Текст книги "Я не ее копия (СИ)"

Автор книги: Евгения Чащина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

8 глава

Алексей

– Он может остаться, – спокойно сказал врач, – станет за креслом и не будет нам мешать. Вы сможете говорить откровенно при нем?

– Да, – пожимает плечами. – У меня нет от него секретов, – стреляет саркастичным взглядом в мою сторону.

– Замечательно, – кивает доктор и приступает к осмотру. – Был дискомфорт во время полового акта?

– Сразу немного, – отвечает девчонка. – Потом нормально.

– Разрывов нет, но и аккуратностью вас не баловали. Если будет дискомфорт, придете, я скажу, что делать.

Василиса молча кивнула. А я понимаю, что цепенею, слушая их негромкий разговор. Дура. Малолетняя дрянь, у которой ума – палата.

– Секс был без предохранения. Какие наши дальнейшие действия? – пытаюсь говорить спокойно и по делу, сантименты сейчас некстати.

Врач поднимает голову на меня, потом смотрит на Василису.

– Какой день цикла?

– На прошлой неделе закончились.

– Хорошо. Шанс забеременеть невысокий. Дожидаться следующих месячных, раньше тесты будут неинформативны. Можно, конечно, следить за ростом хгч, но я бы дождался задержки и в первый день задержки мониторил хгч.

Теперь стою и даже не знаю, что лучше. Может, не стоило влезать во вчерашнюю мышиную возню двух вчерашних школьников? Почему я прилетел в тот гостиничный номер как разъяренный папаша? Ради чего? Пусть бы играла в свои взрослые игры, но без меня.

Гинеколог говорит какие-то старинный набор слов, абревиатур, а я их не понимаю. Ждать следующих месячных. Пиздец.

– Вы точно уверены, что нет шанса поскорее решить эту проблему? – слетает с моих губ так быстро, что не успел сообразить, что это не мысли.

Василиса оглянулась и блеснула глазами так злобно, что едва не выпала из кресла.

Доктор удержал её, помогая принять комфортное положение, и ответил спокойно.

– Я не вижу проблемы, Алексей Викторович. Девяносто девять из ста, что беременности нет.

Он отошел к умывальнику, снял перчатки и вымыл руки.

– Есть, конечно, экстренные способы. Таблетка, которую нужно выпить за сутки после секса. Но я не стал бы травить это прекрасное юное тело такой ужасной химией. А то девочка потом захочет детей, а не сможет.

– Я не буду пить никакие таблетки, – отрезает нервным голосом Василиса.

Блять! Язык мой – враг мой. Я же не это имел в виду. Я думал только о том, как побыстрее узнать, когда наступит или не наступит беременность.

– Тебя никто не заставляет. Так что помолчи. Одевайся, я жду тебя в машине. Спасибо вам за консультацию, Валентин Геннадьевич. Выхожу из кабинета и медленно иду по коридору. На ходу бросил Николаю:

– Глаз с нее не спускай.

Хотелось закурить, но не курю. Давно. В спортзал бы, но душа не лежит. Сам не знаю, что за дикий раздрай творится внутри меня. Ребенок. Если у нее будет ребенок… Запрещаю этим мыслям зарождать в моей душе какие-то неправильные мысли. Нет и не будет никакого ребенка. Только не с ней. Я когда-то наивно побывал в добровольном аду. Больше не хочу.

Сажусь на заднее сидение, на автомате. Долго и нудно пальцами кручу, верчу мобилу. Зря повернул голову в сторону здания. Вышла Василиса, за ней – огромный амбал, охранник. Парень на мгновение остановился и как-то странно провел взглядом Василису. Запал? Мои брови сошлись на переносице. К черту.

Села в машину. Чувствую, что бешеная. Движения резкие, рваные.

– Чудовище, – бросает со злостью в мою сторону.

– Хотел бы сказать, что ты красавица, но, увы, – хмыкаю с издёвкой, – чем не угодил? Руку не подал?

