Текст книги "Кандидат на убийство"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Фридрих Евсеевич Незнанский
Кандидат на убийство

1

Юрий Гордеев, адвокат московской юрконсультации № 10, терпеть не мог подобных заведений. Ночной клуб «Караганда» гремел и пузырился кислотной музыкой, однообразной и нудной, как автосигнализация. В свете прожекторов, установленных на стилизованных тюремных вышках, металась неутомимая, потная толпа конвульсионеров-меломанов, послушных воле диджея, спрятавшегося внутри огромной клетки-корзины, сплетенной из колючей проволоки.

Юрий сидел за столиком, сделанным в виде перевернутой катушки для электрокабеля и, морщась, пил кофе из алюминиевой погнутой кружки. Кофе был отменный, да и кружку можно было бы вытерпеть, но вот музыка… Она портила хорошее впечатление, которое создавалось умелым подбором деталей и стильным оформлением интерьера.

Хозяевам этого заведения действительно нельзя было отказать в фантазии. Одни столы чего стоили! Юрий огляделся: длинный стол с коптящими светильниками, сделанными из снарядных гильз, справа, столик на двоих слева, представляющий собой огромный цельный пень, из корявых и переплетающихся корней которого были выполнены сиденья. Дальше виднелся длинный стол, грубо сваренный из металлического уголка, – за ним полагалось сидеть на настоящих тюремных шконках, покрытых серыми одеялами.

«Интересно, – подумал Гордеев, – а клопы в них тоже водятся – для правдоподобия?»

Над головой Гордеева пронеслась по тросу ржавая вагонетка, покачиваясь и будто угрожая упасть на посетителей. Юрий проводил ее взглядом и поймал глазами человека, сидящего за столиком в верхней части зала, сделанного в виде внушительных размеров котлована. Человек держал в руке цифровую видеокамеру. Он встретился глазами с Гордеевым и едва заметно покачал головой.

Юрий посмотрел на часы. Час ночи! Они с оператором торчали в этой «Караганде» уже больше трех часов. Следили за одной особой бальзаковского возраста, которая не желала по-хорошему разводиться с мужем. Дама была, как говорят в народе, слаба на передок, и ее благоверному, между прочим весьма обеспеченному господину, было все труднее гордо держать голову, уж больно тяжелы становились ветвистые рога. Но при всей своей развязности дамочка была очень хитра, и поймать ее за руку (или еще за что-нибудь) никак не удавалось. Тогда вконец отчаявшийся супруг решил «уехать в командировку», и за время его отсутствия адвокат должен был собрать компромат, достаточный для обвинения в супружеской неверности.

Гордеев согласился на это из-за высокого гонорара, который пообещал муж-рогоносец. Конечно, это в общем-то не дело адвоката – следить за гуляющими налево женами, но если это надо для бракоразводного процесса – почему бы и нет?

…Дама притащилась в «Караганду» с явно плотоядными целями. Она хорошо выпила, съела огромный бифштекс, потом неутомимо и довольно развязно плясала, заигрывая со всеми молодыми людьми, которые только попадали в поле ее зрения.

Но пока дальше плясок дело не шло. Правда, на взгляд Гордеева, и этого было более чем достаточно. Вот, например, сейчас его подопечная извивалась перед двумя парнями, запустив ладони за пояса их штанов. Они дергались в луче яркого прожектора, и оператор фиксировал пляски этой нимфоманки. Но парни пока не показывали своей заинтересованности в продолжении знакомства. У них был такой испуганный вид, что было ясно – на роль любовников они явно не согласятся.

Гордеев допил кофе, знаком показал оператору, что хочет выйти. Тот пожал плечами и положил камеру на стол. Юрий вышел из зала. Музыка здесь, в безликих подсобных помещениях, слышалась слабее, ощущалась просто как глухая пульсация сумасшедшего ритма.

