Текст книги "Богиня света"
Автор книги: Филис Кристина Каст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Вернель помолчала, а потом ее голос вдруг зазвучал серьезно:
– Когда ты в последний раз отдыхала?
– Но мы же с тобой…
– Нет, я говорю не о поездках в торговые центры, – перебила Вернель. – Я говорю о настоящем отдыхе.
Памела вздохнула. Вернель отлично знала ответ на свой вопрос, так же как и Памела. В последний раз она ездила отдыхать с Дуэйном, но это превратилось в настоящий кошмар. Они тогда отправились на мексиканский курорт, предназначенный для уединения вдвоем. Курорт предоставлял такое количество спиртного, что в нем можно было купаться, и уйму свободного времени для Дуэйна, так что он мог постоянно преследовать Памелу. И он все шесть дней вообще не спускал с нее глаз. От одного лишь воспоминания об этом Памела вздрагивала. А с тех пор как ушла от Дуэйна, она даже и не думала об отпуске. Разве у нее было на это время?
– Я не хотела пробуждать дурные воспоминания, Памми, – мягко сказала Вернель. – Я просто хочу, чтобы ты подумала, как давно позволяла себе расслабиться и по-настоящему повеселиться.
Вернель помолчала, глубоко вздохнула и продолжила тем же мягким, утешающим тоном:
– Ты ведь даже на свидания не ходила с тех пор, как бросила Дуэйна.
– Ходила! Я встречалась с… э-э… – Памела безуспешно попыталась вспомнить имя представителя текстильной фирмы, который приглашал ее на обед несколько месяцев назад.
– Голубой не считается… особенно такой голубой, чьего имени ты и вспомнить не можешь, – фыркнула Вернель.
– Как бы его ни звали, он не голубой.
– Если ты его называешь «как бы его ни звали», то неважно, голубой он или нет. А кто был кроме него?
Памела в задумчивости прикусила губу.
Не дождавшись ответа, Вернель продолжила:
– Вот и я о том же. Памми, ты в Лас-Вегасе! Сейчас вечер пятницы! У тебя куча денег. Ты одна, и тебе все доступно. Нет! – сказала она прежде, чем Памела успела возразить. – Не начинай все сначала. Твой липучий бывший муж уже шесть месяцев тебя не беспокоит, и ты уже полтора года как официально разведена. И ты определенно не старуха и не калека. Черт, у тебя даже зубы все свои! Если я что-то понимаю в женщинах, то ты как раз созрела и готова… ну а ты ведь знаешь, что в женщинах я разбираюсь прекрасно.
– Ты думаешь, что я готова кинуться в какое-то приключение в стиле выходных в Лас-Вегасе?
Вернель не нужно было видеть Памелу, чтобы представить сурово сжатые губы подруги.
– Черт, нет! На это я не надеюсь. Но серьезно, Памми, я ведь предлагаю только расслабиться и позволить какому-нибудь представителю противоположного пола попытать удачи. Тебе же совершенно нечего делать до понедельника, вот я и говорю – пофлиртуй немножко!
– Пофлиртовать?
– Да, пофлиртовать. Просто с легкими намеками поговорить с каким-нибудь застенчивым треножником.
– И мне называть его именно треножником? – со смехом спросила Памела.
– Только в том случае, если ты намерена присоединиться к моему лагерю.
– Пожалуй, это легче, чем флиртовать.
– Ну, так мог бы сказать гетеросексуал о гомосексуальных отношениях, но сейчас-то мы говорим не о моей удачной сексуальной жизни, а о полном отсутствии секса в твоей. Памми, у тебя сейчас как раз подходящий момент и удачное место. Тебе совсем не обязательно сразу раздвигать ноги, просто раскрой свой ум! Посмотри, сможешь ли ты пообщаться хотя бы с одним мужчиной не по-деловому.
Памела слышала скрытую тревогу в голосе подруги. Неужели она после развода действительно общается с мужчинами только в деловом ключе? Но ей даже не понадобилось четко формулировать вопрос. Она уже отлично знала ответ. И, осознав это, Памела ощутила, как в ней вспыхнула искра гнева. Дуэйн очень порадовался бы, узнав, что ему удалось превратить Памелу в бесполого трудоголика. Для него это означало бы, что он сохранил над ней власть.