Испепеляет меня убивающим взглядом, презрительно кривит губы и, понизив тон, бросает:

– Если там что-то есть, и ты заставишь меня избавиться от него, я удушу тебя подушкой во сне.

– Если там кто-то есть, твоя забота только выносить и родить моего ребенка.

Девчонка резко рассмеялась.

– Ага, держи карман шире. Это я буду решать, как и на каких условиях ты будешь видеться с МОИМ ребёнком. И мы живём в стране, где суды на стороне матери. Так что не зли меня.

– Тебе лучше не провоцировать меня, потому что свой лимит доверия ты исчерпала. И я буду решать, с кем будет этот ребёнок. Заметь, замуж тебя брать не собираюсь.

– А то ж я стою на одном колене с кольцом в руках. Не надо брать меня замуж, благодетель, всё, что ты мог, ты уже сделал. Решать ты ничего не будешь. Учись договариваться, а то вообще следа моего не увидишь.

– На что ты намекаешь? – дернулся, – что я сделал, уточни?

– Ничего, – буркнула, отворачиваясь к окну, – не угрожай мне, и я не буду угрожать тебе.

– Тебе лучше не провоцировать меня, иначе я крепко сегодня на досуге задумаюсь о том, чтобы отправить тебя на учебу в Лондон.

– Остановись, хватит рыть себе могилу. Ты не боженька, и командовать мной не будешь. Не надо усугублять и без того аховую ситуацию.

– Ты думаешь, что чего-то стоишь в этом мире? Ты пустое место, ноль без палочки, который возомнил себя пупом земли. И если я захочу, то превращу твою жизнь в ад. Тебя, мелкая потаскуха, никто не приглашал в спальню ко взрослому мужику. Что ты там искала? Острых ощущений? Получила?

Я понимаю, что градус накала повышается. Я никому не позволял говорить со мной в таком тоне. Никогда. И ей не позволю. Она не торговка на рынке разбрасываться угрозами среди себе подобных. Спеси выше головы, а воспитания ноль.

Звук пощечины раздался на весь салон. И пока меня ослепило внезапным ударом, слышу, как хлопнула дверь. Одна, потом вторая. Поднимаю взгляд и вижу, что Коля догоняет девчонку, сгребает в охапку и вжимает в себя. И снова вижу, что он не так прост – не ломает её, не тащит силой, а делает всё так аккуратно, словно боится сделать ей больно.

Она что-то кричит, жестикулируя и пытаясь вырваться, а он молчит, сжимает её в объятиях и молча, медленными шагами, тянет назад к салону автомобиля.

Щека пылает от звонкой пощёчины. А мое уязвленное самолюбие вопит о том, что достаточно играть по ее правилам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– У тебя ровно месяц до того, как ты покинешь мой дом. А до этого ты сидишь ниже травы, тише воды. Беременна – носишь ребенка, рожаёшь и свободна, не беременна – уезжаешь в Лондон. Я все сказал.

Смотрю вперёд, сжав мобилу в кулаке. Ещё одно неправильное слово, и я ей голову сверну.

Молчит, словно я пустое место. До самого дома рта не открывала, а там немедленно скрылась в своей комнате.

9 глава

Василиса

Три дня прошли как в аду. Я не могла переварить все, что услышала в то злополучное утро, и не хотела оправдывать Лешу. А ещё думала, всерьёз о том, что будет дальше. Что будет, если я окажусь беременна. Мне нужно будет срочно бежать. Я не собираюсь становиться инкубатором собственному ребёнку. И если Лёша такое чудовище, что готов вырвать новорожденного из рук матери, я чётко убедилась в том, что он не должен успеть даже взять в руки этого ребёнка. Я должна буду сделать то, чего не хочу делать. Потому что как я не старалась, но такую жестокость я оправдать не могла.