Размышляя о капитализации института брака в России, адвокат направился к туалетной комнате. Открыв дверь, он увидел троих юнцов в дорогом прикиде. Один держал в руке шприц, другой протягивал ему резиновый жгут. Третий, стоявший лицом к двери, увидев Гордеева, молвил:

– Тебе чего, дядя?

– То есть как это – чего? – удивился Юрий. Голова гудела от передозировки децибелами и плохо соображала. – А для чего, интересно, люди ходят в уборную?

– Не видишь, люди отдыхают. Иди на улицу облегчись, – презрительно оглядев не самый дорогой костюм адвоката, сказал юнец. – Тебе там самое место, босота.

Гордеев тупо смотрел на растянутые в усмешке тонкие губы, на бусы из серебряных шариков, обхватывающие шею ниже острого кадыка.

– Ну чего тебе не ясно, муфлон? – обернулся к Гордееву парень со жгутом. – Вмазаться на шару хочешь, что ли? Я по воскресеньям не подаю.

– Сейчас понедельник уже. – Гордеев начал приходить в себя и ощущал непреодолимое желание расквасить хотя бы одну из этих трех наглых и сытых физиономий.

– Вали, пока цел. – Парень со жгутом оскалился и быстро шагнул к Гордееву.

Сейчас протянуть руку… Перехватить и коленом – в пах. И локтем – в лицо! Отбрасываем его на придурка со шприцем и, пока они возятся, разбираемся с этим словоохотливым подонком. Есть хорошие шансы вырубить всех троих…

– Иди-ка вон отсюда. – Парень брезгливо толкнул Гордеева в грудь.

Юрий быстро ухватил руку за запястье. И тут же представил себе: развороченные лица, разбитые при падении головы, забрызганные кровью стены и он, адвокат Гордеев, оправдывающийся перед охраной клуба за избиение троих недорослей и прячущий за спину разодранные кулаки.

Он увидел эту картину в мгновение ока. А в глазах юноши мелькнула тень страха. Юрий отпустил руку, неохотно, но решительно повернулся к двери.

– Давай топай, – услышал Гордеев за спиной. Он открыл дверь и получил тычок в спину, от. которого едва не упал. Дверь захлопнулась, и Юрий услышал, как дружно загоготали мажоры над смелым поступком товарища.

Гордеев вздохнул и, подумав о превратностях христианского отношения к ближнему, решил вернуться в зал.

Он остановился перед дверями, набрал в грудь воздуха и шагнул в гремящее пространство. Поглядел наверх, оператор беседовал с девушкой, подсевшей за его столик. Танцующая масса скандировала в ритм квакающей под рукой диск-жокея пластинки: «Где! Где! В Караганде! Где! Где! В Караганде!» Под эти вопли Гордеев направился к барной стойке в виде угольного транспортера с широкой резиновой лентой, на которой действительно были разбросаны куски антрацита.

Стычка с наркоманами оставила неприятный осадок, и Юрий решил, что немного алкоголя развеет его. Он обошел танцпол и разыскал глазами подопечную. Та переминалась с ноги на ногу на краю площадки, потягивая через трубочку слоистый коктейль из высокого стакана. Гордеев прошел мимо, скользнув взглядом по ее потной шее с прилипшим завитком волос…

Юрий остановился у стойки и знаком подозвал бармена. Заказал текилу и огляделся. В паре метров от него на стульях, напоминавших отбойные молотки со шляпками, сидели парень и девушка. Девушка была изрядно пьяна и приставала к своему спутнику с разговорами, которые того явно тяготили. Он лениво позевывал и посматривал в зал. Девушка допила коктейль и рукой повернула голову парня к себе. Тот нетерпеливо щелкнул пальцами, и по его жесту Гордеев понял, что он заказал еще коктейль для своей спутницы.

«Она же вот-вот со стула свалится», – подумал Гордеев и отвернулся. Он выпил текилу и уже собрался вернуться на наблюдательный пост, когда к стойке подошла его подопечная.

