Текст книги "Уральское небо"

Автор книги: Евгений Лисин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Будет время, будет срок!

На процессе апелляции присутствовал другой адвокат и я получил год условно...

Как ни странно, но с работы меня не погнали. Другая ГБР, где я с парнями относительно быстро нашёл общий язык. У Стаса, как и у меня, тоже был условный. Да и в СКВО он тоже успел побывать. Но если я был там срочником, то Стас катался туда по контракту.

– Ты знаешь, Евген. – как-то шутя, после смены, бросил мне Стас. – А ведь у нас весь ЧОП думает, какой тебе позывной дать. Оставить старый "Лис" или новый всё-таки присвоить?

Я нахмурился:

– А какой новый?

– Двадцать седьмой! – хохотнул Стас.

– Не смешно! – обрезал я. – Хочу на могилки Егора и Андрея смотаться. Сегодня желание появилось. Ты со мной?

– Съезжу! – сразу посерьёзнел Стас. – Сейчас оружие сдадим и поедем.

Выйдя из здания, первый этаж которого занимал наш ЧОП, мы со Стасом сели в мою "Бэху".

– Откуда такое богатство?

– С Урала приволок. В наследство от дядьки досталось! – не стал я вдаваться в подробности.

– Видать, серьёзный дядька был, раз тачка серьёзная. А я думал, это чья-то из руководства. – нахмурился Стас. – Мне чтоб такую купить, в "командировку" раз пять смотаться надо, ну никак не меньше!

– Надо будет и смотаешься. – ухмыльнулся я и съязвил в ответ за дядьку. – Главное, чтоб воздух с Волги нюхать опосля, а не наслаждаться ароматом корней ромашек.

– Да, Лис, тебе пребывание в СИЗО на пользу не пошло. На фене ботать стал. – подытожил Стас.

– У нас уже треть населения России в тюрьмах пересидели. – философски заметил я. – Так что феней сегодня никого не удивишь.

Я завёл мотор, и плавно тронул "Бэху" с места...

Глава 20. A la guerre

Пока я находился в СИЗО (следственном изоляторе), все мои мысли почему-то крутились не вокруг моей прожитой жизни. Мне было о чём подумать. Воспоминания уводили меня в 1995-97-е года. И то, урывками. Зачем мне это всё вспоминать? Я давно хотел бы забыть, стереть их из памяти. Но отголоски ненужной войны всё шли и шли, отбрасывая шлак, выхватывая более яркие моменты.

In The Army Now

Я оглядываю глазами перрон, в надежде что ты придёшь. Но по-моему, это всё напрасно… Не придёшь! Ещё неделю ты мне шептала на ухо, что любишь и жить не можешь без меня. А я ведь верил тебе! Без оглядки… Селяви!

И вот теперь выискивая тебя взглядом, я понимаю, что за то время, пока буду в армии, ты найдешь себе другого. Что ж винить тебя не буду, ты сама сделаешь свой выбор.

А пока мне вместе с другими пацанами грузится в вагон, где по пути следования буду слышать лишь одну фразу: "Вешайтесь, духи!"

Тебе желаю найти хорошего парня, будь с ним немного счастливой. Искренне желаю!

Старшина-сука!

– Чё, говоришь, на гражданке боксёром был? – зло сплюнул старшина Евсеев. – Муха, тут душара выхватить хочет. Подсобишь?

Из тенька поднялась накаченная туша весом поболее центнера.

– Этот? – скривился Муха. – Ща уделаю на раз! Слышь, борзый, сюда иди!

– Кому надо, тот сам ко мне подползёт! – я нарываюсь спецом, понимая, что драки не избежать.

– Борзый! – удивлен Евсеев. – Гущенко, Морозов, подсобите Мухе!

Вместо попытки честного боя – свара. Спасибо суке старшине!

Зато в четыре рыла, пыхтим в лазарете! Всех троих дедов кормят через трубочку. Меня от боли периодически выкидывает из сознания. Есть не могу. Челюсть повело.

– Надо бы тебя подальше от нас перевести! – стонет Муха. – Поубиваешь нахрен!

Пристроили...

– Дааа, парень, мозги-то сотрясли нехило. Какой же из тебя теперь стрелок? – задумчиво потёр виски капитан. – Делааа… Что ж мне с тобой делать-то?

Я молчал, глядя на кэпа: что тут скажешь, когда втроём на одного?

– Так-так-так... Водить грузовики умеешь?