Дочитав пару статей с лайфхаками, я вышла на кухню сварить кофе. И на кухне я внезапно столкнулась с кем-то. Не с Лёшей, его я отличила бы и по запаху, и по разряду тока, который идёт по всему телу, когда мы соприкасаемся.

– Что это за чудесная нимфа, Лех?

Мужские руки скользнули вниз по моим плечам, к локтям, и он внимательно всмотрелся в моё лицо, так, что я почувствовала себя слегка неуютно под его нахальным, пристальным взглядом.

– Никто. Давид, я жду тебя в кабинете, а ты, кажется, с курса сбился.

На пороге кухни появился Шагаев, нахмурился, увидев вблизи стоящего гостя.

– Проходи в кабинет, а я задержусь на минуту, с подопечной нужно потолковать. Василиса, тебе лучше уйти к себе, да поскорее.

Не успела и рта раскрыть, уже приказы раздаёт. Мило.

– Василиса, – протянул, словно смакуя, Давид, улыбнулся и подмигнул мне. – Приятно познакомиться, я Давид.

Он так и держит мои руки, большими пальцами скользя по коже, и мне приходится неловко поерзать, чтоб отпустил.

– Ещё увидимся, Василиса Прекрасная.

Я не выдерживаю и хмыкаю, слегка покачав головой. Вот ведь мамкин ловелас, сказки вспомнил.

Улыбка тут же слетает с моих губ, когда встречаюсь взглядом с Лёшей. Тема сказок всё ещё витает в голове и понимаю, что он тот ещё богатырь. Правда, взгляд такой, словно вот-вот лопнет.

Я открываю холодильник, достаю питьевой йогурт, молча демонстрирую его Лёше, разворачиваюсь и выхожу из кухни.

– И ты прятал это чудо? – слышу за спиной голос гостя, который вышел в коридор и обратился к Шагаеву, а я едва успела скользнуть в открытый дверной проем.

– Это чудо прятать не нужно, оно везде проявит свое смазливой лицо. А ты губы закатай, парень, у неё жених есть.

– Это чудо вас слышит, – хмыкнула весело, – про жениха он врёт, к слову. Жду прекрасного принца.

– Принцев уже щенками разобрали, – смеётся Давид и появляется на пороге моей спальни, – остались такие как мы с Шагаевым, плешивые бультерьеры.

– Что ж вы так нелестно о себе, Давид, – игриво дёргаю бровью. – Вы вполне можете претендовать на хаски с такими пронзительными голубыми глазками.

Я специально не говорю о Лёше и акцентирую внимание только на Давиде. Маленькая месть за не красавицу.

– Василиса, а давайте-ка примкнете к нам? Сегодня знаменательный день у вашего опекуна, он наконец-то решил уйти в отпуск, у нас грядет поездка в ночной клуб.

– Боюсь, он не разделит радость от моей компании, Давид, – жму плечами, улыбнувшись. – К тому же, никакой его охраны не хватит на такое мероприятие, а то я девушка видная, парней в ночном клубе полно, вдруг я кому-то понравлюсь, а папочка, – произношу это с максимальной издёвкой, – не одобрит?

– Она никуда не идёт. Василиса, закрой дверь, – говорит сдержано.

– Да, дорогой, – улыбаюсь ангельски и послушно закрываю дверь.

Иду к кровати с довольной улыбкой. Хоть убей, не знаю, что со мной не так, но мне так нравится дергать этого тигра за усы.

Открыла ноутбук и зашла в интернет, чтобы почитать про университеты города. Ни в какой Лондон я не поеду, пошел он к чёрту.

Не знаю, сколько времени я провела, когда дверь в мою комнату резко открылась.

– Нам нужно поговорить.

Смотрит напряжённо и пристально.

– Пока мы в ожидании, ты занимаешься подготовкой к университету, никаких мужиков и приключений.

Смотрю внимательно на явления Христа народу. Вот жук же. Бесится.

– И сам не ам, и другим не дам, – хмыкаю, глядя на него. – Прости, уточню. А на тебя это же правило распространяется?

