Текст книги "Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. Книга 1"

Автор книги: Феликс Кандель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

Когда поселенцы начинали бунтовать‚ барон постоянно становился на сторону своей администрации. Так случилось и в Ришон ле–Ционе‚ где жители возмутились действиями местного администратора‚ вызвавшего для их усмирения турецких солдат. Возглавил недовольных Йосеф Файнберг‚ тот самый Файнберг‚ который когда–то приехал в Париж и пробудил у барона интерес к развитию их поселения. Разгневанный Ротшильд спешно приехал в Ришон ле–Цион и предложил Файнбергу немедленно покинуть поселение; "бунты" случались и в других местах‚ – по распоряжению барона самых активных участников вместе с семьями немедленно изгоняли из поселения.

6

Возникает естественный вопрос: знал ли барон о действиях своей администрации? А если знал‚ почему не вмешивался? Одного его распоряжения было бы достаточно‚ чтобы навести порядок и избавиться от бездарных чиновников. Неужели Ротшильд не видел‚ что смелые и принципиальные люди‚ приехавшие для заселения и освоения этой земли‚ под влиянием «системы попечительства» превращались в иждивенцев? Неужели Ротшильд не понимал‚ что его пособия разлагали многих‚ делали их равнодушными и покорными‚ лишь бы не потерять место у кормушки? Даже поговорка появилась с тех пор – «жить за счет барона»‚ то есть получать деньги и ни о чем не думать.

Х. Хисин записывал в дневник в Ришон ле–Ционе: "Исчезла прежняя неугомонная хлопотливость... Всякий стремится лишь побольше забрать‚ постоянно хнычет‚ уверяет каждого встречного‚ что умирает с голоду... "Одной рукой бери‚ другую протягивай"‚ – вот циничный девиз многих... Разве можно сохранить чистые стремления и непорочную душу‚ не оподлиться и остаться порядочным человеком при необходимости постоянно кривить душою‚ льстить‚ протягивать руку? О‚ это ненавистное протягивание руки!" Винодельни Ротшильда закупали виноград по завышенным ценам‚ создавая искусственное изобилие‚ которое развращало поселенцев; они переставали работать на земле и нанимали взамен арабов‚ – неужели барон и этого не замечал? "Дамы в Ришон ле–Ционе стали себе шить чересчур дорогие для своего положения платья по последней моде; вероятно‚ недалеко то время‚ когда нам приведется узреть и турнюры. Мужчины заказывают себе дорогие костюмы".

И все–таки не стоит торопиться с выводами и осуждать барона. Ротшильд ни с кем не делился своими планами; известно только‚ что в частном письме он сожалел о том‚ что не может найти чиновников‚ которые бы его удовлетворяли. К 1900 году Ротшильд отказался от дальнейшего управления поселениями‚ упразднил старую администрацию‚ передал все дела в ведение Еврейского колонизационного общества /ЕКО/ и пожертвовал дополнительно пятнадцать миллионов франков золотом. Поселения постепенно перешли к самоуправлению; каждый теперь хозяйничал самостоятельно‚ получая от ЕКО кредиты‚ которые следовало возвращать‚ и консультации агрономов. Кто помнит теперь чиновников барона‚ которые здесь когда–то командовали? Память о них осталась лишь в книгах‚ а поселения‚ созданные на деньги Ротшильда‚ стоят по сей день.

С 1883 по 1914 год капиталовложения барона на этой земле составили огромную сумму; на Востоке даже появились легенды о караванах верблюдов с тяжеленными мешками‚ наполненными золотыми монетами "еврейского царя" Ротшильда. Он продолжал финансировать поселения до последнего своего дня; к нему обращались за помощью в трудные моменты кризисов и неурожаев‚ и барон мало кому отказывал. Ришон ле–Цион‚ Петах–Тиква‚ Хадера‚ Зихрон–Яаков‚ Рош–Пина‚ Метула‚ Иесуд га–Маала – далеко не полный перечень тех мест‚ где безвозмездно вкладывал деньги барон Эдмонд Ротшильд. Недаром Давид Бен–Гурион назвал Ротшильда "великим филантропом" в истории еврейского народа – благодаря "его деяниям и дару предвидения".

