Текст книги "Точка кипения"

Автор книги: Фрэнк Лин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

29

Не знаю, как удалось Клайду все это организовать, но когда я входил в парк, сопровождая миссис Гриффитс, у ворот уже собралась толпа. Казалось, сцена была тщательно срежиссирована и отрепетирована. Напротив друг друга расположились два вражеских стана. Между ними оставался узкий коридор, вероятно, для нас с миссис Гриффитс. Чтобы скрыть лицо, я напялил лыжные очки. Как только миссис Гриффитс поняла, что затевается драка, она обессилено опустила на землю сумку с кормом. Я с горечью отметил, что она едва дышала. Да, миссис Гриффитс – не боец.

– Мы можем уйти и вернуться, когда они разойдутся, – предложил я, чтоб подбодрить ее.

– Нет, теперь все по-другому. Раньше были только голуби и я. Лучше я съезжу отдохнуть на деньги, которые мне дал мистер Хэрроу.

– А как же птицы? – спросил я, глядя на стаю голодных голубей. Крики толпы не мешали им дожидаться завтрака.

– Ничего, другие покормят. – И она махнула рукой в сторону защитников голубей.

Я разочарованно покачал головой и вывел ее из парка. Вдалеке я заметил фигуру Клайда, а рядом с ним двух ассистентов с кинокамерами. Один из них уже бежал к нам.

– Вон он! – раздался крик предводительницы антиголубиного войска. – За ним!

Я прикрыл миссис Гриффитс со спины, и мы ускорили шаг. Возмущение в обоих рядах усилилось. Нам удалось нырнуть в переулок. Обернувшись, я увидел, как толпа застряла в узких воротах при входе в парк. Злобную предводительницу сбили с ног, и, к моему удовольствию, она распласталась на асфальте с задранной юбкой. Среди воплей я различал громкий голос Клайда Хэрроу, раздававшего указания своей группе. С приездом полиции голуби, как по команде, взлетели и стали кружить над дерущейся толпой. Потрясающий кадр, подумал я и пожелал Клайду творческих успехов.

Когда я приехал в офис, Селеста была на месте.

– Так ничем и не ответите этим дуболомам? – сказала она, имея в виду мой вчерашний арест. – Может, звякнуть моему кузену адвокату?

– Селеста, я прошу тебя запомнить: в нашем деле главное – не суетиться, – терпеливо объяснил я. Никто меня не арестовывал. Просто помогли добраться до полицейского участка, чтоб задать мне несколько вопросов.

– Зря вы спускаете им с рук, босс. Вы имеете право требовать моральной компенсации.

– Если тебе не терпится пообщаться с адвокатом, позвони лучше мистеру Деверо-Олмонду в Рочдейл. Не говори, что ты работаешь со мной. Скажи, что звонишь из налоговой инспекции… Престона, да, Престона. Тебя интересуют налоги, которые должны были быть уплачены по гонорарам, полученным Олмондом шестнадцать лет назад. Говори как можно более путано, но в то же время дай четко понять, что за отказ отчитаться по фактам ему грозит преследование по закону.

– А что конкретно вам нужно выяснить? – спросила Селеста.

– Меня интересует, кто именно заплатил ему за защиту Винса Кинга.

Я рассудил, что таким образом смогу выйти на того, кто был заинтересован в обвинении Кинга.

– И еще, – добавил я. – Отошли счет миссис Гриффитс, а копию счета Клайду Хэрроу. В данном случае можешь не скромничать.

– А вот чек для вас, – сказала она, протягивая мне бумагу, подписанную Эрни Канлиффом.

– Славненько. – И я скрылся за дверями своего кабинета, чтоб не отвечать на бесконечные вопросы Селесты. На самом деле я боялся, что не найду на них ответов. В этот день я даже не знал, что мне делать дальше. Я взглянул на чек. Цифры, вписанные рукой Канлиффа, пришлись мне по душе. Он даже кое-что набросил, видимо в качестве премиальных. Я решил позвонить и поблагодарить. На другом конце не спешили принять мою благодарность, и мне пришлось прослушать чуть ли не весь концерт Вивальди. Наконец Эрни подключился к линии.

