Текст книги "Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 57 страниц)

Между тем первое время семье Сичкиных в Америке было нелегко: работы практически не было. Однако затем артисту помог его же коллега – Олег Видов, который приехал в США гораздо позже его, но быстро сумел там адаптироваться. Сичкин тогда сидел без работы, а Видову предложили роль Брежнева в фильме «Последние дни». Однако Видов нашел в себе смелость отказаться от этой роли и посоветовал режиссеру отдать ее Сичкину (это было в 1989 году). После этого Сичкина в Голливуде заметили и другие режиссеры. Последней его ролью был все тот же Брежнев в фильме О. Стоуна «Никсон» (1996). В середине 90-х Б. Сичкин получил право беспрепятственно приезжать на родину.

Не повезло после «Неуловимых…» и актеру Владимиру Трещалову (Сидор Лютый). В начале 70-х он неудачно пошутил с тгдашним начальником актерского отдела «Мосфильма», и его км гнали из кинематографа. Трещалов подался в водители троллейбуса (работал в 5-м парке и водил троллейбус по Комсомольскому проспекту – возил Н. Фатееву от метро до дома). Так продолжалось несколько лет, пока Трещалов не устроился в первый областной Театр комедии. В конце 80-х вновь стал сниматься в кино, в эпизодических ролях. Сейчас живет в Москве вместе с женой Аллой и сыном Сергеем, который учится в Ставропольском юридическом институте МВД России (филиал московского).

А теперь – о «неуловимых».

Михаил Метелкин еще во время съемок третьего фильма поступил во ВГИК – на экономический факультет, где готовят организаторов производства. Произошло это благодаря стараниям Э. Кеосаяна. Съемки фильма были в самом разгаре, и тут вдруг над Метелкиным нависла угроза пойти в армию (тогда туда заорали даже Н. Михалкова). Чтобы избежать этого, режиссер решил сделать своему актеру «бронь». Так как набор на актерский факультет был уже закончен, пришлось пристраивать его на экономический. М. Метелкин вспоминает: «Математики я практически не знал, и, когда мы шли на экзамен, Эдмонд Грегинович Кеосаян мне говорит: «Ты, главное, побольше цифр пиши». Я получил билет, понял, что в нем что-то для меня совершенно непостижимое, и написал очень много цифр. И вдруг случается чудо: преподаватель математики выходит в туалет, Кеосаян идет за ним. И, когда тот зашел в кабинку, Эдмонд Грегинович залез наверх из другой кабинки и сказал такую фразу: «Товарищ, у меня там поступает один из героев фильма «Неуловимые мстители», он ни хрена не знает, поставьте ему пятерку». Тот в таком положении находился, что делать просто нечего, и говорит: «Я все что угодно сделаю, только уйдите отсюда». Потом он зашел в аудиторию, взял мой листок с цифрами, долго в нею смотрел и говорит: «Какое оригинальное решение. Отлично». После этого Кеосаян отвез меня в «Арагви», и мы там отметили мое поступление…»

Однако, закончив ВГИК, Метелкин в кино так и не пошел, предпочтя работу на телевидении: в Главной редакции отдела информации АПН он работал директором документальных картин. Эти фильмы рассказывали о жизни в СССР и предназначались в основном для просмотра за рубежом. Однако вскоре этот отдел разогнали и всех его сотрудников приписали к Гостелерадио. Работа там показалась Метелкину малоинтересной, и он решил вновь вернуться в кино. Тем более что известный режиссер А. Столпер давно предлагал ему идти в режиссуру. Сдав за 20 дней экстерном разницу в 30 экзаменов, Метелкин был зачислен на второй курс режиссерского факультета ВГИКа. Режиссерским дебютом М. Метелкина стал фильм «Заморозки имели место».

Вася Васильев (Яшка-цыган) уже после съемок первой картины получил предложение играть в цыганском театре «Ромэн». Там он закончил и студию драматического актера. Однако в труппе театра он продержался недолго: всего два года. Затем ушел в самостоятельное плавание: стал разъезжать с гастролями по стране и зарабатывать деньги, которые театр ему никогда бы не принес (в «Ромэне» у него была зарплата в 90 рублей). В 90-е годы В. Васильев обосновался в Твери, где стал заведовать культурным центром.