– Угостить вас выпивкой, мужчина? – произнесла она, бесстыдно уставившись на ширинку адвокатских брюк.

– Благодарю, я за рулем, – поспешил ретироваться Юрий, несмотря на пустую рюмку на столе.

Теперь понятно, что так пугает в этой женщине всех потенциальных партнеров. Ох и тяжелый у нее взгляд! Гордеев поправил брючный ремень и оглянулся.

Дамочка уже атаковала парня у стойки, совершенно не обращая внимания на его подружку. Она влезла между их стульев и что-то шептала парню на ухо. Юрий видел это в полусвете барной стойки. Он дошел до своего столика и оглянулся еще раз. Луч прожектора скользнул по троим у бара. Парень, усмехаясь, поглаживал пальцем подбородок. Женщина уткнулась лицом в его шею, а ее пальцы цепко сжимали его бедро. Пьяная девушка смотрела на них с выражением какой-то детской обиды.

Гордеев взглянул наверх, оператор незаметно фиксировал все происходящее. Юрий сел за стол, пододвинув сиденье так, чтобы видеть площадку.

Подопечная отошла в сторону и, оглядываясь, направилась к выходу из зала. Парень, подождав немного, устремился вслед за чей. Гордеев опять посмотрел наверх. Оператор кивнул ему и поднялся с места.

Если все пройдет удачно, он скоро сможет покинуть этот чудовищный, громыхающий вертеп. От этой мысли и еще, может быть, от покалывающей желудок текилы стало как-то веселее.

«А как там наша мадемуазель?» – подумал Юрий и вновь кинул взгляд в сторону бара. Девушка сидела лицом к залу, опираясь локтями на стойку. Она смотрела на танцующих с какой-то странной улыбкой. Потом сползла с сиденья и неверной походкой направилась в гущу безумствующей публики. Теперь, когда девушка оказалась в пространстве, постоянно освещенном прожекторами, Гордеев мог рассмотреть ее получше.

На вид ей было года двадцать три, замечательно красивые, хотя и затуманенные сейчас глаза, влажные, слегка приоткрытые губы и прекрасная, стройная фигура под неброским, но явно дорогим облегающим платьем.

Девушка вошла в круг танцующих. Некоторое время она двигалась медленно, будто постепенно улавливая и впитывая телом ритм, но вот уже сам ритм вошел в нее, и она начала танец.

Гордеев смотрел на девушку как завороженный. Она двигалась удивительно хорошо. Ее тело изгибалось и вилось, как струйка сигаретного дыма в горячем воздухе. Что-то потрясающе сладострастное было в этом танце.

Юрий заметил, что на девушку обратил внимание не только он. Многие из сидящих за столами по периметру танцпола уставились на нее во все глаза. Некоторые из танцующих остановились и тоже наблюдали за прекрасным танцем. Даже диджей, кажется, подстраивал свою музыку под движения девушки. Ритм стал мягче, в тембре звука появилась теплота.

Какой-то парень, одетый во все белое, шагнул к девушке. Они стали танцевать вдвоем. Парень двигался не хуже партнерши. Вдвоем они разыгрывали на глазах у публики какое-то невиданное эротическое шоу. Тела танцоров становились все ближе, их губы почти соприкасались. Это зрелище гипнотизировало и заводило. Прокатившаяся по тросу вагонетка зависла над танцорами. Внезапно ее днище раскрылось, оттуда ударил луч красного света и посыпались кусочки блестящей фольги.

Публика неистово зааплодировала.

Краем глаза Гордеев заметил спутника танцовщицы, вернувшегося в зал. Он прошел к стойке, не отрывая взгляда от пары на танцевальной площадке.