– Дейв, прости, что заставил ждать, – прокричал он, узнав мой голос, – хочу тебя сразу обрадовать. Один из наших главных акционеров желает воспользоваться твоими услугами. Дело крайне запутанное, но твои способности позволяют…

– О ком ты говоришь? Кто этот акционер?

– Вообще-то речь идет не о конкретном лице, а об организации, да и какое значение имеет имя. Представь себе, теперь все у нас, едва заслышав о «Робин Гуд Инвестигейшнз», радуются, как поросята в предвкушении кормежки. Начальство наше очень тобою довольно. И мы хотим, чтобы ты представлял наши интересы во всем северо-западном районе. Только подумай, какой вал работы! Если у тебя нет времени заглянуть ко мне, перешлю все по факсу.

– Перешли по факсу, Эрни, – попросил я, не желая лицезреть зеленую физиономию Канлиффа с утра пораньше.

К злобе этого дня меня вернула Селеста, которая сообщила, что не может связаться с мистером Шеверо-Лимоном.

– Деверо-Олмонд, – поправил я, – а не Лимон.

– Простите, мистер Кью, в общем, нет его. – Дама, назвавшаяся его сестрой, сказала, что он в отъезде.

– Сестра жены по имени Бернадетта.

– Не важно. Короче, нет его дома, а эту Бернадетту его налоги не интересуют.

– Селеста! – взревел я. – Где твоя инициатива? Если его нет дома, надо узнать, где он находится. Надо припугнуть женщину.

– Каким образом? – спросила Селеста, упершись кулачками в бедра.

– Позвони снова и скажи, что, если Деверо-Олмонд не откликнется в течение суток, ты заводишь дело о коррупции и отправляешь его в суд. Если через пять минут не выяснишь, где он, соедини меня с этой ведьмой, я сам с ней поговорю.

– Простите, что я еще дышу, шеф, но если можно, объясните, отчего такая спешка?

– Винс Кинг! – заорал я.

Селеста поглядела на меня весьма подозрительно, но от комментариев воздержалась.

– А если угроза насчет суда не сработает, можно попугать ее, заслав наших парней? Я это быстро организую.

– Будем надеяться, что до крайних мер не дойдет.

Затем я позвонил Джорджу Гаммеджу. Как выяснилось, он и не думал домогаться Глории. Просто неудовлетворенный мужчина, мечтающий о любовном свидании. Жаль, что на его пути оказалась не та женщина. Как я и предполагал, у Марти был счет в кредитной компании Гаммеджа, и мне не составило большого труда убедить его прислать мне копии с ее последних денежных операций.

30

Вернувшись от Канлиффа, я планировал изучить присланные им бумаги и помечтать о том, как я заживу, когда разбогатею. Для начала найму на постоянную работу нескольких помощников и куплю кучу фургонов, напичканных новейшей аппаратурой. С другой стороны, чем больше денег, тем больше забот. Когда мне становилось тоскливо от мысли о деньгах, я знал только один способ улучшить настроение – потратить их. Я вышел из конторы и решительно направился на Кинг-стрит, в один из магазинов мужской одежды. Там я с ходу купил себе дорогой кашемировый пиджак.

– У меня для вас сообщения, – сказала Селеста, как только я вошел в приемную, – и еще, – она состроила рожицу и кивнула в сторону моего кабинета, – вас там кое-кто дожидается.

Инспектор Каллен полулежал в моем кресле, закинув ноги на стол.

– Привет, Бренни, – сказал я. – Веди себя скромнее. Я свистну, и девчонка в приемной сделает так, что тебя выставят отсюда взашей.

– Да уж, я понял, что она терпеть не может нашего брата полицейского, – кивнул Каллен.

Лицо его оставалось бесстрастным, как у бронзового памятника герою войны.

– Я пытаюсь ее перевоспитать, – заверил я инспектора.

– Жаль, что ты занимаешься не только этим, Дейв.

– Что ты под этим подразумеваешь?

