Текст книги "Миры Филипа Фармера. Том 07. Темный замысел"

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Глава 66

Дирижабль, шедший с севера, перевалил через горы, как раз когда ливень был в полном разгаре. Молнии – единственное сейчас освещение – рвали черное небо на куски. Радар прощупывал долину, пробегал по вершинам деревьев, по острым вершинам скал, скользнул по Реке и замер на огромном корабле. Радарный детектор дирижабля установил, что собственные радары речного судна сейчас не работают. В конце-то концов судно стоит на якоре у берега, так зачем же пользоваться радарами, особенно ежели никаких врагов в гости не ждут?

Гигантский люк в брюхе дирижабля распахнулся. Пилот водруженного на платформу вертолета запустил винты. В чреве вертушки сидел тридцать один человек. Кресло пилота занимал Бойнтон, а рядом с ним расположился де Бержерак. Оружие и коробки с пластиковой взрывчаткой были уложены сзади.

Как только моторы разогрелись, Бойнтон посигналил сиреной. Сентеш – главный сержант, ответственный за обеспечение вылета – подошел к телефону, укрепленному на переборке, и получил последние данные о ветровой обстановке. Затем дал сигнал флажком, подняв его вверх, а затем резко опустив. Пошел!

Вертушка боком соскользнула с платформы и прямо в своем гигантском ангаре зависла над открытым люком, отбрасывая лобовой панелью и полированными лопастями вращающегося винта «зайчики» от ангарных ламп. Затем вертолет камнем пошел вниз, и де Бержерак, глядя сквозь лобовое стекло, увидел, как колоссальный воздушный корабль сливается с облаками и исчезает из виду.

Сирано знал, что через несколько секунд оттуда вылетит еще двухместный глайдер. Пилотировать его будет Боб Винкельмайер, а пассажиром с ним летит Джеймс Макфарлан. Винкельмайер окончил Вест-Пойнт, он летчик, сбитый во время разведывательного полета над островком недалеко от Австралии. Макфарлан пользовался большой известностью в семидесятые годы девятнадцатого века. Детектив, работавший у Пинкертона, он проник в тайную террористическую организацию «Молли Мейгерс», объединявшую ирландских шахтеров-углекопов в Пенсильвании. Под именем Джеймса Маккела он глубоко внедрился в банду и несколько раз еле-еле избежал разоблачения и смерти. В результате его действий все члены «Молли Мейгерс» были арестованы, девятнадцать из них повешены, а шахтовладельцы получили возможность продолжать с комфортом эксплуатировать своих рабочих.

Винкельмайер должен был посадить глайдер на Реку и там же его затопить. Позже, если удастся, они попробуют записаться в команду «Рекса». Там наверняка должны были возникнуть вакансии, ибо сомнительно, чтобы десантный отряд проделал свою работу, не уничтожив кой-кого из экипажа «Рекса».

Этим двоим Сэм Клеменс сказал так:

– Иоанн-Вонючка не может сохранять монополию на агентов-двойников. Прилипните к нему, ребята, и войдите в доверие. Конечно, все это в том случае, если наш рейд провалится. А может, вам и вообще не придется действовать… Впрочем, я этого прохвоста хорошо знаю. Он все равно что обмазанный салом столб, по которому даже обезьяна наверх не влезет.

Поэтому, если он спасется, вы присоединитесь к его экипажу. А затем, когда наступит Армагеддон, взорвете его корабль. В общем, пусть будет так, как если б архангел Гавриил послал в ад двух ангелов, переодетых чертями.

Вертолет окунулся в облака. Зигзаги молний освещали мир, сверкая подобно пламенным мечам, скрещенным между небом и землей. Тяжело ухал гром. Ливень заливал стекло лобовой панели, резко ограничивая видимость. Радар, однако, хорошо видел корабль, а уже через пять минут и огни судна слабо засветились сквозь туман и дождь.

Бойнтон вел вертушку по прямой, снижающейся под углом 45°, а затем круто опустил аппарат прямо к поверхности Реки. На полной скорости, пока молнии с треском рвали в куски плотную ткань неба, вертолет мчался в метре от воды. Огни рубки и фонари на палубах судна становились ярче и крупнее.

