Текст книги "Шепчущий мрак"
Автор книги: Филлис Уитни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Она поднялась, чтобы собрать посуду после завтрака.
– То же, что и вы. Ее нельзя оставлять с ним наедине. Она полностью доверилась ему, это безрассудно. Миссис Жаффе права, Лора вновь по уши влюблена, и он вертит ею как хочет. Но вы же видели, как он вел себя вчера вечером, когда рассказывал о том, что был тогда в студии. Вот они, его истинные чувства к ней! Одним словом, не будем терять времени, ее машина осталась в гараже, а ключи от нее у меня.
– Я готова.
Не допив кофе, я вскочила и умчалась привести себя в порядок. Когда я спустилась вниз, Ирена уже ждала меня. Мы не сочли нужным сообщать Дони, куда направляемся. Она сама об этом позаботилась. Выйдя из дому, я оглянулась и увидела, что она стоит на балконе Лориной комнаты и наблюдает за нами. Но меня она больше не волновала. Теперь меня беспокоил только Майлз.
Ирена, сама не своя от волнения, вела машину рывками, обгоняла транспорт на перекрестках, используя любую возможность вырваться вперед. Ее душевное напряжение нисколько не способствовало езде по правилам.
Коттедж располагался на берегу небольшого озерка, и, чтобы добраться до него, нам пришлось объехать озеро по узкой боковой дороге, пролегавшей у самой кромки воды. Мы въехали в ворота, оказавшиеся открытыми, и обнаружили, что машины Майлза во дворе нет.
У Ирены были свои ключи от коттеджа, она отперла входную дверь, и мы вошли в маленький деревянный домик. Он был пуст. Никто на наши оклики не отозвался.
Ирена бросилась осматривать спальни. Обойдя их, она пробежала мимо меня в кухню.
– Они только что были здесь, возможно, он повел ее в церковь. Мисс Уорт всегда туда ходит – и когда счастлива, и когда несчастна. Всегда. И ему это известно. А место это уединенное, подходящее, местечко.
– Да, да, – подумала я, – местечко уединенное и подходит вполне. Я вспомнила, как меня охватило дурное предчувствие, когда я впервые увидела это место с темной, мрачной церковью.
Мы вновь помчались на полной скорости, но на этот раз наш путь был гораздо короче. Ирена припарковалась на площадке у подножия, холма и выскочила из машины. Автомобиля Майлза на площадке не было, но Ирену это не ввело в заблуждение.
– Он мог привезти ее сюда, а к этому времен уже уехать, – пояснила она. – Возможно, мы опоздали.
Ирена бежала впереди меня по крутой тропинке, карабкающейся вверх и скрывающейся за церковью, а я, следуя за ней, с сомнением думала о ее диких предположениях. Я не могла поверить в то, что Майлз привез Лору сюда для того, чтобы причинить ей зло и бросить тут одну. Я не могла в это поверить, и все же окружающая обстановка действовала на меня угнетающе, я чувствовала, как во мне растет страх.
Дверь в церковь оказалась закрыта. Кругом не было ни души.
– Позовите ее, – потребовала Ирена. – Позовите! Я выкрикнула несколько раз имя Лоры, но на мой зов отозвалось только эхо.
– Ее здесь нет, – сказала я, – иначе она наверняка бы откликнулась. Мы напрасно ее здесь ищем.
– Может быть, она не в состоянии ответить, – угрюмо заметила Ирена. – Поищите вокруг церкви, а я заберусь на холм и посмотрю оттуда.
Ирена просто заразила меня своим страхом. Охваченная самыми дурными предчувствиями, я, пройдя за ограду, свернула с мощеной дорожки и обошла церковь вокруг. Никого! Оглядела склон холма, на котором стояла церковь, и тоже никого не обнаружила. Я снова зашла за нее, и тут что-то блеснуло на дорожке передо мной. Я наклонилась и подняла блестящий предмет. Это была серебряная маска трагедии – одна из тех, подаренных ей Виктором, которые Лора носила на счастье.
Лора была здесь. Брошь служила неопровержимым тому доказательством. Но была она обронена случайно или нарочно? Может быть, Лора специально бросила маску на дорожку, чтобы ее нашли?
Я снова начала звать:
– Лора! Лора! В ответ послышался шепот:
– Ли! Я здесь. Иди ко мне. Быстрее! Сперва я не могла понять, откуда доносится голос.