– Что подразумеваю? А то, что с тех пор, как ты стал копаться в делах Марти Кинг и ее папаши, два человека отправились прямиком на кладбище.

– Твои упреки несправедливы. Сам знаешь.

– Неужели? Послушай меня, малыш Дейв. Мы объединили убийства Олли и Леви в одно дело. Расследование ведется совместно с чеширской полицией. Операция носит название «Калверли», и я в ней не последнее лицо. Убийства эти объединяет то, что обе жертвы состояли в серьезных финансовых отношениях с семьей Карлайлов. Это первое. А второе – то, что и Олли, и Леви были знакомы с одним частным детективом из Манчестера.

– Погоди, Сэм Леви…

– Сэм Леви был жестоко убит. Угадай, как зовут человека, который видел его последним?

– И что?

Я шумно плюхнулся на диван.

– Ты знаешь гораздо больше, чем можешь рассказать. Понимаю. А известно ли тебе, как Леви встретил свою смерть?

– Мне сообщили, что он был связан, избит и скончался от разрыва сердца.

– Официальная формулировка для публики. На самом деле беднягу в буквальном смысле разрезали на части, прежде чем он умер. В каждой комнате было полно кровищи. Его, вероятно, таскали туда-сюда, чтоб вытащить из него какое-то признание. Преступнику не нужны были жемчуга – они остались лежать в открытой коробке под лестницей. Он добивался чего-то другого.

– Анжелина…

– Мы не сразу ее нашли, но у нее алиби на весь воскресный день.

– У меня тоже.

– Вот именно, у тебя тоже.

– Я не сомневался, что филиппинские друзья ее поддержат…

– Представь себе, в воскресенье она присутствовала на крестинах младенца в качестве крестной матери. Священник узнал ее по фотографии и показал нам ее подпись в церковной книге регистрации.

– Значит, мы с ней исключаемся из списка подозреваемых. Кто же остается?

– Их море! Я не сказал тебе, что твой приятель господин Леви был связан с преступным миром?

– Что?!

– Во-первых, он с младых ногтей питал слабость к ювелирным магазинам. В сорок пятом году он отбывал срок за ограбление одного из них на площади Святой Анны. В следующий раз его арестовали в сорок восьмом. Парень, который вел машину, врезался в фонарь на Читнем-Хилл-роуд… Кроме Сэма, в машине были еще трое. Двоих взяли вместе с ним, а третий убежал, прихватив всю добычу.

– Так…

– И что, ты думаешь, сделал Сэм, когда его прижали к стенке? Набросился на сидевшего за столом сержанта! Ясно, что после этого из него чуть душу не вытрясли. В общем, когда его на следующий день привели на опознание, он был весь в бинтах и пластыре. В таком камуфляже ювелир бы родного сына не узнал. Сэм был не дурак.

– Если умный тот, кто дает себя избить…

– Зато на опознании ювелир указал на его сообщников. Те двое получили по пять лет исправительных работ.

– А один из них, случайно, не Карлайл или, может, Кинг?

Каллен снисходительно улыбнулся:

– Карлайл, может, и сгодился бы, но Кинг – нет, тогда он бегал еще в коротких штанишках.

– Продолжай.

– Больше Сэм не попадался. Думаю, он занимался укрывательством краденого вместе с папашей Брэндона Карлайла, а когда утвердили закон о легализации игорного бизнеса, вложил свои денежки в сеть букмекерских контор.

– Хорошо. Но какое отношение все это имеет ко мне?

– Дейв, повторяю то, что уже говорил: ты всколыхнул тину на самом дне омута. Есть много людей, которым это не нравится. Так что не удивляйся, если они захотят тебя остановить.

– Ерунда! Если, как ты утверждаешь, в этом – замешаны Карлайлы, почему их не допросили?

– Я надеялся, что ты поможешь мне ответить на этот вопрос. – И Каллен остановил на мне свои искренние глаза.

Я рассказал ему о встрече с Брэндоном Карлайлом.

– Значит, Карлайл отрицает свою причастность к убийствам?

– Это его слова. Я за него поручиться не могу. Привлеки его по всей форме и припри к стенке, как это сделали со мной.

