Текст книги "Боевые маршруты"

Автор книги: Федор Полынин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

На место вылетел Рабинович. Определив объем работ, он организовал немедленную переброску по воздуху саперов и строителей. Под сараем солдаты обнаружили исправный тягач, разыскали тяжелый каток и укатали взрыхленную полосу. Теперь можно было принимать самолеты.

Энергичные и смекалистые строители аэродромов отдавали все силы для победы над врагом. Они обеспечили маневренность авиации, помогали ей оперативно решать внезапно возникавшие задачи. Кроме тех специалистов, о которых я уже рассказывал, хочется добрым словом вспомнить старшего лейтенанта С. Н. Ляшкевича, капитана В. С. Киселева, инженер-капитана Д. А. Лобанова, командиров районов авиационного базирования полковника Адорова и подполковника Гутинтова, командиров инженерных аэродромных батальонов Ворону, Багновца, Чибизова и Иваненкова.

Огромную работу в период подготовки к наступлению проделали и воины тыловых подразделений. Они перевезли в части с баз снабжения огромное количество всевозможных грузов.

За месяц до начала операции у нас побывал начальник штаба ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации С. Я. Худяков. Он побеседовал со многими командирами и летчиками, проверил, как мы обеспечили части продовольствием, горючим и боеприпасами. Неоднократно он связывался с Москвой, добиваясь своевременной отправки к нам эшелонов с необходимыми грузами.

15 июля, то есть за три дня до наступления, на армейский командный пункт, который находился в селе Череваха, прибыл командующий ВВС Красной Армии Главный маршал авиации А. А. Новиков. В тот же день он провел совещание. Кроме руководящего состава управления армии на нем присутствовали командиры, начальники штабов и политических отделов авиационных корпусов и отдельных авиадивизий. Генерал-майор авиации Котельников доложил о готовности нашей авиации к предстоящему наступлению. После этого я объявил приказ. Он был направлен на решение прежде всего тех задач, которые поставил перед воздушной армией командующий фронтом маршал К. К. Рокоссовский.

Назову основные из них.

Содействовать 47-й, 8-й гвардейской и 69-й армиям в прорыве оборонительной полосы противника. В течение первых трех часов с начала артподготовки нанести массированный удар штурмовой и бомбардировочной авиацией по огневым позициям врага.

Не допускать вражескую авиацию к нашим коммуникациям и передовым частям, прикрыть сосредоточение конно-механизированных и танковых соединений.

Прикрыть переправу войск через Западный Буг.

Наносить удары по промежуточным оборонительным рубежам противника, скоплениям его войск, резервам и отступающим колоннам.

Поддерживать действия наших подвижных частей в тылу врага.

Главный маршал авиации А. А. Новиков уточнил некоторые задачи, рассказал, как осуществлялась авиационная поддержка правого крыла 1-го Белорусского фронта и других фронтов. От командиров штурмовых авиасоединений он потребовал увеличить бомбовую нагрузку каждого самолета на 100-150 килограммов. Истребителям вменялось в обязанность кроме борьбы с воздушным противником и штурмовки вести воздушную разведку.

Особое внимание Новиков обратил на четкую организацию управления полетами, потребовал максимально использовать радиосвязь. Затем он устроил командирам небольшой экзамен по этим вопросам.

Личное участие командующего ВВС в Люблинско-Брестской операции во многом способствовало успеху нашей боевой работы.

17 июля, в канун наступления, мы пригласили командиров и начальников штабов авиасоединений, офицеров штаба армии и служб тыла для проигрыша плана авиационного наступления. Он проводился методом односторонней военной игры на картах. Предварительно было предложено составить: решение на первый день операции; план боевого использования частей; план организации взаимодействия с наземными войсками и видами авиации; схему организации связи и управления; план штурманского и материально-технического обеспечения на первые три операции; таблицы и расчеты на поражение целей и т. д.

