Текст книги "Полет Птитса (СИ)"

Автор книги: Феликс Эйли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– А фамилию скрываешь? – тонким голосом допытывался Штейнштейн, – не нравится она тебе? – лицо Птитса покраснело, – ничего, у нас ты выберешь себе новое, более подходящее имя.

Карл ничего не понял и промолчал. Он подумал, уж не на Рейвенхольд ли его занесло – замки, лорды, леди… Карл бы не удивился, если бы за стеной высились мрачные шпили и летали красные автобусы, знакомые ему по картине в комнате на Великородине. Если это так, то сбылось одно из его детских желаний. Хотя почему его перенесли на Рейвенхольд после казни? Карл припомнил имя губернатора мятежной Антеи. Тот тоже был лордом. Не значило ли это, что Карл находится в месте гораздо хуже Рейвенхольда?

– Где я? – отчетливо повторил он свой второй вопрос.

– Ты среди своих, там, где тебя поймут и выслушают, – голос Штейнштейна стал гораздо тише и спокойнее.

– Где я? – настойчивее, с нажимом, повторил Карл.

– Ты в Тёмном Замке, Карл. А мы разрушители.

От подобного заявления юношу словно ударило электродубинкой. «Высший Лорд», «Узурпатор»! У него уже были подозрения по поводу места, куда он попал, но подтверждение догадки поразило его. Да и имена у них какие-то вроде бы человеческие, но очень странные. Он не мог поверить, что оказался в логове врагов Императора, которое безуспешно пытались отыскать многие охранители. Видимо, после полевой казни Птитса нашли и реанимировали разрушители, и он оказался в их лапах. Впрочем, чего Карл ожидал после хотя бы минутного сомнения в родной Империи?

– Все почему-то думают о Рейвенхольде, когда сюда попадают, – рот Штейнштейна расплылся до ушей.

– Вы… ещё и мысли мои прочитали? – разъярился Птитс.

В гневе Карл потянулся в сторону так называемого «Высшего Лорда», но тело его плохо слушалось и обмякло на полпути, отчаянно нуждаясь в отдыхе.

– Нет, просто догадка, – невинно улыбнулся «профессор».

– Вы врёте! Вы враги!

– Нет, это твои настоящие враги из Империи внушили тебе это, – неожиданно жёстким тоном сказал Штейнштейн, – транквилизатор! – скомандовал он.

Он своими руками схватил Карла. Тот отчаянно вырывался, сидя в саркофаге, но сопротивление быстро сошло на нет – помимо злости, он чувствовал и большую слабость.

– От…пус…ти-те меня! – беспомощно закричал Карл.

Но «Лорд» крепкой хваткой держал его, а «Леди» поднесла шприц и сделала укол в запястье. Птитс обмяк и упал в саркофаг, и его снова накрыл сон.

Он видел ярко-зелёные поля Новоэдема, посадки и холмы вдали. Небо было голубым и чистым, ни единого облачка. Он смотрел, как зреющие ржаные колосья колышутся на ветру. Сейчас был день. Карл вышел прогуляться и скоро вернётся к бабушке обедать. Но вдруг среди колосьев начали расти огромные кристаллы, из-под земли выползали шипастые змеи и взбирались по ним вверх. Небо почернело. Кристаллы сложились в небоскрёбы, подобные тем, что были на Антее, колосья потянулись к небу, и сам Карл летел вверх, к разверзшейся над полем чёрной дыре, а рядом под шарманку приплясывал Штейнштейн в грязном и дырявом халате, и его глазки хитро поблёскивали за очками. Нет, Карла не засосёт в дыру, это всего лишь сон…

Юноша проснулся. Он лежал в реанимационном саркофаге, крышка была закрыта, но тьма ушла – из боковых панелей струился мягкий голубоватый свет. Электронный писк ниоткуда не раздавался. Карл понял, что впервые после пробуждения чувствовал голод и жажду.

– Кто вообще додумался доверить Штейну новичков? – он услышал голос за крышкой, – это же всё равно, что им сразу показать морду Серпентиры! Может, он разбирается в химии и медицине, но в психологии абсолютный ноль!

Голос был незнакомый, женский.

