Текст книги "Выбор Бога. Роман о любви (СИ)"

Автор книги: Федор Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Твоя жена уже мне говорила об этом, поймите, есть правила

лечения сложных переломов. Я буду караться в операционной

часа четыре. Потом она делает неловкое движение, и вся моя

работа – коту под хвост?

Любишь жену? – неожиданно спросил доктор.– Вижу что,

любишь, – заключил он, не дожидаясь ответа Олега. – Не

переживай, сделаю все возможное!

Олег вышел из больницы, когда уже стемнело. Он не то, чтобы

устал, Олег был раздавлен. Катком весом в месяц его пребывания

в больнице, пневмонией сына, инсультом отца, а теперь и

несчастьем с Леной. К этому добавился вес от проблем на работе,

об этом, и думать не хотел.

18

Олег решил съездить в храм, свечку поставить за своих бо-

лящих, тем более, что в пустой квартире никто его не ждал.

Воскресенский собор был на удивление полон молящимися.

Потом Олег узнал, что в этот день был праздник Сретенья. Шла

вечерняя служба. Поставив свечи на поминальный столик, у

старинного распятия, и Николаю Угоднику, он пробрался между

плотно стоящими прихожанами к образу Богоматери. Поставил

свечу и, не умея молиться, просто стоял, крестился и просил:

«Пресвятая Богородица, помоги им, Илье, Лене, отцу, прости

меня, а им помоги…». С темного образа на Олега, устало и

внимательно, глядели глаза Божьей Матери. Неожиданно для него

самого, по лицу Олега потекли слезы, он опустился на колени

перед иконой, продолжая просить только об одном – о здоровье

близких ему людей. Он уже не слышал службы, не замечал, что

рядом с ним – другие люди, которые чуть ли на ноги ему не

наступали.

Очнулся он оттого, что худенькая старушка в темной одежде

теребила его за плечо: «Вставай, милый, вставай, услышали тебя.

Хватит уже!».

Олег достоял службу до конца, домой приехал успокоенный,

даже как-то отдохнувший.

Лену прооперировали успешно. Хирург сумел собрать обломки

кости в одно целое и сказал, что с инвалидностью он это так, к

слову, чтобы потом радовались. Блинов даже не стал заковывать

Ленину ногу в гипс. Применил новое медицинское

приспособление – фиксаторы конечностей, которые Олег ездил

покупать в Швецию. Через две недели Лена была дома.

Илья пошел на поправку, его выписали через неделю.

Отец Олега оправился от инсульта с минимальными послед-

ствиями.

На работе все наладилось. Собрание акционеров оставило

прежнее правление. Фирма получила несколько удачных заказов.

Всей семьей чудесно съездили отдохнуть в Крым летом.

И как-то легче стало жить.

Даже, когда от Олега ушла жена, это случилось двумя годами

позже, бывшие супруги сумели сохранить нормальные

отношения, вместе продолжали воспитывать сына, имущество не

19

делили. Лена по-мужски все оставила Олегу, нашла себе более

богатого и чаще бывающего дома.

Олег стал регулярно посещать храм и узнал, что в Воскре-

сенском соборе есть две древние чудотворные иконы: Николая

Угодника и Нарвской Божьей Матери. Перед последней он и

стоял на коленях.

Пока Олег рассказывал эту свою историю (потом удивлялся,

как это он так легко разоткровенничался перед совсем незнакомой

пусть и симпатичной женщиной, наверно от долгой холостяцкой

жизни), добрались до кухни. За монастырской стеной Ольга сразу

посерьезнела, внимательно дослушивая последние главы из

истории жизни нашего героя. В кухню Олега не пустили. Ольга

занесла емкости с медом в паре с пожилой монахиней.

Попрощалась на ходу и исчезла за дверью кухни.

Олег взглянул на часы, понял, что на сегодня все запланиро-

ванное, кроме монастыря, отменяется. Поэтому он, не спеша,

обошел бригады, проверил качество работ, поднимаясь на крутые

кровли монастырских построек, посоветовался с бригадирами по

поводу самой сложной работы – окраски куполов Успенского

собора.

Когда вечером он ехал домой, всю дорогу вспоминал моло-

денькую послушницу. Понравилась она ему, конечно понра-

вилась. Что понравилось? Милое свежее лицо, хорошенькая

фигурка, умение слушать, приятный голос? Да все понравилось!

