Текст книги "Инкубатор для шпионов"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава одиннадцатая

Все хорошо, что хорошо кончается, расслабленно думал Александр Борисович, отправив в Кремль свой доклад с фельдъегерской службой. Конечно, он допускал, что это еще не финал и что президент снова потребует его к себе. Хотя влезать в расследование обстоятельств гибели господина Мелешко Турецкий совершенно не стремился. Ладно, на все воля кремлевская…

А пока что Турецкий позвонил исследователю паранормальных явлений, которого ему порекомендовал Студень. Телефон оказался рабочим – Терехов был на месте и предложил приехать в любое удобное время. Турецкий сказал, что ему вполне удобно сейчас.

Василий Сергеевич Терехов оказался дородным мужчиной лет пятидесяти, вполне академического вида. У него был офис в центре города, на Поварской улице, и, видимо, дела шли вполне неплохо. Офис представлял собой большое помещение, сплошь уставленное компьютерами – их тут было даже побольше, чем у Макса в «Глории». Кроме Терехова, там никого не было. Турецкий обратил внимание, что помещение запирается на мощнейший израильский замок, впрочем, аппаратура, наверно, стоила немало.

Чем он конкретно занимался, то есть на чем делал бизнес, Турецкий понять не смог, да ему это и не было важно. Турецкий описал Терехову историю чудесного спасения его Стасовым в метро и историю исчезновения Стасова из Института Сербского. Вопрос Турецкого заключался в следующем: есть ли тут что-то общее? Имеет ли какой-то» смысл тезис Нины о том, что мышцы опережают сознание, которое искусственно тормозится извне?

Терехов уверенно сказал:

– Это разные ситуации. В первом случае видение, так сказать, было индивидуальным. Поэтому объективно его обсуждать и исследовать просто бессмысленно. Мы можем судить о нем с ваших слов. Но если на вас было оказано психологическое давление, а вы и сами это предполагаете, то какова цена ваших слов?!

А вот во втором случае видение уже было массовым. Понимаете? Охранники, санитары, доктора сперва видели вашего знакомого, а потом перестали видеть. Представим это в такой вот грубой форме. С точки зрения науки второй случай, конечно, представляет безусловный интерес.

– А чем массовое видение представляет интерес для науки?

– О! – натурально взвыл Терехов, и кажется – от восторга.

Оказалось, что массовые видения – это его конек. Он собрал первоклассную картотеку массовых видений. Он защитил по этой геме докторскую диссертацию. Он читает об этом курс лекций в Восточной Европе.

– Понимаете, Александр Борисович, мне, как и любому человеку, хочется, чтобы мир был объясним и понятен. Однако к этой главной загадке нашего времени так просто не подступишься. Чтобы тысячи людей давали одинаковое описание того, чего нет, надо, чтобы нечто происходило вне их сознания, в реальном мире. Понимаете меня?

– Я стараюсь, – сдержанно сказал Турецкий.

– В минувшие века объектами массовых видений становились битвы, разрушающиеся города, корабли-призраки. Учащение подобных явлений всегда было предвестником исторических потрясений, смен эпох, многолетних войн. Мир стремительно меняется, и, может быть, завтра кто-то из нас станет участником массового видения, природу которого пока понять невозможно. А ответить на этот вопрос нужно хотя бы потому, что массовые видения в последние годы стали появляться повсюду. Их вдруг стало так много, что замалчивать эту тему уже просто нельзя.

– Предположим, то, что случилось в Институте Сербского, – это сдвиг по фазе, – предложил Турецкий. – Разве не может быть массовых галлюцинаций?

– Предположим, – неожиданно охотно согласился Терехов. – Совсем недавно я закончил анализировать феномен массовых галлюцинаций за последние шесть месяцев и теперь почти уверен, что человечество сегодня имеет дело с некоей психологической инфекцией, которая поражает лиц, склонных к самовнушению.

– Это похоже на те случаи, которые я вам описал?

– Очень может быть.

– И кто же распространяет эту инфекцию?