– Да, он бывает просто невыносим, миледи, – отозвался голос Эскулапии.

Карлу хотелось лишь пить и есть. Он нервно забарабанил кулаками по крышке, надеясь, что его услышат. Саркофаг громко запищал, с шипением открылся, свет внутри погас, и Карл увидел нового человека. Это была молодая женщина с ярко-рыжими волосами до плеч. Она носила красный берет с золотой кокардой в виде секатора. Карл освежил в памяти уроки истории – красный цвет и золотой секатор были символами Алмазова! Но теперь юноша не был уверен, кто погубил больше людей – диктатор из прошлого или имперские власти.

– Доброе утро, Карл, – женщина приветливо улыбнулась.

Карл приподнялся и разглядел её. Незнакомка была одета в мундир цвета хаки, с которым контрастировали ярко-красные галстук и кеды. Строгий жакет подчёркивал её стройную талию, а короткая юбка лишь немного прикрывала оголённые бёдра.

– Пить, – только и мог вымолвить Карл.

Эскулапия дала ему бокал, и он убедился, что внутри была вода.

– Спасибо, – поблагодарил Карл и вернул пустой сосуд, – вы кто? – спросил он у красивой, но странно одетой женщины.

– Я Ребеллия, – представилась она, – я принесла тебе одежду и еду.

«Ещё одно имечко», – подумал Карл, – «наверняка тоже 'Леди».

Карл только сейчас заметил, что на столике рядом с саркофагом стоял поднос, а на нём – зелёная тарелка. Ребеллия дала юноше одежду – подобие ночной рубашки длиной ниже колен. Затем она поставила поднос на одну из стенок саркофага, и Карл съел тарелку питательной смеси. Наконец-то он почувствовал себя сытым.

– Смотреть на голых и голодных новичков – вот садюга… – покачала головой Ребеллия.

Юноша обречённо вздохнул, с недоверием глядя на неё.

– Ты прошёл долгий путь, и тебе нужен отдых, – вслух произнесла она, – чувствуй себя как дома. Тебе нечего бояться – мы не злые.

Она погладила Карла по голове, и он обнаружил, что за время пребывания в саркофаге его волосы чудесным образом отросли.

– Долго меня, э-э-э, восстанавливали? – поинтересовался он. При всём недоверии к ней, Ребеллия показалась ему приятнее Штейнштейна.

– Стандартную неделю. Сейчас 11 августа 986 года.

– Мы на какой-то планете? – у Карла было много вопросов.

– Нет, мы в космосе.

– Тёмный Замок – космическая станция?

– Можно сказать и так, – тепло улыбнулась Ребеллия.

– Что со мной будет? – в голосе Карла послышалась тревога.

– Ты будешь учиться здесь и получишь, так сказать, высшее образование, – мягко ответила Ребеллия, – а затем ты станешь Лордом Разрушения и сможешь помочь нам свергнуть Узурпатора.

– Кого? – с недоумением спросил Карл.

– Так мы называем самозваное божество, промывающее людям мозги.

Юноша не верил своим ушам. Он мечтал о новой, иной жизни, отличной от той, что прожили его родители и должен был прожить он сам, и сейчас ему выпала – да, наяву, взаправду! – возможность её начать.

– Конечно, ты можешь отказаться, и мы вернём тебя обратно в Империю, – Ребеллия уловила замешательство Карла, – ты забудешь всё, что здесь произошло, и вернёшься к обычной жизни. Реабилитировать тебя будет легко – Пандорин и все свидетели твоей казни мертвы. Мы их убили.

Но зачем возвращаться? Чтобы наслаждаться скучной, во всём предопределённой жизнью обывателя на Великородине? Чтобы днём летать на флаере между небоскрёбами под загаженным небом и гореть на монотонной работе, а вечером по телевизору слушать обещания вечного Ракова? Чтобы связать свою жизнь с женой, которая ценила бы только его бытовые навыки и умение зарабатывать деньги, но не видела его личность? Потонуть в болоте условностей и требований, которые были бы нужны ей, его родителям, кому угодно, но никак не ему самому? А в Тёмном Замке Карл сможет найти свое настоящее призвание и, самое главное – по-настоящему стать для кого-то своим, понятым и выслушанным!