Вертолет круто взмыл вверх, пересек край взлетной палубы, завис в воздухе, прицелился и сел. Колеса ударились о настил, вертушка подпрыгнула. Потом замерла, винты со слабым скрипом замедлили вращение, а все дверцы бесшумно открылись. К тому времени как де Бержерак выскочил на палубу, моторы уже были заглушены. Бойнтон помогал десантникам вылезать из машины. Сирано приказал одному из них вытащить ящик с бомбами.

Сирано бросил взгляд на верхнюю палубу капитанской рубки. Пока никто еще не выглянул из окна, выходившего на корму, сигналы тревоги тоже молчали. Им повезло куда больше, чем можно было надеяться. Невероятно, но, похоже, на судне не было часовых. Или если они и были, то на свою беду ничего не заметили. Вполне возможно, что в этих местах экипаж чувствовал себя в полной безопасности. Значительная часть его вообще могла быть в береговом увольнении. А часовые могли ковырять в носу, спать, пить или даже заниматься любовью.

Де Бержерак вытащил из кобуры пистолет «Марк-4» и проверил, на месте ли эфес рапиры.

– За мной, ребята!

Пять человек последовали за ним, остальные два отряда отправились выполнять свои собственные задачи. Бойнтон остался в вертушке, готовый запустить моторы в назначенное время.

Взлетная палуба была продолжением потолка «Техаса»[99]99
  Техас – палубная надстройка на американских речных пассажирских судах, где размещаются кают-компания, каюты офицеров и рулевая рубка


[Закрыть]. Француз промчался по ней до рулевой рубки; шаги следовавших за ним десантников глухо стучали по дубовой палубе. Оказавшись у входа на вторую палубу рубки, он остановился. Кто-то кричал ему нечто неразборчивое из открытого иллюминатора прямо над его головой. Сирано, не обращая внимания на крик, ринулся в дверь. Не успел еще последний десантник проскользнуть по лестнице, как грянул выстрел.

Сирано обернулся:

– Кто-нибудь ранен?

Десантник, стоявший непосредственно за ним, – Когсвелл – ответил:

– Он промазал, стреляя в меня.

Наверху уже безумствовали тревожные звонки, откуда-то издалека донесся тяжелый рев сирены. Еще секунда – и к ней присоединились другие.

Вторая палуба представляла собой залитый ярким светом коридор, вдоль которого шли двери кают, где должны были размещаться старшие офицеры и их женщины. Надеялись, что Иоанн Безземельный расположился в каюте слева, непосредственно около лестницы, ведущей на капитанский мостик или в собственно рулевую рубку. Клеменс намеревался сам занять эту каюту, ибо она была самая большая; было крайне маловероятно, что Иоанн выберет себе меньшую.

В каждой из стен коридора было по четыре двери. Одна из них распахнулась, когда де Бержерак ударил в нее плечом. Наружу высунулась голова какого-то мужчины. Де Бержерак навел на него свой пистолет, и мужчина тут же исчез, захлопнув дверь.

Быстро, работая по заранее выработанному плану, каждый из шести десантников отцепил от пояса специальное приспособление. Эти штуки были изготовлены в механической мастерской дирижабля только час назад. Еще два человека из группы имели пару запасных. Это были короткие прутья из дюраля с длинными стальными гвоздями на обоих концах. Их уложили поперек дверей и тяжелыми молотками вогнали гвозди в дубовую обшивку. Решительный человек, конечно, мог бы сбить такую планку, но к тому времени, если все пойдет по плану, Иоанн и его похитители должны уже покинуть корабль.

Из кают раздавались шум и вопли. Кто-то из мужчин попытался было открыть дверь, когда Когсвелл орудовал своим молотком. Тот бросил молоток и выстрелил в узкую щель, не особенно стараясь повредить мужчине. Дверь тут же захлопнулась, и Когсвелл докончил начатую работу.

Теперь Иоанн, без сомнения, был уже извещен по интеркому, что корабль атакован. Одного шума в коридоре было достаточно, чтобы дать ему понять – захватчики уже здесь. Он даже не нуждался в громких пистолетных выстрелах, чтобы усвоить эту простую истину.

