Текст книги "Кавказский транзит"

Автор книги: Евгений Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Глава 4

– Слава, можно к тебе, – заглянув в кабинет Павленко, с порога спросил Рыбаков.

– Заходи, Витя, – улыбнувшись, ответил подполковник и, не вставая с места, протянул руку старому знакомому.

– Ну, как осваиваешься на новом месте? – спросил Рыбаков, усаживаясь на стул.

– Ты правильно заметил, что на новом месте, – откладывая документы в сторону, ответил подполковник, – Я в этом отряде хоть и начинал свою службу, но сейчас ничего не могу ни узнать, ни понять. Бардак страшный. Понабирали в отдел одних сынков «нужных людей» и «блатников», работать не с кем. Такую ахинею пишут, что читать без слез не возможно.

Он потянулся к папке, видимо, желая подтвердить свои слова каким-то документом, но в последний момент передумал и совершенно другим тоном спросил:

– У тебя ко мне какое-то дело?

– В обшем, да, – подтвердил майор.

– Я слушаю Вас внимательно, – почти официально ответил Павленко и направил холодный взгляд на гостя.

После такой смены отношения, Рыбаков захотел встать и выйти из кабинета, но вовремя успокоил себя тем, что времена их оперской юности давно прошли и бывший Славик, пройдя через кабинеты столичного ведомства, превратился в самого настоящего чиновника, с характерными амбициями и привычками. С этим нужно было смириться и принять, как должное.

– Стас, мне нужно на время взять у тебя фотографию одного турецкого моряка, – осторожно спросил Рыбаков.

– Пишите официальный запрос, начальник погранотряда даст добро, я тебе отберу любую фотографию, – холодно ответил начальник оперативно-розыскного отдела.

– Слава, может, хватит передо мной крутого начальника строить? Мы что, первый день знакомы? – не сдержался Рыбаков, – Или уже по разные стороны баррикад воюем? У тебя что, звездная болезнь в Киеве началась?

Лицо у Павленко заметно побагровело, на щеках заиграли желваки, он сцепил пальцы рук в кулаки и почти минуту молча, не моргая, смотрел на собеседника. Затем, улыбнулся и даже внешне как-то обмяк в кресле.

– Да, не кипятись ты, – снисходительно ответил он, вставая с места. Павленко подошел к майору и присев рядом с ним, тихо произнес:

– Ты знаешь Витя, меня после Киева действительно «накрывать» стало. Уже многие из старых знакомых обижаются, что нормально перестал общаться, я это и сам понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Приучили меня в столице всех держать на дистанции. Ты не представляешь, какие там, в Госпогранслужбе взаимоотношения. Все друг другу улыбаются и при этом, все друг друга хотят подставить. Я эти годы службы в Киеве прожил как на войне. Мне выслугу нужно считать год за три.

Он молча встал, открыл шкаф с картотеками и спросил:

– Как зовут твоего турка?

Виктор назвал имя. Павленко на секунду замер, а затем задумчиво произнес:

– Мне известно это имя, но не могу вспомнить, в связи с чем.

Он посмотрел на учетную карточку и продолжил:

– Да, точно, лицо тоже знакомо, – он потер ладонью щеку, пытаясь вспомнить, – А в связи с чем, он тебя заинтересовал?

– Я не в курсе, им Нарышкин занимается, – слукавил Рыбаков, – у нас сейчас тоже все друг от друга таятся.

– Не сильно-то он от тебя таится, если назвал имя своего объекта, – усмехнулся Павленко.

– А что, у него был выбор, – в тон собеседнику ответил Виктор, – с тобой он не знаком. Ты бы его отправил с запросом к командиру, тот бы наложил резолюцию, и пошел бы документ гулять по кабинетам. В конечном счетеЈ половина отряда знала бы, кем он занимается. Так что, ему проще было решить свою проблему через меня.

Павленко вытащил из-под скрепки фотографию турка и протянул ее Рыбакову.

– Возьми фото себе, у меня в картотеке их две есть, и передай Нарышкину, если от меня нужна будет какая-то помощь, то он может на меня рассчитывать. Мы хоть теперь и в разных структурах служим, но делаем одно общее дело.

