Текст книги "Уральское небо"

Автор книги: Евгений Лисин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Тётя Аня только тяжело вздохнула на мои слова:

– Взрослый стал. Самостоятельный! Лида бы за тебя порадовалась. Ох-хо-хо… Кстати, может, на могилки съездим?

Пришла и моя очередь вздохнуть тяжко:

– Не смогу, тёть Ань, не смогу просто. Сердце рвать сразу начинает. Можно без меня? Нет, я отвезу – и туда, и обратно… На кладбище ступить не смогу, чесслово! Такое ощущение есть, что забрать меня земля захочет, а я к этому не готов… То есть готов, но не на этом кладбище. Другое есть!

Тётка погладила меня по голове и чмокнула в маковку:

– Настаивать не буду. Решай сам! Ты кемарни пока, а то девчонкам наверняка наобещал, что из института их заберёшь…

Мои двоюродные сестрёнки чего-то запаздывали. Да мало ли каких делов в институте может быть? Поэтому я их терпеливо ждал, откинувшись на спинку сидения, и параллельно тарабаня пальцами по рулю в такт ритмам норвежской группы «A-Ha». Девчонки слушали её приличное время, и постоянно гоняли хиты по музыкальному центру. В плане музыки я всегда был «всеяден», но почему-то именно эта группа как прошла мимо моего плэй-листа. Но тут, так сказать, я восполнил этот пробел.

Dark is the night for all.

It's time we said goodbye.

Time now to decide,

O' don't you feel so small.

Dark is the night for all...

Какая-то девица уже третий раз целенаправленно продефилировала мимо моей машины, и я уже буквально вцепился в неё глазами. Но не в плане каких-то эротичных поползновений в её сторону. А то мало ли, вдруг это переодетая шахидка, к примеру? Да и вообще! Может, и другие варианты, типа киллерша Никита из одноименного сериала. Кто их разберёт? А, может, конкуренты дядьки решили добить семейство Фроловых-Лисиных? Паранойя плюс последствия кампании сыграло со мной злую шутку. Угрозу для своей жизни я стал видеть постоянно. Так что, как говорил мой старшина: «Варианты, варианты и ещё раз варианты…»

Пока я наблюдал за этой девчонкой, задние дверцы машины синхронно распахнулись, и на кожаные сидения одновременно плюхнулись мои сестрёнки. От неожиданности я вздрогнул:

– Вы чё так тихо подкрадываетесь? Ещё инфаркт брату своему сделаете.

Надька прыснула:

– Ага, инфаркт! Поверила, угу. Вон как танькину мини-юбку рассматриваешь, и то, что ниже. И мысли, наверно, разного плана. Но тут я промолчу…

– Помолчала бы лучше. – тихо бросил я ей. – Забыла уже, что с отцом случилось?

– Ой! – осеклась Надька. – Не подумала.

– А в следующий раз не помешало бы. – выдал я ей ценное напутствие.

– Танька в своём репертуаре. – хмыкнула Верка. – Парней клеит, и видно наш Женька ей приглянулся. Делааа…

– Тачка ей приглянулась, а не я. Чуйка подсказывает. – вставил я шпильку. – А то – мини-юбка, типа, понравился. Ага, видал я в своё время таких. Помните папка ваш мне "восьмёрку" вишнёвую подогнал?

Сестрёнки снова синхронно кивнули.

– Было дело! – вспомнила Верка. – Пол-двора девчонок сразу за тобой бегать начало.

– Вот и я про то же. А здесь целая "Бэха"! Да не абы какая, а просто чума! Серия 525i. Это не баран чихал, а кто-то покрупней.

– Не думаю. – философично обронила Надя. – По мне, так это просто классная чёрная тачка, не более.

– Ну-ну. – хмыкнула Вера. – А для дураков серия дублируется на номерах, если что…

Я слушал щебет девчонок, а сам смотрел на их однокурсницу Татьяну, и тревога моя нарастала всё больше и больше. Тем временем, студентка приблизилась к нашему авто и легонько постучала по крыше.

– Тебе чего, Тань? – это бойкая Надька, сидящая позади меня, высунулась из окошка.

– А вы домой сейчас едете? Не подбросите меня по пути? – почти ввалилась всей своей грудью Татьяна к нам в салон, явно демонстрируя её мне. – А то за мной что-то не приехали.

