Текст книги "По закону «Триады»"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Фридрих Евсеевич Незнанский
По закону «Триады»

Пролог

Однажды, когда будущий чемпион мира по боксу в тяжелом весе еще выступал по любителям на Украине, ему предложили принять участие во Всемирном чемпионате Вооруженных сил. Это был очень престижный турнир, почти равный по силам чемпионату мира. Но для участия в нем ему необходимо было срочно вступить в ряды этих самых сил. Он помчался в военкомат проходить медкомиссию. А время было такое, что только ленивый не косил от армии. Поэтому военкомат был забит до отказа всевозможными «инвалидами», «шизофрениками» и прочими убогими с соответствующими справками на руках. И вот наш новобранец проходит всех врачей и врывается в последний кабинет – к психиатру. И требует побыстрее его оформить на службу.

«Вы ни на что не жалуетесь, у вас ничего не болит и вы срочно хотите в армию?» – подозрительно спросил доктор.

«Да, доктор, так хочу в армию, аж сил нет, и давайте побыстрее!»

«Так-так-так, – проговорил доктор. – Очень интересный случай!»

Короче, психиатра боксер не прошел. Но в армию взяли.

Быль

Турецкий

Дело об убийстве Мальцева надоело Турецкому до чертиков. Хотя детективное агентство «Глория» занималось им всего ничего, но просвета видно не было, бесконечная тупая слежка и только. Можно было бы плюнуть и отказаться, если бы проблема не заключалась в том, что занимались они этим по личной просьбе Константина Дмитриевича Меркулова, друга, соратника и учителя Турецкого. Некоторое время назад погиб его одноклассник, относительно успешный коммерсант Николай Мальцев. Официальное расследование ничего не давало, вот Меркулов и попросил подключиться друзей. Подключились на свою голову…

Турецкий ехал в офис на Неглинную в дурном расположении духа. Ко всему еще примешивался перманентный конфликт с женой, которая вздумала взять шефство над новым коллегой Турецкого Антоном Плетневым, точнее, над его сыном Васькой. Все бы ничего, да только и сам Плетнев (к слову сказать, вполне приличный профи, даром что бывший супермен-спецназовец) вел себя в этой ситуации несколько странно, если не сказать неадекватно. Причина была на поверхности, и она заключалась в том, что Ирина Турецкая по несчастливому стечению обстоятельств оказалась похожа на его покойную жену… Вот такие невеселые личные обстоятельства. И дома плохо, и на работе не лучше… А ведь были времена, когда Турецкий проклинал свою «государеву службу» в Генпрокуратуре и смертельно завидовал покойному ныне Денису Грязнову и его работе в детективном агентстве… даже странно сейчас это вспоминать. И вот теперь он – частный сыщик, при хороших деньгах и сам себе хозяин и… и… и что? И ничего. Хреново все, вот что.

Турецкий припарковался, закрыл машину и вошел в офис. И сразу же увидел примечательную картину. Оперативный сотрудник Филя Агеев любовно чистил тяжеленный длинноствольный пистолет.

– Ну и ну, – вырвалось у Турецкого.

Филипп поднял на него глаза, ему явно хотелось похвастаться.

– Это непростой пистолет.

– И какой же? Золотой?

– Приблизительно.

– То есть?!

– Пистолет с покрытием блэк-ти.

– Что еще за блэк-ти?

– Это дисперсная смесь флуорополимерной смолы, тефлона и графита на термореактивной связке. Конечный результат – высокая коррозионная стойкость в условиях соленого тумана и влажности, очень малый коэффициент трения и рабочая температура до ста пятьдесяти градусов по Цельсию при длительной работе.

– Вон оно как, при длительной работе, значит… – иронично протянул Турецкий.

– Такой пистолет – удобная штука. Не будешь же класть под подушку на ночь помповое ружье, верно? А я люблю, чтобы ствол был длинный.