Валя Курдюкова (Ксанка) оказалась единственной из всей «четверки», кто не связал свою жизнь с искусством. После фильма она вышла замуж и родила двух сыновей. В кино ее не звали, да и спорт пришлось бросить. Одно время она работала буфетчицей в издательстве «Правда», затем устроилась на продуктовый склад в Московском горкоме партии. Сейчас живет в Москве с мужем Владимиром и двумя сыновьями.

Виктор Косых (Данька) из всех «неуловимых» стал самым известным. Он затем снялся более чем в сорока фильмах, среди которых: «Пограничный пес Алый» (1980, роль начальника погранзаставы), «Тревожное воскресенье» (1983, рабочий порта), «Холодное лето 53-го» (1988, уголовник Шуруп), «Маэстро-вор» (1994, главарь мафии). Был женат два раза. От первого брака имеет дочь, которая в 1996 году сделала его дедом. От второго брака – 11 – летнего сына. В последние год-два Косых довольно часто появлялся на экранах телевизоров, раздавал интервью в газетах. Судя по ним, у него все обстояло благополучно. Однако в июле 1997 года произошла трагедия. По версии журналистов, события выглядели следующим образом.

5 июля в семь часов вечера В. Косых с сыном ехали на автомобиле «Жигули» по Отрадному проезду. Внезапно ему в «хвост» пристроилась машина ГАИ, и милиционеры потребовали от него припарковаться у обочины. Однако по какой-то причине Косых решил проигнорировать это требование и нажал на газ.

Началась погоня, которая привела к трагедии. На перекрестке Косых не справился с управлением, выехал на тротуар и врезался в столики летнего кафе. В результате пострадали трое отдыхавших мужчин: один из них погиб на месте, двое других (47 и 55 мет) получили тяжелые травмы. Сам Косых был доставлен в травматологическое отделение Первой Градской больницы с диагнозом: «Ушиб подбородка и грудной клетки». Его сын, к счастью, не пострадал.

Сам В. Косых описывает происшествие иначе. По его слонам, авария произошла по вине неких пешеходов, которые перебежали дорогу перед его автомобилем. Он вынужден был свернуть в сторону и врезался в летнее кафе. В тот момент, по его словам, он был совершенно трезв. Однако все акценты в этом происшествии расставит суд.

«Республика ШКИД». 1967 год

Первоосновой для этого фильма послужила одноименная книга Леонида Пантелеева (Еремеев) и Григория Белых (Янкель), которая вышла в свет в 1926 году. Оба писателя были воспитанниками Школы имени Достоевского (ШКИД) поэтому писали о том, чему сами были свидетелями. Эта книга имела огромную популярность среди подростков, ее буквально зачитывали до дыр. Многие цитаты из нее затем ушли в народ: «ламца-дрица, а-ца-ца», «катись колбаской по Малой Спасской» и т. д.

В 1965 году на «Ленфильме» возникла идея снять фильм по этой книге. Стали думать, кому из режиссеров доверить право этой постановки, и остановились на одном из известных мастеров экрана. Однако вскоре дорогу ему «перебежал» 35-летний Геннадий Полока. Но прежде чем рассказать об этом, стоит несколько слов сказать об этом режиссере, судьбу которого не назовешь легкой.

Закончив ВГИК в 1957 году, Г. Полока снял документальный юлефильм «Наши гости из далеких стран», но его мечтой было художественное кино, к которому его не допускали. Наконец в начале 60-х ему доверили постановку фильма по сценарию писателя Ю. Трифонова. Фильм назывался «Чайки над барханами», и лействие его развивалось в Туркмении.