Тем временем к танцующим подошли трое знакомых Гордееву мажоров. Они оттеснили парня в белом от девушки и окружили ее. Девушка встретила их улыбкой и продолжила танец. Один из мажоров взял ее за руку и что-то произнес. Гордеев увидел, как на лицо девушки набежала тень. Она попыталась вырвать руку. Тогда второй парень обнял ее за талию и немного приподнял над полом. Юрий посмотрел на парня у стойки. Тот сидел неподвижно, его лицо было в тени, но, кажется, он даже не смотрел в сторону своей девушки. Парень в белом отошел в сторону и тоже потерял к недавней партнерше всякий интерес.

А трое приятелей явно собрались увести девушку из зала. Она пыталась сопротивляться, но двое буквально подняли ее и понесли, третий же прокладывал дорогу в толпе, с вызовом поглядывая на окружающих.

Гордеев поднялся, захватил зачем-то два куска сахара, прилагавшиеся к выпитому кофе, и двинулся наперерез молодчикам.

Музыка продолжала грохотать. Люди с неприязнью смотрели на мажоров, но никто не пытался их остановить, только провожали взглядами.

«Нет, – думал адвокат, – на этот раз я не откажу себе в удовольствии!»

Он столкнулся со впереди идущим парнем, когда тот обернулся к девушке, не сбавляя хода.

– Да не бойся ты! Если нам понравится, мы тебе даже заплатим, – прокричал парень и налетел на стоящего Гордеева.

– Тебя мама не учила смотреть по сторонам, когда идешь? – Юрий говорил, разглядывая кусочки сахара, зажатые в пальцах.

Парень молча толкнул адвоката и попытался протиснуться дальше.

– Момент! – Гордеев схватил мажора за руку. – По-моему, эта девушка не желает находиться в вашем обществе. Что скажете, сударыня?

«Сударыня» пьяно улыбнулась адвокату и невнятно дернулась, как бы пытаясь вырваться.

– Она на суку желает попрыгать, – усмехнулся один из тех, что держал девушку. – А у нас их три!

– И вообще, босота, тебе чего, мало того пенделя, который уже схлопотал? – спросил второй, сжимая руку девушки.

– Видимо, да… Недостаточно, – грустно молвил Гордеев.

– Сейчас добавим, – грозно придвинулся мажор, налетевший на него.

– Не сочтите за труд, – глубоко вздохнул адвокат, глядя в пол.

– Давай топай отсюда по-хорошему! – Мажор опять толкнул адвоката, но на этот раз тычок был больше похож на удар.

– Нет уж, сынки, так просто вы от меня не отделаетесь! – Гордеев спокойно уставился на мажоров. – Эта девушка никуда с вами не пойдет!

– Вот скотина! – рассмеялся один из парней и отпустил девушку. – Хрен с ней! Еще найдем! Тут кое-что интереснее намечается! Нужно этого козла поучить жизни.

Он хрустнул пальцами, сжав их в кулаки. Гордеев увидел на побелевших костяшках большие кожные наросты. Такие бывают у тех, кто регулярно тренируется на «макиваре», специальной японской груше, которую используют каратисты.

«Ай, как нехорошо!» – с тоской подумал Гордеев и незаметно посмотрел на руки двух других мажоров. У них, однако, никаких следов занятий карате не наблюдалось.

Оставив девушку посреди зала, все четверо направились к выходу. «Каратист» и еще один мажор шли впереди, за ними Гордеев, и замыкал шествие третий парень, который на ходу наматывал жгут на кулак.

«Так, надо что-то придумать, – размышлял Гордеев, глядя на пружинящую походку впереди идущих. – Они сейчас под кайфом. Реакция обострена до предела. Болевая чувствительность понижена. Все-таки я, кажется, переоценил силы. Мне с ними не справиться… Как быть?»

«Каратист» коротким ударом открыл дверь и вместе с товарищем вышел из зала. Семеня следом, Гордеев заметил напротив открытую наружу дверь маленького чулана с уборочным инвентарем. В замочной скважине торчал ключ.