– Совершенно согласен. Длинный ствол – это хорошо. И… значит, ты любишь спать с пистолетом под подушкой? – Турецкий представил себе эту картину и даже немного развеселился.

Агеев не ответил, продолжал свои процедуры.

– И еще больше согласен с тем, что пистолет – удобная штука. Тогда скажи мне, всегда интересовал такой вопрос: а почему бы не снабдить пистолетами весь личный состав армии?

– Ну вы даете, Александр Борисович!

– Почему?

– Да потому что ни одна страна не может позволить себе обеспечить все свои войска пистолетами в качестве личного оружия, даже если бы она этого захотела. Разве что княжество Монако, там вся армия – пять человек, говорят. И кроме того, стоимость стрелковой подготовки, количество несчастных случаев и низкая эффективность пистолетов в боевых действиях свидетельствуют против этого, казалось бы, универсального решения. А еще пистолеты являются как бы знаком отличия людей офицерского звания и символом их власти над солдатами.

– Может, с этого аргумента стоило и начать? – заметил Турецкий.

– Вы как Штирлиц, – засмеялся Агеев. – Всегда запоминается последняя фраза, да? Это еще что, – вошел в ажиатацию Филя. – Американцы сейчас делают пистолет, который будет стрелять только в руке хозяина.

– Ты меня разводишь, что ли? – не поверил Турецкий.

– Да правда! Почти миллион баксов на разработку угрохали! Понимаете, Сан Борисыч, за идентификацию владельца отвечают специальные сенсоры на рукоятке оружия. Технология, по которой они работают, называется «динамическое распознавание хватки». Создатели пистолета утверждают, что этот признак не менее уникален для каждого человека, чем отпечатки пальцев, тембр голоса или походка.

– Полезная вещь, – после недолгих размышлений признал Турецкий. – Несчастных случаев может стать меньше.

– Вот!

– Ладно, динамический распознаватель, меня кто-нибудь спрашивал?

Филя спохватился:

– Вас же Голованов ждет! А вы тут об оружии треплетесь. Нехорошо.

Турецкий пошел в кабинет Голованова.

– Ну наконец-то, – сказал Сева, после гибели Дениса исполнявший обязанности главы «Глории».

– Я разве опоздал? – осведомился Турецкий.

– Я не в том смысле. Садись. Кофе будешь?

– Валяй.

Голованов налил ему чашку и не стал тянуть кота за хвост.

– Саня, хочу отправить тебя в командировку.

– Вот те раз?! А как же невинно убиенный Николай Мальцев?

– Сами распутаем. Тут твоя квалификация, не сочти за обиду, нам только мешает. Негоже заслуженному следователю на прослушке сидеть. Командировки в географическом смысле может и не случиться, если все в Москве раскрутить сможешь, но это уж сам решай.

Голованов будто прочитал его мысли. Турецкий ждал продолжения.

Дело оказалось не то чтобы наверняка интересным, но, вполне возможно, таило в себе неожиданные повороты. Сегодня рано утром к Голованову на прием пришла пожилая супружеская чета. У них пропал сын. Ушел в армию и не вернулся. Причем армия о нем – ни ухом ни рылом. Нигде никакой информации. Этот парень, звали его Андрей Заварзин, в то время, когда решил исполнить свой конституционный долг, был уже отнюдь не зеленый юнец. Он имел высшее образование и был женат. Вот тут-то и заключалась проблема. Жена его погибла через несколько дней после свадьбы – попала под колеса какой-то черной машины. Якобы переходила дорогу не в том месте, а может, тот важный перец деньгами отмазался, неизвестно. И парень обезумел.

– Хотел отомстить?