Картина была снята точно в установленные сроки, однако на экраны ее так и не выпустили. Против ее выхода стеной встали партийные чиновники из Туркмении. И хотя начальники Полоки в Москве признали фильм «высокохудожественным произведением», решить дело в лучшую сторону так и не удалось. Более того: видя, как повели себя московские товарищи, туркменские в ответ… завели уголовное дело на Полоку, обвинив его в крупной растрате государственных денег. Отмечу, что в те годы хозяйственные преступления карались очень жестоко, вплоть до расстрела. Полоку стали настойчиво вызывать в Прокуратуру Туркмении, но он, по совету адвоката, проигнорировал эти вызовы. Но дело этим не завершилось. Через восемь месяцев после возбуждения уголовного дела оно докатилось до Москвы, Полоку в конце концов арестовали. На защиту своего товарища встал И. Пырьев, который добился личной аудиенции у министра культуры СССР Е. Фурцевой. Он попытался ей втолковать, что дело Полоки дутое, что в обвинительном заключении цифра в восемь раз больше фактических расходов, что за этим делом явно стоят руководители туркменского ЦК или Совета Министров. Но Фурцева не стала вмешиваться в эту историю, видимо, испугавшись конфликта с республиканскими коллегами. В результате над Полокой повисла реальная угроза сесть на 13 лет в тюрьму. Но его спас от расправы адвокат Шульман, который изучил уголовное дело и нашел в нем десятки нестыковок: В конце концов следователи сообразили, что выгоднее это дело развалить и доложить руководству о том, какие они хорошие – спасли человека от тюрьмы. Так оно и произошло, и руководитель следственной группы даже получил повышение по службе. А Полоку реабилитировали.

Между тем в 1962 году ему наконец удалось получить первую самостоятельную работу: в соавторстве с Л. Шенгелия они сняли фильм «Капроновые сети». Правда, по словам самого Полоки, основную часть работы выполнил Шенгелия, а он был лишь «на подхвате».

В 1965 году, когда на «Ленфильме» задумали снимать фильм «Республика ШКИД», Полока маялся без работы. И тут ему вдруг доверили стать разработчиком сценария этой картины. О том, что было дальше, рассказывает сам режиссер: «Я в то время находился в очень тяжелом положении, жил за счет того, что писал сценарии, но без фамилии. За это мне давали 50 % гонорара. Я прочел сценарий – он сводился к истории Матушки и пионерского движения. Поговорил с Пантелеевым и столкнулся с человеком злым, явно ненавидящим книгу. Он всю жизнь ревновал своего соавтора Белых-Янкеля, человека легкого, с прекрасным юмором. Главы книги они писали раздельно. Достоинства ее шли от молодости авторов. Жанр книги я бы определил как рассказ двух одноклассников, которые соревнуются друг с другом, вспоминая наиболее яркие эпизоды из своей жизни. Мне кажется, это «соревнование» выиграл Белых.

Мы сели с Женей Митько и за две недели написали двухсерийный сценарий. Осталось 3–4 процента от Пантелеева. Что вызвало у него ярость и 200 замечаний. Но худсовет принял сценарий «на ура!». На студии его читали как беллетристику. И тогда Иванов и Козинцев сказали худсовету: «Почему Полока только литдоработчик? Он же режиссер по профессии. Пусть снимает». Так я стал снимать эту картину».

Актеров на роли искали в основном в Ленинграде. Главную роль – учителя Виктора Николаевича Сороку-Росинского (Викпиксор) – сыграл Сергей Юрский. Стоит отметить, что в фильме он загримировался под своего отца, который носил точно такие же бородку и усы, как и Викниксор.

Учителя физкультуры – Косталмеда – сыграл замечательный актер Павел Луспекаев. Отмечу, что в фильме у него была одна из главных ролей, однако из-за того, что цензура сделала из жухсерийной картины односерийную, большинство эпизодов с сю участием полетело в корзину. Поэтому его персонаж отошел на третий план.

В ролях «шкидовцев» снялись молодые начинающие актеры.

Готу сыграл 16-летний Виктор Перевалов, который среди актеров-шкидовцев считался самым профессиональным: в кино он начал сниматься с 7 лет. Его первым фильмом был «Тамбу-Тамбу» (1957), затем последовали: «Сомбреро», «Марья-искусниница» (оба – 1960), «Балтийское небо» (1961), «Старожил» (1961), «Долгая счастливая жизнь», «Земля отцов» (1966).

