Текст книги "Священник"

Автор книги: Франсин Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Итак, теперь Иисус говорит за Моисея?

Войдя в шатер Иофора, Аарон обрадовался, увидев, что брат улыбается. Давно он не видел его таким счастливым. Сепфора не сводила глаз с Моисея, но Аарон не помнил ее такой худощавой. Гирсам и Елиезер тараторили на языке своей матери, соперничая в желании привлечь внимание отца. Они больше походили на мадианитян, чем на евреев. Теперь все изменится. Он смотрел, как брат обнимает сыновей, нежно говоря с ними.

Несмотря на дружеские отношения и привязанность, возникшую между братьями, Моисей все же был немного иностранцем. Сорок лет с египтянами и другие сорок с мадианитянами, конечно, отдалили его от Израиля. Сидя здесь, среди этих людей, Аарон чувствовал себя неловко. Хотя его брату было легко – он говорил на языке мадианитян, а потом запросто переходил на арамейский. Все его понимали.

Аарон видел разницу между ними. Он все еще мыслил как раб и смотрел на Моисея как на своего хозяина, ожидая приказаний. Он радовался за брата, который говорил с Богом, прежде чем говорить с людьми. Иногда Аарон задумывался, осознавал ли тот, как Бог со дня его появления на свет подготавливал его вести этот народ. Моисей был рожден не для того, чтобы погибнуть в Ниле. Он был спасен Богом и отдан в руки дочери фараона, чтобы вырасти свободным во дворце правителя и как следует знать врага. Моисей жил между разными мирами: из дворцов он попал в маленькие кирпичные домики бедняков, оттуда – в шатры кочевников. Он жил под покровом Самого Господа Бога, слыша Его голос, разговаривая с Ним, как, должно быть, Адам в Эдемском саду.

Аарон благоговел перед Моисеем, гордясь тем, что они одна плоть и кровь. Аарон тоже слышал голос Бога, но для Моисея это всегда будет иначе. Брат разговаривал с Господом, и Он слушал его, как отец слушает своего ребенка. Бог был другом Моисея.

Наступила ночь, засветился огненный столп, и аромат всесожжений, принесенных Иофором, разливался в воздухе. Ужин в честь Иофора продолжался, и пока ели жареного ягненка, финики и лепешки с изюмом, Моисей рассказывал обо всем, что сделал для них Господь: как Он вывел Свой народ из Египта и какие чудеса сотворил по пути. Перед ними был хлеб и оливковое масло, куда обмакивали хлеб. Вино текло рекой. Каждый раз, когда слуга проходил мимо, Надав и Авиуд протягивали свои чаши.

Несомненно, такой будет жизнь, когда они придут в Землю обетованную. Да, но Ханаан будет еще прекраснее. Ведь сам Господь Бог сказал, что это земля, где течет молоко и мед. Чтобы было молоко, там должны быть стада коров и коз. А чтобы был мед, должны цвести фруктовые деревья и виноградники, и тогда пчелы смогут собирать нектар.

После нескольких веков рабства Израиль был свободен.

Аарон взял еще жареного мяса и фиников. К такой жизни он хотел бы привыкнуть.

* * *

Голова Аарона болела оттого, что он выпил много вина, и на следующее утро ему пришлось заставить себя подняться. Моисею вскоре понадобится его помощь. Народ потребует решать множество споров, возникших за последние сутки. Их вопросы и тяжбы, в которых нужно было посредничество или совет Моисея, продолжались от рассвета до заката. Людей приходило столько, что брату едва удавалось поесть. Когда такое множество народа живет бок о бок, трения неизбежны. Каждый день приносил новые испытания и новые трудности. Незначительный проступок мог вызвать серьезный конфликт и даже драку. Казалось, люди не могли придумать, как по иному распорядиться полученной свободой, кроме выяснения отношений, драк и жалоб. С одной стороны, Аарону хотелось, чтобы каждый из них решал и действовал самостоятельно, с другой, это приводило к проблемам, которые потом приходилось разрешать Моисею.

Сегодня в очередь к нему выстроилось людей больше, чем обычно. Споры между племенами, конфликты между родственниками внутри племени. Может быть, сильная жара мешает им ладить друг с другом? А может быть, надежды, не сбывшиеся за долгие годы? Сегодня терпение Аарона было на пределе. Он ждал того момента, когда сможет вернуться в свой шатер и прилечь, подложив под голову свернутое покрывало.

