Текст книги "Уральское небо"

Автор книги: Евгений Лисин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Опа, Лис! Откуда загруженный такой? Расскажи-ка, что везём? – докопался до меня Юрка-меломан. Он всё никак не мог простить мне неудачную перезапись альбома «Roxette».

– Звездюлей вагон! Могу отгрузить! – огрызнулся я, сжимая кулак. – Мне не жалко, подставляй зевало!

Одноклассник отшатнулся:

– Да пошёл ты! Тебя, кстати, Ирка-отличница с параллельного искала.

Я сел за парту:

– Уже нашла!

– Так вот кто грузанул Евгена! Неужели залетела от тебя? Лис, ну колись! – вставил шпильку Юрка. – Когда свадьба?

– Отвали, не до тебя! Башка трещит от вас. То Ирка, то ты. Сам женись на ней. – отмахнулся я...

– А я тебе говорю, сохнет она по нему. Весь день его сегодня искала. Своими глазами потом видела. Стоят на пару, чирикают. Он на подоконнике сидит, она рядом стоит, слёзы льёт. А потом они после уроков пересеклись и вместе пошли куда-то... – сплетничали две мои одноклассницы, сидящие за партой впереди.

От последнего предложения меня аж передёрнуло. Во врут про мою персону, заливаются соловьями. Типа с Иркой ушёл, а я то здесь, кумушки, позади вас, если что. Вместе на доп.занятия по органической химии пришли. Только я на стульях лежу за последней партой. Меня и не видать со стороны. Сейчас мне Темникова с Кукушкиной все косточки перемоют.

– А ещё говорят, у него любовь какая-то загадочная есть. Заграничная. – поведала подруге Лерка. – Я к нему и так, и эдак. А он ноль внимания. Теперь ещё и Ирка за ним решила побегать.

Валька тихо засмеялась:

– Вот скажи, Темникова, ну что ты в нём нашла?

– Что найду, всё моё! – озлобилась Лерка на подругу. – А ты, Кукушкина, ничего в парнях не понимаешь. Поэтому и одна до сих пор.

Вылазить мне из-за парты расхотелось. Полежу-ка я да погрею уши о последних новостях. А то что-то давно не слушал их.

– А с Иркой я сама поговорю. – разошлась Лерка. – Нечего у меня парня уводить! Я ей...

– Вы что тут сидите? – в класс заглянул кто-то из одноклассников. – Химичка заболела и допы отменили. А где Лис?

– С Иркой из параллельного ушёл. – хихикнула Кукушкина.

– Да? Странно всё это... Ладно, я за химичку предупредил!

– Они ещё оба пожалеют! – злобно выплюнула Лерка...

Я прогуливался по Победе, выглядывая Иринку. Её не увидал, но отметил «подруг по цеху», с которыми она тогда выстаивала. Пошарахавшись с полчасика и промерзнув как след, направил свои стопы к своему дому, ибо где живёт Ирина, я не знал...

Первый сюрприз ожидал меня у подъезда. Лерка Темникова вышагивала рядом с домом, явно в ожидании моей персоны:

– И где тебя носит, Евген? Я тут вся промёрзла, пока тебя ждала. Пригласишь на чай?

– У меня дома отчим вечно в дымину. – скривил я бровь. – Стакан вместе с ним залудить хочешь? Для сугреву, так сказать? Тогда милости прошу. Заходь!

– Я тебя насчёт Ирки с параллельного предупредить хотела. – глянула на меня Лерка и шмыгнула носом. – Увижу вместе, капец обоим! Короче, я пошла.

– Тпру! – тормознул я её. – Не вижу связи между нами троими. Поясни за жизнь, ибо я не понимаю. Растолкуй, родная!

– Лисин, ты точно дурак! – вторично шмыгнула носом Темникова. – Если что, поясню завтра. Сегодня мне не до сантиментов! Чао!

Я проводил одноклассницу взглядом. Мда, затеяла Лерка свою игру. Вот только я ей не игрушка. Покачав головой, поднялся на третий этаж и присел рядом со своей дверью. Домой идти мне не хотелось. Там наверняка пьяный в дым отчим. Я нехотя встал и полез в карман за ключом.

– Жень, подожди! – какая-то тень, цокая каблучками, скатилась ко мне. – Вот блин!

В нашем подъезде постоянно выкручивали лампочки. И если я знал все ступеньки наизусть, то спускающаяся ко мне тень явно была незнакома с ландшафтом на местности.