– Я тоже так подумал. Но – отнюдь. Он того водилу даже в глаза не видел – на суд не ходил, ему было все равно, что они там решат. Но без девчонки своей он совсем с катушек съехал. Работать не мог, спать не мог, даже пить не получалось. Как ему пришло в голову решить проблему с помощью армии – бог весть. Но факт есть факт, он отправился туда добровольно, хотя вполне мог этого не делать – сначала имел отсрочки, потом отмазки, вполне законные. Призвали Заварзина в Бугульме – туда он уехал работать из Москвы. И на этом все. А времени прошло – до черта…

Родители Заварзина уже отчаялись, по крайней мере отец, но мать, похоже, все-таки верила, что их сын где-то есть. Во всяком случае, они умоляли Голованова найти хотя бы могилу сына. И Сева взялся, сразу решив поручить поиски Турецкому.

Денег больших эта работа не сулила, но это было и к лучшему. Турецкий начинал уже тяготиться гонорарами, которые, как ему казалось, непонятно за что получал. Всей своей предыдущей жизнью он был подготовлен только к зарплате, которой никогда ни на что не хватает.

– Я понимаю, Саня, – сказал Голованов, – что ты еще не очень здоров, но мне кажется, поездка пойдет тебе на пользу.

– Есть хорошая пословица: не важно, черная кошка или белая, главное – как она мышей ловит.

– Забавно… Впервые такое слышу. Чья пословица?

– Китайская. Ты же любишь все китайское, – подначил Турецкий.

– Иди к черту, – дружелюбно посоветовал Голованов.

– Кажется, ты меня примерно туда и отправляешь… Бугульма, Бугульма… это где? Что-то татарское вроде.

Голованов улыбнулся – он ждал этого вопроса и приготовил справку – заглянул в энциклопедический словарь.

– Город в Российской Федерации, в Татарии, при впадении реки Бугульминки в реку Зай. Железнодорожная станция. Девяносто две тысячи жителей (по данным тысяча девятьсот девяносто второго года). Добыча нефти, машиностроение и металлообработка, фарфоровый завод; пищевые предприятия. Театр. Краеведческий музей и музей Ярослава Гашека, он в Гражданскую был помощником коменданта Бугульмы. Довольна твоя душенька?

– Ценные сведения, – проскрипел Турецкий. – И на кой черт наш парень туда уехал?

– Он геолог. А там – нефть, машиностроение, металлообработка. Работа нашлась, наверно.

– Ну-ну, – ухмыльнулся Турецкий. – Но почему ты говоришь – поездка? А если он в Москве?

– Очень сильно сомневаюсь. Уж наверно, дал бы знать родителям. Знаешь анекдот такой армейский? Солдат получает письмо от любимой девушки. Та пишет, что встретила другого, и просит вернуть ее фотографию. Опечаленный солдатик собирает все ненужные фотографии женщин у своего взвода и посылает их с запиской: «Дорогая, к сожалению, я не могу вспомнить, кто из них – ты. Пожалуйста, забери свою фотографию и верни остальные».

– Смешно, – мрачно подтвердил Турецкий. – И к чему это?

– К слову пришлось. В армии с людьми что угодно случается. Может, его марсиане для опытов похитили. Найди хоть какие-нибудь следы. Все немногочисленные материалы я тебе уже подготовил. – Он кивнул на папку, лежащую на столе, на которой было написано одно слово: «Заварзин». – Дальше действуй сам. По возможности оперативно.

– Армия, значит… Надеюсь, это все-таки не Чечня? – осторожно поинтересовался Турецкий.

– Что – не Чечня?

– Парень не в Чечне потерялся?

– Я же сказал: Бугульма – и точка. И потом… что ты имеешь против Чечни? Там же – мир во всем мире. – Голованов погрозил пальцем. – Телевизору надо верить.

– Ну конечно, – скептически пробормотал Турецкий. – А что с этой черной машиной, которая девушку сбила? Кто за рулем был? Родители что говорят?

– Ничего. Не знают, не помнят. Какой-то начальник.

– Сева, займись этим сам, ладно? Напряги знакомых ментов.