Я покачал головой и только открыл рот, чтобы возразить насчёт подброса, но меня опередила Верка:

– Да не вопрос, падай! Ты же нас подвозила со своим парнем. Ну а мы в долгу оставаться не любим. Правда, Жень? Подбросим Танюшку? Она недалеко от нас живёт.

Вся моя интуиция была против этого "подвоза", но тут и Надька заныла, что негоже однокурсницу оставлять возле института в такое-то время. Именно, в этот момент мне показалось, что мои сестрёнки хотят меня познакомить с сексапильной Татьяной. Пока студентка обходила машину спереди, чтобы сесть на переднее сидение (мои сестрёнки всегда избегали его и садились строго на заднее, подозреваю, что их в школу телохранители дяди Саши так возили), я прошептал девчонкам и показал кулак:

– Смотрите, как бы ваше "сватовство" нам всем боком не вылезло!

Испуг промелькнул в глазах обоих, но отступать было поздно. Дверца открылась, и на переднее сидение бухнулась Татьяна. Да грохнулась так, и похоже спецом, чтобы засветить передо мной свои длиннющие обнаженные, почти до пупка, ноги. Гыыы, я не пацан пятнадцатилетний, чтоб ловить меня на такое. Перерос!

– В машине холодно сейчас будет! – не удержался я от шпильки. – Поедем-то с ветерком. Богачество своё не застудите, мадам! Поэтому советую прикрыться.

Девчонки сзади прыснули, но Татьяна с каким-то вызовом глянула мне в глаза:

– А у меня ноги красивые! Зачем же мне их прятать?

Мне осталось только вздохнуть, матюкнуться в душе от тупости девицы и выехать с институтской стоянки…

До бабушки я не мог дозвонится уже пятый день. Было похоже на то, что телефон отключили, только вот за что, не ясно. Бабуля всегда оплачивала любые счета аккуратно. Я психовал не только внутренне, но и внешне. Один раз даже трубку чуть в стену не запулил. Телефоны бабулиных соседей я, увы, не знал. Вот к чему приводит нелюдимость! Номер хозяйки покупаемой квартиры у меня был записан в книжку, а вот её, любимую, я второпях оставил дома. Вот же чёрт! Тётя Аня через справочную «09» нашла номера телефонов соседей бабушки, но и их аппараты тоже были недоступны. Было похоже на то, что повреждена телефонная сеть всего района. Вот же блин дела! Почему всё так не вовремя?

С дядьсашиным завещанием произошла заминка, а у меня каждый день был на счету. Душа была неспокойна, она рвалась обратно, в поволжский городок. Наконец в начале октября, всё успешно разрешилось-разродилось насчёт завещания. Ту сумму, которая причиталась мне в завещании, я отдал тётке до последних копейки и цента, так как дядька завещал мне рубли и доллары. Спасибо тебе, дядя Саша, ты мне и так в этой непутевой жизни помог предостаточно! Я засобирался домой, к бабушке. Дела ждали. А тётя Аня через старых знакомых в милиции (опять спасибо дядьке!) перекинула на меня «Бэху». Что ж – пусть будет так. Машиной обзавестись после переезда не успел, может, и к лучшему. Да и домой тогда поеду не на поезде, а на собственном авто. На всякий случай наведался к одному старому знакомому, и тот сделал мне «курок» в машине. Заодно и по сходной цене подогнал мне волыну. Старенький «тотоша», но я и ему был рад. Дорога неблизкая, а в пути много чего может произойти. День отъезда был уже назначен, и во вторник я собирался стартовать…

В воскресенье после обеда, я собрался отвезти тётку на кладбище, уж сильно она меня умоляла посетить могилу матери. Я прикинул, что в Екате могу не появиться ещё очень долго, и дал добро на данную поездку. Девчонок не было дома, и мы, прождав их более часа, решили до могилок смотаться сами. На выходе из подъезда – картина маслом. Надька плачет навзрыд, а Верка пытается её успокоить. Тётка к ним, ща типа я покажу вам как опаздывать, но вдруг застывает столбом. Пытаюсь выяснить и я, что же вдруг такое произошло. И как гром среди ясного неба – Надю изнасиловали…

Какая нахрен квартира, когда с твоей сестрой, пусть даже и двоюродной, сделали такое. Я решаю остаться и помочь разобраться в том, что случилось. А всё потому, что прокуратура не очень-то и спешит распутывать дело по данному событию. И тогда я решил разобраться в этом деле сам.