– Права есть! Открытые категории В, С и Е. – отрапортовал я. – Почти год за рулём. На "зубиле" катался!

– Кучеряво живешь! – оживился капитан. – Откуда счастье такое?

– У меня дядька – мент! – усмехнулся в ответ.

Командир части уже звонил кому-то:

– Иваныч, я те на бэтээр мехвода нашёл! Радуйся!

Я ошарашено смотрел на кэпа.

– И ты радуйся, а то комиссовать тебя, знаешь, как не хочется!

Три письма

Солдат ждёт писем. Всегда! Много! Аксиома…

Письмо от дядьки застало врасплох: "Здоров, племяш! Видел твою красоту ненаглядную. Она вместе с двумя подругами салон свадебный посещала. Воспользовавшись своим положением по службе, произвел проверку салона. Угадал! Платья они примеряли свадебные, всё втроём. Меня по форме не признала. Слава Богу, в самоволку мотнуться ради такого не сможешь!"

Я незамедлительно пишу Ангелине, на её домашний адрес, ну а вдруг ответит: "Привет, Солнышко! Узнал, что ты замуж собралась. Я понимаю, меня ты ждать не собиралась, да и в верности не клялась... Но хоть сообщила бы, что замуж выходишь. Эх, Лина-Лина, а ты хоть помнишь, как мы тонули в глазах друг друга?"

В ответ – письмо с тремя словами незнакомым чужим почерком: "Тони в одиночку!"

«Взорванный» мост

Колонна подошла к мосту. Сегодня, в отличие от других рейдов, мой БТР шёл в авангарде. Мне, почему-то всё время доставалась роль замыкающего, но сегодня командиры переиграли по-другому. Взрыкнув движком, я остановил бронетранспортёр.

– Лис, почему стоим? – раздался в наушнике насмешливый голос командира.

– Мост. На моей карте его нет. Он взорван. А тут я его вживую вижу!

– Этот мост по документам четыре раза "взрывали": два с нашей стороны, два с чеченской. Бюджет на восстановление уже отмыт. Но не нами... Давай, Лис, пошёл! Мост не резиновый! – хохотнул командир.

Аккуратно, и с опаской, я начал движение. Мало ли, а вдруг сегодня мост заминирован?

Дави их!

Сухая длинная очередь простучала по броне БТР. Да хоть обстреляйтесь там по мне из автоматов, я практически в танке. Ложить хотел на вас, калибром не доросли!

– Лис! – слышу в наушнике командира. – Заводи мотор! Достали уже долбить по нам. Дави их нах, ещё БК на них тратить!

– Давить? – в моём голосе удивление.

– Лис, это война! А ты что хотел? Пряники мятные жевать? – в говоре командира ехидца.

– А, по-другому, никак нельзя? – хрипит мой голос. – Нельзя?

Наводчик в наушнике тихо хмыкает:

– Салага! На измену упал. Успокойся, Лис, это проверка была!

Меня всего трясет. Я только молю Бога о том, чтоб война быстрей закончилась...

Жажда

– Кап-кап! – это наверно вода из-под крана. – Кап-кап!

Облизнув потрескавшиеся губы, я двинулся ползком в сторону звука. Живительная влага, вот что мне сейчас нужно. Ослепляющее солнце и обжигающий ветер сушат мое лицо. Но я всё равно продолжаю ползти. Мне сейчас наплевать, кто и как видит меня со стороны. Обугленный комбез, опалённые волосы, я тихо ползу в сторону звука капающей воды. Ещё немного, ещё чуть-чуть и найду этот источник. Я подползаю к горящему БТР и наблюдаю, как расплавленный металл капает на уже остывшее железо.

– Чёрт!

Моя фляжка с водой посечена осколками. А до ближайшего блокпоста около десяти километров...

Плен

Я выныриваю из беспамятства… и первое что вижу, наставленную мне в лоб "сучку". Боевик широко зевает, он ещё не видит, что я очнулся. Резким движением, на автомате, дёргаю его АК... А вдруг разоружу, ну мало ли?

С двух разных сторон мне в бочины суется другой огнестрел от боевиков. Приплыл! Сейчас точно пристрелят, как собаку бешеную…

– Эээ, лэжи спокойна! – "сучку" выдирают из рук и тут же по моим почкам незамедлительно следует удар прикладом. – Бил би нэ срочнык, прыстрэлыли би... Жывы пока, урус! Пака ми добрыэ! – скалятся боевики.

Боль полыхает по телу.

