Текст книги "Нерон"

Автор книги: Эжен Сизек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Сизек Эжен
НЕРОН

Моей племяннице Анне

Глава I. Нерон и его образ

Правление и эпоха

Нерон будет править лишь четырнадцать лет. Это мало даже для Римской империи, где традиции и не предусматривали длительной власти. Став римским Императором 13 октября 54 года, Нерон умрет 11 июля 68 года. Ему не было и тридцати одного года, когда он покончил жизнь самоубийством. Не удалось осуществить того, что он хотел реализовать во время своего правления. Некоторые суждения, которые он изложил в своем труде о политике, показывают его или чудовищем, или фантазером. Нерон выбрал необычный путь. Этот выбор римские политические круги отказались признать своим. Впрочем, могли ли они это сделать? Конфликт нашел свое [5] разрешение в насильственной смерти его инициатора.

Первый век нашей эры был настоящим веком Возрождения, отмеченный длительным кризисом роста и различных приспособлений на извилистом пути своего развития. Век Ренессанса предшествует веку классицизма, так же как впоследствии век XV предшествует веку XVI. Так же как подвижность барокко подготовит уравновешенность классицизма. Нерон плохой правитель? Может быть. Достойный правитель Возрождения? Без всякого сомнения. Кроме того, истинное Возрождение XV века – не имеет ли оно своей плеяды подобных «черных принцев»? Эпоха Нерона представляет собой помимо самого правления историческую предрасположенность первого века нашей эры: ветвь Юлиев-Клавдиев, которая отличается своими социально-политическими и идеологическими особенностями.

Этот период начинается появлением вокруг Сенеки течения, которое утвердится при дворе Клавдия, где властвует Агриппина, его последняя супруга (50-51 гг.), и завершится окончанием гражданской войны и победой Флавиев в 69-70 годах. Страницы нашей книги посвящены одному человеку. Мы попытаемся тем не менее объяснить сущность этого человека в связи с окружающей средой, которая ее определяет. [6]

Искаженный образ

В основном последующее поколение не является более терпимым к точке зрения императора, чем те, которые заставили его в июне 68 года положить конец своей жизни. Без сомнения, последний цезарь династии Юлиев-Клавдиев имел своих убежденных последователей. Но они исчезли, оставив в веренице лет образ Нерона, преступного чудовища, кровавого безумца, предающего смерти своих близких и поджигающего Рим, свою столицу, только ради удовольствия. Утверждали, что Нерон был инициатором этого пожара, возникшего в 64 году, и пожар – следствие его безумия. Мы видим, что он не такой. Однако его ответственность, какой бы она ни представлялась, остается основной темой этого расследования. Что касается многочисленных смертей, то этот факт заставляет видеть в нем маньяка, поджигателя, падшего ангела, разновидность Дракулы, еще до того, как он был описан.

Характеристика написана в стиле того, что одни страдали до него, иные будут страдать после него. Калигула – или Гай, каково было его настоящее имя, является примером для сравнения с императором-психопатом. Современники Нерона, продолжая судить его слишком строго, кажутся, впрочем, не столь пораженными преступлениями своего правителя, чем поколения, пришедшие им на смену. Литература в [7] самом деле достаточно быстро заинтересовалась этой личностью. Что до сверхлитературных свидетельств – описаний, папирусов, документов, рассказывающих об императорской и административной деятельности, то они лишь частично соответствуют отрицательному образу, созданному, чтобы его окончательно осудить! То «тиран Вселенной» (Псевдо-Сенека, «Октавия»), то «враг рода человеческого» (Плиний Старший, «Естественная история»).

Нерон в лучшем случае был тщеславным деспотом (Псевдо-Луций, «Нерон»). Стоики эпохи Флавиев, затем писатели века Антониев подчеркнут неуравновешенность и безответственность этого человека, который был, по мнению многих, не похожим на обыкновенных людей. В эпоху Светония уже вырисовывается этот мрачный образ: Нерон становится императором подлым и проклятым. Тацит был того же мнения. Тот Тацит, которого Расин назовет «самым великим художником Античности», добавил в портрет краски, которые еще больше очернят образ: в самом деле, под взглядом богов, Нерон Тацита осквернит, а затем убьет своего приемного брата Британника, не позволив ему даже обнять своих сестер. Сделан еще один шаг. С этого момента император становится «монстром»: ненормальным существом, созданным богами, чтобы предупредить людей об огромной опасности, которая им угрожает. [8]