Улучив момент, я переговорил с Надей на не самую приятную для неё тему. Да и для меня тоже. Но куда же блин деваться? И тут выяснятся следующий неожиданный факт: оказывается моих сестрёнок подтянули в секту. А зазывалой была та самая Татьяна. Вот это поворот! Если на следствии Надежда говорила одно, то на деле вышло совсем другое. Мне осталось только ухмыльнуться: скажи следаку Надя что и как было на самом деле, то тот рукой бы и махнул. Типа, ваши сектантские заморочки и все дела. Даже разбираться бы никто не стал. Вот, засада!

От волнения у меня аж дыхание легонько перехватило. Вот это да! Оказалось, что Татьяна заговаривала молоденьких девчонок сказками красивыми, заманивала их на разные квартиры, а там… Вот же тварь! Оставалось, казалось бы самое простое решение, выловить Таньку у института, поговорить с ней силовым методом и заставить её отвезти меня к её "руководителям". Но не всё так просто, под личиной верхушки секты могли оказаться различные люди, к примеру, те же чиновники. Я ж не знал, кто приложился к моей сестре, потому что на этот вопрос у неё расширялись от страха глаза…

– Какие люди, да без охраны... Женька, привет! Веру ждёшь, да? А как там Надя?

Я даже ошалел от такой наглости в свой адрес, но постарался оставить свою физию невозмутимой. Но, как говорят, на ловца и зверь бежит. Попробую заарканить, если повезёт.

– Ба, Татьяна, ну здравствуй! Сто лет не виделись. Да, Веру жду. А Надя... Да отлёживается, дома уже. Переживаю за неё. Да и следак запутался капитально, следов найти не может. Похоже, что дело прикроют всё-таки, вроде как за неимением виновного лица. Я просто не разбираюсь в терминах юридических, но понял следака как-то так. Да я бы того, кто с Надькой это сотворил, в бараний рог бы скрутил. – мой кулак сжался перед лицом Татьяны, и пальцы хрустнули так сильно, что девица отшатнулась от машины. – Вот так! Понимаешь меня?

(А в голове лишь мысль: не переиграл ли я?)

Тем временем, Татьяна взяла себя в руки:

– Да если кто-то подобное с моей сестрой сотворил бы, сама б такого удавила!

(Браво, "Чайка" явно плачет по тебе, Татьяна!)

– Ну вот, ты понимаешь меня. Кстати, тебя подкинуть?

– Нууу… – Татьяна явно замешкалась, но что-то быстро прикинув, кивнула головой. – Да. Буду не против.

Я вышел из машины:

– Лады. Только Веруню подождём…

На удивлённое лицо подошедшей двоюродной сестрёнки я ответил взглядом "страшных глаз". Вера, поджав губы, осторожно кивнула мне в ответ...

– Евгений, что вы себе позволяете? Куда ваши руки полезли? Я девушка серьёзная и строгих нравов. А тут такая…

– Тань, да ладно тебе, не девочка чай. Мы явно нравимся друг другу, чего дурака-то валять. Нам давно не по пятнадцать лет. Ты девочка взрослая, восемнадцать лет есть уже, я далеко не пацан, двадцать один годок недавно стукнул. Но если ты не веришь в любовь с первого взгляда… Нууу, тогда я готов оплатить эту любовь по тарифу. Какие расценки сегодня на рынке? – с последними словами я убрал руку с ноги девицы.

– Да, ладно... – зарделась Татьяна. – Какие расценки, перестань. Да я и не против, но… Не в машине же.

– Хм, можно в гостиницу, там прилично вроде. У меня тут жилья нет, у тётки пока кантуюсь. Можно и к тебе, но у тебя предки данного действа не поймут. Свадьбы затребуют и все дела! Да я и не против буду, если по чесноку. Ты у нас девушка видная, такую только замуж брать и надо…

– Рано замуж мне. А вот с интересным парнем… кто ж против будет? Знаешь, Женик, есть у меня тут квартирка одна. Знакомая однокурсница, ей предки жильё снимают. Я думаю, она против не будет, причём в обоих смыслах. Ты как, подпишешься... или слабо с двумя сразу? – ноготь на указательном пальце Татьяны впился мне в грудь.