Еще трое десантников должны были к этому времени окружить рулевую рубку и подняться по ее наружной лестнице. Однако… ах да – вот как раз показался один из вахтенных, видимо, из рубки.

Он высунул бледное как мел лицо из-за угла двери в верхнем конце лестницы, ведущей в коридор. И сейчас же выскочил оттуда, держа обеими руками тяжелый пистолет 69-го калибра. На вахтенном были надеты металлические доспехи.

– Peste![100]100
  Чума на вас! (фр.)


[Закрыть]

Хотя Сирано вовсе не хотел убивать человека, которого он и в глаза не видал раньше, он все же прицелился и выстрелил.

– Quelle merde![101]101
  Экое дерьмо! (фр.)


[Закрыть]

Сирано промазал, и пластиковая пуля разлетелась в куски, ударив в переборку рядом с головой вахтенного. Должно быть, осколки задели его, так как он вскрикнул, отшатнулся, выронил пистолет и закрыл лицо руками.

Сирано был неважным стрелком. Ну что ж, не так уж плохо, сказал он себе. Если пуля вывела из строя человека, не убив его, а лишь слегка ранив, такой результат можно только приветствовать!

Из рулевой рубки неслись крики и выстрелы. Они, по-видимому, означали, что те трое поднялись по наружной лестнице и теперь давали дрозда вахтенным.

Сирано метнулся к двери каюты, в которой должен был находиться король Иоанн. Смысла окликать ее хозяина и предлагать ему выйти с поднятыми руками не было. Каков бы ни был этот экс-король, но трусом его еще никто не называл.

Конечно, вполне могло случиться, что этой ночью его вообще на борту нет. Шастает где-нибудь на берегу, пьянствуя и гоняясь за юбками.

Сирано улыбнулся и, прячась за перегородкой, протянул руку к дверной ручке. Дверь была заперта. Итак, капитан «Рекса» был дома, но посетителей не принимал.

Мужской голос крикнул на эсперанто:

– Что у вас там стряслось?

Сирано оскалил зубы в злой ухмылке. Он узнал баритон короля Иоанна.

– Капитан, нас атакуют! – завопил Сирано изо всех сил.

Он немного подождал. Может, Иоанн попадется в эту ловушку, решив, что это голос одного из его людей, и откроет дверь?

Грянул выстрел, за которым последовала и пуля, каковая непременно попала бы в Сирано, стой он прямо перед дверью. Это была вовсе не одна из этих дурацких пластиковых пуль, которые разлетаются в кусочки, попав в деревянную доску. Эта была изготовлена из драгоценного свинца и дыру в двери проделала солидную.

Сирано подал знак одному из своих людей, и тот достал из небольшой коробки пакет пластиковой взрывчатки. Сирано отошел в сторонку, пока его соратник – Шихан – низко пригнувшись, прилаживал взрывчатку вокруг замка и петель двери.

Опытный в таких делах Иоанн послал еще одну пулю, которая с треском пробила филенку. Король целился ниже, и пуля попала шихану прямо в череп чуть повыше глаз. Он рухнул на спину и лежал с открытыми глазами, уставившимися в потолок, и с разинутым ртом.

– Quel dommage!

Шихан был отличным парнем. Обидно, что вся церемония его похорон сведется всего лишь к восклицанию «какая жалость!».

Но, с другой стороны – сам виноват, нельзя же быть таким лопухом, чтоб подставлять лоб под пули!

Когсвелл подбежал к трупу, проверил проводку и батарейку и быстро вернулся назад, разматывая шнур. К счастью, Шихан уже успел вставить детонатор в пластик и тем самым сэкономил им несколько драгоценных секунд. Ведь сейчас все зависело от быстроты действий, и каждая лишняя секунда могла превратить победу в поражение.

Сирано отбежал за угол и, прижавшись к переборке, отвернулся, зажал пальцами уши и открыл рот.

Хотя сам он и не видел происходящего, но отлично представлял, как Когсвелл присоединяет конец шнура к контакту батарейки, а затем касается второго контакта другой проволочкой.