Все эти документы в ходе проигрыша уточнялись, а если нужно, и изменялись. Такая же работа была проведена со штабами тех общевойсковых армий, которые нам предстояло поддерживать с воздуха.

Несколько раньше военные игры состоялись во всех частях и соединениях. Они преследовали более конкретные цели – отработать взаимодействие с пехотой и танками на всех этапах боя. Военные игры явились своеобразной репетицией намеченной операции.

Накануне боев заметно активизировалась и массово-политическая работа. Командиры, политработники разъясняли авиаторам интернациональную, освободительную миссию Красной Армии, цели и задачи наступления, подчеркивали особенности района, в котором предстоит действовать, укрепляли уверенность в вашу победу. Заместитель командующего армией по политической части Выволокин, начальник политотдела Драйчук и его помощники почти все время проводили на аэродромах и в тыловых подразделениях. Они поднимали моральный дух людей, помогали командирам и партийным организациям обеспечить операцию материально.

18 июля, в день наступления, в частях состоялись митинги. С большим вниманием воины слушали обращение Военного совета фронта. Перед строем развевались боевые внамена. Клятвой на верность Родине звучали выступления летчиков, штурманов, техников, механиков и других авиаспециалистов.

В первый день наступления планом предусматривалось централизованное управление боевыми действиями авиации, то есть сосредоточение ее в одних руках. А потом авиачасти, за исключением одного истребительного апиакор-пуса, должны были перейти в оперативное подчинение командующих наземными армиями, командиров кавалерийских и танковых соединений. Мой командный пункт находился на направлении главного удара вместе с КП командующего 8-й гвардейской армией генерал-полковника В. И. Чуйкова.

Накануне операции вся оборонительная полоса противника была сфотографирована с воздуха. Наши летчики охватили огромную территорию – 39 084 километра. Фо-топланты получили не только командиры стрелковых полков и батальонов, но даже рот.

– Вот за это спасибо, – поблагодарил В. И. Чуйков воздушных разведчиков.

Первый удар по врагу нанесли летчики 242-й ночной легкобомбардировочной авиадивизии, которой командовал полковник П. А. Калинин. 52 самолета По-2 всю ночь на 18 июля бомбили артиллерийские и минометные позиции врага в районе Мацеюв. Они снижались до 200 метров, и бомбы попадали точно в цель. Чуйков и за это поблагодарил наши экипажи.

18 июля в 7.00 началась мощная артиллерийская подготовка. Она продолжалась три часа. К сожалению, авиация не смогла подняться в воздух: под утро пошел сильный дождь. Но наша помощь практически и не потребовалась. Не выдержав мощного артиллерийского огня, противник начал отходить.

К полудню погода несколько улучшилась, хотя по-прежнему оставалась нелетной. Облачность поднялась всего на 200-400 метров. Но мы решили действовать.

В 13 часов я приказал командирам соединений приступить к боевой работе. Вскоре в воздух поднялись штурмовики. С наблюдательного пункта хорошо было видно, как шестерки и восьмерки "илов" через каждые 15– 20 минут выныривали из облаков и сбрасывали бомбы по колоннам отступающего противника. Они косили вражескую пехоту также из пулеметов и пушек.

В первый день наступления части воздушной армии, несмотря на плохую погоду, произвели 1047 самолето-вылетов. Они подавили огонь 19 артиллерийских и минометных батарей, разбили около 250 автомашин и 100 повозок с грузами, взорвали железнодорожный состав, рассеяли до двух полков пехоты, вызвали множество пожаров.

Особенно активно взаимодействовали со своей наступающей пехотой штурмовики. С бреющего полета они буквально выковыривали фашистов из траншей, метко поражали их огневые точки.

Позже мне довелось беседовать с летчиком гвардии капитаном А. Калининым. Вот что он рассказал:

– С командного пункта стрелковой дивизии нам передали, что противник дрогнул и начал отступать. Командир полка тут же поднял в воздух несколько групп штурмовиков. Гитлеровцы действовали хитро, отходили не до шоссе, а по проселочным дорогам. Но это их не спасло.

