Текст книги "Менестрель (СИ)"

Автор книги: Евгения Викторова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Через мгновение связь прервалась, оставив местные власти наедине с полученной информацией. Рука градоправителя потянулась к телефону. В абсолютной тишине пищали нажимаемые кнопки. Несколько гудков, и в трубке раздается мужской голос, приветствующий почтенного правителя великого Белого Города Амильдалла.

– Сейчас не до церемоний! – прервал его градоправитель. – У нас чрезвычайное положение, срочно требуется подмога! – не дожидаясь ответа, он бросил трубку. – Что хотите делайте, но этих умников, кем бы они ни были, поймайте. Живыми или мертвыми – не имеет значения!

По записям Мастера Адриана

Посреди ночи раздался стук в дверь. Я уже мысленно приготовился отбиваться от капитана стражи или, что вероятнее, от Рихарда, который в последние дни был, мягко говоря, не в себе. Накинув плащ поверх растянутой кофты и треников, с початой бутылкой вина в руке, я спустился на первый этаж и с ворчанием открыл двери. От удивления я застыл на месте, разинув рот. Из ослабевших пальцев выскользнула бутылка, разбившись о каменный пол и залив все вокруг красным вином. Минуты две я самым бесстыжим образом пялился на пришедших. Поразмыслив о том, что где-то в башне произошла утечка химикатов, я захлопнул дверь и уж было направился в подвал – проверять свои догадки, когда стук в дверь повторился. В этот раз стучали, похоже, ногой.

Развернувшись, я вновь открыл дверь. Картинка была прежняя – на пороге, продрогшие от холода и тяжело дышащие разряженным воздухом стояли двое. Человек в черном плаще, прижимающий к груди какие-то тетради, и светлый, яски его сожри, эльф с потрепанными бумагами, свернутыми в трубочку.

– М-может, вы в-впустите нас внутрь? – дрожащим голосом, постукивая зубами, процедил светлый.

Окончательно оторопев, я просто отошел в сторону, освобождая проход для незваных гостей.

– В-вы Мастер Ад-дриан? – проходя в глубь прихожей спросил светлый.

– А, собственно, что вам от меня нужно? – постепенно приходил в себя я.

– У нас послание от кронпринца ночных эльфов Морева, – без запинки проговорил человеческий мальчишка. – Специально для вас, – он ткнул локтем дрожащего светлого.

Последний встрепенулся и протянул мне свернутую в трубку пачку листов. Взяв ее из закоченевшей руки, я окинул парочку подозрительным взглядом. Как они вообще могут быть связаны с Моревом? И ладно человек, но светлый!.. Хотя мне ли судить его?

– Поднимайтесь наверх, – приказным тоном сказал я, а на удивленно вытянувшиеся лица пояснил: – Там камин просто есть. Хоть отогреетесь, шпионы-лазутчики.

Поднимаясь по винтовой лестнице за странными посыльными своего ученичка, я развернул врученноые мне бумаги, которые на деле оказались вырванными страницами из книги. На листах бумаги еще чувствовался его магический след. Значит, эти двое действительно как-то связаны с ним. После проверки следа я, наконец, перешел непосредственно к тексту. "Уязвимости особей" – гласил заголовок текста. "После длительных экспериментов, проводимых в лабораторных условиях, у некоторых особей эрис была обнаружена уязвимость к низким температурам, что обусловлено..." Я застыл на лестничной площадке второго этажа и еще раз перечитал эти строки. Эрис – это же... "светлый" в переводе с индриума! Неужели он?.. Да нет! Этого не может быть! Но ведь есть! Вот они, записи! Не все, правда, но самое нужное сейчас здесь.

Благоговейно держа в руке страницы, я поднялся в покои профессора, где рядом с камином прямо на полу сидел странный дуэт. Который более чем подходил взбалмошной натуре принца. Я щелкнул пальцами, и два бокала, наполовину наполненные вином, подлетели к греющимся у огня парням. Сам же плюхнулся на кровать и стал внимательно вчитываться в строки на бумаге. С каждым предложением мне все больше хотелось взвыть. Все было так просто! Сказочно просто! Не в силах больше ощущать собственный идиотизм, я отложил записи в сторону.

– Так, – я приподнялся на локте, чтобы видеть внеплановых посетителей, – а где сам Морев?

Парень с тетрадками в руках резко поник:

– Они с Конрадом остались в городе. Морев только сказал, что сделает то, что должен, а нас попросил доставить эти записи, – тихо говорил он. – Ах да! Конрад сказал передать это кому-нибудь, – мальчишка поднялся с пола и подошел ко мне. – Думаю, вы отлично подойдете, – протянул он мне пухлые тетради. – В них Конрад описывал все события, что происходили с нами, и он боялся, что эта история может пропасть.