Терехов засмеялся:

– Ну вы даете! А кто распространяет грипп или ветряную оспу? Да никто! Космос! На то и инфекция! Вот представьте – кому-то что-то покажется вдали, его страх и ужас передаются соседям. Те уверены, что тоже что-то видят. Испуг быстро овладевает и теми, кто не видит ничего, заставляя поверить в некую реальность происходящего. С точки зрения психологии происходит сеанс массовой накрутки сознания. Чему сильно способствуют нестабильная обстановка в обществе, страх терроризма, ожидание конца света. Распространению массовых видений, конечно, «помогают» и СМИ, которые раздувают происшествия до невообразимых размеров, когда «соучастниками» видения становятся и те психически неуравновешенные люди, кого там в помине не было. Эта теория хорошо и красиво объясняет происшествия, подобные недавнему появлению НЛО в Омске или тому, что произошло летом на Аляске.

– А что там произошло?

– О-оо! – снова завыл Терехов, и Турецкий понял, что это его фирменная реплика.

– Там во время репетиции аэрошоу несколько десятков людей увидели в небе два истребителя, которые одновременно зашли на «мертвую петлю» и столкнулись в верхней точке. Конечно, это была полная катастрофа. Обломки довольно долго падали на землю. Все спасательные службы выехали к предполагаемому месту падения, однако никаких следов катастрофы на земле найти не удалось. Каково? А радары аэродрома вообще ничего не зафиксировали! И дежурная видеокамера, на которую велась запись репетиции, не заметила ни посторонних самолетов, ни их падения. О загадочном происшествии составлены подробные отчеты, все запротоколировано.

– А свидетели?

– Да, свидетели… Я сам со многими разговаривал. Несколько десятков человек – и простые зрители, и сотрудники наземных служб – чувствуют себя с тех пор полными идиотами. Любопытно, что описание самолетов у разных людей совпадает вплоть до бортовых номеров на крыльях. Так что это было? Может быть, у вас найдется ответ?

Турецкий покачал головой.

– Дальше. Нынешним же летом в Австралии неподалеку от знаменитой Красной скалы жертвой массового видения стали две туристические группы. Посреди выжженной пустыни полсотни человек вдруг увидели растущее из земли белое облако…

Турецкому это что-то напомнило.

– По описанию очевидцев, – продолжал Терехов, – оно было похоже то ли на гриб от ядерного взрыва, то ли на идущий снизу вверх снег. При виде этого странного явления всех охватили ужас и паника. Никто из туристов даже не смог направить объектив видеокамеры в сторону облака! Многие только и успели подумать, что эта «белая смерть» сейчас накроет все вокруг, и жизнь на этом закончится. Видение продолжалось около минуты, потом белая пелена растаяла в воздухе. Телевизионщики изъездили место описанных событий вдоль и поперек: никаких разломов земной поверхности, никакого выхода газов и, разумеется, никаких следов снега или ядерных испытаний. А это что было? У вас есть ответ, Александр Борисович?

– Слушайте, стойте! Мне снился такой сон. Очень похоже на то, что вы рассказали. – Турецкий вдруг разволновался и подумал, что, может быть, не такой уж бред все то, что говорит Терехов.

– Правда снилось? – заинтересовался Терехов.

– Да! Только там еще девочка была!

– А вы не были в Австралии в это время?

– Да я из Москвы уже целый год никуда не выез-I жал.

Терехов задумался:

– Тогда вы могли где-то об этой истории мельком слышать, она у вас осела, так сказать двадцать пятым кадром, а ночью вылезла. Может такое быть?

– Наверно…

В общем, ничего конкретно-конструктивного видный исследователь паранормальных явлений не предложил.

Турецкому от всех этих разговоров стало нехорошо, и он поехал в «Глорию» – поделиться с друзьями гипотезами. А для чего еще нужны друзья, как не для перекладывания на них своей головной боли? До заседания коллегии Генпрокуратуры оставался еще добрый час времени.

Но никогда нельзя наперед угадать, на что способны твои друзья.