Наша группа нагнала большую колонну автомашин. С первого же захода мы разнесли в щепы четыре грузовика и подожгли еще несколько. Летим дальше. Видим, по узкоколейке идет поезд с цистернами. Бомба, сброшенная младшим лейтенантом Синициным, попадает точно в цель. Оставив позади охваченный пламенем поезд, бомбим и узкоколейку.

Таким образом, за один боевой вылет наша пятерка "илов" уничтожила 15 автомашин, примерно столько же цистерн с горючим, много повозок. Количество убитых солдат и офицеров подсчитать было невозможно. Можно только сказать, что и в живой силе противник понес немалые потери.

Работая "по-зрячему", штурмовики обычно летали без прикрытия и нередко подвергались атакам вражеских истребителей. Но экипажи "илов" не страшились таких встреч и смело вступали в борьбу с врагом.

Приведу один из таких случаев. Воздушный стрелок Ариф Комальдинов, заметив приближающуюся группу немецких истребителей, выстрелил сигнальную ракету, чтобы предупредить товарищей. Но вскоре сам вместе с летчиком Никитиным оказался в тяжелом положении. Из-за неисправности мотора их самолет отстал от группы. Пришлось отбиваться сразу от четырех "мессершмиттов".

Комальдинов вел себя исключительно хладнокровно, бил из пулемета только наверняка. И один "мессер" ему удалось поджечь.

В разгар боя огненная струя полоснула по кабине стрелка. Комальдинов был ранен в руку и обе ноги, пулемет его вышел из строя, однако мужественный воин не пал духом. Он начал отстреливаться из ракетницы. Израсходовав все боеприпасы, гитлеровцы отстали.

Случай этот не единичен. 18 июля пятерку штурмовиков, ведомую гвардии старшим сержантом Пономаренко, атаковали двенадцать "фокке-вульфов". Чтобы избежать вражеских атак снизу, "илы" пошли на бреющем, приняв боевой порядок "змейка". В этом бою воздушные стрелки Пархаулин, Спирин и Семенов сбили по одному вражескому самолету. Штурмовики вернулись без потерь.

Наступление развивалось стремительно. 20 июля войска левого крыла фронта, действовавшие западнее Ковеля, вышли к Западному Бугу, в трех местах форсировали его и вступили на территорию Польши. Особенно глубоко продвинулись 2-я танковая и 8-я гвардейская армии. В тот день наша авиация совершила 533 боевых вылета.

Следуя с передовыми частями, командиры авиасоединений получали задачи непосредственно от общевойсковых начальников и тут же отдавали соответствующие распоряжения своим подчиненным.

Иногда передовые группы 2-й танковой армии и 11-го танкового корпуса вырывались далеко вперед и теряли связь с основными силами. В этих случаях танкистов выручали авиаторы, быстро отыскивая их по знакам на башнях.

Наступающая пехота порой забывала обозначать себя. Авиационные командиры внимательно следили за этим, подсказывали общевойсковым военачальникам, чтобы они вовремя вмешивались и устраняли подобные явления. Таким образом, предупреждались возможные удары авиации по своим войскам. Наступление на брестском направлении развивалось в хорошем темпе. 20 июля наши войска освободили более 700 населенных пунктов, в том числе г. Кобрин и узловую железнодорожную станцию Черемка, а 22 июля – польский город Хелм (Холм) и были отмечены в приказе Верховного Главнокомандующего.

24 июля 2-я танковая армия совместно с соединениями 8-й гвардейской армии вступила в Люблин и Лукув, перерезав железную дорогу Брест – Варшава. На следующий день были взяты Красныстав, Замостье, а также Демблин – мощный опорный пункт гитлеровцев на Висле. Вскоре сюда подошла 1-я армия Войска Польского, 2-я танковая армия передала ей свой участок, а сама начала продвигаться вдоль восточного берега Вислы к Варшаве.