– Положи их на стол, – кивнул я, поднимаясь в кровати. – Вы двое остаетесь здесь. Башню я запру, – я зашел за ширму рядом со шкафом. – Эти записи я передам Рихарду, нашему королю, а потом... – пыхтел я, затягивая ремень.

– Вы спасете Морева? – равнодушно спросил светлый.

– Если его еще можно спасти, – схватив записи, я вылетел из комнаты.

А в том, что его можно спасти, я сильно сомневался. Сначала этот странный отклик, потом пророчество. В итоге ко мне заваливаются два неизвестных типа и сообщают, что это оболтус решил пожертвовать своей шкурой на благо общества! Я вскочил на свою виверну и помчался ко дворцу.

Из-за стен Амильдалла в закатное небо поднимался дым. Грохот и крики были слышны даже за пределами города. Похоже, малыш Мори постарался от души... Я жестом приказал пятерым сопровождающим остановиться. Перед глазами быстро формировался небольшой шарик концентрированной энергии. Чистая разрушительная мощь в крохотной форме на огромной скорости полетела запертым вратам, разнося последние в хлам и оставляя на стенах черные следы сажи. Внутри творился настоящий хаос – люди, эльфы, гномы кидались друг на друга подобно диким животным. Вся мостовая была залита алой кровью. Полыхали здания и живые существа. В воздухе плотно засел тошнотворный запах паленой плоти.

Однако к небольшому отряду на боевых вивернах никто приближаться не стремился. Видимо, какие-то крупицы разума в их головах все же оставались. Отгородившись защитными чарами от воздействия до безобразия простого, но действующего по принципу лома, а потому чертовски эффективного заклинания школы разума, мы направились против течения силы, что сводила несчастных вокруг с ума.

Иногда под лапы виверн с криками о невозможности терпеть голоса в голове кидались прохожие, но чаще на этой позиции можно было заметить светлых в форме. Чем ближе мы подходили в высокой башне со шпилем на крыше, тем чаще это происходило. После десятого сумасшедшего животные совсем перестали на них реагировать.

– Это здесь, – остановил я нашу скромную процессию, когда она приблизилась к башне. – Вы двое – со мной наверх. Вы – остаетесь здесь и не позволяете этим умалишенным войти внутрь. Вопросы есть? – бойцы синхронно мотнули головами. – Тогда по местам!

Виверны взмахнули крыльями, поднимая нас высоко в небо, к небольшой площадке на крыше, которую укрывал металлический навес со шпилем на вершине. В самом центре площадки сидело черное нечто с воздетыми к небу руками. До того, как виверна выровнялась и зависла в воздухе рядом с крышей, я спрыгнул на бетонную поверхность и помчался к странной фигуре, в которой с трудом опознал слугу принца.

– Конрад! Медленно опусти руки!..

– Слишком поздно, – прохрипел он и слабо улыбнулся, обнажая чуть удлиненные клыки.

– Не говори ерунды! – я поднес ладонь к солнечному сплетению Конрада и стал осторожно регенерировать поврежденные ткани.

– Это... кха... бесполезно. Солнце уже порази...кх... поразило органы.

– Трепись поменьше! Не тревожь раны!

Однако он лишь грустно усмехнулся и продолжил говорить:

– Принц... там, за трубой, – он закашлялся. – Я говорил ему... чтоб он не лез первым. Но он не слушал... ха... кх... ха... Это проклятье сожрало его... как солнце сожрало меня, – Конрад глубоко вдохнул и опустил руки. – М-мы сделали все, что смогли... а-ха-а... остальное за вами, – выдохнул он и рухнул на пол.

– Твоя жертва не будет напрасна, – тихо прошептал я, укрывая изуродованное тело плащом, мгновенно пропитавшимся кровью. – Постройте портал – его нельзя физически переносить! – крикнул я застывшим в немом ужасе бойцам. – Пошевеливайтесь!

Глубоко вдохнув, я направился к трубе. В том, что лежало за ней даже Арлейн не распознала бы родного сына. Вся грудная клетка принца разворочана, местами на гниющих мышцах виднеются ошметки кожи, голый череп покрыт фиолетовой слизью. Я упал на колени перед тем, что осталось от моего ученика. Почти сына. Взял его за гниющую кисть и просто смотрел, не в силах отвести взгляда.