К удивлению Турецкого, оказалось, что Денис склонен согласиться с идеей «психологической инфекции». А компьютерщик Макс вообще выдвинул собственную версию, которая заключалась в том, что массовые галлюцинации вызываются испытаниями новых видов психотропного оружия, а количество пострадавших варьируется в зависимости от мощности передатчика «заразы».

Турецкий скривился:

– Кто тогда, спрашивается, мешает американцам направить на строптивые арабские страны какую-нибудь хитрую трубу и заделать их всех «истинными демократами»?

– Я думаю, что с помощью такого оружия можно навязывать людям сам факт общего видения, но нельзя задать конкретную тему, – объяснил Макс. – В мозге под воздействием излучения сами собой возникают картины, наиболее близкие по проблематике конкретной социальной группе людей. Именно поэтому, например, авиаторы видят разбившиеся самолеты, португальцы, у которых проблемы с осадками, – пожар, австралийцы – что-то вроде снега и так далее.

Турецкий не согласился:

– Твою версию с оружием ставит под сомнение география происшествий. Получается, что американцы, русские, китайцы, японцы или англичане (а кому там еще под силу создание такого оружия?!) ездят по миру и выискивают все новые жертвы для наведения массовых галлюцинаций.

– Правильно, Александр Борисович. Вы просто уточняете мой тезис. Никто никуда не ездит. С точки зрения скрытности легче испытывать оружие у себя дома в каком-нибудь захолустном городке, а последствия испытаний списывать на маленьких зелененьких человечков.

– Итак, нас ждет психологическая инфекция? – поинтересовался Денис.

– Это только начало, – подтвердил Макс. – Дальше будет диктатура мирового ужаса.

– Черта с два, – сказал Турецкий. – И думать об этом не смейте.

– Вот так и начинается диктатура, – заметил Макс.

– Ладно, демократы, лучше пустите меня к компьютеру, почту посмотрю.

В электронном почтовом ящике было только одно письмо. По мере чтения его у Александра Борисовича округлялись глаза.

«Уважаемый господин Турецкий!

Рады сообщить Вам о новинках в широком ассортименте наших товаров! Сегодня на нашем сайте представлено 342 товара в 25 разделах онлайн-каталога. Новых товаров: 3.

Товар 338. Пластиковый вибратор с золотым наконечником.

http://stripshop.ru/ргоd.рhр?id=18

Классический пластиковый вибратор длиной 20 см со встроенным пультом управления и позолоченным наконечником. Вибратор работает от двух батареек (в комплект не входят).

Товар 349. Ошейник кожаный.

http://stripshop.ru/ргоd.рhр?id=139

Кожаный ремень на шею без шипов. Есть крепление для карабина.

Товар 340. Кожаные наручники с карабином.

http://stripshop.ru/ргоd.рhр?id=135

Одновременно щадящие и крепкие наручники можно закрепить с помощью ремешков на запястье любой толщины. В каждый из наручников вшит карабин, с помощью которого кисть очень удобно зацепить за цепь или за спинку кровати.

Вы получили эту рассылку, так как являетесь зарегистрированным пользователем интернет-магазина Стрип-Шоп.

ЭТО ВАЖНО! Информация о состоянии Ваших заказов будет приходить на Ваш е-мейл вне зависимости от того, подписаны ли Вы на рассылку новостей или нет. Позвольте нам позаботиться о вашем удовольствии!

Турецкий повернулся к компьютерщику и спросил:

– Максим, можешь узнать, кто это прислал мне письмо?

– Могу попробовать… А что там?

Денис тоже заглянул через плечо Турецкого, прочитал несколько строчек и разразился хохотом.

Генеральный не дал и рта раскрыть – начал первым.

– Что это значит? – зарычал он, едва Турецкий вошел в кабинет.

У него на столе стояла картонная коробка. По обе стороны стола сидели члены коллегии, и никто, за исключением Меркулова, на Турецкого старался не смотреть. Очевидно, с содержимым коробки они уже ознакомились.

– А что там? – полюбопытствовал Александр Борисович.

– Это я вас спрашиваю! Что это такое?!