– А я вот не уверен, что вы меня на пару выдержите. У меня знаешь ли, уже длительное… – тут я выдержал паузу и, окинув нескромным взглядом тело девицы, не успел закончить фразу, как её пальцы легли мне на рот.

– Ни слова больше, малыш. Я всё поняла…

Я вёл машину, поглядывая на соседку. Татьяна смотрела на дорогу, изредка кидая взгляды в мою сторону:

– Жень, а как дела у тебя с Богом? Веришь ли ты в его существование или как?

– Я с ним на короткой ноге! – сделав вид, что не понял намёка, вытащил из-под рубашки крестик. – Вот из-за этой чудесной штуки.

– Да нет! Я про духовную связь. А веришь или нет…

– А ты что из "Свидетелей Иег…

– Пффф! Нет. "Свидетели" – это прошлый век. Сегодня другие тренды в моде. – вскипела, но тут же охолонула девица. – Ты только послушай.

И в салоне зазвучала "сказка" о том, что где-то на берегу Оби, растут кедры вековые. А вот там, в этом кедраче, "дева живёт длинноволосая" и дальше по заученному тексту.

– Ты знаешь, всё это очень интересно. Но мне бы хотелось деву другую поближе узнать. К тому же уже минут пять прошло, как мы подъехали к терему заветному! – прервал я речь "вербовщицы".

– Ух ты, а я и не заметила! – зарделась Татьяна (и как это у неё так быстро получается, точно МХАТ по ней плачет!). – Ну тогда пройдемте в хоромы, если вы являетесь добрым молодцем.

Выйдя из машины, я подхватив Татьяну под руку, зашёл в указанный подъезд…

Эта четырёхкомнатная квартира меньше всего смахивала на съёмное жилье студентки-первокурсницы. Своими размахами эти хоромы тянули на какую-нибудь штаб-квартиру или около того. Да и обстановка мебелью была больше деловая: кожаные диваны и кресла, длинные столы да прочая атрибутика казённых заведений.

Я типа растерянно разглядывал квартиру и, обернувшись к девице, заявил:

– Ничего не понимаю, и где же нам теперь любовь крутить?

Громкий хлопок входной двери заставил неосознанно вздрогнуть нас обоих.

– Эт-то кто ещё пожаловал? – удивлённо вскинула брови Татьяна и направилась к выходу.

– Строгий папаша? Типа, женись Евген? – бросил я ей вслед.

– Не смешно! – услышал в ответ.

Девица вышла из комнаты, я же быстро огляделся по сторонам, чтобы понять куда же меня затащили. Громкий разговор из коридора заставил меня насторожиться.

– Ты, сучонка, кого мне неделю назад притащила? Ты в курсе, кто это была, а? Или у тебя реально мозги куриные?

Раздался звук двух пощёчин и сдавленный плач Татьяны.

– Нет! В глаза мне смотри! Ты конкретно подставила меня. А знаешь, сколько мне бабла отвалить пришлось, чтобы мазануть это дело? Да ты даже не знаешь, чья это дочка была? Ну ты и курица!

"Ну да, дочка чьих-то "высоких" предков и не первый раз! – подумалось мне. – Но почему голос мужика такой знакомый?"

Недолго думая, на свою бедовую голову, я вышел из комнаты на разговор.

– А это ещё кто такой?

О, как оно в жизни бывает! Этого парня я помнил, когда он ещё в помощниках депутата носился. А сегодня это уже полноценный депутат, народный избранник миллионов россиян. Оппозиционер! И просто любимец женщин.

– Это… это мой парень, Борис Е… – начала Татьяна.

– Заткнись, дура! Таскаешь сюда разных хануриков. Шпилится негде стало??? Не хватало мне ещё тут всяких уродов! – после этих слов последовал кивок народного избранника, и страшный удар сзади обрушился на мою многострадальную голову.

Не был бы боксёром в прошлом, сразу же ушёл бы в нокаут. Но не сейчас! На уже затуманивающихся глазах я развернулся. Перед моим взором стоял бугай с пистолетом в руке. Явно рукояткой втемяшил, раз волыну за ствол держит. Ну мерси за подарок! Бью ногой под коленную чашечку, от болевого шока бугай теряет равновесие и пистолет. Ствол перекочевывает в мою руку, но я и сам заваливаюсь на пол. Перед тем, как моё сознание начинает отключаться, я успеваю снять пистолет с предохранителя, навести его на депутата и нажать на курок. Грохот от выстрела да без глушителя звучит в квартире неестественно громко. В следующий миг меня начинают месить ногами по всему телу. Я пытаюсь прикрыть хотя бы голову, но все мои попытки тщетны. А перед тем, как отключиться полностью, на остатках сознания слышу небольшой силы взрыв и крики: "Всем оставаться на местах, работает ОМОН!"