– И что же, так каждый день?

Аарон не заметил, как подошел Иофор.

– С каждым днем становится все хуже.

– Так не пойдет.

«Кто он такой, чтобы решать?»

– Моисей – наш предводитель. Он должен судить народ.

– Неудивительно, что он так постарел с тех пор, как мы последний раз виделись. Люди его изматывают!

Поссорившись, двое стоявших в очереди стали кричать друг на друга. Скоро разгорелась драка, вовлекавшая все больше людей. Аарон, поспешно оставив Иофора, заторопился к дерущимся. На ходу он скомандовал своим родственникам разнять их и восстановить порядок среди ожидавших.

Мужчин разняли, но один все же успел ранить другого.

– Пойди и пусть кто-нибудь осмотрит порез у тебя над глазом.

– И потерять место в очереди? Нет! Я прождал вчера и позавчера! Не уйду. Этот человек получил выкуп за свою сестру, а теперь не отдает ее мне в жены!

– Тебе нужна жена? Возьми мою!

Одни смеялись, а кто-то терял остатки терпения.

– Может, все остальные могут стоять тут и шутить, но у меня дело серьезное. Я не могу простоять здесь до следующего полнолуния и ждать, пока Моисей отрубит руку этому человеку, – он вор, украл мою овцу, чтобы попировать с друзьями!

– Я нашел эту шелудивую овцу в сушняке! Это моя овца!

– Твой сын увел ее из моего стада!

– Ты что, называешь меня лжецом?

– Лжец и вор!

Родственники Аарона помогли разнять и этих спорщиков. Рассердившись, Аарон громко сказал всей очереди:

– Всем будет проще, если вы постараетесь ладить друг с другом, – он взялся за посох. Порой они были как овцы, и Моисей был их пастухом. А временами казались волками, готовыми разорвать друг друга на куски. – Если кто-то еще устроит здесь беспорядок, будет отправлен в свой шатер и завтра встанет в конец очереди!

Стало тихо, но тишина была напряженной.

Иофор покачал головой.

– Так не пойдет. Ожидание изматывает людей.

Несмотря на все приятные воспоминания от вчерашнего вечера, Аарону не нравилось, что мадианитянин считает себя вправе критиковать их.

– Может, так и не пойдет, но так должно быть. Только Моисей слышит Бога.

– Уже скоро вечер, а здесь больше народу, чем было с утра.

Аарон не видел причины утверждать то, что и так очевидно.

– Ты гость. Тебя это не должно беспокоить, – заметил он.

– Моисей мой зять. Я хочу, чтобы он увидел еще и своих внуков, – Иофор вошел в шатер. – Моисей, почему ты пытаешься все сделать сам? Чтобы получить твой совет, люди простояли здесь целый день.

Аарону хотелось зацепить Иофора своим пастушьим посохом и вывести из шатра. Что этот необрезанный язычник возомнил о себе? Почему это он задает вопросы Божьему избраннику?

Но Моисей ответил с почтением:

– Люди приходят ко мне в поисках Божьего руководства. Когда возникают споры, я их разрешаю. Я объявляю народу решения Бога, объясняю Его уставы и законы.

– Так не пойдет, сын мой! Ты просто измучаешь себя, да и народ тоже. Это дело – слишком тяжелая ноша для тебя, тебе не нужно нести ее одному. А теперь позволь дать тебе совет, и да будет с тобой Господь.

Моисей встал и попросил присутствующих удалиться. Аарон не стал выслушивать возражения и поторопил всех посетителей покинуть шатер, заверяя, что они не потеряют своих мест в очереди. Их выслушают первыми, когда вождь снова начнет разбирать тяжбы. Он скомандовал родне, чтобы те отправили по шатрам остальной народ, и старался не обращать внимания на гул недовольства. Потом вернулся внутрь, опустил полог и сел рядом с братом и его тестем.