– Вот блин! Так и убиться недолго. Ой-ей-ей! – я узнал Иркин голос.

Она-то что тут делает? В последний момент я успеваю поймать отличницу нашей параллели в охапку, иначе её падение было бы неминуемо.

– Ты что тут делаешь? – изумляюсь я. – Да ещё и ночью почти.

– Я... Я извиниться пришла. Прости меня, Жень, я не специально. Вырвалось. Не думала, что кто-то узнает, чем я заниматься хочу. А оно вон как получилось. С подругами попросилась и сразу на тебя наткнулась. Знаешь, как мне обидно стало?

– А ничего, что ты мне это выговариваешь, находясь в моих объятьях? Причем, второй раз за сутки. – я поставил Ирину в вертикальное положение. – Или это у нас в привычку с тобой вошло?

Ирка уткнулась мне лбом в плечо:

– Женька, если бы ты знал, как меня всё достало!

Я осторожно обнял девушку:

– Не моё дело, конечно... но... зачем тебе это надо? У тебя же приличная семья. И вдруг – бах! – такое вижу. Неужели всё так плохо?

Иринка тяжело вздохнула.

– Нет, Женька, не поймёшь ты меня никогда. Ты – хороший. Романтик, можно сказать. Рыцарь почти. Хотя... Нет, не поймёшь!

Девушка выбралась из моих объятий:

– Вот сейчас, в темноте, я не вижу твоих глаз. Оно и к лучшему. Не хочу видеть твой осуждающий взгляд. Может, его и нет. Но мне так легче... Я хотела в городе остаться. Видно, не судьба! Как ты сегодня в школе говорил? Каждому – своё. Я посмеялась в душе над тобой, а ты ведь прав оказался.

Я молчал. А что сказать на такую отповедь?

– Пойду я, Жень. Скорее всего, это был наш последний разговор. Прости, если что не так. Провожать не надо, иначе разревусь.

Тёплая ладонь Ирины легла мне на левую щёку:

– Прощай, Лис. Жаль, что я не подружилась с тобой раньше. Ты был бы хорошим другом. Бывай!

Я слушал перестук её сапожек, пока она спускалась вниз, и ничего не мог понять...

Лишь потом, после новогодних каникул, когда мы вышли на третью учебную четверть, я узнал, что наша отличница уехала с родителями в Асбест. У её предков закончился контракт, и они вернулись обратно домой.

Вот так, с запозданием, я понял, почему Ирка хотела зацепиться в городе. Возвращаться домой, в Асбест, ей явно не хотелось. Но на небесах всё решили по-другому...

Дааа, в который раз мне пришлось убедиться, что против истины не попрёшь. Каждому – своё...

Глава 5. Бей сильней!

Каждый мальчишка мечтает выиграть какой-нибудь турнир, чтоб потом победно вскинуть полученный трофей над своей головой. Вот и я втайне всегда мечтал о подобном...

Но, смотря правде в глаза, я прекрасно понимал, что на боксёрском поприще мне это будет сделать ой как нелегко. К тому же моя персона не являла из себя столь грозного соперника. Я считался стабильным «середнячком». Максимум мне удавалось пробиться до 1/8 финала городских соревнований. А там более опытные соперники прерывали мою победную серию. В основном, я доходил до 1/16. Но для такого города, как Екатеринбург, входить в «тридцатку» лучших, это значило многое. Хотя в нашем клубе была и «звёздочка» местного разлива – Никита Сафонов. Каждый год, на протяжении пяти лет, он входил в тройку лучших. Наш тренер с опаской глядел на него и переживал, что Никиту могут переманить более именитые школы бокса. На меня же Фёдор Николаевич, с чьей-то лёгкой руки прозванный Фиником, глядел с меньшим интересом. Типа у меня нестабильное состояние. Я мог как с лёгкостью победить прошлогоднего призёра, так и в следующем поединке мог слиться бойцу с второй сотни. Не вызывала моя персона у тренера доверия и всё тут...

Январь-февраль 1993-го года в очередной раз сводили городских мальчишек старшеклассников в очередной боксёрский турнир. Девятые-одиннадцатые классы замерли в ожидании предстоящих поединков. Я в прошлом году дебютировал в «старшей» возрастной сетке. На этот раз войду в турнир уже полноценным участников. Десятый класс, как-никак!