Он закрыл шкаф, не торопясь, вернулся за стол, положил ключ в сейф и сказал:

– Ты знаешь, Витя, а я скучаю по тем временам, когда мы были молоды. Вся жизнь была впереди, и казалось, что пройдут годы и у нас все будет хорошо и дома и на службе. А получилось все не так, как хотелось бы.

– Ну, тебе ли обижаться на жизнь, – возразил ему Рыбаков, – тебе еще нет 40 лет, а ты уже заместитель начальника погранотряда, подполковник на полковничьей должности.

– Все это мишура, – махнув рукой, перебил его Павленко, – нет уже той страны, которой мы присягали. Защищаем больше чьи-то коммерческие интересы, нежели интересы страны. А то, что подполковник, то скажу одно, когда от меня ушла жена и забрала с собой сына, то все эти чины и звания потеряли всякий смысл. Карьера хороша тогда, когда она складывается не в ущерб семье. А так, слишком высока цена этих звезд. – он похлопал себя по плечам.

Станислав вытащил из верхнего ящика стола пачку сигарет и нервно закурил.

– Что-то я с тобой слюни распустил, – выдавив из себя улыбку, произнес он, – Если ты не против, я вернусь к изучению рукотворных опусов своих подчиненных. Ты на меня плохо влияешь, с тобой я становлюсь сентиментальным.

– Хорошо, не буду тебе мешать. Спасибо, Славик. – вставая со стула, произнес Рыбаков и направился к выходу.

Павленко молча махнул рукой на прощание и выпустил очередной клуб дыма.

Глава 5

Весь последующий день Нарышкин занимался оформлением различных документов для проведения наружного наблюдения за иностранцем. Только к обеду следующего дня его материалы попали на доклад к начальнику городского отдела СБУ.

Не успел он выйти за пределы административного здания, как возле него с визгом тормозов остановился знакомый автомобиль «Opel». Совсем недавно его владельцем стал бывший коллега Нарышкина Владимир Демченко. Они вместе служили в одном отделе на заре образования Службы безопасности Украины, а спустя несколько лет Нарышкину пришлось принимать должность у Демченко, когда тот вышел в запас.

– Володя, что случилось, ты мне чуть ногу не переехал, – отступая на шаг назад, с возмущением воскликнул майор.

– Садись в машину, дело есть, – полушепотом произнес Владимир и оглянулся по сторонам.

– У меня своих дел сегодня по горло. Знаю я твои дела, – проворчал в ответ Нарышкин, но все же сел в салон автомобиля. – Предупреждаю сразу, отмазывать тебя не буду и пить сегодня не хочу.

– Отмазывать меня ни от кого не нужно, сам еще кое-что могу, и выпить тебе не предлагаю, потому как за рулем, – трогаясь с места, ответил Демченко и сразу же продолжил:

– Я тебя с утра ищу по всем шхерам. Даже в отряде был. Мне твой шеф сказал, что ты здесь.

– Короче можно, – перебил его Нарышкин.

– Если короче, то есть один турок, который хочет продать ценную информацию российским спецслужбам. – не отрывая глаз от дороги, произнес Владимир.

Нарышкин всем телом развернулся к бывшему коллеге и, толкнув его в плечо, громко сказал:

– А вот теперь стой и рассказывай все подробно.

Демченко резко принял вправо и нажал на педаль тормоза. От неожиданности Нарышкин не успел схватиться за ручку двери и сильно ударился головой об лобовое стекло.

– Ты мне еще стекло разбей, – недовольно проворчал Владимир.

– Да, ладно, не томи уже, – потирая лоб, произнес Нарышкин.

– Юра, ты определись, как тебе нужно – короче или подробнее, – удерживая интригу, спросил отставной опер.

– Вова, а ты когда служил в органах, не был таким занудой, – констатировал майор, – Я смотрю, экологическая Инспекция порта тебя совсем испортила.

– Моя нынешняя работа в этой инспекции приносит и тебе в моем лице кое-какие дивиденды, – поворачиваясь к собеседнику, парировал Демченко, – я тебе информации даю больше, чем весь твой негласный аппарат.

– Ты рассказывать будешь, или так и будем упражняться в словоблудии.

