Текст книги "Вино грез"
Автор книги: Филип Киндред Дик
Соавторы: Ева Джонс,Джон Данн Макдональд
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)
Картрайт шел к люку.
– Лучше будет, если вы сейчас исчезнете, – сказал он Бентли. – Я хочу поговорить с Верриком.
Прибежала группа телепатов и служащих.
Шеффер отдал краткие указания.
– Это ничего не даст, – сказал он Картрайту. – С равным успехом он может остаться здесь. Он не может покинуть станцию и Веррик знает, что он здесь. Лучше постараться раз и навсегда поставить точки над «i».
– Веррик имеет право войти сюда? – нетерпеливо спросил Бентли.
– Разумеется, – ответил Картрайт. – Это общественная станция, и он не убийца, а обычный гражданин.
– Вы сможете остаться? – спросил Шеффер у Бентли. – Это, может быть, несколько чревато.
– Я остаюсь.
Через люк пролезла небольшая группа прибывших во главе с Верриком. Они сняли комбинезоны и недоверчиво оглядывались.
– Салют, Веррик, – сказал Картрайт.
Они пожали друг другу руки.
– Идите сюда. Вот кофе. Мы только что окончили обедать.
– Спасибо, – сказал Веррик. – С удовольствием.
Он выглядел суровым, но спокойным. Вслед за Картрайтом он последовал в столовую.
– Вы ведь знаете, что Пеллиг улетел?
– Да, – ответил Картрайт. – Он направляется к астронефу Джона Престона.
Остальные прибывшие вошли следом за ним и расселись за уже убранным Мак – Милланами столом. Роботы спешно расставили чашки с блюдцами. Бентли расположился рядом с Ритой О’Нейл, по возможности подальше от Веррика, который увидел его, но, казалось, не обращал на него никакого внимания. Шеффер, телепаты и служащие сели в стороне и сразу включились в разговор.
– Полагаю, что он найдет его, – сказал Веррик. – В момент нашего отбытия из Фарбена он был уже на расстоянии тридцати девяти астрономических единиц.
Он взял чашку черного кофе и с жадностью приник к обжигающей жидкости.
– Спасибо. Сегодня немало всего произошло.
– Что, по – вашему, сделает Мур, если ему удастся овладеть открытиями Престона? – спросил Картрайт.
– Трудно сказать. Мур – одиночка. Я снабжал его необходимым оборудованием, я он работал над своими проектами. Этот парень – необычный, блестящий талант.
– Он произвел на меня такое же впечатление. Он единственный автор проекта Пеллига?
– Это была его идея. Я его санкционировал. Я знал ему цену и не пытался объяснить ему, что следует делать.
В столовую бесшумно вошла Элеонора Стивенс. Очень взволнованная, она, сцепив руки, постояла мгновение в нерешительности, затем молча, с выражением испуга на лице села в дальнем углу, почти растаяв в полумраке.
– Я хотел бы знать, где вы были, – спросил ее Веррик. – Ведь вы опередили меня на… – Он посмотрел на часы. – Всего на несколько минут.
– Вернется ли к вам Мур, если ему удастся достичь желаемого? – спросил его Картрайт.
– Сомневаюсь. У него не будет для этого достаточно серьезных оснований.
– А его клятва?
– Он никогда не придавал большого значения такого рода вещам. – Взглядом черных глаз Веррик быстро скользнул по зале. – Это похоже на своеобразную моду среди наших блестящих молодых людей. По – моему, сейчас клятвы не имеют больше той ценности, что раньше.
Бентли хранил молчание. Его оружие было холодным и влажным от вспотевших рук. На столе перед ним стыл нетронутый кофе. Рита О’Нейл нервно курила сигарету за сигаретой.
– Вы собираетесь созывать второй Конвент Вызова? – спросил Картрайт Веррика.
– Не знаю. Во всяком случае, не сразу. – Веррик сплел пальцы, с интересом осмотрел получившуюся массивную пирамиду и вновь развел руки. Его отсутствующий взгляд заблуждал по зале. – Я здесь в первый раз. Станция принадлежит Директории?
– Мы всегда стараемся все предусмотреть, – сказал Шеффер. – Вы, конечно, помните космическую станцию около Марса, которую мы в свое время приготовили для вас? Она была построена во времена господства Робинсона.