– Нет, я останусь, – твёрдо заявил юноша.

– Что ж, вполне разумно, учитывая твоё досье, – заключила Ребеллия.

– Досье? – переспросил Карл.

– Да. Мы внедрились в Импернет и по базам данных отслеживаем тех, кто мог бы внести свой вклад в дело Разрушения. На Антее мы спасли ещё пятнадцать человек. Так вот, в твоей характеристике из школы написано: «Независим, держится несколько обособленно».

Карл вяло улыбнулся, узнав слог Кальман. Как раз за это она его невзлюбила.

– Сколько времени длится обучение? – поинтересовался он.

– Пять стандартных лет.

– Чему меня будут учить?

– Всякому – мятежеведению, философии, точным наукам.

У Карла загорелись глаза от любопытства – он будет изучать то, о чём раньше и не догадывался.

– Когда начнём? – спросил он с энтузиазмом.

– Первого сентября – тут мы ничем не отличаемся от имперцев, чтобы вам было привычнее, – снова улыбнулась Ребеллия, – а сейчас тебе надо прийти в себя и набраться сил – они тебе понадобятся, – она прикоснулась к его руке и вместе с Эскулапией вышла из комнаты.

Он лёг в саркофаг, и крышка с писком закрылась.

На следующий день ноги уже лучше слушались, несмотря на никуда не ушедшую слабость. Когда в комнате никого не было, Карл вылез из реанимационного саркофага и медленно побрёл к двери. С большим усилием он открыл её и обнаружил, что за ней находилась небольшая комнатка, а в ней – ещё две двери. Но больше всего его заинтересовало окно. Оно было само по себе необычным по форме – узким и готическим, как в соборе глизеанского или рейвенхольдского обряда, а стекло было без витражей, но странного фиолетового оттенка. А за окном Карл увидел бескрайнюю чёрную бездну и точки звёзд. Космос. Пустота между мирами. Он видел космос и раньше, когда летал на Новоэдем и когда летел в тартане на Антею, но только сейчас ощутил величие пространства. Звёзды, которые казались ему точками, на самом деле достигали многих тысяч километров в диаметре – гиганты, карлики, сверхновые… И вокруг каждой из них вращались целые планетарные системы – колонизированные людьми, подчиняющиеся Империи или независимые; завоёванные космоварварами и другими чуждыми расами или же никем не заселённые и не тронутые. Интересно, как же выглядит Тёмный Замок из космоса? Похож ли он на имперские орбитальные станции, которые встречаются повсюду? Вряд ли.

Карл постоял у окна, опираясь на холодную каменную стену, а затем посмотрел, что находится за дверями. Одна из них была заперта. Вероятно, оттуда заходили Штейнштейн, Ребеллия и Эскулапия. За другой Карл обнаружил душевую и туалет. Он помылся и справил нужду, а когда он вернулся, у саркофага его ждала Эскулапия и поздравила с возвращением на ноги.

Следующие несколько дней он провёл в лазарете, идя на поправку. Ему открыли вторую дверь, и за ней оказался высокий коридор с готическими окнами, связывающий множество палат. Карл видел людей в белых ночных рубашках. В основном это были юноши и девушки приблизительно того же возраста. Их разрушители тоже где-то нашли и привели в Дом. Карл теперь ел в столовой, где кормили кашами – они были вкуснее армейской стряпни Крысюка. Он спал уже не в саркофаге, а на кровати в той же комнате. По вечерам к нему приходила Ребеллия и рассказывала о разрушителях и Тёмном Замке. В вопросах идеологии она ограничивалась общими словами, потому что ему ещё предстояло всё изучить, зато поведала многое о своей жизни.

– Я выросла в Империи, на Кастароне. Семья у меня большая – много братьев и сестёр. Родители были очень требовательны ко мне. Я для них была надеждой и должна была подавать пример младшим. Всё закончилось, когда я сбежала из дома с революционерами.