Часом раньше…

– Вера! Сейчас ты летишь домой, набираешь следака или ментов. Надо, чтоб они мне на хвост упали. Поняла? Я долго ждать не смогу около подъезда. Давай, Верунчик, на тебя вся надежда!

Перед глазами мельтешит белый потолок. Меня то возвращает к жизни, то снова выкидывает в беспамятство. Слышу различные обрывки разговоров, но не могу сложить их в единое целое...

– … странно, что его сюда положили…

– … вроде убийство ему шьют…

– … да ты глянь на его рожу, бандюк вылитый…

– … овощем останется, так поломали пацана…

– … срок наверно дадут, говорят шишку важную порешил, вроде депутата...

– … менты приходили, а он снова в бессознанке…

– … такой молодой, вся жизнь впереди, а тут…

Передо мной сидит следак:

– Вот дела такие получились странные! Так что, тебе бы с поля зрения исчезнуть сейчас, затаится. Желательно на длительное время. Мы и так тебя сюда, в военный госпиталь засунули, от всех грехов подальше. Ты потом сестрёнке спасибо скажи, оперативная она у тебя! Хорошо и я сообразил сразу, своих тебе на хвост кинул. Хорошо, что вообще тебя вынули из этой каши сектанской. Везучий ты, Евген!

– У мамы своей Веранда оперативная. Да и за сестру родную переживала явно. Я везучий, ну-ну… А сделать дзухацу*? Заманчиво! Но денег таких нет. А с депутатом что?

– Плавает. Что с дерьмом станется-то? Всё оно такое, плавучее что ли... Ты ему ногу только прострелил, пуля навылет прошла. Повезло гаду! А я ведь когда-то за него голосовал, поверил. Тьфу! – следователь аж понурил голову.

– А секта эта таёжная? С ней-то что? – пытанул я.

– Пока затаилась, но чую, что ненадолго. Обязательно всплывут! По-любому. А ты это, давай, вставай. Пара деньков ещё в запасе есть у тебя, а там и эту, как её… "Духовку" сделать!

– Дзухацу! Эх, старлей, как же так получается? Почему? – я закрыл глаза.

– Почему-почему? Потому что на жопе нужно ровно сидеть, а не искать на неё приключений. Через два дня тебя забираю! Всё, погнал я! – и следак испарился из белоснежной палаты.

Я расцеловался на прощание и с тётей Аней, и с двоюродными сестрёнками.

– Ой, родной! – рука тётки перекрестила меня. – Храни тебя, Господь!

– Все мы под ним ходим! Это наша крыша, так сказать. – попытался отшутится я и тут же строго глядя на девчонок. – Ну, а вы, если ещё раз свяжетесь с какой-нибудь сектой! Клянусь, я вас из-под земли обоих достану. И заставлю… Ай, да ну вас! Какие были в детстве вредные, такие и остались.

– Не свяжемся! – потупила глаза Надя. – Я обещаю. И слово своё сдержу. Как и перед тобой Женька, так и перед Богом...

– Все мы перед ним равны! – перебила нас тётка. – Давай, племяш, время. Там внизу уже ждут тебя.

– Как вы не боитесь остаться здесь? – ужаснулся я. – Это же…

– Благодаря связям Саши, царство ему небесное. Если б не его знакомые, возможно и мы с тобой уезжали бы. А так, как видишь, остаёмся. Давай, Женька, ехай уже. А как доедешь, дай весточку.

– Хорошо! Дай Бог, свидимся ещё…

Впереди идущая милицейская машина с мигалками моргнула правым поворотником и, сбросив скорость, начала останавливаться. Такой же маневр выполнил и я. А затем, выйдя из автомобиля, наблюдал, как из ментовской тачки ко мне спешит следак.

– Ну всё, Евген, тебя я за черту города вывел. Теперь давай сам уже!

Я протянул ему свою руку:

– Бывай, старлей. Чтоб у тебя всё в ёлочку срасталось!

Следак смял мне мою руку в ответ:

– Даст Бог – всё будет хорошо! Удачи!

