Текст книги "Я не ее копия (СИ)"

Автор книги: Евгения Чащина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Я не ее копия
Евгения Чащина

1 глава

Алексей

Нервно тарабаню пальцами по деревянному подлокотнику удобного гостиничного кресла. Тщётно пытался себя уговорить остро не реагировать на эту безответственную особу, но не получалось.

Полгода блаженной тишины в собственной квартире подобны крошечному раю на земле. Теперь же все это спокойствие растворилось в тот момент в пространстве, когда Василиса, дочь погибшей сводной сестры, появилась вновь на квадратных метрах моей жилплощади.

– Шеф, птичка в клетке. Юнец обезврежен. Какими будут дальнейшие указания?

– Юнца научить уму-разуму, – говорю уверенно, но устало тру глаза, – только не переусердствуйте. Нам судебные разбирательства не нужны.

– Слушаюсь, Алексей Викторович.

Кладу мобильник на край невысокого журнального столика и гипнотизирую потемневший экран. Наконец-то открывается дверь гостиничного номера и заходит девчонка.

– Пардон, такси опоздало и пришлось добираться… – начинает мурлыкать с порога, поднимает взгляд и резко осекается, во все глаза уставившись на меня.

Взгляд вспыхивает и холодеет.

– Какого?..

Отлично. Просто отлично. Даже браво. А я наивно думал, что спасует у двери, что хватит ума бежать без оглядки. Но видимо всевышний, когда раздавал на небе дары, эту юную профурсетку мозгами обделил. Вся в мамашу. Только хвостом вилять способна. Впрочем, другого отпрыска я не ожидал увидеть от женщины, которая когда-то вытерла об меня ноги.

– Так, так, – стараюсь спокойно смотреть на высокую стройную девушку.

Да вот смогу ли быть беспристрастным и не рубить с плеча? Уже один вид меня напрягает. Короткое летнее платье, волосы, длинной до задницы, вообще завиты и распущены. О лице молчу. Это сплошная штукатурка. В её-то юные годы. Недавно восемнадцать стукнуло. Нехватка родительского воспитания. Видно, что родители настолько были заняты собой, что забыли о том, что у них растет трудный подросток, который привлекает внимание любым способом.

– Номером ошиблась?

– Не ошиблась, – отсекает, вперившись взглядом в меня. – Даже не так: не я здесь номером ошиблась.

Перемялась с ноги на ногу, сжимая в руках сумочку, глубоко вдохнула и молча продефилировала к кровати, бросив вещицу на прикроватную тумбу.

– Тебе лучше уйти, – вякнула, не оглядываясь.

– У тебя здесь назначена встреча с репетитором, я так понимаю? – приподнял бровь, всё ещё сохраняя спокойствие, которое висит на волоске.

Слышу смешок.

– Напомни мне, каким боком тебя касается, с кем я встречаюсь? Ты строгий папаша? Или ревнивый бойфренд? Оба амплуа мимо кассы. Приятного вечера, выход знаешь где.

Даже так? Борзость – наше второе Я? Интригует. Я, конечно же, не думал, что свалившаяся на голову полгода назад «племянница» окажется кротким ангелом. Отнюдь. Но этой вздорной невоспитанной девчонке лучше не извлекать мою тёмную сторону из потаённых уголков. До сих пор я упрямо терпел её закидоны. Но это перешло всякие границы.

Прикасаюсь к телефону, смотрю на вспыхнувший экран, а потом читаю:

– Владик, хочешь переспать с девственницей? Салют! Я уже совершеннолетняя, мне можно…продолжить?

Поворачивается, смотрит мне в глаза. Разводит руками.

– Ну, продолжи. И что? Во-первых, тебя это не касается. Моя девственность, моя личная жизнь. Во-вторых… А хотя постой. Того, что было во-первых, было достаточно.

– А как же твой благоверный Тузик… прости, Юзик Иосифович Ростов? Ваша помолвка была не мной придумана. Ровно год назад ты дала согласие на свадьбу с другом семьи.

– Для него стараешься? – снова смотрит в упор, испепеляя взглядом.

– Я бизнесмен, поэтому привык придерживаться определённых правил. И коли ты свалилась мне, как снег на голову, мне в любом случае, как опекуну, придётся следовать букве закона. Твои родители, если это для тебя не тайна, составили на твою будущую жизнь определённые планы. Прости, но я обязан почтить память твоих предков. Поэтому уже завтра здесь будет твой Юзик. Не хочу ударить в грязь лицом. Ты будешь ему верной женой.