– Слэды за ным! – слышу шепот. – Бэшэный какой! Злой рюсский сабак...

«Обменная операция»

– Жека, подъём! Нас сегодня обменивать будут. – толкнул меня в плечо один из пленных.

Сон сразу сняло как рукой...

На обмене пленными, что с нашей стороны, что со стороны боевиков, присутствовали грузовик "Урал" да пара легковушек.

– Давай, пошли уже! – командует старший боевик.

Дюжина на дюжину, сегодня такой размен!

Со стороны наших я вижу командира своего сгоревшего БТР. Проходя мимо, тихо шиплю:

– Разве на войне своих бросают?

– Глохни, сучонок! – мощный удар командирского берца под правую коленную чашечку заставляет меня "прилечь" на землю.

"За что?" – кричит мой взгляд. Зубы стиснуты, чтоб не застонать.

Боевики качают головами, а меня наши парни на руках затаскивают в бронированный "Урал"...

Исповедь

До службы я слышал, и не раз, что армия из пацанов делает мужиков. Хм, спорно, не ощутил в полной мере. Таким же и остался...

А вот то, что война из пацанов лепит стариков, это правда. Пусть и не выгляжу на свои года, но глаза мои очень сильно постарели. Эти два синих океана повидали много, чего бы не хотелось увидеть никогда. В их глубине можно часто увидеть отображение той войны. Ненужной войны…

Для страны не знаю, а мне точно всё это было не нужно... Сколько дней боялся смерти, а потом привык. Даже ждал её опосля в гости. Не пришла... И жаль... Война та ещё сука...

Глава 21. Странности

Я вышел из дому и покружился рядом с машиной. Времени у меня навалом. Успею ещё приехать. До работы десять минут езды...

После случая с Андреем и Егором, у меня на душе скребли кошки. Хотелось закурить, но спасибо генам отцам, которые не позволяли мне это сделать.

Ещё в детстве, я попробовал с пацанами за трансформаторной будкой сделать пару тяг. Лицо моментально пошло пятнами. Благо у первого подъезда стояла «скорая», и предприимчивый Игорёк метнулся к ней. Врачи сделали мне какой-то укол, и водитель довёл меня до дому. По пути он кратко, по-мужски, сказал:

– Это отёк. Ещё раз попробуешь закурить, то сдохнешь раньше времени. Хочешь?

Я, напуганный произошедшим, замотал головой:

– Неа. Я жить хочу долго и счастливо.

Водитель рассмеялся:

– Счастливо в эти годы... Ну, юморист!

В этот момент дверь открыла встревоженная мать. Водила подтолкнул меня в спину:

– Врачи бабкой с первого подъезда заняты. Укол только вкатили, надо чтоб отлежался. Поэтому я привел. Отёк Квинке. Будьте теперь аккуратны.

– Я поняла. – ответила мать. – У его отца тоже самое было. Знаю, что делать теперь.

– Отлично! – улыбнулся шофёр. – Будьте тогда здоровы!

– И вам не хворать! – устало сказала мать...

Поэтому с той пор у меня к сигаретному запаху специфическое отношение. Не выносил, даже когда кто-то рядом курил. Боялся повторения из детства. А к выпивке я относился отрицательно. Вот тут спасибо отчиму за это!

Я ещё не привык к такой природе на Волге. Вроде середина декабря, а снега мало насыпало ещё. Считай, что и нет его. Ну это мне после Урала мало. Местным может самое то, пока не в курсе. И температура ещё около нулей. Для меня, это как на другую планету попал.

Я обратил внимание на трёх мальчишек, которые явно собирались в школу. Но что-то явно тормозило их от похода, чтобы получать знания. И это точно был или я, или моя машина. Пацаны, переглядываясь, смотрели на меня.

– Дядя! – осмелился один из пацанов. – Скажите, а вы бандит?

От неожиданности я опешил. Да оно и понятно, что я в чёрном камуфляже, на котором нет ни одной надписи. Плюс на мне висит "сбруя", в которой открыто болтается "ТТ". Разрешение на ношение Петрович выбил, лично для меня. Естественно, напрашивается вывод, что пистолет отводит либо к МВД, либо к бандитам.

– А сам-то как думаешь? – уставился я на мальчишку.

– Думаю, что мент, но машина к другому варианту отводит. Вот мы с пацанами и поспорили. Бандит или мент?

Я ухмыльнулся, запрокинув голову в небо. За что мне это? Странно это всё.