Птитс внимательно слушал Ребеллию. Юноша вспомнил, как его родители ждали от него высоких результатов и примерного поведения и боялись, что всё будет иначе. Он мог понять Ребеллию. Только на неё, видимо, давили сильнее…

– Я участвовала в восстаниях на дальних колониях и довольно быстро стала символом революции для многих. Ребеллия означает «мятежница». Я выбрала себе это имя ещё до того, как стала Леди Разрушения. Агенты Замка меня нашли и предложили принять участие в более глобальном мятеже, охватившем всю Галактику. И вот я очутилась тут, в самом центре восстания. Я верно служила своему делу, и недавно меня даже выбрали Высшей Леди, – доброжелательно рассказывала Ребеллия.

– Высшей? Как Штейнштейн? – спросил Карл.

– Да-да. Мы вместе с Верховным Владыкой Философом и Серпентирой правим Замком. Наша цель – представлять различные идеологические объединения и определять общую политику разрушителей. Мы как имперские министры, но нас тринадцать. Ну да, и ещё те двое над нами.

– А кто такая Серпентира?

– Леди Серпентира, – поправила Ребеллия, – она не выносит, когда к ней обращаются без титула. Это правая рука Верховного Владыки. Милая старушка. Такая же древняя, как и он, – Карл расслышал в словах Высшей Леди саркастические нотки.

– А сколько им лет? – поинтересовался он.

– Почти тысяча.

– Что⁈ – Карл не поверил своим ушам. Столько не жили даже самые богатые и знатные представители имперской элиты, которые могли себе позволить омолаживающую терапию.

– Он наш лидер с самого Восхождения Императора. Он видел запуск Тёмного Замка и Великую Войну. Никто не знает, откуда он взялся и что продлевает ему жизнь. Имперцы считают, что он сам Дьявол, Змей Разрушения, но я не верю в эти религиозные бредни – я атеистка.

Юноша вспомнил уроки истории и основ почитания Императора в своей школе. Кальман его учила, что атеисты – какая-то секта с Древней Земли, представители которой считали, будто никаких богов не существует. Как там звали их предводителя? Доббин? Докейн? Имя потерялось в глубинах памяти Карла.

– В смысле – не верите в Императора? – переспросил юноша.

– Да, – с улыбкой ответила Ребеллия, – ни в Императора, ни в других богов. Но у нас не все такие. Тут много тех, кто исповедует верования Древней Земли. А кто-то верует в Змея Разрушения, хотя для большинства он скорее метафора, чем реальное божество.

До недавних пор Карл не мог себе представить, что есть люди, верующие в других богов, кроме Императора, или вообще не верующие – и не в далёком прошлом, а здесь и сейчас. Он гадал, сколько нового ему ещё предстоит узнать. Все знания, которые он получил в семье и школе, могли оказаться ошибочными.

Через две недели после своего чудесного пробуждения Карл уже чувствовал себя полностью здоровым. Как и многие товарищи по несчастью (или по счастью?), он к тому моменту бегал по коридору с высокими окнами и делал упражнения в тренажёрном зале, тоже оформленном в готическом стиле. Его меню в столовой также изменилось – появились мясо и супы. Карл видел вокруг множество сверстников, но у него почему-то не было особого желания общаться с ними. Его единственным собеседником оставалась Леди Ребеллия.

Тем вечером всё началось как обычно. Пришли Эскулапия и Ребеллия. Первая осмотрела Карла и радостно сказала:

– Всё, он полностью здоров! Пора переправлять его на верхний уровень.

Юноше выдали новую одежду – чёрные рубашку и брюки. Когда он оделся в душевой, Ребеллия скомандовала:

– Пойдём!

Оставив Эскулапию лечить других обращённых, они вдвоём пошли по коридору в сторону готической арки с автоматической дверью, которая раньше была закрыта. Сейчас он заметил среди сонма белых ночных рубашек девушку в такой же одежде, как и он. Её вёл мужчина в чёрном костюме и сомбреро.

Ребеллия подошла к арке и крикнула:

– Лифт!

– Голос распознан. Доступ открыт, – ответил машинный голос.

Автоматические двери распахнулись, и Карл и Ребеллия шагнули в лифт вместе с мужчиной и девушкой.

– Ребеллия, – обратился к мятежнице мужчина, вальяжно улыбаясь, – ты как всегда неотразима.