В этот раз мне то ли мне повезло с турнирной сеткой, то ли соперники попадались лёгкие, но я добрался до 1/4 финала. Для меня это стало неожиданностью. Фёдор Николаевич был поражён не меньше моего. А Никиту, кстати, "срезали" в 1/8.

– Лисин, я с тебя поражаюсь. – тренер сиял как начищенный пятак. – Вот как? Скажи-ка мне голубчик. Ты ж все три раунда провалил, по очкам проигрывал, а под конец – раз! – и в нокаут оппонента. Ты знаешь, кого хоть отдыхать отравил?

– Пофик! – утирая пот со лба, произнёс я. – Просто он мне надоел. Прыгает по рингу, ударит и отскочит, ударит и отскочит. Надоел, чесслово!

– Ага! – заржал Никитос. – Ты его, как медведь в углу зажал, чтоб он не улетел, аки пчела. Ну и ...

– Брейк! – прервал я его. – Мне ещё с твоим "обидчиком" разбираться. Если б ты выиграл, то нам с тобой махаться бы пришлось, а так даже легче. Не придётся твоё лицо портить. Вот что за дебильная сетка?

Никита на мои слова понурил голову...

Организаторы дали небольшой роздых бойцам, на пару дней. А завершить турнир решили красиво: 21-го – четвертьфиналы, 22-го – полуфиналы, а 23-го февраля – поединки за медали...

День четвертьфиналов начинался моим боем... Уже отработанным движением, водрузив капу на положенное место, я вполуха слушал Никиту и тренера. Мой взгляд был устремлён на противника в противоположном углу. Мандраж отсутствовал. Впервые, не поставив цель на поединок, я выходил на ринг.

Первый раунд прошел для нас обоих проверкой. Пяток ударов с каждой стороны, пара клинчей – вот и всё! Во втором раунде противник сразу кинулся в атаку. Отразив пару мощных ударов, я отошёл в оборону. И при первой же возможности вынырнул из угла в центр ринга. Оппонент попытался достать меня дальним ударом, и таки достал. Я провёл старый финт, типа меня чуток повело от его удара. Противник, купившись на трюк, бросился на моё добивание, при этом полностью открывшись. Я мысленно возликовал. В следующие пол-секунды с моей стороны последовал мощный кросс с левой, а ещё через такой же промежуток времени "обидчик Никитоса" оказался лежащим на ринге. В моём углу ликовал Финик, у Никиты отвисла челюсть. Рефери попытался поднять моего оппонента, но максимум что удалось ему, это посадить боксёра на пол. Боец невидящим взглядом обводил зал. С угла противника на пол полетело белое полотенце.

Блииииин, я в полуфинале! Моё тело вознеслось над рингом, в прямом смысле этого слова, так как меня схватило несколько десятков рук и подняли в воздух. Вот оттуда, свысока, я и оглядывал рукоплескающий мне зал. Отвечая благодарной публике, я поднял руку в перчатке над головой и потряс ею! Мол, знай наших! Какой-то фотокор щёлкнул меня своим аппаратом. Я постарался изобразить улыбку на лице, но капа этому никак не способствовала...

Первый раунд полуфинала начался для меня не самым лучшим образом. Противник с первых секунд начал проверять мою защиту. Пропустив пару хлёстких ударов, я только озлобился. Мой оппонент был выше меня на целую голову, соответственно и руки у него были подлиннее моих. Он пытался держать меня на удобной для него дистанции. А я же понимал, что если вступлю в обмен только дальними ударами, то проиграю бой по очкам. Поэтому я рвал дистанцию, уходил в клинч, моментально огрызался, бил, когда был вблизи. В общем, делал всё возможное и прилагал все свои умения, чтобы не проиграть. Но противник вел свою навязанную мне игру, и явно не собирался её менять. А зачем, если и так всё здорово! Чуда с моей стороны не произошло, все три раунда были похожи друг на друга, как матрёшки. Прошли, так сказать, под копирку. И когда рефери взял нас обоих за руки, на меня накатила апатия. Я прекрасно понимал, чья рука вместе с судейской сейчас взметнётся вверх...

– Евген, не переживай! – похлопал меня по спине тренер. – А вдруг завтра бронзу хапнешь?

– Не факт! – я встал со стула. – Николаич, ты же сам понимаешь, что завтра мне с чемпионом прошлогодним биться. Я сам понять не могу, как он-то в полуфинале продул. Вроде и в нокдаун оппонента своего отправил, а вот ты глянь, проиграл.

