Текст книги "Менестрель (СИ)"

Автор книги: Евгения Викторова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Но ночные эльфы – могущественнейшие колдуны!..

– Да, только на светлых большая часть заклинаний не действует, а в физической силе и военном мастерстве нам не тягаться.

– Что же это получается?! У них слабостей нет?!

– Есть. Только большая часть информации о светлых утрачена. Я из архивов Мастера записи Эльнора стащил, глядишь, что-нибудь найдем. Но только тогда, когда будем более менее в безопасности! Я не хочу потерять ценную рукопись.

– Слушай, так если есть записи о слабостях светлых, почему ваши ими еще не воспользовались?

– Потому что Мастер, как примерный ученик своего учителя, сокрыл все записи, которые могли считаться запрещенными.

– И по иронии судьбы эти оказались в их числе, – закончил за меня Конрад. – Хорошо, сир, сделаем, как прикажете. Лис, подай сумку.

Лис молча швырнул Конраду сумку.

– Свои фиолетовые физиономии вы, допустим, замажете, – усмехнулся он, глядя на Конрада, выкладывающего из сумки различные баночки. – А с ушами, – он пальцем пригнул мое ухо, после чего оно тут же вернулось в исходное положение, странно вздрогнув, – вы что делать будете?

– То же, что и в первом городе: плащи и повязки никто не отменял, – я закатал посеревшие от пыли рукава ранее белой рубашки с красивой вышивкой по краям и взял баночку с белилами. – Ты, кажется, хотел узнать, почему мы со светлыми воюем? – спросил я, размазывая белую дрянь по шее.

– Ага, – кивнул Лис и уселся передо мной.

– Я не смогу назвать причин этой войны. Если бы не ныне существующие обстоятельства, я бы сказал, что причина может быть в моем несогласии на брак с принцессой светлых. Но обстоятельства существуют и о причинах этой войны остается лишь гадать. Но я могу рассказать тебе о причине ненависти и вражды меж нашими расами. Эта причина тесно связана с происхождением светлых эльфов. Можно даже сказать, что это она и есть. Но прежде позволь рассказать тебе о появлении эльфов вообще, – Лис молча кивнул. – Хорошо. История эльфов началась очень давно...

Если верить архивам, первыми, на закате эпохи гигантских ящеров, на Землю пришли темные эльфы. Едва ли они сами помнят подробности тех времен, но доподлинно известно следующее: климат того времени – жаркий и влажный – вынудил непривычных к таким условиям и незащищенным от солнечного света темным спуститься в глубокие подземелья. Хоть миллионы лет под землей и изменили их до неузнаваемости, именно это спасло их расу от вымирания при катастрофах того времени. Сейчас на поверхности их если только ночью неподалеку от прохода в их подземные города и увидишь...

– Ой, а мне дядька рассказывал, что он на охоте как-то видел темного эльфа! Говорит, красавица невероятная! – перебил Лис, вызвав своими словами смех у Конрада. – Да чего ты?

– Тут, Лис, одно из трех. Дядька тебе или наврал для красного словца, или существо не так идентифицировал, или пьян был в хлам, – усмехнулся я и швырнул белила Конраду, чтобы тот равномерно намазал их мне на лицо. – Видишь ли, темные эльфы непривлекательны по меркам всех обитающих здесь рас. Сам посуди – бледная, болезненно серая кожа, уши раза в два длиннее, чем у любого среднестатистического эльфа, огромные, почти на четверть лица черные глазищи, мышино серые волосы, удлиненные руки и отсутствие каких бы то ни было "аппетитных" форм ввиду их абсолютной бесполости – вот тебе портрет классического темного эльфа. Не удивлюсь, если стандартный портрет инопланетянина твои предки рисовали именно с них, – Лис поморщился, явно напредставляв лишнего. – Они во многом напоминают своих любимых питомцев – огромных пауков, которых разводят на специальных фермах, а потом торгуют ими и "паучьим шелком" с нагами, или атлантами, как их еще называют. Раньше еще с гномами торговали, но те давно на поверхность перебрались.

– Так, стоп! Остановись! Наги, гномы...

