылись в добродушной улыбке.

– Считайте это охотничьим азартом, – сказал он. – Мне предстоит охота на крупного зверя. Я хочу добавить его клыкастую голову к своей коллекции охотничьих трофеев.

– И ради этого вы готовы рискнуть собственной головой?

– Ради этого и ради двухсот тысяч долларов, которые я получу от вас в качестве вознаграждения.

Кремова сдвинула брови.

– Хорошо, – сказала она после паузы. – Я встречаюсь с ним завтра.

– Во сколько?

– В четыре часа.

Болтун кивнул и твердо проговорил:

– В четыре часа тридцать минут он перестанет быть для вас проблемой.