– Всё бывает в этой жизни. – развел руками тренер...

Как первый, так и второй раунд, я гонял прошлогоднего чемпиона по рингу. Я доставал его практически с каждого удара. До сих пор мне казалось удивительным, что он не ушёл, как минимум, в нокдаун. Крепкий парень! Я сидел в своём углу на табурете. Никита обмахивал меня полотенцем, Финик просто стоял рядом. К чему нужны слова, когда итак всё ясно!

Дебют третьего раунда совпал один в один с предыдущими раундами. Я атаковал, две трети моих ударов достигали цели. Неожиданно чемпион сорвал дистанцию и вошёл со мной в клинч. Я оттолкнул его, но он продолжал упорно лезть в мои "объятия". Я понимал, что это всё неспроста, но в моей практике это было впервые.

– Евген, не клинчуй! – вдруг завопил с угла Никита. – Летай!

У нас в клубе кодовое слово "Летай!" означало "Не вступай ни во что, просто порхай по рингу!".

Эх, Никитос, что же ты это чуток пораньше-то не выкрикнул? Лоб чемпиона врезался мне в переносицу. В глазах резко потемнело, и я услышал только судейское "Брейк!". Меня легонько повело. Что-то тёплое начало мне заливать левый глаз. Меня подхватили за руки, и как малыша отвели в угол.

– Вот, сука! – шипел Никитос, пока мне по-быстрому латали левую бровь. – Он это падла нарочно сделал. Бровь тебе рассёк! Вот же гад...

Я снова на ринге! Но как бы не старался упорхнуть от противника, его правая рука находит мою наспех заделанную бровь. Снова кровь, снова остановка. Главный рефери, перегнувшись через канаты, что-то обсуждает с другими судьями.

– Жека, минуту бы оставшуюся продержаться. – зудит Никита под ухом.

Стараясь не кивать головой, просто кладу перчатку поверх его руки, типа понял и принял.

Снова гонг, я начинаю просто перемещаться по рингу, стараясь не вступать с чемпионом ни в какие столкновения.

Судья останавливает бой. Да что же это такое? Я внутренне холодею, а тёплая предательская кровь вновь заливает левый глаз...

Я в бессильной ярости и злобе бью перчатками по канатам, понимая, что сейчас произойдёт. А происходит то, что бой останавливают и победу отдают моему противнику...

Смотрю я на прошлогоднего чемпиона с ненавистью. Но что я могу сейчас противопоставить в ответ? На меня, замерев, смотрит вся публика. В зале стоит звенящая тишина. Окинув ринг взглядом, я покидаю поле битвы...

Я иду между рядами, в нашу раздевалку. Мой взгляд направлен в никуда, голова вскинута вверх, ещё пара метров и я скроюсь за дверью...

И вдруг аплодисменты... Я, чуть не спотыкаясь, изумлённо оглядываюсь. Стоящие на ногах зрители решили таким образом проводить меня.

– Лис, ты всё равно лучший! – раздаётся чей-то крик. – Этот урод бронзы не достоин! Лис, мы с тобой!

Часть толпы начинает скандировать:

– Лис! Лис! Лис!

А что мне остаётся делать? Как после четвертьфинального боя, я поднимаю руку в перчатке над головой. И таким образом, отдав дань уважения публике, наконец скрываюсь за спасительной дверью... В раздевалке я ложусь на лавку спиной, чтоб кровь перестала заливать глаз...

«Ну что, Евген, не в этот раз!» – стучит у меня в голове.

За мной в раздевалку, спустя минуту, вваливаются Никита и Фёдор Николаевич.

– Ни слова! – предупреждаю я их. – Сейчас я не в том состоянии.

– Да мы не одни! – выдыхает Никитос. – Тут "скорая" за тобой приехала. Спешиал фо ю, Джек!

Глава 6. Разными тропами

После обидного поражения за третье место мне хотелось забросить бокс куда подальше. В моей голове кружились мысли, что это был мой последний шанс на чемпионство. И раз такие нечестные выигрыши дозволяются, то и нафик такие соревнования. Хотя я не мог понять, откуда идут эти дурные мысли? Впереди ещё одиннадцатый класс. Шанс-то есть. Пусть последний, но он будет! Вот с такими мыслями я проходил остаток февраля...

– Наконец-то! Вы посмотрите: явление Христа народу! – хлопнул меня по спине Финик. – А ведь на тебя, Лисин, почти все ставки делали. Придёшь дальше тренироваться или забросишь всё окончательно? Мало кто в тебя верил. Сломался типа Лис, особенно после такого нечестного боя...