– Парень, если я буду так рассказывать тебе про каждую расу, мы до светлых и к утру не доберемся. Ладно, для полноты картины. Наги – это раса, похожая на помесь человека и змеи. Обитают под водой и являются потомками водоплавающих ящеров. Серьезно, прекращай морщиться. Так вот, ваша легендарная Атлантида – ни что иное, как их государство, расположенное глубоко под водой. Нагов еще часто путают с русалками, но соль в том, что последних на Земле не существует.

Гномы же давно обитают на поверхности. Те самые карлики, над которыми вы посмеиваетесь, в большинстве своем потомки этой гордой расы. Лишь немногие карлики действительно являются людьми с физическими отклонениями... А! Тьфу! Конрад! Ох, ну и гадость же!

– Трепаться надо меньше, – буркнул Конрад и флегматично продолжил размазывать белила по моему лицу.

– А еще несколько суток назад он мне слово поперек сказать не осмеливался, – подмигнул я Лису. – Так, на чем я остановился?

– На гномах.

– Ах да! Ранее гномы обитали исключительно под землей, свои города располагая преимущественно в горах. Но, когда люди начали копать слишком глубоко, были вынуждены покинуть подземелья. Почему это не коснулось темных? Не знаю. Может, потому что зарылись глубже, а может, из-за того, что их города находятся в недрах континента Фаэрика, или Африки, как его называли ранее. Мастер говорил, что народы там в большинстве своем сильно отставали в развитии. Так или иначе, но эта Бездна, которой они так поклоняются, уберегла темных эльфов от вымирания от рака кожи.

Конрад отложил белила в сторону и взял еще какие-то баночки, содержимое которых, по словам знахарки, должны были придать человечный цвет коже.

– Вторыми пришельцами стали мы. Кстати, эльфами всех нас назвали люди, как превалирующая раса. Сами себя мы всегда называли индри – дети Луны. Религиозные сказания говорят, что нас в наказание изгнали с Луны, но уверяю тебя, что это не так. Луна непригодна даже для нас, так что это просто красивая легенда.

Сейчас неизвестно, что вынудило нашу расу остаться на Земле. Одни говорят, что те, кто сюда прибыл – просто исследовательская группа, проводившая изучение нового мира, но я склоняюсь к тому, что наши предки просто довели свой мир до состояния, когда он больше не мог поддерживать жизнь. Видишь ли, мы пришли сюда, как представители развитой цивилизации. Мне кажется, что, если бы та планета была жива, мы бы не только поддерживали с ней связь, но и регулярно посещали ее. А так... эти первопроходцы даже записей толком не оставили. А из того, что оставили, известно немного. Индри прибыли на Землю в Ледниковый период. И в этом нам повезло больше наших подземных коллег – так же, как и они, мы плохо переносим высокую температуру, хоть и меньше подвержены влиянию ультрафиолета, – Лис пару раз хлопнул глазами и сделал вид, что ему все понятно. – Кроме того, каждый ночной эльф – автоматически колдун. Развитые магические способности немало способствовали нашему закреплению на поверхности.

– Вашу богиню зовут Луна?

Мы с Конрадом переглянулись.

– До тебя это только что дошло? – осторожно спросил он.

– Я просто неправильно сформулировал! Со всеми бывает! – начал активно защищаться Лис, но Конрад от дальнейших нападок отказался и, хмыкнув, продолжил раскрашивать мен под человека. – Вы же сказали, что вы с другой планеты... Не может же быть так, что спутник вашей планеты назывался так же!

– Теоретически может... Луна – это своеобразный перевод. Видишь ли, многие названия берутся из лексикона превалирующей расы. Ох, как же сложно это объяснить. Местные жители называли так спутник этой планеты, в некоторых его фазах... А еще, легенды гласят, что она поселилась на Луне и... – я тряхнул головой, внезапно осознав, что и сам не понимаю, как наше божество стало ассоциироваться с Луной. – Ее звали Иннэ, спутница. Отец говорил, что она и божеством никогда не была, – руки Конрада замерли – эту тему непринято обсуждать. – Якобы богиня Луна – это могущественный дух нашей прародительницы. Она была первым ночным эльфом. Когда она умерла, она была настолько тверда в своем решении помогать и покровительствовать своим потомкам, что ее душа не отошла в общий Поток, а со временем и вовсе обрела божественную силу, позволяющую ей не только направлять нас, но и напрямую вмешиваться в судьбы своего народа. Она – наша великая Мать, вечная Королева и мудрая Наставница.