– Ты головой своей думаешь о том, что говоришь взрослому мужчине? Я тебе в отцы гожусь.

– И во сколько это ты б меня заделал, папаша? В 16? – уточняю иронично.

Ищет драму там, где её нет. Да, он старше, ну и что. Разве возраст может быть преградой, если есть чувства?

– И да, я головой своей думаю, что говорю мужчине, от которого могу быть беременной. Поздновато с нотациями, нет?

– Я тебя в постель к себе не приглашал и к сексу не принуждал. Избавь меня от твоей романтической самонадеянности. Все случилось только из-за того, что ты невоспитанная и вздорная малолетка.

– Откуда ты знаешь, что делал, если не помнишь ничего? Но я избавлю тебя от своей романтической самонадеянности, дыши полной грудью.

Отвернулась к ноутбуку, чтобы дать себе перекипеть. Твержу про себя одно: лед и пламя, глаза видели, что брали, дыши, не надо снова давать ему по морде, хотя рука чешется, насилие это не ответ, ни с ним и ни с кем. Спокойствие, только спокойствие.

Он не уходит, и я раздраженно поднимаю взгляд:

– Не все сказал? В клуб не опоздаешь?

До этого стоял напряжённо, это факт, но, услышав последние слова, нервно сжал пятерню в кулак. Лицо старается держать беспристрастным, но этот жест уже не в первый раз замечают мои глаза. Нервничает.

– Если тебе будет суждено стать матерью моего ребенка, научись порядочности. Потому что ребенок не может воспитывать ребенка. Задумайся на досуге.

Я ничего не ответила, но возликовала внутри. Первый разговор о ребёнке был, родишь и свободна, теперь мне хотят доверить его воспитание. Это шаг вперёд.

– Ладно, – ответила миролюбиво, – прости. Я тебя услышала.

Леша больше ничего не говорит, ушёл.

10 глава

Василиса

А я отставила ноутбук, легла на кровать и улыбнулась. Я понимала, насколько я жалкая, но он, наверное, и сам не понял, как меня воодушевил своими словами.

И дал почвы для размышлений. Старше, в отцы гожусь, а ты ребенок. Вот что у него в голове, вот что его останавливает. Вот над чем надо работать. И капризами тут делу не поможешь. Значит, нужно дать ему увидеть, что я уже не ребёнок.

Я слышала, как он ушёл. Поехал в свой грёбаный клуб. Злит? Бесспорно. Но прав закатывать истерики у меня нет. Поэтому как есть.

Вечер тянулся очень медленно. Я старалась не смотреть на время, не думать о том, что он делает там, вообще о нём не думать. Но сон не шел, как я не пыталась уснуть. Около часа встала, сходила на кухню, потом в ванную, когда услышала оживление в коридоре.

Вышла, выглянула подозрительно, чтоб убедиться, что не увижу там ничего крамольного.

Леша был один, и, кажется, сражался с гравитацией. Он снял туфли и едва не свалился на спину, неаккуратно качнувшись назад.

– Вооооу, – подлетела резко, почти прыжком, подхватывая этого медведя, – держу. Я держу тебя.

– Детское время закончилось, уйди спать, – отмахнулся.

– Ладно, – отрезаю, убирая руки и переставая быть опорой для его тела.

Позволяю себе окинуть его злым взглядом и собираюсь развернуться и уйти, как он тоже резко дёргается вперёд, наверное, чтоб меня обойти, и происходит столкновение, за которым следует эпичнейшее падение.

Мы оба оказываемся на полу, я полностью примята к ламинату его сильным и тяжелым телом. Встречаюсь взглядом с ним и непроизвольно начинаю смеяться.

– Слезь с меня, – ляпнул невпопад Лешка, пытаясь встать.

– Я вообще-то под тобой, – усмехаюсь, глядя в его глаза. Затем взгляд опустился на его губы.

– Сегодня я не в дрова и не смотри так. Я прекрасно знаю, что означает этот взгляд у женщин.