Взрыв прогремел и наполовину оглушил Сирано. Клубы едкого дыма заполнили коридор. Заходясь от кашля, Сирано нащупывал дорогу вдоль стены, пока наконец не коснулся дверного проема. Теперь сквозь дым он смутно видел расщепленную дверь, упавшую на труп Шихана. И вдруг оказался в каюте.

Он нырнул в нее головой и тут же откатился вбок – маневр, проделанный весьма неуклюже из-за рапиры, висевшей у него на поясе.

Теперь перед ним было нечто, ощущавшееся как ножка кровати. А прямо над ним жутко вопила какая-то женщина… Но где же Иоанн Безземельный?

Еще один пистолетный выстрел. Сирано сквозь дым увидел вспышку огня, но он уже успел вскочить на ноги и прыжком перелететь через королевское ложе. Его руки обхватили весьма плотную обнаженную мужскую талию, и схваченный им мужчина рухнул на пол. Раздалось кряхтение, мелькнула чья-то рука, ударившая Сирано по голове, но не нанесшая ему существенного ущерба, а затем лежавший под ним человек обмяк.

Сирано же успел обнажить кинжал и приставить его к горлу противника.

– Одно движение, и я перережу тебе глотку!

Ответа не последовало. Что, этот тип обмер со страху или просто притворяется?

Другая рука Сирано нащупала сначала плечо, потом шею лежавшего и наконец коснулась его головы. Никакого движения… А! Вот оно что – обморок! Иоанн (если это действительно Иоанн) здорово брякнулся головой и теперь потерял сознание.

Сирано встал. Шаря рукой по стене, добрался до двери и ощупью нашел выключатель. Свет явил его взору большую комнату, великолепно по стандартам Мира Реки убранную и обставленную. Дым уже вытягивался в коридор, выставляя на обозрение Сирано очень хорошенькую и абсолютно голую женщину, которая стояла на коленях на середине королевского ложа. Внезапно она перестала кричать и уставилась на Сирано огромными голубыми глазищами.

– Накройтесь простыней и лежите тихо. Никто вас не тронет, мадемуазель. Де Бержерак не воюет с дамами. Разумеется, если они сами не пытаются убить его.

Человек, лежавший на полу, был невысок, очень мускулист и обладал рыжевато-каштановой шевелюрой. Его голубые глаза были широко раскрыты, а сам он что-то невнятно бормотал. Через несколько секунд, надо думать, он придет в себя.

Сирано повернул голову и только тогда понял, куда Иоанн только что стрелял из пистолета. На полу лицом вверх лежал Ходжес, в его груди зияла огромная рана.

– Mordioux!

Должно быть, Ходжес ворвался в каюту сразу же, как только увидел, что Сирано прыгнул в дверь. А Иоанн, увидев его силуэт на фоне хорошо освещенного коридора, застрелил Ходжеса. Без сомнения, сам Сирано не попал под пулю лишь потому, что дым был еще слишком густ и Иоанн не смог различить его фигуру в серых клубах.

Итак, двое из его людей уже убиты. Наверняка они сейчас гибнут и в других местах. Их придется бросить здесь, поскольку было решено, что забота о трупах может помешать отходу.

Но где же его десантники? Почему они не последовали за ним?

Ах, вот, наконец, и Когсвелл с Проппом!

Что-то могучее ухватило Сирано, подняло ввысь и одновременно назад и с неимоверной силой швырнуло на переборку. Он упал лицом вниз; в ушах звенело, а голова, казалось, растягивается и сжимается, растягивается и сжимается подобно аккордеону. Клубы дыма снова наполнили комнату, выжимая из глаз слезы и заставляя захлебываться в кашле.

Прошло какое-то время, прежде чем Сирано встал на колени, и еще больше, прежде чем он поднялся на ноги. К этому времени он уже успел сообразить, что в коридоре взорвалась еще одна бомба. Неужели ее швырнули сверху – из рулевой рубки?

Тот, кто это сделал, убил и Когсвелла, и Проппа. И чуть было не прикончил Савиньена (Сирано де Бержерака!

Король Иоанн уже стоял на коленях, покачиваясь из стороны в сторону и захлебываясь кашлем. Неподалеку от него валялся на полу пистолет, но он, по-видимому, о нем и не думал.

