Текст книги "Погружение (ЛП)"

Автор книги: Форрест Уолден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Да.

Я кивнула и улыбнулась.

– У меня просто был плохой день, – сказала она.

– Я тебя прекрасно понимаю. Просто быть в старшей школе – уже достаточно плохо, правда? Плюс к этому тебе приходится беспокоиться о том, чтобы вписаться, чтобы получить хорошие оценки, – я на секунду замолчала, прежде чем продолжить. – О парнях.

Она напряглась, и я это заметила.

– Парнях, – ухмыльнулась она.

– Ну, правда, – сказала я, пытаясь воодушевить ее, – почему они такие отстойные?

– Не спрашивай меня. Я их вообще не понимаю, – ответила она. Она повесила свою сумку на плечо. – Они отвратительны.

– Хуже всего, когда они злые, – сказала я. – В начале года, вообще-то, в мой первый день в школе, я ударилась головой об парту, и они смеялись. Как будто мы во втором классе. Какого черта?

Она пожала плечами:

– В начальной школе, по крайней мере, если они к тебе злы, это обычно означает, что ты им нравишься.

– Точно.

– Теперь же это означает только то, что они мудаки.

Я засмеялась. Она тоже.

– Кстати, я Брук, – представилась я.

– О, я знаю, – ответила она. – Я Амелия.

– Подожди, откуда ты знаешь, как меня зовут?

– Ты – та девушка, которая упала в обморок в холле.

Супер. Люди знают меня как слабачку.

– А еще у тебя репутация не очень дружелюбной девушки, – призналась Амелия.

– Что?

– Ну, я просто слышала, что у тебя здесь нет друзей. А точнее, подруг. Что тебе вообще не нравятся девушки.

Я разозлилась. Я каждый день рвала задницу, чтобы казаться дружелюбной по отношению к этим сучкам, которые прогуливаются по холлу старшеклассников с таким видом, словно являются собственниками этого места. А они обо мне вот так. Какого хрена?

– Мне не следовало это говорить, – сказала Амелия.

Видимо, на моем лице отразилась злость.

– Нет, все нормально. Мне действительно нравится держаться в одиночку, – сказала я.

Я становилась рассеянной. Я хотела вернуть разговор назад к Амелии и к тому, почему она считает парней мудаками.

– Может, они просто завидуют, – предположила Амелия. – Возможно, они думают, что ты хочешь увести у них парней, потому что ты очень хорошенькая, – она застенчиво улыбнулась.

Я засмеялась.

– Вряд ли. Но спасибо за комплимент. Я не собираюсь встречаться с кем-либо из неудачников из этой школы, хотя, должна признать, тот парень Тим из моего класса довольно милый.

Я мысленно себе поаплодировала. Последняя фраза появилась из ниоткуда, и она была идеальна.

Поведение Амелии мгновенно изменилось. Она не выглядела испуганной. Она выглядела взбешенной.

– Я что-то не то сказала? – спросила я.

Она покачала головой:

– Ты говоришь о Тиме Шелтоне?

– Ага.

– Просто совет. Держись от него подальше.

Она двинулась к двери из туалета.

– Подожди! Почему? – спросила я.

– Он один из мудаков, – сказала она и открыла дверь.

Я догнала ее и прижала дверь рукой, снова закрывая ее.

– Скажи мне почему, – попросила я.

– А? – Амелия нервно перекидывала сумку с плеча на плечо, пытаясь удобно ее пристроить. – Мне нужно идти, – сказала она.

– Амелия, я... Мне на самом деле надо, чтобы ты мне сказала, почему Тим – мудак, – сказала я мягко.

– Мне нужно идти, – повторила она.

– Пожалуйста, – умоляла я. – Я не скажу ни одной живой душе.

– Убирайся с дороги.

– Он заставил тебя сделать что-то, чего ты не хотела?

Амелия попятилась к двери, как испуганный кролик.

– Что ты слышала? – прошептала она. – Они снова пустили этот слух?

– Какой слух?

– Не прикидывайся дурой! – закричала она. – Тот слух обо мне. Это неправда! Я не хотела делать это! Я сказала ему «нет».

Она уронила сумку и обхватила себя руками.

– Я не знаю ни о каких слухах, Амелия, – сказала я.

– Да, конечно! В конце лета, перед самым началом учебного года об этом все говорили.

– Я здесь новенькая. Я не слышала никакого слуха, – сказала я.