Сводчатые галереи по обе стороны церкви были пусты. Дорожки, ведущие к церкви, насыпь, увенчанная крестом, – нигде никого.
– Сюда! – вновь донесся шепот. – Сюда, за столб!
Я прошла между двумя черными столбами, поддерживающими в два ряда свод галереи, за одним из них увидела узкий извилистый проход к задней стене церкви. После яркого солнечного света разглядеть в нем что-либо было трудно, но Лора окликнула меня, и я поняла, что она находится там.
– С тобой все в порядке? – спросила я. – Он тебя не обидел?
– Со мной все в порядке. Никто меня не обидел. Быстро забирайся сюда.
Я выглянула из галереи и крикнула Ирене, что нашла Лору. А затем нырнула в темный коридор, пытаясь ощупью отыскать Лору.
Она, схватив меня за руку, в отчаянии вскричала:
– Что ты наделала! Зачем ты позвала ее? Теперь она сразу найдет нас. О, Ли…
– Но это же Ирена, – удивилась я. – Она привезла меня сюда, чтобы отыскать тебя.
– Еще бы! Ей только и надо было, чтобы мы оказались вместе. Она ненавидит нас обеих. Страшно подумать, что она может сделать. Это Ирены я боюсь, Ли. Это всегда была Ирена. Вот… Ты слышишь ее шаги?
Да, я слышала, как Ирена подбежала к церкви, потом завернула за нее, и остановилась у галереи.
– Я знаю, где вы спрятались. Вы обе там. Выходите сейчас же, или я вас силком оттуда выволоку!
– У нее пистолет, – прошептала Лора мне на ухо. – Она взяла его у меня в комнате. Это пистолет Кэса Элроя. Он исчез два дня назад, я нигде не могла его найти. Наверняка это она его взяла.
Я должна была что-то придумать, что-то предпринять, но времени не было. Темный коридор, где мы притаились с Лорой, имел два выхода: один на той стороне галереи, где стояла Ирена, а второй – на противоположной. Я подтолкнула к нему Лору.
– Беги! – приказала я. – Беги и зови кого-нибудь на помощь. Я задержу ее. Ей нужна ты.
Лора не стала спорить. Она порывисто обняла меня и побежала по галерее, огибавшей стену церкви, туда, где пробивался прямоугольник света. Я слышала, как Ирена приближается с другого конца, и притаилась в темноте, не думая о том, что меня ждет. Единственное, что имело сейчас значение, это спасение Лоры. А с Иреной, если понадобится, я вступлю В схватку.
Было что-то страшное в темной фигуре, загородившей свет и неумолимо приближавшейся ко мне. Это была не та женщина, которую я знала, а совсем другая, лишь носившая ее маску. Меня вдруг пронзила мысль, что я, возможно, больше никогда не увижу Гуннара.
Ирена замедлила шаг. Я понимала, что она, войдя со света, какое-то время будет ослеплена, как и я, и потому встала у нее на дороге, загораживая спиной убегавшую Лору. Ирена, налетев на меня, схватила за руку.
– Кто это? – хрипло прошептала она.
Я узнала этот голос. Голос, шептавший ночью, приказывавший мне слушать, слушать… Я стояла не шевелясь и молчала. Что-то холодное и металлическое прижалось к моему виску, и это что-то сулило смерть.
– Так это мисс Холлинз! – прошептал все тот же жуткий голос. – Чертовка! Если ты позволила ей сбежать, ты за это заплатишь! Выходи на свет. Пойдешь со мной!
Она потащила меня за руку, по-прежнему прижимая холодное дуло к моему виску. Спотыкаясь, мы выбрались наружу. На мгновение Ирена отвернулась от меня и оглядела пустой двор. Лоре, должно быть, удалось ускользнуть. Взгляд, которым Ирена окинула меня, был безумным. Отступив на шаг, она прицелилась в Меня.
– Почему ты не бежишь? – прорычала Ирена. – Почему не пытаешься удрать, дурочка?
Стоило мне шевельнуться, и она тут же застрелила бы меня. Вот на что она намекала. Ирена потеряла рассудок, поняла я. Мне оставалось только попытаться отвлечь ее и не дать броситься вслед за Порой.