Ага! Этот распросукин сын протягивает руку, чтоб ухватиться за рукоятку!

Потеряв свой пистолет и кинжал, Сирано взялся за эфес рапиры. Он сделал шаг вперед и опустил тяжелый трехгранный клинок на затылок короля Иоанна как боевую дубину. Иоанн рухнул лицом вниз и застыл без движения.

Женщина в постели прятала лицо в подушку, а руками прикрывала уши. Ее плечи мелко вздрагивали.

Сирано с трудом пробрался сквозь дым и чуть не упал, запнувшись о тело Проппа. Добравшись до двери, Сирано остановился. Слух возвращался к нему, но стрельба в коридоре доносилась до него как через вату. Сирано опустился на колени и осмелился выставить голову наружу. У подножия лестницы валялся труп. Очевидно, это был кто-то из рулевой рубки; возможно, тот самый, кто бросил бомбу. В дальнем конце коридора скорчились два человека, ведя стрельбу по входу в коридор. Это были десантники Стуртевант и Велкас.

Еще двое десантников, покрытых копотью, спускались по лестнице. Риган и Сингх. Должно быть, они очистили рубку и теперь спустились, чтоб помочь группе похитителей. Помощь была более чем к месту.

Сирано с трудом поднялся на ноги и жестом подозвал их к себе. Они что-то крикнули ему, но он не разобрал, что именно. Та бомба, видать, была не из маленьких. В коридоре она наделала немало бед.

Риган и Сингх вбежали в каюту и подняли обмякшее тело короля Иоанна. Сирано следовал за ними, сунув рапиру в ножны и перезаряжая пистолет. Женщина все еще прятала лицо в подушках и закрывала уши руками. Не видеть зла, не слышать зла…

Выйдя из каюты, Сирано увидел, что Стуртевант и Велкас уже ушли. Значит, те, в кого они стреляли, уничтожены. Риган и огромный Сингх, тащившие Иоанна, голова которого болталась на весу, а ноги волочились по палубе, уже почти добрались до двери.

Снова возник Велкас, за которым бежали еще трое; он им что-то кричал. Трое побежали дальше, а Велкас подскочил к Сирано. Приложив губы к самому уху Сирано, Велкас проорал слова, смысл которых с трудом наконец дошел до француза. Несколько человек из экипажа Иоанна добрались до парового пулемета. Их спины открыты для огня из каюты Иоанна.

Оба помчались в каюту и выглянули из иллюминатора. Справа виднелась платформа, которая чуть выдавалась над краем посадочной палубы. На платформе торчал толстый ствол парового пулемета. Два человека, укрывшись за его щитком, разворачивали свое оружие в сторону вертолета.

Слева и чуть пониже были Стуртевант и двое других десантников, тащивших Иоанна. Они тоже должны были оказаться на линии пулеметного огня.

Сирано открыл большой квадратный иллюминатор, положил ствол пистолета на подоконник и выстрелил. Секундой позже в его ушах прогремел выстрел Велкаса, снова оглушив француза.

Оба опустошили обоймы своих пистолетов. На таком расстоянии вопрос о меткости вообще отпадал. Пистолеты «Марк-4» стреляли драгоценными свинцовыми пулями, но заряды, необходимые для стрельбы пулями 69-го калибра, давали слишком сильную отдачу. Более того, обязательно следовало учитывать влияние даже самого слабого ветерка.

Первые две пули прошли мимо цели. Затем один из пулеметчиков упал набок, второй, занявший его место, рухнул минутой позже. Ни тот ни другой не получили смертельных прицельных ранений – просто пули рикошетировали от щитка. Но нужный результат все равно был достигнут.

К этому времени Стуртевант и другие десантники, тащившие Иоанна, уже пробежали почти половину палубы. Лопасти винта вертолета вращались, но их шума Сирано слышать не мог. Даже если б его слух вернулся, сирены тревоги все равно заглушили бы рев мотора.

Сирано схватил Велкаса за руку и притянул к себе. Крича изо всех сил, он приказал ему захватить пулемет и сдерживать тех, кто может пойти в атаку. Сирано жестом указал на отряд, только что вынырнувший из палубного люка в дальнем конце палубы.