– А если, не то и не другое. Что тогда? Кто выиграет?

Пацан опешил от такого ответа:

– Неужели есть третий вариант?

– Есть! – кивнул я. – А какой думайте сами... Большие уже вымахали!

Я сел в машину и поехал на работу. Глянув в зеркало заднего вида, обратил внимание, что мальчишки заспорили. Пускай мозги поломают, полезно иногда.

Выбравшись из квартала, я выехал на Ленина. Какая-то женщина замахала мне рукой, тормозя мою тачку. Калымить мне не хотелось, да и я, в принципе, уже на службе. Ничего, постоит, маршрутку подождёт. Я не частный извозчик.

Спустя пятнадцать минут ко мне подошёл Василий Петрович:

– Евген, там это... нууу... главбухша рвёт и мечет...

– А я-то тут причём? – искренне недоумеваю я. – Где моя позиция и где её. А что не так-то? Петрович, не темни! Давай в открытую.

– Ты вот на Ленина выскочил, её не подобрал. А она тебе рукой махала.

Пазл сложился у меня в голове моментально.

– И что теперь? Я ей в извозчики не нанимался. И потом, я тут без году неделя. Всех в лицо не запомнил ещё!

– А должен был! – выскочила из-за моей спины главбухша. – И подбирать сотрудников по дороге...

– Я не такси! – обрезал я её. – А потом, может, мне "клофелинщица" машет. Знаете, уж очень я подозрительный, благодаря чему ещё живой. Случай с Андреем и Егором не забыли? Или помер Максим, да и хер с ним?

Петрович дёрнул меня за рукав, но меня было не остановить.

– Подумаешь, постояли немного, воздухом свежим подышали. Погодка-то какая изумительная сегодня. Или сиськи с жопой отморозили, пока маршрутку ждали?

– Да ты... – задохнулась от возмущения главбухша. – Ты что себе позволяешь?

– Равно то, что могу себе позволить. – криво улыбнулся я. – Как раз то, что мне предлагалось на корпоративе два дня назад помять. Типа, я женщина незамужняя и все вытекающие дела. Как-то так. Или вы всё забыли, мадам?

Взором своим глаз я заставил потупить взгляд глвбухши.

– Евген, да ты что... – зашипел мне ухо Василь Петрович. – Это ж главбух! А ты тут такое себе позволяешь. Как же...

– Петрович! – я развернулся к нему. – Пока ещё "такого" на рабочем месте я себе не позволял. Но если тут такие правила приёма на работу... То зачем мне нужна такая работа? Я лучше в таксисты подамся тогда.

– А там девки, между прочим, телом своим расплачиваются. – выплюнула мне зло главбухша. – Женихов мало, вот и бегают за каждыми штанами.

– Вот твою дивизию! – чуть не сплюнул я с досады. – И вы туда метнулись? А ничего, что штаны лет на десять моложе вас? Или я чего не знаю?

С последним вопросом я обратился к Петровичу. Тот замялся:

– Понимаешь, в этом городке, женщин на порядок больше мужчин. Вот и готовы хапать кого ни попадя. А тут ты! Молодой, с хатой, с машиной. Не женатый. В браке явно не был. Вот и кидаются на тебя, как щуки в осенний жор.

– Вон оно что! – память услужливо подкинула фрагменты встреч с различными представителями женской половины от шестнадцати до шестидесяти, и их неадекват на мою персоналию. – Молодой, неженатый, типа симпатичный, с квартирой-машиной. Полный фарш! Говорила мне бабуля, да я только сейчас сообразил. К странностям всё списывал. Пойдём-ка, Петрович, к тебе в кабинет. Разговор намечается серьёзный.

В кабинете Василия Петровича я нервно затарабанил пальцами по столешнице:

– Петрович, выручай! Не думал я, что тут дела амурные в наступление готовятся. Не даст мне главбухша работать тут. Зуб даю! Нет ли на примете ЧОПа, где парни одни. И чтоб ни одной женской особи.

Начальник ОК сдвинул брови к переносице. Откинувшись в кресле, он явно перебирал всевозможные варианты.

– Евген, есть один. Да там зам не совсем вменяемый. Вот так. Можем съездить, но это другая часть города.

– А поехали, чую, хуже не будет. – поднялся я со стула. – Заместитель вроде тоже человек. Может, договоримся?

– Может, да. А, может, нет!

Я удивлённо вскинул бровь.

– На месте увидишь! – начальник ОК продолжал хмуриться.