Я подошла к ней, и она отступила.

– Все нормально. Я хороший человек.

Я видела, как в ее глазах заблестели слезы, потом они полились, падая на ее белую кружевную блузку. Это был инстинкт. Не успев подумать, я обхватила ее руками. Обнимать кого-то, кого я едва знаю, вообще не казалось странным, потому что в каком-то смысле я ее знала. Она была Бэт. Как я и говорила Терри. Они все были Бэт.

– Думаю, он накачал меня наркотиками, – рыдала она мне в плечо. – Говорят, что я появилась на вечеринке топлес. Перед всеми, а он подстрекал меня. Я вообще-то не помню. То есть помню, но я не уверена. Я помню кровать. Я помню, что назавтра у меня текла кровь, хотя месячные еще не должны были начаться. По ощущениям, это были не месячные, и длилось это только один день.

Мне стало плохо. Я тяжело сглотнула, стараясь, чтобы меня не стошнило.

– Ты... ты рассказала родителям? – спросила я.

Амелия отстранилась. Она утерла лицо и покачала головой.

– Я не была уверена, что случилось. Я должна была сказать им, но я не была уверена, – сказала она, а затем добавила тише: – Мне было стыдно.

– Ты не сделала ничего плохого, – сказала я.

Она кивнула, словно хотела мне верить, но не могла.

– Амелия, ты действительно не сделала ничего плохого. Он тобой воспользовался. Как ты и сказала, он мудак.

Внезапно она посмотрела на меня очень обеспокоенно.

– Ты не должна никому говорить, – сказала она. – Пообещай мне.

Я вздохнула:

– Это не мое дело.

– Хорошо.

– Но я бы хотела, чтобы ты рассказала своим родителям, Амелия.

– Что теперь с этим сделаешь, Брук? Прошли месяцы. Я не обращалась в больницу после этого. Все равно невозможно доказать, что он что-то сделал, – сказала она.

– Есть твои слова, – сказала я.

– Ага, – усмехнулась она. – Они ничего не стоят.

ГЛАВА 15

– Бэт? Я подумала, мы могли бы сходить сегодня в торговый центр, – сказала я, задерживаясь в дверях ее спальни. Она лежала на кровати лицом к окну.

– Зачем? – равнодушно спросила она.

– Ну, в «The Limited» распродажа, – ответила я. Я подошла к ее кровати и осторожно села.

– Нет, спасибо, – сказала Бэт.

– Сегодня пятница, – произнесла я. – Чем ты хочешь заняться?

– Лежать здесь.

– О.

Мы молчали в течение нескольких минут.

– Ты не должна оставаться, Брук. Иди, погуляй с Грэтхен или кем-то еще.

Я сняла обувь и легла рядом с ней.

– Я не хочу тусоваться с Грэтхен. Я хочу остаться здесь с тобой.

Бэт повернулась и посмотрела на меня.

– Я думаю, Финн разочарован во мне, – произнесла она. – Я не хочу, чтобы он физически был со мной, а он все беспокоится об этом.

Я напряглась, не зная, что сказать. Странно слышать, как Бэт говорит о Финне и их физической близости. Я знала, у них был секс. Знала, что они, вероятно, все еще занимались сексом даже при том, что он был со мной. У меня совсем нет самоуважения?

– Я чувствую себя потерянной, Брук. Не знаю, что делать, – сказала Бэт.

Я взяла ее за руку.

– Ты не должна ничего делать, Бэт. Ты можешь просто лежать здесь. Это нормально.

– Ты останешься со мной?

– Конечно.

– Но разве ты не хочешь повеселиться сегодня? Пойти на вечеринку или еще куда? – спросила Бэт.

– Неа. Я хочу побыть с тобой.

– Я не очень веселая сейчас, – призналась она.

– Все в порядке, – ответила я.

Некоторое время мы лежали в тишине. Я начала считать точки на потолке.

– Что мне сделать, Брук?

Я хотела посоветовать ей, поговорить с родителями, поговорить с врачом. Хотела предложить ей, выдвинуть обвинения. Хотела посоветовать ей быть храброй. Но не стала.

– Тебе просто нужно время.

– Сколько времени?

– Я не знаю, Бэт.

Еще минута молчания. Я уставилась в потолок Бэт, думая о том, что сделать, чтобы моя подруга вернулась ко мне, гадая, где найти силы, чтобы перестать спать с Финном.