– Ничего, – продолжала Ирена, – вас обеих в конце концов ждет расплата. За убийство надо платить, убийца должен быть наказан. А она – убийца. Вчера вечером она призналась, что убила Кэса Элроя. На ее руках кровь, а кровь можно смыть только кровью.
Ирена оказалась одержима навязчивой идеей, это было заметно по ее интонациям. Когда она каким-то образом удостоверилась, что ее догадка верна, мысль о возмездии за то стародавнее убийство превратилась у нее в манию.
– Ей нигде от меня не спрятаться, – с угрозой бормотала Ирена. – А ты, как только появилась, стала мне мешать. И я с тобой за это тоже расплачусь. Как и с Лорой. За то, что, она тогда ударила меня в саду по голове. Перед этим она меня так разозлила, что я собиралась рассчитаться с ней в тот же день, выволокла ее наружу, но она успела схватить со стола у двери тот самый подсвечник и ударила меня им. Только у нее не хватило духу ударить так, чтобы убить, как это было тогда в студии. Рука дрогнула, а потом и сердце, раз она не оставила меня лежать под дождем, а подняла весь дом на ноги, чтобы только спасти меня. Нет в Лоре должной твердости. Но я не мягкотелая, как она. Конец ваш близок И. начнем мы с тебя.
У Ирены был остановившийся, совершенно безумный взгляд. Она была гораздо опаснее любой разумной женщины. И тут я с ужасом увидела появившуюся перед фасадом церкви Лору. Мне стоило невероятных усилий не смотреть в ее сторону. Необходимо было завести с Иреной разговор и отвлечь ее внимание.
– Значит, это ты изрезала картину, а не Лора, – начала я. – Это ты играла в крестики-нолики на холсте и оставила для меня своего рода знак.
Она опустила пистолет, поскольку твердо была уверена, что мне деваться некуда, и ей очень хотелось поговорить, похвастаться перед кем-то.
– Ну конечно! – с гордостью маньяка воскликнула она. – И это я вложила ножницы ей в руку. Она очень испугалась, увидев расчерченный квадрат, потому что поняла, чем может кончиться игра. Ведь это я была крестиком. Только все было бы гораздо проще и закончилось бы раньше, если бы не появилась ты. Мне не хотелось, чтобы Лора выходила замуж за доктора Флетчера, но когда это произошло, мне пришлось перейти в наступление. Лора отчаянно боялась, что я расскажу ему о том, что это она убила Кэса Элроя. Она боялась потерять его. Поэтому молчала и ничего ему обо мне не говорила.
– И это ты повредила ее лыжи и столкнула меня с лестницы?
Ее торжествующая улыбка подтвердила мою догадку. Она постоянно лгала мне, чтобы усыпить мои подозрения, и злонамеренно дурачила меня. Это было коварство, с каким я никогда раньше не сталкивалась. Таким коварством обладают только безумцы.
Сделав изумленный вид, я во все глаза смотрела на Ирену, чтобы, не дай Бог, не перевести взгляд на Лору, которая была уже совсем близко… но безоружная, беспомощная. Наконец я опустила глаза на пистолет, подрагивающий в руке безумной женщины.
– Если ты в меня выстрелишь, тебе конец, – заявила я. – Тебе не уйти от суда…
– А ты думаешь, меня это заботит? Что произойдет потом, не важно – самое главное, я уберу вас обеих. О да, сначала я решила, что ты мне окажешься полезной. Было ясно, что ты хочешь поквитаться с ней, ранить побольнее. Порой ты мне даже нравилась, потому что я чувствовала, что ты на моей стороне, что ты враг Лоре. Иногда я…
Лора, подкравшись сзади, схватила Ирену за горло. Ирена, задохнувшись, покачнулась. Грохнул выстрел, и пуля, пролетев мимо меня, врезалась в каменную ограду. Лора вцепилась в Ирену и все сильней сжимала руки на ее горле, пока та не упала, увлекая за собой Лору, и они вместе покатились по земле. Тогда я, изловчившись, наступила ногой на руку Ирены, и та выронила пистолет. Но ярость Лоры Уорт была так велика, что бедняге не хватало и двух рук, чтобы отбиваться
В это время вверх по склону холма взбежали Гуннар и Дони. Следом, чуть поотстав, их догонял Майлз. Гуннар рывком поставил Ирену на ноги, и она обратила все свои силы на борьбу с ним. Майлз помог Лоре встать и крепко обнял ее. Она тяжело дышала, лицо ее раскраснелось, а глаза горели жаждой битвы. Она, безусловно, наслаждалась схваткой со своей давней мучительницей.