Эдмонд Ротшильд умер в 1934 году. Согласно завещанию, останки барона и его жены были перезахоронены в 1954 году в усыпальнице в Зихрон–Яакове.

***

Основатель банкирского дома Майер Аншел Ротшильд завещал своим потомкам ни при каких обстоятельствах не отрекаться от веры. Его дети и внуки соблюдали этот завет; когда Лионель Натан Ротшильд был избран в английскую палату общин‚ он отказался принять присягу‚ в которой были такие слова: "на основании истинной христианской веры". Это был первый еврей в палате общин‚ не поменявший свою веру; борьба между избирателями и членами парламента длилась одиннадцать лет: первые постоянно выбирали Ротшильда в парламент‚ а вторые требовали‚ чтобы он принял установленную присягу‚ без чего нельзя было участвовать в заседаниях. Кончилось тем‚ что особая комиссия изменила текст присяги; в июле 1858 года Лионель Натан Ротшильд вошел в палату общин с покрытой головой и прочитал присягу‚ в которой уже не упоминалось о христианской вере‚ а было сказано так: "Да поможет мне Бог".

Ротшильды жертвовали на нужды единоверцев в разных странах‚ помогали и еврейской общине Иерусалима‚ но чрезмерное "увлечение" Эдмонда Ротшильда было им не по душе. Ротшильды считали‚ что евреям следует укорениться в тех странах‚ куда забросила их судьба‚ и опасались‚ что массовое переселение в Эрец Исраэль приведет к новым обвинениям в еврейской обособленности и чуждости другим народам. По этой‚ видимо‚ причине Эдмонд Ротшильд действовал сначала анонимно и настаивал‚ чтобы его называли не по имени‚ а "известный покровитель".

Хаим Вейцман‚ один из лидеров сионистского движения‚ писал в мемуарах: "Своей семье он казался дикарем с его невероятным интересом к еврейским делам... Но когда позднее другие Ротшильды тоже заинтересовались Палестиной и стали выражать готовность пожертвовать нам некоторые суммы‚ он категорически запретил мне обращаться к ним. "Как‚ – кричал он в бешенстве‚ – когда я тратил десятки миллионов‚ они делали из меня посмешище‚ а теперь хотят за несколько тысяч франков примазаться к моей славе?! Если вам нужны деньги‚ приходите только ко мне!" Что я часто и делал‚ и почти ни разу не приходил напрасно... Однажды я отправился в очередную "попрошайническую экспедицию" и по прибытии в Париж тут же свалился в тяжелом гриппе. Узнав об этом‚ барон явился ко мне в отель‚ приведя в замешательство‚ почти в панику‚ весь персонал‚ и положил на мой столик чек на сорок тысяч франков со словами: "Вот вам лучшее лекарство". И так оно и было".

***

Сельскохозяйственный сезон 1888–1889 годов пришелся на запретный год‚ год "шмиты": по еврейским законам каждый седьмой год запрещено обрабатывать землю в Эрец Исраэль – пахать‚ сеять‚ орошать и собирать урожай. Прекращение полевых работ в течение года привело бы к разорению новых поселенцев‚ а наемные еврейские рабочие могли остаться без средств к существованию; были опасения‚ что арабы захватят незасеянные поля‚ начнут их обрабатывать и не пожелают затем покинуть. Раввин Ш.Могилёвер из Белостока и раввин И.Спектор из Ковны разрешили сельскохозяйственные работы в год "шмиты"‚ сефардские раввины из Яффы дозволили часть работ при определенных условиях‚ а ашкеназские раввины Иерусалима запретили любые их виды. Разгорелись яростные споры среди евреев во всем мире. Большинство поселенцев продолжило полевые работы‚ но в Петах–Тикве и Экроне подчинились запрету; рассерженный барон Э.Ротшильд прекратил поддержку Экрона‚ закрыл там школу‚ запретил врачу обслуживать поселенцев и потребовал изгнать "непокорных" со своей земли.