– Смотри, что я надела, – сказала Бэт, доставая из-под футболки потускневшую половинку сердца.

Я повернулась к ней лицом.

– Я подумала, медальон хорошо будет смотреться с моим сегодняшним нарядом, – произнесла она.

Я хихикнула.

– Как ты считаешь, может, мы должны снова начать их носить? – спросила Бэт.

Я кивнула:

– Определенно.

Бэт улыбнулась:

– Думаешь, мы всегда будем лучшими подругами?

Я улыбнулась, вспомнив, как Бэт ответила на этот вопрос, когда нам было по восемь лет.

– Конечно. Почему бы и нет?

Она засмеялась, тоже вспомнив это.

– Точно. Почему бы и нет?

– Ты убиваешь меня, Бэт, – выдохнула я в черноту своей спальни.

Я ходила по комнате, одетая в чистую пижаму, потому что предыдущая пропиталась потом. Я так устала просыпаться каждую ночь, покрытая потом. Мое лицо ощущалось стянутым из-за высохших слез. Я сильно потерла щеки, пытаясь стереть эту стянутость, но все, чего я добилась, лицо заболело сильнее.

– Я стараюсь изо всех сил, – произнесла я.

Старайся лучше.

Я развернулась и уставилась в противоположный угол комнаты.

– Кто там? – прошептала я, чувствуя толчки в груди и боль в пальцах.

Ничего.

– Бэт?

Он изнасиловал меня.

Я хотела бежать к двери спальни, но была уверена, она заблокирует выход. Должна ли я позвать папу? Я сходила с ума от страха.

Он изнасиловал меня, Брук. Что ты с этим сделаешь?

– Я... Я работаю над этим. Я знаю о лиге, Бэт. Я знаю о других.

Меня не интересуют другие. Почему ты еще не добралась до Кэла?

– Ты слышишь себя? – плакала я. – Слышишь, что просишь меня сделать?

Это был твой план, Брук. Не я его придумала. Но у меня было время подумать, и мне он понравился.

Я стояла ошарашенная, уставившись на призрак.

Разве ты этого не заслуживаешь? Ты спала с моим парнем. Ты лгала мне. Ты презренный человечишка. Разве ты не заслуживаешь, чтобы с тобой обращались, как с дерьмом?

– Нет! Я не заслуживаю этого! Нет! – кричала я в угол комнаты.

Заслуживаешь. Заслуживаешь. Заслуживаешь. Заслуживаешь...

– Заткнись!

Заслуживаешь. Заслуживаешь. Заслуживаешь...

– ПАПОЧКА! – закричала я. – ПАПОЧКА!

Я услышала, как распахнулась дверь в мою комнату и почувствовала, как папины руки обняли меня. Я открыла глаза, ошеломленная и смущенная.

– Это был просто сон, – сказал папа. – Ты в порядке, дорогая, – и он качал меня из стороны в сторону, пока я плакала у него на груди.

– Мне страшно! – простонала я.

– Не бойся. Я рядом, – успокаивал меня папа. Он продолжал укачивать меня, поглаживая волосы и успокаивая, и мои всхлипы становились все тише и реже.

– Пожалуйста, не уходи, – попросила я, прижимаясь к нему.

– Я никуда не собираюсь, Брук, – ответил папа.

Я ослабила свою отчаянную хватку, и он посмотрел мне в лицо.

– Тебе снова снилась Бэт? – спросил он.

Я неохотно кивнула.

Папа ничего не сказал. Он просто держал меня, пока я не сказала, что не хочу спать в своей комнате. Он вывел меня наружу, и я почувствовала, как злая и недовольная Бэт парит в углу моей спальни.

***

Утром за завтраком папа внимательно наблюдал за мной. Я была бледной и чувствовала себя не очень хорошо. Думаю, мой сон во сне вытянул из меня часть жизни. Я была в ужасе. Пыталась успокоить руку с ложкой хлопьев, которую подносила ко рту, но бесполезно. Меня сильно трясло, и папа, не выдержав зрелища моей попытки поесть, выдернул столовый прибор из моей ослабевшей руки.

– Папа, я не ребенок, – сказала я. Но чувствовала себя в этот момент именно так и хотела снова разрыдаться.

– А кто сказал, что ты ребенок? – спросил папа.

Он набрал в ложку хлопьев и поднес ее к моему рту. Я позволила кормить себя, потому что была голодна, а папа справлялся намного лучше меня.