Велкас бросился к двери.

Сирано снова прилип к иллюминатору. Группы десантников, имевших задание взорвать моторы и арсенал, нигде не было видно. Или они все еще занимались своим делом, или их зажали где-нибудь, и они с боем прорывались наружу.

Сирано взбежал по лестнице, ведущей в рубку. На полу валялись тела убитых. Один из них был из числа его людей, двое – из ребят Иоанна. Свет скользил по голубовато-серым лицам, по немигающим глазам, по разинутым ртам.

Сирано отключил сирены тревоги и выглянул сквозь переднюю панель. На носовых палубах не было видно ничего, кроме трупов у лестницы, ведущей вниз из носовой части рулевой рубки, и нескольких тел у самого носа корабля.

«Рекс» стоял в хорошо освещенном доке – гораздо более длинном и массивном, чем те, которые обычно встречаются на Реке. Возможно, его построила сама команда корабля, если капитан решил дать своим людям долгий отдых на берегу. А может, кораблю потребовался большой ремонт.

Впрочем, это было неважно. А что важно, так это то, что десанту крупно повезло – он высадился на корабле, когда там была лишь охрана да несколько офицеров. Иоанн же решил провести эту ночь на борту – еще одна удача, хотя уж никак не для него.

Однако шум на корабле разбудил спавших на берегу. Они выбегали из своих хижин на равнине и из окруженной частоколом крепостцы. Свет фонарей падал на первые ряды толпы, стремительно катившейся к доку. Среди бегущих было много матросов, судя по тому, что в руках они держали металлическое оружие.

При разработке плана рейда возможность вывода корабля из дока не рассматривалась, но сейчас такая идея представлялась Сирано весьма здравой. Сирано, зная, что корабль в любую минуту может быть захвачен превосходящими силами противника, решил действовать немедленно. Он устроился в пилотском кресле, нажал кнопку, приводящую в действие моторы, и усмехнулся, увидев, как вспыхнула надпись «включено». До сих пор у него не было уверенности, что ток к моторам пойдет. Вообще-то говоря, чтоб обезопасить себя от попыток украсть судно, король мог полностью обесточить моторы.

Сирано молился, чтоб моторы не взлетели на воздух именно в эти минуты. Если такое случится, судно потеряет подвижность, а он и его товарищи, вполне возможно, не сумеют вовремя добраться до вертушки.

Времени обрубать швартовочные концы не было. Это плохо, но сила огромных моторов колоссальна.

Сирано потянул на себя длинные толстые металлические рычаги, торчавшие по обе стороны кресла. И тут же боковые колеса начали вращаться в обратную сторону. Сначала они двигались натужно, слишком медленно, чтоб оборвать канаты. Он отвел рычаги до предела, заставив колеса вращаться на полной скорости.

Толстые якорные канаты напряглись. Но, вместо того чтобы лопнуть, они наклонили вертикальные бревна вдоль кромки дока и стали тянуть их за собой. Некоторое время крепления этих бревен удерживали судно на месте. Люди в доке или кидались в воду, или пробовали перепрыгнуть зазор, отделяющий судно от стенки дока. С душераздирающим треском, перекрывшим вопли толпы и стрельбу на корме, бревна выскочили из пазов.

Лишившись подпор, ближняя часть дока наклонилась, сбросив в воду множество толпившихся там людей. Только одному человеку удалось перепрыгнуть на борт корабля и не свалиться вниз.

«Рекс» быстро уходил от берега, таща за собой бревна, волочившиеся на концах крепких длинных канатов. Сирано, громко хохоча, наконец отыскал на панели нужную кнопку, и паровые свистки пронзительно завопили, будто издеваясь над теми, кто остался на берегу или барахтался в воде.

– Ну и как тебе это нравится, Иоанн? – выкрикивал в восторге Сирано. – Украли не только тебя, но и весь твой корабль! Справедливость все-таки торжествует!