Роль Мамочки досталась еще одному юноше-актеру – Александру Кавалерову. Он тоже пришел в кино с семи лет, и первой его работой стал фильм «Балтийское небо». Для съемок этой картины требовались худые дети блокадного Ленинграда, и подруга его матери (они вместе работали в народном театре), однажды увидев Сашу, посоветовала привести его на студию.

В «Республике ШКИД» Кавалерова сначала пробовали на роль вечно голодного Савушкина, но, когда Саша вдруг запел песни Робертино Лоретти, Полока твердо заявил: «Будешь играть Мамочку!»

Фильм вышел на экраны страны в 1967 году и был с восторгом принят публикой. В прокате он занял 12-е место, собрав на своих сеансах 32,7 млн. зрителей. На Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде в 1968 году он получил почетный приз.

А теперь несколько слов о том, как сложилась в дальнейшем судьба создателей этого фильма.

Г. Полока после успеха «Республики ШКИД» снял эксцентрическую трагикомедию «Интервенция» с В. Высоцким в главной роли. Однако цензурой картина была забракована и легла на полку на 1.9 лет. После этого режиссер решил не рисковать и снял совершенно безобидную приключенческую картину «Один из нас». В прокате 1971 года она заняла 12-е место, собрав 27,8 млн. зрителей.

Затем Полока задумал снять фильм «Ваше призвание», но его ему закрыли. Чтобы не сидеть без работы, пришлось снимать легкую комедию «Единожды один», которую критика затем разнесла в пух и прах. В 1975 году Г. Полоку выгнали из большого кино, и он ушел на телевидение: в творческом объединении «Экран» работал худруком. Именно там сумел снять картину «Ваше призвание». Жил в те годы очень тяжело, по его же словам, «одно время был бомжем, обитал на чердаках». Про то, что он снял «Республику ШКИД», тогда уже никто не вспоминал. Только с началом перестройки творческая судьба Г. Полоки стала меняться в лучшую сторону. В 1987 году вышла его «Интервенция». В 1996 году он снял картину «Возвращение броненосца».

В. Перевалов (Гога) после «Республики…» вынужден был уйти из средней школы. Дело в том, что он к тому времени стал одним из самых снимаемых молодых актеров и совмещать два этих занятия (учебу и съемки) ему было не под силу (в седьмом классе он даже остался на второй год). Поэтому после 8-го класса Перевалов вынужден был поступить в школу рабочей молодежи. Учебу благополучно совмещал с работой в кино и к началу 70-х умудрился сняться еще в шести картинах: «Я вас любил», «Браслет-2» (оба – 1967), «Годен к нестроевой», «Старая, старая сказка» (оба – 1968), «Золото» (1969), в телефильме «На дальней точке» (1970).

В 70-е годы творческая карьера Перевалова складывалась неровно. Несмотря на то, что он записал на свой счет еще 14 ролей, однако по-настоящему удачных среди них не так много. Самой удачной работой из этого списка можно считать роль сотрудника уголовного розыска в фильме «Трактир на Пятницкой» (1978). В прокате картина заняла 5-е место, собрав 54,1 млн. зрителей.

В 80-е годы на широкий экран вышли только два фильма с участием Перевалова: «Встреча у высоких снегов» и «Опасный возраст» (оба – 1982). На этом кинематографическая карьера Перевалова прервалась на целое десятилетие. Чем же он занимался все эти годы? Оказывается, всем. Он, например, работал в службе пути на метрополитене – выпрямлял рельсы. Затем пять лет работал в колхозе, в Воронежской области, в яблоневом саду. Зимой обрабатывал яблони химией, обрезал кроны, заготавливал ящики для яблок, а летом собирал урожай. Колхоз расплачивался с ним натурой – яблоками, которые он затем успешно продавал.

После колхоза Перевалов одно время работал грузчиком в винном магазине. По его словам: «Когда я выходил с ящиком водки, народ начинал прятать бутылки и оглядываться: искать, где же камера спрятана. Никто не верил, что я здесь работаю».