– Флирт, – сказала она.
– Флирт, – решительно повторила Вернель.
– Ладно, возможно, ты и права. – Памела постаралась придать голосу бодрости. – Я слишком много работала. И я намерена подумать об этом в выходные и устроить маленький побег из реального мира, тем более что нынешняя работа все равно представляет собой некое путешествие в фантазию.
– А может быть, ты даже поиграешь? – льстиво произнесла Вернель.
– Может быть… немножко.
Глава четвертая
– Современные смертные очень странные, – сказала Артемида брату, наблюдая за безвкусно одетыми женщинами, дергающими рычаги игровых автоматов.
Автоматы гремели, звякали и произносили противными голосами разные глупости вроде: «Доверьтесь Колесу Фортуны!»
– Выглядит так, словно свет и шум этих ящиков зачаровывают их.
– Это машины для бросания денег, – поправил ее Аполлон. – Помнишь, что говорил нам Бахус? Они называют их пожирателями денег.
– Пожиратели денег или блестящие ящики, какая разница? Пусть Бахус прислушивается к смертным, если хочет.
Женщина средних лет, одетая в хлопковый джемпер с аппликацией и тесные лосины, обернулась и хмуро посмотрела на богиню, прежде чем скормить пожирателю очередную монету. Аполлон взял сестру под локоть и отвел подальше от игровых автоматов.
– Не стоит говорить такое при них. И не суди Бахуса так строго. Ты ведь знаешь, Зевс приказал ему рассказать нам об обычаях современных смертных, чтобы нам было легче смешаться с ними.
Аполлон замолчал ненадолго, наблюдая за мужчиной в ослепительно белом спортивном костюме, украшенном фальшивыми бриллиантами; мужчину окружала толпа женщин, восторженно взвизгивавших, когда он вращал бедрами и напевал нечто вроде «Встряхнись, встряхнись!».
– И лично я рад, что Бахус понимает этот мир. Для меня здесь сплошные тайны.
– Отлично! Если это избавит тебя от дурного настроения, я готова одарить эту матрону, чтобы загладить свою грубость.
Артемида щелкнула длинными красивыми пальцами, и автомат, перед которым сидела женщина, тут же выбросил на дисплее ровный ряд вишенок. Матрона вскрикнула и вскочила на ноги, когда на табло автомата заиграли яркие огни и вой сирены сообщил о выигрыше джекпота. Артемида с отвращением посмотрела на автомат.
– Современные смертные могли быть куда интереснее, если бы обладали сообразительностью и живостью щенков, но они выглядят и двигаются как переевшие свиньи, ожидающие, чтобы их прирезали.
– Они не домашние животные, – сурово произнес Аполлон. – Они вообще не животные. К тому же Зевс приказал нам не вмешиваться в их дела.
– Я и не вмешиваюсь. Я просто сделала небольшой подарок. Это не одно и то же. Если бы я захотела вмешаться в их дела, я бы заставила ее снять эту ужасную одежду и сжечь.
Смех Артемиды прозвучал как музыка; несколько мужчин тут же устремили на богиню горячие одобрительные взгляды, но богиня не обратила на них внимания.
Ее брат хмыкнул.
– Аполлон, что с тобой происходит?
– Ничего со мной не происходит, – ответил Аполлон, снова беря сестру под руку и увлекая ее мимо рулетки к одному из маленьких баров, что были разбросаны по всему казино.
Хотя оба бессмертных были одеты в туники и немалая часть их тел оставалась обнаженной, они прекрасно вписались в колоритную толпу служащих и посетителей казино. Конечно, люди замечали их ошеломительную красоту и необычную грацию движений, но что с того? Никому не казалось странным, что эти двое были одеты так, словно только что покинули улицы Древнего Рима. В конце концов, они же находились во «Дворце Цезаря» в Городе греха. А здесь могло случиться все, что угодно.