– Я бы с удовольствием, но не могу получить санкцию. Этот Карлайл – личность неприкосновенная. Твой отец оказался последним полицейским, который с ним схлестнулся. Но это было в незапамятные времена. Похоже, сверху поступило распоряжение – Карлайла не трогать.

– В чем это выражается?

– Как только всплывает его имя, начальство начинает нас осаживать. Я знаю это от Арчи Синклера.

– А тебе известно, почему?

– Мне приходит в голову только одна причина, по которой к нему нельзя приближаться. Это что-то связанное с национальной безопасностью.

Я расхохотался.

– Ты закончил? – насмешливо спросил я. – Карлайл президент местной лиги по регби, а не глава Эм-Ай-пять [2]2
  Эм-Ай-пять – британская служба контрразведки


[Закрыть]. Я слыхал о шпионской паранойе, но это – слишком.

– Смейся, смейся. Тебе это представляется невероятным, да и мало кто поверит…

– Ладно, хватит шутить, Брен.

– Я просмотрел архив. Его имя встречается во многих делах. Объясни мне, почему он всегда выходит сухим из воды?

– Намекаешь на коррупцию в государственном масштабе или, может, политическое давление?

– Не знаю. Вернее, знаю только, что у Карлайла есть какие-то покровители наверху.

– Хорошо, не буду с тобой спорить. Но я так и не понял, какое отношение все это имеет ко мне?

– По неизвестной мне причине Брэндон Карлайл очень тобой интересуется. Как только выяснишь, на что ты ему сдался, дай мне знать. Мне – первому. Не держи от меня секретов.

Я снова засмеялся.

– Что смешного?

– Ты смешной. За тобой теперь не только полиция Манчестера, но еще и полиция Чешира, но ты желаешь, чтоб загадку Карлайла разгадывал я.

– Ты должен быть польщен.

– Только не я, начальник! – сказал я, поднимаясь с места, чтоб выпроводить надоевшего Каллена.

– А ты изменился, дружище. Ты нравился мне гораздо больше, когда ходил в неудачниках.

– Отлично, Брен! Тебе положено продвигаться по службе и щеголять в костюмчиках из «Си-энд-Эй», а я должен ходить в дырявых ботинках! Так не пойдет!

– Помолчал бы лучше, Дейв. Не забывай о том, что стало с Лу Олли.

Когда Бред Каллен ушел, не оглянувшись и даже не попрощавшись, я разозлился на самого себя.

– Только время отнимают, правда, мистер Кьюнан? – послышался голос Селесты.

Я обрадовался, что она прервала бег неприятных мыслей.

– О чем задумались, босс?

– Да так, ни о чем, – ответил я.

– Я считаю, что нам не стоит пускать сюда полицейских, когда им вдруг приспичит вас видеть. О'Дой кузен, адвокат, говорит, что у них нет права…

– Селеста, инспектор Каллен один из моих старинных друзей, по крайней мере, я считал его другом.

На лице Селесты изобразилось недоумение.

– Ага, с такими друзьями вы быстро сыграете в ящик, – заявила она. – Ладно, дело ваше. А я кое-что узнала об этом Дерево-Солоде… то есть Олмонд. Он свалил из Рочдейла. Бернадетта говорит, у него яхта во Флитвуде, «Дух холмов» называется, он на ней любит поплавать.

– Она сказала, когда он уехал?

– Да, сказала. Еще сказала, что очень расстроена. На прошлой неделе заезжали двое мужчин. Вообще-то к ним давно уже никто не ходит, и Дepe… Деве… как его там, рассердился, когда пришел первый. А уж когда через пару дней заявился еще один гость, вконец рассвирепел, собрал чемодан и свалил. Я пыталась из нее выудить что-нибудь еще, но, похоже, она действительно больше ничего не знает. Он ей не докладывает, куда едет и когда вернется.

Наверно, я слушал ее с открытым ртом, потому что, договорив, Селеста озабоченно спросила:

– Что-то случилось, мистер Кьюнан? Может, я что-то не так сделала?