– Хорошо, – уже серьезно ответил Владимир, и, сделав непродолжительную паузу, начал рассказывать:

– Сегодня ночью я ходил на комиссию на турецкое судно «Мевлана». Документы мне предоставил не капитан, а старпом. Это судно у нас на линии уже давно, возит от нас серу. Я на нем часто бываю. Так вот, этого старпома я видел впервые. Имя его забыл, но по судовой роли выяснить будет не сложно. Говорили с ним по-английски, по-русски он ни бельмеса. После второго стакана виски он спросил, нет ли у меня связей в ФСБ России.

Нарышкин слушал бывшего коллегу не перебивая, периодически делая записи в блокноте. Услышав последнюю фразу, он удивленно поднял брови, но продолжал молчать.

– Во-во, и я удивился, – продолжал Демченко, – Поэтому сразу спросил, с чего он взял, что у меня могут быть такие связи. Он мне ответил, что все турецкие экипажи, кто давно ходит в наш порт, помнят меня еще сотрудником СБУ и все знают, что английский язык я изучал в Высшей школе КГБ. У меня, естественно, возник вопрос: зачем это ему. Он мне ответил, что у него есть ценная информация, которая может заинтересовать российские спецслужбы. Я в свою очередь попросил выдать эту информацию мне, но тот отказался. Он сослался на то, что информация касается не Украины, а России. На ней он хочет заработать, а Украина вряд ли заплатит ему деньги за информацию, не представляющую для нее интерес.

– Логично, – согласился Нарышкин, – И что ты ему пообещал?

– Я пообещал, что свяжусь со своими коллегами по ВКШ КГБ и организую им встречу.

– И кого ты намерен ему подставить?

– Э-э брат, – протянул Демченко, – Искать «российского ФСБ-шника» будешь ты. Ты за это зарплату получаешь, а я только помогаю тебе, причем, совершенно бескорыстно.

– Учитывая размер той зарплаты, ее правильнее будет назвать пособием, – усмехнулся Юрий.

– Ну, батенька, право на пенсию у тебя уже есть, – усмехнулся Демченко, – Тебя на этом пособии никто не держит. Так и скажи, что ксиву боишься потерять.

– Дело не в ксиве. Не каждому дано устроиться на пенсии, так как тебе.

– А ты не завидуй, в школе нужно было языки изучать. А ты в это время морды сверстникам бил, – засмеялся Владимир.

– Кто ж знал, что ценности так поменяются. – не стал спорить с коллегой Нарышкин.

Он постучал костяшками пальцев по панели и вновь обратился к бывшему коллеге:

– И когда вы договорились встретиться в очередной раз?

– Известно когда, в очередной приход судна, – удивленно ответил Демченко.

– А зачем так затягивать, я за сегодняшний день нашел бы ему достойного ФСБ-шника.

– Уже поздно, Юра, Судно утром вышло из порта.

– Так ты же сказал, что был на этом судне в составе комиссии, – с надеждой в голосе спросил Нарышкин.

– Так точно, но на отход, – пояснил Владимир.

– Вон оно что, – протянул Нарышкин. Он вытащил и кармана сигареты и, не спрашивая разрешения хозяина автомобиля, закурил. Сделав затяжку полной грудью, он вновь спросил Владимира:

– А почему он к тебе обратился с этой просьбой только перед отходом.

Демченко удивленно пожал плечами.

– А я откуда знаю. Может, побоялся, что после этого разговора ему лапти сплетут прямо в городе. А может, меня не видел, я ведь на комиссии на приход на этом судне не был. А может, затеяли какую-то игру, о которой мы не догадываемся.

Они еще посидели молча около минуты, каждый думая о своем. Демченко после ночного дежурства страшно хотел спать и ждал, когда Нарышкин с ним попрощается. А тот, в свою очередь, хаотически перебирал в памяти всех своих коллег, к кому можно обратиться с просьбой сыграть роль российского ФСБ-шника… Затем, нарушив молчание, он решительно произнес:

– А подвези-ка меня к офису Максименко, я думаю, что он согласится.