Заварзин

«Привет, родители. Чтобы вы не волновались, все же, наверно, имеет смысл вам написать. Меня призвали. И, в общем, я рад. Серьезные перемены моей жизни не повредят. Армия, правда, пока не началась. Отдыхаю, ем фрукты, от нечего делать вот сочиняю вам письмо. Только что-то не очень выходит. Номер части, в которой буду служить, мне еще не сказали. Скажут – сообщу. Писать не обещаю. Через год увидимся. С воинским приветом, ваш сын Андрей».

Это было первое и последнее письмо, которое написал родителям из армии Андрей Заварзин. Турецкий уже знал его наизусть, помнил наклон букв и длину строк. Только это не помогало. Номер части Заварзин так и не сообщил и через год, как обещал, с родителями не встретился. И вообще ни с кем не встретился – с тех пор, как ушел в армию, никто его больше не видел и не слышал. Почему? Неизвестно. Где служил, кем служил, как служил? Демобилизовался или нет?.. Сплошные вопросы без ответов. Призван был – однозначно. А дальше – как отрезало, одно письмо и больше ничего. Был человек, и нет человека.

От родителей Заварзина Турецкий узнал не много ценного. Во-первых, то, что Андрей был форменный вундеркинд, все схватывал на лету и учился блестяще, а вот в жизни он мягкий, очень добрый, порой чрезмерно наивный, влюблялся так, как влюблялись в девятнадцатом веке, – слепо, самоотверженно.

– И много раз он влюблялся? – спросил Турецкий.

Родители Заварзина, не переглядываясь, вздохнули в унисон и ответили:

– Один.

Всему этому Турецкий не слишком поверил, но, впрочем, его дело было простое – найти Заварзина, хоть мягкого, хоть твердого, хоть влюбчивого, хоть женоненавистника.

В доармейской жизни Заварзина все было прозрачно: закончил школу, поступил в университет, закончил университет, пошел в армию.

– А что, кстати, за университет?

– Геологоразведочный, имени Орджоникидзе. Он там и работать остался после учебы, а заодно кандидатскую в аспирантуре готовил.

Турецкий немедленно проверил и убедился: юноши в этом вузе бронируются от призыва не только на срок обучения, но и согласно Постановлению СМ РФ от 30.12.98 г. на весь срок своей работы в МГГРУ после окончания университета.

Ну и дела. Парень уволился, чтобы сознательно уйти в армию… Бывает же такое!

Кстати, учился бы на военной кафедре, служил бы потом два года офицером, но поскольку не учился, призвали на год солдатом.

Год-то прошел. Прошло уже даже полтора.

В принципе, самый простой и эффективный способ отыскать человека, который связан (может быть связан, был связан или будет связан) с армией, – это направить запрос в Главное организационно-мобилизационное управление Генштаба ВС РФ. Там знают все и обо всех. И если бы Турецкий искал Андрея Заварзина по стандартной государственной надобности (если бы он по-прежнему работал в Генпрокуратуре!), то так бы и поступил. Указал бы, в связи с каким уголовным делом прокуратуру интересует Заварзин, и получил бы ответ, который к этому делу бы и подшил и на том успокоился.

Но поскольку интерес к Заварзину был неформальный, афишировать его Турецкий не хотел. Поэтому писать в Генштаб он не стал, а двинулся обходным путем, но, по сути, не менее надежным.

Для начала связался с знакомым следователем в военной прокуратуре, которого и попросил направить запрос – не в Генштаб, а в инстанцию пониже и попроще Генштаба – туда, где к военной прокуратуре испытывают исконное уважение и лишних вопросов не задают, – в заварзинский военкомат, где парень был на учете с пятнадцати лет.

Был, но перестал быть!