Антихрист

Отсюда начинается легенда. Иудейские круги, и особенно христианские писатели, не прощают ему преследований, которым он их подверг: они сотворят из Нерона апокалиптический образ. В то время как сокрушающий язычник Фест представляет его императором, самым отвратительным из тех, кого могла бы вынести Римская империя (Руфий Фест. «О победах римского народа»). Блаженный Августин утверждает, что он достиг вершин сластолюбия и жестокости («Город Богов»), Жан Хризостом, епископ, один из отцов церкви 322 – 407 годов, увидит в нем символ порока и варварства. Христиане не могли перенести того факта, что он объявил себя спасителем мира: в их глазах один лишь Христос был удостоен такого звания. Неудивительно, что Нерон не получил индульгенции и не вызвал интереса, который они дарили Сенеке, вплоть до того, что сфабриковали из различных отрывков ложную переписку со святым Павлом. В этой обстановке всеобщей враждебности некоторые сделали вывод, что император – или Антихрист, или его предвестник. Лактанций, писатель, христианин, блаженный Августин и Жан Хризостом продолжают отстаивать свои взгляды, которые вновь находят у Пето, Комодиана и Севера. По Августину, христиане утверждают, что Нерон воскрес в образе Антихриста, другие думают, что император не умер, а скрылся, что-бы [9] поверили в его исчезновение, а он впоследствии вернется к своему правлению. Хризостом, так же как и блаженный Августин, отбросил эти гипотезы, но считал, что сын Агриппины в жизни был предвестником Антихриста, призванным показать своими действиями, что будет, если в дальнейшем, перед окончательной победой Христа, придет он. Убеждение, что Нерон был действительно Антихристом или его подобием, сохранится до времен Средневековья. К концу периода Античности неизвестный автор Откровений святого Иоанна Богослова развил тему Зверя, число которого 666 было получено путем сложения цифр, указанных в еврейской транскрипции имени цезаря Нерона. Никто не может точно указать места погребения Нерона, несмотря на объяснения Светония. В период всего Средневековья рождались различные легенды. Некоторые представляли Нерона чудовищем, рождающим лягушек, другие представляли дьяволом. Иные принимали его за дьявола в образах ворон, взлетающих с дерева, которое растет у могилы Домиция. Папа Паскаль II (1099-1118) был вынужден снести памятник, а на его месте установить часовню. Некоторые верующие хотели, чтобы эти птицы воплощали в себе душу Нерона, которая обрела покой только после возрождения Христа на земле. Даже в 1900 году в Антоне рассказывали истории о дьявольских появлениях императора. В 1975 году молодого немца преследовал голос Нерона, [10] и он захотел изгнать злых духов. Сегодня же мы остаемся верными этому апокалиптическому представлению о Нероне-безумце. В кино он предстает похожим на того, что набросал Жан Руже: «Нерон-император, полубезумный и кровожадный, описанный Тацитом, Светонием и Дионом Кассием (...) убийца сводного брата, матери, предшественника и многих других, растлитель женщин и молодых людей, женившийся на одном из своих вольноотпущенников, скоморох, жонглер, актер, показывающий себя в театрах и на конкурсах».

Нужно ли реабилитировать Нерона?

Если некоторые современные монографии, составленные неспециалистами, придерживаются этого традиционного образа сына Агриппины, то романизированные биографии грешат совершенно другими излишествами. В них Нерона представляют святым и другом бедноты. Историки, учитывая все свидетельства, которыми мы располагаем, старались по-своему приблизить их к настоящему образу Нерона. Но чаще их работы сводились к реабилитации императора. Абсурдно утверждать, что Нерон был осведомленным императором и уравновешенным человеком. Несложно установить истину и расчистить поле, усыпанное большим количеством легенд и сомнительных [11] традиций. Мы попытаемся объяснить «злодеяния» Нерона, исследуя не только особенности его психики, но и исторический контекст, который позволит узнать его сущность. Даже если Нерон убил мать, жену, воспитателя, так уж ли он виновен во всех преступлениях, которые ему приписывают? Ведь некоторые античные свидетельства представляют в карикатурном свете скандалы и излишества гистриона.

«Последний, но не худший» – мы попытаемся проанализировать самым тщательным образом политические программы императора, так же как и другие действующие силы этого времени. Да, Нерон не всегда поступал согласно своим капризам. Он был стратегом и тактиком, сумевшим окружить себя друзьями и полезными советчиками. Его психическая неуравновешенность, с этой точки зрения, не отличалась ни от образа правления, которое он пытался представить, ни от «безумств» своего политического выбора.