Теперь он сдвинул носовой рычаг от себя, и огромный корабль стал разворачиваться по течению Реки. Сирано вывел его на середину и включил автопилот. Корабельные сонары измеряли глубину Реки и расстояние от берегов, и корабль должен был держать курс точно посередине, за исключением случаев, когда впереди возникала опасность столкновения с каким-нибудь крупным объектом. Тогда судно отклонялось от курса, дабы избежать аварии.

Человек, прыгнувший на борт, перебежал палубу и скрылся из виду. Через полминуты он взбежал по лестнице на другую палубу. Человек явно стремился попасть в рулевую рубку.

И в этот момент дождь кончился.

Сирано высунулся из двери и выпустил всю обойму в то мгновение, когда мужчина пересекал палубу. Тот укрылся за свесом, потом выставил голову и выстрелил в Сирано. Единственная пуля, которая пролетела рядом с де Бержераком, разлетелась, ударившись о ступеньку трапа, где-то на середине последнего.

Сирано глянул через кормовую панель рубки. Вертолет еще стоял на платформе взлетной палубы. Иоанн и трое его телохранителей уже сидели в кабине. Четыре человека бегом бежали через палубу к техасу. Сирано опустил панель и высунулся, показывая жестами, что судном командует именно он, десантники остановились, помахали ему, улыбнулись, а затем повернулись и помчались обратно к вертушке.

В дальнем конце палубы несколько человек еще вели из люка огонь по вертолету. Их крупнокалиберные пластиковые пули летели против ветра, и большая часть их просто падала на палубу; остальные перелетали через борт в воду. Сирано не мог определить точное число стрелявших, но решил, что их там не больше двухтрех.

Конечно, могут быть и другие защитники корабля, например, на котельной палубе, где они дерутся с диверсионной группой.

И тут судно вздрогнуло. Огромный клуб дыма вырвался изнутри корабля слева от рубки.

Сразу же за первым взрывом грянул второй. Он произошел у правого борта и был несравненно сильнее первого. Обломки взлетной палубы летели сквозь дым, обрушиваясь вниз. Некоторые из них падали почти рядом с вертолетом. Дым быстро рассеивался, обнажая громадную дыру рядом с правым колесом.

Погас свет. Затем он вспыхнул опять, когда включилась аварийная система. Моторы встали, и корабль стал медленно разворачиваться под воздействием течения. Его нос теперь указывал на правый берег Реки. Так теперь он и будет дрейфовать и, возможно, проплывет еще немало километров, а может быть, совсем скоро врежется в берег.

Стуртевант выскочил из вертушки и махал Сирано рукой, требуя, чтоб тот поторопился.

Еще четыре десантника появились на правой стороне взлетной палубы. Потом еще двое взбежали по трапу с левого борта.

Сирано крепко выругался. Неужели это все, что осталось от группы подрывников?

Тонкие струйки дыма стали подниматься из люка, где засели защитники корабля, стрелявшие по вертолету. Один из отряда Сирано упал; остальные открыли ответный огонь, под прикрытием которого двое подхватили упавшего и, поддерживая его с обеих сторон, потащили к вертушке. Один из них тоже упал и подняться уже не смог. Его тоже подхватили двое других. Еще одного раненого на своих плечах вынес товарищ и потащил его к вертолету, сгибаясь под непомерной тяжестью.

Сирано кинулся к противоположной стороне рубки. Этот проклятущий парень, который взобрался на борт, снова мелькнул в поле зрения, когда перебегал палубу. Теперь у него не было пистолета, что означало, что, опустошив обойму, он отшвырнул его прочь. В правой руке он держал рапиру.

Краем глаза Сирано заметил какое-то движение у основания трапа, ведущего из рубки на палубу ниже этажом. Один из его десантников, которого он принял за мертвого, был все же жив. Теперь он жестами звал Сирано на помощь. Должно быть, увидел лицо своего начальника за стеклом рубки.

Сирано не колебался. Приказ требовал оставлять убитых, а насчет раненых такого распоряжения не было. Да и в любом случае на такой приказ Сирано бы наплевал. Вертушке сейчас непосредственная опасность вроде бы не угрожала. Несколько оставшихся боеспособными защитников корабля не могли перебежать взлетную палубу, не подставив себя под огонь десантников, сидевших в вертолете. Конечно, они могли выбрать другой путь и подняться наверх по трапу возле машинного отделения. Но он – Сирано – обязан доставить несчастного раненого к вертушке, раньше чем туда доберутся люди короля Иоанна.