Его чёрный глянцевый костюм с красной вышивкой с трудом скрывал упитанную, близкую к полной фигуру. Крупный подбородок и выдающийся нос придавали его лицу серьёзности и твёрдости, оттеняя мягкие, расплывчатые губы.

– Перебьёшься, Валдоро, – поддразнила его Ребеллия, – верхний уровень! – сообщила она лифту.

Двери закрылись, и лифт поехал наверх.

– Ещё один инициат? – продолжил беседу Валдоро, – надеюсь, он себя хорошо покажет. Карл, я правильно понимаю? – он посмотрел на Карла.

– Да, Родриго, – сказала Ребеллия, и Валдоро явственно смутился, – ты обращаешься к людям по их прежним именам, а сам морщишься от своего собственного.

– Извините, – ответил Валдоро, – женщины… – шепнул он своей спутнице в чёрном. Девушка посмотрела на него с брезгливой неприязнью.

За оставшееся время никто в лифте не произнёс ни слова. Вскоре он остановился, автоматические двери открылись, и Карл вслед за другими пассажирами шагнул вперёд.

Глава 8

Философ и змея

От увиденного у Карла перехватило дыхание. Он оказался в другом коридоре, размерами превосходящем первый. Сводчатый потолок был так высок, что казалось, будто изумрудно-зелёные мраморные колонны, украшенные вьющимися обсидиановыми змеями, поднимались в бесконечность. С каждого столба свисали факелы, сделанные в форме змеиных голов, и их свет отражался на гладком каменном полу.

Коридор был полон людей. Таких странных нарядов Карл никогда не встречал. Рубашки и футболки, блузки и кофты, брюки и юбки, балахоны и тоги всевозможных цветов были полной противоположностью тому, что он видел в Империи – однообразной одежде масс, которые суетились на серых улицах Престольного под дождём, зимой сменяющимся снегом. В этой безумной феерии даже мини-юбка Ребеллии и сомбреро Валдоро выглядели обыденно.

– Карл, глаза разбегаются? – спросила Ребеллия, когда они прошли мимо группы подростков с волосами совершенно невозможных оттенков, – после Империи так всегда бывает. Я каждый раз переживаю потрясение от Тёмного Замка вместе с новичками – сама помню, как сюда попала.

Валдоро и девушка тоже о чём-то перешёптывались. Карл отметил, что её внешность была достаточно красивой, но при этом своеобразной. Большие, широко раскрытые глаза придавали ей сходство с абстрактным серокожим чужаком с имперских плакатов, хотя это ничуть не отталкивало, а смотрелось весьма уместно.

– Да, – ответил Карл, – Тёмный Замок очень необычный. Вы говорили, что он находится в космосе, но чувствуешь себя здесь как в Светлых веках.

– Даже не знаю, кто его проектировал. Нам сюда, – Ребеллия указала на нишу с лифтами.

Она нажала на кнопку, и через некоторое время открылись автоматические двери под готической аркой. Лифт доставил четвёрку наверх, в новый коридор, значительно уже предыдущего. Стены были оклеены зелёными обоями с нарисованными змеями, а потолок был такой же сводчатый, как в предыдущем коридоре, но гораздо ниже и оттого менее впечатляющий. Людей здесь было намного меньше, чем внизу.

Карл и Ребеллия повернули направо, проходя мимо множества деревянных дверей.

– Adiós, Rebellia (пока, Ребеллия), – сказал Валдоро на кастаронском языке и пошёл со своей подопечной в другую сторону.

– ¡Viva la Revolución! (да здравствует Революция!) – откликнулась мятежница. Девушка рассмеялась.

Коридор казался бесконечным. Ребеллия и Карл шли до тех пор, пока Высшая Леди не остановилась у одной из дверей.

– Прошу, – произнесла вестница революции, открыв дверь ключом.

За дверью оказалась небольшая прихожая, а за ней – маленькая комнатка. Мебели в ней было немного – деревянные кровать, шкаф и стол со стулом. На противоположной от входа стене окно и ниша с полками словно сливались в одну большую готическую раму, увенчанную кругом с вырезанным в камне изображением птицы. Это крылатое существо чем-то походило на орла из имперской геральдики, но определённо им не являлось. Кровать была застелена тёмно-зелёным покрывалом с таким же змеиным рисунком, как и на изумрудных обоях. На столе стоял компьютер. Комната освещалась факелами в люстре, которые загорелись, когда Карл и Ребеллия вошли внутрь.