– И что же он значит? – играю бровью, внимательно и почти невинно глядя на него.

– Ты точно была девственницей до меня? – сваливается на бок, потом грузно на спину и прижимает ладони к лицу.

– Ты сам всё видел, мне не за что краснеть, – пожала плечами равнодушно. – И сейчас я просто вышла на шум, а не потому что мечтаю о сексе с тобой. Самонадеянность тебя не красит, Шагаев.

Поднимаюсь на ноги и протягиваю ему руку.

– Я сам, лучше уйди.

Шарпается в карманах, извлекает мобилу и кому-то звонит. Слышу то, как говорит кому-то.

– Приезжай, я хочу трахаться.

Я не успела уйти далеко, когда услышала, что он сказал. Меня как кнутом по спине ударили.

– Ты охренел?! – прогремела на весь коридор, влетая в его спальню как разъярённая тигрица.

Меня так колотило от злости, от его пренебрежения, что мне казалось, что на сей раз на простынях его кровь будет.

– Выйди из моей спальни, – злобно зыркнул на меня Шагаев, сражаясь с рубашкой и брюками.

– Я тебя убью сейчас! – рычу, игнорируя его предупреждения.

Это просто жесть, как меня из-за него подносит. Я никогда так не вспыхивала ни с кем, а сейчас смотрю на него, и меня всё раздражает. Как он возится со своей дурацкой рубашкой. Он издевается?! Я его убивать пришла, а он в пуговице запутался.

– Да задолбал, – вспыхиваю, подлетаю и резко дергаю его рубашку так, что она мгновенно распахивается, а пуговицы весёлым перестуком разлетаются по полу в разных направлениях.

– Ты хочешь уже завтра уехать в Лондон? – перехватил мои запястья цепкими пальцами и вполне будничным голосом задал свой вопрос.

Не могу пошевелиться, и мне ничего не остаётся, кроме как плеваться ядом.

– Лучше прямо сейчас, до приезда твоей шлюхи.

– Хорошо, сейчас так сейчас. А теперь выйди из моей спальни. Тебе пора собрать свои вещи.

Он отпускает мои ладоши и зря. Я зла и не контролирую себя в этой злости.

Моя ладонь резко припадает к его ширинке, и я чувствую, что джинсы скрывают внушительных размеров стояк. Зло усмехаюсь, спалив своего взрослого любовника на горячем.

– Давай, теперь расскажи мне, что не хочешь меня!

– Что ты от меня хочешь? – оскалился надменно и отбросил мою руку.

Его вопрос застал меня врасплох. Потому что у меня нет на него ответа. Особенно когда я так накалена от злости. Хмурю брови, пытаясь зацепиться хоть за какую-нибудь колкость, но как назло ничего на ум не приходит.

– Я не знаю, – говорю как есть.

– Тогда иди, бери свои игрушки, надевай пижамку и добрых снов, Василиса.

Игрушки. Опять что ли?

Чёрт, ну сам же меня провоцирует на глупости!

– Моя игрушка таранит твои штаны, и ты идёшь с ней в комплекте, – на сей раз презрительно скалюсь я, возвращая ему его же зубоскальство.

– Мне есть с кем спать. Иди в постельку, будущая мать моего ребенка. Не провоцируй. Уже раз это случилось, сегодня точно не твой день, птенчик.

– Ах, так? Позвони своей шмаре и отмени то, что назначил, иначе проснешься с ней утром, а ни меня, ни своего птенчика не увидишь. И я не шучу. Ты не уважаешь меня, получаешь в ответ ровным счётом тоже самое, – пожимаю плечами хладнокровно.

– Коля на посту. Я не переживаю. А если ты пытаешься заботиться о моей верности с какого-то чуда, забей. Я свободный мужчина. Твои угрозы мне смешны. А теперь брысь из спальни. Я должен принять душ до приезда своей любовницы.