После того как я с криком проснулась прошлой ночью, папа привел меня вниз. Он сделал мне чай и включил рождественский фильм. На дворе середина ноября, но он выбрал «Чудо на 34-й улице», думаю, потому, что это безобидный и милый фильм. И полон надежды. Думаю, он решил, что этот фильм убаюкает меня, и я мирно усну, слушая приятный голос молодой Натали Вуд, рассматривающей бороду Криса Крингла. Я прижалась к папе и уснула на его груди, слыша, как в подсознании, раз за разом, повторяется известная фраза из конца фильма: «Ты не должна терять веру!».

– Брук? – обратился ко мне папа, когда я съела последнюю ложку хлопьев.

– А?

– Мне кажется, ты должна с кем-нибудь поговорить, – сказал он. – Я подумал о твоем старом психоаналитике. Я могу записать тебя. Что думаешь?

Я откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

– Это потакание желаниям, пап, – произнесла я через мгновение. – У меня до сих пор случаются приступы панической атаки. Чем мне поможет эта болтовня?

– Ну, пока ты туда ходила, тебе было лучше, – сказал папа. – Помнишь? Атаки пошли на спад.

Я вздохнула.

– Ты подумаешь об этом? – спросил он.

Я кивнула.

– И это не потакание своим желаниям – совершать поступки, которые делают тебя счастливой и здоровой, – добавил он.

Я улыбнулась, просто чтобы успокоить его. Он меня не убедил.

***

К среде я почувствовала себя самой собой. Все еще винила себя, но уже не тряслась. Больше не боялась спать в своей спальне. Больше не считала Бэт злым призраком, ненавидящим меня всей душой. Что-то происходило в моей голове, и на следующей неделе я планировала разобраться, что именно, с помощью старого психоаналитика, доктора Мерривезер. Боже, я ненавидела ее имя. Из-за него мне казалось, что я не могу говорить с ней о своих проблемах, словно в ее офисе я должна быть солнечной и улыбчивой, потому что она была счастлива. Или, по крайней мере, ее фамилия это предполагала.

– Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня, – сказал папа за ужином.

– Правда? Что именно? – ответила я.

– В четверг в спортклубе семейный вечер, – сказал папа. – Я хочу, чтобы мы пошли.

Я засмеялась.

– Ты издеваешься надо мной?

– Нет. Я думаю, побегав и потягав гантели, ты сможешь разобраться с тем, что происходит с тобой, – ответил папа.

– Пап, ты же не серьезно? Семейный вечер? Это же отстой.

– Полный отстой. И мы идем, – заявил папа.

Я прищурилась. Только тогда я поняла, что за последнюю неделю папа был в тренажерном зале целых три раза. Он купил членство в клубе для нас в начале учебного года, но не ходил. Я как-то зашла, но я не из тех, кто ходит в спортзал. Я предпочитала уединенные прогулки или занятия под видео в комфорте и уединении своей гостиной. С задернутыми занавесками, конечно.

– Кто она? – спросила я.

– А? – папа собрал тарелки и отнес их в раковину.

– Кто эта женщина, ради которой ты тренируешься? Она будет там, в четверг вечером? Поэтому ты так настаиваешь на нашем походе туда?

– Брук, не представляю, о чем ты говоришь, – ответил папа, но он не обернулся и не посмотрел мне в лицо, когда говорил это.

Я вскочила из-за стола.

– Боже мой, папа! Я хочу знать! – завизжала я, и Бэт, мои ночные кошмары, мое чувство вины – все тут же исчезло.

Папа, наконец, обернулся, глупая улыбка озарила его лицо.

– Ты совсем забыла об осеннем собрании, Брук? – спросил папа.

– Что?

– С твоими учителями, – пояснил он.

– Нет, не забыла. Ты встречался с миссис Хэйс, – сказала я. – Она старее, чем мир. И замужем.

Папа хохотнул:

– Да, я встречался с миссис Хэйс. А потом я заскочил в класс английского.

Мой рот широко открылся.

– Это вышло как-то спонтанно, – он, казалось, гордился этим.

– Где я была? Почему мисс Мэннинг ничего не сказала мне?

– Потому что это не твое дело, – осторожно ответил папа. – По крайней мере, пока.

– Боже мой! Ты пригласил ее на свидание?

– Нет. Я представился, и она, казалось, знала обо мне больше, чем я. Полагаю, ты имеешь к этому какое-то отношение к этому, – ухмыльнулся папа.