– Тебе нужно быть посредником между народом и Богом и предоставлять Господу их дела, – Иофор протянул к Моисею руки, будто умоляя. – Ты должен объявлять им решения Бога, учить их Божьим уставам и законам и указывать им, как жить. Но найди несколько способных честных мужчин, боящихся Бога и ненавидящих взятки. Назначь их судьями: тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальниками и десятиначальниками. Эти люди будут служить народу, разбираясь с обычными делами. Все, что будет особенно важно или слишком трудно для них, пусть передают тебе. Но с небольшими делами они могут разбираться и сами. Они помогут тебе нести эту ношу, и тебе будет легче. Если ты примешь мой совет и если Бог повелит тебе так поступить, ты благополучно разрешишь все дела, а эти люди с миром пойдут по своим шатрам.

Аарон видел, как внимательно слушал Моисей своего тестя, взвешивая его слова. Всегда ли брат был таким или его изменили обстоятельства? Совет мадианитянина казался разумным, но одобрит ли этот план Господь?

Аарон и до появления Иофора замечал, как углубились морщинки на лице Моисея и как поседели его волосы. К тому же брат похудел – не от недостатка пищи, но от того, что ему не хватало времени на еду. Моисей не любил оставлять важные дела на завтра. Но проблем становилось все больше, и он не успевал разрешать их до захода солнца. Аарон был готов занять место судьи – если только Господь скажет Моисею об этом. Но в любом случае надо было что-то менять. Из-за жары и пыли люди теряли терпение и прямо в очереди начинали выяснять отношения. Глядя на них, Аарон боялся, как бы они своей склочностью не прогневили Господа.

Следующие несколько дней Аарон, Моисей и старейшины обсуждали, кто лучше подходит на место судей. Было выбрано семьдесят способных и верных мужчин, тех, которым можно было доверять и кто посвятил себя выполнению Божьих заповедей и уставов. Благодаря совету Иофора, Моисей, как, впрочем и Аарон, получили небольшую передышку.

И все же Аарон был рад, когда мадианитянин оставил их стан, забрав с собой своих слуг. Иофор был мадиамским священником и признавал Господа величайшим из всех богов. Но, получив от Моисея приглашение остаться, Иофор все же решил идти своим путем. Он отказался быть частью Израиля, а значит, отказался и от Господа Бота. Несмотря на любовь и уважение, установившиеся между ним и Моисеем, их народы шли разными путями.

Иногда Аарон замечал, что ему не хватает той простоты жизни, которая была в рабстве. Все, что ему тогда было нужно, – это выполнить свою дневную норму кирпичей и не привлекать внимания надзирателей. А теперь у него были эти многотысячные толпы людей, которые следят за каждым его шагом, требуют внимания. Достаточно ли дня, чтобы сделать все необходимое сегодня? Нет! И как можно освободиться от такого вида рабства?

Изнуренный заботами дня, Аарон без сна лежал на своем тюфяке и не мог избавиться от этой предательской, злой мысли: «О такой ли свободе я мечтал? Разве о такой жизни?» Да, больше не нужно работать в глиняных ямах. Не нужно бояться хлыста надзирателей. Но радость и ликование, испытанные Аароном, когда смерть прошла мимо, куда-то исчезли. Он пришел в пустыню счастливый и переполненный надеждами, не сомневаясь в обещанном Богом будущем. Но теперь он устал от постоянных жалоб, недовольства и споров людей. Сегодня они славят Господа, а на другой день плачут, жалуются и всем недовольны.

Но у него нет никакого права осуждать людей – ведь из их уст он слышит свои же слова, эхом доносящиеся из прошлого, когда он брел по этой земле в поисках брата. Он тогда тоже жаловался!

У Аарона обязательно будет отдых, когда Господь приведет народ в Землю обетованную. Вот тогда он сядет в тени деревьев, будет потягивать вино из собственных виноградников. У него будет время разговаривать с сыновьями и внуками. А в дневную жару он будет спокойно спать.

Облако было его утешением. Он смотрел на него днем и знал, что Бог рядом. Господь защищал их от палящего зноя. Ночью огненный столп освещал темноту. Но когда Аарон был в своем шатре, лежа с закрытыми глазами, и думал о том, как мало он может, – его вера таяла.

На третий месяц после исхода из Египта облако опустилось на гору Синай, и люди разбили здесь свои шатры – у подножия той самой горы, где Аарон нашел своего брата и где Господь впервые заговорил с Моисеем из горящего куста. Люди пришли туда, где их вождь получил призыв от Бога. Святая земля!

Пока израильтяне отдыхали, Аарон и Моисей пошли к подножию горы.