Василь Петровичу явно не хотелось отпускать такого ценного кадра, но похоже что выхода не было.

– А, ты знаешь, Евген, что по твою душу, почти весь женский состав ко мне подходил. Только бабке Нине, уборщице, ты был неинтересен. У неё ещё свой дед жив. Всё спрашивали, не мой ли ты племяш?

– Дядя Вася, тогда поехали отсюда. – подыграл я Петровичу. – Жениться мне ещё рано. А свой ...ммм... я не на помойке нашёл.

– О, Сергей Николаич, привет! – встрепыхнулся кадровик, которому наконец-то ответили на другом конце трубки. – Тебе люди ещё нужны? Ну да... ага... конечно... а то... Не вопрос, ща подкатим!

Мы вышли во двор, и на моей тачке выдвинулись в путь.

– Значит, поехали! – подытожил я. – Кстати, Петрович, а мне хоть что-то обломиться с вашего ЧОПа? Хоть какая-то денюжка капнет? Или с "волчьим билетом" полечу?

– Да! Денюжка капнет. – мотнул кадровик. – Даже если бухгалтерия откажется платить, то хозяева дома премию выдали. Пока ещё не перевели, но со дня на день обещались. Говорят, ты их кровника убил.

– Фигасе! – присвистнул я. – Кровника, говорите? Ну поглядим тогда на размер премии.

Рядом с замызганной вывеской ЧОПа притулилась старенькая «пятёрка», в которой копались два парня. Окинув нас взглядом, они продолжили своё дело.

А Сергей Николаевич зачем-то вышел нас встречать лично.

– Кстати, это и есть зам! – успел шепнуть Петрович.

– О, пополнение. И вовремя! У нас как раз один свалил. Будешь третьим на этой шикарной машине! – кивок в сторону "пятёрки". – Служил?

– Пришлось! – кивнул головой. – Сержант запаса Лисин...

Хохот прервал мою речь.

– Вот это номер! – не унимался зам. – Хороший экипаж нарисовывается: Жуков, Зверев и Лисин. В зоопарке появился новый зверёк!

А меня переклинило. "Зверёк", говоришь? Кто был в СКВО, тот поймёт, возможно, мою реакцию.

Классическая двоечка приземлила заместителя ЧОПа на снег. Охреневший Николаич, да и не он один, удивлённо смотрел на меня.

– За базаром следите! – процедил я сквозь зубы. – За "зверька" и покалечить могу.

– Вот, значит, как. – встал, отряхиваясь от снега, зам. – Я, в прошлом, мастер спорта по боксу, ваще-то! Пойдём-ка в ринг! Он у нас в подвальчике тут расположен. Я те, суке, покажу как правильно бить. Урою гада так, что юшкой умоешься.

Я вздохнул и посмотрел на Петровича.

– Съездили, называется.

В машине на заднем сидении у меня всегда "дежурная" сумка со спортивным костюмом, футболкой, носками и кроссами. Всё в чёрном исполнении. Возил всегда на разный случай. Пригождалась не раз, пригодится и сегодня.

В спортзале нового ЧОПа я быстро переоделся. Куртку одевать не стал. Может помешать.

– Ты уверен? – поинтересовался Петрович. – Николаичу лет сорок где-то, да и поднакаченный. Вона, сам глянь.

Зам появился в полной боксёрской амуниции:

– Слышь, борзый, капу дать?

Принимать из его рук мне ничего не хотелось. Да, блин, рискну! На расстоянии держать буду, не впервой.

– Перебьюсь!

– Ну-ну! Я твои зубы по рингу собирать не буду! – довольно осклабился Николаич.

Спортивная злость разгоралась во мне всё сильнее.

– Поглядим ещё!

Я подошёл к стойке, где висели старенькие перчатки, там же болтались и старые бинты. Негусто. И выбирать особенно из нечего! Я начал обматывать правую руку бинтом.

– Петрович! – попросил я кадровика. – Придержи бинт тут и вот здесь. Ага. Мерси! А вот тут на узел.

Затем я начал обматывать со знанием дела и левую руку.

Прыгающий по рингу разминающийся Николаич, аж остановился.

– Ты чё, профессионал? – облокотившись на канаты, спросил он.

Я его не удостоил ответом. Василий Петрович помог мне со вторым бинтом и помог одеть перчатки. Я легко перемахнул через канаты и стукнул перчаткой о перчатку:

– Начнём! Или ссым кипятком?