– Тут ты будешь жить во время обучения, – заговорила Высшая Леди, – душ и туалет здесь есть, а питаться ты будешь в трапезных – их в Замке несколько. Также мы выдаём инициатам немного кредитов на еду и одежду. Формы у нас, как ты убедился, уже нет, но у нас есть магазин в подземельях. Книги ты получишь в библиотеке. В общем, скоро ты сам тут освоишься. Кстати, ты уже выбрал себе имя?

– Вы о тех… прозвищах, которыми вы друг друга зовёте? – смутившись, спросил Карл.

– Посмотри мне в глаза, – серьёзным тоном произнесла Ребеллия, – это не прозвища, не клички, а наши настоящие имена. То, что нам дали родители – не наше. Имперские имена не отражают сути вещей, поэтому мы сами выбираем себе новые. Здесь всех зовут по-новому, и спросить кого-то о прежнем имени считается дурным тоном – мало ли какие с ним связаны воспоминания! А когда ты закончишь обучение, к своему имени ты получишь титул Лорда. Или Леди, если вдруг захочешь, – она улыбнулась.

Карл перевёл взгляд с Ребеллии на изображение птицы над окном. Какое научное название у царства птиц? Aves?

– Меня зовут Авис, – ответил он Высшей Леди.

– Ты уверен? Можешь ещё немного подумать, но за три дня до начала учёбы тебе стоит определиться – мы же составляем списки.

– Нет. Я уверен, – твёрдо сказал Карл. Он чувствовал, что это имя ему подходило как нельзя лучше.

– Что ж, потом можно будет и поменять, – Ребеллия пожала плечами, – если что, найти меня можно в Малой башне, на четвёртом этаже. Это недалеко отсюда. Карта Замка и дополнительная информация для инициатов есть здесь, – она указала на компьютер, – а теперь я вынуждена с тобой попрощаться – революция зовёт.

– До свидания, Леди Ребеллия.

Ребеллия дала Карлу ключи от комнаты и ушла, и он остался один. Помещение было мрачным, но уютным, оно ему понравилось. Он включил компьютер, и на прозрачном экране монитора возник символ – зелёная змея, которая обвила красное яблоко. На рабочем столе оказалось всего несколько иконок – компьютер, корзина, браузер и программа «Начинающим» со значком в виде замка. Карл запустил это приложение, и на экране возникла ещё одна невиданная вещь – дворец, парящий в открытом космосе на небольшом астероиде. Трёхмерная компьютерная модель была сделана с невероятной точностью – на ней можно было разглядеть башни и башенки, серые стены и тёмно-зелёные крыши, сиреневые готические окна, украшающие замок изваяния змей и, наконец, большой стеклянный купол, под которым наверняка раскинулся сад или оранжерея – под его вершиной сияло искусственное солнце. Так выглядел Тёмный Замок из космоса – чудо архитектуры и технологии, парящее среди бескрайнего пространства, само по себе, без звёзд или планет рядом с ним. Там же Карл увидел и несколько настоящих фотографий – они были такими же впечатляющими. Нажатием кнопки он активировал режим карты – Замок стал зелёным, и за толстыми каменными стенами проявились всевозможные коридоры, комнаты и залы. Красная точка указывала на местоположение компьютера. Комната Карла находилась в корпусе общежития – длинном вытянутом здании с высокой крышей, покрытой тёмно-зелёной черепицей. К нему примыкала Малая башня, украшенная двумя маленькими башенками, где, согласно карте, находились телескопы. Она была соединена с Аудиториумом, в котором проводились лекции и собрания. С другой стороны располагались Главный корпус, превышающий корпус общежитий по размеру, и Главная башня – устремлённая ввысь стрела, которая при приближении выглядела как могучий древесный ствол. Из Малой башни выходила застеклённая галерея – та самая, где находились лифты к общежитиям. Она вела к дворику под куполом и, как было написано, «Саду Хрустальных Деревьев». Карл даже не мог себе представить, что это за сад. Также от галереи тянулся крытый мост, соединяющий Замок с Башней Безумия – изощрённым нагромождением торчащих во все стороны башенок, которое стояло на отдельном выступе. Карл принялся разглядывать внутренности астероида – запутанные коридоры, технические помещения, ангары для космических кораблей. В недрах он нашёл знакомый лазарет и магазин, о котором говорила Ребеллия. Многие области в подземельях были отмечены абстрактно или не отображались вовсе – скорее всего, новичкам эта информация была необязательна, или же в Замке были тайные ходы, о которых не знали даже Высшие Лорды и Леди.

