Текст книги "Шесть миров. Прелюдия (СИ)"

Автор книги: Евгений Демидюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Евгений Демидюк
Шесть миров. Прелюдия

      Там  где  нас  не  было 

      Ведущий  аналитик  Второго  Управления  ГРУ  России,  майор  Серегин  Вадим  Юрьевич,  лежал  в  отдельной,  вполне  комфортабельной  медицинской  палате  и  напряженно  анализировал  сложившуюся  ситуацию.        Причина,  по  которой  эта  палата  стала  рабочим  кабинетом  майора,  была  банальной. Сердце. Несколько операций и в конце-концов – искусственное. Аппарат, его заменяющий, приходилось возить за собой на тележке. Кардиохирурги в шаговой доступности.  Так  что – эта  палата  была  единственной  территорией,  на  которой  Вадим  Юрьевич  мог  жить  и,  как мог,  работать.

      Он  был  одним  из  лучших  аналитиков  Управления.  Профессионализм  сохранял  жизнь – приносимая  им  польза  для  государства  значительно  превышала  издержки  по  поддержанию  его  существования...  Но  отрабатывать  все  это  приходилось  в  поте  лица.

      Периодически  приходил  лейтенант  связи  и  сбрасывал  ему  на  ноутбук  информацию  для  размышлений  (по  готовности  Вадим  Юрьевич  отзванивался) – и  тот  же  лейтенант  приходил  и  забирал  результат.  Ноутбук,  на  котором  он  работал,  имел  максимальную  защиту,  не  был подключен  ни  к  каким  сетям,  не  имел  доступа  к  интернету  и,  даже  для  сброса  и  выдачи информации,  применялся  специфический  порт,  с  такой  же  специфической  картой  памяти.

      Для  интернета  у  него  имелся  второй  компьютер,  подключенный  по  оптоволокну  к  прокси-серверу  его  конторы.  За  дверями  палаты  день  и  ночь  дежурили  два  охранника,  так  что  войти  в  палату  и  выйти  из  нее  просто  так – никто  не  мог,  даже  теоретически.  Тем  более, что  в  палате  и  на  ее  подступах  велось  аудио-видео  наблюдение. В  данной, конкретной,  ситуации  это  было, наверное,  излишне, но  существовали  инструкции.  Никаких  исключений  в  них  не оговаривалось.  Нетрудно  догадаться,  что  проверка  этих  записей  велась, честно  говоря,  не  очень  тщательно.  Ни  у  кого  даже  и  мысли  не  возникало,  что,  в условиях  такого  тотального  контроля,  можно   что-то  нарушать,  тем  более – инвалидом,  не  имеющим  возможности  выйти  даже  в  коридор.  Поэтому,  переключения  источника  сигнала,  когда  в  палате  происходили  весьма  странные  события,  остались  незамеченными – ни  в  тот  момент,  ни  после.  Да  и, при желании,  заметить  их  было довольно трудно.  Синхронизация  проводилась  на  уровне  микросекунд.

      А  событие  произошло  из  ряда  вон  выходящее...

      Майор  спокойно  работал  над  очередной  аналитической  запиской,  когда  краем  глаза заметил,  что  на  угол  стола  лег некий  конверт.  Вадим  Юрьевич  судорожно  сглотнул  и  мотнул  головой,  надеясь  увидеть  знакомого  лейтенанта,  но  в  палате  никого  не  было...  Стояла  привычная  тишина,  немного  разбавляемая  приглушенным  городским  шумом.  За  окном  протекала  обычная жизнь.

      С  некоторой  опаской,  он  взял  конверт  и  вынул  из  него  несколько  листков  с  текстом.

      То,  что  он  прочитал,  ввергло  в  ступор.

      Ему  предлагали  проделать  его же  работу,  но... –  в  Другом  мире!..

      Информацию  собирать  предлагалось  с  помощью  специального  устройства,  представлявшего  собой  что-то  типа  информационного  портала  с  системой  анонимного  подключения  к  сознанию  любого  индивидуума...