Таким образом, нужно опираться на документы и свидетельства, которыми нас снабдила Античность, чтобы осветить эти глубокие пласты, читать между строк, чтобы охватить и понять стратегию и программу Нерона так же хорошо, как и политические и культурные факторы, которые влияли на его решения. Не забывайте, что у древних авторов не было достаточно времени, чтобы осмыслить последствия некоторых феноменов. Кроме того, из боязни притеснения абсолютистским режимом или каких-либо скрытых [12] интересов они не осмеливались обнажать события, учитывая прихоть и нравы того или иного действующего лица, поведение которого приоткрывает его политическую ориентацию.

Давайте запомним, если бы мы могли хорошо узнать доктрину и стратегию Нерона и разобраться в них, мы бы не оправдали его, а также не доказали бы невиновности в преступлениях и провале его политики. Поражение во многом объясняется кризисом, который расшатал Римскую империю в 68-70 годы.

Амбиции императора

Корни этого кризиса, впрочем, спрятаны очень глубоко. Правление Нерона соответствует периоду большой исторической напряженности. Старые структуры, социальные, политические и моральные, а также менталитет, унаследованный от Республики, претерпят резкие изменения. Кончина Нерона положит конец республиканским традициям во всех областях: правление династии Юлиев-Клавдиев представляет в этом смысле уход в римскую историю, и Высшая империя в классическом смысле начнется с приходом династии Флавиев. Падение Нерона – это в равной степени падение большой сенаторской аристократии с древнейших времен и ее гибель.

Своим усилившимся деспотизмом император ускорил процесс перехода, продолжая преследовать [13] цели, вытекающие из этого. По примеру Гая Калигулы, он хотел создать аристократическое правительство, которое позволило бы ему преступать рамки, римлянам привычные. Монархия, которую он принял, была навеяна антониевскими настроениями, впрочем, так же как Гай, – не считал ли он Марка Антония одним из своих предков? Однако специфическая черта его правления не основывается на духовности монархии, он хотел быть эстетическим идеалом в повседневной жизни римлян. Император хотел быть также поэтом и актером. С внешностью центуриона, типичной для Рима, он праздновал свой собственный артистический триумф. Этот правитель был так озабочен и привязан к искусству, что сделал из своего правления огромную театральную сцену. Нерон заставил римлян принять новую ментальность и меру ценностей, весьма отличных от тех, что знали до сих пор. И хотя они давно были в упадке, новый свод социально-культурных законов подвергся глубокому преобразованию – моральному и воспитательному. Это позволило римлянам переступить через табу их предков и испытать то, что впоследствии назовут неронизмом. [14]

Глава II. Личность Нерона

Детство

Луций Домиций Агенобарб, будущий Нерон, родился в Анции (город в центральной Италии) 15 декабря 37 года во время правления Гая Калигулы, через девять месяцев после смерти Тиберия, 16 марта того же года. Он появился в семье, где супружеский климат оставлял желать лучшего. Знамения, меняющиеся в зависимости от источника, сопровождают первые минуты Луция. Так, Светоний заявляет, что «Нерон родился точно с восходом солнца и таким образом был отмечен его лучами». Легенда на самом деле была отзвуком египетского обряда, связанного с солнцем, по которому царь или статуя божества обручается с восходящим солнцем [15] в том месте алтаря, где солнечные лучи могли коснуться его, прежде чем упасть на землю. Отмеченный царским знаком Нерон, солнечный принц, не успев родиться, уже чувствует себя призванным править в Египте и Риме, являясь, кроме того, хозяином древней территории Лагидов, Египетской династии, правящей с 306 до 30 года до н. э. Предсказывали ему судьбу зловещую и роковую – так отреагировал его отец в ответ на поздравления друзей: «Агриппина и я не могли произвести на свет ничего иного, что не было бы отвратительным». Благоприятные ли для Нерона, оправдывающие его теократическую и антониевскую политику, или неблагоприятные эти слухи о зловещем образе императора не более чем легенды.

Молодой Луций узнает детство несчастливое и безутешное. Он потомок очень древней и известной фамилии, достаточно сказать, что его отец Гней Домиций Агенобарб, ближайший родственник Юлиев-Клавдиев, имеет большое влияние в сенате и при дворе. Мать Луция Агриппина-младшая была дочерью Германика, племянника и приемного сына императора Тиберия. Германик пользовался огромной популярностью в армии, сенате и у народа, что не помешало испортить детство и юность Агриппины разными происшествиями и трагическими случайностями. Свидетельницу ссылки, а затем и смерти своей матери и старших братьев, ее выдали замуж в [16] тринадцатилетием возрасте за Гнея Домиция Агенобарба, двоюродного брата ее отца. Беспокойное существование будет отмечено все пожирающими страстями и неутолимой жаждой политической власти, к которым стремилась женщина необыкновенной красоты до самых последних дней.