Оказалось, что, приехав в июле в Бугульму, Заварзин, как законопослушный гражданин, встал на воинский учет. А поскольку, перестав быть студентом, он утратил право на отсрочку, то с началом осеннего призыва его в обычном порядке вызвали в военкомат и направили на медкомиссию, которую он прошел успешно, иначе говоря, был признан годным к строевой службе. 14 октября в числе других призывников Заварзин явился на призывной пункт, откуда в тот же день был переведен на областной сборный пункт в Казани и с этого самого ОСП, по документам, 15 октября убыл в Невинномысск, в расположение воинской части № 0038645.

Но только по документам. Реально в списках воинской части № 0038645 Заварзин не значился. Причем не в данный момент не значился. А вообще не значился – никогда!

Получив из Невинномысска в ответ на первый запрос, «в списках части не значится», Турецкий решил, что произошла ошибка. Что Заварзин был переведен в другую часть, комиссован или демобилизован. Он послал повторный запрос с настоятельной просьбой разъяснить подробно, с какого момента Заварзин не значится в списках. Но ответа не последовало, и Турецкий, чтобы не терять времени, решил в Невинномысск все-таки съездить.

Турецкий

Перед отъездом Турецкий заехал к Меркулову – объясниться и извиниться, что в поиске убийц Мальцева участия принимать не будет.

– Ты чего такой хмурый? – спросил Меркулов, едва Турецкий переступил порог его кабинета.

– Не по мне эта работа, Костя, – сказал Турецкий как на духу.

– Это о частном сыске?

– Ну да…

– Я помню, когда ты только начинал в районной прокуратуре – у меня практику проходил, тоже в своих силах далеко не был уверен.

– И что?

– Вот именно – главное, что было после этого.

– Долгая безупречная служба, – съязвил Турецкий в собственный адрес.

– Неплохая служба, – серьезно подтвердил Меркулов. – Я тебе расскажу одну байку. Знаешь, в дореволюционном цирке показывали много силовых номеров. Атлеты разгибали подковы, жонглировали тяжестями, гнули медные пятаки, демонстрируя нечеловеческую мощь рук. Среди последних был один фальсификатор. Он подпиливал загодя пятачок. Давал в публику для осмотра хорошую монету, потом ловко заменял ее на заготовку и, притворно напрягаясь, торжественно показывал две половинки. Все шло хорошо. Но вот повздоривший с ним товарищ в кругу приятелей объявил об обмане и потребовал контрольной проверки номера. Припертый к стене «атлет» сидел бледный, подавленный и с ужасом представлял себе потерю ангажемента, а вместе с ним и угрозу голодного прозябания семьи – жены, детей. Неподпиленный пятак лежал на столе. Холодные глаза контролеров не оставляли шанса к отступлению. Под злорадным взглядом разоблачителя «атлет» взял пятак в руки, напрягся и, сам не понимая, что свершил, первый раз в жизни разломил неподпиленную монету пополам!

– Занятно.

– Скорее, поучительно, – возразил Меркулов. – Ты, Саша, сам не знаешь, на что способен, пока к стенке не припрет… Если тебе не трудно, налей стакан воды, пожалуйста, – неожиданно сказал он.

Турецкий выполнил просьбу и тут только заметил, насколько Меркулов плохо выглядит.

– Нездоровится, Костя? – спросил он, глядя, как Меркулов запивает какую-то таблетку.

– Да нет, просто не выспался… По делу Коли Мальцева есть какие-нибудь подвижки?

– Ничего принципиально нового.

– А ты сам-то что думаешь?

– А я уже ничего не думаю, Костя… И вот именно это в новой работе злит меня больше всего! Я просто чувствую себя неспособной ищейкой.

– Не горячись, Саша. Ты же вряд ли когда-нибудь считал Славу Грязнова просто ищейкой, верно? А уж он-то самый что ни на есть сыщик, в чистом виде.

– Ты мешаешь божий дар с яичницей. Частный сыск и государственный – принципиально разные вещи.

– Как посмотреть, – не согласился Меркулов. – Так что, у тебя есть какая-нибудь точка зрения насчет убийства Мальцева? Я не говорю сейчас о версии. Но интуиция что-нибудь подсказывает? Бытовая версия? Бизнес?