Я усмехнулась.

– Я не знал, что она живет здесь. Она тоже ходит в «Игрек», – сказал он.

– Так сейчас ты ходишь в «Игрек», – произнесла я.

– У меня было членство в течение нескольких месяцев, Брук.

– Ха! Только ты никогда им не пользовался! – я подняла руки, кончиками пальцев делая жест, напоминающий шпиль. Я чувствовал себя мистером Бернсом, разрабатывая план (Прим. Мистер Бернс – Чарльз Монтгомери Плантагенет Шикльгрубер Бёрнс, иногда Монти Бёрнс – один из главных персонажей мультсериала «Симпсоны»).

– Сейчас же прекрати, – сказал папа.

Я опустила руки.

– Ох, папа. Это самая милая и самая отвратительная вещь на свете!

Папа рассмеялся.

– Так ты пойдешь в четверг? Она должна быть там. Мы будем заниматься вместе.

– О, я ни за что такое не пропущу, – ответила я.

***

Должна признать, семейный вечер в «Игрек» был очень веселым. Я пробежала милю с папой по закрытому треку, прежде чем мы перешли к тренажерам. Мисс Мэннинг появилась в том момент, когда папа качал бицепс на тренажере, и он попросил увеличить вес.

– Нет, пап, я не сделаю это, – ответила я.

– Брук, давай, – умолял он, но я покачала головой. Я не буду ответственной за его травму.

– Привет, Брук, – произнесла мисс Мэннинг, подходя к нам.

– Здравствуйте, – ответила я и хихикнула.

Она проигнорировала это, а папа стрельнул в меня взглядом. Я пожала плечами.

– У тебя еще один подход.

Папа завершил подъемы, разговаривая с Джоанной. Теперь она была Джоанной, и мне стало интересно, что она скажет или сделает, если я назову ее по имени. Было очевидно, что папа пытается впечатлить ее, качаясь и напрягая бицепсы изо всех сил. Я захихикала.

Несомненно, их влекло друг к другу, и хотя внешнее проявление их симпатии меня смущало, я не могла не гордиться. Я постоянно нахваливала папу мисс Мэннинг, но не думала, что она слышала хоть слово. Однако, в этом не только моя заслуга. Каким-то образом, будь то любопытство или сумасшествие, папа набрался мужества и зашел в ее класс поговорить с ней.

Я заметила Кейлен, которая бродила рядом с тренажерным залом, и, извинившись, направилась к ней. Я не знала, что у семьи Райана тоже здесь членство.

– Привет, – сказала я, и она ухмыльнулась.

– Не могу поверить, что ты встречаешься с моим братом! – завизжала она. Никаких «привет», она просто сразу выдала эту фразу.

– Почему это? – спросила я.

– Потому что он мой брат! Абсолютно стремный, – Кейлен сморщила нос при мысли об этом.

Я закатила глаза:

– Вы, ребята, члены этого клуба?

– Да.

– Вы приехали на семейный вечер?

– Ага.

Я выдохнула.

– Так твой брат здесь?

– Грубо. Но да, он здесь. Он в бассейне.

– Бассейн? – я должна была отдышаться.

– Да, Брук. Бассейн.

– Спасибо, Кейлен, – мило ответила я и пошла в противоположный конец здания.

Райан был на дальней дорожке, и, мой Бог, на нем не было рубашки. Очевидно. Ни на одной из наших встреч я не видела его без рубашки. Да, я трогала его руки и грудь время от времени, но существует большая разница между тем, чтобы видеть и чувствовать.

Он был в середине взмаха. Я не знала названия данного стиля. Он нырял и выныривал из воды, кружа руками над головой. Он остановился в конце дорожки на противоположной стороне бассейна и поднялся по лестнице.

Милостивый Боженька на небесах.

Он был красив. Я подумала, что нечестно, что он так красив. Почему Бог делает это? Создает некоторых настолько красивыми, что на них почти больно смотреть? В то же время остальные из нас, по сравнению с ними, выглядят, как кучка уродов. Я осмотрела свою одежду для тренировки. Вообще-то на мне был милый наряд, и я думала, что нормально выгляжу, но, когда я посмотрела на Райана, как вода струится, обтекает со всех сторон его упругие мускулы, я мгновенно почувствовала себя уродкой. Я хотела уйти, но не могла отвести глаз от его груди. Я хотела оказаться под ней. И не хотела, чтобы он обсох, прежде чем окажется на мне.