А главное, Олег увидел в ней настоящую, пусть и очень молодую

Женщину.

Но как ухаживать за девушкой, решившей посвятить себя богу

и живущей в монастыре? Как даже договориться о встрече? Или

забыть все? Так и надо сделать! Пусть остается как приятное

воспоминание и небольшое приключение и само по себе

потихоньку пройдет.

Но не прошло.

Подходил срок очередной оплаты за окраску кровель, Олег

позвонил матушке Варнаве, заместителю игуменьи, которая

занималась в Покровском монастыре хозяйственными делами.

Та пригласила Олега приехать в любой день, хоть сегодня,

деньги готовы. Монастырские платили аккуратно и только

наличными.

20

Олег не смог ни сегодня, ни завтра, был занят на других объ-

ектах и в магазине стройматериалов, и приехал только через

неделю.

Был конец августа, последние теплые дни. В украшении из

темно-зеленых предосенних листьев красные стены монастырских

построек выглядели особенно торжественно.

Олег сначала сходил на святой источник у основания мона-

стырского холма, где, перекрестившись, трижды окунулся в

купели. Больше Олегу нравилось окунаться в источнике, когда

похолоднее, даже зимой, на Крещенье. В купальне темно, горит

свеча. Мороз градусов десять, тяжелей всего зайти в ледяную

воду, но затем, когда одеваешься можно не спешить, в теле –

ощущение тепла и пар поднимается, как в бане. Ни разу не

заболел, даже не простудился. А летом воды мало, она мутная от

большого количества паломников. Но сегодня воды хватало,

недавно прошли дожди, источник полноводный и вода

прохладная. Бодрость тела и прекрасное настроение!

Народу, правда было многовато, причина этому скоро выяс-

нилась.

Затем Олег обошел своих строителей. Не будет же он мотаться

по крышам с пачкой денег!

И только после этого направился к матушке Варнаве. Матушка

была плотно занята. В ее келье-кабинете одновременно

находились три монахини, священник и одетый в дорогой

костюм господин средних лет. Своим появлением Олег прервал

оживленную дискуссию, все недоуменно на него уставлись.

– Здравствуйте! Я за очередной оплатой за выполненные ра-

боты. Мы договаривались.

– Здравствуй, Олег Вадимович, – ответила матушка Варнава. –

Не вовремя ты. Сегодня у нас большой праздник, Успение, гостей

полно.

Увидев недоумение Олега, Варнава поспешила его успокоить:

– Ты подожди полчаса, с гостями разберусь, все сделаю. Вот

что, давай мы тебя обедом покормим, сходи в гостевую при

кухне, поешь нашей монастырской еды. Сегодня все праздничное,

правда, сразу скажу, что мяса в обеде не будет. София, – обрати-

лась она к одной из монахинь. – Проводи гостя и скорее воз-

вращайся.

21

Олег хотел было сказать, что только пообедал. Но передумал.

Вариантов ускорить процесс или по-другому провести время не

было. И интересно было попробовать, чем же в монастыре

кормят. Монастырская кухня находилась в двух десятках шагов,

Олег это знал, на ней крышу уже покрасили. Можно было и не

провожать. Но внутри здания он ни разу не был.

В монастырские помещения, сразу предупреждали, мирским

без особого разрешения входить нельзя.

София оставила Олега в комнате для гостей, а сама пошла на

кухню, видимо передать распоряжение Варнавы по поводу нового

гостя. Олег огляделся. Интерьер деревенского дома со старой, но

крепкой деревянной мебелью, стол, застеленный клеенкой. За

столом уже обедали с каким-то обреченным видом двое мужчин.

Олег поздоровался, пожелал приятного аппетита, присел к столу.

София вернулась в сопровождении старенькой согбенной

монахини, которая принесла алюминиевые ложку, вилку и

глиняную тарелку с хлебом.

– Матушка Епифания вас покормит, Олег Вадимович, а мне

пора. Я не прощаюсь, когда все будет готово, приду и вас позову,

– сказала София и удалилась.

– Здравствуй, милый, – голос у Епифании оказался звонким.

Щи будешь? Сегодня со сметанкой, день праздничный не

постный.