– Твой выбор, – киваю, жёстко, как делец, который только что закрепил сделку.

Потому что так оно и есть. И спасибо за информацию о Коле, учту, когда буду проворачивать дельце.

Я молча разворачиваюсь и выхожу из его комнаты. У меня много дел.

Я слышала, как он ушёл в душ. А потом, как хлопнула входная дверь. Смех, какая-то пошлая перебранка. А потом дверь в его спальню хлопнула.

А потом оттуда стали доноситься звуки, которые я настолько сильно не хотела слышать, что готова была уши себе оторвать. Уверена, что он назло делает это громко. Я спала с ним, я помню, какой он, он так не шумел. Со мной. Чёрт бы его побрал!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Осознаю, что по щекам ручьями текут слёзы. Но нет, не время рыдать. Время бежать. Пока они слышат только себя и не услышат моего побега.

На лестничной клетке наталкиваюсь на Николая, о котором удобно предупреждена Шагаевым. У меня заготовлена для него легенда.

– Привет, – улыбаюсь приветливо и открыто, – мне нужна помощь. Желудок скрутило, кажется, женские дела, и срочно нужна аптека. Могу в обморок упасть, я так однажды упала и сотрясение было. В общем, нужна аптека и сильное плечо рядом.

– Алексей Викторович в курсе? – подозрительно уточняет Николай.

– Алексей Викторович слишком занят, натягивая какую-то деваху. Не хочу отвлекать от важного дела, я там не к месту со своим больным животом.

В этот момент из квартиры доносится громкий стон, нам слышно приглушенно из-за тяжелой железной двери. Я поджала губы. Коля молча кивнул.

– Пойдём.

В машине ехали молча. У меня не было ничего, кроме сумочки. Опять же, благодаря предупреждению Шагаева о Коле, я оставила большой рюкзак, который изначально хотела взять, и пошла налегке. Куплю себе новые вещи, наплевать. Этими пусть подавится.

Я так сильно ненавидела его в этот момент, что трудно передать словами. При этом мое лицо оставалось невозмутимым настолько, насколько могло быть. Не зря же я хотела поступать в театральный.

В аптеку он зашёл со мной, затем зашли в ночной супермаркет, где я настойчиво потащила его в отдел прокладок и долго с чувством выбирала самую большую пачку. Затем отправила Колю на кассу, а сама попросилась в туалет, выдрав одну из прокладок из пачки посреди супермаркета и поражаясь терпению этого парня. У меня на его месте уже глаз от злости дёргался бы, а он ничего, бодрячком.

В супермаркет зашла толпа молодых ребят, большая шумная компания, и я резко выпрыгнула из туалета и, скрывшись за их спинами, сбежала.

11 глава

Алексей

В этот раз утром голова не ныла так, как в прошлый раз. И это плюс моей карме. Ведь сумел не надраться до беспамятства. И хорошо, что сохранил остатки здравого смысла. Василиса упрямо продолжала меня пасти. И это раздражало. Повышенное либидо? Но когда успела? Нет, не верю. То, что избалована – поверю, а то, что развращена до безобразия, ни за что. Слишком юная ещё. Впрочем, о чем это я. Молодёжь отнюдь не святая в наше время. Много раз имел возможность наблюдать за девушками, которые готовы на всё, чтобы взрослый дядя обратил на них внимание. Что ищут? Секс? Это примитивно. Денежный мешок, который обеспечит им безбедное существование. Что взамен готовы отдать?

Однажды одна милая, с огромными синими глазами кукла сказала: я подарю тебе свое внимание, время и молодость. Ограниченность в мышлении меня всегда отталкивала. Она не сказала, что я хочу развиваться, учиться или организовать что-то стоящее для себя же.

Недавно остановился на Лине. Красивая знойная брюнетка. Имела собственное модельное агентство. То есть ей его помог открыть бывший муж. Девушка оказалась, на удачу, сильной и удачливой. Из моделей, да в хозяйку крупного агентства. Неплохо, очень даже.