Решение пришло мгновенно. Юрий обернулся и бросил в лицо замыкающему белые кубики сахара, которые до сих пор сжимал в кулаке. Тот, как и ожидалось, приостановился, чтобы поймать их. Тут же дверь, ведущая в зал, отделила адвоката от третьего врага. Двое других стояли напротив чулана, «каратист» уже поворачивался лицом к адвокату. Гордеев атаковал их сзади на манер регбиста. От сильного, неожиданного толчка оба парня влетели внутрь чулана. Юрий быстро запер за ними дверь на ключ. Обернулся и встретил третьего лучезарной улыбкой.

– Они решили побыть вдвоем, – томно произнес адвокат.

Мажор кивнул, затравленно озираясь по сторонам. В дверь чулана сильно ударили изнутри.

– Какая страсть! – сказал Юрий и сделал быстрый ложный выпад правой. Мажор закрылся. Неумело, обеими руками… И тут же получил короткий хук слева в челюсть. Он стукнулся головой о стенку и мягко сполз по ней, скользя по крашеной поверхности шелком своей дорогой рубашки.

Гордеев обернулся. Парень в комбинезоне со шваброй в руке смотрел на него раскрыв рот.

– Он хотел помешать любви двух крепких мужских сердец! – внушительно выпалил адвокат.

Он подошел к двери в чулан;

– Хорошо ли вам, друзья мои? – и тихонько постучал пальцами по дереву.

– У-у сука! – сдавленно отозвался голос изнутри. Дверь дернулась от удара.

– Не благодарите меня, юноши, лучше подумайте о том, правильно ли вы жили на свете до сего дня. – Юрий протянул уборщику ключ. – Не мешайте им какое-то время, ладно?

Парень машинально кивнул, покосившись на мажора, лежащего у стены.

– А этот сам очухается и пойдет домой. Тихо тихо… – подмигнул адвокат.

Он похлопал уборщика по плечу и поспешил в зал.

Девушки нигде не было видно. Во всяком случае, ее не было ни на том месте, где он оставил ее две минуты назад, ни возле бара.

Юрий внимательно оглядел помещение. Девушка определенно исчезла. Зато возле его столика, теперь занятого какой-то парой, крутился оператор с камерой на плече. Увидев Гордеева, он направился к нему.

– Все получилось в лучшем виде, – похлопал он рукой по камере.

– Пошли посмотрим, – сказал Гордеев. – Мне надо поскорее сматываться отсюда.

Они направились к дверям на противоположной стороне зала.

– В машине посмотрим. – Адвокат остановился у гардероба, протянув номерок служителю.

– Я задержусь, ладно? Тут гражданка одна интересно нарисовалась.

«А у меня стерлась, как всегда!» – подумал Гордеев.

– Ладно, крути кино, – вздохнул он.

Оператор откинул маленький экран-крышку на боку камеры.

– Да, тяжелое порно, – глядя на немыслимую акробатическую позу, в которой пребывали любовники, сказал Юрий.

Парня было видно только по пояс снизу, зато подопечная была как на ладони, во всей оргиастической красе.

– Где это они так? – недоумевал Юрий.

– Под лестницей, в закутке. – Оператор, не отрываясь, смотрел на экран. – Там у них специальное отделение для тех, кому уж совсем невтерпеж. А у подопечной нашей как раз такое состояние.

– Нормально получилось, – пробормотал Гордеев, оценивая отснятый материал с точки зрения процессуального доказательства.

– Трудно было выбрать достойный ракурс. Ну ты смотри, просто в мире животных!

– Да, действительно. Хорошо, давай кассету и можешь быть свободен. – Гордеев посмотрел на часы. Был третий час ночи.

Он спрятал маленькую кассетку в карман пиджака, получил в гардеробе пальто и вышел на улицу. После шумного клуба даже условная городская тишина давила на усталые барабанные перепонки. Юрий с удовольствием вдохнул морозный воздух, посмотрел на светящиеся оранжевым цветом, ржавые, покосившиеся буквы, составляющие название клуба, и направился к парковке машин.

