Текст книги "Русская артиллерия в мировую войну (Том 1)"

Автор книги: Евгений Барсуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Наставление допускало перемену занятой позиции "лишь тогда, когда прежняя уже не соответствует изменившейся обстановке, например, не дает возможности решать новые боевые задачи, или когда наступление пехоты может привести к слишком большому удалению от нее артиллерии"... "Но артиллерия не должна колебаться переменить позицию, – говорилось в Наставлении, – раз это вызывается тактическими требованиями или непосредственными нуждами других войск". В период практических стрельб на полигонах артиллерия, имея в виду крайнюю трудность переезда на другую позицию и нежелательность перерыва стрельбы, редко упражнялась в перемене позиции и в большинстве случаев ограничивалась переносом лишь наблюдательных пунктов, без переезда самих батарей, что рекомендовалось и Наставлением.

На службу связи обращалось серьезное внимание. Наиболее совершенным и удобным видом связи считался телефон, но артиллерия обязана была "уметь обходиться без телефона". Поэтому телефонная связь обыкновенно обеспечивалась параллельным установлением другого вида связи. Наставлением требовалось устанавливать связь, в виде общего правила, "от младшего начальника к старшему, от артиллерии, к пехоте (коннице) и с тыла вперед". Между равными артиллерийскими частями связь устанавливалась "справа налево"{104}.

Руководства и наставления. Военная литература

Наличие отвечающих современным требованиям уставов, руководств и наставлений, которыми войска могли бы руководствоваться при обучении и прохождении службы, является одним из основных условий, обеспечивающих успешность и однообразие их боевой подготовки.

В этом отношении царская русская армия, в частности артиллерия, находились в крайне неблагоприятном положении.

Жизнь русской армии почти всегда оказывалась впереди тех уставов и наставлений, которыми армия должна была бы руководствоваться; ей приходилось пользоваться устаревшими законоположениями или частными неофициальными изданиями, или теми сведениями, которые получил командный состав в училищах, школах и академиях.

При таком ненормальном порядке трудно было проводить "единство взглядов" на тот или иной вопрос сложного военного дела. В особенности трудно было этого достигнуть в артиллерии с подчинением ее начальникам дивизий, большинство которых недостаточно было знакомо со свойствами современной скорострельной артиллерии и условиями ее боевой службы и лишено было возможности предъявлять к артиллерии соответственные требования за отсутствием официальных руководств.

И если в боевой подготовке артиллерии не было сколько-нибудь заметного разнобоя, то благодаря отчасти настойчивости генинспарта и, главным образом, благодаря работе офицерской артиллерийской школы.

Разработка и выход в свет официальных положений, наставлений и прочих необходимых руководств с крайним опозданием – обычное явление в старой русской армии. Происходило это, с одной стороны, вследствие неудовлетворительного метода разработки руководств в безответственных комиссиях, с другой – вследствие инертности и бюрократизма учреждений военного министерства, бумажных "отписок", перекладывания работы друг на друга и т. п.

До 1910 г. разработкой и изданием всех руководств по артиллерийскому делу ведало одно ГАУ. После реорганизации армии в 1910 г. в этом деле явилось два хозяина: ГУГШ, в котором должно было сосредоточиться все, касающееся организации, мобилизации и боевой подготовки армии и которое взяло на себя составление и издание устава полевой службы и других руководств общего характера для всех родов войск, а в отношении уставов и руководств для отдельных специальных родов войск – дачу основных заданий, окончательное согласование, редактирование и проведение руководств в жизнь; с другой стороны – ГАУ, разрабатывающее и издающее специальные руководства по технической артиллерийской службе, разрабатывающее проекты руководств по остальным вопросам артиллерийской службы, в том числе и по вопросам, относящимся к тактике артиллерии, а иногда дающее заключение по запросам ГУГШ.

После 1910 г. издание руководств для артиллерии было поставлено особенно неудовлетворительно. Примеров "волокиты" в этом вопросе было немало.