Лишившись пособия‚ экронцы продали скот и сельскохозяйственные орудия‚ чтобы прокормить семьи; через несколько месяцев они не выдержали‚ возобновили работы‚ а барон вновь стал им помогать. /В сезон "шмиты" 1902–1903 годов ашкеназские раввины Иерусалима запретили сельскохозяйственные работы‚ раввины Тверии разрешили – ради выполнения заповеди заселения Эрец Исраэль./

***

В 1891 году барон Мориц Гирш‚ еврейский банкир из Парижа и щедрый филантроп‚ купил в Аргентине гигантские участки земли‚ чтобы создать для российских евреев "новое отечество‚ отвлечь их от обычного занятия – торговли и‚ превратив в земледельцев‚ постепенно содействовать этим делу возрождения еврейского народа". Было учреждено акционерное Еврейское колонизационное общество /ЕКО/‚ которому Гирш пожертвовал гигантскую сумму – два миллиона фунтов стерлингов. ЕКО обязалось за ближайшие двадцать пять лет вывезти из Российской империи три миллиона евреев‚ превратив их в земледельцев в разных странах Америки.

Однако действительность оказалась иной. За первые несколько лет в Аргентину переехало не более семи тысяч человек‚ и эмиграция на этом практически прекратилась. После смерти барона Гирша переселение в Аргентину отошло на второй план; ЕКО вкладывало средства в развитие ремесел и земледелия среди российских евреев‚ оказывало финансовую помощь поселенцам на этой земле‚ в 1901–1902 годах основало в Нижней Галилее Явнеэль‚ Месху /Кфар–Тавор/‚ а также Менахемию – первое еврейское поселение в долине реки Иордан. Поселения на этой земле‚ основанные на деньги барона Гирша‚ стоят по сей день‚ а в аргентинских поселках к середине двадцатого века оставалось незначительное количество евреев.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Иерусалим конца девятнадцатого века. Образ жизни еврейского населения. Строительство железной дороги Яффа–Иерусалим. Яффа – «врата Сиона».

1

К началу двадцатого века еврейское население на этой земле насчитывало пятьдесят–шестьдесят тысяч человек. Из них пять с половиной тысяч жили в сельскохозяйственных поселениях‚ созданных за последние два десятилетия; их основными промыслами были цитрусовые‚ виноградарство‚ зерновые культуры‚ разведение масличных деревьев. В Иерусалиме жили тридцать пять тысяч евреев‚ что составляло примерно две трети населения города.

Стороннего наблюдателя поражал вид Иерусалима‚ смешение Востока и Запада в его архитектуре‚ одеждах‚ обычаях‚ разнообразие человеческих типов на его улицах: "Арабы–феллахи‚ турецкие солдаты в потрепанных мундирах‚ чиновники в европейских одеждах с красными фесками на голове‚ местные женщины в белых или цветных платьях до пят‚ полностью скрывающих фигуру‚ священники в длинных черных рясах со шляпами разных фасонов‚ евреи–ашкеназы в кафтанах‚ жены арабских крестьян в синих платьях и белых платках на голове до самых глаз‚ бедуины с кинжалами и старинными пистолетами за поясом‚ черкесы – высокорослые и угрюмые‚ цыгане‚ итальянцы‚ французы – мужчины и женщины всех наций‚ сект и религий‚ прокладывающие себе дорогу на узких улочках Иерусалима".

Иерусалим разросся. Появились улицы‚ застроенные по европейскому образцу вне стен Старого города‚ выросли многоэтажные здания‚ открылись банки и крупные магазины; были проложены дороги из Иерусалима в Шхем и Иерихон‚ регулярно ходили дилижансы в Яффу и поезда по железной дороге. Именитые гости и богатые туристы останавливались в современной гостинице‚ которую содержала семья Камениц в центре города; там устраивали свадьбы‚ бар–мицвы‚ прочие семейные торжества; на традиционный "седер" праздника Песах собирались в гостинице до пятисот человек. К Стене Плача почти вплотную примыкали арабские дома‚ оставляя узкий проход для молящихся; барон Э.Ротшильд – по свидетельству современника – "пришел в ужас‚ увидев‚ в каком состоянии находится то‚ что осталось от нашей святыни‚ и решил приобрести ее любой ценой". Ротшильд предложил выстроить для арабов жилые дома в другом месте и снести старые постройки‚ чтобы пространство перед Стеной Плача стало собственностью еврейской общины‚ – но из этого ничего не вышло.