– Все что угодно. И в первую очередь – случайная раздача. Просто попал человек не в то время не в то место. Так чаще всего в результате оказывается, когда следствие в результате заходит в тупик, сам знаешь.

– Я последнее время много размышлял над этим. Убийство зачастую является преступлением дилетанта.

– Дилетанта? – скептически переспросил Турецкий.

– Да, я так считаю. О гангстерских делах я сейчас не говорю… – Меркулов улыбнулся. – Знаешь, ты еще спокойно реагируешь. Я как-то твоим коллегам из «Глории» это сказал, так Антон Плетнев вообще на дыбы взвился. Ну это понятно, с его-то спецназовским опытом в такое мудрено поверить. Но и он, и ты смотрите на это исключительно со своей колокольни. Это мешает работе. А на самом-то деле что происходит? Очень часто вполне обыкновенные и даже приятные люди совершают убийство случайно: просто вдруг оказывались в какой-то экстремальной ситуации или что-то позарез им было нужно: деньги, женщины… бац – и они убивают с целью заполучить желаемое. У них не срабатывает тормоз, который срабатывает у большинства людей. Почему?

– Генетика.

– Или родители, школа, женщина…

– Вечные вопросы. Если кто-то найдет на них ответ, мы с тобой останемся без работы. – Турецкий встал. – Ладно, все, я поехал.

– Ага, – улыбнулся Меркулов, – так ты все-таки рвешься работать! А вот, например, Антон Плетнев? – неожиданно спросил он.

– А что Антон Плетнев? – помрачнел Турецкий. – Что ты мне все – Антон Плетнев, Антон Плетнев?!

– Ему нравится его новая работа, как ты считаешь? – невинным тоном спросил Меркулов.

– Думаю, он спит и видит, как бы вернуться в свои африканские джунгли, – зло сказал Турецкий, – и организовать там парочку революций. И из него частный сыщик еще хуже из меня.

– Считаешь? Ну-ну.

Плетнев

Вынося мусор, Плетнев обнаружил у себя в почтовом ящике странное послание. Открытка без обратного адреса, на которой было написано: «Ждите звонка сегодня между 9 и 10 часами утра».

Что бы это значило? Ребята разыгрывают?

Он позвонил Голованову, но Сева поклялся, что он тут ни при чем. Антон отпросился у него и решил подождать. Чем-то эта открытка заинтриговала. Он отправил Ваську в школу, сварил кофе покрепче и уселся перед телевизором. Смотрел новости по всем каналам.

– Дабы раз и навсегда исключить повторение бесланской трагедии, российские министерства – внутренних дел и образования, – каждое по-своему, видят проблему обеспечения безопасности российских школ. Милиционеры обещают беспрецедентные меры в день проведения школьных линеек, а министр образования Андрей Фурсенко пошел еще дальше, предложив ввести в педагогический коллектив единицу школьного участкового…

– Одним из важных направлений в организации борьбы с незаконным оборотом наркотиков выступает развитие технических средств, способствующих выявлению наличия наркотиков в человеческом организме и перехвату перевозимых партий запрещенных веществ. Ученые всего мира работают над разработкой электронных приборов, способных «чувствовать» наркотики на дальних расстояниях, просвечивать «внутренности» грузов на предмет спрятанных наркотиков и иными способами бороться с нелегальным оборотом запрещенных веществ…

– Премьер-министр Великобритании Тони Блэр принял в своей резиденции двадцать пять представителей мусульманской общины. Глава правительства ознакомил гостей с проектом новых антитеррористических законов. Имамы проект раскритиковали. «Британские мусульмане должны сами вести разъяснительную работу в своих рядах для искоренения экстремизма», – заявил Блэр по окончании встречи…

В 9.15 раздался телефонный звонок.

– Антон Владимирович?

– Да…

– Спускайтесь, за вами пришла машина.