Аполлон сунул руку в складку туники и извлек бумагу, которая, как неохотно объяснил олимпийцам Бахус, использовалась в современном мире в качестве платежного средства. Взмахнув рукой, бог привлек внимание барменши и, хотя это была лишь третья его вылазка в королевство Лас-Вегас, уверенно заказал напиток, который уже успели полюбить бессмертные:
– Две водки с мартини, очень холодные, с лишней оливкой. Встряхнуть, но не смешивать.
– Кто ты таков, милый? – кокетливо спросила барменша, хлопая необычайно густыми ресницами. – Цезарь или Джеймс Бонд?
– Ни тот ни другой, – ответил бог с невеселой улыбкой. – Я Аполлон.
– Я уже почти верю в это, красавчик. – Она оглядела его мускулистое тело и, покачивая бедрами, повернулась к полкам с бутылками.
– Ничтожные существа, – пробормотала Артемида, скривив губы.
– Они не ничтожные. Они умеют изменяться.
Артемида покачала головой, глядя на брата.
– Да что с тобой случилось?
Аполлон уже хотел ответить сестре обычным «ничего со мной не случилось», но, посмотрев ей в глаза, увидел в них искреннюю озабоченность. Он попытался как можно беспечнее пожать плечами.
– Возможно, я тоже изменился.
Артемида встревожилась.
– Изменился? Что ты хочешь этим сказать?
Аполлон молчал, пока барменша не поставила перед ними коктейли. Когда же он наконец заговорил, в его низком голосе звучала тоска:
– Ты когда-нибудь задумывалась о том, что такое любовь, что главное в ней, душа или тело?
– Что такое любовь? Что за дурацкий вопрос? – резко бросила Артемида.
– Это вопрос, который задала мне одна смертная и на который я не смог ответить. Похоже, ты тоже не в силах дать на него ответ, сестра.
Едва не поперхнувшись коктейлем, Артемида сделала осторожный глоток, обдумывая слова брата.
– Это та самая бестолковая смертная, которая поменялась телами с Персефоной? Это она сотворила с тобой такое, ведь правда? – рассерженно спросила она.
– Та смертная совсем не была бестолковой. Она выбрала Гадеса, а не меня. А бог Подземного мира предпочел ее всем другим женщинам, смертным или бессмертным.
– Ну, надеюсь, эта глупая смертная должным образом почитает Гадеса. Хотя он и правит умершими, он все же бог, и сколь бы ни были странны его вкусы, он заслуживает поклонения.
Аполлон потер лоб, как будто у него вдруг разболелась голова.
– Нет, между ними нечто другое. Тебе бы увидеть их, когда они вместе, Артемида. Между ними такое согласие, что и описать невозможно. А может, невозможно и понять…
И после небольшой паузы Аполлон добавил, как будто это только что пришло ему в голову:
– Или это я не способен понять.
– Ты подсматривал за Гадесом и Персефоной?
– Это не Персефона. Это смертная женщина, Каролина. Гадес желал не Персефону. Он полюбил смертную душу в теле бессмертной богини. И я совсем не подсматривал за ними. По крайней мере, не в том смысле, который кроется за твоими словами. Я посещал Подземный мир как гость Гадеса… несколько раз.
Так вот куда он исчезал в последнее время… Артемида предполагала, что брат навещает своего оракула в Древнем мире или затевает что-нибудь интересное, возможно, маленькую войну или даже несколько войн… А он, оказывается, гостил в Подземном мире у Гадеса? Странно, очень странно.
– Гадес всегда отличался от нас. Почему ты позволяешь ему тревожить себя этими странностями?
– Ты не понимаешь.
В глазах Аполлона светилась грусть, бог как будто смотрел внутрь себя, и это продолжало беспокоить Артемиду.
– Так объясни мне.
– Не Гадес меня тревожит. Меня тревожит та смертная, которую он любит. Я сам себя тревожу.
– Ты говоришь бессмыслицу.
– Я и сам это понимаю. Но ничего не могу поделать. Впервые в жизни я мельком увидел то, чего действительно возжелал, но и представления не имею, как это получить.