Турецкий сделал пару шагов вперед, заглянул в коробку и увидел несколько замечательных вещей: во-первых, пластиковый вибратор с золотым наконечником, во-вторых, ошейник, в третьих, наручники, то есть набор тех самых замечательных товаров, о которых совсем недавно он читал в электронном письме.

– Это прислали для вас, Александр Борисович!

– Да? – машинально спросил Турецкий.

– Да, для вас, но – мне! Как вы можете это объяснить?

Турецкий хладнокровно пожал плечами, что на самом деле далось с некоторым трудом, потому что теперь ему хотелось смеяться, как давеча Денису.

– Очевидно, меня подставляют. И вас заодно. А что еще это может значить?

В кабинет на цыпочках вошла секретарша и, наклонившись к большому уху генерального, что-то ему прошептала. На лице шефа отразилась сложная гамма чувств. Но это длилось недолго. Он сухо сказал:

– Выйдите, Александр Борисович.

– Простите? – удивился Турецкий. Все-таки выставлять его как мальчишку на глазах у коллег из-за глупого и совершенно неясного инцидента было уж совсем нелепо.

– Идите, пожалуйста, – повторил генеральный. – За вами приехали.

Все те же дюжие ребята, блондин и брюнет, усадили Турецкого в свои «мерсы» с козырными номерами и отвезли в Кремль. Дорога заняла едва ли десять минут, причем, каким-то непостижимым образом, обошлось без пробок. Турецкий даже подумал, что если московский мэр практикует в дни важных общественных мероприятий на свежем воздухе разгонять тучи, то почему бы кремлевским властелинам не делать то же самое с автолюбителями – какими-нибудь безвредными психотропными средствами внушать им запрет на определенную траекторию движения. Только на этот счет сперва надо посоветоваться с видным исследователем паранормальных явлений или хотя бы с Максом…

У президента не был скорбный вид. Впрочем, о гибели Мелешко он узнал не минуту назад. Турецкий не стал повторять то, что написал в своем докладе. Он просто ждал, что ему скажут, но начало разговора получилось странным.

Доверительно наклонившись к Турецкому (словно их тут могли подслушивать), президент поделился:

– Знаете, Александр Борисович, американцы активно реформируют свои спецслужбы.

Турецкий понял, что не заинтересоваться и не ответить будет крайне невежливо, поэтому отреагировал нейтрально:

– Вот как?

– Во-первых, они хотят ввести единую должность директора национальной разведки, который одновременно станет и главным советником президента США в этой области. Во-вторых, реформа предусматривает создание Национального контртеррористического центра. А также будут созданы контрольные органы – некое управление по оценке качества аналитики, в задачу которого будет входить проверка и оценка готовящихся спецслужбами аналитических продуктов… Опыт спецслужб других стран никогда нельзя считать бесполезным, – добавил президент. – Этим вопросом – наблюдением за американской реформой спецслужб – у нас занимался специальный человек, с утратой которого, боюсь, мы потеряем темп в собственном реформировании.

Турецкий ни о каком реформировании отечественных спецслужб слыхом не слыхивал – это была информация стратегической важности, и, безусловно, президент делился ею не случайно. Если только, конечно, не откровенно морочил голову. Но – зачем?

Турецкого в его словах заинтересовал некий не высказанный прямо момент.

– Значит, вот что на самом деле делал Мелешко? – медленно проговорил он.

– Зрите в корень. Карты на стол, Александр Борисович, – предложил президент. – Вы успели застать Мелешко в живых? Он что-то успел вам сказать?

Турецкий покачал головой:

– К сожалению, нельзя сказать, что я справился с вашим поручением. Я не застал Мелешко в живых. В моем рапорте есть заключение экспертизы о том, что Мелешко к моменту его обнаружения был мертв не меньше двенадцати часов. Но вы уже пару раздали мне понять, что Мелешко был у вас советником по некоторым деликатным вопросам. И я не понимаю почему? Разумеется, – спохватился Турецкий, – вопрос риторический, я вовсе не рассчитываю на ответ.

– Потому что он был исключительно способным человеком.

– Не сомневаюсь. Но мне всегда казалось, что репутация людей, окружающих первое лицо государства, должна быть безупречной.