Затем судьба забрасывала бывшего киноартиста еще в несколько разных мест: экспедитором в ресторан, шофером на малое предприятие. В феврале 1990 года вместе с друзьями Перевалов отправился искать счастье в Америку – в Нью-Йорк. Однако поездка завершилась провалом, и он вновь вернулся на родину.

В 1991 году про Перевалова вспомнили кинематографисты и пригласили его на одну из ролей в фильме «Yesterday». К сожалению, на сегодняшний день это единственная роль актера в нынешнем десятилетии. Режиссеры про него забыли. По его же словам: «Я год на «Мосфильме» не был, прихожу, мне говорят: «Ты что, жив, что ли? А мы уж тебя похоронили».

Между тем в последние год-два про Перевалова внезапно вспомнили. В. Мережко даже пригласил его в свою передачу «Мое кино» (вместе с ним в студию был приглашен и другой давно позабытый актер – В. Трещалов).

А. Кавалеров (Мамочка) первое время после «Республики ШКИД» тоже был очень популярен и снимался достаточно активно. В 1971 году на экраны страны вышел фильм «Минута молчания», где он сыграл главную роль. Именно в этом фильме впервые прозвучала песня «За того парня», с которой Кавалеров затем выступал в концертах. Но где-то с конца 70-х предложений сниматься становилось все меньше, и Кавалеров, по его же словам, стал спиваться. Работал сторожем, приручал бродячих собак, кормил и держал их дома. Наверняка плохо бы кончил, если бы не женщина, которая встретилась ему тогда. Они поженились, и Кавалеров бросил пить. В 1986 году у них родилась дочь. А в 90-е годы Кавалеров вновь возобновил свою концертную деятельность, его имя замелькало на страницах многих периодических изданий.

Леня Ванштейн (он играл Янкеля) в 80-е годы эмигрировал в США, но его судьба там сложилась трагически: в марте 90-го он обедал в одном из нью-йоркских кафе, там внезапно началась перестрелка, и его случайно застрелили.

Толя Подшивалов (Цыган) перенес тяжелую операцию: из-за опухоли мозга ему сделали трепанацию черепа. Что с ним сегодня – неизвестно.

Юра Рычков (Купа Купыч Гениальный) работает актором во Владимире и Ярославле.

Слава Голубков (Японец) работает актером в Кирове.

Володя Колесников (Слоенов) создал свой частный театр и ставит в нем спектакли.

В январе 1997 года в Москве, в кинотеатре «Художественный», состоялось празднование славной годовщины: 30-летия со дня выхода фильма «Республика ШКИД» на широкий экран. На этом торжестве присутствовали: Г. Полока, С. Юрский, А. Кавалеров и другие «шкидовцы». Юбиляров поздравили: председатель Роскино А. Медведев, актеры Р. Быков, Э. Быстрицкая. Как написал в «Московском комсомольце» А. Суховеров: «Тень ностальгической печали витала в «Карцер-баре» на втором этаже кинотеатра, куда кинематографисты отправились опрокинуть по стопочке за встречу, оставив приглашенную публику смотреть фильм. Печаль вполне объяснима. «Республика» оказалась главным детищем в режиссерской жизни Геннадия Полоки, не говоря уже об исполнителях-подростках, чья жизнь за редким исключением была позднее связана с кино и с театром, но кому не довелось больше пережить успеха, близкого к шкидовскому. Теперь у некоторых из них уже внуки. И помолодевшие на 30 лет дедушки, вздыхая, рассуждают: и беспризорников нынче хватает, и бандитов не меньше, чем вшкидовские 20-е, а фильма такого, похоже, уже не снять».

«Белое солнце пустыни». 1970 год

Парадоксально, но факт: в содержании этого фильма на первый взгляд нет ничего особенного, однако вот уже более 25 лет эту картину с неослабевающим вниманием смотрит не одно поколение наших соотечественников. Космонавты традиционно смотрят его перед стартом, а в Перми даже существует некое общество, созданное студентами, участники которого изъясняются между собой только на языке этого фильма.