"Положение об обучении молодых солдат в артиллерии", изданное еще до войны с Японией – в 1901 г., признавалось устаревшим. В октябре 1912 г. Варшавский военный округ представил в ГУГШ проект нового положения, составленный по его инициативе, находя со своей стороны желательным применять это положение после испытания в 1913/1914 учебном году. Военный министр разрешил применить проект в виде опыта в 1913 г. в Варшавском и Киевском округах, но Киевский округ отказался от испытания проекта, так как вел обучение молодых солдат в артиллерии по собственной ускоренной программе. Наконец, в июне 1914 г., через несколько лет после окончания войны с Японией и через 1? года после представления проекта, ГУГШ решило его издать. Новое положение об обучении молодых солдат в артиллерии было напечатано после начала мировой войны, т. е. "запоздало"{105}.

В 1909 г. особая комиссия при ГАУ разработала проект положения об учебных командах полевой артиллерии, который по одобрении его Арткомом был передан из ГАУ в 1910 г. в ГУГШ для утверждения{106}. В следующем году ГАУ просило ГУГШ объявить проект к руководству ввиду "крайней необходимости принятия решительных мер для того, чтобы вывести артиллерию из положения, совершенно не обеспечивающего удовлетворительную подготовку фейерверкеров". Но ГУГШ в апреле 1911 г., вместо утверждения проекта 1909 г., возвратило его в ГАУ для согласования с новым уставом для действий при орудиях обр. 1902 г. Проект с незначительными изменениями был возвращен в ГУГШ в декабре 1911 г.

Через несколько месяцев после того ГУГШ сообщило ГАУ, что проект передан на заключение Варшавского и Киевского округов и что со своей стороны ГУГШ встречает некоторые возражения против проекта, сущность которых сводилась к следующему:

1) проект должен быть согласован в редакционном отношении с положением об обучении пехоты, "в целях объединения уставов и облегчения пользования ими";

2) нельзя производить в бомбардиры успешно окончивших учебную команду, если нет вакансий;

3) представление к производству в бомбардиры должно исходить не от начальника учебной команды, а от непосредственного начальника в батарее;

4) исключить 26 учебных часов на изучение в учебной команде "отчизноведения" и "географии", так как при краткости времени для прохождения курса это "вредно отзовется на специальной подготовке".

Варшавский и Киевский округа в своих заключениях по поводу проекта разошлись. Препровождая проект с заключениями в ГАУ, ГУГШ предъявило еще два протеста: уменьшить число ежегодно обучающихся в учебной команде, что было бы явно в ущерб делу, и не выдавать более достойным ученикам наград в виде книг или денежных пособий.

В январе 1913 г. Артком вновь пересмотрел проект положения об учебных командах со всем накопившимся за 3 года бумажным материалом и, наконец, в апреле того же года, т. е. почти через 4 года после составления, положение было утверждено в последней редакции Арткома, почти в той же, в какой оно было разработано комиссией, несомненно, в данном вопросе более компетентной (комиссия была из представителей от строя, от офицерской артиллерийской школы и от генинспарта), чем Артком, канцелярии штабов и управлений{107}.

В том же 1913 г. ГУГШ передало в ГАУ на заключение проект положения об учебных командах в конной артиллерии, разработанный в Варшавском округе командирами конно-артиллерийских частей. При этом ГУГШ не обратило внимания на увлечение конной артиллерии ездой и кавалерийским делом в ущерб артиллерийскому. По этому поводу Артком высказал следующее:

"Артиллерийский комитет никак не может стать на точку зрения, высказанную в проекте конных артиллеристов, что в конной артиллерии лошадь такое же орудие, как пушка, что в конной артиллерии есть особая конно-артиллерийская разведка, что цель учебной команды – дать фейерверкера, сознательно ездящего, и что, таким образом, считая верховую езду отделом особой важности, надлежит проходить еще и особый теоретический курс ее и в результате отнять от подготовки по артиллерийскому отделу в пользу верховой езды треть времени, а то и более"... и что, наконец, начальник учебной команды должен избираться из старших офицеров, "предпочтительно из окончивших кавалерийскую школу"{108}.

Читая эти строки, можно подумать, что в то время не без основания иронизировали: "В конной артиллерии все было бы хорошо, да мешают ей пушки".