– Я докажу, что не сломался! – достаточно громко заявил я. – Кто не верит, попрошу на ринг в пару. Или ссым кипятком от страха?

Я глянул на Федора Николаевича:

– Вещи мои ещё с ящичка не выкинули надеюсь?

Финик хмыкнул:

– Кто бы посмел без меня? Пока тренер тут ещё я!

Николаич помог мне перемотать руки бинтами и одеть перчатки. А потом, после небольшой разминки, я вышел на ринг. К моему удивлению, желающих кинуть мне вызов не нашлось.

– Однако! – я поглядел на тренера. – Мне что, бой с собственной тенью устраивать?

Фёдор Николаич развёл руками:

– Как видишь! Желающих побоксироваться нет, а треплющих языком навалом. Делай выводы, Лисин!

Я почесал перчаткой затылок:

– Ага! Рейтинг вырос, не иначе! Блин, да теперь кроме Никиты, со мной никто даже в спарринг не встанет. Вот засада! Никитос, айда просто побоксируем тогда.

– С удовольствием! – осклабился Сафонов и стукнул перчаткой о перчатку. – Ща я тебя, Евген, по рингу-то погоняю. Только держись!

Это трудно было назвать спаррингом, это было больше похоже на обычную разминку. Обмен ударами, уходы, уклоны. Всё как раньше, всё как прежде. Мы знали как сильные, так и слабые стороны друг друга. После пятиминутки мы уселись на краю ринга.

– Никит, а я заметил, что с правой бить не старался. Разве что только по корпусу пару раз прошёлся. Спасиб! – я боднул его плечом.

– Дураком никогда не был. – улыбнулся Никита. – У тебя ещё шов на брови нормально не зажил, а я по нему херачить буду? Неа! Я не дебил. Я головой иногда ещё и думаю, а бывает и ем в неё!

Мы вместе рассмеялись над "бородатой" шуткой.

– Если честно, я рад, что ты бокс не забросил. – признался мне Никитос. – Без тебя скучно бы стало. Хотя если честно, я сам часто думал, как бы поступил после такого нечестного боя.

– Проехали! – я вторично боднул плечом Сафонова. – Пошли ещё чуток погоняем друг друга на ринге...

– Евген, ты чё реально в бокс вернулся? – трепали меня парни вопросами. – Мы тебя уже половину марта не наблюдаем во дворе.

Генка, Витька и Санька смотрели на меня с каким-то укором. А я, глядя на них, никак не понимал, что происходит.

– А что случилось-то? Просто я в спорт углубился. Вот ты, Генка, когда хотел итоговый пятак по физре за девятый класс получить, тоже пропадал неделями на стадионе. Бицуху и пресс качал. Забыл уже? А со мной-то, что не так?

Парни потупили головы. Тааак, мне это совсем не понравилось!

– Рассказываете, что случилось? – психанул я.

– Короче, мы привыкли к тому, что ты наш лидер, душа компании. Вот и повздорили немного! – признался Витёк. – Без тебя компания развалиться может. На раз-два! Мы даже чуть рожи не набили друг другу.

Я глядел на эту троицу и чувствовал явный подвох:

– Чё-то темните вы. Вот чую и всё тут! Давай начистоту уже.

Парни молча переминались с ноги на ноги, и наконец Саня "родил":

– Да позавчера, Генка с Витьком шапку с пьяного прохожего сняли. Потом барыгам её загнали. А я им по рожам чуть не настучал за это. Вот!

Я где стоял, там и сел:

– Охереть! Вы чё ваще попутали? Дебилы! Тюрьмы не боитесь?

Я переводил взгляд между Генкой и Витькой. В моих глазах плескалось полное непонимание:

– Нахера вы это сделали? Есть куча других способов заработать.

– Да скучно стало. – протянул Генка. – Вон пацаны с соседнего двора таким промышляют, и ничего! Никто ещё не сел!

– Зато в комнате милиции состоят! Я у дядьки могу досье запросить. – взорвался я.

– Во! – поднял палец вверх Генка. – У тебя ещё и родня мусорская!

– Ага! – поддакнул ему Витёк. – Точно!

Такого оскорбления в адрес дядьки и себя я не вынес. Два друга (а друзья ли теперь?) через пару мгновений валялись в снегу.