– Робинсон… Да, помню. С тех пор уже прошло десять лет. Как давно…
– Зачем вы прибыли сюда? – взорвалась Рита О’Нейл.
Веррик недовольно нахмурил брови. Он вопросительно посмотрел на Картрайта, который пояснил:
– Это моя племянница.
Он представил их друг другу. Рита, опустив глаза в чашечку с кофе, поджав губы и сжав пальцы рук, хранила молчание. Казалось, Веррик забыл о ее существовании и вновь задумчиво сплел пальцы в пирамиду.
– Да, – наконец произнес он. – Не знаю, что рассказал вам Бентли, но, надеюсь, вы понимаете мое теперешнее положение.
– То, чего Бентли не рассказал мне, Шеффер сам прочел в его мозгу, – ответил Картрайт.
Веррик пробормотал что – то, затем спросил:
– Стало быть, нет необходимости в том, чтобы я давал вам объяснения?
– Нет, – подтвердил Картрайт.
– Я не склонен обсуждать действия Херба Мура. Что касается меня, то это дело решенное. – Он запустил руку в карман и вынул огромный суперскорчер, который положил напротив своего стакана с водой. – Однако я не могу убить Бентли, пока мы сидим за столом. Я подожду.
Ему в голову пришла одна мысль.
– На самом деле я не обязан убивать его здесь. Он может меня сопровождать, и я убью его где – нибудь по дороге.
Шеффер переглянулся с Картрайтом. Веррик не заметил этого. Он смотрел прямо на свой скорчер и на свои огромные лапы.
– Эти детали неважны, – сказал Картрайт. – Но лучше было бы поставить точки над<i>. В настоящее время Бентли связан клятвой со мной. Он произнес клятву посту Ведущего Игру.
– Это невозможно, – сказал Веррик. – Он нарушил клятву, связывающую его со мной. Это лишает его возможности принести другую клятву.
– Мне не кажется, что он нарушил клятву, связывающую его с вами, – сказал Картрайт.
– Вы предали его, – пояснил Шеффер.
Веррик долго размышлял, затем сказал:
– Я не вижу никакого предательства. Я выполнял все возложенные на меня обязательства.
– Это абсолютно неверно, – перебил его Шеффер.
Осмотрев напоследок свой скорчер, Веррик, ворча, сунул его в карман.
– Надо бы проконсультироваться, – сказал он. – Попробуем вызвать судью Уоринга.
– Это я нахожу приемлемым, – согласился Картрайт. – Желаете ли остаться здесь до его прибытия?
– Спасибо, – ответил Веррик. – Я ужасно устал. – Он огляделся. – Здесь, по – моему, идеальное место для отдыха.
Судья Феликс Уоринг был старым ворчливым карликом, одетым в черный, изъеденный молью костюм и старомодную шляпу. Этот белобородый старик был самым известным в Системе юристом.
– Я знаю о вас, – пробурчал он и одарил Картрайта взглядом. – И о вас также, – добавил он и чуть кивнул Веррику. – О вас и о вашем миллионе долларов. Ваш Пеллиг развалился, не так ли? – Он усмехнулся. – Пеллиг не вызвал у меня доверия. Слишком мало мускулов.
На станции было «утро». Из корабля, привезшего судью, непрерывным потоком выходили Мак – Милланы – информаторы, бюрократы Директории и служащие Холмов. Техники инквик – связи, прибывшие в своем корабле, тянули через всю станцию кабель. К полудню станция превратилась в гудящий улей.
– Все в порядке? – спрашивал высокий служащий Директории у техника инквик – связи.
– Не совсем. Что это такое вон там?
– Зала для игр.
– Подойдет превосходным образом. Может, акустика здесь и не очень хорошая, но это не страшно.
– Ну, нет! Мы не хотим эхо. Выберите помещение поменьше.
– Не сломайте шар, – сказал солдат группе рабочих, тянувших кабель. – Не бойтесь, он прочный. Все было построено с учетом туристов и пьяных буянов.
Зала для игр была полна мужчин и женщин в пестрых костюмах для отдыха. Они бегали и играли, а между ними техники устанавливали столы и аппаратуру. Как всегда неловкие Мак – Милланы виднелись повсюду.
Один Бентли, в углу, мрачно смотрел на оживленную суету игравших.