Нерону еще не исполнилось и двух лет, как его мать стала участницей заговора, направленного против Гая Калигулы Гнеем Лентулом Гетуликом и Марком Эмилием Лепидом. 27 октября 39 года заговор был раскрыт и заговорщики казнены. По приказу императора, ее брата, Агриппину сослали, ^{Note 1.} а все владения конфисковали.

Note 1.  Ссылка, не влекущая за собой потери прав гражданских и военных.

Разлученный с матерью, Луций, едва научившийся ходить, был принят в дом тетки Домиции Лепиды, сестры отца, где он жил до двух лет. В 40 году, уже на следующий год, его ожидает другое несчастье: умирает отец. Ребенку нет еще и трех лет.

Кажется, что его дядя Гай, плохо относившийся к зятю, которому он никогда не простил изгнания жены, не испытывал никаких чувств к племяннику с момента ссылки Агриппины и конфисковал наследство. Светоний представляет пожизненную ссылку Агриппины как последствие смерти ее мужа, хотя в действительности события происходили в обратном порядке. [17]

Слишком маленький для того, чтобы понять происходящее вокруг него, Луций, вероятно, все же страдал из-за полунищенского существования, которое он влачил в доме тетки. Однако положение очень скоро изменилось. После вступления на престол Клавдия, брата Германика, мать возвращается из изгнания. Это был 41 год. Будущему Нерону четыре года.

Агриппина вновь обрела богатство и политический авторитет, а Нерон получил отцовское наследство. После тщетных попыток выйти замуж за Сульпиция Гальбу, будущего императора, Агриппина принимает предложение известного оратора и политического деятеля, богатого и влиятельного Саллюстия Криспа Пассиена, тоже родственника императорской семьи. Он известен благодаря биографии, составленной Светонием. Сначала его будущая супруга решила развести его с сестрой Домиция Агенобарба, Домицией Лепидой, дочерью по нисходящей линии члена императорской семьи и невесткой Агриппины! Крисп Пассиен также, вероятно, покровительствовал Агриппине и спас ее, когда его сестра Ливилла была сослана в 41 году, так же как спасет ее и от гнева Мессалины.

В должности консула-суфекта вместо обычного консула он подписывает документы, датируя их годом, в котором ему были переданы полномочия, 44-м, похоже, что он умер в этом же году. Нерону не было в это время еще и семи лет, и их взаимоотношения носили отпечаток [18] неопределенности. Так что же видел ребенок? Разве не то, что муж тети становится мужем его собственной матери? Такие жизненные повороты были не редки в их кругах в ту эпоху, что, без сомнения, подтолкнуло Луция встать на путь неискренности, недоверия, безнравственности. Он унаследовал богатства Криспа Пассиена, но никогда не испытывал к нему никакой привязанности и не признавал его своим отцом. А у Пассиена не было права законной власти над ним. С 41 года опекуном Луция стал Асконий Лабея, которого Нерон очень уважал.

Отец умер очень рано, мать в ссылке или в Риме, занята в первую очередь светскими или политическими достижениями, больше чем сыном. Его поступки зачастую отмечены жестокостью. Луций рос лишенным родительской привязанности и нежности. Многие дети из знатных семей были воспитаны так же, но у него оказалась натура сверхчувствительная и, кроме того, тяжелая наследственность, один за другим утверждают историки, что, в частности, вызвало, как мы увидим далее, его психическую неуравновешенность. К сему добавляются политические амбиции, игрушкой которых случалось порой становиться. Ходили слухи, что Мессалина, жена Клавдия, видя в нем соперника Британника, подослала убийц задушить его во время полуденного сна. И будто бы с его ложа на них кинулся змей, и те в ужасе убежали. Легенда, [19] по-видимому, упоминаемая во многих источниках, дает представления о соперничестве Мессалины и Агриппины, которое, безусловно, отражалось на их детях.

Агриппина постоянно напоминала своим сторонникам о случившемся с Луцием. Говорили, что на ложе ребенка была найдена сброшенная змеиная кожа. Кожу эту, по желанию Агриппины, вправили в золотой браслет, и мальчик долго носил его на правой руке.

Становление

Нежности, в которой он так нуждался, молодой Нерон не нашел и среди своих воспитателей. Единственными, кто по-настоящему занимался им и выражал свою привязанность, были его кормилицы. Они остались верны ему до самой смерти. Эклога и Александра, без сомнения, восточного происхождения, малоизвестны, хотя их имена и запечатлены в документах. Они недолго оставались с ребенком, если вспомнить, что он покинул дом Домиции Лепиды в четырехлетием возрасте, тем не менее оставили значительный след в памяти Луция.