Повисла неловкая тишина. Лис переваривал полученную информацию, Конрад просто застыл, явно не зная, как реагировать.

– Думаю, можно перейти к светлым... – неуверенно протянул я.

– А... да, наверное...

– В общем, когда быт относительно обустроился, наши предки начали активно изучать составляющие этого мира: флору, фауну, климат. И расу людей, которая на их взгляд только зарождалась как разумная.

В ходе своих исследований они выявили удивительное свойство человеческого материала, – Лис поморщился, недвусмысленно намекая, что ему эта формулировка не по душе. – Вы могли смешиваться с другими расами, порождая так называемых полукровок. У всех рас, о которых у нас есть сведения, не могли рождаться полукровки. Нельзя быть, например, наполовину эльфом и наполовину нагом. Если судьба сводила представителей двух разных рас, они либо не имели детей, либо дети перенимали доминирующие расовые признаки одного из родителей. Наши ученые неоднократно пытались создать таких полукровок из имеющегося генного материала, но известны лишь два случая, когда получались полноценные эмбрионы, и только один из них дожил до десяти лет, имея при этом массу проблем со здоровьем и отклонений в развитии. Неудивительно, что они так набросились на молодую расу.

Из человеческих племен регулярно уводили особей с различными показателями: низких и высоких, худых и толстых, детей и взрослых и так далее. Одни из них возвращались с подарками, другие не возвращались никогда. К последним относились несчастные, за счет которых наши ученые узнавали о физических параметрах: о внутренних системах и предельных возможностях человеческого организма. Их же генетический материал вперемешку с нашим лег в основу новой расы, которая в наших научных трудах известна как эрис – светлые, – я вдохнул поглубже. – Да, Лис, светлые эльфы созданы нашими предками. Эта раса была выведена, в первую очередь, для получения информации. Они думали над тем, как за счет человеческого материала усовершенствовать свою расу. Эрис получились сильными. Очень сильными и выносливыми. На них не действовала никакая магия, кроме той, что наносила физический урон. Знаешь, как переместить камень на голову...

Только вот вся эта информация получалась так же, как и раньше – опытным путем. Над особями проводились различные эксперименты. Некоторых из них нарочно убивали для проведения вскрытия, – говорить становилось все сложнее. Знать и рассказывать о подвигах предков – совершенно разные вещи. – В конце концов они не выдержали издевательств и подняли бунт. Расправившись с группой ученых и их немногочисленной охраной, они бежали. С тех самых пор они ненавидят нас. Они знают, что мы создали их, но десятилетий опытов простить нам не могут.

Обустроившись неподалеку от Камайна, они совершали набеги на небольшие поселения, а, расплодившись, и вовсе стали ввязываться с нами в военные противостояния. Время шло. Число эрис росло, развивались их технологии и ремесла. Единственное, что утешало – редкость магов среди них. То, что раньше ученые считали своей недоработкой, оказалось неким балансом, позволяющим нам выдерживать их натиски. Но их становилось все больше. Эрис жили намного дольше людей, что должно было препятствовать их размножению, но животные инстинкты все еще брали верх. Около десяти тысяч лет назад было принято решение оградить весь Камайн и прилегающие территории защитным полем. Еще через пару тысячелетий он был поднят в небо и замаскирован под часть небесного свода. По иронии судьбы через пару столетий они покинули планету на своих кораблях и вернулись только пятьсот-шестьсот лет назад.

Закончив рассказ, я посмотрел на Лиса. Он сидел на траве бледный, как будто это в него втирали белила все это время. Не поднимая глаз, он встал и пошел куда-то за деревья. Наверное, теперь в его глазах ночные эльфы – настоящие чудовища. Что ж, он вправе так считать.