      В  течении  полугода,  он  должен  будет  параллельно  со  своей  здешней  работой,  провести сбор  информации  в  Другом  мире.  Требовалось  выяснить  всю  его  политическую  структуру, определить  главных  фигурантов,  как  официальных,  так  и  подковерных,  и  составить  отчет,  по  которому  можно  было  бы  работать  другим  людям.  Их задачи  не  раскрывались,  но  было понятно,  что  только  на  сборе  информации  работодатели  не  остановятся.

      Вот  так  вот – простенько  и  обыденно,  для  Вадима  Юрьевича  подтвердилось  существование  параллельных вселенных.

      Бонусом  за  проделанную  работу  было  полное  его  излечение  и  возможность  применять  это  спецустройство  здесь,  для  своей  собственной  работы.  По  прочтении,  требовалось  вложить  все  листочки  обратно  в  конверт  и  вернуть  его  на  тоже  самое  место,  откуда  взял.

      Сначала  майор  решил,  что  это  дурацкий  розыгрыш  или – вообще,  подстава.  Но  после того,  как  конверт  исчез  у  него  на  глазах,  понял  всю  реальность  сложившейся  ситуации.

      В  прочтенных  инструкциях  говорилось,  что,  если  он  согласен,  то  должен  выразить  свое  согласие,  проговорив  его  в  слух – ровно  в  двенадцать,  на  следующий  день.  Если  нет,  то  все произошедшее  он  благополучно  забудет.

      В  этот  день  Вадим  Юрьевич  работал  спустя  рукава.  Даже,  принесший  очередную информацию,  лейтенант  несколько  обеспокоился,  наблюдая  его  несобранность  и  рассеянность.

      – Вадим  Юрьевич,  вы  хорошо  себя  чувствуете?..

      – Все  нормально,  лейтенант.  Просто,  как-то  плохо  выспался.

      Мысли  все  время  возвращались  к  письму.  Первое  время,  он  ждал,  что  для  разборок придет  кто-то  из  конторы.  Вадим  Юрьевич  прекрасно  знал  о  видео  наблюдении.  Но  до конца  дня – так  никто  и  не  появился.  И,  вообще,  по  этому  поводу  его  так  никогда  и  не побеспокоили.

      К  полудню  следующего  дня,  он  окончательно  решил  принять  предложение,  и,  ровно  в двенадцать,  громко  и  разборчиво  произнес:

      – Я  согласен.  Готов  принять  спецприбор  и  инструкцию  его  применению.

      Как  только  он  закончил  предложение,  на  краю  стола  появился  новый  конверт  и  металлический  полуобруч.  Прочитав  инструкции,  майор  одел  полуобруч  на  голову.  Секунд  через  десять,  полуобруч  стал  невидимым...

       С  этого  момента  у  Вадима  Юрьевича  началась  новая,  полная  острых  ощущений  и  невиданных  возможностей,  жизнь...

      Периодические  позывы  доложиться  о  случившемся,  никогда  не  заканчивались  действием  и  постепенно  сошли  на  нет – 'мягкий  блок'  в  сознании  работал.

      Через  пару  месяцев  после  этих  событий,  в  Управлении  заметили  некоторую избыточную  информированность  майора.  Негласно  проведенное  расследование  двух подозрительных  случаев  показало,  что  ничего  сверхъестественного  не  происходит.

      Получив  информацию,  майор  некоторое  время  ее  анализировал.  Затем,  уцепившись  за, казалось  бы,  совершенно  не  значимые  факты,  просил  уточнить  информацию  по  ним  более детально.  При  этом,  четко  обозначал  направление  своего  интереса.  Уже  после  нескольких  таких  уточнений,  эти,  вроде  абсолютно  прозаичные,  факты  начинали  восприниматься совершенно  иначе,  а  дальнейшая  их  разработка  приводила  к  очень  даже  интересным выводам.

      Учитывая,  что  все  прогнозы  и  выводы  майора  всегда  полностью  подтверждались  и  вели  к  значительным  успехам  в  работе  Управления,  руководство  стало  воспринимать  все  происходящее  не  более,  как  очень  обостренную  интуицию  исполнителя.  Постепенно  Вадим Юрьевич  развернулся  по  полной,  ведь  теперь  ему  были  доступны  первоисточники  любых решений,  любого  уровня  секретности.