– Да плевать, – смеется, – на родителей, на их планы, на Юзика… И на тебя. И что ты мне сделаешь?

– Ничего криминального, просто если не Юзик, так кто-то другой. Дольше трех месяцев ты в моем доме не пробудешь. Мне это не интересно. Ты у нас девица дерзкая, в браке немного пообтешешься, если захочешь вернуть себе часть папиных денежек.

– Можешь не продолжать убеждать, что я в твоём доме нахер не нужна, я поняла это довольно быстро, почти сразу как приехала. Мне восемнадцать. Буква закона освобождает тебя от всех обязательств. Свали уже отсюда и оставь меня в покое?

– Ты под моей опекой до тех пор, пока не выйдешь замуж. А замуж ты выйдешь в ближайшие месяцы. И точка.

Я встаю с кресла, чтобы наконец-то прервать этот бессмысленный разговор.

– Не выйду. Насильно потянешь в ЗАГС? Или что будешь делать?

Смотрит на часы и бесится вслух.

– Где его черти носят…

– Не придёт, мне любезно место уступил, – отвечаю на последний вброс, игнорируя её отрицание того факта, который в любом случае свершится.

– Что? – переспросила подозрительно, всматриваясь с недоверием в моё лицо.

– Узнал, что после ночи любви придется жениться. Сдулся твой несостоявшийся любовник.

– Ты в восемнадцатом веке живёшь? На кой ему на мне жениться?

Вижу, что бесится. Но одновременно словно сдерживает себя от чего-то. Не тупая же. Знаю не понаслышке. Прекрасно осведомлена об отцовском завещании. Знает, что я обязан поступить так, как велит её родитель. Понимает, это же очевидно. Осознает, что в любом случае будет так, как написано свыше, и не мною. Тогда почему включает режим идиотки?

– Дома поговорим, но точно не сегодня. На выход, с вещами. Я жутко устал после перелёта.

– Ты знаешь, зачем я сюда приехала. И я сделаю это в любом случае, – говорит жёстко и бескомпромиссно, – езжай домой и отдыхай, я никуда не еду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Кроме меня, здесь больше никого нет, – развожу руками, – извини, что разочаровываю.

Выровнялась, взгляд стал жёстким.

– Ну, могло быть и лучше, но что ж поделаешь. Раздевайся.

Выросла, значит? Такими поступками привлекает внимание? Если моё, то мимо. Всё мимо. Я не обязан заменять ей родителей. Единственное, что сделаю – устрою её личную жизнь. Точка.

Поворачиваюсь, медленно рассматриваю юную профурсетку и тру бровь. Раздеваться? Иду медленно к огромной кровати, бросаю пиджак на край постели. Играть со мной вздумала. Окей. Будем играть во взрослые игры. Расстёгиваю ремень и смотрю Василисе в глаза.

– Что стоишь, раздевайся.

Следит, не отрываясь, за каждым моим движением.

– Даже так, – комментирует негромко, глядя на мои пальцы на ремне.

Поднимаю выжидающий взгляд, и он подстёгивает её к действиям. Хватает ладошками подол платья и тянет его вверх, снимая через голову. Копна длинных волос тянется за тряпкой, а затем рассыпается по плечам, прикрывая обнажённое молодое тело. Высокую подтянутую грудь, плоский живот и гладкий треугольник. Про нижнее бельё мы не слышали.

Смело и до одури небезопасно. Хотя, о чем это я? Она шла в этот номер целенаправленно – трахаться. Внутри в тугую спираль закручивалась дикий гнев. И я ни разу не пожалел, что с первого дня приставил к этой безмозглой ослице охрану, которая курировала каждый вздох. Пока Василиса была в закрытой школе, я ни о чем не переживал. Теперь же, две последние недели июня я был словно на пороховой бочке.

Недурна собой. Очень даже. Будущему мужу только позавидовать можно. Вот только без башни девка. Опять же, это не моя забота.

Ремень, который вытащил из брюк, положил к пиджаку. Сел на край кровати и расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке.

– Подойди ближе и поведай дяде о своих фантазиях.

2 глава

Алексей

– Давай без болтовни, – отрезала сразу, не подходя ближе. – Быстрее начнем быстрее закончим.

Гм. Отчаянная и глупая. Даже не знаю, что именно меня удивляет больше. Она действительно уверена, что достаточно уже того, что показала свои прелести, чтобы завести взрослого мужчину? Возможно, при других обстоятельствах мне бы хватило нескольких секунд, чтобы мысленно раздевать объект желания, но не сегодня. Хотеть вчерашнего подростка нет желания.