– Суки! – сплюнул я в их сторону. – Ещё хоть одно слово в адрес моего дядьки услышу, урою обоих!

Генка кое-как принял сидячее положение:

– Гад ты, Лис, после этого! Пользуешься тем, что боксёр. За это тоже статья есть!

– За базаром следи! – процедил я сквозь зубы. – А то от стоматолога вылазить не будешь. Ну или от травматолога. Факт!

– На перо бы тебя за это выставить! – глядя исподлобья, пробубнил Витёк.

– Ну давай, Рэмбо, риски. Исполни свою угрозу! – я бросил быстрый взгляд в его сторону.

С ними двумя справлюсь без проблем. А вот если Санька будет на их стороне, уже сложнее станет. Сашка в своё время самбо занимался. Но он спокойно отошёл в сторону:

– Это ваши разборки! Поэтому без меня. И, вообще, капец нашей компашке пришёл. Эти двое явно по кривой решили пойти. А я такого не хочу. Так что, скажу по чесноку, пришло время нам всем разбежаться!

Я спокойно глянул на Саньку:

– Такие же мысли и у меня прошуршали! – потом оббежал глазами всех парней. – Предлагаю расход. Прямо здесь и сейчас! Каждый идёт своей тропой... По крайней мере, мне с вами двумя не по пути. Факт!

Молчание затягивалось.

– Ну а ты... Ты барыга у нас получается, Евген! Боксёр-барыга, толкающий аудио и видео. Чем ты лучше нас с Витькой? – взорвался Генка.

– Тем, что люди у меня добровольно кассеты покупают. – популярно жеванул я. – С ножом у горла не стою, типа, если новинку у меня не возьмёшь, то прирежу нафик. Ясно? В отличии от вас гоп-стопом не занялся.

– И что? Хочешь сказать, и дядьке своему не сдашь? – впёр в меня взгляд Витёк. – Или, может, ты всё-таки у нас стукачок? А, Лис? Колись!

Мой ледяной взор и сжатые кулаки заставили Витьку передёрнуться. Я медленно двинулся к нему:

– Евген! – испуганно заверещал он. – Я слова обратно беру! Не бей меня!!!

– Сука! – с жаром выдохнул я. – Да ты, урод, сам же попадёшься по дурости своей. И чалиться будешь на зоне до конца дней своих.

Я от души приложил носком ботинка по витькиной ляжке. Тот взвыл побитой собакой. Я развернулся к Генке. Он медленно отползал назад:

– А я ваще молчал, если чё.

Я сплюнул на снег:

– Знать больше никого не желаю! Адьёс!

Скрип ботинок по снегу приближался. Кто-то из троих меня явно догонял. Я резко развернулся к бегущему. Передо мной стоял запыхавшийся Санька:

– Евген, я с тобой!

– Что ж не с ними остался? – насмешливо спросил я его.

– А ты когда ушёл, они ко мне полезли. Уроды, блин! Решили, похоже, на мне злость выместить. Да память короткая у обоих видно. Забыли, что я самбо занимался. Короче, Евген, я им тоже навалял по полной. Лежат, наверно, скулят.

– Понял. – криво улыбнулся я. – Сейчас они винища наверно наберут, раны зализывать. Теперь же у них бабла полные карманы. Ладно, Саня, давай! Тебя я всегда рад видеть, если что.

Сашка тиснул мою ладонь:

– Взаимно! Но это, Евген, возможно теперь редко будет. У меня же предки разводятся и хату пилят. А я к бабке перебираться наверно буду. Она меня к себе давно зовёт. Тяжело ей одной.

– Это та, которая на Победе?

– Да, к ней.

– Ясно!

Через неделю я возвращался с тренировки. У подъезда тёрлись пацаны помладше и что-то шумно обсуждали.

– Евген! – бросился ко мне один из них. – Сегодня менты Генку и Витьку повязали! У гаражей пьяная драка была. А кто-то милицию вызвал. Говорят, они у мужика шапку тыранули из машины. Он у гаража остановился на пару сек. А те у него шапку с салона и дернули. Мужик их запалил и понеслась махачка!

– А мне-то что с того? – отмахнулся я от мелкого. – Они не со мной, а я не с ними. Была компания и нет. Разлетелась!

– Точно! – кто-то поддержал меня. – Они же теперь с Картавым и Битой кентуются. Я сам видел! Нашли с кем связаться. Тьфу!