– Здравствуйте, матушка, конечно буду. Никогда не пробовал

монастырской еды. Только, пожалуйста, немного, полпорции,

успел сегодня пообедать.

– Ну, вот и хорошо, узнаешь, как в монастыре питаются, у нас

все простое, щи да каша, мяса не едим. Но все очень наваристое,

вкусное и полезное. И продукты свои, сами выращиваем. А хлеб

сегодня белый. Только испекли.

Епифания скрылась в кухне.

– Меня зовут Олег, – представился наш герой.

– Саша, – ответил мужик постарше, – А это Петр. Мы из Мо-

сквы, пригнали сюда фуру, но разгрузят-погрузят, сказали, часа

через четыре. Праздник у них.

– Мне тоже немного не повезло. А может и повезло. Как,

вкусно кормят?

– Вкусно, жена так не приготовит.

22

А щи Олегу принесла Ольга! Скромно поздоровалась, поста-

вила блюдо на стол, вспыхнула и стремительно исчезла. Олег

тоже слегка оторопел и не успел сказать ни одного внятного

слова. Не по поводу встречи со своей новой знакомой. Блюдо!

Тарелка щей! Полпорции!

Это был небольшой эмалированный тазик со щами, горячими,

как кипяток и густыми настолько, что ложку не воткнуть, и

покрытыми сверху полукилограммом, не меньше, сметаны. Но

было действительно вкусно и Олег с удовольствием, медленно

осилил полтазика, заедая ароматнейшим теплым белым хлебом.

Затем отложил ложку и откинулся на спинку деревянного дивана.

Немного душновато было в гостевой комнате. А все остальное

было хорошо…

Появилась Епифания:

– Ну как, понравилось, вкусно?

– Очень вкусные щи, никогда таких пробовал, только много, не

съесть мне!

Старая монахиня заметно расстроилась:

– Нет, так нельзя, у нас все доедают, не ресторан, – голос

Епифании звучал строго и решительно.

– Я же лопну!

– Ничего-ничего, это же только капуста, картошка, грибочков

немного, все уляжется.

Епифания ушла, Олег обреченно взялся за ложку.

– Ты расслабься и не сопротивляйся, все равно накормят до

отвала, – то ли сочувственно, то ли слегка издеваясь, посоветовал

Саша. – Мы здесь не первый раз, систему знаем и не спорим.

Вкусно у них, и все по-доброму, только всегда много.

К своему удивлению, Олег справился со щами.

Опять пришла старая инокиня:

– Ну как, поел щей?

– Да, еще раз спасибо, наелся! Больше ничего не надо!

– Разве нашей монастырской кашки не попробуешь? Сегодня

каша рисовая. На молоке. С маслом. Изюм добавили.

Попробовать, конечно, можно было.

– Только очень вас прошу, чуть-чуть, на донышке.

Ольга принесла кашу, эмалированную миску поменьше, чем со

щами, но полную до верха!

23

Олег на этот раз не дал ей уйти безнаказанной:

– Ольга, да что это такое! Я же просил чуть-чуть! Я от вашей

полпорции щей чуть не лопнул!

– А я не накладываю в тарелки, мне, сколько дали, столько и

принесла. А что, щи невкусные были? – наивно спросила по-

слушница, уставившись на Олега своими серыми глазами. Пока

Олег искал ответ на последний железный аргумент, пауза

затянулась, и Ольга быстренько удалилась на кухню. Олег

взглянул на своих компаньонов по трапезе, водители откровенно

веселились, и обреченно взялся за ложку. Зачем только вилку

принесли?

– Ты, что, эту монашку знаешь? – спросил Петр.

– Да не монашка она, послушница, только собирается стать

монахиней. Случайно познакомились неделю назад.– Олег не стал

вдаваться в подробности.

– Такая молодая, красивая – и в монастырь. Зачем?

– Я у нее спрашивал, считает, что ей здесь лучше, чем в мире.

– Нам их не понять, – включился в разговор Саша. Я бы ни за

что в монастырь не ушел. Здесь как в тюрьме. Этого нельзя, того

нельзя.

Водители пили чай, Олег ел кашу, плавающую как айсберг из

белого льда-риса с частыми крапинами изюма в желтом море

топленого масла. Беседа шла о монастыре, затем о российской

действительности и трудной московской жизни. О не менее

трудной эстонской.