В моде были крокет, ручной мяч и футбол. Интеллектуальные игры были запрещены. Это была станция физического отдыха, и все игры на ней имели целебное значение.
В нескольких шагах от Бентли молоденькая девушка с фиолетовыми волосами быстрыми движениями рук складывала сложные узоры из тканей разных цветов и фактур на полихромной трехмерной шахматной доске.
– Здесь приятно, – сказала ему Рита на ухо.
Он согласно кивнул.
– У нас есть еще немного времени до того, как они начнут, – сказала Рита.
Она задумчиво бросила пестрый диск в самую гущу роботов – гусей. Как и полагается, один гусь упал замертво. Это было сразу же отмечено на светящемся табло.
– Хотите сыграть во что – нибудь, немного поразмяться? Мне страсть как хочется попробовать себя в некоторых из этих игр.
Рита впереди, Бентли сзади проследовали в гимнастический зал.
Солдаты Директории, скинув униформу, измеряли с помощью специальных приспособлений свои магнитные поля, динамические лучи, способность ходить под искусственной сильной гравитацией и прочие свои мускульные возможности. В центре зала группа людей с интересом наблюдала за борьбой между солдатом и роботом.
– Для здоровья просто великолепно, – зло произнес Бентли.
– А я обожаю это место. Вам не кажется, что Леон воспрянул духом? Он сейчас выглядит наилучшим образом с момёнта исчезновения Пеллига.
– Без сомнения, он доживет до глубокой старости, – ответил Бентли.
– Зачем вы так говорите? Вы ни к кому не можете быть милостивы? Вы думаете только о себе.
Бентли отошел от нее. Но через мгновение Рита вновь была рядом.
– Сможет ли судья Уоринг принять решение под шум всех этих энтузиастов?
Они остановились перед высоким длинным гамаком, в котором загорали распластанные под солнцем тела.
– Все развлекаются. Даже у Мак – Милланов хорошее настроение. Опасность миновала. Убийца исчез.
Она радостно скинула свою одежду, доверила ее механическому сторожу и бросилась в трепещущий гамак. Контрполе низкой гравитации расслабило ее тело, она с головокружительной быстротой завертелось в глубоком гамаке, затем, красная и задыхающаяся, выскочила из него, стараясь удержаться за какой – нибудь неподвижный предмет.
Бентли помог ей сохранить равновесие.
– Я забыла о слабой гравитации. – Возбужденно смеясь, она высвободилась из его рук и еще глубже нырнула в гамак. – Идите сюда! Я никогда не думала, что это может быть так забавно.
– Я ограничусь созерцанием, – ответил Бентли. Он не заразился ее весельем.
Гибкое, ловкое тело Риты исчезло. Гамак ходил ходуном. Наконец она вынырнула на поверхность и томно разлеглась, подставив свое мокрое от пота тело палящим лучам искусственного солнца. Закрыв глаза, она сладко зевнула.
– Как хорошо отдыхать, – прошептала она.
– Это идеальное место для отдыха, – сказал Бентли, перефразируя Веррика. – Если нет других забот.
Рита не ответила ему. Она уснула.
Засунув руки в карманы, Бентли стоял неподвижно посреди этого коловращения движений, красок и игр.
В стороне Картрайт беседовал с человеком с могучим торсом и мрачным лицом. Это был Гарри Тейт. Он – президент Инквик – службы и сейчас поздравлял Ведущего Игру со счастливым исходом в единоборстве с первым убийцей.
Бентли наблюдал за ними, пока они не ушли. Затем он перевел взгляд и оказался нос к носу с Элеонорой Стивенс.
– Кто эта девушка? – спросила она твердым и ясным голосом.
– Племянница Картрайта.
– Вы давно ее знаете?
– Я с ней только что познакомился.
– Она хорошенькая, но она ведь старше меня? – Лицо Элеоноры стало холодным, как металл. Она натянуто улыбнулась. – Ей должно быть, по крайней мере, тридцать.
– Ну, не совсем, – сказал Бентли.
Элеонора пожала плечами.
– Впрочем, это неважно.
Внезапно она отошла от него. Он последовал за ней.
– Хотите что – нибудь выпить? – спросила она его, не оборачиваясь. – Здесь так жарко, а от всех этих криков у меня вообще разболелась голова.
– Нет, спасибо, – сказал он, пока она выбирала в стенной нише коктейль. – Я воздержусь.