Президент кивнул:

– Потому Мелешко и занимал номинально довольно удаленную от меня должность. Логично?

– Логично, – подтвердил Турецкий. – А с другой стороны, не слишком, потому что, если бы вы его конспирировали действительно качественно, возможно, он сейчас был бы жив…

Президент молчал.

– Или я ошибаюсь, и тогда мотивы его похищения и убийства – чисто уголовные? – добавил Турецкий, и тут же в голове мелькнуло, что сейчас он доиграется и президент предложит-таки ему вести расследование по этому поводу.

Президент, однако, задумался. Потом сказал:

– Один китайский мудрец, Сунь Цзы, написал книгу «Искусство войны». В главе «Использование тайных агентов» он говорит примерно следующее. То, что называют предвидением, не может быть получено ни от богов, ни проведением аналогий с событиями прошлого, ни посредством расчетов. Оно должно быть добыто от людей, знакомых с положением противника. Понимаете меня, Александр Борисович? Александр Филиппович Мелешко прекрасно умел работать с противником. Его должности не имели значения. Он работал только и исключительно на меня. А я работаю на государство. Мотивы его убийства не могут быть уголовными. Это – исключено!

В кармане пиджака Турецкого, как на грех, задвигался телефон – единственный из трех, который он не выключил, непонятно по какой причине.

– Извините, – пробормотал Турецкий, вынимая трубку.

Президент деликатно кивнул, хотя, конечно, это было из ряда вон – в присутствии первого лица государства телефоны звонить не должны.

– Алло?

– Александр Борисович? – сказал знакомый голос. У Турецкого мгновенно пересохло в горле – это был Стасов! – Не отвлекаю ли я вас от важных дел?

– Нет, не отвлекаете, Валентин Семенович.

При этих словах президент удивленно покосился на Турецкого, но ничего не сказал.

– Принимайте «компливит» – будете здоровы.

– Что вы имеете в виду? – похолодел Турецкий.

– Как продвигается ваше расследование? Например, удалось ли вам определить, что смерть господина Мелешко носила насильственный характер?

Информация о гибели Мелешко в СМИ пока что не просочилась.

– А откуда вы вообще знаете… – Турецкий осекся.

– На теле человека есть множество точек, напрямую связанных с теми или иными жизненно важными органами. Иногда их невозможно обнаружить и под микроскопом. А иногда достаточно простого тычка пальцем. Тут весь вопрос в умении. И в практике…

– Это сделали вы? – упавшим голосом выдавил Турецкий.

В трубке было молчание.

– Почему?!

– Этот господин не по праву много на себя взял. Его необходимо было остановить.

– Если вы так считаете, если у вас есть какие-то доказательства… Неужели нельзя было предоставить мне факты, улики?!

Стасов коротко хохотнул:

– Надеюсь, вам понравился мой маленький подарок – из интернет-магазина.

И в трубке раздались короткие гудки.

Турецкий положил телефон в карман. Поднял глаза на президента. Ему было стыдно это говорить, но ничего другого не оставалось:

– Мелешко умер не своей смертью.

Президент сузил глаза, но ничего не говорил, слушал.

– У меня и раньше были подозрения на это счет, но теперь… По всей вероятности, его убил человек, за которым мы безуспешно гонялись последнее время.

Глава двенадцатая

Когда Турецкий вышел утром из дома, служебной машины возле подъезда не было. Он недовольно посмотрел на часы. Как раз сегодня она была ему нужна непременно: Турецкий собирался сделать несколько важных деловых поездок, и самому сидеть за баранкой совершенно не улыбалось – в московских-то пробках!

Когда позвонил телефон, Турецкий подумал, что это, наверно, водитель, звонит сообщить, что уже где-то застрял. Но это был Меркулов.

– Саша, как дела? – преувеличенно бодро сказал Константин Дмитриевич.

– Да вот машину жду, – пожаловался Турецкий.

– А ты ее не жди, – вздохнул Меркулов. – Ты… прогуляйся, сходи на пруды, они у тебя там красивые. А потом иди домой и отсыпайся.