– Ты все сделала правильно, а вот я, кажется, нет. Теперь вот что: позвони Гарри Серпеллу… – Селеста, как образцовая секретарша, ухватилась за блокнот и карандаш. – Скажи, что от меня. Пусть узнает все возможное о В. И. Деверо-Олмонде, особенно о его прошлом и о том, как он разбогател. Скажи, что мне нужны только факты. Никаких догадок и умозаключений. И не забудь проверить, верно ли ты записала фамилию.

– Думаете, Олмонд прибрал к рукам то, что награбил Кинг?

– Нет, об этом я как раз не думаю.

– Насколько приоритетно это задание?

– Чего-чего? – не сразу сообразил я. Селеста успела проштудировать не один учебник по бизнесу, с тех пор как я посулил ей повышение. – Скажи Гарри, что это очень срочно.

Я повернулся, чтоб уйти к себе, но Селеста меня остановила:

– Погодите! Еще не все. – Она протянула мне тяжелый запечатанный конверт с корявой пометкой «лично в руки». – Вот. Пришло с курьером. И еще звонил Клайд Хэрроу. Просил, чтоб вы пришли около шести в паб на Кэй-стрит. Знаете, где это? Там все звезды из мыльных опер собираются. Я должна позвонить его личному секретарю, если у вас не получится.

– Мотор! – воскликнул я на манер киношников, и Селеста расцвела в улыбке.

– Мистер Канлифф просил вас позвонить. Есть новая работа. Дела, связанные со строительством трубопровода. И последнее. Мисс Уайт спрашивала, не могли бы вы заехать за детьми.

– Понял. Пойду поработаю над планом на ближайший месяц.

Я уселся за свой стол, вытащил из ящика нож для бумаги и вскрыл конверт. В нем лежали бумаги о состоянии кредитных счетов Марти Кинг. Если верить документам, денег у нее было предостаточно, чтоб купить несколько таких агентств, как мое. Какой же я простофиля! Но почему она этими деньгами не пользовалась? С тех пор, как Марти уехала в Лондон, счета оставались нетронутыми. Возможно, она боялась, что Чарли или Брэндон смогут найти ее, если узнают откуда поступают требования и куда деньги переведены.

Я позвонил Жанин на мобильный и рассказал ей о деньгах Марти.

– А я что тебе говорила? – победно усмехнулась она.

– Я заставлю ее объясниться, – возмутился я.

– Забудь о ней, Дейв. А вот о Дженни и Ллойде, пожалуйста, не забудь. В холодильнике рыбные палочки. Прости, я на совещании. – Она дала отбой.

Домашние радости вдруг утратили свою прелесть. Мне захотелось рвануть в Лондон и вцепиться в неповторимую шею Марти. Я набрал номер Пола Лонгстрита.

– Кто это? – ответил он мерзким голосом. – Между прочим, телефон этот мой личный.

Я расслышал женский смех. Не надо обладать богатым воображением, чтоб представить себе, как хозяин ночных клубов проводит свои вечера.

– Это Кьюнан, – ответил я.

– Кто? А, вспомнил, ты покинутый парень Марти.

– Где она?

– Соскучился? Не с кем больше? Слушай, я вам с Марти не секретарша. Надоели вы мне. Дошло до того, что уже не только звонят, а еще и являются в дом всякие бугаи, выясняют, где Марти.

– Бугаи?

– Качки отборные! На прошлой недели приперлись двое. Я им сказал то же, что и тебе: не знаю я, куда ваша разлюбезная Марти унесла свою попку. А если б знал, не сказал. Вот так.

– Одну минуту, – попросил я.

– Тебе она просила передать кое-что. Я ни черта не понял, может, ты поймешь. В общем, для тебя она оставит письмо в каком-то винном баре. Сказала, что тебе известно, где этот бар.

– Спасибо, – сказал я.

Через пару минут я уже знал, что никакого письма в винном баре на Динсгейт никто для меня не оставлял.