Каша закончилась. Олег с удивлением взглянул на пустую

тарелку.

– Попить хотите? – старушка Епифания уже была рядом, как

будто следила за обстановкой через стену.

– А что есть?

– Компот, чай, кисель… Кисель очень вкусный из наших яблок

и груш.

– Если можно, киселя, только немного, стаканчик.

Ольга принесла кисель. Не стакан и не чашку, а опять эмали-

рованную миску полную, до краев! Литр не меньше. Спорить или

что-то говорить сил и желания не было. Олег махнул рукой про

себя и принял из рук Ольги посудину. На мгновение, не больше,

руки их случайно соприкоснулись, и Олег вспомнил, остро и

24

заново ощутил то, недельной давности, его случайное

прикосновение к юному женскому телу, за которое он получил

удар поддых. Олег поднял на Ольгу глаза, но что здесь можно

было ожидать? Послушница улыбнулась ему, в третий раз

пожелала приятного аппетита и скрылась в кухне, а Олег вернулся

из мира душевных переживаний в мир реальный, где его ждал

кисель.

Кисель стоял на столе, колыхаясь, как студень, пить его было

невозможно, пришлось, есть ложкой. Попутно Олег съел еще пару

кусков хлеба.

Водители попрощались и ушли.

Олег закончил свой неожиданный обед, поднялся с некоторым

трудом, поблагодарил за вкусную и здоровую пищу в

приоткрытую дверь кухни и вышел на свежий воздух. Отды-

шаться нужно было… Состояние такое, будто после доброй

выпивки, мысли текли вяло, работа и жизнь были далеко.

Стояла столь редкая для Прибалтики и для конца августа те-

плая летняя погода. Олег взглянул на часы, полчаса еще не

прошли, и он присел на широкую скамью. Затем лег, свесив ноги

с торца скамьи, и практически провалился в сладкий

послеобеденный сон.

Проснулся он оттого, что на лицо упала какая-то тень. Олег

открыл глаза, рядом, заслоняя ему солнце, мешавшее увидеть

черты лица, стояла молодая женщина, и в золотом ореоле

солнечного света Олег не узнал, а угадал кто это. Он неловко

повернулся на скамье, пытаясь встать, правая нога затекла,

подвела его, и Олег упал со скамьи, успев подставить руки, да и,

по-любому, ударился бы не больно, падал не на дорожку, а на

мягкую землю. Вскочил на ноги. Ольга звонко смеялась, пока он

отряхивал от сухой травы брюки:

– Теперь мы квиты, ты меня уронил, я тебя! Не больно, наде-

юсь?

– Да я заснул, со сна как-то неловко повернулся…

– Меня Епифания отпустила воздухом подышать, с утра на

кухне готовить помогаю.

Олег уже успел заметить, что у послушницы вид усталый,

платок потемнел от пота и руки красные. Ольга, заметив его

взгляд, скрыла ладони под передником.

25

– Гостей сегодня много, – продолжила она. – Праздник боль-

шой – Успение пресвятой Богородицы. Любят гости приезжать

именно на этот праздник, местное начальство, из Таллинна

приехали тоже, не знаю кто, какие-то министры. Одного зовут

Эдгар, толстый такой, слышала, как он с настоятельницей

говорил. Тепло еще, яблоки, груши созрели, мед, грибы. Есть, чем

угостить. Наш монастырский престольный праздник в октябре

осенью, тогда уже холодно и не так красиво.

– А я по делам приехал, не знал, что сегодня Успение.

Они минут пятнадцать сумели поболтать как старые знакомые

о погоде, празднике и всякой всячине, пока Ольгу не позвала

Епифания.

Олег взглянул на часы, прошло уже около часа после его ви-

зита к Варнаве, и он сам направился к ее келье. Деньги были

готовы: хозяйственный пакет, полный аккуратно упакованных

одно-, двух– и пятикроновых купюр. Это была монастырская

специфика, прихожане жертвовали мелкими купюрами, Олег это

уже узнал во время прошлых расчетов. Еще он знал, что деньги

монашенки пересчитывали трижды, поэтому привычно отказался

считать их сам и поспешил к машине. В монастыре праздник, а

ему работать надо.