Раздвинув малышню, как ледокол айсберги, я направился домой. Как чуял, что ещё хуже будет. А Картавый и Бита – та ещё гоп-компания! Пару лет назад я сталкивался с ними. Но как-то краями умудрились разойтись.

Замес был нехреновый тогда. Слава богу, всё обошлось. С тех пор не замечаем друг друга. Стараемся не замечать!

Зайдя домой, я сел уплетать еле тёплый ужин. Мысли крутились около Генки и Витькой. Я вроде бы начинал себя корить за то, что не досмотрел за пацанами. А с другой стороны успокаивал себя тем, что я им не отец и не старший брат. Да и головы у них на плечах всё-таки, а не кочаны капусты. Как-то же они раньше дела себе и без меня находили.

Самоедством я занимался недолго, тянуло спать. Намотался сегодня: школа, доп.занятия после уроков, тренировка. Не до пацанов! Заботами голова забита, а не глупостями. Я бухнулся на кровать, параллельно зацепив купленную сегодня аудиокассету. Свежачок! "Комбинация" с новым альбомом "Два кусочека колбаски". Как такое народ слушает? Но спрос есть спрос, нужно рвать жилы, вовремя выдавая актуальное предложение. Зевая, я подумал, что перед сном грядущим не мешало бы перезаписать хотя б одну кассету. Но усталость взяла своё. Меня тупо выкинуло в сон.

Я легонько мутузил грушу, когда к нам пришли два сержанта милиции. Тут же к ним подошёл тренер, и после минутного разговора Финик показал на меня пальцем. Ясно, по мою душу пришли.

"Скорее всего, нужно дать какие-то показания по поводу пацанов. Не более того!" – мелькнуло у меня в голове.

Я оказался прав, мурыжили меня сержанты недолго. Как оказалось, моя персона была полностью вне подозрений. Плотный график исключал моё участие при ограблениях. Да и в основном Витёк с Генкой занимались "промыслом" днём, когда я был в школе. Менты предупредили меня, что ещё один раз вызовут на показания в отдел и отстанут от меня полностью. Моя персоналия была вне подозрения. Витёк с Генкой "работали" чисто вдвоём.

На каникулах между третьей и последней четвертью меня вызвали повесткой в отдел. Мой родной дядька был уже в курсе происходящего и ждал меня на входе.

– Привет, племяш. Чудом не влип ты!

– Не влип бы, у меня табу на это! – посмотрел я дядьке в глаза. – Ты ж сам меня учил этому. Воровать нехорошо! Забыл уже, да?

– Нет! Помню прекрасно. – дядя Саша вздохнул. – Но вот компашка твоя...

– Она уже не моя. Мы в начале марта разбежались. Нет у меня компании. Буду одиночкой! И сам собираюсь отвечать за свои действия. – вскинул я голову.

– Подружишься ещё, поверь мне. Или влюбишься. Что-то одно из двух. – усмехнулся дядька.

– Или из трёх! Ты бокс забыл.

– Точно! Ты, гляжу, зачастил туда. Надеешься в одиннадцатом классе чемпионство по городу оформить?

– Ну, если честно, то да!

– Ясно! О, кстати, и тёзка мой уже торопится. Мы с ним тоже разговаривали уже. А сейчас вас двоих сразу вызвали, чтоб потом не дёргать.

Я обернулся. К нам, робко улыбаясь, подходил Санёк...

После часовой беседы мы с Сашкой покинули отделение.

– Я, кстати, самбо опять решил заняться. – засиял Санька улыбкой. – Встретился с тренером, ребят знакомых увидал. Накрыло меня с головой, вот так захотелось вернуться.

– Да может и правильно! – хлопнул я его по плечу. – Это всяко лучше, чем шапки тырить у алкашей по подворотням

– Точно! Слушай, Жек, у тебя нового альбома "Комбинашки" нет случайно?

– Случайно есть! Вчера только три кассеты переписал. Как горячие пирожки уходят. Влёт! Тебе, Сань, я даже скидку предоставлю!

– Здорово! Ты ж домой? Тогда пойдём. У моей сестрёнки двоюродной днюха сегодня. Подбанчу ей, она по ним с ума сходит. И что в них такого находят? – почесал лоб Санёк. – Или я что-то не понимаю в музыке, или это просто не моё.

Тридцать первое марта. Завтра начинается последняя четверть. Я сидел на подоконнике и смотрел в окно. Гулять не хотелось, настроения не было. Во дворе стайками слонялись мальчишки и девчонки. Я глядел на них и понимал, что в ближайшее время друзьями обзаводится не собираюсь. Факт! Особенно после такого предательства.