В действительности, стремление превратиться в конницу было далеко не общим явлением в конной артиллерии. Технике ведения огня конная артиллерия обучалась наравне с легкой артиллерией и в общем почти не уступала ей в искусстве стрельбы с закрытых позиций, а в стрельбе с открытых позиций несколько превосходила легкую артиллерию.

Новая "Инструкция для подготовки полевой артиллерии к стрельбе" взамен устаревшей, изданной в 1907 г., была разработана в 1910 г. особой комиссией из представителей от строя, инспекции, артиллерии и офицерской артиллерийской школы. Инструкция эта была необходима не только для артиллерии, но и для руководства старшим общевойсковым начальникам при проверке ими боевой подготовки подчиненных им артиллерийских частей.

Проект инструкции рассматривался в Арткоме в течение 4 мес., а затем отправлен из ГАУ на заключение ГУГШ лишь в декабре 1911 г., с потерей еще около 5 мес. В течение 1912 г. ГАУ обращалось несколько раз в ГУГШ с просьбой ускорить разрешение вопроса об инструкции, и только после непосредственного обращения генинспарта к начальнику генерального штаба, по прошествии года, получен был ответ, что инструкция представляется на одобрение военного министра и будет объявлена в самом непродолжительном времени.

Инструкция, названная ГУГШ "Наставлением для подготовки полевой артиллерии к стрельбе", была объявлена к руководству в приказе по военному ведомству 21 февраля 1913 г., т. е. ровно через 2 года после того, как она была составлена комиссией и одобрена генинспартом. Между тем ни Артком, ни ГУГШ никаких сколько-нибудь существенных изменений в проект инструкции не внесли. Напротив, ГУГШ доложило военному министру, что "инструкция заключает в себе достаточно полные указания для подготовки личного состава и целых артиллерийских частей, а также для производства практических стрельб". Но,– говорилось в докладе,– инструкция должна быть издана ГУГШ, а не ГАУ, так как она относится к обучению и подготовке войск и должна служить к руководству и начальникам дивизий ввиду подчинения им артиллерийских бригад. т. е. является официальным изданием, которым "по принятому порядку ведает ГУГШ"{109}.

Наставление, изданное в 1913 г., отражало в себе главнейшие основания, на которых зиждилась боевая подготовка полевой артиллерии. Проводилось оно в жизнь по указаниям инспекции артиллерии, не ожидая официального объявления, еще с 1910 г., а в некоторых частях артиллерии еще ранее.

Наставление содержало в себе общие указания и пять отделов: 1) подготовка личного состава, 2) подготовка в составе частей, 3) практическая стрельба, 4) отчетность, 5) правила поверки подготовки к стрельбе полевой артиллерии.

Обращалось внимание в Наставлении на следующее:

1. Практическая стрельба должна дать всему личному составу полное представление о технических и тактических свойствах огня.

2. Каждая артиллерийская часть должна ежегодно стрелять с позиций закрытых, полузакрытых и открытых по войскам и по местным предметам{110}.

3. Каждая стрельба выполняется в предположении какой-либо боевой задачи. Лишь отдельные упражнения в данной стрельбе допускались без тактического задания, но число таких упражнений ограничивалось пределами крайней необходимости.

4. Каждой стрельбе предшествует выполнение маневра.

5. Обстановка стрельб должна приближаться к обстановке действительного боя.

6. Боевая задача не ограничивается лишь ведением огня. Каждый стреляющий должен, в силу условий задания, организовать разведку, выбрать наблюдательный пункт и позицию, организовать наблюдение, установить связь между наблюдательным пунктом и батареей, батареи с тылом, подготовить в определенное условиями задачи время данные для открытия огня, организовать управление тылом

и пр.

7. Каждое упражнение проводится с самым строгим контролем техники стрельбы.

8. Все артиллерийские части, по возможности, должны проходить часть своих стрельб с пехотой и кавалерией{111}.

9. Все свободные от службы офицеры должны присутствовать на всех стрельбах и записывать результаты своих наблюдений, для сравнения их по окончании стрельбы с данными, полученными с наблюдательных пунктов.

10. Стрельбы продолжаются круглый год как на артиллерийских полигонах, так и вне их. Должно практиковаться также в стрельбах: зимних, ночных, по летательным машинам, при помощи показаний летчиков-наблюдателей, по планам и пр.