– Присмотри за ними, Аарон, – сказал Моисей. Дальше он отправился один.

Аарон медлил, не желая возвращаться. Он смотрел, как Моисей поднимается по склону. Чем больше становилось между ними расстояние, тем беспомощнее чувствовал себя Аарон. Моисей слышал голос Господа чаще и отчетливее, чем кто-либо. Моисей говорил Аарону, что сказать и что сделать.

Если бы только все люди слышали этот Голос. И слушались его.

«Как и я должен слушаться». Аарон вонзил посох в каменистую землю.

– Возвращайся скорее, брат мой. Господь, он нужен нам. Он нужен мне.

Аарон пошел обратно в лагерь ждать Моисея.

Глава четвертая

– Аарон, на этот раз ты должен пойти со мной, – Аарона обрадовали эти слова, он хотел… – Когда я поднимусь наверх и предстану перед Господом, ты будешь стоять внизу и следить, чтобы народ не подходил близко к горе. Смотри за ними, чтобы они не пытались взойти на гору, иначе Господь поразит их.

Люди. Моисей всегда беспокоился о людях. Но ведь так и должно быть.

Брат уже дважды поднимался на гору. Аарону очень хотелось пойти с ним и самому увидеть Господа. Но он боялся попросить его об этом.

Вскоре они собрали народ, чтобы дать им повеления.

– Выстирайте свою одежду и приготовьтесь к важному событию, которое будет через два дня. На третий день от сегодняшнего Господь сойдет на гору Синай. Вы не должны приближаться к горе, пока не прозвучит долгий звук шофара. Непослушание грозит вам смертью.

Мариам подошла к Аарону со слезами на глазах.

– Ох, Аарон, сколько поколений ждали этого дня! Только подумай… – плача, она прижалась к нему.

Его сыновья, их жены и дети выстирали свои одежды. Аарон был так взволнован, что едва мог есть и спать. Он мечтал снова услышать Голос, услышать Господа, быть в Его присутствии, как когда-то раньше. Он пытался объяснить своим близким, что значит слышать голос Господа. Но не мог описать это понятными для них словами – ведь никто из них этого не слышал. Он чувствовал слова Бога внутри.

Один только Моисей понимал это, Моисей, который, конечно же, знал Бога лучше, чем Аарон мог себе представить. Он видел это по лицу брата каждый раз, когда тот возвращался с горы Божьей; каждый раз он видел что-то новое в его глазах. Находясь на горе с Богом, Моисей будто жил вне времени – в вечности.

Теперь весь Израиль осознает то, что не в силах объяснить ни один человек. Весь Израиль услышит Господа!

Проснувшись еще до рассвета, Аарон вышел из шатра и сел у входа, наблюдая и ожидая. Неужели кто-то может спать в такое утро? Но вокруг почти никого не было. Моисей вышел из своего шатра и направился к Аарону. Тот поднялся и обнял брата.

– Ты дрожишь, – сказал Моисей.

– Ты – друг Бога, Моисей. А я только говорю за тебя.

– Ты тоже был призван освободить Израиль, брат мой, – они вышли на открытое пространство.

Вдруг сверкнула молния, за ней прогремели низкие, тяжелые раскаты грома. Напуганные люди робко выглядывали из шатров. Аарон стал созывать их:

– Выходите! Уже пора!

Вышли Мариам, его сыновья, их жены и дети. Они были в чистой одежде, умытые и готовые к встрече с Богом. Улыбнувшись, Аарон пошел за Моисеем и кивнул людям, чтобы они следовали за ними.

На вершине горы дым повалил, словно из гигантской печи. Гора сотрясалась, земля под ногами вздрагивала. Воздух становился все плотнее. Сердце Аарона забилось сильнее. Он почувствовал, как кровь быстрее стала течь по жилам, а по коже побежали мурашки. В небесах, над вершиной горы, словно водоворот огромных темно-серых волн, клубилось облако. Яркий зигзаг прорезал небеса, вторящий ему оглушительный рокот отозвался внутри Аарона. Еще одна молния пронзила небосвод, потом еще, за ними следовали пугающие громовые раскаты. Из облака раздался звук бараньего рога – шофара: звук был долгий, громкий, хорошо знакомый и все же необычный. Аарону хотелось заткнуть уши и куда-нибудь спрятаться от этого звука, но он стоял неподвижно и молился. «Смилуйся надо мной. Смилуйся надо мной». Казалось, из шофара вырывались все ветры земли, так как Сам Творец всего сущего дул в него.