Я сел в свою машину, он запрыгнул в служебную. Развернув автомобиль, следак погнал обратно в город. Через зеркало заднего обзора я проводил старлея взглядом. Вот и "цветомузыка" прощальным фейерверком расцвела на крыше ментовской тачки. Я просигналил в ответ.

Впереди меня ждали почти две тысячи километров. Протянув руку к бардачку, я вытянул первую попавшуюся под руку аудиокассету и запихнул её в магнитолу.

...вы все равны перед крестом,

Как все равны мы перед Богом...

И тем, кто не пришел с войны,

Мы не успели на подмогу,

Но после смерти все равны,

Как и при жизни перед Богом.

Перед Богом…

Я удивлённо глянул на подкассетник. Евгений Кемеровский, альбом "Мой брат" образца 1995-го года, по восемь песен с каждой стороны. Погнали! Кто ж тогда знал, что только этот альбом я буду слушать всю дорогу? А часть его я пронесу в себе через десятилетия, а трек "Мы все равны перед Богом" станет для меня своеобразной молитвой… Кто бы это знал тогда...

– Жень, ты прости меня старую, но я залезла в твои доллары и купила-таки эту квартиру тебе. Правда на себя пришлось оформить её, но я дарственную на тебя уже сделала. Так вот! Дозвониться не могла в начале, а потом проблемы были у нас на АТС, вот и пришлось мне так поступить. Ты же так эту квартиру хотел!

Я прижался к морщинистой бабушкиной щеке своей щекой:

– Ба, всё хорошо. Оно, скорее всего, так правильней будет. Значит, Бог так захотел, ему видней сверху!

Начало декабря 1998 года.

– О, сосед, привет! Давно тебя не видел. Где пропадал? Неужели на контракт пошел?

– Неее, я туда более ни ногой, ни рукой. Упаси, Господь! Я, Василь Петрович, на Урал мотался. Дела там оставались недоделанные. Вот там и пропадал. Вот сейчас окончательно вернулся.

– Понятно, Женёк, всё с тобой. А я невесть что подумал. Кстати, нам в ЧОП бойцы нужны для ГБР. Не хочешь попробовать? Только вот неофициально всё это. Но зато с деньгами проблем не будет! Это гарантирую. Я помню, ты в поиске работы был. И нам парни, отслужившие в РА, нужны. А у тебя опыт боевой есть ещё. Ну ты как?

Я задумался. На данный момент, это был единственно лучший вариант из всех тех, которые рассматривались мной.

Прикинув в голове и утрясая всевозможные моменты, я кивнул головой:

– Да в принципе, я только – "За"! Когда мне в ваш отдел кадров заявится?

Василий Петрович широко улыбнулся:

– Завтра. Вместе и двинем в ЧОП. А набором я лично занимаюсь. Считай, что уже принят!

Я взглянул на небо и тихо прошептал про себя:

– Спасибо тебе, поволжское небо!

Примечания:

*Дзухацу (с японского – необъяснимое исчезновение, улетучивание)

Глава 19. Двадцать семь...

– Да что вы хотите от меня? – я попытался обхватить голову руками, да не смог. Наручники помешали это сделать. – Да он, сука, кончатся всё никак не хотел. Отсюда и двадцать семь ножевых!

Некоторые люди, присутствовавшие в зале суде, аж присвистнули от услышанного.

– А что мне оставалось делать? – мой голос прямо звенел. – Он ножом сначала Андрюху по горлу, а затем и Егора. Чётко так ему меж глаз загнал, по самую рукоять. Вы же сами на видеозаписи видели! Дом-то непростой, и люди такие же живут. Непростые! В камерах всё утыкано, как оказалось.

Тот день ничем не выделялся из однообразной череды уже прошедших дней. Наша ГБР была на очередном дежурстве. Для меня это был всего лишь третий выезд. Егор травил байки из жизни и не только. Андрюха же тихо посапывал за рулём. Я же вольготно расположился на заднем сидении старенькой «девятки».

Периодически мы курсировали по улице Ленина, где находилось большая часть объектов, стоящих под нашей охраной. Вызов от диспетчера поступил в районе обеда.

– Улица Красная, четыре. Проникновение в дом. Сначала сработала сигналка по забору, а затем сигнал от передвижения по дому.

– Принял. Выезжаем! – буркнул Андрюха. – Не было, бля, печали, черти накачали!