      Можно  сказать,  секретов  в  этом  мире  для  него  уже  не существовало...

       А  начиналось это так ...

       Перед  тем, как  начать  основной  рассказ  о  моих  приключениях,  я  хочу  немного рассказать  о  себе.  В  дальнейшем,  это  поможет  понять,  почему  я  принимал  те,  а  не  иные решения,  почему  поступал  так,  а  не  иначе.  Характер  ведь  очень  на  это  влияет.

      Так  вот,  самой  основной  чертой  моего  характера  на  то  время  была  банальная  лень – я очень  не  любил  делать  любую  монотонную,  повторяющуюся  работу.  Не  нравилась  мне  и долгая  работа,  когда  результат  появлялся  через  большой  промежуток  времени.  Так же  раздражали  меня  ожидание  или  длительная  дорога.  Если  требовалось  что-то  сделать,  что мне  не  нравилось,  я  мог  собираться  очень  долго.  Но,  если  уж  начал,  то  старался  закончить  все  как  можно  быстрее.  Не  подумайте,  что  халтурил.  Нет,  как  ни  странно,  делал все  очень  аккуратно  и  скрупулезно.  ( В  этом  случае  все  развивается  по  Закону  Мескимена:  Всегда  не  хватает  времени,  чтобы  выполнить  работу  как  надо,  но  на  то,  чтобы  ее  переделать,  время  находится ).

      В  школе  учился,  можно  сказать,  скорее  хорошо,  чем  плохо.  Мне  почти  всегда  хватало  того,  что  услышал  на  уроке  от  учителя.  Ну,  а если  еще  сподобился  прочитать  учебник,  то вполне  мог  претендовать  на  хорошую  оценку.  Мать  с  отцом  постоянно  меня  шпыняли  по этому поводу.  Иногда  на  них  нападал  педагогический  зуд  и – некоторое  время,  я  учился почти  на  'отлично'.  Затем  зуд  проходил,  и  все  возвращалось  на  круги  своя.  Так,  ни  шатко ни  валко,  но  школу  я  закончил  все  же  довольно  хорошо.

      В  этот  период  жизни,   была  только  одна  вещь,  которая  портила  мне  жизнь – дача...

      Дачу  я  тихо  ненавидел,  но  родителям  не  перечил  и  всегда  им  там  помогал,  правда –  не без  нытья.

      – Кирилл,  завтра  едем  на  дачу.  У  тебя  все  готово?..

      – Ну,  мам!..  Что  я  там  буду  делать?..  Ведь,  уже  все  вскопали!

      – Работы  там  всегда  и  всем  хватит.  Уже  и  полоть,  поди,  нужно.  Потом  отдохнем...  Папа  шашлыки  замочил...

      Так,  почти  всегда,  заканчивались  наши  с  мамой  разговоры  о  даче. Единственно,  что  мне нравилось в нашей даче, так это надпись на калитке в ее ограде:

     "Ахтунг! Злюкен собакирен! Яйцен клац-клац!"  В ней выражалось мое отношение к дачной теме в полной мере и окончательно.

     Что интересно, участок под дачу моим родителям выделили километрах в тридцати от города. Хотя я прекрасно знал, что несколько дачных поселков окопались не далее чем километрах семи.  Я знал почему в СССР призывали служить в войска подальше от дома, но почему дачные участки нарезали как можно дальше от места жительства, пока  и не понял. То ли так, шутки ради, то ли бюрократам было просто глубоко повсеравно.

      На  выбор  профессии – тоже  повлияла  основная  черта  моего  ленивого  характера.  Я подался  в  программисты.  Меня  очень  устраивало,  что  можно,  относительно  быстро,  получать  результаты  своего  труда.  Не  выходит  что-то – подправляешь  код,  запускаешь,  и – относительно  быстро  видишь,  что  получилось.  Так  и  колдуешь,  пока  не  получиться  то,  что хочется,  или  то,  что  требуется.  К  тому  же,  немаловажную  роль  сыграло  то,  что  программист,  по  большому  счету,  может  работать  дистанционно,  т. е.  сидя  дома.  Причем,  зарабатывать  при  этом  не  меньше  тех,  кто  каждый  день  ходит  на  работу.