Вертя в руках стакан с коктейлем, Элеонора сделала несколько шагов.
– Они сейчас начнут. И решать будет этот старый козел.
– Я знаю, – спокойно ответил Бентли.
– Он абсолютно не в курсе дел. Веррик заставит его плясать под свою дудку, как он это сделал с Конвентом. Есть ли что – нибудь новое о Муре?
– По просьбе Картрайта служба Инквик установила свои экраны. Веррик не препятствовал, словно это его не касается.
– И что они показывают?
– Я не ходил смотреть.
Бентли замер. Сквозь полуоткрытую дверь он только увидел стол, стулья, записывающую аппаратуру.
– Что, это и есть…
– Они оборудовали эту комнату.
Внезапно она закричала:
– Тэд, умоляю тебя, увези меня отсюда!
В дверь только что прошел Риз Веррик.
– Он знает – сказала она ледяным голосом. – Я приехала, чтобы предупредить тебя. Он знает это, Тэд.
– Это ужасно, – невыразительно произнес Бентли.
– Тебе все равно?
– Я в отчаянии, но я не могу ничего сделать против Риза Веррика. Если бы можно было что – то сделать, полагаю я сделал бы, хотя и не уверен в этом.
– Ты можешь его убить! – В ее голосе послышались истерические нотки. – Ты вооружен. Убей его, пока он не убил нас обоих!
– Нет, я не буду убивать Риза. Веррика. Это исключено. Я подожду дальнейшего развития событий. И хватит об этом.
– И со мной тоже… хватит?
– Ты знала о существовании бомбы?
Элеонора задрожала всем телом.
– Что я могла сделать?
Обезумев от страха, она шла за ним сквозь сверкающую, смеющуюся толпу.
– Тэд, я ничего с этим не могла сделать. Ты согласен, Тэд?
– Ты знала об этом во время нашей совместной ночи и тем не менее посоветовала мне работать с вами.
– Да! – Она с вызовом преградила ему путь. – Да, я знала это. Но все, что я говорила тебе той ночью, правда. Все, Тэд.
– О, господи! – пробормотал Бентли, с отвращением отводя глаза.
– Выслушай меня! – Она умоляюще взяла его за руку. – Риз тоже знал. Все знали. С этим ничего нельзя было поделать: кто – то должен был быть в теле в тот момент, так ведь?
Он резко высвободился, и она, задыхаясь, побежала за ним.
– Ответь мне! – завопила она.
Бентли попятился назад, потому что перед ним прошел старик, бормоча что – то в свою седую бороду. Он вошел в комнату и шумно положил на стол огромную книгу, которую все время таскал подмышкой. Не спеша высморкавшись, он критически оглядел расставленные стулья и занял место во главе стола. Риз Веррик, сидевший с холодным видом напротив окна, обменялся с ним несколькими словами. Мгновение спустя появился и Картрайт.
Медленно и как бы сожалея, вновь застучало сердце Бентли.
Заседание начиналось.
Глава 16Их было пятеро, во главе стола судья Уоринг, обложившийся сборниками со сводами законов и своими записями. Разделенные двумя пепельницами и жуткого вида графином с водой, сидели друг напротив друга Веррик и Картрайт, чуть дальше – майор Шеффер и Бентли. Служащие, солдаты Холма и техники инквик – связи находились в бассейне и в игровой комнате, откуда доносились их голоса.
– Здесь не курят, – пробурчал судья Уоринг. Он недоверчиво поглядел на Веррика, потом на Картрайта, потом снова на Веррика. – Запись ведется?
– Да, – ответил Шеффер.
Записывающий робот ловко проехал вдоль стола и остановился около Веррика.
– Это тот самый? – спросил Уоринг, указывая на Бентли.
– Именно из – за него я прибыл, – сказал Веррик. – Но он не единственный. Теперь никто не считается с клятвами: они становятся неверными, предают меня. – Он вздохнул. – Это не то, что было раньше. – Веррик поднялся и вкратце изложил дело: – Бенли отказали в месте на Птица – Лира. Это был изгнанный классифицированный, без места. Он явился ко мне в Батавию, прося место 8–8, – это его класс. Дела у меня шли плохо, я не знал, что предстоит в будущем. Я подумывал даже о том, чтобы освободиться от части своего персонала. Однако, несмотря на отсутствие моей собственной безопасности, я принял его. Я ввел его в свой дом и дал ему жилье в Фарбене.