– Господин...

– Прекрати так называть меня, – прошептал я, глядя вслед этому человеку.

– Простите. Просто я хотел поговорить кое о чем.

– Я, вон, уже достаточно наговорил, – рыкнул я, поднимаясь на ноги.

– Это важно, – Конрад преградил мне путь и посмотрел прямо в глаза. – Мы не можем удерживать его больше. Это путешествие становится все опаснее. Если я решил идти с вами до конца, то мальчишку мы просто выдернули, даже не спросив.

– Предлагаешь оставить его здесь?

– Предлагаю хоть раз дать ему возможность выбора. Это не кучка вампиров, – Конрад скривился, – и не Риана, которая даже не обратила бы на него внимания. Это светлоэльфийский город. Если, упаси Луна, вас раскроют...

– Все, кто будет со мной, умрут, – закончил я за него. – Я поговорю с ним.

Конрад кивнул и, стянув волосы в хвост, начал мазать лицо белилами, внимательно вглядываясь в отражение на слегка мерцающей поверхности магического зеркала. Глубоко вдохнув, я пошел следом за Лисом, благо тот не должен был уйти далеко. Если, конечно, не припустил что есть мочи, едва скрывшись из виду. Однако последнее опасение не исполнилось. Лис молча сидел на полянке, подобной той, на которой мы остановились, и смотрел на Луну, особенно большую в эту ночь. С минуту я помялся на границе поляны, стоя прямо за спиной Лиса и придумывая, как начать разговор.

– Я, кажется, знаю, почему Иннэ превратилась в Луну. Возможно, ваши предки просто были восхищены ее красотой, – тихо заговорил он.

Вздрогнув от неожиданности, я медленно подошел к нему.

– Все может быть, – улыбнулся я. Впрочем, улыбка тут же погасла. – Ты, наверное, теперь ненавидишь нас. Это, конечно, твое право...

– Не говори глупостей! Как будто вы виноваты в делах ваших предков!

– Расскажи это светлым, – с усмешкой я посмотрел на своего компаньона. – Так в чем же дело?

– Просто мне нужно немного подумать. Столько информации за один раз, у меня мозги кипят. Понимаешь, меня назвали хранителем истории, а оказывается, все, что я знал – это ложь! – Лис подскочил с места.

– Не такая уж ложь. Скорее, недоговоренность.

– Вы взяли меня с собой, чтобы я рассказал об этом мире...

– Знаешь, Лис, мы с Конрадом можем рассказывать массу всего из того, что прочитали когда-то, но книга и жизнь – слишком разные вещи, чтобы сравнивать их. Этот мир не просто изменился. Он меняется постоянно и с бешенной скоростью. Ни одна книга не поспеет за ним, – медленно говорил я, наблюдая за тем, как он постепенно успокаивается. – Однако, я пришел не за обсуждением истории, – Лис непонимающе взглянул на меня. Я поднялся на ноги. – У нас с Конрадом состоялся весьма серьезный разговор о тебе.

– За эти несколько минут? И что же такого он наговорил?

– По нему не скажешь, но, похоже, он беспокоится о твоей безопасности, – Лис фыркнул и отвел взгляд. – Слушай, не нам его осуждать! Ему с рождения вдалбливали, что эмоции слуги не имеют значения. Он только последние пару дней на личность становится похож. Но речь не о нем. Понимаешь, мы просто выдернули тебя из привычной колеи, даже не спросив, нужно ли тебе это...

– Вы, так-то, мою жизнь спасли.

– Да, но ведь мы могли отпустить тебя после этого. От города за нами даже пару стражников не отправили. Но мы потянули тебя за собой, – с каждым моим словом Лис становился все мрачнее. – Мы тащили тебя за собой, потому что видели в этом просто экскурсию по "Внешнему миру". Если бы только знали, чем все обернется... Но сейчас мы твердо знаем об опасности. И мы не можем позволить себе свободного человека отправлять на такой риск.

– Вы хотите оставить меня?