«Белое солнце пустыни» родилось, можно сказать, случайно. В 1968 году на «Мосфильме» забраковали два сценария запланированных приключенческих фильмов, однако снять что-то «боевое» руководству студии все-таки хотелось. В те годы огромной популярностью у зрителей пользовались вестерны, причем снимать их начали уже и в Европе (в Италии этим занимался Серджио Леоне, в 1964 году чехословацкие кинематографисты сняли замечательную пародию «Лимонадный Джо», а немцы запустили серию фильмов с Гойко Митичем). В Советском Союзе нечто подобное сняли Витаус Жалакявичюс («Никто не хотел умирать», 1965) и Эдмонд Кеосаян («Неуловимые мстители», 1967). И вот в 1968 году такая идея пришла в голову директору Экспериментальной творческой киностудии (ЭТК) при «Мосфильме» Владимиру Познеру. У этой студии тогда был особенный статус, что-то вроде автономии, и поэтому руководство студии имело чуть большую самостоятельность, чем их коллеги с других киностудий. В. Познер вызвал к себе сценариста Валентина Ежова (это он написал в конце 50-х сценарий фильма «Баллада о солдате») и буквально приказал ему в течение полутора месяцев сослать сценарий отечественного вестерна. В. Ежов не верил в vcnex этой затеи, однако начальству решил не перечить и приступил к работе.

В качестве основного места действия своего произведения Ежов выбрал среднеазиатскую пустыню. В те годы в советском кино начала, возрождаться начатая еще в 30-е годы с фильмов «Тринадцать» и «Джульбарс» идея постановки фильмов о борьбе красных с басмачами. Например, одновременно с Ежовым в конце 60-х запускались в производство сценарии таких фильмов, как «Встреча у старой мечети» и «Красные пески».

В. Ежов в пустыне никогда не был, поэтому в соавторы себе он взял своего товарища по высшим сценарным курсам Рустама Ибрагимбекова. Однако, даже несмотря на такое «подкрепление», сценарий будущего фильма не получался: не было, что называется, той «изюминки», вокруг которой развивался бы весь сюжет. И тогда Ежов встретился с одним из ветеранов гражданской войны, который в 20-е годы воевал с басмачами в Средней Азии. Этот человек и рассказал Ежову о том, что басмачи часто, спасаясь от настигавших их красных отрядов, бросали в пустыне свои гаремы. «Прискачешь, бывало, к какому-нибудь колодцу, – рассказывал ветеран, – а рядом с ним женщины сидят. Оставить их в пустыне нам нельзя – погибнут. Вот и приходилось вместо преследования банды сопровождать «неожиданный подарочек» к ближайшему кишлаку. Ох и намучаешься вместе с ними в дороге!»

Услышав об этом, Ежов понял, вокруг чего теперь будет крутиться его сюжет – вокруг гарема. Вместе с Ибрагимбековым они уехали на Волгу, под деревню Кстов, и там буквально за месяц «родили» сценарий, который носил название «Пустыня».

Как только сценарий был готов, стали искать режиссера, который взялся бы поставить по нему фильм. Поначалу предложили сделать это популярному тогда Андрону Кончаловскому. Однако тот, сняв до этого в Киргизии «Первого учителя», не решился больше снимать кино на «азиатскую» тему. Тогда возникла фигура Витауса Жалакявичюса, однако его забраковали сами сценаристы. Им хотелось, чтобы фильм получился чем-то вроде ироничного боевика, в то время как Жалакявичюс слыл мастером жесткого кино. И вот тогда в поле зрения авторов возник режиссер с «Ленфильма» Владимир Мотыль, снявший незадолго до этого прекрасный, наполненный доброй иронией и юмором фильм «Женя, Женечка и «катюша». Был у этого режиссера и опыт работы с национальными актерами в фильме «Дети Памира».