Кто-то ударил по гонгу. Зам, как раненный слон, ринулся на меня, и после пропущенного кросса слева, осел на пол.

– Епатий Коловратий! – присвистнул кто-то. – Блина завалили! С первого удара!

В зал стекались люди, а я не обращал внимания на них. Блин, пыхтя, поднялся.

– Сергей Николаич, может .типа рефери?

– Нахуй! – отмахнулся зам. – И без рефери уделаю сосунка!

В течение трёх минут, Блин дважды протёр жопой пол. Я же пропустил всего один удар в левую бочину. Может, Николаич и имел звание мастера спорта по бокса, то возможно в прошлой жизни.

– Брейк или как? – миролюбиво спросил я, подойдя на безопасное расстояние.

– Хер! – разозлённый Блин хотел броситься на меня, но тут его повело и он грузно повалился на пол.

– Чё смотрите? – разозлился Петрович. – Врача, б***ь, бегом или скорую!

– Скорую и заявление на увольнение! – громыхнул чей-то бас.

Я с интересом глянул на говорившего. Похоже, это владелец ЧОПа или около того.

– Чё смотришь на меня? – взорвался на меня говоривший. – Глядеть вредно. Вдруг пулю меж глаз пущу?

Мой хохот разнесся по залу:

– Нашёл чем пугать! Я её ТАМ не дождался, а здесь и подавно не увижу.

Я брал басовитого на понт, и он неожиданно прошёл.

– Чечня? – спросил владелец.

– Допустим! – не стал раскрывать все карты.

– Я понял, каким словом он тебя назвал, с учётом фамилий на "пятёрке". Вот сука какая! Пусть спасибо скажет, что ты его ваще за такое не убил. А ведь мог, скажи честно?

Я только молча кивнул в ответ.

Владелец баса подошёл ко мне и протянул руку:

– Илья Семёнович!

Не знаю почему, но я не ответил на рукопожатие.

– Гордый... Я понимаю тебя, приехал на работу устраиваться, а тут такое.

Я продолжал игнорить владельца.

– Петрович, сдёрни мне перчатки! Бинты и сам сниму.

Повесив на стойку перчатки с бинтами, я покинул вместе с кадровиком подвальное помещение...

Сев в машину, я не торопился уезжать.

– Странно всё это, Петрович, очень странно. Три странности за сегодня.

– Забей, Евген. К тому же я понимаю, заявление писать поедем.

– Верно! – со вздохом ответил я. – Подарочек к Новому году. Вот, блин!

Мы оба подхохотнули, похоже, что синхронно вспомнили зама-Блина...

В бухгалтерии мне выдали реально копейки. Махнув рукой, забрал и это, деньги лишними никогда не бывают. Новый, 1999-й, год на носу!

З1-го декабря я сидел у бабули. Пили чай с пирогами да салат оливье чамали. Провожали старый год. Просидели часиков до восьми вечера. Потом я засобирался домой. Да и бабуля начала кивать носом:

– Вот "Голубой огонёк" посмотрю и байня.

Девять вечера. Звонок в квартиру. Кто бы это мог быть? Глянул в глазок. Три мужика, похоже, что армяне. На всякий случай сунул пистолет за брючный ремень сзади. Я открыл дверь:

– Евгэний? – спросил один из них.

– Он самый! – киваю в ответ.

– Держи премия! Мы с Красной. Помнишь ещё?

В мою руку лёг конверт.

– От души! Могли бы больше, но сейчас затык с лавэ. Спасибо, брат!

Каждый из них, пожал мне руку с уважением, после чего троица покинула лестничную площадку. Зайдя домой, я аккуратно вскрыл конверт. На меня глядели десять банкнот с портретом дяди Франклина. Проверив доллары на вариант подделки, я успокоился и усмехнулся:

– Вот бы и мне такие затыки с лавэ!

Я ещё покрутился по квартире, думая, не повторить ли мне бабушкин маневр с телевизором. Но стоило мне улечься на диван, как трель дверного звонка ударила по вискам.

– Да кому ж не спится в ночь глухую? – возмутился я. – Одиннадцать уже доходит!

Открыв дверь, я ошалел. На пороге стояла уже бывшая главбухша:

– Я тут мимо проходила. Решила на огонёк заглянуть. Здесь чаем поят?

– Ну, заходите, Анна Пав... Да к чёрту! Проходи, Аня! Случилось что?

– Да нет, Жень. Всё в порядке. Просто встретить Новый год не с кем. А ты недалеко живёшь. Вот и решила заглянуть.