Артемиде сначала захотелось выбранить брата и напомнить ему, что он может с легкостью получить любую женщину, но что-то в его тоне удержало ее от резкого высказывания. И вместо этого Артемида, прихлебывая коктейль, внимательно присмотрелась к Аполлону. Он выглядел усталым, чего с богом света никогда раньше не случалось. Возможно ли, чтобы он так томился по смертной женщине? Артемида вспомнила одну смертную, отвергшую любовь Аполлона. Ее звали Кассандрой, но Аполлон тогда вовсе не ушел в себя и не тосковал, он разгневался – так разгневался, что лишил ее пророческого дара, которым сам же и наградил. Но смертные вроде Кассандры были исключением. Аполлон – прославленный любовник. Нимфы млели от его улыбки; даже богини соперничали между собой, стараясь добиться его внимания. Неужели страсть к смертной настолько замутила его память, что он забыл о своем искусстве обольщения?
Возникшая неподалеку суета отвлекла ее внимание от Аполлона. Небольшая группа лесных нимф в полупрозрачных белых хитонах отчаянно тараторили, обсуждая что-то; нимфы совершенно не замечали, что находившиеся поблизости смертные мужчины пожирали их голодными глазами.
Аполлон проследил за взглядом сестры и ласково улыбнулся, увидев яркую компанию нимф.
– Наверное, было не слишком мудро позволять нимфам появляться в современном мире.
– Пусть веселятся; они абсолютно безвредны.
– Насколько они окажутся безвредны, будет зависеть от того, не попадутся ли смертные мужчины в сети их обаяния.
Несколько нимф, как будто взгляд красивого бога призвал их, ринулись к Аполлону.
– О, господин! Ты слышал? Бахус попросил нас повеселить смертных!
– Да! Мы будем проводить ритуал призыва!
– Ты должен посмотреть на нас, господин!
– Да, пожалуйста, приходи посмотреть на нас! Нимфы захихикали и кокетливо состроили глазки своему любимому золотому богу, прежде чем разбежаться.
Артемида рассмеялась их детскому восторгу, но тут заметила, что Аполлон хмурится, глядя на компанию нимф.
– О чем они собираются взывать?
Артемида прожевала последнюю оливку.
– О благословении… плодородии… крепком здоровье… ну, знаешь, обо всем таком, что интересует смертных. Ты собираешься съесть свою оливку?
Аполлон покачал головой. Артемида нацепила его оливку на зубочистку и сунула в рот.
– Зевс ведь четко сказал, что мы не должны использовать нашу силу для вмешательства в дела современного мира.
– О, борода Зевса! Ты становишься таким же угрюмым, как мертвый прорицатель Тиресий!
Гнев Артемиды был так яростен, что зубочистка, которую она держала между пальцами, вспыхнула. Раздраженная богиня вытаращила глаза и дунула на огонек, превратив зубочистку в пепел.
– Жизнь смертных подобна их собственным игрушкам и пустячкам – хрупкая, легко уничтожимая и столь же легко заменяемая.
– Ты сравниваешь смертных с поленьями? – спросил Аполлон, все так же глядя туда, куда убежали нимфы.
– А почему бы и нет? – Артемида вздохнула, видя, что Аполлон совершенно рассеян. – Ох, ладно, хорошо. Давай убедимся, что нимфы никак не вмешаются в дела твоих драгоценных смертных.
Артемида потянула брата за руку.
– Нельзя ведь знать заранее, – насмешливо прошептала она, – а вдруг какой-нибудь смертный действительно поверит в ритуал и обратится к нам за помощью? Я просто слышу это:
«О, великий Зевс, пошли молнию на собаку моего соседа, она все ночи напролет лает…»
Аполлон покачал головой, глядя на свою прекрасную сестру, и неохотно пошел следом за ней через казино.
– Тебе не следует относиться так несерьезно к церемонии призыва. Ты знаешь так же хорошо, как и я, как много может быть вреда, если смертные действительно обратятся к богам за помощью.
– Если речь идет о древних смертных – да, может выйти что-то вроде истории Париса или Медеи. Но эти смертные ничего о нас не знают.