– Не совсем так. Мы совсем недалеко от деревни. Лис, ты можешь вернуться и начать все сначала... или ты можешь отправиться с нами в Белый Город, подвергая свою жизнь огромному риску, чтобы попытаться спасти народ, о котором ты почти ничего не знаешь! Выбирай!

– Дай мне подумать.

– Хорошо. Но недолго. Мы должны добраться в Белый Город к рассвету. Через полчаса мы отправляемся. С тобой или же без тебя.

Посмотрев в серые, недоумевающие глаза, я развернулся и пошел к Конраду. За спиной послышалось шипящее "Проклятье!" и глухой звук удара. Похоже, Лис решил, что я достаточно далеко и не услышу его. Полчаса. Всего полчаса спокойной жизни осталось для этих двух эльфов. А что потом? Постоянная паранойя, маскировка, дрожь при каждом упоминании ночных эльфов и грозящей войне. Еще пару дней назад я был обычным беззаботным парнем, а теперь... Разгребаю ошибки предков? Или же просто ищу способ уберечь свой народ от гнева судьбы? Не знаю.

– Что он сказал? – тихо спросил Конрад.

– Я дал ему время на раздумья. В любом случае, наши цели не зависят от его решения.

Я рухнул на траву в паре шагов от Конрада, корпящим над своей маскировкой. Столько всего произошло за эти дни. Как будто вся жизнь уместилась в них. Над головой перемигивались звезды, с какой-то жестокой иронией наблюдающие за происходящим.

Ни разу за свои сто шестьдесят лет я не ощущал себя столь паршиво. Отец говорил мне, что расставание с другом порой кажется смерти подобным. Но почему мне кажется, что те, кого я считал друзьями, таковыми не являются?

– Конрад, в сумке еще были бинты. Перевяжешь мне голову, чтоб ушей видно не было?

– Как прикажете, милорд... то есть Морев. Простите...

Ладно мальчишка. Вряд ли серьезную дружбу можно построить за несколько дней. Но, Конрад, сколько лет я должен общаться с тобой на равных, чтобы ты, наконец, перестал воспринимать меня, как господина?! Ладно, черт с этим. Возможно, я просто утрирую. Или же сказывается груз свалившейся ноши.

– Только не верти головой. Будет неловко, если мы помрем от того, что твоя повязка не вовремя свалится. Так-с, еще немного. Готово! Советую придумать легенду о том, что же случилось с вашей головой, Мори... или лучше Морев? – Конрад отвел взгляд.

– Как хочешь, – я покачал головой, проверил повязку и посмотрел в небо. – Уже полночь. Пора отправляться.

– Похоже, он решил начать жизнь сначала, – Конрад посмотрел на деревья за моей спиной.

– Как бы то ни было, он сделал свой выбор. Идем.

Он кивнул и двинулся за мной следом. Полагаю, стоит взять восточнее и обойти это чертов лагерь по лесу. Я оглянулся.

– Что-то случилось? – спросил Конрад, неловко запихивая в сумку флягу.

Похоже показалось.

– Мы лютню оставили, – покачал я головой и пошел дальше.

– Хочешь, я сбегаю? Мы же совсем недалеко, – Конрад забежал чуть вперед.

– Нет необходимости. Да и время играет против нас. Сообразим что-нибудь на месте.

Конрад притих и дальше просто молча плелся за мной, опустив голову и чудом не врезаясь в деревья. Под ногами хрустели листья и ветки, предзнаменуя скорый приход осени. Время перемен. Осень всегда считалась хорошим временем для магов-призывающих и опасным для большинства остальных магов. В эти месяцы грани между измерениями истончались, позволяя существам других миров почти беспрепятственно проникать в этот. В это время, невольно настраивающее на лирический лад, сознание разумных рас открыто и наиболее уязвимо. Трудно сказать, как положение этой планеты относительно своей звезды связано с гранями измерений. Может, дело в количестве ультрафиолета? Тогда почему не зимой начинающие, да и не только, маги теряют рассудок?

Вряд ли я смогу ответить на это вопросы. Доподлинно известно лишь одно. Осень – время перемен. Наибольшего потока силы и наименьшей от нее защищенности. И остается лишь надеяться, что в этот раз эта сила будет на нашей стороне. Этой осенью все случится, все встанет на свои места. Я чувствую это.