Закончив рассматривать замок, Карл запустил браузер. На экране тут же появились изображение змеи с яблоком и текст: «Мы приносим глубочайшие извинения за невозможность пользоваться сетью Тёмного Замка лицами, не достигшими статуса инициата. Если же Вы Лорд или Леди, введите код». Расстроившись, Карл выключил компьютер. Электронные часы на полке показывали 23:40 по местному времени. Поскольку Тёмный Замок находился вдали от звёзд, деление на дни здесь было весьма условным, но все жили по этому искусственному распорядку. Так было и на военном корабле, летевшем на Антею. Карл переоделся в белую ночную рубашку, такую же, как в лазарете, и лёг спать. Раздевшись, он почувствовал прохладу – ведь станция парила в открытом космосе, и системы отопления не могли её полностью прогреть. Постель была не мягкая, но и не жёсткая. Зевая, Карл закутался в тёплое одеяло и быстро заснул.

Ему снилось, как он вернулся домой, в Желобино, в родную квартиру. Он стоял у порога, в чёрной одежде и с длинными волосами, а родители смотрели на него со смесью удивления и ужаса.

«Мам, пап, я давно хотел вам кое-что сказать», – шевелились его губы, – «я разрушитель».

Лицо папы застыло и стало строгим, а у мамы отвисла челюсть. Только чёрный кот Мурзик тёрся о ноги своего хозяина и мурлыкал…

Следующие шесть дней перед началом учёбы Карл исследовал коридоры и закоулки Тёмного Замка. Он побывал в высоких галереях, где на стенах висели портреты выдающихся Лордов и Леди Разрушения. В мрачных подземельях, где стены были неровными, шершавыми и холодными. И на смотровых площадках башен, где открывались виды на космос и некоторые части замка. Но больше всего его воображение захватил сад. Под сиреневым куполом росли деревья из хрусталя, переливающиеся всеми цветами радуги в свете искусственного солнца. В центре сада стояла беседка, которая тоже была хрустальной. Судя по всему, это место идеально подходило для свиданий. Карл не раз видел пары влюблённых, среди которых встречались и однополые – в Тёмном Замке не было невозможного. После прогулок юноша ел в трапезных, которых там было несколько: три в Главном корпусе, две в корпусе общежитий, одна в Малой башне и две в подземельях. Еду местные повара готовили добротно. По вечерам же он исследовал компьютер в своей комнате. Кроме базовых офисных программ и простеньких игр, на нём ничего не было. Сетевой браузер всё так же молчал как рыба и отказывался работать, поэтому Карл заворожённо изучал модель Замка и карту, думая, какой бы уголок исследовать в следующий раз. Перед сном он смотрел на часы, показывающие не только время, но и дату, и отмерял, сколько дней осталось до заветного первого сентября.

С другими инициатами Карл не общался, да и они не особо хотели. Новички, как и он сам, в основном были поражены грузом свалившихся на них новых впечатлений, а от старших веяло высокомерием и холодностью. Карл временами стоял в коридоре, смотря на людей в пёстрых одеяниях, и думал, что скоро у него будет такая же жизнь – полная безумия и свободы. Он даже готов был поклясться, что среди людей несколько раз видел диковинное существо, напоминавшее то ли человека, то ли змею. Ему не терпелось узнать, что это за создание, но оно исчезало так же внезапно, как и появлялось, а по ночам он даже боялся, что оно приползёт к нему в комнату. «Как?» – успокаивал себя Карл, – «дверь закрыта на ключ, так что ничего страшного не будет».