В 1898 году Иерусалим посетил кайзер Германии Вильгельм II. Турецкий султан стремился укрепить связи между двумя странами‚ а потому кайзеру была оказана высокая честь: замостили городские улицы‚ расставили на них фонари‚ засыпали крепостной ров возле Яффских ворот‚ проделали брешь в стене‚ чтобы кайзер мог проехать в карете в Старый город. В 1902 году на выезде из города‚ по дороге в Яффу‚ торжественно открыли еврейскую больницу "Шаарей Цедек" – "Врата справедливости". Деньги на строительство собрали евреи Германии; доктор Моше Валах стал первым ее директором‚ пробыл в этой должности почти пятьдесят лет‚ и в обиходе это лечебное заведение называли "больницей Валаха". К началу двадцатого века заложили в Иерусалиме фундамент здания еврейской библиотеки; врач Йосеф Хазанович переслал из Белостока собрание современных и старинных книг‚ которые составили основу будущей Национальной библиотеки. /В 1906 году‚ во время погрома‚ в квартире Хазановича в Белостоке чудом сохранились книги и старинные рукописи‚ предназначенные для отправки в Иерусалим. В тот же день погромщики уничтожили в Белостоке огромный архив раввина Ш.Могилёвера./

В Иерусалиме появились банкиры‚ промышленники‚ журналисты‚ адвокаты‚ врачи‚ но основное еврейское население города составляли мелкие торговцы‚ ремесленники‚ учащиеся иешив. В городе существовали разные общины евреев – выходцев из Испании‚ Персии‚ Грузии‚ Марокко‚ Бухары‚ Курдистана‚ прочих стран мира. Община евреев–ашкеназов делилась на землячества – выходцев из того или иного города России‚ Германии‚ Австро–Венгрии‚ Румынии. Российские евреи основали шестнадцать землячеств бывших жителей Вильны‚ Минска‚ Пинска‚ Варшавы и других городов. В каждом городе собирали пожертвования и посылали в Иерусалим своим землякам; эти деньги делились поровну на каждого‚ вплоть до новорожденного младенца‚ – лишь раввины и самые благочестивые люди получали увеличенную долю. Ежемесячные пособия были неодинаковыми в разных землячествах – в зависимости от щедрости благотворителей в их городах; это влияло на уровень жизни иерусалимских евреев‚ а потому при заключении браков непременно обращали внимание на принадлежность жениха к тому или иному землячеству. У сефардов распределение происходило иным способом: помощь получали лишь раввины и ученые‚ а остальные зарабатывали на пропитание всевозможными способами.

Старожил Иерусалима вспоминал: "Среди ремесленников преобладали портные и сапожники‚ столяры‚ жестянщики и ювелиры‚ а также пекари‚ мукомолы‚ часовщики. Торговцы‚ как правило‚ привозили товары из Бейрута‚ но некоторые получали их прямо из Европы. Крупный иерусалимский торговец Цви Зеэв Марк привозил часы из Гамбурга‚ и в каждой порядочной семье существовал обычай: после помолвки невеста посылала в дар жениху часы из этого магазина. Из Голландии везли селедку‚ из России – муку‚ крупу‚ изделия из стекла‚ из Франции – картофель‚ сахар–рафинад‚ кожу для изготовления обуви‚ из Австрии везли бумагу‚ изделия из керамики‚ из Турции – рыбу‚ орехи и миндаль‚ халву и восточные сладости. Немецкие купцы привозили из Германии табак и пачки курительной бумаги‚ на обложках которых был напечатан текст немецкой народной песни. Яаков Герценштейн из Одессы выпустил в продажу курительную бумагу‚ на обложке которой можно было прочитать стихотворение Нафтали Герца Имбера "Мишмар га–Ярден".

Мелкие иерусалимские торговцы отправлялись в Яффу‚ закупали бакалейные товары у арабов–оптовиков и на ослах везли обратно. На пути стояли сборщики дорожных налогов: собранные деньги предназначались на содержание городской больницы. За каждого осла полагалось заплатить половину груша‚ за лошадь груш‚ за верблюда полтора груша‚ за повозку‚ которую везли две лошади‚ двенадцать грушей‚ за повозку с тремя лошадьми – пятнадцать грушей; если по дороге прогоняли мелкий домашний скот‚ за каждую козу или овцу платили восьмую часть груша" /один груш – примерно пять копеек в пересчете на российские деньги того времени/.