11. Проверку подготовки к стрельбе командующие войсками в округах должны производить преимущественно на незнакомой местности, так как только при этом условии может быть вполне проверена как техническая, так и тактическая подготовка артиллерийских частей.

Проверка подготовки артиллерии производится в связи с действиями своей пехоты, положение которой должно быть обозначено возможно более наглядно.

Командиры корпусов и начальники дивизий проверяют боевую подготовку артиллерии при очередных занятиях и стрельбах. Они должны организовать совместные занятия, маневры и стрельбы пехоты, артиллерии и кавалерии и тем способствовать взаимному пониманию и сближению всех родов войск{112}. Они прежде всего должны проверять и давать указания в целях усовершенствования тактической подготовки артиллерии и затем уже обращать внимание на технику при содействии начальников (инспекторов) артиллерии корпусов, начальников артиллерийских сборов и начальников учебных артиллерийских полигонов.

12. При проверке артиллерийских сборов генинспартом от соответствующих штабов округов, корпусов и дивизий должны быть командированы представители, обязанные докладывать своим начальникам все замечания и указания, какие будут сделаны генинспартом в отношении подготовки артиллерии.

Приведенных основных положений "Наставления для подготовки полевой артиллерии к стрельбе" вполне достаточно, чтобы судить о том серьезном значении, какое имело своевременное его проведение в жизнь для боевой подготовки артиллерии совместно с другими родами войск. Но Наставление запоздало, так как в продолжение одного летнего периода занятий 1913 г., когда войска и высшие их начальники могли им руководствоваться, нельзя было многого достигнуть. Потеря двух годов – 1911 и 1912, в течение которых Наставление пролежало без движения в канцелярских недрах ГАУ и ГУГШ, явилась одной из главных причин недостаточного знакомства общевойсковых начальников со свойствами артиллерии и нередко имевшего место отсутствия внутренней связи артиллерии с другими родами войск.

В целях поднятия боевой подготовки артиллерии и укрепления органической связи ее с другими родами войск ГАУ в конце 1911 г. просило ГУГШ провести еще следующие мероприятия в дополнение к Наставлению, проектированные инспекцией артиллерии:

1) командирование пехотных и кавалерийских частей на все специальные артиллерийские сборы для участия в групповых стрельбах артиллерии;

2) прикомандирование офицеров генерального штаба к начальникам специальных артиллерийских сборов на все время этих сборов;

3) командирование артиллерийских офицеров на более или менее продолжительные сроки в войска других родов;

4) перевозку за счет казны на учебные полигоны для практических стрельб полного числа орудий с зарядными ящиками для каждой батареи{113}.

Просьба ГАУ осталась без ответа ГУГШ{114}, и указанные мероприятия не только не получили осуществления в довоенный период, но и сколько-нибудь достаточного отражения в "Наставлении для подготовки полевой артиллерии к стрельбе" издания 1913 г.

Устав полевой службы, являющийся основой боевой подготовки всех родов войск, был составлен ГУГШ и утвержден лишь в апреле 1912 г., т. е. через 7 лет после окончания русско-японской войны. Оценка этого устава в артиллерийском отношении дана выше.

Медленность в работе объяснялась отчасти тем, что составление устава комиссией – дело вообще трудно выполнимое вследствие разнообразия и подчас противоречивости мнений ее членов; комиссии нужны не для исполнения работы, а для обсуждения готовой работы, исполненной отдельными авторами. По мнению профессора французской военной академии Гаскуэна, в комиссиях, вырабатывавших французские уставы перед мировой войной, легко возникали "многочисленные коллективные заблуждения", которые "никогда не имели столь дорогих последствий, как в великой войне" (1914 – 1918 гг.){115}.

В конце 1910 г., т. е. до издания нового полевого устава, на заключение Арткома поступил отредактированный членом его, ген. Беляевым С. Т., проект "Наставления для действия полевой артиллерии в бою", разработанный комиссией при ГАУ под председательством ген. Слюсаренко, получившего известность удачными действиями подчиненной ему артиллерии в русско-японскую войну. Ввиду долгих тщетных ожиданий нового полевого устава от генерального штаба желание Арткома дать артиллерии главнейший для нее боевой устав было естественным. Но во всяком случае проект этого наставления следовало предварительно согласовать с теми положениями тактической подготовки, какие были приняты в основу проекта нового полевого устава.