Ему было хорошо ехать назад. Накормили, денег дали. И еще:

все-таки Ольга ему не просто понравилась, он думал о ней всю

дорогу, вспоминал, как они болтали на пионерском расстоянии.

Но Олег успел раздеть ее взглядом раз десять за эти недолгие

минуты. В монастыре. Послушницу.

«Втюхался, втюрился», – весело думал он: «Ну, ты – придурок,

нашел в кого и где».

– Ну, ты – придурок, – подтвердил Слава Митрофанов, когда

Олег поделился с ним своей бедой или радостью, что в данном

случае одно и то же. – Что ты творишь? Это же монастырь! Ну,

неужели в миру баб не хватает?!

Митрофанов был человеком примечательным. Олег знал его

уже лет пять, Слава работал прорабом в дорожной фирме и

регулярно выполнял для «Ригеля» работы по укладке асфальта.

Он же – отец Вячеслав, служил протодьяконом в Успенском

храме уже знакомого читателю монастыря. По выходным,

26

конечно, семью ведь надо было кормить, а у Славы было трое

детей. И заканчивал заочно Духовную семинарию. То ли на

последнем, то ли на предпоследнем курсе учился... Олег и Слава

раньше, до развода Олега дружили семьями, могли и рюмку после

работы пропустить. Сейчас общались редко, окончание учебы,

рождение третьего ребенка и работа не оставляли Славе

свободной минуты. Но он откликнулся на просьбу Олега помочь в

деле, в котором, как Олег объяснил, договариваясь о встрече, у

него, кроме Славы, специалистов нет. Они сидели в маленьком,

почти безлюдном кафе.

– Подожди, я даже знаю, о ком ты говоришь, – вспомнил

протодьякон. – Ольга, совсем молоденькая послушница, высокая.

Очень, очень старается, знаю, видел и слышал.

Здесь Слава замолчал, на его лицо набежала тень тревоги, что

ли. Он мрачно пил чай (оба были за рулем). А Олег догадался:

– Ты про меня от нее знаешь!

Слава недоуменно поднял глаза, и через долю секунды понял,

до чего додумался Олег своим воспаленным от любви мозгом:

– Вот что, если ты об исповеди, даже слово это не произноси, а

то я… Я в лоб тебе заеду прямо здесь, при людях, прости меня,

господи! Придурок, точно придурок, – продолжил возмущаться

Митрофанов, – а что с придурками делать, ума не приложу. И

объясняться с тобой не могу! Я же эту девушку на послушание

благословил!

Все это выглядело немного смешно, но видно было, что при-

ятель Олега не на шутку расстроился.

– Ладно, Слава, извини, не переживай. Даже думать об этом не

буду.

– Для кого Слава, а для кого-то отец Вячеслав, – то ли в шутку,

то ли всерьез прозвучало в ответ. – Скажи мне Олег, а ты сам,

когда на исповеди последний раз был? Ты же верующий,

православный.

– Года два назад, еще с Леной, перед масленицей.

– Два с половиной года прошло, весь в грехах не отпущенных,

в молодую чистую послушницу влюбился…

– А теперь ты мне объясни. Почему молодые женщины идут в

монастырь, вернее, что им там делать? Что Бог сказал: «Пло-

27

дитесь и размножайтесь!». А как плодиться, если молодые и

красивые в монастыре? Разве это правильно?

– Господь это сказал всем существам живым, – миролюбиво

продолжил дискуссию протодьякон. – А человек существо не

только живое, но и одушевленное. У него есть и другая цель –

душу свою спасать. Вот ты в храм и на исповедь не ходишь, – тут

Слава заметил протестующий жест Олега. – Ладно, ладно,

ходишь, но редко, не молишься. А кто-то же должен за мир

молиться, просить у господа и за тех, кто молиться, в принципе,

не может. Вот в монастырях этим и занимаются. За вас, мирских,

душой ленивых.

– Но почему молодая женщина? Исполни свой долг, роди.

Вырасти детей, затем иди в монастырь, молись!

– Трудно с тобой спорить, в чем-то ты даже прав. Но пойми,

нужна Господу молитва старца седого и отрока юного, матери

многодетной и девы. Чтобы весь мир о душеспасении думал,

каждый день и каждый час. А не только, когда смерть подходит и

ничего уже успеть нельзя.