Жил в Иерусалиме сапожник рабби Нисан‚ который в свободное время обучал сапожников Торе; жил портной рабби Шломо – по субботам‚ после обеда‚ он собирал детей в синагоге‚ раздавал им сладости‚ а они вслух читали псалмы Давида; жил столяр рабби Шмуэль – в его дом сходились на молитву друзья‚ а на исходе субботы они пели и танцевали до глубокой ночи.

Образ жизни евреев Старого города практически не менялся в поколениях. К празднику Песах начинали готовиться за много недель до этого. Скребли полы‚ отмывали двери‚ окна‚ шкафы и прочую мебель. Все тарелки тщательно мыли. Медную посуду начищали до зеркального блеска‚ а затем заворачивали в покрывало‚ чтобы блеск не потускнел к празднику. Постельное белье выносили наружу и проветривали на солнце. Одежду вычищали щетками‚ выворачивая карманы‚ в которых могли заваляться хлебные крошки. По этой же причине непременно вскрывали перины и подушки; сложный процесс стирки‚ сушки и набивки перин был долгим и трудоемким‚ но хозяйки старались вовсю. На Песах в Старом городе заново белили дома‚ красили лестницы‚ кухни‚ ванные комнаты. Бывало‚ что владельцы домов‚ предназначенных на съём‚ включали в договор особый пункт‚ обязывающий жильца белить дом перед праздником Песах.

За две недели до праздника начинали готовить варенья‚ фаршированные овощи‚ всевозможные специи. Холодильников тогда не было‚ но за окнами‚ обращенными к северной стороне‚ висели шкафчики со стеклянными стенками‚ и продукты в них не портились. Сами пекли мацу‚ зерно для которой покупали заранее и хранили в больших глиняных сосудах. Затем это зерно мололи на мельнице‚ муку привозили домой в новых мешках: ее просеивала и просматривала вся семья‚ внимательно и придирчиво. Воду для теста‚ из которого пекли мацу‚ поднимали из колодца в специальном ведре‚ процеживали через ткань‚ хранили в глиняных сосудах в особом‚ заранее очищенном месте. Эту же воду пили во все дни праздника. Вино тоже делали сами – из винограда‚ который привозили с холмов Хеврона: вся семья босыми ногами давила виноград к радости малышей. На праздник детям полагалась новая одежда‚ если‚ конечно‚ были для этого деньги. В дома к богатым евреям приходили портные и снимали мерки с девочек. Мальчикам покупали обувь и одежду на рынке.

Затем наступали праздничные дни‚ во время которых было принято принимать гостей. Приглашали родственников и компаньонов по делу‚ приглашали нищих и полицейских; самые последние бедняки Старого города выставляли у своих дверей кувшин холодной воды и кружку‚ чтобы прохожий мог утолить жажду. После праздника евреи отдавали соседям остатки мацы‚ и эта маца считалась у арабов большим деликатесом.

2

Бывший президент Израиля Ицхак Навон вспоминал жизнь в Иерусалиме в давние времена: "Иерусалим строился кварталами. Прибывала волна из какой–либо страны‚ и люди оседали возле своих. Евреи из Бухары строили бухарский квартал‚ из Венгрии – венгерский‚ также из Польши‚ Курдистана‚ Йемена. Люди любили жить вместе‚ землячествами‚ в мире своего языка‚ обычаев и традиций. Можно было наверняка сказать: тут входишь в квартал курдских евреев‚ а там – выходцев из турецкого города Урфы. Кварталы строились в форме квадрата или четырехугольника‚ с железными воротами‚ которые были открыты днем‚ а на ночь запирались из страха перед ворами и нападениями арабов. Вход в квартиры был не с улицы‚ а со двора‚ и это накладывало особый отпечаток на здешний образ жизни. Каждый знал‚ что у соседа варится на обед‚ какие у него радости или беды. Если была свадьба‚ весь квартал веселился семь дней и семь ночей‚ а если у кого–нибудь случалось горе‚ умирал близкий – все жители квартала были рядом‚ молились с ним или просто сидели‚ не давали человеку оставаться один на один с горем.