28 июля войска 1-го Белорусского фронта завершили ликвидацию окруженной брестской группировки противника, разгромив при этом до четырех его дивизий. Были освобождены Брест, Высокое, Тересполь. Начались бои с целью форсирования Вислы.

31 июля наши войска освободили города Седльце, Рад-зылиен, Воломин, Отвоцк. Здесь отличились 2-й гвардейский кавалерийский корпус и 11-й танковый корпус. Начались бои на подступах к предместью Варшавы – Праге.

Успех продвижения наземных войск во многом обеспечивала 6-я воздушная армия. Наши авиаторы помогали пехотинцам взламывать вражескую оборону, надежно прикрывали их с воздуха, наносили сокрушительные удары по огневым средствам и резервам противника.

Отступая, противник разрушал железные дороги и мосты. Для их восстановления требовалось время. А продвигающиеся вперед части нужно было беспрерывно снабжать оружием, боеприпасами, продовольствием. Один автомобильный транспорт не мог справиться с подвозом такого огромного количества грузов, и здесь на выручку пришла авиация.

...В течение августа 1944 года 69-я армия во взаимодействии с авиацией 6-й воздушной армии вела бои по расширению плацдарма на западном берегу Вислы. Она сыграла немалую роль в бесперебойном снабжении войск всем необходимым. Кроме того, бомбардировщики и штурмовики находили и уничтожали установки, с помощью которых гитлеровцы приводили в негодность железнодорожные пути. Противник, подтянув свежие силы, предпринимал отчаянные попытки сбросить наступающих в реку. Но советские бойцы стояли насмерть. Кто мог оказать смельчакам наиболее эффективную помощь? Конечно же авиация. Истребители, беспрерывно барражируя над плацдармами, старались не подпускать к ним ни одного вражеского бомбардировщика, а штурмовики главное внимание уделяли уничтожению танков противника и его живой силы. Бомбардировочная авиация громила неприятельские тылы и резервы.

Все попытки фашистов прорваться к реке кончились провалом. Особенно жаркие бои происходили 20 августа. Противник силами двух танковых (19-й и "Герман Геринг") и одной пехотной (45-й) дивизий атаковал обороняющихся на плацдарме сразу из трех пунктов: Липа, Головачув и Пулавы. Вражескую пехоту поддерживало около четырехсот самолетов, половина из них-бомбардировщики. В воздухе завязалась яростная схватка между нашей и немецко-фашистской авиацией. Она продолжалась несколько часов. В небе не смолкал гул моторов и треск стрельбы пушек, небо перечеркивали дымные следы от падающих на землю самолетов, сверкали огненные трассы, то и дело вспыхивали и неслись к земле обитые машины – не только неприятельские, но и наши.

В то время я находился на своем командном пункте, расположенном рядом с КП командующего 69-й армией, и внимательно следил за ходом воздушных боев. Связь работала отлично, и поэтому никаких задержек с вызовом самолетов с того или иного аэродрома не возникало.

Противник непрерывно наращивал силы, его летчики дрались упорно. И все-таки победа осталась за нами. Советские истребители надежно прикрыли свою пехоту, к плацдарму прорывались лишь отдельные вражеские бомбардировщики и сбрасывали бомбы куда попало. Штурмовики, атакуя с малых высот, сожгли несколько немецких танков, а остальных заставили повернуть назад. Heмалый урон врагу они нанесли и в живой силе. Контратака его захлебнулась.

В боях за удержание, а затем расширение плацдарма на западном берегу Вислы от нашей воздушной армии участвовали: смешанный авиакорнус, дивизия ночных бомбардировщиков, два истребительных и два штурмовых полка. Авиаторы, как всегда, дрались мужественно и умело. Только за один вылет группа из 28 штурмовиков, ведомая гвардии подполковником Кузьминым, подавила оговь восьми артиллерийских и минометных батарей противника. И главное – она выполнила эту задачу без потерь.