Артемида с неприязнью наблюдала, как лысый толстый мужчина купил несколько больших сигар у полуголой молодой продавщицы.
– Все, что их сейчас заботит, – это…
Она помолчала, глядя, как толстяк сунул руку под коротенькую юбочку девушки, стоило той отвернуться. Легким движением пальцев Артемида заставила толстяка поскользнуться и упасть на пол лицом вниз. Богиня самодовольно улыбнулась, когда сигары толстяка раскатились в разные стороны и он громко выругался.
– Все, что их сейчас заботит, – это пустые прихоти, – закончила она.
Когда они с Аполлоном проходили мимо толстяка, богиня намеренно наступила на сигару, которая оказалась ближе всего, и вдавила ее в пестрый ковер.
– Тогда они мало отличаются от богов, – пробормотал Аполлон.
Артемида отмахнулась от брата.
– Мы – боги. Удовлетворение личных прихотей – это наше прирожденное право.
– Но что, если этого окажется мало? – негромко спросил Аполлон.
Артемида почувствовала, как вновь закипает гнев. Да, с ее братом действительно что-то происходило, но его мрачный взгляд на мир, его жалость к себе начинали утомлять.
– И что ты предлагаешь, брат? Какой еще жизни мы могли бы пожелать? Посмотри вокруг! – Она широким жестом обвела смертных, спешащих в разные стороны, как безмозглые муравьи. – Мы играем в высших, потому что мы и есть высшие! Жизнь смертных коротка. Они подобны бабочкам, только без красивых крыльев. Ты говоришь, современные смертные могут изменяться? Единственная перемена, которую я в них замечаю, – они больше не узнают нас, а это говорит мне, что они утратили даже ту малую толику сообразительности, которой обладали прежде. Посмотри, что они боготворят нынче!
Артемида остановилась в конце зала казино и заглянула в торговую зону, в «Форум».
– Их боги – это Гуччи, Прада, Версаче, Эскада, «Виза» и «Мастер кард»! – Артемида покачала головой, раздраженная, что глупость брата так сильно ее обеспокоила. – Мы просто зря тратим время. Разве мы не собирались пойти за нимфами?
Она кивком указала на дорожку из золотых искр, которую оставили за собой полубожественные красавицы. Смертные, конечно, тоже заметили мерцающий след, и многие молодые женщины, смеясь, окунались в него. Артемида снова нахмурилась. Странная одежда смертных смущала ее: длинные поблекшие трубки из ткани на ногах, которые, как говорил Бахус, называются джинсами, и тесные, короткие, яркие верхние части нарядов… Неужели эти неоперившиеся пташки не понимают, что слишком уж некрасиво демонстрировать так много плохой кожи и складок жира? Быть роскошной – это одно; но привлекать внимание к недостаткам тела – совсем другое.
– Наверное, в чем-то ты права, – медленно произнес Аполлон, обдумывая слова сестры, пока они с Артемидой пробирались через шумную суетливую толпу торговой зоны. – Им определенно чего-то не хватает. Может быть, дело в отсутствии богов и богинь в их жизни. Но я не думаю, что современные смертные настолько пустоголовы, как ты говоришь. Вообще-то они напоминают меня самого.
Он рассмеялся, увидев изумление на лице сестры.
– Они как будто ищут что-то такое, чего достичь невозможно.
– Ты – бог! Бессмертный житель Олимпа! Для тебя нет ничего невозможного, – строго произнесла Артемида.
И тут же ее глаза округлились, потому что они как раз дошли до фонтана со статуями обнаженных нимф. Центральная фигура была чудовищной и огромной – мрачный нагой Посейдон, сжимающий трезубец, таращился на покупателей.
– Им повезло, что Посейдона совершенно не интересует их королевство. Он здесь выглядит идиотом. – Артемида внимательно посмотрела на интимную часть тела статуи. – Разве что это воистину божественно.
Аполлон усмехнулся.
– Может, именно поэтому он и смотрит так яростно.
Артемида улыбнулась брату, довольная, что он стал более похожим на себя. Может быть, ее слова наконец дошли до его сознания.