В каждом квартале говорили на своем языке. Языком сефардских евреев из Турции‚ Греции‚ Югославии‚ Болгарии был язык ладино‚ образовавшийся на основе староиспанского языка. Евреи Марокко‚ Ирака и Персии пользовались языками‚ в основе которых были арабский и персидский с добавлением ивритских и арамейских слов. Евреи из Европы говорили на идиш. В девятнадцатом веке аристократическим языком считался ладино – язык старожилов Иерусалима. Сефарды были аристократами в Иерусалиме‚ прежде всего потому‚ что каждая сефардская семья помнила свою родословную: предок такого–то был министром или королевским советником в Испании‚ крупным торговцем или знаменитым раввином.

Сефардские евреи жили в Иерусалиме с давних времен‚ знали местное арабское население‚ турецких чиновников и свысока смотрели на ашкеназов – евреев из Европы‚ которые приехали недавно: у тех были странные обычаи‚ они говорили иначе на иврите‚ одевались‚ ели‚ вели себя иначе‚ без принятых у сефардов норм вежливости. Вступать в брачные узы с ашкеназами считалось мезальянсом. Было принято у сефардов‚ что в брак вступали только с теми‚ чью родословную знали досконально. Не так важно богатство невесты‚ гораздо важнее – какая у нее семья‚ есть ли в ней раввины и ученые‚ вежливые ли они люди‚ милосердные и так далее. О евреях из Европы‚ приехавших недавно‚ практически ничего не знали‚ и это отпугивало.

Но совместная жизнь в городе и неизбежные контакты делали свое дело. Сефард мог отдать дочь за европейского еврея: считалось‚ что мужчины–ашкеназы – хорошие мужья‚ прекрасно относятся к женам и предоставляют им большие права. Но женить сына на еврейке из Европы – упаси Господь! Ашкеназские жены любят‚ чтобы мужья их обслуживали‚ помогали варить‚ убирать‚ ходить на рынок‚ – а у сефардов это не принято‚ они этого не признают‚ к тому же женщины из Европы более свободно себя вели по понятиям сефардов‚ а готовить и вести дом не умели. Потому общей рекомендацией было: девушки пусть берут себе в мужья ашкеназов‚ но мужчины должны жениться только на сефардских девушках. В действительности это не всегда соблюдалось‚ количество смешанных браков росло‚ различия постепенно стирались‚ как и прежние понятия о людях и жизни".

3

Чтобы поощрить браки между сефардами и ашкеназами и сблизить эти общины‚ Моше Монтефиоре пообещал подарок на свадьбу – крупную сумму денег каждой «смешанной» паре. Однако сближение происходило естественным путем‚ без расчета на вознаграждение.

В середине девятнадцатого века четырнадцатилетний Иегошуа Елин из семьи ашкеназских евреев женился на Сарре‚ дочери богатого и почитаемого Шломо Иегуды из Багдада: это был один из первых "смешанных" браков сефардов и ашкеназов в Иерусалиме. У Иегошуа Елина и его жены родился сын Давид‚ а в семье уважаемого раввина Иехиэля Михаэля Пинеса подрастала дочь Ита‚ к которой сватались многие. Она отклоняла самые заманчивые предложения‚ но в один из дней в доме у Пинеса появились сваты‚ именитые жители Иерусалима – Йоэль Моше Саломон и Йосеф Ривлин. Они назвали имя жениха – Давид Елин и развернули перед Итой красный платок: если она возьмется за его концы‚ значит согласна выйти замуж‚ если нет – нет.

Ита взяла в руки концы платка. Сваты договорились с родителями о приданом. Через два месяца состоялось обручение‚ а через полгода свадьба: жениху исполнилось двадцать два года‚ невесте – шестнадцать с половиной. Давид привез в подарок швейную машину из Бейрута; Ита сама пошила себе белье‚ а свадебный наряд невесты изготовил заезжий портной – "по самой последней моде". За неделю до свадьбы начались торжества в доме жениха и невесты. Мать Иты пригласила на трапезу десять бедных учеников иешивы‚ пошла с дочерью к главному раввину за благословением‚ а затем Ита молилась у Стены Плача.