Между тем Ирене, которой безумие придавало какую-то нечеловеческую силу, удалось освободиться от хватки Гуннара, и она стремглав выскочила за церковную ограду.
– Пусть бежит, – сказал Майлз. – Полиция все равно ее задержит. Ей негде спрятаться.
Тут Лора вспомнила обо Мне и с тревогой спросила:
– Ли, дорогая, с тобой все в порядке?
Я же, помня, какой опасности она себя подвергала, сказала:
– Тебе не следовало возвращаться. Она могла бы убить тебя Она намеревалась убить нас обеих.
– Ты думаешь, я бы убежала и оставила ей тебя на съедение? Ты думаешь, я позволила бы ей обидеть мою девочку? Дорогая, как же плохо ты меня знаешь!
Внезапно она обвила мою шею руками, и мы обе расплакались.
Гуннар поднял с земли пистолет и протянул его Майлзу. А Лора, глядя на смертоносное орудие, сказала:
– Я хранила его все эти годы. Кэс принес пистолет с собой в студию в тот вечер, когда собирался убить меня. Все было так, как я вчера рассказала, Майлз.
– Я не сомневаюсь, – откликнулся он. – Теперь я все понял и рад, что избавил тебя от мучительных сомнений, которые терзали тебя все эти годы. А теперь мы все вернемся в коттедж, потому что тебе необходимо отдохнуть. Кроме того, придется вызвать полицию – для нее найдется дело.
Гуннар подошел ко мне и ласково взял за руку, и я только теперь поняла, что вся дрожу от пережитого шока. Я прижалась к нему:
– Но почему… почему? Что заставило Ирену так ненавидеть именно Лору?
– Не знаю. Это расскажет нам сама Лора. Если захочет.
Все это время Дони вертелась поблизости, но ни во что не встревая. Глаза ее возбужденно блестели, однако на этот раз в них не было злобы. Гуннар улыбнулся ей:
– Хорошо, что миссис Жаффе забеспокоилась, увидев, что Ли уезжает вместе с Иреной. Она тотчас же мне позвонила. К тому времени, когда я появился в Калферете, Майлз вернулся из Фантофта. Предполагая, что оставил Лору в безопасном месте, он приехал домой, чтобы сообщить Ирене, что она должна упаковать свои вещи и немедленно покинуть Берген, – отныне видеться с Лорой она никогда не будет. Когда Дони рассказала ему, что Ирена вместе с Ли отправились в Фантофт, мы сразу же последовали за вами.
По пути в коттедж мы остановились, чтобы позвонить. Гуннар сообщил в полицию, чтобы та начала розыски женщины, которая не в себе и представляла опасность, добавив, что будет ждать информации в коттедже Лоры Уорт.
В маленьком домике Гуннар разжег камин, и мы уселись вокруг огня, замерзшие и потрясенные неожиданными событиями этого дня. Когда все успокоились, Лора начала свой рассказ.
Глава 15
В Калифорнии стояла тихая лунная ночь. Маленький поселок – точная копия приграничного городка на Диком Западе, огромные киносъемочные павильоны – все было пустынно и погружено в сон. На территории студии горели редкие фонари. Охранник, занявший свое место в будке, предвкушал, как обычно, спокойное дежурство.
Правда, на студию зашел режиссер, мистер Элрой. Но он имел полное право здесь находиться даже ночью, так же как и мисс Уорт, оставшаяся в своей гримерной в павильоне номер 5. Именно туда направлялся мистер Элрой – а что там у них за дела между собой, это охранника не касается.
Киносъемочный павильон представлял собой большое здание из гофрированного железа, выкрашенное в пастельно-розовый цвет. Внутри оно было не меньше баскетбольной площадки. Но Лора Уорт, оставаясь на ночь одна-одинешенька в этом огромном гулком помещении, не испытывала ни малейшего страха. Это был ее мир, и, захваченная своей работой, она иногда неделями не покидала гримерной, спала там и готовилась к утренней съемке. В конце концов, ничто не тянуло ее домой. Она жила и дышала только работой.