– Кстати, хорошо, что Лас-Вегас находится так далеко от океана. Посейдон мог бы здорово обидеться.
Они прошли мимо большого магазина, хваставшего логотипом Диснея, а заодно и здоровенным изображением Пегаса, вылетающего прямо из светящейся вывески. Артемида всмотрелась в логотип.
– Судя по всему, современные смертные просто одержимы Гераклом, атлантами и львами.
– Ну, по крайней мере, все это очень яркое.
– Вообще-то Геракл совсем не был так хорош собой, – заметила Артемида, оглядываясь через плечо на странный магазин.
– Он тебе никогда не нравился.
– Он начал лысеть. А я не считаю лысых мужчин привлекательными, какие бы подвиги они ни совершили.
Они повернули за угол и увидели большую толпу, собравшуюся вокруг еще одного чрезмерно пышного фонтана, и Артемида попыталась понять, что за светящийся бог водружен на его верхушке. Они с братом раньше не добирались до этой части комплекса, и теперь Артемиду все сильнее охватывало удивление. Фонтан стоял посреди большой площади, окруженной резными колоннами. Магазины вокруг отличались от тех, что богиня видела в другом конце «Форума». Здесь все как будто сосредоточилось на еде и выпивке, а также на нарядах и драгоценностях. Одно в особенности интересное кафе привлекло внимание Артемиды. Дешевые позолоченные надписи, бесцеремонно рекламировавшие имена владельцев магазинов и бутиков, здесь отсутствовали. Вместо них была надпись, вырезанная из старого на вид травертина, покрытого живым мхом и виноградными лозами. И прекрасный камень провозглашал только название маленького винного бара – «Забытый погребок».
Артемида подтолкнула брата локтем и кивнула в сторону кафе.
– Давай зайдем туда. Мне просто необходимо выпить красного кьянти.
– Да когда же тебе не было необходимо глотнуть красного вина? – Аполлон улыбнулся, взял сестру под руку и начал выбираться из толпы.
Внезапно яркие прожектора, освещавшие расписанный облаками потолок, потускнели, свет изменился от желтого до розовато-лилового, а потом и фиолетового. Толпа восторженно зашумела, чего-то ожидая, и Артемида с Аполлоном остановились перед входом в «Забытый погребок». Но хотя оба отличались высоким ростом, им было трудно рассмотреть что-либо за спинами плотно стоявших людей. Артемида разочарованно фыркнула. Она подняла руку, чтобы щелкнуть пальцами, и Аполлон быстро прошептал:
– Помягче с ними!
Артемида подмигнула брату и легонько махнула рукой. Люди, закрывавшие обзор, чудесным образом утратили интерес к предстоящему спектаклю и ушли; а у каждого, кто пытался занять их место, прекрасные олимпийцы вызывали такое бурление в животах, что эти зрители-неудачники поспешно извинялись и со всех ног бежали к ближайшим туалетам.
– Не беспокойся, брат, – улыбнулась Артемида. – Каждый из них попозже вечером обнаружит, что ему невероятно везет в… как ты назвал те громыхающие ящики? Автоматы для опускания денег…
Артемида умолкла, заметив вдруг потрясение на лице Аполлона.
Она повернулась и проследила за его взглядом. И вытаращила глаза, увидев, как сидевшая в центре извергающего воду фонтана статуя медленно повернулась к ним лицом и заговорила:
– Спешите, спешите все, спешите к торговому центру!
– Эта чудовищная штуковина похожа на Бахуса, – выдохнула Артемида.
– Думаю, это и есть Бахус, – сказал Аполлон, стараясь говорить как можно тише.
Статуя открыла рот и карикатурно хихикнула.
– Ах, только сегодня вечером вас ждет особое представление! Нимфы, приказываю вам станцевать для наших гостей, парами!
И по его приказу пары нимф отделились от толпы и, к восторгу ожидавших чего-то необычного смертных, начали соблазнительный танец, кружа у основания фонтана под звуки колоколов, свирелей и рожков. Золотой свет окружал прелестных лесных полубогинь, а они изгибались и взлетали в воздух со сверхчеловеческой грацией.