31

Добравшись до паба, в котором ожидал меня Клайд, в семь часов, я застал его в шумной компании. Как обычно, его окружали подхалимы, по роду своих занятий нуждавшиеся во внимании телезвезды. С одного боку к нему прилипла розовощекая девушка с наметившимся вторым подбородком. Она практически сидела на его бедре и, судя по выражению лица, была этим крайне довольна.

Люди за соседним столиком навострили уши, чтоб не пропустить ни одной остроты Клайда, но при этом они старались делать вид, что не подозревают о том, кто этот человек.

– Привет победителям! – увидев меня, заорал Клайд.

– Кончай, Клайд, – попросил я.

– Садись, друг, и пей. – Он пододвинул ко мне бокал с тепловатым пивом. – Твоя операция удалась на славу. У нас уже большая почта с отзывами. Люди хотят знать, кто этот инкогнито в очках, вставший на защиту голубей. Не удивлюсь, если к тe6e заявится делегация зеленых.

К моему ужасу, слова Клайда произвели впечатление в пивном зале. Раздались аплодисменты, хотя и жидкие.

– Клайд, ты обещал держать мое имя в секрете, – напомнил я.

– Ха! – усмехнулся он и погладил ладонью обтянутый джинсами зад круглолицей подруги. – Пора кончать с затворничеством, Дейв. Посмотри правде в глаза. Я не сомневаюсь, что ты жаждешь внимания толпы не меньше, чем парень, который сидит рядом.

– Ничего подобного, – ответил я, оглядев соседа. – Я пришел сюда, потому что хотел убедиться, что ты не станешь трепать мое имя в связи с утренним инцидентом.

– Дейв, тебе не перехитрить ни меня, ни моих глазастых репортеров.

– Клайд, если ты нарушишь данное мне слово, тебе придется скрываться, да так, чтоб я не смог до тебя добраться.

– У-у-у, как страшно! Меня угрозами на испуг не возьмешь. Мое молчание станет золотом лишь тогда, когда ты добудешь что-нибудь для сочного скандала. О ком идет речь, сам знаешь. Мы оба очень любим этого милого человека.

Я тупо глядел на Клайда.

– Вот и хорошо. Договорились, – отрывисто бросил он. – А теперь к делам земным. Дейвид, брат мой, я оставил бумажник в машине. Подойди к бармену, расплатись за нас с Лорейн.

Он откинул голову и стряхнул с себя девушку, точно тряпичную куклу. Ничуть не смутившись, она встала и последовала за ним, как за хозяином.

– Лорейн, любовь моя, нам надо пошептаться с братом Дейвидом, – остановил он ее.

Я расплатился по счету Клайда. Он подхватил меня под руку и привел к своей машине на стоянке, но, увидев пустовавшие столики на берегу канала, направился к одному из них. Дул холодный пронизывающий ветер, но мне ничего не оставалась, как сесть рядом с Клайдом. Вокруг было полно голубей. Клайд поймал мой взгляд.

– Крылатые бестии повсюду. Или теперь они твои крылатые друзья?

– Заткнись, Клайд!

Он насмешливо вращал глазами.

– Слушай, Дейв, если у тебя не клеится с Жанин, могу уступить тебе Лорейн. Крепкая девчонка со здоровыми наклонностями.

– Клайд, я здесь не за этим.

– Нет, правда, Лорейн вполне доступна. Другое дело, что мозгами не блещет, – вздохнув, признался он.

– Хочешь спихнуть мне надоевшую подружку?

– Не-ет, – протянул Клайд. – Баш на баш. Я все-таки надеюсь на счастливый вечер с Жанин.

– Не забывай о хороших манерах.

– Разве Жанин позволит мне о них забыть?

– Не забудь и о том, что сегодняшнее представление не будет повторяться на бис. Я пришел, чтобы сказать тебе именно об этом.

– Жаль, потрясающий материал! Лично я не могу бросить такую историю на середине.

– Можешь. И бросишь.

– А что ты предлагаешь взамен? – спросил он.

– Немного.

– Тогда, братец, придется тебе услышать свое имя…

– У меня есть кое-что о Марти Кинг… Мне кажется, она что-то замышляет.

– И что же?