      Учиться  пришлось  ехать  в  столицу.  В  нашем  районном  центре  вершиной  образовательной  пирамиды  был  сельскохозяйственный  техникум.  Благо – до  столицы  было  не  очень  далеко.  Теперь  уж  я  понимаю,  что  это  было  самое  золотое  время.

      Когда  я  учился  на  втором  курсе,  у  нас  в  семье  случилось  несчастье.  Погиб  мой  отец. Банальная  автомобильная  катастрофа.  Что-то  случилось  с устройством,  которое  регулировало светофор,  и,  в какой-то  момент,  по  всем  направлениям  на  перекрестке  горел  зеленый  свет. Потом,  техники  уверяли,  что  этого  не  могло  быть.  В  таких  случаях,  контрольное  устройство  должно  было  просто  выключить  светофор  или  перевести  его  в  режим   мигания  желтым.  Но  свидетелей  того,  что  это  все  же  произошло  именно  так,  было достаточно  много.

      Мама,  оставшись  одна,  хотя  и  не  сильно  сдала,  но  потеряла  свой  обычный  оптимизм  и  задор.  Она  у  нас  в  семье  всегда  была  заводилой  по  празднованию  красных  дат  и  других жизнеутверждающих  мероприятий.  Мама  тогда  работала  в  архиве  краеведческого  музея  начальником  отдела  литературы  и  изобразительного  искусства,  очень  хорошо  знала  наш  район  и  многих  интересных  людей,  которые  в  нем  жили.  Поэтому,  в  детстве,  я   часто  бывал  в  весьма  любопытных  компаниях.

      Еще  на  третьем  курсе,  меня  приметила  одна  российско-германская  фирма  и,  к  моменту получения  диплома,  я  уже  во  всю  на  них  пахал.  Пока  учился,  задания  были  относительно  легкие  и  справлялся  я  с  ними  довольно  уверенно.  Так  что,  после  получения  корочек,  в которых  официально  подтверждали,  что  я – именно,  инженер-программист,  я  уже  имел работу.

      Года  два  мы  прожили  относительно  комфортно,  но  потом  судьба  снова  стала  нас  с  мамой  'пробовать  на  зуб'.

      В  то время,  в  столице  начали  плодиться  всевозможные  фирмы  и  фирмочки – соответственно,  появилась  конкуренция  на  арендуемые  площади  под  офисы.  Цены  росли.  Так  как  платить  лишние  деньги  за  престиж,  в  виде  нахождения  офиса  в столице,  желали  не  все  фирмы,  то  некоторые  из  них  двинулись  в  близлежащие  к  столице  населенные  пункты.  А,  вследствие  того,  что  наш  городишко,  как  я  уже  говорил,  находился  не так далеко  от  столицы,  то  и  к  нам  начали  перебираться  некоторые  офисы.

      Через  некоторое  время,  все  более  или  менее  приемлемые  помещения  были  заняты.  Вот тогда,  в  зависимости  от  щедроты  спонсорских  подачек,  администрация  нашего  городка начала  вытеснять  на  улицу  всевозможные  организации,  сначала – общественные,  а  затем,  и  некоторые  другие.  Так  настал  момент,  когда  дело  дошло  и  до  здания  краевого  музея.

      Разгорелась  ожесточенная  свара  между  чиновниками  и  общественностью,  но,  как  и  в большинстве  других  случаев,  победило  чиновничество.  Спонсоры  подперли  их  обещанием,  в  будущем,  построить  более  красивый  и  более  современный  музей,  а  так  же  посулом  оплаты,  части  работникам  музея,  зарплаты  аж  до  того  радостного  момента.  После  таких обещаний – общественность сдалась.