Ноги сами понесли меня, и прежде чем я осознала, что делаю, я уже стояла рядом с ним.

– Если бы я знала, что ты придешь, я бы взяла с собой бикини, – произнесла я.

Он резко поднял голову, уставившись на меня, как будто бы его поймали. А затем его лицо расслабилось.

– Привет, Брук, – сказал он.

– Ого. Защитные очки, шапочка и прочее, – ответила я. – Ты основательно подготовился.

– Полагаю, – ответил он, держа в руках вещи для плавания.

– Так как называется последний стиль, которым ты плавал?

Он встал и подошел к скамейке, чтобы взять полотенце.

– Стиль батерфляй, – ответил он.

– Выглядит сложно, – заметила я, наблюдая за тем, как он вытирает руки. Теперь я понимала, почему у него такие руки. Не рубка дров. Плавание.

– Не самый любимый.

Он обернул полотенце вокруг талии.

– Ты много плаваешь?

Он кивнул.

– Почему ты не плаваешь за школу? – спросила я. Не то, чтобы я хотела, чтобы он стал частью нашей команды.

Он ухмыльнулся.

– Ты полна вопросов, не так ли?

– Просто любопытно, вот и все.

– Ну, ты знаешь, что случилось с любопытной Варварой, – поддразнил он.

– Отстой, – ответила я, закатывая глаза, и он рассмеялся.

– Я плаваю ради удовольствия. Я не умею плавать для соревнований. Делаю это только для себя, – сказал Райан.

– Но, кажется, ты в этом хорош, – ответила я. – То есть, я немного смыслю в плавании, но у тебя хорошо получалось. Достаточно хорошо, чтобы съесть. В смысле, соревноваться! Достаточно хорошо, чтобы участвовать в соревнованиях.

Я уставилась на его грудь.

– О, Бруклин, – произнес Райан, улыбаясь и качая головой. Он знал, чего я хотела, и решил быть великодушным. Он обнял меня и прижал к своей обнаженной груди. Это неуместно в «Игрек», но мне все равно. Однако я удержалась от того, чтобы поцеловать его грудные мышцы. У меня осталось немного достоинства.

Я позволила себе потеряться в его мускулах. Если бы я сконцентрировалась, то смогла бы почувствовать каждый, они были прижаты к моим плечам, лицу, спине. Они поглотили меня, и малейшее движение заставляло их сокращаться, а меня пьянеть от сексуального желания. Его кожа была гладкой, пахла его особым ароматом, смешанным с запахом хлора из бассейна. Хлор? Не солевая система? Это спортзал старой школы.

Райан отпустил меня, когда подошла сестра.

– Меня сейчас стошнит, – сказала она.

Такая королева драмы. Но милая, так что я не возражала.

– Что ты хочешь, Кейлен? – спросил Райан.

То, как он сказал это, было забавно. Он будто бы уже был раздражен из-за нее, а она ведь только подошла. Но без злобы. Напротив, он, казалось, втайне наслаждался вмешательством своей сестры, и в этот момент я подумала, что он ее очень любит и не будет возражать, если она будет мешать ему всю оставшуюся жизнь.

– Ты обещал показать мне, как пользоваться тренажерами, – ответила Кейлен.

– Я знаю.

Райан не двигался. Он дразнил ее.

– Ну?

Она прижала ладони к бедрам.

– Что, ну? – спросил Райан.

– Ты идешь?

– Иду куда?

– Райан! – она со злости топнула ногой.

Он ухмыльнулся.

– Оооо, ты хочешь, чтобы я показал тебе сейчас?

Кейлен решительно посмотрела на него.

– Смешно, Райан.

Он хмыкнул.

– Я должен сначала переодеться. Почему бы вам не пойти вперед, а я подойду через минутку?

Мне хотелось пойти с Райаном в раздевалку, но я подумала, что у меня из-за этого будут проблемы. Вместо этого я послушалась его и пошла с Кейлен в тренажерный зал.

– Ты действительно нравишься Райану, – сказала Кейлен, пока мы бродили у двери, ожидая ее брата.

– Нравлюсь? – я почувствовала трепет своего сердца.

– Мммм. Вы, ребята, вместе рисуете картину? – спросила она.

– Да. А что?

– Просто любопытно. Райан сказал мне, но я не поверила, потому что он не умеет рисовать, или писать, или делать такие вещи, – добавила Кейлен. – А картина красивая, поэтому я не думаю, что он помогал тебе.