"... или влюбишься!" – всплыли в голове слова дяди Саши.

Я рассмеялся, у меня сейчас одна любовь. Это бокс! О девчонках я старался не думать. Не до них сейчас. Хотя одна из них возомнила о себе очень и очень много. Допрыгается она у меня!

А то, что распалась компания, это была скорее закономерность, чем случайность. У каждого из нас были по жизни свои мысли, дороги и цели...

И вот к достижению этих целей, мы все теперь идём разными тропами...

Глава 7. Мир рушится по пятницам

– Лис, ну ты чё? От коллектива отрываешься! Вот не по-пацански это, чесслово!

Я вытащил из уха таблетку наушника:

– По-пацански, это когда все скидываются. А вот у меня бабок нет, и в ближайшие две недели не предвидится. Не тупи, Фил, я тя прошу. Лучше до хаты потопаю.

Саня Филатов, мой одноклассник, перетаптывался с ноги на ногу, явно не горя желанием покидать мою компанию.

– Да ладно, Евген, пойдем! Я за тебя внесу, там компания классная собирается. Кстати, там Лерка будет. – Фил подмигнул, зная, что одноклассница симпатизирует мне и всячески пытается это продемонстрировать на публике.

– О-ё, мама дорогая! Вот теперь точно не пойду! Пусть Лерка кавалера себе другого ищет. Теперь, я точно пас. – я даже демонстративно выставил защиту в виде ладоней.

– Ну и дурак, она же по тебе сохнет! – скривился Санька. – Вся параллель об этом в курсях.

Я чуть не сплюнул от досады:

– Сохнут в бане веники, а она пусть себе другую мишень ищет! Шестнадцать лет девке, да у ней в женихах половина папкиного ГОВД должна быть.

Я лёг на лавку у подъезда:

– Фил, без меня. И давай не будем ссориться. А если это повод отметить окончание 10-го класса, тем более не пойду.

Саня глянул на меня:

– Как хочешь Лис, тянуть не буду. Может, и к лучшему. И мой тебе совет, ты бы от Лерки подальше держался, чё-то она к тебе дышит неровняк, это верно. Кстати, пургу какую-то сегодня прогоняла про тебя подругам своим и вечеринку сегодняшнюю. Ты бы алиби на всякий случай подготовил. Если что, гляди – я тебя предупредил!

Я нахмурился и резко сел:

– Не понял... Что эта дура задумала? Спасибо, Саня, за цинк! Думать буду, что там Темникова готовит для меня. Ладно, давай, держи краба!

Фил тиснул мою ладонь и двинул к своему подъезду:

– Будет, что прикольного – послезавтра расскажу! Бывай.

Конец мая 1993-го года был относительно теплый. Я совсем недавно отметил своё шестнадцатилетние, и закончил десятый класс. Оставалось отмучаться ещё год, а там либо на вышку поступать, либо помогать двоюродной тётке в фарцовке, чтобы спустя год дернуть в армейку. Разные мысли крутились у меня в голове. Рядом тормознула «Ауди», прозванная в народе «бочкой». С неё выпрыгнул Дэн, лет 25-ти, один из местных «бандюков». Он кивнул своим в салоне:

– Завтра. И в то же время! – и развернувшись, чуть не врезался в меня. – О, Евген, здорова! А ты, гляжу, ещё подрос! – он шутливо ткнул меня в бок. – Давай-давай, Лис, мочи его, мочи, с левой его, с левой! Мы с пацанами за тебя в феврале болели тогда. А чё? Простой пацанчик с нашего района выносит городских грандов. Вот ты по кайфу чемпиона прошлогоднего чуть не завалил в полуфинале. А ведь ты обыгрывал его, если по чесноку. А он – гнида последняя! Ты красиво ушёл тогда. Весь зал встал и аплодировал тебе. Хоть ты и проиграл, всё равно красава!

Дэн присел рядом. Затем достав пачку "Кэмела" и выбив из неё сигарету, закурил. Затянувшись, он протянул мне пачку:

– Будешь Евген? Или бокс табак не приемлет?

– Неее, спасиб. Не курю!

– Ну, ясно…

Пауза затянулась, я понимал, что Дэн неспроста подсел ко мне. Но и выбивать с него признание я не спешил. Как говорят: поспешишь – глупостей совершишь!