Общевойсковые командиры от души благодарили авиаторов за поддержку, восхищались их действиями. Вот одна из полученных мной телеграмм: "27 августа лично наблюдал за действиями в районе Дуже-Лессад пятерки Ил-2, прикрываемой истребителями. Свидетельствую замечательное мастерство, настойчивость и отвагу штурмовиков 3 и гвардейской ШАД. Колпакчи".

В начале сентября командующий 69-й армией издал специальный приказ. В нем говорилось:

"Длительный период времени войска 69-й армии решали свои боевые задачи в тесном взаимодействии с частями 6 ВА.

В процессе этих операций части 6 ВА обеспечивали армию боевой разведкой, фотографированием, штурмовыми вылетами, прикрывали истребителями. Командиры и штабы б ВА участвовали в совместных с наземными войсками рекогносцировках и проигрыше предстоящих операций, систематически находились на КП наземных войск, четко организовывали систему пунктов наведения и управления по радио, вызывали авиацию с аэродромов, чем добились подлинного взаимодействия и большой эффективности боевой работы авиации на поле боя.

Особенно отмечаю интенсивные, массированные и умелые действия в период проведения последовательных и напряженных боев за расширение плацдарма на западном берегу реки Висла, где удары авиации сыграли значительную роль в достижении успеха. В ряде случаев штурмовики, находясь над полем боя от 15 до 30 минут, делали до 8-10 заходов на цель. Так, 15 августа 1944 года в период с 9.40 до 10.12 группа в составе шести Ил-2 (ведущий Герой Советского Союза капитан Бубликов), подавляя артиллерию противника на ОП в районе Дуже Жабинка, находилась над полем боя 32 минуты, сделав одиннадцать заходов. В результате штурмовки подавлен огонь двух батарей и вызван пожар...

Разведчики 6 ВА неоднократным фотографированием переднего края обороны противника и систематическим визуальным наблюдением поля боя в течение всего периода держали наземные войска армии в курсе обстановки, что позволило своевременно реагировать на действия противника.

Штурмовики, истребители и разведчики 6 ВА показали подлинное боевое мастерство, способствовали быстрейшему разгрому врага".

Плечом к плечу с советскими авиаторами сражались польские летчики. Их воодушевляло победное наступление наших войск. Ветры, дующие с запада, казалось, доносили до них запахи родной земли. И по мастерству, и по отваге они старались не отстать от наших воздушных бойцов.

Сохранилось боевое донесение об эпизоде, который произошел 25 августа. В этот день командиру истребительного авиационного полка "Варшава" подполковнику И. Г. Талдыкину было приказано выделить группу самолетов для сопровождения штурмовиков. На склонах горы Кальвария окопались вражеские артиллерийские батареи. Их огонь мешал продвижению наших войск. Темп наступления на этом участке замедлился. Требовалось подавить батареи с воздуха.

Заместителем по политико-просветительной части у Талдыкина был смелый польский летчик капитан Медард Конечный. Он пришел к Талдыкину и попросил:

– Место, где находятся батареи, я знаю хорошо. Служил когда-то в тех местах. Прошу поручить это задание мне.

– Не возражаю, – без колебаний согласился Талдыкин. Он знал Конечного как волевого и инициативного командира.

– Летчиков в группу сами подберете, – добавил Тал-дыкин.

В условленном месте истребители встретились со штурмовиками и заняли над ними боевой порядок. В паре с Конечным шел хорунжий Козак. Вторую пару возглавлял командир эскадрильи капитан Станислав Лисецкий. Ведомым у него был хорунжий Голубицкий.

В районе цели по самолетам открыла огонь зенитная артиллерия противника. Заметив вспышки выстрелов, Конечный приказал Лисецкому внимательно наблюдать за воздухом, а сам с Козаком устремился на обнаруженную цель. Стремительное пике, меткие очереди из бортового оружия – и батарея замолчала.