Неподалеку от входа стоял охранник с рацией в руке. У его ног на земле темнело чье-то тело. Подойдя поближе, Гордеев разглядел в нем девушку. А присмотревшись получше, он узнал ту самую особу, что пропала из зала.

Она сидела прямо на камнях, кутаясь в короткую песцовую шубку. Ее юбка задралась выше середины бедер, и охранник не отрывал взгляда от заманчивой перспективы. Впрочем, никаких действий не предпринимал, – видимо, в соответствии с инструкцией.

– И что мне с ней делать? – услышал Гордеев его реплику, произнесенную в микрофон рации.

– Ментов вызывай, «скорую», – проскрежетала она в ответ.

– А может, пусть у нас в караулке заночует? – с надеждой спросил охранник.

– Нуда. С тобой вдвоем! – насмешливо скрипнул голос. – Выполняй!

Гордеев остановился у охранника за спиной и кашлянул. Тот обернулся и выключил рацию.

– Вам чего? – спросил он, оглядывая Юрия.

– Я думаю, что должен забрать свою спутницу.

– А вы кто ей будете?

– Внучатый дядя. Зовут меня Гордеев Юрий Петрович, адвокат. – Он показал охраннику удостоверение. – Девушку звать Олимпиада Самсоновна Вырина. Проживает по адресу: Осенний бульвар, дом три. Можете у нее уточнить.

– Что же это за имя такое? – опешил охранник.

– Нормальное имя, – возразил Гордеев, – русское, народное…

– Так она же лыка не вяжет! – усмехнулся стражник, разглядывая «корочки».

– Я бы вас попросил обойтись без оскорблений! – строго сказал Гордеев.

– Липа, Липочка, – ласково позвал он девушку.

– А! Добрый дядя. – Девушка подняла глаза, улыбнулась Гордееву и тут же снова уронила голову на грудь.

«Надо же, как удачно все вышло!» – подумал адвокат.

– Помогите-ка мне дотащить Олимпиаду Самсоновну до машины. – Гордеев спрятал удостоверение. – Можете записать номер.

– Да уж конечно запишу! – зло сказал охранник, наклоняясь к девушке.

Обхватив с двух сторон, они дотащили ее до машины и положили на заднее сиденье.

Пока Гордеев прогревал двигатель, охранник старательно записывал номерной знак автомобиля.

«Служебное рвение как сублимация половой неудовлетворенности, – подумал Юрий, глядя на вышибалу в зеркало заднего вида. – Надо подарить тему какому-нибудь психологу».

Он поставил первую скорость и тронулся с места. Проезжая мимо входа в клуб, Гордеев увидел троих знакомых мажоров. Они мрачно курили, стоя под вывеской, и переговаривались между собой.

«О чем вы толкуете, я, кажется, знаю», – подумал адвокат, посигналил им и помахал рукой. Один рванулся было к машине, но Юрий дал по газам и помчался прочь от злополучной «Караганды».

«Куда везти девушку? – подумал Гордеев, остановившись на перекрестке. – Документов у нее, судя по всему, нет. Значит, придется тащить к себе».

Гордеев оглянулся на лежащую без движения красавицу, вздохнул и повернул руль вправо.

Не, успел он проехать и двух километров по пустынному проспекту, как две девичьи руки обвили его шею. От неожиданности Юрий крутанул руль и нажал на тормоз. Благо машина шла посередине дороги – рее закончилось замысловатой загогулиной, которую прочертили колеса на покрытом инеем асфальте.

– Добрый дядя, – проворковал ему в ухо томный голос.

– Вы пришли в себя? – спросил Гордеев.

– Я в себя? – со смехом молвила девушка. – И не собиралась!

– Пожалуйста, не делайте больше так. Мы разобьемся. – Гордеев тронул машину.

– Как не делать? – Девушка дышала ему в ухо. – Вот так?

Ее рука скользнула в промежуток меж пуговиц рубашки.

– Может, подскажете, куда вас отвезти? – прокашлявшись, спросил адвокат.