Шеффер, предвидя, что сейчас последует, обменялся краткими взглядами с Картрайтом.
– Возможно, это и странно, но я дал Бентли то, что он желал. Я включил его в подразделение биохимических исследований, я дал ему женщину, чтобы она разделила с ним ложе, я кормил его, заботился о нем, охранял его.
Он повысил голос.
– Бентли настаивал на том, чтобы работать вместе с нами на самом высоком уровне. Тогда я дал ему ответственный пост в проекте. Я доверился ему. В критический момент он предал: он убил своего непосредственного начальника и бежал, бросив свой пост. Он был слишком труслив, чтобы продолжать. Он нарушил свою клятву. По его вине сорвался весь проект. Он прибыл сюда на корабле Директории и попытался принести клятву Ведущему Игру.
Веррик замолчал.
Чем дольше он говорил, тем сильнее расплывалась на лице Бентли глупая улыбка. Было ли тому причиной, что все уже в прошлом?
Уоринг с интересом смотрел на него, ожидая, что он скажет. Бентли пожал плечами. Ему нечего было сказать. Все уже было сказано.
Слово взял Картрайт.
– Какова была роль Бентли в этом проекте?
Веррик поколебался.
– В сущности, он делал то же, что и другие класса 8–8.
– И не было никаких различий?
– Насколько я помню, нет, – ответил Веррик, помолчав.
– Это ложь, – сказал Шеффер судье. – Он знает, что различия были.
Веррик вынужден был согласиться.
– Да, Бентли потребовал и получил такое же место, что и другие, но он должен был довести проект до финальной стадии. Мы ему полностью доверяли.
– А в чем заключалась эта финальная стадия? – спросил судья Уоринг.
Ответил Картрайт.
– Смерть Бентли.
Веррик не возражал. Он сидел, погрузившись в свои бумаги, пока судья не спросил его:
– Это правда?
Веррик согласно кивнул.
– Бентли знал об этом? – спросил судья Уоринг.
– Вначале нет. Нельзя было сразу сообщить ему об этом. Он был новичок среди нас. Он изменил мне, когда узнал об этом. – Веррик судорожно ворошил кипу бумаг. – Он разрушил весь проект. Они мне все испортили.
– Кто еще изменил вам? – с любопытством спросил Шеффер.
– Элеонора Стивенс, Херб Мур.
– Гм… – промычал Шеффер. – Я полагал, что Бентли убил Мура.
Веррик согласно кивнул.
– Мур был его шефом. Он руководил проектом.
– Если Бентли убил Мура, а Мур изменил вам…
Шеффер повернулся к судье Уорингу.
– Казалось бы, он повел себя, как преданный служащий.
Веррик громко фыркнул.
– Мур изменил мне уже после того, как Бентли…
– Продолжайте, – сказал ему Шеффер.
– После того, как Бентли убил его, – с трудом выговорил Веррик.
– Как? – изумленно произнес судья. – Я не понимаю.
– Расскажите ему, в чем состоял этот проект, – тихо подсказал Шеффер. – Тогда он поймет.
Веррик сидел, глядя прямо перед собой. Он изорвал на мелкие кусочки лист бумаги и обьявил:
– Мне нечего добавить. – Он медленно поднялся. – Я опустил детали, касающиеся смерти Мура. Они не имеют отношения к нашему разговору.
– Итак, какова же ваша позиция? – просил его Картрайт.
– Бентли сбежал, бросив свое рабочее место. Он покинул пост, который я доверил ему, и который он получил, принеся мне клятву.
Тут поднялся Картрайт.
– Я хотел бы кое – что добавить, – сказал он. – Я заставил Бентли принести клятву мне, потому что я рассматривал его, как законно освобожденного от клятвы Веррику. Я считаю, что это Веррик нарушил клятву. Он послал Бентли на смерть. Покровителю не полагается посылать своего классифицированного служащего на смерть, не получив предварительно от него письменного согласия.
– Да, – сказал Веррик. – Но он должен был остаться на своем посту. Это был его долг.
Судья Уоринг покачал головой.