Тем временем штурмовики приступили к обработке склонов горы, где были упрятаны полевые орудия. Позиции окутались пылью и дымом от взрывов бомб и снарядов.

На обратном пути наперерез штурмовикам устремилась шестерка "фокке-вульфов". Но польские летчики Конечный, Козак, Лисецкий и Голубицкий упредили их. Используя преимущество в высоте, они первыми ринулись на вражеские истребители, связали их боем и дали возможность штурмовикам сбросить оставшиеся бомбы на склад горючего. К небу взметнулся огромный язык пламени.

Польские летчики вышли победителями из схватки с вражескими истребителями. Два самолета они сбили, остальных обратили в бегство.

Вечером подполковнику Талдыкину позвонил командир штурмовой авиачасти. От имени всего личного состава он горячо поблагодарил братьев поляков за самоотверженную боевую работу.

В конце августа противостоящие нам немецко-фашистские войска прекратили контратаки и начали поспешно строить оборонительные укрепления. Число самолетов у них резко сократилось. Видимо, они перебросили авиацию на другой участок фронта.

25 августа вечером меня пригласил к себе командующий 69-й армией генерал Колпакчи. Подведя к висевшей на стене карте и как бы размышляя вслух, сказал:

– Поставлена задача: завтра занять шоссе на участке Гура, Пулавска, Курошув и обеспечить переправу наших войск из района Пулавы. Прикиньте, какие силы вы можете выделить для поддержки наземных войск.

Теперь прикидывать было не сложно, не то что в сорок первом. У нас насчитывалось более 500 боевых машин. Я связался со своим штабом, записал в блокнот номера соединений, которые можно использовать для обеспечения операции, и доложил командующему армией.

– Думаю, что авиации достаточно, – заметил Колпакчи. – На всякий случай надо иметь и резерв.

– Он уже есть, – ответил я Колпакчи. – Со своей стороны прошу дать указание войскам, чтобы при наступлении они обязательно обозначали себя ракетами и дымами при появлении наших самолетов.

– Резонная мысль, – согласился командующий. – Все будет сделано.

Утром 26 августа после мощного артиллерийского налета и бомбовых ударов авиации наши наземные войска устремились вперед. Поставленную задачу они выполнили успешно, расширили плацдарм за Вислой до 28 километров и продвинулись на 10 км в глубину. Их наступление надежно обеспечивали с воздуха штурмовики и истребители. Командующий 69-й армией объявил благодарность личному составу тех авиационных частей, которые принимали участие в боях.

Высокую оценку боевым действиям наших авиаторов дал командующий 1-м Белорусским фронтом. В изданном им приказе говорилось, что части 6 ВА за период с 15.3 по 31.8.44 года, действуя в составе 1 БФ, произвели 23 006 самолето-вылетов.

За указанный период ими нанесен значительный урон противнику в живой силе и технике. Уничтожено и повреждено 206 танков, 3963 автомашины, 1895 повозок, 149 паровозов, 813 ж. д. вагонов и цистерн, 206 батарей на и ЗА, 145 складов с боеприпасами и ГСМ и много другой техники.

В битвах за Ковель, р. Западный Буг, Холм, Люблин и выход на реку Висла летный состав 3 гв. шад, 336 иад, 242 нбад и 72 драп показал высокое качество выполнения боевых задач.

Эти успехи явились результатом беззаветной храбрости и преданности авиаторов нашей Родине, высокой выучки летного состава, умелого руководства офицеров и генералов своими частями и соединениями по организации взаимодействия авиации с наземными войсками в сложных условиях наступательных боев.

Летчики-истребители надежно прикрывали свои войска, уничтожая авиацию противника еще на подступах к вашим частям. Летчики-штурмовики в тесном взаимодействии с наземными войсками наносили мощные удары по живой силе и технике противника, вызывая чувство восхищения и благодарности наших частей. Летчики-разведчики непрерывной разведкой в течение суток своевременно обеспечивали части разведданными. Весь личный состав был удостоен благодарности Верховного Главнокомандующего...