Наставление для боя артиллерии должно было служить развитием общих тактических положений полевого устава. Боевое наставление артиллерии, изданное помимо полевого устава, не могло быть самодовлеющим, не было бы обязательным для других родов войск, без взаимной тесной связи с которыми артиллерия не должна действовать в бою, и могло бы вызвать нежелательные трения в случае несогласования с полевым уставом. В данном случае единственно правильным представлялось следующее: прежде всего генеральный штаб должен был издать устав полевой службы, предъявив в нем определенные тактические требования к артиллерии; затем уже, сообразно этим требованиям, разработать специальное наставление для действия в бою артиллерии, строго соответствующее тем тактическим положениям полевого устава, которые являются общими для всех войск.

В проекте "Наставления для действия полевой артиллерии в бою", составленном в 1910 г., сильно сказалось влияние доктрины французской артиллерии, во многом не разделяемой офицерской артиллерийской школой и большинством прошедшего школу командного состава полевой артиллерии. В проекте, как и во французском наставлении для действия артиллерии в бою, издания 1910 г., с одной стороны, было немало отвлеченных рассуждений, главным образом, по поводу необходимости проявления инициативы; с другой стороны, сквозило желание все объяснить, все предусмотреть, преподать правила чуть не на все случаи, что могло бы связать артиллерийских начальников в проявлении личной инициативы, к чему кстати они не были склонны.

Передача "Наставления для действия полевой артиллерии в бою" на рассмотрение Арткома являлось ошибкой, так как большинство членов этого научно-технического учреждения отстало от строевой артиллерийской службы и было чуждо искусству тактики. В результате этой ошибки проект "Наставления" был принят, с небольшими поправками, подавляющим большинством голосов членов Арткома, несмотря на недостатки проекта и серьезные против него возражения приглашенных в заседание комитета строевых артиллеристов из более известных участников русско-японской войны (за исключением одного ген. Слюсаренко, голосовавшего за проект), всех представителей офицерской артиллерийской школы и генерального штаба в лице двух профессоров академии.

По указанию генинспарта Арткому предложено было предварительно издания "Наставления для действия полевой артиллерии в бою" согласовать проект Наставления с новым полевым уставом. Согласование потребовало около года, и только 28 февраля 1912 г. Наставление было утверждено, а через 2 мес. после того был утвержден новый "Устав полевой службы".

Новый полевой устав и "Наставление для действия полевой артиллерии в бою" войска получили осенью 1912 г. и руководствовались ими не более 1? лет до начала мировой войны. В общем издание официального полевого устава и боевого наставления артиллерии настолько запоздало, что русская артиллерия выступила на мировую войну подготовленной в тактическом отношении, главным образом, на началах, выработанных офицерской артиллерийской школой.

На некоторое расхождение этих начал с "Наставлением для действия полевой артиллерии в бою" уже указывалось выше. Во избежание недоразумений в вопросах боевой подготовки артиллерии, к которым могло повести указанное расхождение, было составлено с согласия генинспарта под руководством известного в то время артиллериста ген. Краевского М. М. (председателя образованной ГАУ комиссии по составлению руководств артиллерийской службы) и весною 1911 г. издано "Пособие по стрельбе полевой артиллерии" в виде частного неофициального руководства (впредь до издания официального){116}. "Пособие" включало в себя почти весь курс офицерской артиллерийской школы и по технике стрельбы и по тактике артиллерии. Кроме того, в "Пособии" был помещен весьма важный отдел: "Обучение стрельбе", в котором имелись крайне необходимые для общевойсковых начальников сведения, заимствованные из проекта "Наставления для подготовки артиллерии к стрельбе", тогда еще не утвержденного.