Устраивать посиделки с возможным лежачим положением мне не хотелось.

– Чаем тут поят. Проходи на кухню!

Разговор не клеился, после боя курантов мы посидели ещё полчаса. Выгонять прямо сейчас не хотелось. Может, сама свалит, понимая, что мужик не проявляет к ней интереса. Так и вышло, к часу Анна Петровна засобиралась домой. Я решил её проводить. Мало ли, ночь на дворе.

Номер квартиры главбухши совпадал с моей.

– Ну спасибо, Женя, что проводил. Было приятно пообщаться.

Я вовремя отступил на шаг. Губы Анны Петровны чмокнули воздух.

– Я, что, совсем не в твоём вкусе? – расплакалась как девчонка главбухша.

– У меня невеста есть! – ответил я севшим голосом – Только она пока в другом городе. До свидания!

Идя до дому, я размышлял над тем, что в мире много странностей. И если какие-то можно решить, то другие лучше обойти стороной...

Глава 22. «Таксист»

Первые четыре дня января пролетели с невероятной быстротой. Мы с бабулей катались по той родне, которая ещё желала нас видеть. А вот видеть нас хотели многие...

Но, честно говоря, за эти дни мы сильно подустали от гостей и бабуля дала команду: "Стоп!"

Если честно, я был рад этому, ибо катались на моей машине, и вся родня обзавидовалась такой тачке. А я не понимал, ну подумаешь "БМВ", хотя у многих из родни и "Ауди", и "Опелёк", и "Мерседес" даже старенький...

Вечерком, 4-го января, я, поставив машину рядом с домом, направил свои стопы домой.

– Привет, сосед! – это Лёха, живущий на мной на лестничной клетке и занимающийся частным извозом. – С наступившим и все дела! Таксовал что ли? А то машины твоей давно не видел!

– Да не! – отмахнулся я. – С бабушкой мотался по гостям. А если разобраться... Частично и таксовал, пару гостей подкидывал по пути. Чуть салон мне не уделали!

Лёха подхохотнул:

– Знакомо! А у меня как обычно. Первые десять дней января месяц кормят.

– Лёша! – на лестничную площадку выглянула жена соседа, Валя. – Там одна из твоих постоянных звонит, с Пролетарки забрать просит.

– Вот что за хрень? – расстроился Алексей. – И машину поставил, и на расслабон небольшой устроился, как тут опять.

Взгляд соседа скользнул по мне:

– Евген, а не хочешь пару сотен подзаработать? Там, с конца Пролетарской, где частный сектор, женщину с мужиком забрать надо.

Если честно, пилить на другой конец города, мне не хотелось пилить. Вот влом и всё тут!

– Пара сотен, это мало! Вот если бы триста. – мечтательно вздохнул я.

– Евген! – охолонул меня сосед. – Больше двухсотки никто не даст. Обычно за полтинник удавятся, но тут Новый год, выпивка и всё дела... Ноги не идут, тело не слушается...

Я смотрел на Алексея и не мог врубиться, о чём он говорит.

– Лёх, ты ща про чё заливал? У меня подобное только на боксе было. И то, когда противник сильнее, и по кумполу как след настучит. Как-то так! Хотя...

Я вспомнил отчима и вздохнул.

– Спортсмен! – у соседа дёрнулась щека. – Так поедешь или нет?

В другой части города я бывал редко. Ну на рынок, ну по автоделам, ну по мелочи разной...

– А, давай. Говори адресок!

– Пролетарская. Блин, номер не помню. Там кладбище почти рядом, через два дома. Не промахнёшься! Крыша зелёная такая. Да, и Валька сейчас позвонит, скажет, что другая машина подъедет.

Нужный дом я нашёл быстро. В чем и кладбище сыграло не последнюю роль. Да и зелёной крыши больше ни у кого не было. Остановившись у нужного дома, я просигналил. Прошла минута. Никого не было. Я снова нажал на клаксон. Прошла ещё минута. Ко мне явно никто не спешил.

Я пригляделся к дому. В нём и света не было! Неужели уехали на другой машине? Вот свинство! И не позвонить соседу никак...

Сотовая связь делала первые шаги в Волгоградской области. Да и я особо не старался обзавестись новомодной трубкой. Ибо быть постоянно на связи не любил. Даже дома, я частенько, вынимал телефонный штепсель из розетки.