За спиной послышались быстрые шаги и тяжелое дыхание.

– Конрад, ты в порядке? Помочь? – резко обернулся я.

– Нет, я в порядке... – Конрад посмотрел назад.

– Вы... ха... ха... лютню забыли. Фух... – сквозь кусты с попорченным инструментом наперевес ломился Лис, судя по всему до этого собравший на себя не одни заросли крапивы. – Я уже обратно собрался, – он остановился и согнулся, громко выдыхая. – А потом вспомнил, что лютня-то у меня! – выпрямился и Лис, оглядев нас с едва сдерживаемой улыбкой. – Как бы вы без нее менестрелями притворялись? Ну я и побежал следом, кое-как вас нашел!

– Значит, решился, – тихо шепнул Конрад. – Благодарю, теперь можешь вернуться со спокойной совестью, – уже громче сказал он, хитро поглядывая то на меня, то на Лиса.

– Так до Города теперь... – Лис запнулся, мотнул головой и, выпрямив спину, с хитрой улыбкой произнес: – Я уже вернулся!

Стоит ли говорить, что путь продолжили эти двое, похрюкивая от едва сдерживаемого смеха. Да и не мудрено! Это была, пожалуй, самая странная драма в моей жизни. Хотя я и рад такому ее завершению, что-то оставило в моем разуме след некоторой нереальности, наигранности произошедшего. Впрочем, все эти ощущения не имеют особой ценности. Сейчас имеет значение лишь одно. Время уже перевалило за два часа, на востоке серело небо, и на фоне этого серого неба виднелись белоснежные стены одного из старейших городов светлых эльфов Амильдалла...

– Имя, возраст, род деятельности, цель прибытия.

Отчеканив привычную фразу, светлый эльф в серой униформе, сидящий за прочным стеклом, занес руки над клавиатурой и лишь после этого лениво поднял на нас взгляд. Он удивленно приподнял брови, но ничего не сказал. Мы с Конрадом переглянулись, внезапно осознав, что об этой части никто особо не задумывался. Подойдя ближе, я тихонько спросил:

– Ты знаешь, сколько люди живут?

Он повернулся ко мне лицом, ошарашено глядя из-под капюшона, и незаметно пожал плечами. К эльфу-регистратору сзади подошел еще один и с насмешкой посмотрел на нашу побитую троицу:

– Это еще что за чудики? – спросил он у первого, явно полагая, что его никто не слышит.

– Туристы, – фыркнул регистратор, которому явно надоело ждать ответа на столь тривиальные вопросы.

– В такое-то время?

– Может, про скорую войну прослышали, – пожал он плечами. – Решили скрыться за стенами. Людские города не особо защищены, – и уже громче, выказывая раздражение, добавил: – Эй, вы там языка лишились?

– Так, красотищу-то такую впервые видим, – вздрогнув, залепетал Конрад. – Вот и выпали малость из реальности. А, ребят? – он подошел сзади, приобнял нас за плечи и, восхищенно глядя на высоченные стены, ткнул локтем Лиса.

Эльф фыркнул, одним своим взглядом говоря: "Деревенщина!". Лис вышел вперед, потирая ушибленный бок:

– Расенский Алиссандр, 22 года. Мои компаньоны – братья Орловы Кирилл и Мефодий, – Конрад наклонил голову, чтобы не было видно лица. После этого с его стороны послышались странные звуки, на поверку оказавшиеся смехом, прерываемым тихим "Мефодий". Недолго думая, я ткнул его в бок, шепнув: "Цыц, Кирюха!". А Лис тем временем продолжал: – Возраст 24 и 21 год соответственно. Мы – странствующие менестрели и надеемся встретить здесь благодарного слушателя, – закончил он, смиренно опустив взгляд.

Еще раз оглядев нашу компанию, регистратор поманил к себе Лиса и тихонько спросил:

– Позвольте узнать, к чему этот маскарад?

– Люди творчества. Что с них взять? – пожал плечами Лис и, получив на руки документы, направился к металлической двери в воротине, которую для нас любезно распахнули.