Приобщенный к Востоку обеими кормилицами, он позднее получил и эллинское воспитание благодаря педагогам-вольноотпущенникам как эллинского, так и восточного происхождения Аникету и Бериллу. После возращения Агриппины [20] в Рим им было поручено воспитание сына на уровне первой ступени обучения. Задача, которую они преследуют в дальнейшем, заключается в том, чтобы привить ему вкус к свободным искусствам: литературе, греческому, латинскому языкам, риторике, математике. В целом богатая эрудиция, комплексное и тщательно разработанное образование.

Аникет не мог быть примером, с точки зрения морали. Позже, в правление своего бывшего ученика, он становится префектом флота и в этом качестве приобретает большое влияние при дворе. Аникет принимает участие в отвратительных заговорах, замышляемых Нероном. Конечно же, выигрывает как сообщник в убийстве Агриппины и Октавии. Другой учитель Нерона, Берилл, более образованный, но не более честный, вольноотпущенник, родившийся в городе на границе с Палестиной. После прихода Нерона к власти он пробрался ко двору и в государственный аппарат управления первого плана. В этом качестве он дал возможность делегатам Цезарии подкупить его в споре с евреями и добился от императора признать недействительными права последних. Когда Луций с товарищами оплакивал смерть возницы, им влетело от воспитателя, по всей видимости, этим воспитателем был Берилл. Луций испытывал перед ним такой страх, что притворялся, будто речь шла о Гекторе, а не о вознице. Позже полезное влияние оказало на него учение египетского [21] жреца Херэмона. Херэмон представлял удачный синтез египетского окружения и греческих кругов Александрии. Друг Сенеки, к которому он был привязан со времен пребывания того в Египте, Херэмон был автором истории своей страны, а также трудов об иероглифах, кометах и жизни египетских жрецов, у которых он искал секрет аскетизма (запрет на мясо, алкоголь, требование невинности). Главное лицо в движении сторонников, желающих восстановить в глазах римлян и греков значение египетской религии, он в 41 году входил в состав александрийского посольства в Риме. Замечательный ученый был также и педагогом. Он обучал Нерона грамматике, так древние называли интерпретации литературных текстов, второй этап обучения всех римских школьников. Скорее всего именно Херэмон приобщил молодого Нерона к теоретическим принципам правления, представителем которого был Египет, и к принципам политической доктрины Антония. Позднее, в правление Нерона, Берилл и Херэмон поддерживали дискуссии по этому поводу между Римом и Александрией. Выбор ученого такого масштаба свидетельствует о его авторитете при дворе Агриппины в 46-47 годах, видимо, это она пригласила Херэмона.

В середине 49 года Агриппина приглашает учителем грамматики и риторики к своему сыну сенатора и философа Сенеку, вернувшегося с Корсики, куда он был выслан. Правда, в I веке [22] в римском обществе не приветствовалось нанимать политических деятелей высокого уровня для обучения детей, но Луций – сын супруги правящего императора. Верность Сенеки дому Германика и оккультное влияние его друга Херэмона, вероятно, повлияли на выбор Агриппины. Светоний пишет, что новый учитель обучал Нерона в школе современной риторики, которая в те времена противостояла искусству древних ораторов. Сенека, желавший, чтобы его ученик дольше сохранял восторг перед наставником, обратился к поэзии, стихи он сочинял охотно и без труда. «Учитель и воспитатель» в одно и то же время – «тот, кто воспитывает и обучает», – так Сенека определяет свою собственную воспитательную роль при молодом Нероне. Обучение риторике, политологии, формирование характера, морали и философии должны были сыграть свою роль; если верить Светонию, Нерон не получил современного философского образования, требуемого по обычаям того времени. Невероятно, что, несмотря на запрет Агриппины и благодаря мужеству Херэмона и Сенеки, из их обучения не ускользнуло определенного числа уроков по философии. Безусловно, Нерон посещал философские лекции еще до вступления на престол. И позднее, уже император, он охотно участвует в дискуссиях, вступит в полемику с философами, вспоминая, как прежде после ужина он спорил с Херэмоном. Это увлечение культурой и литературой [23] – молодой Нерон, конечно же, жил в дружбе с поэтами и артистами, такими знающими и утонченными, – не мешало ему восхищаться и играми на арене, хотя его воспитатели считали это делом, недостойным отпрыска знатной римской семьи. Ребенка в разговоре часто возвращали к этому, несмотря па то, что тема была запретной.