Я ведь мог предотвратить это! Мог пойти следом! Как-то помочь! Но не сделал ничего... И все, что оставалось, это сидеть здесь, над бушующим внизу кошмаром, и ждать. Ждать, что сейчас в комнату ворвется служанка, объявит о начале нового дня, а потом ко мне спустится шебутной принц, и все это окажется просто кошмарным сном и не более того. Но вместо этого:

– Мастер! Портал готов!

– Переправьте тела, – сглотнув застрявший в горле ком, приказал я. – А мне нужно пообщаться с местными властями, – я с трудом заставил себя отпустить руку Мори и поднялся на ноги. – Надеюсь, Серебряные Чертоги достаточно прекрасны, чтобы перекрыть этот кошмар! – тихо прорычал я, отворачиваясь от тела.

"Все так, как должно быть, – раздался женский голос в моей голове, – вот-вот до сторон дойдет случившееся, и вражда прекратится. Разве не этого вы хотели?"

– Ты чудовище!

"Я просто выбираю меньшее из двух зол, Адриан. Когда-нибудь вы поймете это."

Послесловие

Спустя месяц. Покои придворного мага

"Не знаю, должна ли эта история чему-то учить вас или нет. Выносить ли отсюда какой-либо урок решать не мне. Это не поучительная сказка и не героический эпос. Это история жизней. История о том, как сильно меняют нас события наших судеб и как дорого мы платим за эти перемены.

Уже больше месяца прошло с тех знаменательных событий. Как и было предсказано, под страхом взаимного уничтожения расы прекратили вражду, в подтверждение чего был заключен мировой договор на руинах Амильдалла. Король Рихард принял решение спустить Камайн на землю, хотя в ближайшие несколько лет этого все равно не случится – нужно дать возможность людям покинуть эти места.

Королева объявила траур по погибшему принцу и не покидает своих покоев. Самого же Морева Храм причислил к избранным, и теперь в Обсидиановом храме появилась отлитая из вулканического стекла статуя принца. Конраду посмертно даровали дворянский титул и земли, которые сейчас перешли его семье. Что же касается Лиса? Своим указом Рихард определил мальчишку в королевскую библиотеку, назначив главным архивариусом. Арима своего места здесь так и не нашел, сообщив, что после похорон отправится во Внешний мир и попытает удачу там. Я же бросился по следам наших героев, надеясь увековечить эту историю как можно более точно.

Не думайте, что эта история закончилась хорошо или плохо. Она просто пришла к своему логическому завершению. И даже будь у меня возможность вернуться в прошлое и все изменить, вряд ли я использовал бы ее. Каждый из нас выполнил свою роль в этом спектакле, и кто я такой, чтобы отбирать чужие роли?

– Конрад Либэра «Менестрель. Мемуары»

Дополнено и отредактировано Мастером Адрианом"

– Долго ты еще? – раздался со стороны двери голос Каэтри. – На последний плач опоздаем.

– Ох, Каэтри! – не отрываясь от текста, отозвался я. – Как там Роза?

Девушка фыркнула:

– А как должен быть человек, которому больше тысячи лет? Все у нее хорошо, на свидание собиралась, когда я уходила. С ногами, правда, проблемы. Но замену уже подготовили, скоро будут оперировать.

– Это хорошо, – выдохнул я. – Знаешь, мне нужно поправить еще пару страниц. Иди пока без меня, я нагоню позже.

– Все корпишь над мемуарами Конрада?

– Да, – кивнул я. – Будет обидно, если такой труд пропадет. Глядишь, когда-нибудь войдет в программу обучения, – я подмигнул мрачной колдунье.

Она хмыкнула и повернулась лицом к двери, приоткрыв ее:

– Знаешь, никогда не понимала, как такое возможно. Как можно одновременно быть таким хорошим человеком и таким отвратительным отцом?

– Все просто, Каэтри, – я откинулся на спинку стула. – Я никогда не был хорошим человеком.

Дверь за ней захлопнулась, оставив меня наедине с мыслями и текстом. Закончена ли эта история? Эта – да, но, сдается мне, она протянет свои лапы к судьбам многих...

Индриум – «речь детей Иннэ», язык ночных эльфов, активно использовавшийся до эпохи людей. Индри и сейчас его знают и используют в науке и искусстве, но не говорят на нем.

Плачь – аналог поминок. Состоит из нескольких плачей по усопшему, в время которых собираются самые близкие и оплакивают его. Последний плачь проходит, как правило, на сороковой день. Считается, что именно в этот день душа покидает мир смертных и отправляется в Поток Душ на перерождение или в Серебряные Чертоги богини Луны.