– Классифицированный служащий должен дать согласие. Покровитель может уничтожить своего классифицированного служащего, только если тот нарушит свою клятву. В этом случае служащий теряет все свои права, но остается собственностью своего покровителя. – Судья собрал книги. – Настоящий случай имеет следующие варианты. Если рассматриваемый покровитель нарушил клятву первым, то рассматриваемый служащий оправданно мог бросить свою работу и скрыться. Но если покровитель не нарушал клятвы, прежде чем его служащий сбежал, то этот последний есть изменник и заслуживает смертного наказания.
Картрайт направился к двери.
За ним, глубоко засунув руки в карманы, последовал мрачный и надутый Веррик.
– Очень хорошо, – сказал Картрайт. – Мы подождем вашего решения.
Бентли был вместе с Ритой О’Нейл, когда к ним подошел Шеффер.
– Я прозондировал старого Уоринга, – сказал он. – Судья, наконец, принял решение.
Это был «вечер». Бентли и Рита неясными силуэтами затерялись в подкрашенном полумраке одного из баров станции. Единственная алюминиевая свеча неровными вспышками освещала столик. Несколько служащих, стоявших у бара или сидевших за столиками, тихонько переговаривались, попивая из бокалов. Обслуживал Мак – Миллан.
– И что же? – спросил Бентли.
– Оно в вашу пользу. Через несколько минут он обьявит его официально. Картрайт попросил меня дать вам об этом знать, как только станет возможно.
– Значит, Веррик не имеет – таки никаких прав на меня? – все еще недоверчиво спросил Бентли. – Мне нечего бояться?
– Совершенно верно, – ответил Шеффер, отходя. – Примите самые теплые поздравления.
Рита положила свою руку на руку Бентли.
– Благодарение господу!
Но он не мог радоваться.
– Думаю, что этот конфликт наконец урегулируется, – пробормотал он.
Бентли наблюдал за цветной пеленой, поднявшейся вдоль стены, профланировавшей, подобно жидкому пауку, под потолком, превратившейся в бабочку, в точку, затем расплывшейся в медленно уплывшей в сторону.
– Мы должны это отметить, – оживилась Рита.
– Я добился того, чего хотел, – сказал Бентли. Он отхлебнул из бокала. – Я работаю на Директорию, я нанят Ведущим Игру. Это именно та, чего я желал, направляясь в Батавию. Теперь мне кажется, это было давно.
– Как вы себя чувствуете?
– Почти как прежде.
Рита разорвала спичечный коробок и подожгла уголок о металлическую свечу.
– Вы не удовлетворены?
– Я так далек от удовлетворения, как это только возможно.
– Почему? – мягко спросила она.
– На самом деле я ничего не совершил. Я полагал, что дело в Холмах, но Вейкман был прав: дело во всем обществе. Повсюду зловоние. Недостаточно порвать с Системой Холмов. – Он яростно поставил бокал. – Я, разумеется, мог бы заткнуть нос и воображать, что никакого зловония нет. Но этого недостаточно. Надо что – то делать. Вся эта блестящая, но ослабевшая структура должна быть низвергнута. Она испортилась, прогнила, сама готова разрушиться. Но на ее месте надо построить что – то другое. Недостаточно разрушить. Я должен помочь создать новое, жизнь должна меняться для других. Я хотел бы своими действиями преобразовать существующий порядок. Надо, чтобы я сумел проделать это.
– Может быть, вы на это способны.
Бентли попытался проникнуть в неведомое будущее.
– Как? Кто предоставит мне случай? Я всего лишь служащий, связанный клятвой.
– Вы молоды. Мы оба молоды. У нас впереди долгие годы. – Рита подняла бокал. – Посвятим нашу жизнь изменениям в ходе мирового развития.
Бентли улыбнулся.
– Согласен. Я пью за это. – Он поднял свой бокал и звонко чокнулся с Ритой. – Но не слишком много. Веррик еще таскается вокруг. Подожду его отбытия и выпью по – настоящему.
Рита подожгла последний уголок коробка о раскаленную добела свечу.
– Что будет, если он вас убьет?
– Он будет убит.
– Что будет, если он убьет моего дядю?
– У него отберут карточку. Он никогда не сможет стать Ведущим Игру.
– Он им больше не станет в любом случае, – спокойно сказала Рита.
– Что вас беспокоит? Вы о чем – то думаете.