– Ты меня не возбуждаешь, детка.

– Старость? Перебои с работой? Нужно время или без таблеточки уже ни, ни?

Поднимаюсь с кровати и сокращаю между нами расстояние. Хмыкаю иронично, высматривая в надменном личике юной девушки остатки самосохранения. Увы, их нет. Поэтому у нас не получится нормального общения. Я теперь в этом уверен. Она намерено бросается глупыми фразами? Думает, что раскрутит меня на эмоции? Возможно, это бы сработало, не будь я таким уставшим. Переговоры выдались длительными и тяжёлыми. Единственное, что хочу… Нет, даже не Полину. Я хочу тупо надраться коньяка и уснуть. Проспать сутки или больше. Я заслуживаю на такой длительный отдых.

– К сожалению, ты можешь только теряться в догадках, племяшка. Оденься. Жду тебя внизу.

Забираю ремень и пиджак. Неторопливо иду к выходу.

– Я тебе не племяшка, достал. Не возбуждаю тебя и чёрт с тобой. Найдётся тот, кого возбуждаю. Даже далеко отходить от двери не придётся!

Мимо меня пролетает шальная обнажённая нимфа, со злостью распахивает дверь и поминай, как звали.

Её приключения длились недолго. Прошло буквально пару минут, возглас, возня, женский крик и дверь вновь распахнулась и там появилась широкая фигура Николая с перекинутой через плечо девчонкой.

– Что с ней делать, босс? – самый молодой из моих охранников перехватил девчонку прежде, чем она успела бы наделать дел.

– Дама просит внимания. Поможешь?

Николай опешил, но больше всех опешила девчонка. Она резко встрепенулась в его руках и закричала:

– Пусти меня!

В широкую и сильную спину мужчины прилетел ряд ударов. Николай поставил свой улов на ноги, а Василиса резко, как кошка, прыгнула в сторону кровати, схватила плед и укуталась в него едва ни целиком, сделав из себя шаурму.

– Больные ублюдки, – донёсся злой голос из пледа. – Оставьте меня в покое!

– Коля не устраивает? Позвать Андрея Павловича? – ехидно смерил Василису презрительным взглядом.

– И шофёра своего, и пустим меня по кругу, – рявкнула девчонка, нагнулась, схватила своё платье и умчалась в ванную, громко хлопнув дверью.

– Воспитательный момент? – уточнил Николай, как только дверь за ней закрылась.

– Этого я и боялся больше всего – протеста.

Выдыхаю обречённо и скручиваю ремень. Мне даже кажется, что с этой минуты гадкий характер малолетки приобретет ещё несколько крутых навыков – брать своё горлом. Ее вообще не приучили к элементарным правилам этикета? Чем занималась сводная сестрица? Прокачкой своих буферов? Возможно. Её жизнью последние десятки лет не интересовался. Ещё двадцать лет назад поклялся сам себе, что никогда больше не буду интересоваться жизнью этой вертихвостки.

– Ты готова ехать? – обращаюсь к Василисе, как только та появляется из недр ванной.

Она не отвечает, молча берет свою сумочку и шагает на выход из номера, проходя мимо меня словно я пустое место.

Сижу в салоне автомобиля, на девушку не смотрю. Уползла в другую сторону и сопит.

– Про Юзика я не шутил.

– Я тоже. Тупо спрашивать у ребёнка, который только что потерял родителей, тыкая в лицо правилами завещания, пойдет ли оно замуж. У меня были мысли выйти в окно тогда. Так что было плевать, на что соглашаться. Замуж не пойду. Ни за кого. Тема закрыта.

Нервно сжимаю кулак, едва не до хруста в пальцах. Идея с отправкой Василисы в Лондон не такая уж плохая. В университет, подальше, чтобы не видеть её и не слышать. Я ещё подумаю над этой идеей. А сейчас я пытаюсь поговорить с ней, как со взрослой.

– У тебя есть время до окончания университета. В любом случае ты должна будешь это сделать. Сейчас же, если хочешь жить в мире и согласии, включаешь мозги и не выворачиваешь МОИ мозги наизнанку. В противном случае, я по-другому буду решать наши проблемы. Заметь, говорю спокойно и мирно, не смотря на то, что сегодняшняя выходка доказала твою несостоятельность в здравом мышлении.