К тому же Кэс заявил, что завтра все должно быть отснято. Это была заноза в сердце Лоры, хоть и связанная с тем, что она больше всего любила, – с ее работой. Все время, пока снимался фильм, Кэс вел себя просто по-свински. Вот и сегодня он наорал на нее, изводил придирками, говорил, что она ничего не может и не умеет. Некоторые режиссеры, действуя подобным образом, добивались от актрисы желаемого, но Лора была не из того теста. Она становилась скованной и не в состоянии была сыграть сцену. А сцена была ключевая, и сделать ее Лора хотела хорошо. Лора понимала, что Кэс ее возненавидел. Она отвергла его ухаживания, чего он не Мог ей простить. Лора подозревала, что он неврастеник и мстителен до крайности.
Сегодня он довел ее до того, что ей просто стало плохо. Она упала в обморок на съемочной площадке, и пришлось вызывать доктора Флетчера. Очередная докука. Майлз хотел на ней жениться, и оказался он гораздо более настойчивым, чем Виктор. Он бы с радостью приветствовал завершение ее карьеры, хотя влюбился в нее прежде всего потому, что она была звездой. Лора ему симпатизировала, но предпочитала держать на расстоянии.
Когда доктор Флетчер по ее вызову появился на студии, между ним и режиссером произошла безобразная ссора. Эти двое и так были на ножах из-за того, что Кэс оказался замешан в деле о разводе Дони Жаффе. Еще тогда они возненавидели друг друга, а теперь былая вражда вспыхнула с новой силой.
Лора интуитивно чувствовала скрытую злобу, клокотавшую в душе Кэла Элроя, и это ее очень беспокоило. Соперники с подозрением и завистью относились друг к другу, и Лоре иногда казалось, что Кэс патологически ревнив.
Вот почему Лора решила прибегнуть к тому методу, которым не раз пользовалась в тех случаях, когда съемки не удавались. Она останется на ночь в своей гримерной, чтобы ничто ее не отвлекало от сценария и ее роли.
Две-три голые лампочки горели в глубоких закоулках, но сама площадка, представлявшая днем океан света, теперь была темной. Лора осторожно двинулась к ней, переступая через змеившиеся провода, обходя всяческие электрические устройства, вращающиеся камеры на операторских тележках, нагибаясь под микрофонными стойками. Мощные прожекторы над головой зияли пустыми потухшими глазницами, на лесах для их установки никто не суетился, вся киноаппаратура застыла, неподвижная и молчаливая.
Это был странный незнакомый мир, столь отличный от суматохи и шума, царивших на площадке весь день до того момента, когда помощник режиссера кричал: Дубль такой-то. Тогда все замирало, и начиналась съемка. Сейчас Лору устраивало это непривычное безлюдье. Она была избавлена от ссор и споров, никто от нее ничего не требовал. Она Могла превратиться в Хелен Брэдли и жить только в пределах этой небольшой съемочной площадки. Ей было известно, где расположены прожекторы, и Лора пошла их включить.
Моментально лестница, коридор, гостиная в доме Брэдли ожили. И наоборот, проходы наверху потеряли свои очертания, а камеры и микрофоны полностью утонули во мраке.
Обдаваемая волнами тепла, идущими от прожекторов, Лора ступила на площадку. Мгновение она стояла совершенно неподвижно, заставляя себя погрузиться в этот выдуманный мир настолько, чтобы он взял верх над другим, реальным миром, став для нее сиюминутной действительностью.
Где-то вдалеке в огромном павильоне что-то скрипнуло… и вновь воцарилась тишина. Лора прислушалась, потом отбросила от себя мысль об этом шуме. Вся эта механика живет своей жизнью. Точно так же, как и стены павильона из гофрированного железа. Металл, охлаждаясь после напряженного рабочего дня, поскрипывал и постанывал. Ничего особенного. Глупо предполагать, что кто-то еще находится в этом здании, кроме нее.
Лора быстро поднялась по лестнице, игравшей в фильме очень важную роль. Лестница заканчивалась площадкой. Оттуда она посмотрела вниз на узкий коридор и дверь в гостиную – закрытую, как и должно быть в этой сцене.
Как только ее рука легла на перила лестницы, она превратилась в Хелен Брэдли. Сразу войдя в образ, Лора легко и уверенно сыграла сцену до конца. Она поймала душевное состояние своей героини, знала, что чувствует Хелен Брэдли.