– Сплюнь! – сразу стал серьёзным Егор. – Ещё чертей нам там не хватало. Выставляют хаты на раз, а нам расхлебывай за ними.

Мы въехали в частный сектор Красной улицы, и спустя две минуты стояли у забора по указанному адресу.

– Чё, двери что ли выносить? – задумался Егор. – Крепкая, сука, с ноги не вынесешь!

– Угу! – вздохнул Андрюха. – Потом хозяева счёт фирме выставят. А нам опосля премии месяца три не видать. Сталкивался с подобным уже. И, увы, уже не раз!

– Тогда айда через забор! – внёс лепту я. – Раз другого входа нет. Или вы свои пузени не перетащите через него? На полосе препятствий высота-то поболее будет.

– Ну, давай, Лис, покажи пример, раз такой прыгун.

Закинув АК за плечо, я влёгкую перемахнул через двухметровый забор, по верху которого ещё и колючка тянулась.

– Ого! – присвистнул Андрюха с обратной стороны забора. – Да у нас Сергей Бубка теперь появился.

Я глянул на дверь:

– Да тише вы! Ща я вам открою! Лентяи, бля.

Подойдя к двери, я осмотрел замок. Внутри он открывался проще, чем снаружи.

– Заходь, медведи! Сова проснулась. – шутканул я.

Егор потряс связкой отмычек:

– Опередил ты нас, Евген.

– Ну, тогда пошли дверь в дом открывать! – осклабился я. – Свинья ты, Егор, а не медведь.

Мы с Андрюхой страховали Егора по сторонам, параллельно слушая его приглушённый мат.

– Понаставляют тут разного дерьма импортного, а ты возись, б***ь, подбирай.

Мой взгляд упал на пластиковое окно. Хм, а почему бы и нет? И через него можно, только осторожно...

– Парни, пссс! Может, через окошко? Я с месяц монтажником всякого пластикового шнягера работал. Теперь знаю секрет, как снаружи вовнутря попасть! Делиться?

Тишина воцарилась у меня за спиной.

– Бля, Андрюха, да у нас в группе теперь Копперфильф завёлся. Ну давай, Евген, покажи нам, мальцам, как это делается.

Я кивнул на десантный нож Егора:

– Одолжишь на пару сек?

– Да не вопрос!

Через пятнадцать секунд нож вернулся к владельцу. А Андрюха, тем временем, аккуратно перешагивал низкий подоконник, держа АК в руках, явно подражая героям голливудских блокбастеров. Я покачал головой, Егор на это пожал плечами. Такие голливудские финты в кино хороши, в реальной жизни лучше так не делать. Подстрелят на раз, как утку, даже дёрнуться не успеешь.

Я собрался выступить вторым, но рука Егора легла на моё плечо. Без слов, пропустил напарника вперёд. Ну да, я ж новичок, только приступил, если можно так сказать. Лады, пойду замыкающим! Не привыкать...

Мы обшарили все четыре комнаты и ванные комнаты. Пусто! Оставалась кухня. Значит, вор ныкнулся там, больше негде.

В шесть глаз мы обшаривали кухню, которая по совместительству являлась столовой. Пусто!

– Да ну нах! – бросил небрежно Андрюха. – Вот где Копперфильф! Или человек-невидимка. А Евген явно у него по видику учился. Гы!

Андрей обошел круглый обеденный стол и опустил автомат. Зря он это сделал. Сзади него, как чёртик из табакерки, материализовался бородатый мужик и ловким быстрым движением полоснул Андрюху по горлу. И моментально, осклабившись, метнул этот же нож в голову Егора.

Я же, понимая, что оба напарника уже мертвы, дал веерную очередь в сторону бородача. Но эта скотина успела переместиться. Пули просвистели мимо. Вот шустрый падла. Из-под ствола раздались характерные щелчки. Похоже, Андрюха, вечный растяпа, вставил пустой рожок в автомат. Мысленно поблагодарив и Бога, и Андрея, я нырнул под стол.

Бородач недоумённо крутил автомат Андрея в руках. Я удовлетворённо хмыкнул:

– Твоя карта бита! Лапы вверх!

– Вас что, для понта автоматами обвешивают? – удивлённо глянул на меня мужик. – Во, ЧОПы обнищали, не то, что в начале девяностых. Патронов нет! Да вылезаю я, вылезаю...