– Я не думаю, что он вернется с пустыми руками. Он зашел слишком далеко, чтобы на этом остановиться. – Она серьезно посмотрела на него своими черными глазами. – Это не конец, Тэд. Он кончит, когда убьет кого – нибудь.
Бентли собирался ответить, когда чья – то тень легла на стол. Нащупав в кармане холодный металл скорчера, он поднял глаза.
– Салют, – сказала Элеонора Стивенс. – Можно к вам присоединиться?
Она села напротив них, сложив руки перед собой, с наигранной застывшей улыбкой на губах. Ее зеленые глаза метали молнии. Пышная шевелюра каскадами спадала на обнаженные плечи, казавшиеся ржавого цвета в полумраке бара.
– Кто вы? – спросила Рита.
Элеонора наклонилась вперед, прикуривая от свечи, пламя которой отразилось в ее глазах.
– Имя. Ничего, кроме имени. Никакой личности. Не правда ли, Тэд?
– Вам лучше бы уйти отсюда, – посоветовал Бентли. – Не думаю, что Веррику понравится видеть вас в нашей компании.
– С момента моего прибытия сюда я видела его только издали. Быть может, я его просто покину. Похоже, что все так делают.
– Будьте осторожны, – сказал Бентли.
– Осторожной? Почему? – Она выдохнула в их сторону облако дыма. – Я не смогла заставить себя не слушать конец вашего разговора. Вы правы, – она говорила ломающимся голосом, не сводя глаз с Риты. – Веррик сейчас принимает какие – то решения, он колеблется. Он хотел бы иметь тебя, Тэд, но, если это будет невозможно, он удовольствуется и Картрайтом. Раньше у него был Мур, который мог все уравнять. Положим в произвольных единицах плюс пятьдесят за то, чтобы быть в результате убитым самому. Положим плюс сорок за убийство Картрайта, но минус пятьдесят за потерю карточки. В обоих случаях он проигрывает.
– Точно, – сказал Бентли. – Он теряет в любом случае.
– А вот другой, – весело сказала Элеонора. – Это со мной. – Она весело стрельнула глазами в Риту. – То есть, идея ваша, а теперь представьте: минус сто от Картрайта за вероятность быть убитым. Это доля Риза, а кроме того, есть еще я, хотя это не имеет большого значения.
– Я не понимаю, о чем вы, – равнодушно сказала Рита.
– Напротив, – сказал Бентли, – я весь внимание, Рита…
Но Элеонора бесшумно и мягко, словно кошка, уже схватила пылавшую алюминиевую свечку и прижала ее к лицу Риты.
Быстрым жестом Бентли бросил свечу на пол, и она покатилась, бурля и шипя.
Элеонора, обогнув стол, очутилась рядом с Ритой, закрывшей руками лицо.
Кожа и волосы у Риты были сожжены. В прокуренном воздухе бара распространялся острый запах паленой кожи. Элеонора с силой отняла ее руки от лица, в пальцах у нее что – то блеснуло. Это была острая шпилька. Она уже собиралась впиться Рите в глаза, когда Бентли схватил ее и потянул назад. Она яростно сопротивлялась, царапалась и кололась, пока он не выпустил ее. С бешенно сверкавшими зелеными глазами она тотчас же покинула бар.
Бентли сразу вернулся к Рите.
– Все в порядке, – произнесла он сквозь стиснутые губы. – Свеча была уже потухшей, а шпилькой ей не удалось достать до моих глаз. Бегите скорей, схватите ее.
Со всех сторон бежали люди. Медицинская помощь в лице робота Мак – Миллана, быстрая и эффективная, уже выбралась из ниши в стене и ехала к столику, приглашая всех, в том числе и Бентли, отойти.
– Идите, – терпеливо сказала Рита сквозь руки, которыми все время закрывала лицо. – Идите за ней. Постарайтесь ее остановить. Вы знаете, что она собирается делать.
Бентли вышел из бара. Коридор был пуст.
Он побежал к лифту. Мгновение спустя он был уже на уровне лунной поверхности.
Отдельные люди задержались в коридоре. Вдалеке он увидел вспышки красного и зеленого цвета. Он бросился туда, завернул за угол и остановился, как вкопанный.
Элеонора Стивенс стояла перед Верриком.