Я засмеялась:

– Ну, он помогал. Возможно, он займется со мной рисованием, – предположила я.

– Если он сможет найти время в своем графике видеоигр, – ответила Кейлен.

Я улыбнулась и помахала приближающемуся Райану, подумав, что я бы не возражала, если бы в его игровом расписании осталось мало времени для рисования, если бы я участвовала в этих играх.

ГЛАВА 16

– Здравствуйте, мисс Мэннинг, – произнесла я, садясь на свое обычное место. До урока оставалось пятнадцать минут. Я особо не хотела есть, поэтому не пошла в кафетерий. Я знала, сейчас урок у мисс Мэннинг, и подумала, что вместо этого хотела бы поболтать с ней.

– Могу я помочь тебе, Брук? – спросила она.

– Да, вообще-то, можете, – ответила я.

Она задержала дыхание и уставилась на меня.

– Я хотела бы знать, что вы сделали с моим отцом, – спросила я. – Потому что внезапно он бежит и наполняет холодильник отвратительной здоровой едой и поет в душе.

Да, на днях, я слышала, как он пел в душе. И это было ужасно.

Мисс Мэннинг хихикнула. Взрослая женщина хихикнула. Я подняла брови в недоумении.

– Брук, я не буду с тобой это обсуждать, – ответила она.

– Мисс Мэннинг, давайте! Он приглашал вас на свидание?

– Не твое дело.

– Он вам нравится?

– Брук, пожалуйста.

– Я теперь получу «отлично» за все свои работы в вашем классе?

– Брук! – она выглядела возмущенной, если конечно можно выглядеть возмущенной, улыбаясь.

Я решила продолжить провоцировать ее.

– Я просто подумала, если вы с моим папой однажды решите пожениться, я должна получать только «отлично» на ваших уроках. По-моему, честно. Это же я вас свела.

– Кто говорит о женитьбе?! – вскрикнула она.

– Мисс Мэннинг, сейчас прогрессивные времена, но я – старой школы. Я не могу позволить вам жить с моим отцом в грехе. Вы сначала должны пожениться, прежде чем жить вместе.

– Бруклин Райт! Это совершенно неуместно!

Я хмыкнула, но промолчала.

Теперь, если ты решишь остаться здесь, пока не начнутся занятия, то ты должна молчать. Я проверяю работы. У меня нет времени, чтобы говорить о твоем отце, который, как оказалось, пригласил меня в пятницу вечером.

Она не отводила глаз от работы, но я заметила, как на ее губах заиграла небольшая улыбка.

– Понятно, – ответила я и подумала обо всех советах, которые мне нужно дать моему отцу перед свиданием.

***

Я рассмотрела все варианты. На самом деле у меня их не было, но я притворилась. Это абсолютно нечестно, но я должна перестать быть эгоистичной хотя бы на одну ночь в своей жизни. Дом был полностью в моем распоряжении, и Райан тоже, и от этой мысли я ощущала отчаяние и пустоту. А потом я вспомнила о Мелани и Тейлор, девушках, которые, определено, будут на вечеринке – я не могла бросить их на растерзание волкам. Я владела информацией и должна была действовать соответственно. Самое неудачное время, но я подумала, что так формируется характер. Я не принесу этих девушек в жертву сексу, которого они не хотят, просто чтобы заняться сексом, которого хочу я.

– У Кэла вечеринка, и мы идем, – сказала я Грэтхен по телефону в пятницу днем.

– Мы? – спросила она. – Почему?

– Потому что я знаю, что девушки, которые там будут, участвуют в текущей игре, – ответила я. – Я хочу присмотреть за ними.

– Оооо, – протянула Грэтхен. Возникла пауза, прежде чем она продолжила. – Ты знаешь, Брук, ты не сможешь обеспечивать им безопасность все время.

– Я знаю, Грэтхен. Но в этом конкретном случае, могу. Я знаю, кто там будет, и у меня есть довольно четкое представление о том, что произойдет, если меня не будет, чтобы остановить это.

– А что потом? Ты продолжишь ходить на вечеринки? Срывать планы этих парней? В конце концов, они получат то, чего хотят. Ты не сможешь быть везде в одно и то же время. Ты не сможешь ходить с ними на свидания. Ты должна преподнести это дерьмо прессе.

Я вздохнула с разочарованием.