Наутро‚ в день свадьбы‚ родители жениха прислали невесте полотенца и туалетные принадлежности‚ с которыми она отправилась в микву для ритуального омовения. Туда ехали в разукрашенной карете; во время омовения женщины‚ сопровождавшие невесту‚ танцевали‚ пели песни‚ угощались сладостями. Свадьбу проводили по обычаям сефардов и ашкеназов‚ потому что жених был из "смешанной" семьи.

Среди приглашенных оказались евреи‚ арабы‚ турецкие чиновники‚ консулы разных стран; приехали и билуйцы из Гедеры‚ потому что отец невесты был их покровителем и наставником. Музыканты играли веселые мелодии. Приглашенные ели‚ пили и танцевали – мужчины отдельно‚ женщины отдельно. Семь дней подряд‚ с утра до вечера‚ продолжался праздник. В субботу приглашенным подали вино‚ которые пролежало в погребе у Елиных двадцать два года‚ со дня рождения жениха. Давид и Ита прожили вместе пятьдесят семь лет. У них родились семь детей.

Давид Елин – учитель‚ писатель‚ ученый – стал профессором Иерусалимского университета после его образования; он умер в 1942 году‚ а Ита пережила мужа на один год.

4

В 1887 году в Стамбуле появился житель Иерусалима Йосеф Навон‚ потратил немало денег‚ уговаривая влиятельных сановников при дворе султана‚ и получил‚ наконец‚ концессию на строительство железной дороги Яффа–Иерусалим. Многие до последнего момента не верили‚ что здесь построят железную дорогу. Одни говорили‚ что разрешения на дорогу нет; другие уверяли‚ что разрешение есть‚ но нет денег; кое–кто предполагал‚ что железная дорога вызовет большой наплыв европейцев‚ которые скупят земли‚ заберут в свои руки торговлю с промышленностью‚ и для евреев возникнут дополнительные трудности при заселении и освоении этой земли. А некоторые жители всерьез полагали‚ что русские и французы подвезут по железной дороге свои пушки и овладеют Святым городом.

У Навона не было денег на столь дорогостоящий проект‚ а потому он передал право на строительство французской компании. Железную дорогу из Яффы в Иерусалим решили провести через долину Сорек‚ и хотя это был не самый короткий путь‚ там имелись источники воды‚ необходимой для паровозов‚ и не требовалось строить много мостов. Выбрали для строительства узкую колею‚ чтобы было дешевле‚ – такой путь не предназначался для больших скоростей или тяжелых грузов; вагоны и паровозы купили со скидкой у компании Панамского канала‚ которая в тот момент разорилась. Чтобы местные жители не помешали строительству и не растаскали оборудование‚ компания задабривала шейхов окрестных деревень‚ выплачивая им вознаграждение.

Тридцать первого марта 1890 года‚ неподалеку от Яффы‚ состоялась церемония закладки железной дороги. Присутствовали почетные гости – турецкие чиновники и офицеры‚ консулы‚ богатые и влиятельные арабы‚ европейцы с семьями из еврейских и немецких поселений. Наконец‚ появился паша со своей свитой‚ и некое духовное лицо из мусульман стало зачитывать вслух – важно‚ с расстановкой‚ выпевая каждое слово – разрешение султана на строительство железной дороги. Очевидец писал в еврейской газете: "Слушатели – в знак благоговения – по временам слегка вздыхали‚ покачивая головами‚ и по окончании чтения развели руками‚ выражая тем самым крайнее изумление мудростью султана".

Паша бросил камень в специально приготовленную яму; над этой ямой зарезали овцу‚ чья кровь потекла вниз‚ а поверху возвели постамент с мраморной плитой‚ на которой было написано по–арабски: "Начато строительство железной дороги в дни правления нашего господина победоносного султана Абад эль–Хамида". Гостям раздавали угощение – кофе‚ сладости‚ лимонад и папиросы; "бокалы с лимонадом быстро опоражнивались и вновь наполнялись из большого медного котла... Из одного и того же бокала пили по очереди‚ один за другим‚ причем бокалы не только не выполаскивали каждый раз‚ но не особенно заботились даже‚ чтобы вылить остатки‚ – в этом отношении не делали исключения для самого паши". В завершение праздника паша встал около мраморной плиты‚ заложив руку за борт сюртука‚ все вокруг застыли в наиболее внушительной позе‚ и фотограф запечатлел их для потомства.