– Подскажу. Едем к тебе, – заявила девушка и расстегнула-таки пуговицу.

– Пожалуйста, оставьте в покое мою рубашку. Я собьюсь с пути. – Гордеев отвел руку девушки от своей груди.

Она откинулась на спинку сиденья и обиженно притихла. Некоторое время они ехали молча и спокойно. Гордеев то и дело поглядывал в зеркало на темный силуэт девушки на фоне заднего стекла.

Неожиданно пассажирка подалась вперед. Она стала перелезать через спинку переднего сиденья. Гордеев вынужден был снова остановить машину.

Он думал о том, какое странное, наверное, зрелище представляет собой остановившаяся посреди трассы машина, в которой девица лезет на переднее сиденье, опираясь на плечо отвернувшегося к окну водителя.

Промчавшаяся мимо машина помигала фарами, и Гордеев понял, что зрелище действительно необычное.

Девушка уселась на место, поправила юбку.

– Можно ехать? – спросил Гордеев.

– Да, пожалуйста, – ровным голосом ответила незнакомка.

«Умеет распоряжаться людьми, – отметил про себя адвокат. – Наверное, тоже мажорка».

Они продолжили путь. Девушка молчала, ей, судя по всему, было дурно и клонило в сон.

– Можно я окно открою? – сказала она.

Гордеев кивнул.

– Я что, совсем тебе не нравлюсь? – спросила она через паузу.

– Нет, нравитесь. Просто я не хочу пользоваться вашим положением.

– Ясно. Я тебе разрешаю.

– Что?

– Пользоваться.

– Это только я решаю, – разозлился Гордеев. – И мы не переходили на «ты»!

– Так давай перейдем. Только не говори мне, как тебя зовут. Пусть будет как в «Последнем танго в Париже».

«Эстетка, твою мать!» – подумал адвокат.

– Ладно, не скажу. Но на этом мое сходство с Марлоном Брандо закончится в нашем с вами случае, хорошо?

– Посмотрим. Скоро твой дом?

– Скоро. – Гордеев посмотрел на девушку. Она была все еще сильно пьяна. Назавтра, скорее всего, ничего не вспомнит.

Юрий свернул на свою улицу. Остановил машину на обычном месте.

– Идти самостоятельно сможете? – Он выключил двигатель.

– Конечно, – сказала девушка и добавила: – Нет.

Гордеев помог спутнице выбраться из салона, придерживая ее за талию, щелкнул кнопкой на брелоке. С глухим щелчком закрылись дверные замки.

Девушка положила голову на плечо адвоката. Он отстранился и закинул ее руку себе на плечо. Так они добрались до подъезда. Лифт, по счастью, работал, поднялись на нужный этаж.

По дороге девушка вела себя вполне прилично. Адвокат открыл дверь, и они вошли в квартиру.

– Где мы будем спать? – спросила девушка.

– Вы – вот здесь. – Юрий показал на кровать в спальне.

– А ты по-спартански на диване в другой комнате? – Красавицу заметно покачивало. Тепло квартиры разморило ее. – Не будь дураком, добрый дядя.

– Буду. Честно говоря, спать ужасно хочется. – Гордеев изобразил широкий зевок. – Можете укладываться.

– Ладно. – Девушка вдруг заплакала, по-детски утирая кулачком слезы.

– Что это вы? – растерянно произнес Юрий.

– Ничего. Иди к черту. Все! – Держась за стену, девушка прошла в спальню и рухнула на кровать.

Гордеев постоял несколько минут, потом прошел следом за девушкой. Она уже спала, прерывисто и шумно дыша. Адвокат снял с гостьи туфли, укрыл голые ноги пледом и направился в другую комнату.

Он сел на диван. В голове все еще гудел дискотечный шум. Юрий, не раздеваясь, лег и посмотрел на светящийся циферблат часов. Было три часа ночи.

«Вечер удался», – улыбнулся он своим мыслям и тотчас уснул.