Уже полгода мы с ней ходим по краю пропасти. То сходимся, то разбегаемся. И всё дело не во мне. Эта гиперсексуальная львица не любит довольствоваться одним мужчиной. А меня это бесит. Я далеко не собственник, но хотелось бы какой-то стабильности. В последнее время наши графики сексуального желания не совпадали. Она бросила ключи мне в лицо и умчалась в ночь.

– Не спится, – зашевелилась под боком Лина и поцеловала меня в грудь.

– Выспался, – кладу ладонь на ее гладкое бедро и неторопливо глажу шелковистую кожу.

– Что на тебя вчера нашло. То домой отослал, то в тигра превратился.

– Да просто думал, что не смогу уделить тебя достаточно внимания.

– Приехал домой и передумал?

Лина никогда не играла, не хлопала ресницами. Она была горячей и страстной, но без милой романтики, которую любят многие женщины. Только секс, жаркий, горячий, страстный. Никакой лирики, никаких привязанностей. И меня это устраивало.

– Тебя что-то не устраивает?

– Тебя как подменили. Ты оголодал, мой грозный тигр.

– Ты же знаешь, что я люблю секс.

– Знаю, поэтому надевай свою резинку и не будем терять время. Мне нужно бежать.

Лина довольно скупо поцеловала меня в шею, а потом отпустила на поиски очередной пачки презервативов. Я трахался с ней полночи, а чувство, словно это было давно. Нет той опустошенности в мошонке, которую приносит семяизвержение. Словно рутина какая-то. Так ведь не должно быть.

– Шагаев, тебе лучше ускориться, я скоро кончу, – взвизгнула в очередной раз Лина, а я почему-то сбился с ритма и терял желание что-то продолжать.

Нервно рыкнул и до синяков сжал бедра любовницы, на полную длину вбиваясь в горячую плоть. Задрожала, выдохнула протяжно. А я смог кончить только спустя несколько минут. Не то. Нужно что-то менять. Мы переросли друг друга, нет той искры, которая была раньше.

Я поспешно сполз с кровати и отошел к окну, стягивая резинку в опавшего члена. Лина валялась на средине кровати и наблюдала за мной.

– Нам не стоит больше встречаться, – сказал уверенно и даже не дернулся.

– Ты тоже заметил, что нет того огня, что раньше?

– Заметил.

– Ты был полночи во мне, но впечатление, что со мною рядом тебя не было.

– Я знаю.

Дверь в спальню распахнулась. Мы с Линой повернули головы в сторону. Если это Василиса осмелела, то её ждет плохое настроение в это ранее субботнее утро. Но нет. На пороге появился Николай.

– Алексей Викторович, Василиса пропала. Слежение за телефоном ничего не дало…

– Врешь, я три дня назад видел, как ты на неё смотрел.

– Василиса Вадимовна – моя работа.

– Можешь расслабиться.

Отворачиваюсь к окну и долго изучаю вывески, которые пролетают за окном нашего автомобиля. Андрей Павлович уже разослал фотографии всем знакомым. Ищут нашу пропажу.

Входящее. Открываю. Прилетает сообщение. Сидит на вокзале одинокое согнутое создание. Хорошо работают камеры слежения. Люблю прогресс.

– Вокзал, центральный.

Иду впереди, Николай за мной, не отстаёт. Что я испытываю в этот момент? Конечно же волнение. Главное, что жива. Но эта выходка стоила нервов и черных кругов под глазами моего охранника. У нас будет очень и очень серьёзный разговор с девушкой.

– Говорят, что у людей, которые не пекутся о своей безопасности, напрочь отсутствует интеллект. Ты к таким относишься?

Стою перед спящей Василисой в деревянном вокзальном кресле. Волосы растрепаны, джинсы на коленях испачканы.

Открывает глаза, красные, опухшие.

– Только не это, – рычит, даже не глядя на меня, а судорожно поднимая взгляд на часы.