      Мама  сподобилась  попасть  в  список  'счастливчиков',  т.е.  тех,  кому  собирались  платить  зарплату.  Но,  через  некоторое  время,  ей  пришлось  устроиться  еще  на  одну  работу.  Тех денег,  что  платили,  хватало  только  лишь  на  оплату  коммуналки,  да  и  то – в обрез.  Но  не подумайте,  что  это  была  благотворительность.  Тем,  кто  получал  эти  копейки,  пришлось  растащить  фонды  музея  к  себе  по  домам – для  ответственного  хранения.  Так  что,  в  бывшую  комнату  отца,  переехал  весь  литературный  архив  музея.

   Как то, одним из вечеров я бился над решением очередной задачи. Просидев над ней без отрыва часа четыре понял, что нужно прерваться и немного развеяться. Требовалось сбить мозг с накатанной колеи. Решение было где-то рядом, но ухватить его никак не получалось. Поэтому после нескольких неудачных попыток, придумать, что-то стоящее я решительно встал и пошел в комнату с книгами.    Я и раньше так делал. Помогало. Просто брал первую попавшуюся книгу и начинал вдумчиво ее читать. Именно вдумчиво, что бы понять что же там написано. Если не сосредоточиться то мозг легко съезжал на старую колею. Вот тогда то и произошло событие полностью перевернувшее мою жизнь. Было уже темновато и когда я зашел в комнату пришлось включить свет. Лампочка сильно вспыхнула и громко хлопнув потухла. Некоторое время я простоял чертыхаясь и промаргиваясь, а когда зрение пришло в порядок, то увиденное привело меня в ступор. На одной из полок стояло два толстых тома корешки, которых светились мягким светом, чуть зеленоватого оттенка. Естественно я решил проверить, что бы это значило.

       Именно  это  событие  и  стало  началом  моих  приключений...

     Глава 1.

   Вот уже больше месяца я изучаю какой-то  язык, а именно – язык, на котором  написаны   найденные книги.  Одна из книг оказалась букварем, хотя правильнее ее нужно признать учебником по языку. Вторая тоже была учебником, но вот по какому предмету – я так еще и не понял... Хотя некоторые подозрения у меня уже были. Именно эту книгу я открыл первой. Сначала – ничего не понял... Тормознул меня совершенно микроскопический текст, даже мельче, чем в знаменитых сносках по договорам кредитования. Но как только я напряг зрение и попытался рассмотреть первую строчку – она вдруг увеличилась в размерах, как бы выплыв из плоскости страницы. От неожиданности я чуть не выронил книгу из рук. Я оторопело моргнул –  строчка снова вернулась к своему исходному размеру... Приготовившись и, понимая, что дальше произойдет, я снова сосредоточил внимание на тексте первой строки. Строка снова всплыла, увеличившись до разборчивого состояния, но буквы были непонятными. Чем-то они напоминали клинопись, но были какими-то более округлыми. На некоторых страницах попадались какие то чертежи, в основном, состоящие из различных геометрических фигур. При сосредоточении внимания на этих чертежах – тоже происходило их увеличение. Но не только... Чертеж очищался и, в оставшейся рамке, поочередно возникали ранее виденные фигуры. И не просто возникали, а двигались, уменьшались, увеличивались... и все это мельтешение происходило до тех пор, пока чертеж не принимал первоначальный вид. Поигравшись некоторое время с этой книгой, я взял вторую. Самым подходящим аналогом этой книги был 'букварь': простые картинки и написанные рядом слова. Преподнесение материала было на уровне 'для самых тупых'.

   Например, шла череда картинок, на которых были изображены разнообразно одетые люди – мужчины, женщины, дети, старики – и рядом с ними было напечатано одно и тоже слово. Лично я  понял, что это слово – 'человек'. Далее шли одни мужчины, обозначенные тоже одним и тем же словом. И так далее... Около трети книги занимало изложение в таком же духе. Деревья, кусты, трава, цветы, дома, дворцы... Но общий принцип оставался неизменным: сначала представлялось общее понятие – например, дерево, потом оно дробилось на конкретные деревья, далее, если существовало какое-либо сообщество этого понятия, приводилось и оно, в данном случае -'лес'.