Моисей пошел к горе. Аарон держался рядом. Несмотря на страх, его влекло вперед. Он не мог отвести взгляда от поднимающегося дыма, языков пламени и яркого сияния в сером клубящемся облаке. Господь грядет! Аарон смотрел, как из облака спускаются языки красного, оранжевого и золотого мерцающего света. «Господь есть огонь, все поглощающий!» – думал он. Земля тряслась под ногами. На вершине горы горел огонь и вздымался дым, но пепла в воздухе не было.

Громогласный гул шофара не прекращался, и сердце Аарона начало болеть. Подойдя к границе, положенной Богом, он остановился, глядя, как Моисей один поднимается на вершину горы, чтобы лицом к лицу встретиться с Господом. Едва дыша, Аарон стоял неподвижно, широко раскинув руки в стороны, чтобы показать людям: дальше заходить нельзя. Гора была святой землей. Оглянувшись, он увидел Иисуса Навина, Мариам, Елеазара, маленького Финееса. Его близкие и весь народ стояли, устремив взгляды к небесам, с благоговением на лицах.

Потом Аарон снова услышал Господа.

– Я ГОСПОДЬ, СПАСШИЙ ВАС ИЗ РАБСТВА ЕГИПЕТСКОГО.

Слова Божьи ворвались в сердце Аарона и прошли сквозь него.

– НЕ ПОКЛОНЯЙСЯ ДРУГИМ БОГАМ КРОМЕ МЕНЯ. НЕ ДЕЛАЙ СЕБЕ КУМИРА И НИКАКОГО ИЗОБРАЖЕНИЯ НИ ПТИЦ, НИ ЗВЕРЕЙ, НИ РЫБ… НЕ ПРОИЗНОСИ ИМЕНИ ГОСПОДА, БОГА ТВОЕГО НАПРАСНО… ПОМНИ ДЕНЬ СУББОТНИЙ, ЧТОБЫ СВЯТИТЬ ЕГО… ПОЧИТАЙ ОТЦА ТВОЕГО И МАТЬ, ЧТОБЫ ПРОДЛИЛИСЬ ДНИ ТВОИ НА ЗЕМЛЕ, КОТОРУЮ ГОСПОДЬ, БОГ ТВОЙ, ДАЕТ ТЕБЕ… НЕ УБИВАЙ… НЕ ПРЕЛЮБОДЕЙСТВУЙ… НЕ КРАДИ… НЕ ПРОИЗНОСИ ЛОЖНОГО СВИДЕТЕЛЬСТВА НА БЛИЖНЕГО ТВОЕГО… НЕ ЖЕЛАЙ ДОМА БЛИЖНЕГО ТВОЕГО. НЕ ЖЕЛАЙ ЖЕНЫ БЛИЖНЕГО ТВОЕГО, НИ РАБА ЕГО, НИ РАБЫНИ ЕГО, НИ ВОЛА ЕГО, НИ ОСЛА ЕГО, НИЧЕГО, ЧТО У БЛИЖНЕГО ТВОЕГО.

Голос был сильный и громкий, он поднимался из глубины сердца и выплескивался наружу необъяснимой радостью. Сердце Аарона пело, хотя страх Господень переполнял его. Кровь быстро струилась внутри, как очищающий поток, смывая все прежнее под напором новых чувств. Он ощущал, как старая жизнь угасает, и вместо нее начинает течь новая, истинная жизнь. Слово Господа было внутри него, переполняло его, отпечатываясь в сознании, обжигая сердце, срываясь с языка. Настоящий восторг охватил Аарона, когда он ощутил Присутствие, голос внутри, слышимый без слов. «Аминь! И снова аминь! Да будет так! Да будет так! – Ему хотелось оставаться в этих словах и Присутствии. – Царствуй во мне, Господи. Царствуй! Царствуй!»

Но люди вокруг испуганно кричали:

– Моисей! Моисей!

Аарону не хотелось расставаться с пережитыми чувствами. Ему хотелось крикнуть им в ответ: «Не отказывайтесь от предложенного дара!».

«Примите дар. Примите Его. Не разрывайте отношения с Богом, для которых мы были рождены», – умолял он про себя. Но было уже слишком поздно.