С мысленным содроганием мы прошли между магодетекторами. Благо, последние пару дней мы по известным причинам от колдовства воздержались – по крайней мере, от серьезного, – и не обнаружившие отпечатков магии машины молча пустили нас в город. Ну, как город... в сути своей это было маленькое государство, как, впрочем, и любой другой Белый Город. Светлые никогда не имели единого по территории государства, обходясь разбросанными по миру крупными городами, огороженными стенами. В каждом городе был свой градоначальник, власть которого ограничивалась Советом, членами которого становились самые успешные эльфы, и речь идет не только о финансовом положении. Была здесь и своя немногочисленная армия. Единственное, что соединяло эти города в единую систему – подчинение властителям Солнечного Города – своеобразной столицы Союза Белых Городов. Градоначальника, ослушавшегося прямого приказа короля, вполне могли казнить как изменника.

Однако вернемся в "наш" город. Надо сказать, что моих ожиданий он, слава Матери Лунного Света, не оправдал. Белый цвет, конечно, превалировал, но в общей обстановке болезненной тяги к нему, о которой мне так красочно рассказывали с самого детства, не ощущалось. Это был просто ухоженный город. Чистые улочки, на особо широких из которых местные передвигались механических сооружениях, отдаленно напоминавшие автомобили людей прошлой эпохи. Высокие белоснежные здания, местами украшенные яркими рисунками энтузиастов. Небольшие магазины и ремесленные лавки, зачастую расположенные на первых этажах этих зданий. Это место создавало ощущение нереальности. Как будто он был вне времени и пространства и жил по совершенно иным законам. Что на деле, конечно же, было не так.

Перестав глазеть по сторонам, мы отошли в сторону и встали возле стены.

– А теперь, Лис, объясни мне, какие, к яски, Кирилл и Мефодий?! – возмутился я, а Конрад за моей спиной в очередной раз прыснул со смеху.

– Я же историк! Что первое вспомнил, то и сказал! Вы бы лучше потренировались не смеяться, когда называете так друг друга. На нас, вон, уже косятся.

– Кирюша, рот закрой! – нарочито выделяя имя, прошипел я Конраду.

– Сейчас, – сквозь смех прошептал он. – Фух, отпустило. Так что у нас по планам?

– Кстати, да. Вы хотя бы думали, где мы будем здесь жить? Не думаю, что на родине светлых будут принимать ваши янтарные монеты.

– Мы их и не брали. А на это счет не переживай, – я вынул из сумки небольшой мешочек, внутри которого зазвенели монетки.

– Откуда это? – подозрительно поглядел на меня Конрад.

– В нашем первом городе были весьма щедрые зрители, – усмехнулся я. – Этого должно хватить на комнату в гостинице в каком-нибудь захолустном районе. На пару дней. Устроим концерт, заявим о себе. А там, глядишь, светлые тоже окажутся щедрыми зрителями.

– Не нравится мне это "заявим о себе", – поежился Лис. – Мы же здесь... инкогнито, нет?

– Именно поэтому мы и заявим. Наш внешний вид притягивает много внимания, и будет правильнее, если местные сочтут, что знают, что это за подозрительные типы здесь шатаются, – сказал Конрад, провожая внимательным взглядом небольшой патруль, проходивший мимо.

– Нельзя давать им повода лишний раз думать, – подтверждая слова Конрада, кивнул я. – Ладно, идем. Нам еще нужно найти наше захолустье.

– Не думаю, что в таком городе вообще есть нищие районы, – протянул Лис, оглядев обстановку вокруг.

– К счастью или увы, такие районы есть в любом городе. Хотя, полуразваленных сараев здесь мы, скорее всего, не найдем, – я поправил сумку на плече и, сделав шаг вперед, спросил: – Ну что, пойдем?

Конрад с Лисом переглянулись.

– Уважаемый, – побежал Лис за патрулем. – Уважаемый!

– Впрочем, можно и так...