   Потом пошли глаголы и описание каких-либо действий. Например, относительно человека – ходьба, бег, ползание, прыжки и т. д. Здесь картинки были типа мультика в формате комиксов. Схематично, но вполне понятно. Работало это так же, как и в первой книге, при сосредоточении внимания на картинке – она оживала и показывала соответствующее слову действие. Кроме того, при сосредоточении внимания на слове, помимо его увеличения в размере, в голове раздавался голос, который, как я понял, проговаривал это слово. Что интересно, но после третьего или четвертого повторения – это запоминалось намертво. Как ни странно, но сама азбука давалась почему-то в конце этого 'букваря'. Именно на последних страницах я нашел, собственно, азбуку. Писался символ, а рядом – слова, в которых  он был первым. Как всегда при сосредоточении внимания, на каком-либо символ в голове раздавалось его звучание. Сначала я думал, что при троекратном прослушивания смогу легко их запомнить, но не тут-то было – оказалось, я должен был этот звук воспроизвести, т. е. проговорить вслух. И только после того, как я делал это правильно, давалась возможность двигаться дальше. Сейчас, когда я это рассказываю, все   кажется простым и понятным, но, пока я эту простоту понял, пришлось прилично помучиться.

   Еще больше я утвердился в своих некоторых подозрениях после одного случая. Как-то, когда я занимался с букварем, в мою комнату вошла мама. Я растерялся и уже чуть ли не начал объясняться. Но, услышав ее реплику, вовремя прикусил язык.

   – Когда это ты начал увлекаться фантастикой?– удивилась она.

   Я сразу даже не понял о чем она. Но, когда мой взгляд вернулся к букварю, честно говоря, в первое мгновение я оторопел. Передо мной действительно лежал второй том фантастического романа  'От Земли до звезд'. Мама в это время продолжала.

   – Этот авторский экземпляр своего романа, – пояснила мама, – подарил музею наш местный писатель. Его знаменитость так и не вышла за рамки нашего района, но товарищ  амбициозный и гордится даже этим. Ну и как тебе его труд?..

   Чтобы особо не вдаваться в дискуссию, я пробормотал что-то типа:

   – Да так, не особо... Да я, собственно, и не читаю, а так – по диагонали, для переключения внимания.

   – Ясно. Я, собственно, чего зашла... В магазин надо сбегать. У нас хлеб закончился... да и еще кое-чего надо бы прикупить.

   – Нет проблем, давай список. Сейчас сбегаю.

   Получив список, деньги и пакет, я двинулся в нашу районную торговую точку, носившую гордое название 'Супермаркет'. По дороге я обдумывал случившееся. Получалось, что с книгами, в их истинном виде, могу работать только я и, при этом – без посторонних. При посторонних – мы будем видеть двухтомник нашего районного фантаста (кстати, с размашистой дарственной надписью на первой странице каждого тома). Надо будет подсунуть томик моим друзьям, а вдруг и еще кто-то сможет видеть истинную сущность этой книги. А может – не надо?.. Не дай бог, начнет еще трепаться – потом хлопот не оберешься.

   Так прикидывая то одно-то другое, я выполнил поручение мамы и снова уединился в своей комнате. Сейчас я находился на стадии освоения прилагательных. Довольно муторное дело. Эти самые прилагательные – уже не конкретные понятия, а несколько абстрактные, поэтому их распознание и усвоение шло  туговато. Попробуйте сами объяснить, например, понятие 'прекрасный' или, наоборот, 'ужасный', применяя только картинки!..  Скажу вам – очень сложное занятие.

   Разбираясь с книгами, я даже несколько сбавил напор в своей работе, о чем мне незамедлительно напомнили и стали интересоваться причинам снижения производительности. Сослался на легкое недомогание и пообещал восстановить темпы написания очередной программки. Пришлось, на некоторое время, отложить изучение книг в сторону и заняться работой. Но помнил о них я постоянно. На втором плане, все время крутились почерпнутые оттуда слова, их написание и звучание, но работать это не мешало. Просто, чуть-чуть увеличилось время обдумывания и проверки возникающих вариантов решения, еще не до конца отработанных, кусков кода разрабатываемой программы. Но, как бы там ни было, через полторы недели  я закончил  и  сразу же попросил перерывчик – типа, небольшой отпуск, который и получил, после некоторого брюзжания нашего менеджера-координатора.