– И что же за выходка такая? То, что я хочу распоряжаться своим телом так, как я хочу? – смотрит с вызовом, а затем изгибает бровь и фыркает, – тебе-то что с того, с кем я сплю? Как это вписывается в контекст наших взаимоотношений и влияет на них?

Отворачиваю голову, стиснув зубы.

– Ты недавно из пелёнок вылезла. Когда успела возомнить себя взрослой? Или ты думаешь, что, набрасываясь на любого встречного, сыграешь себе хорошую службу? – закипаю внутри, но продолжаю упрямо смотреть вперед, мой кулак до сих пор сжимается до боли, но не могу расслабиться, в полной мере осознавая маразм, который творится в голове малолетки.

– Мне восемнадцать лет, из пелёнок я вылезла давным-давно. Нравится тебе это или нет. И опять же, как распоряжаться своим телом, дело моё. Я не на панель вышла, парень мне нравится. И я боюсь даже спросить, что твои амбалы ему наговорили.

– Ты ведешь себя, как девка лёгкого поведения, – поворачиваю резко голову и поджимаю губы, подавляя взрыв, – трусы в такси потеряла или раньше – дома? Впрочем, не отвечай. Заруби себе на носу, пока ты живешь в моём доме, о блядстве забудь. Найдешь себе достойного ухажёра, познакомишь, а я ещё подумаю, разрешить тебе с ним спать до свадьбы или нет. Так понятно?

– Мне уже начинать тебя папочкой называть? Ты в него поиграть решил?

Снова фыркает. Откинулась на сидение, посмотрела в окно, покачала головой.

– Я со своим то не ладила, и ты туда же. Не нужно устраивать моё тело в выгодный брак, который мне не нужен. Я видела брак родителей. Это был ад. Я не выйду замуж.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Брак родителей? Интересно, даже очень. Что же не устраивало Инну в этом браке? Или же это муженек из тяжёлых попался? Так стоп. Мне плевать на это. Не сейчас, не думать о том, что готово взорвать мозг.

– И каким ты видишь своё будущее?

3 глава

Алексей

– Тебе правда интересно? – переводит пытливый взгляд на меня и сканирует своими большими глазищами.

Ещё как! Я должен быть осведомлен о том, как вертятся шестеренки в этой русоволосой головке. Осведомлен – вооружен.

– Мы не чужие, может, именно сейчас то время, когда стоит побыть немного откровенными?

– Не чужие, вот как. Не прочувствовала пока, прости. Всё, что я увидела из нашего общения – это твоё желание побыстрее от меня избавиться, и честно – я тебя даже не виню. Сложно это.

Девчонка отворачивается в окно, рассматривая огни ночного города.

– Я не знаю, чего хочу. Ты знал в восемнадцать? Я точно знаю, что не хочу ничего, что хотел для меня отец.

Мы совершенно разные. Я это только сейчас понимаю. И понимаю её метания. Глупейшие ситуации, которые организованы не нами. Но я обязан держать под прицелом буйную голову этой девчонки. Она уже длительный период в нестабильном состоянии. И я полгода назад, вероятно, погорячился, отправив девушку подальше с глаз долой. Но я не смог. Просто не смог смотреть на неё, перед глазами видя ту, которая когда-то превратила мою жизнь в ад.

Инна даже после смерти не захотела меня через много лет оставить в покое. Явилась ко мне в образе своей дочери. Молодая копия той юной, взбалмошной девушки, которая доводила меня до сумасшествия. И эта далеко не укатилась. Только я не позволю больше подобным особям влиять на моё настроение.

– В восемнадцать я твёрдо знал, что хочу стать первоклассным финансистом, чтобы иметь возможность содержать семью, и о да, жениться. Банально?

Девчонка выслушала мою тираду с недоверием.

– Удивил, – призналась честно. – Я не это ожидала услышать. Что же не женился?

– Она предала наши чувства. Ушла к другому. Он был старше, опытнее, уже на то время имел небольшой бизнес. Оказывается, деньги решают всё.

Отворачиваюсь к окну, понимая, что от горьких воспоминаний почему-то неприятно щемит в области сердца. Неужели на всю жизнь подобное раздирающее противное чувство?

– Сочувствую, – в голосе девчонки звучит искренность. – Тяжело влюбиться в корыстную суку. Только вот не ожидала что ты однолюб. Неужели после той приличные не попадались?

Гм. Я не искал. Потому что не видел смысла. Все на один манер сделаны. Для секса всегда можно найти. А вот для жизни вместе… Мне это не важно.