– То есть? – удивился Турецкий. – У меня отгулы?

– Один у тебя отгул, – поправил педантичный Меркулов. – Окончательный и бесповоротный. Уволили тебя, Александр. И если помнишь, я предупреждал, что это может произойти.

– А наш генеральный? – после паузы спросил Турецкий, который помнил также, что речь шла и о возможной отставке главы ведомства.

– А наш генеральный работает.

Ну что же, подумал Турецкий, вот оно и случилось. Сколько генеральных прокуроров грозились его уволить по самым разным поводам, а сделал это тот, с кем как раз сложились наиболее приличные отношения. Вернее, сделали это его руками. Была дана команда из Кремля – Турецкий прекрасно понял, что хотел сказать Меркулов. Это расплата за то, что не успел найти Мелешко живым. За то, что не успел (не догадался? не смог?) обезвредить Стасова.

Итак, он проиграл?

Мелешко мертв.

Венглинский мертв.

Даже начальник Федеральной службы Минюста зачем-то умер.

Майя Бондарева объявлена в федеральный розыск.

Следов Жени Земляникиной найти не удалось.

Полное фиаско.

Турецкий решил вернуться домой. На лестничной клетке у него завибрировал мобильный – это звонила Нина Коростелева, которая интересовалась, куда он пропал, и сообщала, что уже начала сомневаться в том, было ли вообще ее знакомство с Турецким наяву.

– Ниночка, очень занят, работаю совершенно ненормированным образом, – поклялся Турецкий, вынимая из кармана ключи от квартиры. Но встретил полное женское недоверие.

Между прочим, Турецкий и сам недавно поймал себя на том, что подсознательно не торопится видеть Нину как раз по очень нетипичной причине: уж очень безоблачно-легкими были их отношения. Видимо, он к такому совершенно не привык и невольно опасался, что уж при следующей-то встрече непременно что-то пойдет не так.

Пока Турецкий, подбрасывая ключи на ладони, раздумывал, стоит ли ему действительно идти домой, телефон зазвонил снова. На этот раз звонит президент и предлагает отправиться на нелегальную работу на Канарские острова, предположил Турецкий. Или в Антарктиду – за пингвинами приглядывать. Только туда теперь бывшему помощнику генпрокурора и дорога.

– Алло?

– Александр Борисович, это следователь Силантьев, помните, по делу Венглинского? Вы были правы, в жвачке нашли яд.

– Сколько же дней прошло, Силантьев?! – желчно сказал Турецкий.

– Понимаете, такая история… – смущенно объяснил Силантьев. – Вещцок едва не потеряли. И камеры слежения в метро мы проверили. До эскалатора – того самого, на котором он упал, – Венглинской шел вместе с рыжей девицей. К сожалению, дальше съемки нет.

– Значит, это она дала ему жвачку.

– Однозначно – да, если только он все-таки не покончил с собой. Вы здорово это вычислили, хотя я все-таки не понимаю как. Но уже на самом эскалаторе никакой девушки рядом с ним не было – по свидетельству очевидцев. Видимо, она успела от него отойти. Что до ее фото, то, к сожалению, все снимки крайне неудачные. Она будто знала, откуда идет съемка, все время поворачивалась спиной или в лучшем случае в профиль. Фоторобот мы, конечно, сделали, но – сами понимаете.

– Если она собиралась совершить убийство, – сказал Турецкий, – то это немудрено. Ее кто-то подготовил к тому, как себя вести… Венглинский был падок на женщин. Вот если бы вы смогли узнать, где он в тот день был и чем занимался…

– Занимаемся, Александр Борисович. – Силантьев помолчал и спросил с явным беспокойством в голосе: – А вы не собираетесь забирать это дело к себе в Генпрокуратуру?

– К себе в Генпрокуратуру? Насчет этого можете быть спокойны, – буркнул Турецкий. – Но дайте знать, если что найдете, ладно?

– Обязательно! – обрадовался молодой следователь.

Звякнул дверной колокольчик – Турецкий вошел в антикварную лавку.