И короткие гудки в трубке.

Ну что ж, любопытство сгубило кошку? Посмотрим.

Возле подъезда стояла черная «Волга». Кроме водителя, там никого не было.

– Садитесь, нас ждут, – сказал он Плетневу.

Когда машина остановилась на Лубянке, Плетнев решил, что угадал насчет кошки. Но удирать было поздно. Сейчас его закатают в какой-нибудь жуткий подвал и… Что последует за «и», он додумывать не стал. У человека с таким прошлым можно найти много грешков.

В подвал спускаться, впрочем, не пришлось. Напротив, его провели на третий этаж. В маленьком кабинете Плетнева встретил серьезный мужчина лет пятидесяти, который не представился и сказал без обиняков:

– Антон Владимирович, я уполномочен предложить вам работу.

– Что?! – Плетнев решил, что ослышался.

– Мы набираем новый штат сотрудников в «Вымпел». Человек с вашей уникальной подготовкой нам необходим. А стране необходим «Вымпел».

– Вы… серьезно?

– Всегда был необходим, – отчеканил мужчина. – Афганские события, удачный штурм дворца Амина – все это доказывало, что без подобного подразделения КГБ обойтись не может. «Альфа» – это просто вывеска, рекламный слоган. Настоящую работу всегда делал «Вымпел». Свое мастерство «вымпеловцы» оттачивали не на учениях. Полторы тысячи бойцов прошли через Афганистан. Многие выезжали военными советниками в дружественные нам страны: Анголу, Мозамбик, Никарагуа. Вы, Антон Владимирович, работали в подобной организации, не правда ли? В спецназе ГРУ?

– Допустим.

– Я сравнил бы «Вымпел» с термоядерной бомбой. Это последний аргумент, к которому надо прибегать только в крайнем случае. Вы, может быть, знаете, что в конце восьмидесятых годов «Вымпел» с террора был переориентирован в антитеррор. С учетом специфики группы ей надлежало отныне оберегать объекты повышенной радиационной и экологической безопасности.

Плетневу стало забавно.

– И чем же отличается «Вымпел» новый от «Вымпела» старого? Точнее, от Управления «В» Центра специального назначения ФСБ?

– Ого, вы все помните! Изменились задачи. Если раньше «Вымпел» был предназначен для проведения спецопераций на особый период, то теперь он переориентирован на борьбу с терроризмом. В первую очередь – это обеспечение безопасности ядерного комплекса, объектов повышенной экологической и радиационной опасности.

– Нет такой АЭС, где бы вы не побывали, да? – ухмыльнулся Плетнев.

– Мы знаем даже, кто живет в окружении объекта, какие машины там ездят. Иные сотрудники разбираются в атомных проблемах не хуже другого ученого… Отличие «Вымпела» от других подразделений в том, что группа нацелена на решение задач долговременных. Не просто, например, приехать и локализовать террориста. А подготовить и провести целую операцию: обнаружить этого террориста, вывести его в нужное место. Мы специально преподаем сотрудникам оперативную подготовку. Может быть, не в таком объеме, как хотелось бы: не хватает времени. А снайперы? Общепризнанно, что равных «вымпеловцам» в этом виде искусства нет. В отличие от большинства коллег они владеют всеми видами стрелкового оружия – как отечественного, так и иностранного. А метатели ножей и топоров? – риторически вопросил вербовщик.

Плетнев встал.

– Вы готовы подписать надлежащие документы? – осведомился хозяин кабинета.

– Спасибо за угощение. Мне на работу пора.

– Вы… отказываетесь?!

– Да идите к черту, – спокойно сказал Плетнев. – Что вы мне сделаете? Из партии исключите? Я – частный детектив, понятно?!

Когда Плетнев ушел, хозяин кабинета сделал телефонный звонок.

– Константин Дмитриевич? Добрый день. Ну что же, операция, – он улыбнулся, – закончена. Результат? Стопроцентный.