– Грэтхен, я работаю над этим. Но я не готова подвергать кого-либо опасности. У меня мало информации. Пожалуйста, ты можешь быть терпеливой?

Грэтхен фыркнула.

– Откуда ты знаешь, что Кэл хочет видеть нас там? Я имею в виду, после того то свидания?

– Он пригласил меня, – ответила я.

– Он пригласил?

– Да. Сегодня после школы, – ответила я. – Ему кажется, что свидание прошло довольно хорошо.

Грэтхен расхохоталась.

– Он идиот? – спросила она.

– А ты как думаешь? – ответила я.

Грэтхен хмыкнула.

– От него у меня мурашки по коже. Не знаю, как я буду смотреть ему в глаза после того, что ты рассказала мне.

– Знаю, но ты должна не подавать вида. Не испорть мне все, Грэтхен, – предупредила я.

– Не испорчу! Успокойся. Просто невыносимо знать что-то настолько ужасное о человеке и чувствовать себя бессильной что-либо сделать, – произнесла Грэтхен.

Я задумалась на мгновение.

– Да. Как ты думаешь, эти девушки все чувствуют?

– Думаешь, другие тоже накачивают девушек наркотиками? – спросила Грэтхен.

– Да.

– Как ты думаешь, сколько их?

– Ну, я пока не могу найти конкретные доказательства насчет Паркера. Он трусливый сукин сын. Но думаю, что он один из них. А еще я думаю, что тот парень – Тим – тоже. Вообще-то, я знаю, что он из них.

– Откуда? – спросила Грэтхен.

– Девушка из школы сказала мне, – ответила я.

– Она сказала? – Грэтхен была шокирована.

– Я чувствовала отвращение к тому, что она рассказала мне. У меня сердце колотилось.

Я рассказала ей о разговоре с Амелией, опуская ее имя. Грэтхен и я сидели в тишине некоторое время.

– Бедная девочка, – прошептала она. – Она даст показания?

– Думаю, возможно, она бы дала, если бы дали и другие. Сила в количестве, как-то так, – ответила я.

Грэтхен вздохнула.

– Я никогда не ходила на вечеринки с другой целью, кроме как напиться и повеселиться. Это странно.

– Что странно?

– Идти на вечеринку с конкретной миссией, – ответила она. – Я хочу помочь этим девушкам, Брук. Я хочу защитить их.

Я улыбнулась.

– Я рада. Но Грэтхен, пожалуйста, не бей никого из этих парней. Это испортит всю секретность операции.

– Поняла. Не бить, – сказала она.

Когда мы разъединились, я отправилась донимать папу его свиданием. Перечислила ему все приемлемые виды поведения на первом свидании и все неприемлемые.

– Брук, знаешь, я уже ходил на свидания в прошлом, – произнес он терпеливо.

Это было для меня новостью. Я думала, он знал маму с рождения, начал встречаться с ней в средней школе и женился сразу после окончания.

– Ходил?

– Смешно, – ответил папа. – Я встречался с несколькими девушками в колледже.

– Отвратительно. Не рассказывай мне больше, – ответила я.

Папа хохотнул.

– Во сколько ты за ней заезжаешь? – спросила я.

– В семь.

– Ты наденешь то, что мы обсуждали? – я подняла бровь, подначивая его возразить.

– Брук, ты потратила на этот наряд три сотни долларов из моих с трудом заработанных денег, – ответил он. – Да, я надену его.

В среду после школы я воспользовалась кредитной картой отца, чтобы купить ему темные приталенные джинсы, облегающую рубашку с воротником и повседневный твидовый пиджак, для свидания в пятницу. Я был горда собой за все эти покупки. Отец, напротив, был зол и хотел вернуть все назад.

– Для начала просто примерь! – потребовала я. – Ты не пойдешь на первое свидание, на котором не был триллион лет, выглядя как типичный занудный отец!

Папа смягчился и переоделся.

– Пять лет, Брук. Прошло пять лет, – сказал он, он вышел из своей комнаты и остановился в прихожей, выглядел он потерянным.

Я думаю, впервые за годы он чувствовал себя стильным, и ему было неуютно. Однако чем дольше он носил свою новую одежду, тем увереннее становился. Было интересно наблюдать за преобразованием, происходящим у меня на глазах. Из ботаника в брутала за десять минут.

– Мне стыдно, что одежда такая дорогая, – пробормотал он, теребя ткань пиджака.