Статуя Бахуса механически кивала, выражая одобрение. И ее подбородки дрожали, как желе, когда она снова заговорила:
– Нимфы, магия вашей красоты чиста и неподдельна. Скажи мне, Аполлон, что ты об этом думаешь?
При этих словах Аполлон вздрогнул от удивления и качнулся вперед. Но тут же застыл на месте, увидев, как одна из скульптур поменьше ожила и повернулась.
– Я согласен, что они прелестны, чисты и веселы. И этим вечером я усилю их красоту магией своего бессмертного света!
Настоящий Аполлон, полностью утратив дар речи, смотрел на издевательское изображение самого себя. В следующее мгновение музыка стала громче, началось лазерное шоу, и нимфы ускорили темп танца под аплодисменты захваченной зрелищем толпы.
– Да как ты смеешь! – прошипела Артемида, но брат схватил ее за руку прежде, чем она успела, пылая яростью, броситься вперед.
– Погоди! Мы ничего не можем сделать на глазах у всех этих смертных.
– Будь у меня сейчас мой лук и хотя бы одна стрела, и Бахус целую вечность сожалел бы о своем отвратительном поступке! – бешено произнесла Артемида.
Аполлон покачал головой, глядя на статую, которая, как предполагалось, изображала его.
– Он мог бы, по крайней, мере сделать эту фигуру более похожей на меня.
– Это просто богохульство! – низким угрожающим голосом сказала Артемида.
– А что, моя лира действительно светится зеленым? – Аполлон безуспешно попытался подавить смешок. – И еще… умоляю, скажи, что голова у меня не такая огромная!
Ответ его сестры утонул в реве Бахуса.
– Возлюбленная Артемида, теперь и ты покажи свое искусство! По твоему божественному приказу пусть начнется ритуал!
Теперь настала очередь Артемиды разинуть рот, онемев, когда ее слишком правдивое изображение ожило. Оно повернулось и подняло толстую руку. Артемида задохнулась, когда статуя заговорила, – механический женский голос ничуть не напоминал ее собственный.
– Это мое желание, и сегодня вечером я через нимф посылаю в мерцающий воздух чары призыва.
Нимфы тут же запели, а оглушительная музыка притихла, создавая фон нежным голосам нимф.
– Это уж слишком.
Глаза Аполлона потемнели. Никто не смел насмехаться над его сестрой, даже бессмертные. Но тут Аполлон с удивлением почувствовал, как пальцы сестры сжали его руку, удерживая его на месте.
– Послушай-ка нимф, – напряженным голосом сказала Артемида.
Аполлон подавил гнев и прислушался к монотонному напеву лесных красавиц. Мелодия звучала в знакомом соблазнительном темпе, и еще до того, как полубожества начали напевать слова, Аполлон ощутил, как встают дыбом волоски на его предплечьях в ответ на невидимую волну силы, распространившуюся в воздухе над толпой.
Те, кто ищет древних путей, задумайтесь,
Задумайтесь о новом приходе бессмертных
И о своих далеких предках,
Некогда почитавших старых богов,
Даровавших благословение полям и лесам,
Ветру и воде, земле и воздуху.
Этой ночью мы призываем прошедшие
времена… Прошедшие дни.
Голоса нимф были так прекрасны, что толпа смертных слушала не дыша.
– Что они делают? – У Аполлона внезапно перехватило дыхание. – Это же настоящий ритуал призыва! Я чувствую силу… клянусь бородой Зевса, ее почти видно!
Двое бессмертных беспомощно наблюдали, как нимфы продолжали кружиться, плетя магическую паутину.
Празднуйте новое пробуждение олимпийцев
И возвращение древних мистерий,
Ускоряющих рост красоты и плодовитости.
Мы провозглашаем возвращение богов
Чарами, речитативом и пением.
Обратимся же за помощью к древним!
– Мы должны остановить это! – Аполлон двинулся вперед, но снова твердая рука сестры удержала его.
– Как? – прошептала Артемида. – Как ты это сделаешь, не устроив чудовищный скандал?
Аполлон стиснул зубы.