Теперь Лора могла вернуться к себе в гримерную и заснуть удовлетворенная, чего ей не удалось бы сделать дома после сегодняшнего провала на съемке. Она сошла с площадки и выключила свет, оставив гореть только две маленькие лампочки.
Но едва она взялась за ручку двери своей гардеробной, как услышала позади себя какой-то звук. Звук, как будто похожий на шаги. Лора на мгновение замерла, прислушиваясь. Ничего. Тогда, предположив, что это обычное потрескивание металла, она вошла в комнату, где приветливо горел свет и радовала глаз уютная обстановка. Все еще мысленно повторяя свою роль, Лора легла и быстро уснула.
Неожиданный грохот ворвался в ее сон, и поначалу Лора не поняла, что слышит его наяву. Она села в кровати. После оглушительного грохота ей показалось, что в павильоне тихо. Но кто-то бродил по съемочной площадке, и Лора размышляла, не выйти ли посмотреть, что происходит, или лучше остаться и запереть дверь.
Потом она услышала топот ног и пронзительный женский голос:
– Мисс Уорт! Мисс Уорт!
Соскочив с кровати, Лора настежь распахнула дверь гримерной, и в нее влетела Рита Бонд, актриса на эпизодические роли, игравшая в фильме роль служанки. Ее юное круглое лицо в кудряшках – так требовалось по роли – было мертвенно-бледным, а взгляд полон ужаса. Она не могла вымолвить ни слова, и Лоре пришлось встряхнуть ее за плечи, чтобы привести в себя.
– Мистер… мистер Элрой! – забормотала девушка. – Он ранен. Там был другой мужчина… рослый такой. – Я видела, как он убегал через пожарный выход. По-моему, это был доктор Флетчер, который приходил сюда сегодня днем.
Лора не стала задавать вопросов, каким образом сама Рита очутилась в павильоне. Она накинула халат, надела комнатные туфли и поспешила вместе с девушкой на съемочную площадку. Там, посреди бутафорской гостиной, Лора с трудом различила в темноте распростертое на полу тело.
– Ступай, – подтолкнула она Риту, – включи вон ту лампу.
Когда съемочная площадка осветилась, Лора увидела, что именно в том месте, где Хелен Брэдли полагалось обнаружить труп своего мужа, лежал Кэс Элрой, и из-под его головы по ковру растекалось красное пятно. Лора опустилась на колени и ощупала его пульс. Пульса не было. Насколько она могла судить, он не дышал, и сердце у него не билось. Если это дело рук Майлза, значит, причиной тому она, и это чревато грандиозным скандалом. Ее быстрый ум сразу заработал, ища надежный выход.
Рита, стоявшая возле высокой камеры на тележке, испуганно наблюдала за ней, вся дрожа и стуча зубами. Лора задумчиво посмотрела на девушку. Стоит ли воспользоваться ее помощью, можно ли доверять ей?
Она прошла по гостиной, мучительно соображая, как поступить. Рядом с вытянутой рукой Кэса лежал пистолет и тут же поблизости – бронзовый подсвечник, один конец которого был влажным и блестел. Лора содрогнулась. Нет, она должна собраться с мыслями, должна что-то придумать. Ей нисколько не было жаль Кэса. Он собирался убить ее. Об этом яснее слов говорил пистолет. В последнее время она все больше боялась Кэса.
– Ты видела, как это произошло? – спросила она Риту.
– Нет! – еле выговорила девушка, по-прежнему стуча зубами. Потом добавила более твердым голосом: – Я услышала грохот и, когда прокралась на площадку, чтобы посмотреть, что случилось, увидела убегавшего мужчину.
– Ты не должна о нем никому рассказывать, – повелительно проговорила Лора. – Надо решить, что нам делать. Почему ты здесь? Как ты сюда вошла?
– Я… я хотела быть рядом с вами, мисс Уорт, – прерывающимся голосом ответила девушка. – Я знала, что вы собирались остаться здесь на ночь. Вы говорили, что будете репетировать свою роль. И мне очень хотелось посмотреть. Может быть, даже заговорить с вами. Вы никогда меня особенно не замечали, мы играли вместе только в эпизоде. И я подумала…
– Итак, – перебила ее Лора, – ты спряталась в павильоне? И смотрела, как я репетирую?