Железную дорогу от Яффы до Иерусалима – восемьдесят семь километров – построили за два с половиной года‚ и по окончании работ тысячи иерусалимцев вышли встречать первый поезд. "Многие и многие‚ – сообщили в газете‚ – евреи‚ арабы‚ греки‚ сыны Европы и Азии..‚ вся площадь перед вокзалом‚ обычно пустынная‚ полна народом‚ а на лицах – радость и веселье". Послышался издалека свисток паровоза‚ показались клубы дыма: поезд пришел в Иерусалим двадцать шестого сентября 1892 года – паровоз‚ три пассажирских вагона и один товарный. В первые дни пассажирам разрешали ездить бесплатно‚ чтобы приучить к новому способу передвижения. В первые месяцы на рельсах находили камни и стволы деревьев‚ останавливавшие движение: это жители арабской деревни‚ работавшие на строительстве дороги‚ выражали свое неудовольствие по поводу низкой заработной платы.

Каждый день рано утром поезд выходил из Иерусалима‚ через три с половиной часа прибывал в Яффу и отправлялся назад в три часа дня. Расписание было составлено таким образом‚ чтобы иерусалимцы могли приехать в Яффу‚ сделать необходимые покупки‚ в тот же день вернуться домой. Обратный путь в гору был на полчаса дольше‚ но нередко дожди‚ оползни‚ неисправности паровозов‚ необходимость заправиться в пути водой и дровами удлиняли путешествие до шести часов в один конец. В вагонах первого класса имелись отдельные купе‚ в которых мужья–мусульмане упрятывали своих жен; контролер обязан был постучать три раза‚ подождать немного и лишь затем открыть дверь для проверки билетов. В вагонах второго класса стояли длинные скамейки‚ не совсем удобные‚ в путеводителях для туристов про них было сказано: "не рекомендуются для женщин". Только одно не предусмотрели в этих вагонах – туалеты‚ и пассажиры с нетерпением ожидали остановки на очередной станции. Поезд привозил в Иерусалим почту‚ всевозможные товары‚ даже воду. Летом‚ когда в городе была нехватка воды‚ обеспеченные жители предпочитали пить привозную‚ а не ту‚ что долгое время хранилась в бассейнах.

Владельцы дилижансов‚ перевозившие пассажиров из города в город‚ объявили войну железной дороге. Поездка у них стоила в два раза дешевле‚ но тратили на дорогу больше времени‚ да и сама дорога была такой‚ что ныли потом все кости. Они понижали цены‚ разрешали детям ездить бесплатно‚ но это было уже не их время‚ и не им было тягаться с прогрессом. В Первую мировую войну турки реквизировали железную дорогу‚ так как она принадлежала врагу – французской компании‚ часть путей разобрали для военных нужд и взорвали мосты при подходе британских войск. Англичане восстановили дорогу‚ расширили ее до европейских стандартов‚ и снова пошли поезда из Яффы в Иерусалим и обратно. Ходят они по тому же пути и останавливаются на тех же станциях по сей день.

5

Яффа – один из древнейших городов на этой земле: это имя упоминается в египетских иероглифах в шестнадцатом веке до новой эры. Во времена царя Шломо в Яффскую гавань приходили корабли со строительным материалом; пророк Иона сел в Яффе на корабль‚ «чтобы убежать в Таршиш от Господа»; во втором веке до новой эры местные жители–язычники утопили в море «двести иудеев с их женами и детьми»‚ а за это Иегуда Макавей «пошел против скверных убийц братьев его‚ зажег ночью пристань и сжег лодки‚ сбежавшихся туда умертвил». Город принадлежал знаменитой царице Клеопатре‚ принадлежал не менее знаменитому царю Ироду‚ находился под властью римских прокураторов.