Моисей вернулся.

– Не бойтесь, Бог явил Себя таким образом, чтобы показать вам Свое могущество! С этой минуты пусть страх Господень будет на вас, чтобы вы не грешили!

Но люди убегали.

– Вернитесь! – звал Аарон, но, в ужасе убежав, они теперь стояли вдалеке. Даже его сыновья и внуки. Слезы разочарования жгли глаза. Что ему остается делать – только идти за ними.

– Моисей, ты пересказывай нам, что говорит Бог, а мы будем слушать! – кричали старейшины. – Но пусть Бог не говорит с нами. Если Он заговорит с нами, мы погибнем!

– Подойдите и слушайте сами, что говорит Господь!

Они ежились и дрожали от голоса, звука шофара и ветра. Они опускали головы, стараясь не смотреть на дым и огонь.

Наконец, гром утих и ветер прекратился. Звук шофара больше не раздавался с вершины горы. На земле воцарился покой.

Аарон страдал от этого молчания. Это прошло, возможность была упущена навсегда. Неужели народ так и не понял, что им было предложено и от чего они отказались? Горе и разочарование встали комом в горле и повисли тяжестью на сердце.

«Услышу ли я когда-нибудь снова этот голос?» Мариам что-то сказала ему, потом его сыновьям. Аарон не мог говорить от сдавившей его печали, не мог сдвинуться с места. Он все еще стоял и смотрел на сияние славы Господней на горе Синай. Он чувствовал огонь, горевший внутри него; он понимал, что значит быть как Моисей. Слышать Господа каждый день, иметь личные отношения с Ним, Создателем всего. Если бы все слышали Господа, то тяжелая ноша ответственности за этот многочисленный народ упала бы с его и Моисея плеч. Каждый бы слышал голос Бога. Каждый знал бы Его Слово. Каждый понимал бы Его пути и делал выбор – следовать за Ним или нет.

Эта прекрасная мечта захватила его мысли. Свобода от ответственности за столь многие жизни… За столь многих людей. Больше не было бы жалоб! Никто бы не высказывал недовольство и не роптал! Это бремя нес бы каждый в Израиле.

Но мечта так и оставалась мечтой, а Божье призвание снова тяжким грузом ложилось на его плечи. Аарон вспомнил свои юные годы, когда ему ни о ком не надо было беспокоиться, ни нести ответственности за кого-либо: он думал лишь о себе самом – чтобы выжить под гнетом начальников и египетским солнцем.

Пламя на Синае сверкало красно-золотистыми языками, расплывавшимися сквозь слезы Аарона. «О, Господи, Господи, как я хочу… чего?» – думал он. У него не было слов, чтобы объяснить то, что он чувствовал. Была только боль внутри, ощущение потери чего-то важного и отчаянное желание этого. Он знал, что эта печаль так и останется в нем. Господь призвал их на гору, чтобы слушать Его голос. Он призвал их быть Его народом. Но они отвергли предложенный дар и вместо этого просили, чтобы во главе их был человек. Моисей.

* * *

– Не печалься, Аарон, – Мариам села рядом с братом, положив руку ему на голову. – Мы правда ничего не могли с собой поделать от страха. Такой жуткий звук, такой грохот. Все так бушевало…

Она что, считает его маленьким Мальчиком, которого надо успокаивать? Он встал и отошел в сторону:

– Он Господь! Ты видела облако и огненный столп. Моя собственная семья разбежалась, как стадо перепуганных овец!

Его сыновья, их жены и дети, как и весь народ, взывали к Моисею. Неужели то, что он до этого говорил им, было бесполезным? Может быть, он все еще оставался рабом? Он уже несколько месяцев пытался объяснить им, что значит слышать Бога, знать, что это Он говорит, а не какой-то голос в твоем воображении. А когда у них появилась возможность услышать Его, что они сделали? Убежали. Они тряслись от ужаса в своих свежевыстиранных одеждах. Они плакали и взывали к Моисею, чтобы он слушал Бога и передавал им Его слова.

– Ты ведешь себя как ребенок, Аарон.

Он повернулся к сестре.

– Ты мне не мать, Мариам. И не жена.

Покраснев, она было открыла рот, чтобы возразить, но он прошел мимо нее, направляясь в свой шатер. Ее невозможно было заставить молчать. Она – как ветер, ни на секунду не утихающий, но Аарон был не в том настроении, чтобы выслушивать ее советы и жалобы.

Подошел Моисей.

– Собери народ, пусть все придут к подножию горы.

Весь народ последовал за Аароном. Моисей и Иисус Навин уже были там. Аарону не нравилось, что рядом с братом не было Елиезера и Гирсама, которые могли бы ему помогать. Почему подле Моисея должен быть этот юноша из племени Иуды, а не его собственные дети? С самого начала их исхода из Египта Иисус старался держаться как можно ближе к Моисею, служил ему при любой возможности. И брат принял юношу как своего помощника. Даже после того, как Иофор и Сепфора привели Елиезера и Гирсама, Иисус Навин оставался рядом с вождем.

Где были его сыновья этим утром? Аарон нашел их среди толпы, они стояли по обе стороны своей больной матери.

– Послушайте Слово Господа!

Толпа утихла и слушала, как Моисей объявляет все слова Господа – законы, уберегающие народ от греха в отношениях друг с другом; законы, защищающие чужестранцев, живущих среди них и идущих путями Господа; законы об имуществе, когда оно будет им дано; законы справедливости и милости. Господь дал повеление каждый год отмечать три праздника: праздник опресноков – напоминание об исходе из Египта, праздник жатвы и, в конце года, праздник собирания плодов – благодарение Господу за то, что Он – обеспечитель. Все мужчины Израиля, где бы они ни поселились в Земле обетованной, во время праздников должны будут являться перед лицо Господа в то место, которое Он назначит.

Они больше не могли делать то, что было правильным в их глазах.

– Господь посылает Своего ангела перед нами, чтобы безопасно ввести нас в землю, которую Он приготовил для нас. Мы должны слушать его и выполнять все его повеления. Не упорствуйте против ангела, потому что он не простит грехов ваших. Он представляет Господа – на нем Его имя.

Аарон почувствовал волнение, когда вспомнил Человека, шедшего впереди брата. Это не был плод его воображения! Как и тот Человек, стоявший в расселине горы Синай, откуда полилась вода. Это было одно и то же существо – ангел Господень. Подавшись вперед, он вбирал в себя все слова брата.

– Если вы будете слушаться Господа, следовать всем Его повелениям, то Он будет врагом врагам нашим, противником противников наших, – Моисей вознес руки к небу. – Мы должны служить только Господу Богу. И тогда Он благословит нас хлебом и водой и отвратит от нас болезни. Не будет преждевременно рождающих и бесплодных среди Его народа, и Он даст нам долгую жизнь, исполненную благ. Когда мы придем в Землю обетованную, мы должны изгнать из нее все народы, живущие там, иначе они введут нас в грех перед Господом, потому что боги их – западня для нас, – он опустил руки. – Каким будет ваш ответ Господу?

Аарон крикнул:

– Все, что говорит Господь, мы сделаем!

Народ повторял его слова, пока миллионы голосов не зазвучали перед Господом, Богом Израиля.

На следующий день рано утром Моисей построил жертвенник у подножия горы Божьей. Там установили двенадцать неотесанных каменных глыб по числу израильских племен. Юноши, выбранные из народа, принесли в мирную жертву Господу закланных тельцов. Взяв половину крови животных, Моисей влил ее в чаши, а другой половиной окропил жертвенник. Затем он прочитал всему народу Слово Господа, которое записал в Книгу Завета, и люди вновь повторили, что будут выполнять все заповеди. Воздух был наполнен запахом сжигаемых жертв.

Моисей повернулся к брату.

– Аарон, ты и двое твоих сыновей, Надав и Авиуд, и семьдесят старейшин должны взойти со мной на гору.

Аарон обрадовался этому повелению. Он ждал этого момента – когда сможет не только услышать Слово Господа, но и быть в Его присутствии. Радость смешалась со страхом, пока он поднимался на гору Синай вслед за Моисеем. Старейшины шли за ними.

Подъем был не из легких. Без сомнения, Сам Господь Бог давал Моисею силы уже в пятый раз совершать это восхождение! Идя к вершине по крутой тропинке вслед за братом, Аарон чувствовал каждый день из прожитых восьмидесяти трех лет. Его мышцы ныли. Приходилось то и дело останавливаться, чтобы перевести дух. Над ними было клубящееся облако Господне, на вершине горы горел огонь. Когда Аарон, его сыновья и старейшины вышли на ровную площадку, Моисей уже ждал их.

– Здесь мы поклонимся Господу, – сказал он.

Аарон увидел Бога Израиля. Под ногами Его было что-то вроде возвышения из сверкающего чистого сапфира, ясного, как само небо. Несомненно, теперь Аарон умрет. Он задрожал от увиденного и упал на колени, низко склонив голову.

– ВСТАНЬ И ЕШЬ. ПЕЙ ВОДУ, КОТОРУЮ Я ДАЮ ТЕБЕ.

Никогда раньше Аарон не чувствовал такого ликования и благодарности. Ему хотелось навсегда остаться здесь. Он позабыл обо всем и обо всех, кто ждал его там, внизу, на равнине. Он наслаждался этим моментом, счастливый от созерцания Божьей силы и могущества. Он чувствовал себя кем-то маленьким, но вовсе не незначительным, одним из множества, но нужным и желанным. Манна имела небесный вкус, а вода вернула силы.

Моисей положил руку на плечо Аарона.

– Господь призвал меня на вершину горы, чтобы дать мне Закон для Своего народа. Останься здесь и подожди, пока мы не вернемся.

– Мы?

– Иисус Навин пойдет на вершину вместе со мной.

Аарон почувствовал, как на него нахлынула волна недовольства. Он смотрел не на Моисея, а на юношу.

– Он из колена Ефрема, а не Левия.

– Аарон, – тихо произнес Моисей. – Разве мы не должны подчиняться Господу во всем?

Сердце Аарона сжалось. Губы задрожали.

– Да, – ответил он.

«Я хочу пойти, – хотелось сказать ему. – Я хочу быть рядом с тобой! Почему ты отсылаешь меня теперь?»

Аарона вдруг захлестнули чувства того одинокого мальчика, который когда-то прятался в тростнике. Выбрали кого-то другого.

Моисей обратился ко всем старейшинам:

– Если возникнут проблемы, пока меня не будет, советуйтесь с Аароном и Ором – они остаются с вами.

Сказав это, Моисей повернулся и пошел по тропинке к вершине горы, Иисус сопровождал его. Чувствуя себя обделенным, Аарон проводил их долгим взглядом. Слезы обжигали глаза. Он поморгал, пытаясь усмирить нахлынувшие эмоции. «Почему Иисус? Почему не я?» Разве не он должен был разыскать Моисея в пустыне? Разве не его избрал Господь, чтобы говорить вместо Моисея? В горле Аарона стоял удушливый ком. «Это несправедливо!» – думал он.

Аарон остался со старейшинами, и сейчас ноша его была тяжелее, чем когда-либо.

* * *

Уже шесть дней Аарон и старейшины оставались на горе. Вершину окутывало облако. Моисей и Иисус Навин были на некотором расстоянии, их было видно. На седьмой день Господь воззвал к Моисею из облака. Аарон и старейшины слышали Голос, низкий, как раскаты грома. Моисей стал подниматься выше, направляясь к вершине, Иисус Навин – следом за ним. Они видели, как брат Аарона вошел в облако, а Иисус остался в ожидании его, стоя, как часовой на посту. Внезапно раздался трубный звук, и из вершины вырвался сияющий столп огня.

Снизу доносились крики людей.

– Аарон! – встревоженно сказал Ор. – Мы должны успокоить народ!

Аарон продолжал сидеть спиной к остальным.

– Моисей сказал нам ждать здесь.

– Старейшины спускаются.

– Мы должны быть здесь!

– Аарон! – снова позвал его Ор. – Ты нужен им!

Из глаз Аарона катились горькие слезы. «Почему? Боже, ну почему именно меня должны были оставить?»

– Моисей сказал, что они должны обращаться к нам за советами. Если они пересекут черту, то Господь поразит их!

Аарон зажмурил глаза.

– Хорошо! – Опустив голову, он стал медленно спускаться по тропе, с твердым намерением делать все, что потребует от него Господь.

В последний раз оглянувшись назад, Аарон посмотрел на вершину. У края облака, покрывавшего гору, в легкой дымке стоял Иисус Навин.

* * *

Испуганные старейшины окружили Аарона.