– Красиво говоришь и убедительно.

– Как учат, так и говорю.

– А мне-то что делать? Я что, монашку специально искал? Это

чувство ведь не сам я придумал, так понимаю, что и на это божья

воля была. Я жениться хочу на ней, серьезно!

Но с Ольгой о любви в монастыре не поговоришь. Предло-

жение не сделаешь. На свидание не пригласишь. Тюрьма для

чувств.

– Не тюрьма. Там каждый по своей воле. Пойми, просто это –

особый мир, со своими законами.

Ничем я тебе не помогу, я не монах Лоренцо, друг Ромео и

Джульетты, чудодейственного снадобья у меня нет, – улыбнулся

Слава. – Тебе нужно лекарство от любви, а в аптеках его не

продают. Одно скажу: не монашка она, а послушница. Пытайся.

Может, что и сумеешь, раз тебя так зацепило. Господи, что я здесь

говорю? Что советую? Не вздумай только что-либо сделать

поперек монастырских правил. И со мной тогда рассоришься. На

исповедь сходи. Причастись, – и без перехода. – И к нам бы в

гости зашел. Кристина борщом накормит. Супа домашнего теперь

годами не ешь.

28

– Спасибо, с удовольствием. Я не хотел вас напрягать, знаю,

заняты вы с Кристиной выше крыши. Вот соблазню Ольгу,

женюсь, поем домашнего. Шучу. Не переживай, Слава, буду вести

себя примерно. Мозгов и совести хватает.

На исповедь Олег сходил. Но ничего не рассказал про Ольгу.

Он решил, что все, что было у него с Ольгой не было грехом, не в

чем каяться, а было в чем покаяться и в другом. И причастился.

Но лекарством от любви причастие не стало. Олег иного и не

ожидал.

Олег зачастил в монастырь, стал ездить туда каждый день. На

работе, в ответ на ворчание главного экономиста Элеоноры по

поводу большого расхода бензина, объяснял необходимостью

закончить окраску кровель до наступления осенних дождей, а сам

не пропускал ни одной вечерней службы в монастыре.

Но что это ему дало? За неделю пару раз увидел Ольгу, ки-

вавшую ему в ответ и тут же скромно опускавшую глаза. И все…

Но влюбленным везет, как это заметил режиссер Гайдай в

своем фильме про любовь, проводя не видящих ничего, кроме

конспекта, Шурика и Лиду между открытыми люками.4 Они не

были влюблены, а были поглощены подготовкой к экзаменам,

говорите? Были-были, просто не знали.

А, кроме того, влюбленные хитры, плохое сравнение, как

крысы, зато точное, потому что пролезут в любую щель.

А это заметил упомянутый отцом Вячеславом великий Шек-

спир, бесконечно переодевая влюбленных в своих бессмертных

комедиях в служанок, учителей танцев, врачей и мнимых

больных.

В очередной раз, получая порцию монастырских денег за

выполненную работу, Олег вполуха слушал рассказ матушки

Варнавы, которая, надо сказать, любила поговорить, о

4Герои фильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» режиссера

Л. Гайдая

29

хозяйственных делах в монастыре, не без основания считая Олега

к ним причастным. Вдруг он напрягся.

– А мы теперь будем проводить экскурсии по монастырю на

английском языке, – рассказывала монахиня. – Давно нужно

было, приезжает много иностранных туристов, японцы и китайцы

даже, а экскурсии приходится делать с переводчиком. У нас есть

одна послушница – Ольга, недавно окончила институт, хорошо

английский знает. Текст экскурсии сама составила, быстро, моло-

дец, да и наши старые экскурсоводы ей помогли...

Олег заказал две экскурсии подряд, началом в двенадцать

часов в субботу. Раньше не получилось. Хотел заказать три, но и

так, для того, чтобы расплатиться, пришлось выудить из мешка с

мелкими купюрами две пачки. «Ну, и цены у них, но ничего, в

банкомате сниму деньги, доложу!» – подумал Олег.

Сегодня была пятница.

Завтра ровно в двенадцать он вошел в калитку монастыря и

сразу же увидел Ольгу, стоящую на нижней ступени лестницы

Покровского собора с табличкой «Excursion» в руках.