   Теперь у меня были совершенно свободные две недели. Я надеялся, что за этот срок я все же освою букварь. Это было не гипертрофированное самомнение о своих лингвистических возможностях. Как я уже говорил, если я все правильно распознавал и повторял, то это запоминалось намертво и повторений не требовало. Описывать довольно муторную и монотонную работу, которую провел в эти две недели, не буду. С поставленной задачей я справился.

   В предпоследний день отпуска, я с трепетом открыл следующий том. Прочитав первые несколько  абзацев, понял, что  сильно ошибся в своих предположениях. Все время, пока я изучал язык, во мне постепенно крепло мнение, что столкнулся  с магией. Скорее всего, такая уверенность была навеяна множеством прочитанных когда-то книг, из серий 'Фентези' и 'Попаданцев', коих в последнее время появилось несчетное множество. Реальность оказалась, с одной стороны, более прозаичной, с другой – все же достаточно фантастичной. Книги были учебниками, основанными,  как в них говорилось, на последних научных достижениях. Но, как я понял, достижения эти были сделаны совсем в другой реальности. Так что, наличие параллельных  вселенных  подтвердилось  на  все  сто  процентов...

   Доставшийся мне учебник описывал физику 'манипулирования материальными телами и силовыми полями с помощью непространственных энергий и полей'. Термин 'непространственные', конечно, не соответствовал сути этих явлений, но это обозначение было самым близким, хотя, наверное, не совсем точным. При попытке соотнести все это с максимально близкими понятиями нашего мира, мне сначала  показалось, что наиболее близкое по нашей терминологии  это – тонкие энергии, торсионные поля и тому подобное. Которые множественные шарлатаны и околонаучные издания прочно превратили в совершенно ненаучные.  Идентификация колебалась между не совсем то и совсем не то. Более вдумчивое изучение приводило к пониманию, что скорее – второе, т. е. совсем не то. Все мои попытки разобраться в этих торсионных тонкостях привели к полному провалу. 'Рубалово' по этому поводу шло и идет нешуточное. Прошерстив несколько сайтов и форумов, я плюнул, поняв, что никаких реальных достижений и подтверждений  у сторонников нет.

   Хотя, параллельно, наткнулся и на то, что и у официальных ученых– физиков достаточно много 'каузальных заместителей', 'запутанных частиц' и других ярлычков и заплаток. Там, где умнейшие физики не понимают всего до конца, они  и вводят произвольные допущения, основанные только на их логических построениях. А в квантовой физике, с помощью которой человечество создало не малое количество полезного,  многое, вообще,  выглядит весьма странно. Вот, например – 'до момента наблюдения, квантовые характеристики частицы существуют во всех возможных состояниях'. Как можно находиться сразу во всех возможных состояниях и при чем тут наблюдение?.. я лично не понимаю. Я, конечно, – дилетант, но очень уж все подозрительно заумно. Или знаменитое 'дальнодействие расщепленного фотона', которое сам  Эйнштейн, в последствии, высмеивал и называл 'кошмарным дальнодействием'. Или заявление, что некоторые атрибуты частицы могут существовать одновременно в нескольких местах. А в последнее время, всплыли еще такие понятия, как 'темная энергия' и 'темная материя'. Хотя они и самые современные в науке, но такие же непонятные и противоречивые, как и все остальное.

   В общем, как я понял, в официальной науке тоже все – не 'слава Богу'. Поэтому,  бросил  разборки  и  занялся дальнейшим изучением 'первоисточников'.  Божественное  и  Веру я не стал рассматривать, так как с этих позиций можно объяснить все, не прибегая к базе доказательств,  на уровне 'потому что – потому', а это как-то напрягало мои программистские мозги.