– Послушайте меня! – говорила она ему. – Разве вы не понимаете, что это единственный выход? – Ее голос стал визгливым и истеричным. – Риз, поверьте мне, ради бога. Возьмите меня обратно! Я в отчаянии. Я больше не сделаю этого. Я покинула вас, но больше этого никогда не будет! Ведь я пришла не с пустыми руками, так ведь?
Веррик заметил Бентли. С мрачной улыбкой он взял руку Элеоноры в свою железную лапу.
– Вот мы и снова вместе, все трое.
– Вы ошибаетесь, – сказал ему Бентли. – Она не собиралась изменять вам. Она всегда была предана вам.
– Я другого мнения, – сказал ему Веррик. – Она коварна и ничтожна. Она абсолютно ничего не стоит.
– Тогда отпустите ее на все четыре стороны.
Веррик, казалось, задумался.
– Нет, – сказал он наконец. – Я не отпущу ее.
– Риз, – простонала Элеонора, – я рассказала вам, что они думали. Я показала вам, как вы могли бы это сделать. Возьмите меня обратно, умоляю вас!
– Да, – признал Веррик, – я могу это сделать. Но я уже решил.
Бентли рванул к ним, но недостаточно быстро.
– Тэд, – завопила Элеонора. – На помощь!
Веррик оторвал ее от земли и в три гигантских прыжка очутился у служебного люка. Вокруг прозрачного шара простиралась голая и безжизненная лунная поверхность. Мощным движением Веррик поднял сопротивлявшуюся и вопившую девушку и просунул ее через люк наружу.
Застыв от ужаса, Бентли видел, как Веррик отступил на один шаг. Элеонора с распростертыми руками упала на причудливых очертаний ледяную лунную поверхность. Ее тут же застывавшее дыхание образовывало облако вокруг носа и рта. Наполовину повернутая к шару, с вытянувшимся лицом и вытаращенными глазами, она забила руками, пытаясь подняться. Целое жуткое мгновение она скреблась к Бентли, подобно насекомому, тщетно пытающемуся взлететь в пустоте.
Наконец ее грудь и брюшная полость лопнули. Бентли закрыл глаза, чтобы не видеть отвратительного взрыва внутренностей, когда рвущиеся в лунном вакууме органы брызнули струей и тут же превратились в ломкие кристаллы… Все было кончено. Элеонора мертва. Бентли, как во сне, достал свое оружие.
Со всех сторон бежали люди. Надрывалась сирена тревоги. Веррик стоял спокойно, лицо его было лишено всякого выражения.
Резким движением Шеффер выбил скорчер из рук Бентли.
– Это ничего не изменит. Она мертва!
– Да, – сказал Бентли. – Я знаю.
Шеффер нагнулся поднять оружие.
– Я останусь сторожить здесь.
– Он попытается скрыться, – сказал Бентли.
– Да, – ответил Шеффер. – Но это все равно. Она не была классифицированным служащим.
Бентли ушел. У него возникло неясное желание вернуться в лазарет. В его мозгу смешивались картины только что виденной жуткой смерти на студеной лунной поверхности с видом обоженного лица Риты О’Нейл.
Он медленно поднялся по лестнице. Сзади него раздались тяжелые шаги и хриплое дыхание.
За ним следовал Веррик.
– Погодите, Бентли, – сказала он. – Я иду с вами. Мне хотелось бы обговорить с Картрайтом одно маленькое предприятие, одну сделку, которая, я думаю, вас заинтересует.
Веррик подождал, пока ругающийся судья Уоринг наконец уселся, напротив него сидел Картрайт, еще бледный от перенесенного шока.
– Как здоровье вашей племянницы? – спросил его Веррик.
– Идет на поправку, – ответил он, – благодаря Бентли.
– Мне всегда казалось, что у Бентли голова варит. Когда это нужно, он умеет действовать решительно. Это на ее лицо озлилась Элеонора.
– К счастью, она попала только на кожу и волосы. Ожоги ликвидируются благодаря пересадкам кожи.
Бентли не мог помешать себе смотреть на Веррика, выглядевшего необычайно спокойным и естественным. Лицо Бентли было серым, в бордовых пятнах, но дыхание его стало опять ровным, и руки больше не дрожали. Он чувствовал себя, как после оргазма: общий спазм, кратковременный и мощный, полностью лишил его сил.
– Чего вы хотите? – спросил Картрайт у Веррика. – Затем он обратился к судье Уорингу: – Я не знаю цели этого собрания.