– Здравствуй, Ольга! – Олег был рад, что план его претворяется

в жизнь.

– А я экскурсию жду, сейчас приедут, – постаралась остудить

его радость Ольга.

– Я и есть твоя экскурсия!

Сказать, что послушница удивилась, значит не сказать ничего.

Огонь смущения, может быть и не смущения, а радости, окрасил

ее лицо.

– Ты и вторую экскурсию на час дня заказал? – догадалась

Ольга.

– Да, я. Хочу как можно больше узнать о монастыре, его

истории.

Тут Олег соврал. Он любил историю, при любой возможности

покупал исторические книги. С удовольствием их читал.

Предпочитал, правда, историю военную. Но и о Покровском

монастыре дома у него были все книги, которые можно было

купить.

30

Молодая женщина обреченно вздохнула, но затем встрепену-

лась:

– Экскурсия у меня на английском языке! – сказала Ольга с

некоторым количеством яда в голосе.

– Я знаю, с удовольствием послушаю, английский знаю хо-

рошо. Только редко приходится применять. Потренируюсь в

языке с твоей помощью.

Здесь Олег не соврал. Окончив школу, как большинство со-

ветских выпускников, он едва мог составлять простейшие фразы

на английском языке, хотя и учил его шесть лет и имел в аттестате

пятерку. Но в институте ему повезло с преподавателем. И вуз он

закончил с хорошим знанием английского. Что ему в

постперестроечные годы весьма пригодилось, когда появилась

возможность зарубежных поездок.

– Хорошо и я потренируюсь, если честно, это у меня первая

экскурсия.

Ольга вздохнула еще раз и начала:

– The Pokrovski monastery has been based by the prince Shak-

hovsky in 1891 year this time the governor of Estland…5

И они пошли по чисто выметенным монастырским дорожкам,

мимо трапезной и келий, потом к знаменитым монастырским

круглым поленницам высотой с трехэтажный дом, секрет укладки

которых монахиням было строго-настрого запрещено

рассказывать.

– On pain of death, – пошутил Олег, – therefore nuns did it only at the dark nights.6

Ольга оценила шутку легкой улыбкой.

Затем они прошли по монастырскому саду, где Ольга удивила

Олега рассказом о том, какие фруктовые деревья здесь

выращивали. Оказалось, что микроклимат монастырского холма

позволял созревать не только многочисленным сортам яблок и

груш, но даже персикам и винограду.

5 Успенский монастырь был основан в 1891 году князем Шаховским, в то время

губернатором Эстонии…(англ.)

6 Под страхом смерти. Поэтому монахини делали это только темными ночами.

(англ.)

31

Олег не торопил события. В конце концов, ему уже за

тридцать, опыт есть и он подсказывал, что спешить здесь не

нужно.

Тем более что Ольга хорошо вела экскурсию, и на абсолютно

ясном для Олега английском языке российского производства,

звонким голосом и, четко проговаривая слова и фразы. Иногда

делала небольшие паузы, видимо вспоминала текст, или

английские выражения, это только улучшало экскурсию, не давая

ей стать монотонной. Олег, конечно, больше слушал голос Ольги,

чем воспринимал информацию.

Точно, торопиться не надо, все решится само собой.

Поднялись к стоящему на вершине горы храму Сергия Радо-

нежского. Постояли у могилы основателя обители князя Ша-

ховского и его жены, похороненных под алтарем церкви, пока

Ольга коротко рассказывала о тех, кто стоял у истоков основания

Покровского монастыря.

После этого спустились к хозяйственным постройкам обители

и уже знакомой Олегу пасеке. Обошли холм, и вышли к святому

источнику, где сегодня, в выходной день, толпились две очереди.

Одна, чтобы набрать воды из ключа, мощной струей бьющего

из-под маленькой часовни в выложенный кафелем бассейн. Воды

набирали паломники помногу, канистрами, она была очень

вкусная, абсолютно прозрачная и могла сохраняться, не портясь,

не один месяц.

Вторая – чтобы окунуться в купели, дощатой столетней по-

стройке рядом с источником.

Уже был сентябрь, и было прохладно, и вода в источнике

всегда была холодной, но жаждущих попасть в купель было

достаточно.