– Судя по тому, что видел сегодня в гостиничном номере, даже такие молодые и смазливые уже готовы себя продать за серебряник любому.

Горько улыбнулся, повернув к Василисе голову.

– Вернулись к оскорблениям? Ладно. Думай что хочешь, я к тебе в голову не влезу и свою логику не объясню. Так что, какой смысл начинать?

Пожала плечами и отвернулась к окну.

– Правда глаза колет? Что ты там хотела узнать? В этом номере? Так было невтерпеж?

– Да какая разница уже? Плевал ты на то, что я хотела, о чём разговор вести.

– Тогда делись тем, что хочешь, чтобы было между нами.

Она долго молчала. Смотрела сначала в окно, затем перевела хмурый, задумчивый взгляд на меня, и сверлила взглядом меня. Затем сглотнула.

– Давай для начала попытаемся ладить. Со мной несложно.

– Я не конфликтный человек. Привык думать рационально. Только поэтому ты сегодня из номера вышла без поучительного ремня по заднице. Но считаю это перебором с восемнадцатилетней девушкой. Поэтому со мной тоже несложно.

– Выключи папочку, мне сразу дерзить хочется, – кривит рот, отворачиваясь к окну.

– Да, а чем тебя не устраивал твой папаша?

– То есть у тебя никаких вопросов не вызывает человек, который сосватал свою семнадцатилетнюю дочь какому-то бизнес партнеру и написал свое завещание так, чтоб доченька сосала лапу, пока не выполнит его требования?

Я давно пробил этого цепкого клоуна. Много лет назад я говорил Инне, что ее будущий муженёк ещё тот хапуга. Не послушалась. Её проблема. Считала мои слова бредом юнца. Сама прожила, как на вулкане, дочь обрекла на мучения. Черт. Опять загоняюсь. Мне важно услышать версию Василисы. Я знаю только поверхностные факты о жизни их семьи.

– Он хотел уберечь тебя от растраты и потери бизнеса? Тебе досталась солидная фирма, которая занимается грузоперевозками. Неплохой бонус в виде такого детища.

– Он хотел уберечь свой бизнес, поверь, меня во всем этом нет. Плевал он на меня. Я вообще не думаю, что он хотел или планировал меня изначально. Он хотел только маму. И это были долбанутые отношения.

Василиса постучала пальцами по сидению и продолжила.

– Юзик вызывал у него больше эмоций, чем дочь. Удобно, что дочь. Имеется отверстие, которое легко пристроить на член Юзика. Вся сказка, – пожимает плечами и отворачивается к окну.

Был бы я таким же отцом, как ее папаша? Однозначно, что нет. Я с пятнадцати лет твердо знал, чего хочу и как именно этого добьюсь. Все, что спланировал, исполнил. Кроме женитьбы. Возможно, к сорока я ещё изменю мнение на счёт той единственной, а пока нет. Впрочем, сейчас не проблема родить ребенка от суррогатной матери. В этом есть толк.

– Ты осознано готова к тому, что весь бизнес пойдет коту под хвост?

– Почему он должен пойти коту под хвост? От того, что я не выйду замуж за Ростова? Он все еще управляющий, и его зарплата зависит от того, насколько добросовестно он делает свою работу. Станет косячить, нужно будет найти другого директора. Этим должен заниматься тот, кто компетентен в этом, не я. И точно никакие проблемы не решит дебильное замужество. Юридически у него станет больше прав на фирму, потом он выкинет меня и присвоит её себе. Чем лучше? Как ни посмотри на эту ситуацию, я проиграла. Мне итак теперь придется поступать на финансиста, а не в театральный, о котором я мечтала.

Теперь я держу паузу. Уже что-то. Не хочу больше говорить о её прошлом, пусть он там и останется.

– У тебя есть возможность достойно закончить университет и ни от кого не зависеть, если, конечно же, у тебя ума хватит провернуть такую аферу.

– Спасибо за скепсис, – кривится в усмешке и испепеляет колючим взглядом, в то же время вижу, что она слегка расслабилась. – Поступить дай сначала.

Въехали на стоянку, я вышел первым. Наш разговор оборвался на почве учебы. Василиса нервничала, я же не мог поддержать ее театральный.

– Я лягу пораньше, надеюсь, ты будешь вести себя примерно.

Иду впереди, но знаю, что семенит за моей спиной.

– Постараюсь не мешать, – говорит с какой-то странной интонацией.

В квартире снимает обувь и сразу двигается в направлении комнаты, в которой она останавливалась, когда впервые переступила порог моего жилища после несчастного случая.