– Но мы не можем позволить им завершить это заклинание! Подумай, что произойдет, если современные смертные получат связь с богами!
– Это тебе следует подумать, брат. Заклинание совершенно безвредно.
– Как ты можешь говорить такое? Сила уже возросла раз в десять! В этом мире слишком долго отсутствовала магия, и это, должно быть, увеличивает мощь ритуала. Такая связь станет неразрывной!
Чувственный напев нимф все так же наполнял воздух.
Мягкий шепчущий ветерок, прилетевший
издалека, Мы приветствуем тебя…
– В этом месте должно быть совершено возлияние вина из древней земли, – напомнила брату Артемида. – И с вином должна быть смешана кровь.
Губы богини презрительно изогнулись.
– А сколько веков прошло с тех пор, как эти смертные приносили кровавые жертвы и возлияния? Но без этого невозможно завершить ритуал и создать крепкую связь.
Именем Бахуса, Аполлона
И Артемиды
Принеси силу богов –
Ясную, свежую и свободную…
– И истинное желание сердца должно быть высказано вслух, когда закончится текст ритуала. Ты мудрее меня, сестра. Вряд ли кто-то из современных смертных может знать, как завершается этот ритуал.
Аполлон улыбнулся Артемиде и снова уставился на прекрасных нимф. Теперь, когда страх за смертных отступил, бог позволил себе насладиться вечной грацией и древним ритуалом. Обряд был настолько могущественным и использовался так редко, что Аполлон и припомнить не мог, когда его в последний раз проводили в Древнем мире.
«Они обладают вечной и неизбывной красотой», – подумал бог света.
Чары утешали его. Пение нимф было чистым и трогательным. Как обычно, нимфам хотелось всего лишь доставить удовольствие сильному полу, и Аполлон почувствовал, как его бессмертная сущность откликается на их мольбу. Ему захотелось шагнуть в круг танцующих нимф, чтобы смертные увидели хотя бы легкий отблеск его истинной силы. Он желал показать им сияние настоящего, живого, дышащего бога, а потом вознаградить тех, кто больше всего заслужил бы награды, высказав свои сокровенные желания… впрочем, Аполлон понимал, что это всего лишь фантазия и подобное невозможно. Зевс запретил вмешиваться в дела людей, и Аполлон признавал, что на этот раз он совершенно согласен с отцом. Современным смертным будет куда лучше без древних забытых богов, сующихся в их жизнь. Но сила ритуала омывала его, и мысль о том, что вот эти люди никогда не увидят олимпийцев, пробудила непонятную грусть. Аполлон чувствовал одновременно и волны энергии ритуала, и разочарование, когда заклинание приблизилось к кульминации.
Помощь бессмертных связана
С высказанным желанием и голосом сердца.
Отбрось сомнения прочь;
дай высказаться своей душе,
Потому что сегодня наша цель –
истина любви.
Пусть искренние желания откроются в тебе.
Так сказано – так и будет!
Когда были произнесены последние слова ритуала, Аполлон и Артемида внезапно ощутили неожиданный толчок, как будто на них набросили поводья и тот, кто держал вожжи, резко дернул их. Золотые головы бога и богини разом повернулись к маленькому круглому столику, стоявшему перед винным баром на площадке, оформленной как старинное итальянское патио. Боги в ужасе увидели, как маленькая смертная, сидевшая там в полном одиночестве, нечаянно опрокинула свой бокал на тонкой высокой ножке. Хрусталь разлетелся вдребезги, красное вино пролилось. Сила замерла в воздухе, улавливая пролитые капли, и собралась вокруг смертной в алое кольцо. Смертная торопливо попыталась промокнуть льняной салфеткой расползавшуюся лужицу. И негромко вскрикнула, уколов палец острым осколком хрусталя; на ее нежной коже остался маленький порез.
– Нет! – выдохнула Артемида, когда капля крови смертной смешалась с итальянским вином.
– Она не может… – начал было Аполлон, но тут же умолк, охваченный страхом… потому что женщина открыла рот и произнесла слова, которым предстояло навсегда изменить их жизнь.