За время боевой работы частей и соединений 6-й воздушной армии на 1-м Белорусском фронте было произведено 4077 награждений, в том числе орденом Красного Знамени – 371, орденом Отечественной войны 1-й сте-пени – 236, орденом Отечественной войны 2-й степени – 280, орденом Красной Звезды – 1028, ордевом Александра Невского – 18, медалью "За отвагу" – 396; среди награжденных насчитывалось 629 летчиков, 188 штурманов и 303 воздушных стрелка.

За 11 месяцев 1944 года части армии совершили 25209 боевых вылетов, сбросили на врага 3036212 бомб. В воздушных боях было уничтожено 786 вражеских самолетов и 94 – на аэродромах. От бомбовых и штурмовых ударов враг понес огромные потери в живой силе и технике.

На земле польской

8 гвардейская и 69-я армии с 27 июля по 4 августа форсировали Вислу южнее Варшавы и захватили плацдармы в районе Магнушева и Пулавы. 2-я танковая армия 31 июля завязала бои на ближайших подступах предместья Варшавы – Праги.

Самоотверженно сражалась на этом участке фронта 1-я армия Войска Польского. Мне довелось видеть, как ее части форсировали Западный Буг. Вступив на родную землю, солдаты и офицеры целовали ее и обнимали друг друга.

С радостью и ликованием встречало польское население своих соотечественников и советских воинов. Их приглашали в гости, одаривали цветами. Во многих селах стихийно возникали митинги.

Местные жители старались всячески помочь советским войскам и 1-й армии Войска Польского. Они восстанавливали разрушенные мосты, ремонтировали дороги, аэродромы, подвозили боеприпасы, ухаживали за ранеными.

Чтобы понять глубину чувств поляков, надо помнить о тех страданиях, которые перенесли они за черные годы немецко-фашистской оккупации. А сколько тысяч людей было безвинно убито и замучено гитлеровскими палачами.

Наша воздушная армия активно поддерживала польские войска с воздуха, во многом способствовала их успешному продвижению в глубь своей страны. Героизм авиаторов носил массовый характер. Наиболее ярко это выражалось в присвоении многим авиационным соединениям и частям собственных наименований.

Люблинскими стали именоваться 6-й штурмовой и 6-й смешанный авиакорпуса, а также 242-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия; Седлецкими – 13-й истребительный авиакорпус, 163-й истребительный и 658-й штурмовой авиаполки; Демблинскими – 193-я истребительная и 197-я штурмовая авиадивизии.

Орденом Красного Знамени были награждены 6-й смешанный авиакорпус, 242-я ночная бомбардировочная, 336-я истребительная, 197-я штурмовая, 3-я гвардейская авиадивизии, 333-й гвардейский штурмовой, 70-й гвардейский штурмовой, 1-й гвардейский истребительный, 72-й дальнеразведывательный, 930-й отдельный корректировочно-разведывательный и 163-й истребительный авиаполки.

19-й штурмовой авиаполк получил в награду орден Александра Невского.

Стремительное продвижение наземных войск, особенно танковых, вынудило нашу авиацию за сравнительно короткое время три раза перебазироваться на новые аэродромы. При этом боевая работа не ослаблялась ни на час. Суточная норма горючего составляла 800-900 тонн. А ведь кроме бензина надо было вовремя подвезти боеприпасы, продовольствие и другие грузы. Благодаря самоотверженному труду воинов тыла никаких перебоев в снабжении авиачастей всем необходимым не наблюдалось.

Работа аэродромщиков, особенно изыскателей, часто была сопряжена с большим риском. Летать приходилось в любую погоду, в непосредственной близости от линии фронта, садиться на неизвестные и непроверенные площадки. Были случаи, когда изыскатели залетали на вражескую территорию, попадали под обстрел.