Мы синхронно встали. В руках бородача мелькнул ещё один нож. Я еле успел уклониться от летящего в меня лезвия. Сохранилась ещё боксёрская выучка.

– Вот шустрая сука! – бородач, видно поняв, что терять нечего, кинулся на меня.

Причём сделал это неординарно. Прыгнул через стол, скользя своим телом по лакированной поверхности. Я вскинул автомат, но осечка не дала мне возможности дать очередь по скользящему. Фигурист, бля! А вот мне не хватило времени, чтобы передёрнуть затвор автомата. Бородач просто врезался мне головой в живот. Дебил что ли? На мне же броник! Я отшатнулся. Но мужику этого мгновения хватило, чтобы ногой выбить у меня автомат. Твою мать! Откуда ж ты такой вертлявый на мою голову взялся?

– Ты чё, бессмертный? – бросил мне мужик, надвигаясь на меня. – Ты ж на зарплате сидишь. Оно тебе надо? Разбежались, и всех делов! Я тебя не видел, ты – меня!

– Угу! Прям пропустил и красную ковровую дорожку постелил.

Мы оба не стояли не месте, передвигаясь по кругу. Мужик, судя по движениям, явно занимался восточными единоборствами. Я же пока старался не выдать боксёрского прошлого. Сюрпризец устрою.

Бородач ударил хитро, я даже не понял как, но отшатнулся, машинально приняв стойку.

– Всё-таки боксёр. А я ещё думаю, чё ты такой резкий?

Драться в бронике на кулаках – ещё то удовольствие. Но, тем не менее, я наотвешивал бородачу нехилых плюх, от которых его повело. Но мужик пару раз резко контратаковал, и мне приходилось отступать. А в последний отход я поскользнулся на крови, которая небольшим ручейком текла от тела Егора. Я позорно опрокинулся, приложившись об пол спиной и затылком. Бородач, воспользовавшись этим, навалился на меня всем весом и стал душить. Левой рукой я сопротивлялся яростному натиску, а правой пытался нащупать десантный нож Егора. Есть! Моя рука зацепилась за ножны, притороченные к бедру мёртвого напарника. В следующий момент кинжал словно сам впрыгнул мне в руку. Вот тут я и нанёс первый удар бородачу. За ним последовал второй, потом третий. На непонятно каком ударе я осознал, что тело, лежащее не мне, уже не двигается. Столкнув его с себя, я добрёл до кухонного диванчика и плюхнулся в него. По идее, лично свою работу я выполнил. Окинул взглядом три трупа. Мда, надо бы медиков вызвать с труповозкой.

Топот тяжёлых ботинок, бегущих по асфальтовой дорожке, немного успокоил меня, и я немного расслабился. А зря! В дом влетели сотрудники МВД. В следующий момент на моих запястьях защёлкнулись наручники...

Прокурор монотонно бубнил приговор.

– Статья 108-я... Превышение самообороны... А с тем учётом, что... Принять в виду того... Учитывая на момент преступления, что у осужденного...

Всё в таком духе продолжалось минуты три. А я сидел в наручниках, в клетушке, и поглядывал в пол.

– Раньше за такое 105-ю статью давали. – громко шепнула одна старушка другой, явно показывая свою осведомленность. – Пункт "г" за особую жестокость. Подумай только двадцать пять ножевых...

– Двадцать семь! – поправила её соседка. – Вот садюга, а!

Я пробуравил тяжёлым взглядом обеих бабулек, отчего те моментально заткнулись. Из-за старушек я пропустил последние слова прокуратора и очнулся только от удара молоточка.

Адвокат жалобно глядел на меня:

– Простите, Евгений, я сделал всё, что было в моих силах.

Я перевёл взгляд на него.

– Ну, поймите, три года, это ещё терпимо.

– Три? – мои глаза удивлённо поползли вверх. – За что? Гнить три года где-то за Уралом, это терпимо? А вопрос кассации и обжалования... Вам за что деньги платят?

– Эээ! – адвокат ослабил галстук. – Нууу, вот так получается... В конце концов, это колония-поселение. А ведь можно было и в ИТК загреметь...

– Козёл! – бросил я в его адрес. – Как бы ты в натуре не такой! Эй, цирик, веди меня отсюда. Хоть в СИЗО обратно, хоть сразу на поезд сажай.

Конвоир молча врезал мне прикладом по рёбрам: