Текст книги "Священник"

Автор книги: Франсин Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Присутствующие встревоженно зашептались.

Фараон горько засмеялся.

– Град? Что такое град? Ты, наверно, выжил из ума, Моисей. Несешь какую-то чепуху.

Моисей повернулся и пошел к выходу, Аарон следом. Он видел испуганные лица. Может быть, фараон и не боится Бога евреев, но, похоже, другие лучше понимали происходившее. Несколько человек поспешили скрыться за массивными колоннами, устремившись к выходу – видимо, чтобы уберечь свой скот и спасти имущество.

Моисей поднял посох к небу. Немедленно появились темные, зловещие облака, которые клубились и расползались над землей, обходя Гесем. Подул холодный ветер. Аарон почувствовал, как в груди нарастает странная тяжесть. Темно-серые небеса загрохотали. Огненные зигзаги стали сходить с неба, поражая земли к западу от Гесема. Шу – египетский бог воздуха, разделитель земли и неба – был беспомощен перед Господом, Богом Израиля.

Аарон почти все время сидел у дверей своего дома, наблюдая за градом и огнем, посылаемым с небес, благоговея перед Божьей великой силой. Ничего подобного он никогда не видел. Теперь фараон, конечно же, сдастся!

Солдаты пришли вновь. Аарон видел опустошенные и выжженные поля льна и ячменя у египтян. Земля была уничтожена.

Фараон, считавшийся потомком союза Осириса и Исиды, человеческим воплощением Гора, впервые казался смущенным и всерьез напуганным. В звенящей тишине зала висел в воздухе невысказанный вопрос: «Если фараон – величайший бог Египта, то почему он не смог защитить свои владения от невидимого бога каких-то рабов Египта? Как случилось, что все могущественные и прославленные египетские боги не могли противостоять невидимой руке невидимого бога?»

– Я, наконец, признаю свою вину, – правитель кисло посмотрел на своих советников, толпившихся у престола. – Господь прав, а мой народ и я ошибались. Прошу, умолите Господа прекратить этот ужасный гром и град. Я сразу же вас отпущу.

Аарон не почувствовал ликования или радости. Рамсес говорил неискренне. Без сомнения, он уступил под давлением своих советников. Они все еще не понимали, что с ними сражается Сам Господь Бог.

Моисей бесстрашно произнес:

– Как только я покину город, то вознесу руки и помолюсь Господу. Тогда прекратятся гроза и град. И это докажет тебе, что земля принадлежит Господу. Но я знаю, что ты и твои советники все еще не страшитесь Господа Бога.

Глаза фараона заблестели.

– Моисей, друг мой, как можешь ты так говорить с тем, кого когда-то называл младшим братом? Как можешь ты приносить такую боль женщине, которая вытащила тебя из реки и растила, как сына Египта?

– Бог знает тебя лучше, чем я, Рамсес, – голос Моисея был тихим, но твердым, – и это Господь сказал мне, что ты ожесточил свое сердце против Него. Это ты навлекаешь суды на Египет. Это ты заставляешь страдать свой народ!

Смелые слова, способные навлечь на них обоих смертный приговор. Аарон придвинулся к Моисею, готовый защищать его, если кто-то подойдет слишком близко. Но все, наоборот, отступили. Некоторые, к ярости фараона, даже слегка склонили головы в знак уважения перед Моисеем.

Моисей помолился, и Господь убрал Свою десницу от Египта. Гром, град и огонь с небес прекратились, однако тишина после бури оказалась еще более зловещей, чем рев и бушующая стихия. И все же ничего не изменилось. Фараону нужны были кирпичи, и их должны были делать еврейские рабы.

Люди причитали:

– Меч фараона теперь над нашими головами!

– У вас что, глаз нет? – кричал Аарон, – или нет ушей? Оглянитесь вокруг. Неужели вы не видите, как египтяне боятся следующего шага Господа? Каждый день все больше египтян приходит к нам с дарами. Смотрите, как они почитают Моисея!

– А нам-то что от этого, мы ведь как были рабами, так и остались!

– Господь избавит нас! – отвечал Моисей. – Вы должны верить!

– Верить? Единственное, что у нас было все эти годы, это вера! А мы хотим получить свободу!

Аарон изо всех сил старался не позволять людям подходить к Моисею.

– Оставьте его в покое. Он должен помолиться, – увещевал он израильтян.

– Нам сейчас хуже, чем до его прихода!

– Очистите ваши сердца! Молитесь с нами!

– Что хорошего вы для нас сделали, если нас опять заставляют идти месить глину?

Разгневанному Аарону хотелось колотить их своим посохом. Они были словно напуганные овцы, блеющие от страха.

– Разве ваши сады пострадали или превратились в пепел? Разве ваши животные заболели? Господь отделил нас от египтян!

– Когда Бог вытащит нас отсюда?

– Когда мы поймем, что Господь есть Бог и нет другого!

Разве они не поклонялись египетским богам? Они все еще не были тверды в своей вере в Бога! Аарон пытался молиться. Он хотел снова услышать голос Господа, но голове звучал целый хор голосов, противоречивших один другому. Вдруг он заметил амулет в виде жука-скарабея на шее своего сына Авиуда. Кровь едва не застыла в его жилах.

– Откуда у тебя это?

– Дал один египтянин. Дорогая вещица. Она из лазурита и золота.

– Это гадость! Сними это! И проверь, чтобы в моем доме не было никаких идолов! Ты понимаешь, Авиуд? Ни скарабея, ни деревянной статуэтки Хекет, ни глаза Ра! Если египтянин дает тебе золотую вещицу, переплавь ее!

Бог посылал очередную казнь, и только по Его благоволению и милости она не коснется Израиля, чье имя означает «борющийся с Богом»!

На этот раз Бог посылал саранчу. Но фараон снова не стал слушать. Идя рядом с Моисеем к выходу из громадного дворцового зала, Аарон слышал, как советники взывают к правителю:

– Как долго ты позволишь длиться этим ужасам?

– Пожалуйста, отпусти евреев поклониться их Господу Богу!

– Неужели ты не понимаешь, что Египет почти уничтожен?

Аарон тотчас обернулся, услышав сзади топот бегущего человека. Он не позволит схватить Моисея! Он крепко взял посох обеими руками. Но слуга низко поклонился.

– Пожалуйста, Великий Фараон желает, чтобы вы вернулись.

– Пусть лучше Великий Фараон с разбегу прыгнет в Пил!

– Аарон… – Моисей повернулся и пошел обратно.

Недовольный, Аарон двинулся следом. Послушает ли когда-нибудь их Рамсес? Они должны вернуться и выслушать еще одно обещание, которое будет нарушено прежде, чем они ступят в землю Гесем. Разве Господь не сказал, что Он ожесточит сердца фараона и его слуг?

– Я согласен, идите и служите вашему Господу Богу! – раздался голос властелина.

Моисей тут же пошел к выходу, Аарон за ним. Они еще не достигли дверей, как фараон крикнул вслед:

– Но только скажи мне, кого ты хочешь взять с собой?

Моисей взглянул на Аарона, и тот обернулся.

– Молодых и старых, мы все пойдем. Мы возьмем наших сыновей и дочерей и наш крупный и мелкий скот. Мы должны все вместе устроить праздник Господу, – ответил он.

Рамсес помрачнел. Он указал пальцем на Моисея.

– Вот, что я говорю тебе, Моисей. Господу точно придется быть рядом с вами, если вы собираетесь взять с собой детей! Я вижу насквозь ваши подлые намерения. Никогда! Только мужчины могут пойти и служить Господу. Ты ведь об этом просил! – Он жестом подозвал стражников. – Выпроводите их вон из моего дворца!

К ним быстро подошли слуги. Они выпихивали и выталкивали стариков, проклиная их от имени своих лжебогов. Аарон хотел было пустить в ход свой посох, но Моисей удержал его руку. Их вышвырнули за двери на пыльную улицу.

* * *

Весь день и всю ночь дул сильный ветер и с рассветом нанес саранчу. Египтяне стали призывать Уто – богиню-кобру – защитить свои владения, однако саранча наполнила всю землю египетскую: ее многотысячные полчища, подобно гигантской армии, двигались по стране, пожирая все на своем пути. Земля почернела от ползающих и скачущих кузнечиков, которые съедали каждую травинку, дерево или куст, до этого уцелевшие от града. Урожай пшеницы был уничтожен. Финиковые пальмы ободраны наголо. Камыш по берегам Нила съеден по самую границу воды.

Когда солдаты фараона пришли за Моисеем и Аароном, было уже слишком поздно. Весь урожай и все пригодное в пищу за пределами земли Гесем было съедено саранчой.

Рамсеса била дрожь. Потрясенный, он поздоровался с братьями и добавил:

– Я признаю свой грех перед вашим Господом Богом и вами. Теперь простите мой грех еще раз и помолитесь Господу, Богу вашему, чтобы он отвратил от меня эту ужасную напасть.

Моисей помолился Богу о милости, и направление ветра изменилось. Теперь он дул на запад, унося саранчу в Красное море.

На земле египетской стало безмолвно и безжизненно. Египтяне прятались в своих домах, боясь следующей катастрофы, которая, по их убеждению, непременно случится, если фараон не отпустит рабов. На пороги евреев они приносили дары. Золотые амулеты, украшения, драгоценные камни, фимиам, дорогие одежды, серебряные и бронзовые сосуды. Стараясь почтить подарками Божий народ, египтяне просили: «Нас постигла такая беда, помолитесь за нас. Попросите за нас!».

– Они все еще не понимают! – Моисей схватился за голову, покрытую молитвенным покрывалом. – Они поклоняются нам, Аарон, хотя сила у Бога.

Даже Мариам кипела от негодования:

– Почему Бог не умертвит фараона и не покончит со всем этим? У Господа есть сила сокрушить Рамсеса прямо в его собственном дворце!

Моисей поднял голову.

– Господь хочет, чтобы весь мир узнал, что Он есть Бог и нет другого. Все египетские боги – ничто. У них нет сил противостоять нашему Господу Богу.

– Мы знаем об этом!

– Мариам! – резко остановил ее Аарон. Разве Моисею не достаточно досаждали? – Потерпи. Дай Богу время. Он избавит нас.

Моисей снова простер вперед руку. На этот раз тьма окутала Египет. Солнечный свет поглотила густая, осязаемая темнота, чернее, чем самая черная ночь. Сидя неподалеку от дворца фараона, Аарон плотно закутался в свою просторную одежду. Рядом с ним молча сидел Моисей. Они слышали, как жрецы взывали к богу Ра, богу солнца, отцу всех египетских царей, – просили проехать по небу в своей золотой колеснице и вернуть солнечный свет. Аарон презрительно рассмеялся. Пусть эти упрямые глупцы взывают к своему несуществующему богу. Солнце появится только тогда, когда истинный Бог этого захочет, и не раньше.

Моисей резко поднялся.

– Аарон, мы должны собрать старейшин. Очень быстро!

Они поспешили в Гесем, и Аарон сразу же послал вестников. Пришли недовольные старейшины.

– Тише! – сказал Аарон. – Послушайте Моисея. У него есть слово от Господа!

– Приготовьтесь покинуть Египет. Все вы, мужчины и женщины, должны выпросить у наших соседей-египтян вещи из золота и серебра. Египтяне дадут вам все, чего бы вы ни попросили, потому что Господь дал милость Своему народу в их глазах. Господь говорит, что этот месяц будет для вас первым месяцем года. В десятый день этого месяца каждая семья должна выбрать агнца или молодого козленка в жертву. Кормите этих агнцев и заботьтесь о них до вечера четырнадцатого дня этого первого месяца. Потом каждое семейство израильское пусть заколет ягненка…

Моисей поведал им о следующей казни и о том, как ее избежать. Все разошлись в молчании, в страхе перед Господом.

* * *

Целых три дня Аарон и Моисей ожидали у входа во дворец, пока не услышали дрожащий от страха и ярости крик фараона, разносимый эхом среди колонн его тронного зала:

– Моисей!

Моисей положил руку на плечо Аарона, и они поспешили войти внутрь. Аарон шел уверенно, не спотыкаясь в густой темноте. Он видел, куда идти, словно Господь даровал ему зоркость совы. Он видел лицо Моисея, серьезное и полное сострадания, и бегающие, невидящие во тьме глаза фараона.

– Я здесь, Рамсес, – ответил Моисей.

Фараон повернулся к ним, наклонив голову, словно пытаясь услышать то, чего не мог разглядеть в кромешной темноте.

– Пойдите, поклонитесь Господу, – возвестил он. – Пусть только ваш мелкий и крупный скот останется здесь. Вы даже можете взять с собой детей.

– Нет, – возразил Моисей, – мы должны взять с собой наш крупный и мелкий скот, чтобы принести жертвы и всесожжения нашему Господу Богу. И мы должны забрать с собой все имущество – ни копыта не останется здесь. Мы должны будем выбрать жертвы нашему Господу Богу из этих животных. Но пока мы не придем туда, мы не знаем, какие жертвы потребует Бог.

Рамсес разразился проклятиями:

– Вон отсюда! – заорал он. – Не попадайтесь мне больше на глаза! В тот день, когда вы увидите лицо мое, вы умрете!

– Прекрасно! – закричал в ответ Моисей. – Я не увижу больше твоего лица! – Его голос изменился. Он стал глубоким и сильным, громко раздавался по всему залу. – Вот, что говорит Господь: «В полночь Я пройду посреди Египта. И умрет каждый первенец в каждом семействе по всему Египту от старшего сына фараона, восседающего на троне, до первенца рабыни. Даже первородное из скота умрет».

По телу Аарона побежали мурашки, его бросило в жар.

– Моисей! – взревел фараон, размахивая руками, словно пытаясь нащупать путь в темноте. – Думаешь, Осирис не защитит меня? Боги не позволят тебе прикоснуться к моему сыну!

Моисей продолжал:

– «И будет вопль великий по всей земле египетской, какого не бывало и какого не будет более. Но среди сынов Израилевых будет так спокойно, что даже пес не залает. Тогда вы узнаете, какое различие делает Господь между египтянами и израильтянами». Тогда прибегут ко мне все советники египетские и поклонятся низко: «Пожалуйста, уйдите от нас! – будут они умолять. – Поторопитесь! И заберите с собой всех!» Только тогда я уйду!»

С горящими от гнева глазами Моисей повернулся и быстро зашагал к выходу.

Аарон догнал его и пошел рядом. Он никогда не видел брата таким сердитым. Бог говорил через него. В этом громадном зале Аарон слышал голос Бога.

Идя по улицам города в землю Гесем, Моисей тихо и горячо молился, его глаза сверкали гневом. Завидев его, люди в страхе уходили с дороги и спешили скрыться в домах или лавках.

На окраине города Моисей воскликнул:

– О, Господи! Господи!

На глазах Аарона выступили слезы.

– Моисей… – произнес он. Больше он не мог ничего сказать.

– Аарон, теперь мы увидим, какое бедствие один человек может навлечь на целый народ, – по щекам Моисея катились слезы. – Мы увидим!

Сказав это, он упал на колени и заплакал.

Глава третья

Аарон крепко зажал ягненка между коленей, но он продолжал вырываться. Перерезав ему горло, Аарон почувствовал, как животное обмякло, чаша стала наполняться кровью. Аарона мутило от запаха крови. Это был отличный годовалый ягненок, без малейшего изъяна. Наполнив чашу, Аарон снял шкуру и отдал тушку Надаву.

– Зажарь голову, ноги и внутренности.

Сын взял тушку.

– Хорошо, отец.

Держа в руках чашу, Аарон обмакнул в кровь пучок иссопа и помазал верхнюю перекладину дверного косяка своего дома. Он снова и снова опускал иссоп в чашу, пока верхняя часть рамы не окрасилась в красный цвет, потом стал смазывать кровью обе продольные перекладины косяка. В точности то же проделывала каждая еврейская семья по всей земле Гесем. Их соседи-египтяне перешептывались, глядя на них с недоумением и отвращением.

– Вчера они выбросили из своих домов все съестное, что сделано на закваске.

– А теперь мажут кровью дверные косяки!

– Что это значит?

Некоторые египтяне приходили к Аарону и спрашивали, как они могут присоединиться к Израилю.

– Обрежьте в вашей семье каждого человека мужского пола, и тогда вы станете как рожденные среди нас.

Лишь немногие приняли его слова всерьез и выполнили повеление. Боясь за свои жизни, они перебирались в землю евреев, перевозили туда свои семьи, слушали и делали все, что Аарон и Моисей говорили своему народу.

Аарон думал о том, что принесет эта ночь остальным жителям Египта. В самом начале ему хотелось отомстить им. Он наслаждался мыслями о мучениях этого народа. Теперь желание мести сменилось состраданием к этим безрассудным людям, которые все еще держались за своих идолов и поклонялись бессильным, несуществующим «богам». Аарону хотелось как можно скорее покинуть эту разоренную, опустошенную землю. Закончив с косяками, он вошел в дом и как следует запер дверь. В углу лежала гора всевозможных изделий из золота и серебра и дорогих украшений, которые Мариам и его сыновья взяли у египтян. Всю свою жизнь Аарон собирал крохи, обеспечивая своей семье лишь убогое, скудное существование благодаря жалкому кусочку земли и маленькому стаду овец и коз. Теперь же золота и серебра у них оказалось столько, что пора было набивать им мешки. Господь дал милость Аарону, Моисею и всему еврейскому народу в глазах египтян, и те отдавали им все, о чем бы их ни просили, вплоть до самых дорогих вещей. Не задавая лишних вопросов, египтяне давали предметы, которые всего несколько дней назад считали немалой ценностью, – таким образом они надеялись купить милость у Бога евреев.

Но Божья милость не продается. Заработать ее было невозможно.

В эту ночь серебро и золото потеряло свою ценность и перестало что-либо значить даже для Аарона, который не так давно считал, что богатство может принести ему утешение и спасение от приставников и тиранов. Кроме того, все, что он делал во имя Господа в прошлом, в эту ночь не имело никакого значения. И египтяне, даже предложи они сейчас своим богам все, что имели, не смогли бы выкупить жизни своих сыновей-первенцев. Если бы они разбили в эту ночь всех своих идолов, и этого было бы недостаточно. Эту ночь на Египет навлек фараон, чья гордость стала проклятием для его народа.

Бог, создавший небо и землю, установил цену жизни, и это была кровь агнца. Ангел Господень уже близко, и он минует все дома, где дверные перекладины и косяки окрашены кровью. Кровь была знаком того, что живущие в доме верили в Бога Авраама, Исаака и Иакова. Верили достаточно сильно, чтобы выполнить Его повеление и довериться Его слову. Их могла спасти только вера в одного истинного Бога.

Аарон посмотрел на своего первенца, Надава, сидящего за столом вместе с братьями. Авиуд устроился поодаль, один в глубоком раздумье, а Ифамар и Елеазар – вместе со своими женами и маленькими детьми. Малыш Финеес поворачивал ягненка на вертеле над огнем. Когда он уставал, кто-то другой занимал его место.

– Дедушка… – Финеес проскользнул на скамейку рядом с Аароном, – что значит эта ночь?

Аарон обнял мальчика и посмотрел на своих сыновей, их жен и маленьких детей.

– Это Пасхальная жертва Господу. Господь придет сегодня в полночь, увидит кровь ягненка на нашей двери и пройдет мимо нас. Мы будем спасены, но Господь поразит старших сыновей египтян. От старшего сына фараона, восседающего на троне, до первенца узника в тюрьме; то же будет с их скотом.

В доме было совсем тихо, было слышно только потрескивание огня и шипение жира, капающего на горячие угли. Мариам молола пшеницу и ячмень, собираясь испечь хлеб без закваски. Тянулись часы. Никто не проронил ни слова. Моисей встал, закрыл окна и запер их, как если бы приближалась песчаная буря. Потом он сел рядом со своими родными и накрыл голову молитвенным покрывалом.

Дом был наполнен запахом жарящегося ягненка и ароматом горьких трав, которые Мариам нарезала и положила на стол. Аарон проткнул ягненка.

– Готово, – сообщил он.

Мариам добавила масла в муку и перевернула тоненькие хлебные лепешки, которые она выпекала на круглой сковороде на углях.

Стояла глубокая ночь. Смерть была рядом.

Мужчины поднялись, препоясывая чресла и заправляя за пояса хитоны. Они надели сандалии и встали у стола с посохами в руках. Вся семья стала есть ягненка, горькие травы и пресный хлеб.

Раздался чей-то крик, от которого у Аарона мурашки побежали по коже. Мариам посмотрела на Моисея широко открытыми темными глазами. Они продолжали молча есть. Послышался новый крик, на этот раз где-то ближе, а потом душераздирающий вопль где-то вдалеке. Кто-то отчаянно взывал к Осирису. Аарон крепко зажмурился, зная, что Осирис – ничто, просто статуя, сделанная руками людей, всего лишь плод человеческого воображения. Осирис не имел ни естества, ни силы, кроме той, которую приписывали ему сами люди. Сегодня они узнают, что ничто сделанное руками людей не может принести спасения. Спасение в Господе, Боге всего творения.

Вопли и отчаянные крики раздавались все чаще. По доносившимся звукам Аарон определил, когда ангел Господень прошел мимо их дома. Он чувствовал, как радость поднимается в нем, а сердце готово разорваться от переполнившей его благодарности. Господу можно доверять! Господь избавляет Свой народ Израиль! Господь уничтожает Своих врагов.

Кто-то забарабанил в дверь.

– Именем фараона, откройте!

Аарон взглянул на Моисея, тот кивнул, и Аарон пошел открывать дверь. За порогом были солдаты, которые низко поклонились, едва увидев Аарона и Моисея.

– Фараон велел доставить вас к нему.

Когда они вышли, солдаты окружили их.

– Умер сын фараона, – тихо промолвил солдат, стоявший справа от Моисея.

Другой заговорил с Аароном:

– Он был первым из умерших во дворце, затем стали умирать другие, много.

– Мой сын! – горестно всхлипывал солдат, шедший позади них. – Мой сын…

Фивы сотрясались от рыданий и воплей, кого-то потеряли в каждом доме.

– Быстрее! Надо торопиться, пока не умерли все в Египте!

Едва они переступили порог дворца, как раздался громкий крик фараона:

– Оставьте нас! Вон, уходите все вон отсюда! – он сгорбился на своем троне. – Идите и совершите служение Господу, как вы просили. Возьмите ваш крупный и мелкий скот и уходите. Идите, только сначала благословите меня.

Аарон стоял в свете мерцающих факелов, с трудом веря услышанному – фараон уступил… Неужели все закончилось? Неужели и правда все закончилось? Или, как только они выйдут за пределы дворца, выяснится, что фараон опять передумал?

Не говоря ни слова, Моисей направился к выходу.

– Идите! – подгонял его стражник. – Скорее, а то мы все погибнем!

Когда они в спешке почти бежали по улицам города, Аарон выкрикивал:

– Израиль! Израиль! Близок день твоего избавления!

* * *

Египтяне выбегали из своих домов и кричали евреям:

– Быстрее! Быстрее! Уходите, пока Великий Фараон не передумал и мы все не умерли!

Им давали ослов, всевозможные вещи, помогали привязывать тюки с поклажей к спинам вьючных животных. Некоторые делали подношения из того немногого, что у них осталось после бедствий.

– Забирайте у нас что хотите, и уходите из Египта! Скорее! Пока другая беда не постигла нас и мы не умерли!

Аарон смеялся от радостного волнения и думал только о том, чтобы уйти как можно быстрее. Мариам, его сыновья, их жены и дети подтягивались к нему и Моисею, которые шли впереди всего общества израильского. Оглушительный шум не умолкал. Люди выкрикивали хвалу Господу, Моисею и Аарону. Рядом с толпами людей шли стада овец и коз. Стада крупного скота вели сзади, чтобы люди не задыхались от поднимаемой животными пыли. Шестьсот тысяч мужчин покинули Египет на рассвете и пешком направились в Сокхоф, с ними шли их жены и дети.

Женщины несли на плечах миски с тестом, на руках – младенцев, крича остальным детям держаться поближе, не отставая от семьи. Приготовить еду в дорогу они не успели.

Аарон шел, слыша гул голосов; на зубах он ощущал пыль, поднимаемую миллионами рабов, спешащих прочь из города фараона. Многие присоединялись к ним по пути. Племена Рувима, Симеона, Иуды, Завулона, Иссахара, Дана, Гада, Асира, Неффалима и Вениамина шли за племенем Левия, к которому принадлежали Моисей и Аарон. Поблизости от Моисея шли мужчины из полуплемен Ефрема и Манассии, они несли гроб с телом своего прародителя Иосифа, когда-то спасшего Египет от голода. Старейшины каждого племени несли специально сделанные знамена, вокруг которых теперь собирались их родственники. Все мужчины были вооружены и готовы к войне. Рядом с израильтянами пристраивались египтяне, решившие бежать из своей разрушенной страны и искать защиты у Господа, Бога Израилева, истинного Бога и Создателя.

Аарон смотрел, как вместе с восходом солнца поднимается гигантский облачный столп. Сам Господь закрывал их от палящего зноя и выводил из рабства, прочь от мучений и безысходности. Жизнь будет просто замечательной! Через неделю они придут в Землю обетованную[3]3
  Землю, обещанную Богом Израильскому народу.


[Закрыть], где течет молоко и мед. Всего через неделю они раскинут шатры, и будут отдыхать, будут праздновать свое освобождение.

Мужчины и женщины радостно взывали:

– Хвала Господу! Мы свободны, наконец-то свободны!

– Мои сыновья больше не слепят ни одного кирпича для фараона!

– Пусть сам лепит свои кирпичи!

Люди смеялись. Женщины пели от радости. Мужчины выкрикивали хвалу.

– Надо было испечь побольше пресных хлебов! У нас так мало зерна, – говорил кто-то.

– А долго мы сегодня будем идти? Дети уже устали.

Услышав жалобы своих родных, Аарон повернулся к ним. Его лицо побагровело от возмущения. Неужели они бы предпочли остаться в Египте?

– Это конец вашего рабства! Радуйтесь! Мы были спасены кровью агнца! Славьте Господа!

– Да, отец. Мы так и делаем! Только дети очень устали…

Моисей поднял посох.

– Запомните этот день! – сказал он громко. – Расскажите своим сыновьям и дочерям, что сделал для вас Господь, когда вывел вас из Египта! Помните, что вы посвятили Господу каждого первенца, будь то человек или животное, ибо Господь заставил смерть миновать нас! Празднуйте этот день! Никогда не забывайте, что это Господь своей крепкой рукой вывел вас из Египта!

Фараон не хотел отпустить Божий народ, поэтому Господь умертвил в Египте всех первенцев – как людей, так и скота. Теперь каждый первенец мужского пола принадлежит Господу, и каждый первый сын в семье будет выкуплен кровью агнца.

– Хвалите Господа! – провозгласил Аарон, подняв посох.

Он не будет обращать внимания на нескольких недовольных людей. Он не позволит им испортить эти минуты, этот великий день. Он не будет слушать тех, кто, как жена Лота, оглядывается назад. Всю свою жизнь он мечтал об этом – быть свободным. Теперь он, наконец-то, узнает, что такое свобода. Он не мог удержать слез от переполнявшей его благодарности.

– Слава Господу! – восклицал он. Идущие вокруг мужчины и женщины вторили ему, за ними следующие подхватывали хвалу, которая, достигая последних рядов, раскатами грома поднималась к небу. Женщины пели.

Солнце начинало клониться к закату, но Моисей не остановился: в небе появился огненный столп и повел их в Сокхоф, где они и сделали остановку для отдыха. Здесь, в Ефаме, на краю пустыни, они разбили свои шатры.

К Моисею подошли Корей и несколько других старейшин из племени Левия.

– Почему ты ведешь нас на юг, хотя есть два более коротких пути в Ханаан? Мы могли бы пойти вдоль берега моря, – спросили они.

Моисей покачал головой.

– Так наш народ шел бы через филистимские земли.

– Нас много, и мы вооружены для битвы. А не пойти ли нам в южный Ханаан через пустыню Сур?

Моисей не уступал:

– Мы вооружены, но не обучены и никогда не воевали. Мы идем туда, куда ведет нас ангел Господень. Бог сказал, что, если людям придется воевать, они могут передумать и вернуться в Египет.

– Мы никогда не вернемся в Египет! – Корей вскинул голову. – Моисей, тебе надо больше доверять нам. Мы так же, как и ты, жаждали свободы. Даже больше.

Аарон поднял голову. Он понимал, что Корей намекает на сорок лет, проведенные Моисеем во дворце, и на следующие сорок, которые тот прожил со свободными мадианитянами. Подошли другие, требуя внимания Моисея. Аарон встал, чтобы посмотреть, в чем проблема. Проблемы уже начинались.