Патрульные остановились, и один из них повернулся к Лису. Окинув изрядно потрепанного, покрытого крапивной сыпью парня презрительным взглядом, он все же собрал волю в кулак, вернул своему лицу нейтральное выражение и чуть дрогнувшим голосом спросил:

– В чем дело, молодой человек?

– Мерзкие снобы, – тихо прошипел Конрад, совершенно не думая о том, что Камайн в этом плане мало отличается от Амильдалла.

– Угомонись. Всю конспирацию насмарку спустишь, – шепнул я, наблюдая за разворачивающимся спектаклем.

Около десяти минут Лис кривлялся перед стражей, разыгрывая нетленную сценку "А сами-то мы неместные!". Со стороны основного действия то и дело слышались причитания, прерываемое репликами стражи, видимо, серьезно считающей, что это может кого-то разбудить. На половине действия мы уже не единожды подивились терпеливости и сдержанности местных стражей порядка, которые страдали, но мужественно продолжали слушать то и дело набирающий громкость лепет нашего компаньона. Лишь заметив, что патрульные уже готовы выдать все вплоть до государственных тайн, Лис задал интересующий нас вопрос, и минут через двадцать-тридцать мы стояли на узкой, пешеходной улице с плохим – для человека – освещением перед нуждающемся в побелке, но вполне приличным зданием.

Двухэтажная гостиница с несколько неухоженным двором, огороженным давно некрашеным кованым забором, казалась совершенно неуместной на фоне белых высоток и вылизанных улиц. Эта гостиница словно выпала из конца позапрошлого тысячелетия. Лис подошел к вычурным воротам и пару раз толкнул их, вызвав грохот металла, на который, увы, никто не вышел.

– Вы уверены, что здесь вообще кто-нибудь есть?

– Должен быть. Заброшенные дома не запирают, – пыхтел Лис, упорно дергая решетку ворот.

– Это у вас не запирают. Однако соглашусь, этот не заброшен. Слишком... нормально выглядит, – Конрад подошел ближе и оглядел ворота. – Вот оно! – и нажал на небольшую черную табличку.

Из здания послышался резкий звук. Через пару минут калитка открылась, позволяя нам войти. Н-да, если снаружи эта гостиница выглядела просто из позапрошлого тысячелетия, то обстановка внутри была словно "слизана" из описаний дешевых таверн в любом классическом фэнтези. С одним лишь "но" – в обеденном зале было всего два эльфа, один из которых стоял за стойкой, а второй лениво хлебал что-то из большой кружки. Идентифицировав первого эльфа как хозяина этого заведения, я подошел к стойке:

– Нам бы комнату на троих на ближайшие двое суток. Самую дешевую, пожалуйста.

Эльф кивнул и, выйдя из-за стойки, жестом позвал нас за собой на второй этаж. Эта была самая дальняя комната с обшарпанной дверью: внутри одна двухъярусная и одна одноярусная кровати, окно напротив двери и старый шкаф рядом с ней.

– Четыре серебряных, – тихим, хрипловатым голосом произнес он.

– Нам подходит, – кивнул я. – Распаковывайтесь, я сейчас распишусь, заплачу и вернусь.

– Мо... кхм... Мефодий, поинтересуйся насчет провизии, – крикнул Конрад, когда я уже отошел от двери.

Прикрыв глаза, я улыбнулся. Не беспокойся, Конрад, я помню свою роль. Дверь комнаты хлопнула, разделяя одно событие на два. И пока мои компаньоны позволяли себе ненадолго расслабиться, упав на кровати, я спускался вниз вместе с хозяином заведения – флегматичным эльфом, пережившим ту точку, после которой в волосах появляется седина, а по уголкам глаз и над губами пролегают морщины.

Когда мы спустились на первый этаж, единственный посетитель уже ушел, оставив, впрочем, несколько монет на стойке. Эльф пересчитал их и, выдвинув небольшой ящичек, рукой смел их со столешницы. Неторопливо развернувшись, он начал копошиться в подвесных шкафчиках, украшенных незамысловатой резьбой. Из глубин прохода, расположенного за столешницей, раздался грохот и испуганный писк. Устало вздохнув, эльф тихо попросил прощения и направился к источнику звука.