Со всей возможной для него быстротой Сирано скатился с лестницы, перепрыгивая через ступеньки и скользя по перилам. Цоукас уже умудрился встать на четвереньки. Его голова почти касалась пола, и время от времени он пытался поднять ее.

Сирано упал на колени рядом с десантником.

– Не волнуйтесь, мой друг! Я с вами!

Цоукас что-то простонал и повалился в лужу собственной крови.

– Mordioux!

Парень был мертв.

– Merde![102]102
  Дерьмо! (фр.)


[Закрыть]

Но, может быть, живы остальные?

Беглый осмотр развеял его надежды.

Сирано вскочил и стремительно обернулся. Одновременно рука его рванулась к рукоятке пистолета, лежавшего в кобуре. Вон он – тот одиночка, тот храбрец и, к сожалению, тот надоеда! И почему, черт побери, он не свалился в воду и не избавил Сирано от необходимости убивать его, а себя – от последствий непоправимой ошибки быть убитым?

– Эй-й-й!

Пистолет оказался разряженным. К сожалению, Сирано забыл его перезарядить.

А времени, чтоб подобрать с палубы другой из тех, что выронили из рук мертвецы, уже не оставалось. Нет, если честно, то у него едва хватило времени, чтоб выхватить из ножен рапиру и помешать этому наглецу проткнуть его насквозь.

Бойнтону придется подождать его несколько лишних секунд. Их хватит, чтоб удалить с дороги это неожиданное препятствие!

– En garde!

Парень был чуть пониже Сирано, но, в то время как Сирано сложением напоминал рапиру, этот дурачок скорее походил на здоровенное топорище боевого топора. Плечи незнакомца поражали шириной, мощным грудным мышцам соответствовали столь же мощные руки. Он обладал смуглым лицом арабского типа, черты которого врезались в память, несмотря на толстоватые губы. Сверкающие глаза и ослепительно белые зубы придавали ему какой-то пиратский вид. Кроме набедренной повязки, на нем не было ничего.

С этакими запястьями, подумал Сирано, из его противника мог получиться непревзойденный боец на саблях, если, понятное дело, его искусство соответствовало бы его мышцам.

Но с рапирой, где важна не сила, а быстрота, ах, это совсем другое дело!

После первых же нескольких секунд Сирано понял, что, каковы бы ни были у этого парня отношения с саблей, ему лично еще никогда не приходилось скрещивать клинок своей рапиры с таким умельцем.

Все виды защиты, атаки, наступлений, отступлений, выпадов и их парирования, примененные Сирано, были встречены с таким же искусством. Счастье еще, что этот дьявол не обладал преимуществом в быстроте! Если б у него было хоть малейшее преимущество в этом, он уже успел бы пропороть своего противника.

Однако должен же был этот парень понимать, что он нарвался на истинного мастера! И хотя он все еще продолжал ухмыляться, сохраняя невозмутимо отважный вид, но где-то там, за этой дикарской маской, уже должно было зреть понимание того, что он погибнет, если хоть на секунду окажется медлительнее противника в рефлексах или в расчетах.

Время, к несчастью, было на стороне смуглого незнакомца. Ему некуда было спешить и делать было нечего, кроме как сражаться, тогда как Сирано должен был как можно скорее добраться до вертушки. Бойнтон, конечно, знал, что Сирано жив, поскольку Стуртевант только что видел его в рулевой рубке. Но он, должно быть, здорово волнуется сейчас, раз Сирано так сильно задерживается.

Отложит ли он вылет еще на несколько минут? Не подумает ли, видя, что командира так долго нет, что тот погиб! Решит ли он тогда стартовать? Или пошлет кого-нибудь выяснить причину задержки?

Обдумывать свои дела подробно Сирано не мог. Этот дьявол парировал любой маневр Сирано точно так же, как тот парировал его маневры. Ситуация была явно патовая, но застойной ее назвать было никак нельзя, ибо атакующие и парирующие клинки сверкали в согласном и стремительном ритме.