Между тем сам Мотыль, прочтя сценарий «Пустыни», от постановки фильма неожиданно отказался. Как он сам потом объяснял это, в сценарии он не нашел необходимого лирического начала, хотя сам сценарий ему и понравился. В те дни он буквально бредил идеей постановки фильма о декабристах, и «размениваться» на басмачей просто не хотелось. Однако высокие киноначальники, обидевшись на его фильм «Женя, Женечка и «катюша» (по их мнению, это был несерьезный фильм о Великой Отечественной войне), решили и близко не подпускать его к такой теме, как декабристы. И вот тогда, мучимый творческим простоем, Мотыль согласился на постановку фильма по сценарию «Пустыня». Взяв в руки сценарий, он заявил его авторам, ч го сам придумает «лирическое начало», и создал образ незабываемой Катерины Матвеевны. А письма, которые Сухов пишет ей на родину, он позаимствовал у своего друга – режиссера Марка Захарова, который написал их специально для своего нового спектакля.

«Пустыня» без пустыни

Съемки любого фильма начинаются с выбора натуры. «Морские» эпизоды решено было снимать в Дагестане, южнее Махачкалы. А вот поиски пустыни зашли в тупик. В зиму 68-го в Каракумах выпало так много дождей, что вся растительность вылезла наружу и пески буквально скрылись под высокими травами. Мотыль со своими ассистентами облетели на вертолете сотни километров, однако нужной натуры так и не нашли. Кое-кто тогда советовал режиссеру оставить в покое Каракумы и снимать фильм в днепровских дюнах, где и натура не хуже, и жара не гакая изнуряющая. Но Мотыль настоял на своем и привлек на помощь армию: солдаты среднеазиатского военного округа за считанные недели пропололи десятки квадратных километров пустыни возле туркменского города Байрам-Али. И в июле 1968 года начались долгожданные съемки.

Сухов

На роль красноармейца Федора Сухова претендовали два актepa: Георгий Юматов и Анатолий Кузнецов. В ходе кинопроб решено было остановиться на первой кандидатуре. Фильм должен был стать типичным боевиком, и Юматов, который и силой, и статью был не обижен, как никто лучше подходил на роль в таком фильме. Без сомнения, если бы фильм вышел с ним, то это было бы другое кино. Однако судьбе суждено было повернуться так, что Юматов накануне съемок попал в неприятную историю с дракой, и его внешний вид был испорчен. Далее рассказывает В. Мотыль: «На Экспериментальной студии каждый съемочный день стоил огромных денег, останавливать или переносить работу над фильмом было невозможно. Я набрался храбрости и позвонил Кузнецову. Надо отдать должное его благородству: он отбросил прочь ложное самолюбие, не устроил истерики – встал и приехал».

Стоит отметить, что Кузнецов до этого успел сняться в 21 картине, где в основном играл только положительные роли. Незадолго до съемок картины, в 1965 году, он отказался от роли следователя Подберезовикова в фильме «Берегись автомобиля» именно из-за того, что это была положительная роль. Но от предложения В. Мотыля он почему-то не отказался и, как показало время, оказался прав.

Абдулла

На эту роль также пробовалось несколько актеров, однако в споре победил мало кому известный 33-летний актер Тбилисского театра имени Шота Руставели Кахи Кавсадзе. Любопытно отметить, что за эту роль он в конечном итоге получил 777 рублей 00 копеек. Как вспоминает сам актер: «Эти три семерки никогда не забуду. Приехали ко мне на съемки в Каспийск друзья. Пригласил их в ресторан, накрыл один маленький стол на пятерых и потратил половину гонорара…»