– Я жду тебя в машине. У тебя есть минута. Николай, не упусти момент.

Я ухожу, потому что устраивать сцены среди зевак мне не интересно.

Они приходят не спустя минуту, а спустя минут десять. Девчонка опять заплаканная, а Николай уверенно ведёт её за собой, снова косясь на неё этим щенячьим взглядом, который я уже видел.

– Я тебя предупреждала, – сказала ровным голосом, – если бы меня не ограбили, ты бы меня не нашёл.

– Николай, погуляй немного. Спасибо.

Открываю дверь в салон и жестом приглашаю Василису сесть рядом.

– Сама или помочь?

– Не прикасайся ко мне, – бросает холодно, сев в салон.

Хмыкаю, не обращая внимания на явный девчоночий протест. Сажусь рядом и поворачиваюсь к девушке вполоборота.

– Я взрослый мужчина, у которого есть личная жизнь. Ты сама обрекла себя на такое положение. Тебя никто не заставлял лезть ко взрослому мужчине в трусы. Пожинай плоды своей неразумности в одиночку. То, что между нами случилось, не даёт тебе права даже мечтать о том, что я буду и дальше удовлетворять твои девчоночьи капризы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Можешь ничего не удовлетворять, можешь вообще со мной не разговаривать. Я поступлю в университет и съеду. Вне зависимости от того, есть во мне плод моей неразумности или нет.

– Это уже действительно толковый и продуктивный разговор.

Я отворачиваюсь и смотрю прямо, продолжая крутить мобильник пальцами.

– Своим побегом ты подставила хорошего человека. Николай получит выговор и лишится премии. На минуточку, он очень хороший работник.

– Он знает, что мне жаль, – бросила негромко, и вижу, что жмётся ближе к двери и дальше от меня.

– Хочу верить, что твои извинения были искренны. С каждым разом мое доверие к тебе тает, как мороженое. Границы моей толерантности не так обширны. Тебя могли изнасиловать или украсть. А ты настолько безалаберна, что могла и голову потерять, а не только вещи. И только не утверждай, что это случайность. В ночь небезопасно юной девушке бродить без сопровождения.

– Слушай, да в гробу я видала твоё доверие и толерантность, – взорвалась девчонка. – Если бы меня не обокрали, ты бы меня не увидел. И честно, лучше бы убили, чем пытка этой показушной траханиной. Не льсти себе, я не ревную. Но и унижать себя так я не позволю. Отдели мухи от котлет, и либо не таскай баб в квартиру, где находится мать твоего гипотетического ребенка, либо найди мне другое жильё. Я знаю, что ты не хочешь этого ребёнка. Продолжай в том же духе, чтоб он тоже не захотел тебя и зародиться в этой больной и мерзкой атмосфере, и может высшие силы тебя услышат и вознаградят. Всё, мне воздух нужен, – открывает дверь и вываливается на улицу, сгибаясь и делая глубокий жадный вдох. Вижу по тому, какой мертвяцки белой она стала, что не играет.

Я бы подумал, что Василиса влюбилась в меня, но это же смешно. Так не бывает. Это просто воспалённое желание иметь все и сразу. Возможно что-то из разряда "получу в любом случае". Вот только что получила? Небезопасный секс, искалеченную психику и неудовлетворённое эго. А ещё вариант с 18 стать матерью. Это ей надо? Сомневаюсь. Пусть разгребает последствия в одиночку. Жениться на ней в любом случае не буду. Будет ребенок или нет.

Я не трогаю ее ещё некоторое время. Николай тоже не трогает. И это к лучшему. Быстрее перегорит. Когда вновь садится в салон, я задаю запавший в голову вопрос:

– Ты влюблена в меня?

– Тебя это не касается, – отрезает холодно, даже не повернув головы.

– Если у тебя что-то подобное крутится в голове, то лучше забудь. У тебя вся жизнь впереди.

Говорю устало, хотя только начало утра.