– Тебе известно, что она хочет вытащить своего отца из тюрьмы?

Он кивнул.

– Но дело не в дочерних чувствах. Его посадили, когда ей исполнилось восемь.

– Не томи, ближе к делу.

– Винс Кинг знает кое-что о Брэндоне Карлайле. Существует какая-то тайна довольно грязного свойства.

– Но… как же так?

– Никаких «но». Во время судебного процесса Кингу специально дали некомпетентного адвоката. Сэм Леви об этом знал. И проговорился. Вот его и убили. Или просто совпадение?

Впервые я наблюдал, как Клайд подыскивает слова.

– Что же ты молчишь? – поторопил его я.

Он неопределенно покачал головой:

– Если бы ты разводился столько раз, сколько я, то знал бы, что некомпетентных адвокатов у нас пруд пруди. У обвинения были неоспоримые факты против Кинга, а Леви прикончили воры.

– После того как я побеседовал с адвокатом Кинга по фамилии Деверо-Олмонд, он исчез. Что на это скажешь?

– Возможно, Дейв, ты производишь на людей тягостное впечатление. Вот если бы ты доказал, что Брэндон Карлайл обижал в детстве малютку Марти, моей признательности не было б предела.

– Насилие над ребенком?

– Вот именно. Это тебе не туманная история о некой тайне, которую не раскрыть в ближайшие сто лет. А тут всего-то и требуется, что заявление мисс Кинг о том, как Брэндон привез ее из приюта к себе и надругался. Тогда и моим бедам придет конец.

Меня бросило в жар от хладнокровных рассуждений Клайда. Этот человек дорожил только своими интересами. К тому же я никак не мог предположить, что Марти подвергалась в детстве насилию. Всем известно, что психические травмы, полученные в детстве, остаются на всю жизнь. Марти Кинг при всем желании не поставишь в один ряд с несчастными детьми.

– А где теперь мисс Кинг? – спросил Клайд с невинной улыбкой на устах.

– Понятия не имею, – сказал я.

– Дейв, ты не умеешь врать. Я говорил тебе, что твой продюсер считает необходимым начать поиски неизвестного героя в очках?

– Клайд, ты просто ублюдок!

Клайд, видимо, расценил мою реплику как шутку. Он от души рассмеялся:

– Что значит – ублюдок? «И почему я низок, если так же я силен телом, благороден духом и так же строен, как любой, рожденный супругою почтенной?» «Король Лир», акт первый, сцена вторая. Так-то, дружок.

– Чем-чем, а стройностью ты похвастаться не можешь, – буркнул я. – А что до благородства…

– Послушай, страж порядка. Мне нужно местонахождение мисс Услады Кинг, причем сейчас же.

– Марти не могла подвергаться насилию. Если бы ты знал ее…

– Дейв, если бы ты занимался производством новостей, ты бы знал, что факты растягиваются во все стороны не хуже эластичных трусиков на проститутке. Мне нужна всего одна беседа с Марти. Я переверну ее историю так, что Брэндона Карлайла в мгновение ока вышибут из телеиндустрии.

– Ты всегда занимаешься подтасовкой фактов, Клайд?

– За кого ты меня принимаешь? – бесстрастно ответил он.

– Я не знаю, где Марти.

– Даю тебе неделю. Может, за это время тебе удастся сдвинуть с места глыбу неопределенности, и мы поглядим, что под ней скрывается.

– Лично мне скрывать нечего.

– Наивный. Тебе надо работать постовым у школы. Размахивать палочкой и водить детишек по пешеходному переходу.

– Нет, ты действительно ублюдок, Клайд.

– «Ублюдкам помогите, боги!» – Клайду снова стало смешно, и он хохотнул, как тронутый умом. – Не думай обо мне плохо. Я сейчас на волоске от увольнения с «Альгамбры». Сдерживает их только одно: боятся, что я подамся на канал конкурентов. Ведь я тот, кто вносит в серые будни наших граждан и краски, и пошлость, и смех.

– Провались ты со своим смехом! – сказал я, поднимаясь со стула, и поспешил прочь.