– Да! Пожалуйста, не сердитесь. Если бы вы только знали, как я…
Лора остановила ее жестом:
– Не будем понапрасну тратить время: ты ведь понимаешь, скажут, что это сделала я. Между мной и режиссером постоянно были трения, Кэс всячески меня третировал.
– Я знаю, – прошептала Рита. – Мне это очень хорошо известно. Он бы убил вас сегодня ночью.
Лора, обводя взглядом декорации, словно искала что-то, холодно кивнула:
– Да. И он понес заслуженную кару. Но мы должны спасти того, кто это сделал. И мы должны спасти самих себя.
Вдруг глаза ее загорелись – она увидела дверной упор, удерживающий дверь в столовую на сцене открытой. Лора нагнулась и приподняла чугунную кошку. Та оказалась очень тяжелой. Лора никогда не смогла бы замахнуться и ударить кого-нибудь этим предметом, но поднять его обеими руками ей, пожалуй, удалось бы. Она чувствовала себя такой сильной, как никогда в жизни, у нее была ясная голова, и она полностью контролировала свои действия. Лора больше не искала лихорадочно выход, не терзалась сомнениями. Она знала, что должна сделать, и понимала, что достаточно сильна для этого.
Лора доволокла дверной упор до того места, где лежал Кэс, подняла металлическую кошку над его головой и выпустила ее из рук.
Рита истерически завопила:
– Вы его убили! Вдруг он был еще жив, а вы его убили!
Лора не обращала на нее внимания. Слишком много еще оставалось сделать. Самое сложное было уничтожить отпечатки пальцев на дверном упоре.
Она стала стирать их подолом своего халата, следя за тем, чтобы не испачкаться кровью. Закончив с этим, Лора подняла пистолет и подсвечник и отнесла их в свою гримерную. Пистолет она убрала в сумочку. В тот момент это было самое безопасное место, а позже она его хорошенько припрячет. Из него не стреляли, и никому в голову не придет искать огнестрельное оружие. Подсвечник же Лора открыто поставила на свой туалетный столик, снабдив его свечой, взятой из комода. В случае чего она скажет реквизитору, что взяла этот подсвечник на ночь, и он ничего не заподозрит. Лора тщательно вытерла основание подсвечника бумажной салфеткой и тут же сожгла ее в пламени свечи. Все это Лора проделала быстро и ловко на глазах у Риты, с ужасом следившей за ее манипуляциями.
Лора холодно посмотрела На нее:
– Ты никому не скажешь о том, что я сделала. Когда мы нашли Кэса, ты увидела только лежащий рядом дверной упор. Поняла? И ты никого не видела и не слышала топота убегавшего человека.
Девушка пугливо кивнула:
– Да, да! Я ничего не скажу.
– Если ты проговоришься, я скажу всем, что это ты его убила. Что ты убила его, чтобы спасти мне жизнь.
Глаза Риты были широко распахнуты от испуга.
– Но именно поэтому я его и ударила! Чтобы спасти вас! Я заметила, как он крадется по площадке с пистолетом в руке. После того как вы ушли, я бродила среди декораций, представляя, что это я играю ваши сцены, представляя, что я – это вы. Когда я услышала, как он идет, я спряталась. Я знала, что он направляется к вашей гримерной. Я все еще представляла себе, что я – это вы и что он собирается убить меня. И я его ударила. Я должна была его остановить… должна!
Лора смотрела на девушку, и в душе у нее было пусто, словно все чувства в ней умерли. Она не испытывала к перепуганной девчонке ни благодарности, ни гневного осуждения. Ничего.
– Мы расскажем одну и ту же историю, – бесстрастным, ровным тоном проговорила Лора. – Я спала, а ты спряталась рядом в гримерной. Услышав грохот, я бросилась к площадке и ты тоже, следом за мной! Мы никого не видели и не слышали, чтобы кто-то убегал. Всякому ясно, что ни одна из нас не смогла бы замахнуться на Кэса таким тяжелым предметом, как этот дверной упор. Поняла?
Девушка вся дрожала, но послушно кивнула, тряхнув кудряшками.
– Мы только что нашли его, – продолжала Лора. – Не было ни подсвечника, ни пистолета. Теперь я собираюсь звать на помощь. Идем со мной.