В магазине был только один продавец, и, если интуиция Турецкого не подводила, он же являлся и владельцем антикварной лавки. Это был невысокий костлявый мужчина с бородкой, лет сорока. На кончике носа у него были узкие очки, через которые он изучал-отнюдь не древний манускрипт – читал модный детектив Артуро Переса-Реверте.

Турецкий для вида походил вдоль прилавков, на которых лежала всякая золоченая рухлядь, потом встал напротив мужчины и показал ему свою «корочку».

– А вы Георгий Максимович Земляникин, не так ли?

Тот снял очки и сказал:

– Есть новости про Женю?

Турецкий покачал головой:

– Дело в том, что я видел вашу дочь… возможно, незадолго до исчезновения. Почему-то она сама обратилась ко мне. То есть объяснение этому есть – наши дочери учатся в одном классе.

– Понятно…

– И наверно, Женя решила, что я могу ей чем-то быть полезен. Так вот, разговор у нас был короткий, но она успела сказать, что вы не хотите ей помогать в поисках ее матери. Вы можете это как-то прокомментировать?

Лицо Земляникина ощутимо побледнело. Он разволновался.

– Девчонка, – сказал он тихо. – Что она понимает? Я так любил ее мать, что много лет потом не мог смотреть на других женщин.

– Это не ответ.

– Не понимаю, зачем вы пришли? Вы ищете Евгению или мою покойную жену? Вы знаете, что она попала под машину тринадцать лет назад?!

Турецкий кивнул.

– Так какого черта вам надо?

– Что вы знаете о Майе Бондаревой?

– Я знаю ее лет пятнадцать и ничего о ней не знаю. Она была приятельницей моей жены… Кажется.

– Георгий Максимович, кто вы по образованию?

Земляникин поперхнулся.

– Я историк. При чем здесь это?!

– И вы всегда занимались антиквариатом? Как вам удалось завести этот славный магазинчик?

– А вы всегда ловили жуликов? Лучше верните мне дочь!

– Этим занимаются… – Турецкий сделал шаг к двери. – Да, чуть не забыл, как ваш бизнес протекает?

– На булку с маслом хватает. И дети не жалуются.

– Ну и слава богу. По-моему, ваша Женя сомневается, что ее мама была переводчиком.

– Да? Ну и что с того? Она не помнит свою мать.

– Почему? Ведь она действительно работала переводчиком, не так ли?

– Действительно.

– Что же она переводила? Где можно увидеть эти книжки?

– Это не книжки. Она переводила разговоры. Она работала в НИИ.

– Каком именно?

– Не помню. Ее привлекали для различных семинаров, связанных с психиатрией.

– Вот как? Она разбиралась в медицине?

– Не делайте из меня дурака! Я так не говорил! Лучше найдите мне Евгению!

– Откуда у вас это все, Георгий Максимович? – Турецкий обвел взглядом антикварную лавку. – Тринадцать лет назад вы были совершенно нищим младшим научным сотрудником и торговали собраниями сочинений Солженицына и Ремарка. Я все про вас выяснил. Кроме вот этого момента внезапного обогащения. Странным образом он почти совпал с гибелью вашей супруги.

– Я заработал!

– Вот как? И где же? Знаете, что я думаю на самом деле? Вы не замешаны в смерти вашей жены, но вы что-то знаете о том, чем она занималась, возможно, просто догадываетесь. И вам хорошо заплатили за молчание. Не многовато ли для одной семьи – тринадцать лет молчания?! Подумайте об этом.

Земляникин молчал, вперив взгляд в свой детектив.

Снова звякнул колокольчик – Турецкий вышел из магазинчика.

Поеду-ка я к Денису в гости, решил он, Денис по крайней мере не пьет. Может, и мне удастся.

Около полудня дверь кабинета Грязнова-младшего открылась, и вошел Грязнов-старший. Гонявшие чаи Денис с Турецким удивились, но не слишком: в конце концов, все они работали в самом центре города и частенько заезжали друг к другу без предупреждения.

– Сидите, – сварливо сказал Вячеслав Иванович. – Дурака валяете? А хорошие люди как мухи мрут. А вам, наверно, по барабану, да? Тебе, племяш, лишь бы гонорар хороший отхватить, а тебе, Санек, благодарность от босса, а?!