Тогда же Карл посетил библиотеку в Малой башне и магазин в подземельях. Он получил учебники для первого года. Их названия порой были очень необычными – «Мятежеведение для начинающих», «История Разрушения с Восхождения Узурпатора до новейшего времени», «Мировоззренческие концепции и религиозные верования человечества», «Философия и космология пространства», «Введение в естественную науку». Карлу не терпелось начать обучение. Он открыл «Историю Разрушения», и на него обрушился мощный поток новой и непривычной информации. Все события преподносились под другим углом – победы разрушителей, кроме самых редких случаев, рассматривались как торжество свободы и истины, а поражения – как горькие утраты. Многие из имён не были знакомы Карлу – Лорд Шандор, Леди Нахемия, Лорд Палладиус, но в учебнике встречались и известные ему лица – Лорд Адамантиус, он же вождь ВССМ Айнур Алмазов, и Лорд Зигфрид – фюрер Кригсхайма Людвиг Гюнтер. Выходит, самые страшные фигуры последнего тысячелетия тоже были связаны с Тёмным Замком? «Философия и космология» была совершенно непонятной книгой, написанной заумным языком с использованием каких-то эзотерических терминов, а вот учебник о религиозных верованиях показался довольно интересным. В нём были описаны различные виды язычества Древней Земли; монотеистические религии, из которых выросла Церковь Императора; тёмные культы, существовавшие задолго до Эры Империи; буддизм – необычная религия без господствующего божества; а также непонятные секты вроде Учения Унесённых Владык и Церкви Летающего Макаронного Монстра. Карл, пролистав учебники, ещё больше укрепился в мысли, что неожиданный призыв в армию и казнь если не изменили его жизнь к лучшему, то уж точно сделали её интереснее.

Ещё он приоделся к учебному году, чтобы выглядеть под стать другим обитателям Тёмного Замка. В магазине, который занимал часть подземелий под Главной башней, продавалась и более-менее обыкновенная одежда, и самые причудливые наряды, которые Карл когда-либо видел. У входа висел плакат со стильно одетыми адептами Разрушения и цитатой: «Внешний вид должен не быть самоцелью, но выражать состояние мира внутреннего», приписанной некой Высшей Леди Керулее. Впервые Карл почувствовал вкус к выбору одежды – на Великородине её в основном подбирала мама, да и вещи там были везде одинаковые. Здесь же он долго вертелся перед зеркалами, думая, на что потратить положенную ему как инициату небольшую сумму. Ему понравились чёрные вельветовые брюки и фиолетовый плащ с ремнём – в некоторых коридорах было холодно и ветрено, и без верхней одежды нельзя было обойтись. Особенно Карлу приглянулся берет – не красный, как у Ребеллии, а лиловый и бархатный, приятный на ощупь. Ещё он купил халат, необходимый для занятий химией, по настоянию Лорда Штейнштейна включённой в обязательный курс, несколько футболок и толстовок (они были либо с символом Разрушения, либо с узором в виде змей), а также необходимые банные и канцелярские принадлежности, которые продавались рядом.

Вечером тридцать первого августа на компьютере появилось объявление о встрече Верховного Владыки Философа с новоприбывшими. На следующий день коридор, ведущий в Аудиториум, заполнило столько людей, что яблоку негде было упасть. Карл двигался в медленно ползущем потоке к распахнутым дверям, за которыми его ждало ещё одно потрясение. Аудиториум оказался поистине исполинских размеров. Готические окна спускались каскадом, а на простенках между ними висели светильники в виде змей. Потолочные балки словно бы находились на недосягаемой высоте. Перед Карлом тянулись вниз ряды деревянных парт, расположенных амфитеатром. Они заканчивались далеко, у противоположной стены Аудиториума. Рядом с ней стояла кафедра из тёмного дерева, за которой высился украшенный факелами трон. За его спинкой Карл увидел непонятный знак – круг, поделённый на восемь окрашенных в разные цвета секторов, на каждом из которых был нарисован какой-то символ. Слева и справа от этого таинственного изображения свисали изумрудно-зелёные знамёна: на одном юноша разглядел змею с яблоком, а на другом – Тёмный Замок.