– Ольга, скажи, а монахини и послушницы сами часто

окунаются в источнике? Кстати, можно перейти и на русский

язык.

– Кому здоровье позволяет, то часто. Я, например, почти ка-

ждый день. Особенно, когда много поработаешь физически. В

монастыре теплого душа нет, а после работы хорошо окунуться в

чистую холодную воду. И для здоровья полезно. Если болит что-

то, то окунешься три раза с молитвой, и обязательно болезнь

32

пройдет. И нет ни одного человека, который заболел бы от

холодной воды. Даже, если он зимой в источнике окунается.

Ольга продолжила экскурсию на английском языке, трениро-

ваться все-таки надо.

Дальше они поднялись к тысячелетнему, совсем уже засо-

хшему дубу, рядом с которым пять веков назад нашли чудо-

творную икону, из-за чего, собственно, и был монастырь именно

здесь основан, а затем вернулись к храму, откуда началась

экскурсия.

Быстро прошел час.

– Ну, что, – опять с некоторой издевкой в голосе спросила

Ольга, – еще раз повторим экскурсию на английском языке?

Должна же я уплаченные в кассу деньги отработать!

– Нет, давай поступим по-другому, – сделал вид, что ничего не

заметил, Олег. – На самом деле ты очень хорошо и интересно

рассказываешь. Иностранцы будут довольны, точно!

Доброе слово и кошке приятно, тем более молодой женщине.

– Идея у меня такая, – продолжил наш Ромео. – Давай еще раз

пройдемся по саду. Я тебе расскажу, что знаю о монастыре, и чего

не было в твоей экскурсии. Думаю, тебе будет интересно,

сможешь в своих экскурсиях использовать, если посчитаешь

нужным. А ты мне за это организуешь посещение Церкви Сергия

Радонежского, никогда там не был.

Ольга не возражала:

– Хорошо, в церковь действительно можно сходить, экскурсии

туда допускаются. Ключи, я знаю, у старенькой Февроньи, ее

келья рядом.

И они продолжили свое несколько странное свидание в мо-

настыре, защищенные от чьего-либо интереса табличкой в руках

послушницы, шли, не замечая колодцев под ногами и людей во-

круг.

Олег рассказал Ольге, что на месте Успенского храма раньше

стояла немецкая кирха, здешняя земля принадлежала немецким

баронам, и что землевладельцы ни за какие деньги не хотели эту

землю отдавать. Но в период русификации Эстонии во время

правления Александра III пришлось им подчиниться царскому

33

указу о создании здесь православного монастыря. Русификация –

это была не борьба с эстонским языком, его тогда еще и не было,

как официального, а с немецким, который правил на этой земле

пятьсот лет. Что князь Шаховский, основатель монастыря

познакомился со своей женой на турецкой войне, где был тяжело

ранен, а его будущая супруга выходила и спасла его. Что княгиня

Шаховская была старше мужа на 12 лет, а пережила его на сорок,

что при похоронах мужа она положила на его гроб венок из белых

цветов, и этот венок увидели как живой, когда хоронили княгиню

рядом с мужем, только он сразу рассыпался от легкого движения

воздуха. Что Россия должна быть благодарна Эстонии хотя бы

только за то, что сохранила в годы независимости две важнейших

православных обители: Покровский монастырь и Печорский. Что

в Печорском монастыре удалось сохранить церковных ценностей

на миллиарды долларов, которые так и хранятся в его

сокровищницах. Что в девяностые годы Покровский монастырь

едва не закрыли, а отстояли благодаря помощи нынешнего

патриарха, что Покровский монастырь в настоящее время – самый

большой православный монастырь в мире по числу монахинь и

занесен в книгу Рекордов Гиннеса.

Ольга слушала, как прилежная студентка, только один раз

заметила, воспользовавшись паузой в речи Олега:

– И зачем только я тебе рассказывала свою экскурсию, знаешь

больше меня.

– Но я знаю далеко не все, что знаешь ты, хотя бы, про в мо-

настырский сад.

Как покорить женщину? По мнению Олега, только умом,

особенно, если речь идет о женщине неглупой. Женщина за-

ботится о детях, о продолжении своего рода, так установлено

природой, значит должна стремиться, чтобы ее дети были