Верещагин

Достойного актера на эту роль искали дольше всего. Здесь требовался актер-богатырь, вроде Ивана Переверзева или Бориса Андреева. Однако ни один из подобного рода актеров Мотылю так и не приглянулся. Уже заканчивался июль 68-го, а нужного актера так и не находили. В группе царила паника, и тогда Мотыль вспомнил про замечательного актера – 40-летнего Павла Луспекаева. Однако, как только Мотыль произнес вслух эту фамилию, многие в группе подумали, что режиссер шутит. Все были прекрасно осведомлены, что этот актер – инвалид. Еще в 1962 году П. Луспекаеву ампутировали сначала пальцы на одной стопе, а через пять лет – на второй (сказались голодное военное детство и губительное курение еще со школьных лет). А ведь в фильме его герой должен был драться сразу с несколькими бандитами и одолеть их. Но Мотыль и не думал отступать от своего решения. Он очень любил этого актера и искренне хотел ему помочь в те непростые для него дни (Луспекаева тогда выгнали из ЬДТ, не утвердили на роли в картинах «Гойя», «Бег» и др.). Поэтому в один из тех июльских дней Мотыль лично отправился в Ленинград и позвонил в дверь луспекаевской квартиры. Далее приведу его собственные слова: «Первое, что меня удивило – Луспекаев был на ногах! Если мне не изменяет память, двери он открыл сам. Никаких костылей. Только в руке палка. И с ходу разговоры – о роли, о сценарии, который он уже прочитал… Я тогда пообещал, что часть сцен на баркасе мы перенесем в павильон, чтобы ему не мучиться в штормовую качку. Однако Луспекаев с этим не согласился, так как, по его мнению, Верещагин должен был выглядеть по-настоящему сильным и здоровым. И от сцены в море он не отказался…»

Против кандидатуры Луспекаева выступили многие участники съемки. Даже рядовые производственники ворчали, что зачем шить какие-то особые, дорогие сапоги с внутренними упорами для Луспекаева, если можно заменить его здоровым актером. Но все эти разговоры сошли на нет, как только Луспекаев приступил к съемкам и показал, на что он способен. Такого самопожертвования от него не ожидал даже сам Мотыль. Как он потом вспоминал: «По Махачкале передвигался он с палочкой, а довезти актера до объекта – декорации дома Верещагина – не мог никакой транспорт: увязал в сыпучих песках. С паузами на отдых Луспекаеву приходилось вышагивать на больных ногах почти километр, опираясь на палку и на плечо сопровождавшего ассистента или чаще жены – самоотверженной Инны Александровны. Потом ему по часу приходилось отходить в волнах Каспия, чтобы утихла боль. На съемке же гордо противился, когда предлагали упростить мизансцену, всеми способами демонстрируя, с какой легкостью он выполнит любую задачу. Лишь иногда после отснятого кадра мы видели, чего стоила ему эта «легкость».

Надо сказать, что уже в процессе съемок половина группы не выдержала 40-градусной жары и тяжести съемок и уехала обратно. А ведь их физическое состояние не шло ни в какое сравнение с тем, что чувствовал тогда Павел Луспекаев.

О том, как Луспекаев проводил свое время вне съемочной площадки, рассказывает исполнитель роли Петрухи Николай Годовиков: «Часть павильонных съемок мы снимали в Сосновой поляне, филиале «Ленфильма», и там был магазинчик – небольшой, деревянный. Мы часто к нему ездили на «козлике» втроем – я, Пал Борисыч и Кузнецов. Подъезжали, и меня, как самого молодого, посылали: «Ну, вперед!» Почему-то всегда покупали девять маленьких – почему, не знаю. Помню, Мотыль все время к нам напрашивался, а Пал Борисыч Луспекаев ему говорил: «Владимир Яковлевич, у вас есть своя «Волга» – вот и катайтесь на ней».

Саид

На эту роль Мотыль выбрал своего давнего знакомого: 42-летнего актера Театра сатиры Спартака Мишулина, с которым вместе работал в Омском драмтеатре (Мотыль ставил там «Клопа» В. Маяковского). Однако, так как режиссер театра В. Плучек запретил своим актерам сниматься в кино, Мишулину приходилось отлучаться из театра тайно – по выходным. Он летел самолетом до Ашхабада, потом – до Мары, и еще 30 километров на машине до Байрам-Али.

Как помнит читатель, Мишулин в фильме был обрит наголо, что очень облегчило его пребывание в жаркой пустыне, однако поставило в безвыходное положение в театре. Увидев Мишулина в таком виде, Плучек сразу бы догадался о «левых» отлучках артиста. Поэтому была придумана хитрость: гримеры из волос Мишулина сделали ему парик, и он в таком виде приходил в театр. Но разоблачение все-таки произошло, причем актер сам этому поспособствовал. Однажды он нос к носу столкнулся у входа в театр с Плучеком и, поздоровавшись, снял с головы кепку… вместе с париком.