Потребность армии в руководствах для службы была настолько велика, что все издание "Пособия" было распродано в течение 2 – 3 мес., и уже в июне 1911 г. артиллерийские части имели и руководствовались "Пособием". Многие старшие общевойсковые начальники и большинство начальников дивизий, в подчинение которым тогда только что перешла артиллерия, также пользовались "Пособием". Это обстоятельство имело серьезное значение, так как начальники дивизий, пользуясь "Пособием", в своих требованиях, предъявляемых подчиненным им частям артиллерии, не расходились с установками офицерской артиллерийской школы и могли соответственно оценивать свойства современной артиллерии и условия боевого ее применения.

Что касается специальных руководств по технике артиллерийской службы: правила стрельбы, строевые уставы для действия при орудиях, наставления для обучения отдельных команд в артиллерии, описания материальной части и приборов артиллерии и пр., то составление и издание этих руководств производилось в общем удовлетворительно распоряжением ГАУ, и артиллерийские части обеспечивались ими довольно своевременно. Особенно хорошо организовано было это дело в комиссии ген. Краевского, образованной в 1910 г. ГАУ из представителей от инспекции артиллерии, от офицерской артиллерийской школы и от строевых артиллерийских частей{117}. Комиссия Краевского разрабатывала программы и планы руководств и давала основные указания, отдельным авторам, получавшим задание на составление того или иного руководства по программе комиссии; составленные проекты руководств передавались по указанию председателя комиссии на заключение отдельных ее членов, а затем проект с заключением докладывался общему собранию комиссии (по большей части автором проекта), по решению которой проект передавался для окончательной редакции и подготовки к печати одному из членов комиссии.

Русская военная литература довоенного времени богатством не отличалась – ни по содержанию, ни по количеству произведений отдельных авторов; особенно бедна была литература по артиллерийским вопросам.

Периодическими изданиями официального характера, рекомендованными циркулярами Главного штаба, были одна газета и несколько журналов, а именно: а) общего характера, для офицеров всех родов войск – ежедневная газета "Русский инвалид", ежемесячный журнал "Военный сборник" и выпускаемый 4 раза в год "Журнал ревнителей военных знаний"; б) специальные, для офицеров артиллерии – ежемесячные издания "Артиллерийский журнал" и "Вестник Офицерской артиллерийской школы".

Газета "Русский инвалид" помещала, главным образом, приказы по военному ведомству о производстве в чины, о наградах, назначениях, переводах и перемещениях офицерского состава и поэтому просматривалась офицерами; кроме того, в газете помещались выдержки из важнейших приказов и циркуляров о тех или иных мероприятиях по военному ведомству, изредка статьи военно-исторического или оперативно-тактического характера. "Военный сборник" помещал статьи русских авторов (почти исключительно из офицеров генерального штаба) и переводные из иностранных военных журналов, по большей части французских, – по вопросам истории военного искусства, стратегии и тактики. Среди строевых офицеров, по крайней мере среди артиллеристов, "Военный сборник" не пользовался популярностью; читателями "Военного сборника" были, главным образом, офицеры генерального штаба. "Журнал ревнителей военных знаний" печатал некоторые доклады, которые делались иногда на собраниях Общества ревнителей военных знаний, отчеты о дискуссиях и пр. Журнал представлял некоторый интерес лишь для членов Общества, живущих в Петербурге и принимавших участие в собраниях; в провинциальных местах квартирования войсковых частей журнал почти вовсе не был известен.

"Артиллерийский журнал" издавался при Арткоме ГАУ, в нем печатались статьи по артиллерийским вопросам, научно-технического характера, журналы Арткома, редко помещались доступные и более интересующие строевых артиллеристов статьи по вопросам практической стрельбы, еще реже случались заметки по вопросам тактики артиллерии. В батареях "Артиллерийский журнал" читали немногие, главным образом имеющие высшее академическое артиллерийское образование, и нередко журнал оставался даже неразрезанным для чтения.