– Аарон, – Корей повернулся к нему, – ты понимаешь нас лучше, чем Моисей. Ты должен сказать свое слово: каким путем надо идти.

Уловив в этих словах лесть, Аарон ответил:

– Корей, это решает Бог. Он поставил Моисея нашим вождем. Господь над нами. Он идет впереди нас.

Неужели они не видели Человека, который шел впереди Моисея и указывал путь? Он шел достаточно близко, чтобы его было видно, но слишком далеко, чтобы разглядеть его лицо. Может быть, эти люди его не видели?

– Да, – поспешно согласился Корей. – Мы принимаем Моисея как Божьего пророка. Но и ты тоже пророк, Аарон. Подумай о детях. Подумай о наших женах. Поговори с братом. Зачем идти долгим путем, когда есть короткий? Филистимляне услышат о бедствиях. Они устрашатся нас так же, как сейчас египтяне.

Аарон покачал головой.

– Нас ведет Господь. Моисей сам по себе и шагу не ступает – он только идет за Ним. Если вы этого не понимаете, то поднимите голову и посмотрите на облако днем и огненный столп ночью.

– Это все так, но я уверен, что, если бы ты попросил Господа, Он бы прислушался. Разве Он не призвал тебя пойти в пустыню и встретить Моисея на горе Синай? Господь сначала обратился к тебе, а потом заговорил с твоим братом.

От слов Корея Аарон встревожился. Хочет ли он разделить братьев? Аарон подумал о том, к чему привела зависть Каина к Авелю, Исмаила к Исааку, Исава к Иакову, что произошло с Иосифом и его одиннадцатью братьями. Нет! Он не поддастся таким мыслям. Господь призвал его быть рядом с Моисеем, поддерживать его. Так он и будет делать!

– Господь говорит устами Моисея, а не моими, и мы последуем за Господом, каким бы путем Он ни вел нас.

– Ты первый сын Амрама. Господь продолжает говорить с тобой.

– Только чтобы подтвердить слова, сказанные Моисею!

– А что здесь такого, если просто спросить, почему мы должны идти более трудным путем?

Аарон стоял, опираясь на посох. Большинство из этих людей были его родственниками.

– Разве я или Моисей должны указывать Господу, каким путем нам идти? Это Господь должен говорить нам, куда идти, как долго и как далеко. Если вы настроены против Моисея, то вы против Бога.

Глаза Корея потемнели, но он поднял руки в знак капитуляции.

– Я не сомневаюсь в авторитете Моисея и в твоем, Аарон. Мы видели знамения и чудеса. Я просто спросил.

Они ушли, но Аарон знал, что вопросам не будет конца.

* * *

Аарон подошел к Моисею, стоявшему на каменистом склоне холма, откуда открывался вид пространной земли на востоке. Израильтяне были внизу, у подножия холма, ожидая. Уважая желание Моисея побыть одному, они ждали, когда Аарон начнет говорить вместо него. В последнее время Аарон стал замечать, что Моисей все чаще говорит на арамейском.

– Скоро я тебе больше не понадоблюсь, брат. Твои слова просты и понятны, – сказал он.

– Господь призвал нас двоих для этой задачи, Аарон. Смог бы я перейти пустыню и предстать перед фараоном, если бы Господь не послал тебя мне навстречу?

Аарон коснулся его руки.

– Ты слишком высоко меня ценишь.

– Аарон, враги Господа сделают все, чтобы разделить нас.

Может быть, Господь открыл Моисею глаза, и он знал, с какими искушениями столкнулся Аарон?

– Не хочу допускать чужих ошибок.

– Что тебя беспокоит?

– Что однажды я тебе больше не понадоблюсь, стану бесполезным для тебя.

Молчание затянулось, и Аарон уже решил, что брат не собирается отвечать. Стоит ли добавлять ему забот? Ведь Господь призвал его помогать Моисею, а не докучать ему мелкими проблемами. Как же ему хотелось поговорить с ним, как когда-то раньше, когда они вдвоем шли через пустыню! Годы разлуки будто растворились. Надуманные обиды исчезли. Они были больше, чем просто братья. Они были друзьями, объединенными одним поручением, служителями Всевышнего.