Вместе они пробирались мимо спутанных проводов, запасного оборудования и старых декораций. Вход в павильон имел тамбур, а это значило, что предстояло открыть две двери. Тяжелые двери. Собрав последние силы, Лора справилась и с этим.
Ночь была прохладной, ярко светила луна. Студия крепко спала, как спит в полночь провинциальный городишко где-нибудь на Диком Западе.
Лора схватила Риту за руку и закричала. Вот так же она потом кричала, когда в конце концов фильм отсняли, в сцене, где Хелен Брэдли натыкается на труп мужа.
А в ту ночь, зовя на помощь охранника, она неожиданно вспомнила слова Риты: – "Вдруг он был еще жив, а вы его убили?"
В коттедже в далекой от Калифорнии Норвегии воцарилась тишина, и слышно было только, как потрескивают поленья в камине. Лора, рассказывая свою историю, сидела у самого огня, словно искала утешение в тепле, исходящем от камина. Дони уселась, скрестив ноги на полу, по другую сторону камина, а Майлз оставался позади в тени. Гуннар сидел рядом со мной. Когда ровный голос Лоры, усугублявший эмоциональное воздействие услышанного, замолк, первым заговорил Майлз:
– Ты от многого была бы избавлена, если бы рассказала мне всю правду. В тот вечер я с трудом нашел павильон номер пять и вошел в него как раз в тот момент, когда Кэс рухнул на пол. Я слышал, как кто-то бросился бежать со съемочной площадки, и пробрался туда. Увидев пистолет и подсвечник, я решил, что его убила Лора. Мое присутствие могло ей только навредить. Поэтому я поспешил скрыться с места преступления и впоследствии держал язык за зубами. Я ничего не рассказал своей сестре, и все эти годы Дони была уверена, что я виновен в смерти Кэса. При случае она даже угрожала мне разоблачением – и я спускал ей это. Она ненавидела Лору, считая, что я сделал это из-за нее, была вне себя от ярости, когда Лора согласилась выйти за меня замуж, и во всем винила ее.
Дони поежилась:
– Даже если бы я была уверена, что это сделала Лора, а не ты, я никогда бы не проговорилась. Когда-то я любила Кэса и знала, что он собой представляет. Сожалеть о его смерти не приходится.
– Самое худшее во всей этой истории то, что я не знала точно, убила я его или нет, – тихо сказала Лора. – Рита могла оказаться права. А может быть, обвинив меня, она хотела спасти себя. Я продолжала оставаться ее кумиром, но инстинкт самосохранения мог возобладать. В ней уже тогда чувствовалась сила характера, и это помогло ей благополучно выдержать процедуру следствия. Она предстала на процессе дрожащей перепуганной девчонкой, что было достаточно естественно, но ни разу ни словом не обмолвилась о том, что составляло ее настоящую тайну:
– Тебе известно, что с ней сталось? – спросила я.
– Поначалу она исчезла из моей жизни. Я заболела, и Майлз вместе с Дони ухаживали за мной. Оправившись, я поехала за границу одна. Тогда-то в Дубровнике она подошла ко мне – мое путешествие широко освещалось в прессе. В фильмах она снималась под именем Риты Бонд, но, возвратившись домой, она вернула себе свое настоящее имя – Ирена Варос.
Я изумленно уставилась на нее:
– Ирена! Но между служанкой в фильме и Иреной нет ни малейшего сходства.
– Его и не могло быть, – печально произнесла Лора. – Во время съемок ей было только семнадцать, и, повзрослев, она страшно изменилась. Эти кудряшки, положенные ей по роли, круглое пухлое личико, испуганный взгляд – трудно себе представить, что когда-то такой была Ирена Варос – худая и мрачная, задавившая в себе все эмоции. Конечно, в ходе расследования выяснилось ее настоящее имя, и оно упоминалось в некоторых из более поздних газетных публикаций. Было установлено, что она ребенком приехала в Америку со своими родителями и выросла там. Вот из-за этой-то информации я И искромсала альбомы с вырезками, когда ты появилась в моем доме, Ли. Меньше всего мне Хотелось, чтобы журналистка узнала, кто она такая, и попыталась раскопать прошлое. Майлзу и Дони было известно ее сценическое имя, но они не подозревали, какую в действительности роль она играет в том, что происходило последнее время в доме. Майлз считал, что все эти выходки – на совести его сестры.