"Вестник офицерской артиллерийской школы" трактовал преимущественно о возникающих в школе более жизненных вопросах относящихся к стрельбе артиллерии, разведке, наблюдению, связи, выбору и занятию позиций, отчасти к боевому использованию артиллерии совместно с другими родами войск; иногда в "Вестнике", с целью оживления и разнообразия материала, помещались артиллерийские рассказы Егора Егорова (Е, Е. Елчанинова) беллетристического характера, с остроумием и комизмом, критикующие те или иные неудачные новшества, вводимые в артиллерию, или с памфлетами на тех или иных начальников, скрывая их фамилии под легко отгадываемыми псевдонимами (например, "Океншнаб" вместо Глазенап и т. п.). "Вестник офицерской артиллерийской школы" печатался в ограниченном количестве экземпляров и не имел широкого круга читателей; обычными читателями "Вестника" были старшие офицеры – кандидаты на получение батарей, готовящиеся к прохождению курса офицерской артиллерийской школы.

Частными предпринимателями и общественными организациями издавались четыре военных журнала: "Разведчик", "Военно-исторический вестник", "Военный мир" и "Войсковой справочник". Из них широкое распространение в старой русской армии получил еженедельный иллюстрированный журнал "Разведчик", издаваемый известным в то время Березовским, пользовавшимся расположением военного министра Сухомлинова. В "Разведчике" помещались беллетристические статьи и рассказы по разным военным вопросам, в том числе артиллерийским.

С целью объединения материала для чтения солдат бывший при военном министерстве Комитет по образованию войск объявил циркуляром Главного штаба 28 мая 1908 г. No 92 каталог ротных, эскадронных и батарейных библиотек. На первом месте этого каталога стояли книги так называемого "военно-воспитательного" и "религиозно-нравственного" содержания, авторами последних являлись лица из "духовенства".

Для батарейной (солдатской) библиотеки рекомендовалось всего 299 разных книжек и брошюр, в том числе только одна об артиллерии ("Доблести русской артиллерии"). Рекомендованные для батарейных библиотек издания и для чтения солдат несколько журналов носили специфический характер черносотенного "патриотизма" того времени и в артиллерии не имели распространения, за редким исключением. Большинство батарей не имело в своих библиотечках многих рекомендованных изданий.

Насколько бедна была русская военная литература по артиллерийским вопросам, можно судить хотя бы потому, что из рекомендованных Главным штабом в 1908 г. 159 названий разных военных книг только два труда было по артиллерии: 1) Л. Гобято, "Свойства огня и боевая служба артиллерийского дивизиона" и 2) Н. Илькевич, "Краткое наставление учителю молодых солдат в артиллерии".

В 1910 г. Главным штабом рекомендовалось для военных библиотек 100 разных изданий, в том числе по артиллерийской специальности только "Артиллерийский журнал".

Между прочим, в том же году в приказе по военному ведомству No 21 был объявлен весьма ценный для военного историка хронологический перечень походов и военных действий в Манчжурии во время русско-японской войны 1904 – 1905 гг.

Наибольшее число военных книг и брошюр издано было в 1912 г. по случаю 100-летия Отечественной войны 1812 г. В циркулярах Главного штаба в 1912 г. был объявлен список изданий для офицерских и солдатских библиотек, всего 205 разных названий, из которых только пять специально для артиллерии (сверх "Артиллерийского журнала" и "Вестника офицерской артиллерийской школы"), а именно: 1) "Очерки тактики и тактической подготовки артиллерии" – Сипигус (псевдоним); 2) "Совместные действия артиллерии и пехоты в бою" – Иванова; 3) "Руководство подготовки разведчиков-наблюдателей и телефонистов" – Илькевича; 4) "Сведения по стрельбе крепостной артиллерии"; 5) "Сборник сведений по стрельбе береговой артиллерии".

Кроме рекомендованной литературы, появлялись изредка издания и других книг по военным вопросам, из которых заслуживали внимания весьма немногие; большинство из них служило учебными пособиями для слушателей военных академий, офицерских школ и военных училищ, немногие служили пособиями при обучении солдат. По артиллерийским вопросам таких изданий почти не было; только за 2 – 3 года до начала войны стали появляться труды по вопросам тактики артиллерии, также в виде пособий для военных академий, школ и училищ: "Тактика артиллерии" преподавателя академии генерального штаба Кельчевского, статьи по тактике артиллерии преподавателя той же академии Б. Геруа, "Записки по тактике" (литографированные) Е. З. Барсукова, изданные офицерской артиллерийской школой для своих слушателей, и немногие другие.