   После прочтения некоторых отступлений во Введении, стало понятно, что цивилизация, развившаяся  в  сопредельной, параллельной  вселенной  (буду  называть  ее  Первой),  развивала все эти 'тонкости' совместно с развитием обычных, естественных наук и технологий.  И, на момент издания найденных мной учебников, продвинулась очень далеко вперед, относительно нашего уровня. По  прикидке, такого уровня развития мы должны достигнуть  где-то  в веке ХХIII -ем.  И то – к его концу. Если, конечно, мы не угробим свою цивилизацию гораздо раньше.

   Последние абзацы во Введении говорили о том, что освоение приведенных в книги знаний, хотя  и  трудная задача, но вполне посильная даже для человека со средними интеллектуальными возможностями.

   На тот момент я не знал, насколько одинаковы люди у нас и там, но надеялся на максимально возможное сходство. Эта надежда подкреплялась данными из ранее освоенного букваря. Там в разделе, объясняющего строение человека, я не нашел почти никаких отличий. Самым большим отличием было то, что аппендикса был какой-то не такой, а остальное – почти один в один.

   Вникать в теорию и пытаться выразить все в наших понятиях – я не стал. Во-первых, я не физик теоретик и даже не математик (тоже теоретик), во-вторых, меня интересовали только практические воплощения этих теорий. Ведь, в повседневной жизни, мы зачастую пользуемся практической реализацией каких-либо физических теорий, совершенно не понимая их сути. Так что, пусть на меня не обижаются патриоты нашей цивилизации, но высушивать мозги и доказывать что-то нашим грантам от науки, – я не стал. В первую очередь, меня интересовали чисто практические применения. К тому же, учебник как раз и был рассчитан на чисто инженерные задачи, а не на изучение и доказательство теорий. Давалась формула, по которой можно все посчитать, и приводились примеры практического освоения и использования предложенного знания. Как оказалось, наши мозги – довольно разноплановая штучка и используем мы их далеко  не в полной мере. Это я к тому, что, именно, наш мозг и являлся основным  инструментом  для освоения приведенных практик.

   За два дня до окончания отпуска, я освоил Введение и первую главу, объясняющую терминологию последующих глав. На большее – время не хватило. Почти в каждом абзаце, приходилось  продираться  через понятия, которых в нашей жизни не существовало. Хотя,  тех, кто увлекается фентези или подобной литературой, это, наверное, не особенно напрягло бы. Подсознательно, такие люди готовы принять не подкрепленные школьной и университетской программой факты – как есть, то бишь – как аксиомы. В моем же случае, все было подкреплено возможностью  проверки предлагаемых практик. Нужно было только поднапрячь мозги, заставив их работать несколько в ином ключе.

   Не подумайте, что в эти две недели я безвылазно сидел над учебниками. Окружающий мир, со свойственными ему заботами и заморочками, никуда не делся, а так как я был, вроде как, в отпуске и, тем более, дома, то все домашние дела приходилось делать еще в большей степени, чем обычно. Над учебниками я корпел, в основном, с утра до обеда и после ужина. С обеда до ужина приходилось заниматься разнообразными домашними делами, в том числе, и готовкой того же обеда и ужина.

   Я старался, чтобы мама тоже максимально отдохнула в эти две недели. Дальше – пришлось вернуться к работе на фирму и времени стало катастрофически не хватать. Но, хотя и медленно, но уверенно, я постепенно осваивал вторую главу. Ее изучение как раз и давало возможность получить больше времени на освоение практик, описанных в учебнике.

   Вторая глава была посвящена развитию скорости восприятия, тренировки памяти и логического мышления. Вроде, как и ничего необычного – в нашем мире все это тоже предлагается, но вот система обучения была совершенно другой, основанной на некоторых ''недокументированных'' возможностях нашего мозга. Первое время думал, что все – зря и я ничего не сумею,  но месяца через два постоянных долбежек возник прорыв. Сумел таки ухватить логику и понял, что от меня требовалось.     Дальше – уже пошло несколько легче. В общем, вторую главу я осваивал почти полгода.