Если раньше, я был душой компании и часами мог рассуждать на разные темы. Причём мог запросто поддержать любой разговор. Но сегодня я стал замкнутым и подозрительным. Трудно было выявить в моём поведении какую-то одну причину. Скорее всего, это был целый ряд. Но копаться внутри себя мне не хотелось. Перещёлкнуло что-то, замкнуло, закоротило. Я изменился – и всё!

Отъехав от дома, я осветил его фарами. Пощёлкал с ближнего с дальний свет. Отклика – ноль! Вот же хрень! Чтоб я ещё раз на просьбу Лёхи купился. Да больше никогда в жизни!

Я уже дал по газам, когда краем глаза уловил движение входной двери. Вдавив педаль тормоза, и обернувшись, я увидел картину маслом. "Грачи прилетели!" называется. В данном случае, грачиха, и одна. Юбка и лифчик, вот и всё оперенье...

От увиденного у меня отвисла челюсть. Но не оттого, что я женщин в таком одеянии не видел. А оттого, что на улице не та погода, чтоб в такой одежонке разгуливать. Новый Год, как-никак! Зимушка-зима во всей своей красе.

Я выскочил из машины. Возможно, помощь требовалась, кто его знает.

Тем временем, дама приближалась к заборной калитке, когда из дома выскочил какой-то парень:

– Катька, б***ь, стой!

Екатерина, увидев мою персону, молча протянула руки ко мне. В её глазах стояли слёзы, а лицо было размазано от потёкшей туши. Во всех её движениях читалась безысходность. Парень, тем временем, неторопливо приближался, глумливо улыбаясь:

– А ты кто такой? Вали отсюда, здесь всё по обоюдному согласию происходит. Третьи лица тут не нужны!

Но лицо девушки явно говорило об обратном.

– Обоюдное, говоришь? А что с лицом пострадавшей? А синяки в районе груди фломастером нарисованы?

Парень открыл рот, но я перебил его, доставая из заднего кармана джинсов потёртое удостоверение МВД. Конечно, оно было уже не действительно. Но, тем не менее, ксива была сделана на реального уральского мента. Угадаете с одного раза?

– Капитан милиции Фролов! – включил я сухой официальный тон. – Ваши документы, гражданин. И пройдёмте в дом, а то тут гражданочка простыть может. Или вы хотите её лечение потом оплачивать?

– Сдалась она мне, делать больше нечего. Пусть забирает вещи и валит из моего дома. – явно испугался парень. – Она сама меня соблазнить хотела, начальник.

Вслед за парочкой я прошёл в дом. Екатерина быстро собрала свои вещи и облачилась в них.

– Претензии друг к другу есть? – умом-то я понимал, что могу где-то лажануться и проколоться, но надеялся, что эти двое не так часто общались с милицией. – Или поедем в ОВД?

– Может, просто разбежаться? – виновато глянул на меня парень. – Сделать вид, что ничего не было?

Я глянул на девушку.

– Замну! – зло сказала Екатерина. – Только пусть пару сотен за порванную кофточку отбашляет.

Вывод напрашивался сам: парень бабки не отдаст, а девчонка будет стоять на возврате стоимости кофтёнки. Эдак я нескоро отсюда уеду!

Я вздохнул:

– Ясно! Где телефон? Буду сейчас наряд вызывать.

– Не надо! – в один голос высказалась пара. – Мы сами разберёмся.

– Хорошо! – с сарказмом в голосе произнёс я. – Вызову от соседей.

– Ну не надо, пожалуйста! – это уже Екатерина. – Мы помиримся, и всё будет хорошо. Правда, Виталик?

– Да! – буркнул парень. – Помиримся. В который раз уже. Не привыкать.

– Горячая итальянская семейка? Ну-ну! – с полной иронией в голосе произнёс я. – Глядите, чтоб мне на двойное убийство потом не приезжать. А то у меня дежурство через два часа заканчивается! Если испортите, уххх!

Показав кулак и оставив пару в полной растерянности, я покинул дом. Нафик-нафик! Быстрей отсюда!

У подъезда, притопывая от лёгкого холода, ходил Лёха.

– Евген! Звонила мне Екатерина, дико извинялась, что заказ сделала. Попросила не приезжать, вроде как срывается у неё. А что на самом деле случилось?

– Много будешь знать, быстро состаришься! – зло буркнул я. – Думаю, эти двое вообще ничего не поняли. Там приезда такси явно уже не ждали. Кстати, что твоя Валя ей сказала? А я сам у неё спрошу, кстати.