Перед 11-м танковым корпусом стояла задача – занять Люблин. Инженер аэродромного отдела Киселев с летчиком Зарубиным вылетел на обследование аэродрома, находившегося поблизости от города. По-2 появился над взлетно-посадочной полосой внезапно и на малой высоте. Увидев его, фашисты растерялись. Когда они опомнились и открыли огонь, Киселев уже успел набросать схему аэродрома и отметить его поврежденные участки. Вечером, как только город был полностью освобожден, туда вылетели еще два По-2, которые доставили офицеров-строителей. А рабочие пришли из ближайших сел.

Сотни поляков добровольно работали всю ночь, к утру аэродром был готов.

Боевая практика тех дней была насыщена примерами мужества и героизма.

Однажды восьмерка бомбардировщиков, ведомая командиром дивизии гвардии полковником С. Ф. Бузылевым (штурман гвардии капитан Галанчук), вылетела бомбить колонну вражеских войск, отходившую по дороге Влодива – Словатыче. В районе цели разразился ливень, наземные ориентиры перестали просматриваться. Бу вылев приказал экипажам обойти тучи, снизиться до 500 метров и ударить по колонне с другого направления. Сбросив бомбы, экипажи стали обстреливать вражескую пехоту из пулеметов. Они уничтожили несколько десятков гитлеровцев.

В тот же день во время свободной "охоты" группа наших истребителей, возглавляемая подполковником Чупи-ковым, встретилась в районе переправы через Западный Буг с "фокке-вульфами". У нас было 16 самолетов, у противника – 30.

Но, несмотря на численное превосходство врага, советские летчики смело вступили в бой. В жаркой напряженной схватке они сбили пять "фоккеров" и вернулись домой без потерь.

Отличились ведущие пар капитаны Азаров и Баклан, старший лейтенант Щербаков и лейтенант Александрюк. Первый из них со своим напарником уничтожил два истребителя противника.

В другом бою летчик-истребитель Харепко совершил тарап. Когда кончились боеприпасы, он, чтобы не упустить врага, отрубпл ему хвостовое оперение плоскостью своего самолета. Кувыркаясь, "фоккер" упал в лес и взорвался. Харенко же благополучно приземлился на своем аэродроме.

Поддерживая наступление конников, шестерка штурмовиков, возглавляемая старшим лейтенантом Тиховым, уничтожила в районе Стжала (3 км севернее Седлец) три самоходных орудия, которые особенно досаждали своим огнем. На имя командира 299-й штурмовой авиадивизии поступила такая телеграмма: "Личный состав конно-механизированной группы восхищен работой ваших летчиков в районе Седлец. Бойцы и офицеры выносят глубокую благодарность за поддержку их в бою. Командир КМГ генерал-лейтенант Крюков".

В боях на холмско-люблинском направлении снова отличился мастер штурмовых ударов Федор Бубликов, которому 2 августа 1944 года было присвоено звание Героя Советского Союза. Через два дня после опубликования указа он во главе шестерки "илов" вылетел на подавление огня артиллерийских батарей, обстреливавших захваченный нами плацдарм. Зенитчики противника открыли по самолетам сильную стрельбу. Но Бубликов не свернул с курса и именно по ним решил нанести первый удар. Сам ведущий сбросил бомбы, а его ведомые начали из пушек и пулеметов уничтожать орудийную прислугу.

Когда с зенитками было покончено, "илы" приступили к штурмовке полевых орудий. Сделав пять заходов, они полностью уничтожили две батареи врага. Пушки превратились в груду бесформенного металла.

После выполнения основного задания у штурмовиков еще остались боеприпасы. Не везти же их домой. Обнаружив на дороге колонну пехоты и следовавший за ней обоз, Бубликов повел свою группу в атаку. "Илы" сделали еще четыре захода и нанесли серьезный урон противнику.