– Ты не о Венглинском говоришь? – спросил Турецкий, не обращая внимания на тираду.

– А, значит, вы тоже в курсе? – Грязнов-старший устало опустился на диван для посетителей.

– Мы-то в курсе. Мы только не в курсе, что ты в курсе.

– Да я с ним в тот самый день водку пил!

– Как – в тот день? – удивился Турецкий. – Мы же с тобой тогда вечером виделись. И ты меня звал водку пить! И ни слова про Венглинского не говорил!

– Ну не пил, – признал Вячеслав Иванович. – Но собирался. А ты что, ревнуешь, что ли?

– Расскажи лучше по порядку.

Выяснилось следующее. Грязное был знаком с Венглинским еще раньше, чем Турецкий. В середине девяностых Венглинский полтора года проработал в МУРе – оперуполномоченным, как раз в то самое время, когда Вячеслав Иванович исполнял обязанности начальника Московского уголовного розыска. А за несколько часов до своей гибели Венглинский звонил Грязнову, сказал, что хочет поделиться кое-какой информацией. И они договорились встретиться поздно вечером. Как оказалось – не судьба.

– Мне он, кстати, тоже звонил, – сказал Турецкий. – Домой. Не застал. Значит, Славка, он нам обоим хотел нечто рассказать. Ты догадываешься о чем?

Вячеслав Иванович покачал головой.

– Но зато я вам сейчас расскажу другую историю, которая имеет к Венглинскому самое непосредственное отношение. – Он подумал и поправился: – Точнее, я вам расскажу про его родственников. История, впрочем, вполне заурядная. Но поучительная. В общем, жили-были брат с сестрой…

– Ты не про Мелешко? – спросил Турецкий.

– Нет. Итак, жили-были брат с сестрой. Другие.

– Просто какой-то бразильский сериал…

– … И был у них дядя, – добавил Грязнов-старший. – Как у тебя, Денис.

– Зачем это нам вообще? – непонимающе уставился Денис на него.

– Возможно, очень даже полезно.

– Что-то сомневаюсь.

– Я тоже, – мрачно подтвердил Турецкий.

– Вы слушать будете или нет?! – Тут Грязнов-старший слегка ухмыльнулся. – Я сегодня, кстати, со Стасовым общался.

У Турецкого мгновенно вытянулась физиономия.

– И молчишь?!

– Это называется – я молчу? Ладно, скажите лучше, какое сходство между Венглинским и Стасовым?

– Ну может быть, некоторые пересечения в биографиях, – предположил Турецкий. – По крайней мере, то немногое, что нам известно.

– Допустим, а еще? – После некоторой паузы Грязнов сказал: – Эх вы, аналитики! Они оба холостяки.

– Ну это не бог весть какой вывод, – возмутился Денис. – Мы с тобой тоже оба холостяки. И какой отсюда вывод?

– Кому надо, тот сделает, – успокоил дядя. – Так вот, я поднял все, что у меня было на Венглинского еще в МУРе. И оказалось, что единственное, что о нем известно наверняка – это то, что у него есть сестра.

– Гениально, – вставил Денис.

– Помалкивай пока, частный сыск, – огрызнулся Грязнов-старший. – Итак, Наталья Степановна Вен-глинская. Тридцать три года, переводчик с английского, испанского и португальского. Переводит художественную литературу и весьма востребована.

– Это любопытно, – сказал Турецкий. – Значит, снова переводчик?

– А кто у нас еще переводчик? – спросил Гряз-нов-старший.

– Покойная мама Жени Земляникиной, – сказал Турецкий. – Елена Константиновна Земляникина.

– Ладно, я продолжаю. Венглинская живет за городом, в коттеджном поселке, вдвоем с восьмилетним сыном Дмитрием. Не замужем. Позавчера я установил за ней наблюдение. Ничего необычного не происходило. За исключением одного нюанса: сына в школу она отвела сама, а забирать не стала. Почему? Для справки – школа в двух сотнях метров от их дома.