Демченко не был лично знаком с этим бизнесменом, так как перевелся в этот регион из Закавказья уже после развала Союза, но слышал о нем, как о бывшем сотруднике КГБ, сделавшим успешную карьеру в бизнесе, после увольнения из органов. Сергей Максименко ранее работал в местном горотделе КГБ. В 1988 году поступил в Краснознаменный институт имени Андропова, а после его окончания прослужил еще какое-то время в ПГУ. Но в 1992 году неожиданно для всех вернулся на малую родину. К тому времени местный горотдел был переполнен сотрудниками прибывшими домой из разных уголков бывшего СССР. К сожалению, вакантной должности, соответствующей квалификации Максименко не нашлось даже в областном Управлении. Переезжать в столицу без права постановки на квартирный учет он не согласился. В связи с этим, вынужден был написать рапорт на увольнение и перейти на вольные хлеба. Но, нет худа без добра. Обширные связи среди влиятельных людей города в сочетании с личной коммуникабельностью и высоким профессионализмом, сделали свое дело. В течение пяти лет предпринимательской деятельности, он стал одним из наиболее преуспевающих бизнесменов города. Но не эти факторы в конечном счете определили выбор Нарышкина. Сергей в совершенстве владел английским и турецким языками и, по его мнению, мог стать идеальной кандидатурой для подставы турецкому моряку.

– Что сидишь, поехали, – скомандовал Юрий своему коллеге, и невозмутимо устремил взгляд на дорогу.

Демченко взглянул на часы, открыл рот, чтобы что-то произнести в ответ, но, увидев безапелляционный взгляд товарища, обреченно вздохнул и нажал на педаль газа. К его удивлению, офис бизнесмена Максименко оказался всего в пяти минутах езды от здания местного СБУ. Он располагался на втором этаже бывшего кинотеатра «Буревестник».

Автомобиль остановился возле типового здания периода развитого социализма, так и не увидевшего с тех времен даже косметического ремонта.

– Что сидишь, пошли со мной, – буркнул Нарышкин, вылезая из салона автомобиля.

– Юра, иди сам, я тебя здесь подожду, – попытался отказаться Демченко.

– Да, ты батенька, деградировать начал, – тоном строго учителя заметил Нарышкин, – Ты что, не понял? Ты его представлять турку будешь, как своего знакомого, а не я. Поэтому пошли знакомиться.

Он не стал дальше уговаривать товарища, а сразу направился в офис. Демченко в очередной раз тяжело вздохнул, замкнул дверь автомобиля и засеменил вслед за Нарышкиным.

Внутренне убранство внешне убого здания поражало всякое воображение. Это был скорее музей, нежели офис коммерческой фирмы. На стенах висели картины морской тематики, поражающие своими размерами, по углам красовались античные статуи из белого мрамора, на потолке мигали лампочки видео-наблюдения и противопожарных систем. На входе Нарышкин показал охраннику служебное удостоверение и, получив разрешение, сразу же направился к приемной Максименко. Он свободно ориентировался в коридорах этого здания, так как не раз обращался к бывшему коллеге за материальной помощью, а тот в свою очередь, иногда использовал возможности Нарышкина для получения необходимой конфиденциальной информации.

– Добрый день. Проходите, пожалуйста, – встретила их лучезарной улыбкой девушка-секретарь, – Сергей Михайлович ждет Вас.

Офицеры вежливо поздоровались с ней и вошли в кабинет. Его хозяин сидел за рабочим столом, развалившись в кресле. За его спиной на всю стену простиралось панно с видом Красной площади и изображением царя Николая II. Кресло, в котором сидел Максименко, было точной копией императорского трона. Рабочий стол и кресло располагалось на небольшом подиуме, что внешне придавало хозяину кабинета ощущение величия. В партере растянулся на несколько метров стол для совещаний из красного дерева с мраморной столешницей. Демченко от удивления невольно замер на входе, не решаясь пройти дальше.

– Привет, Князь, – поприветствовал Нарышкина Максименко, лукаво улыбаясь. Он был доволен произведенным эффектом своего офиса на незнакомца, прибывшего вместе с бывшим коллегой. Князем Нарышкина нарекли в горотделе сразу, как только тот прибыл служить в этот город. Особо мудрить здесь не пришлось никому, фамилия говорила сама за себя, но самое главное – Юрию нравилось такое обращение к себе.

– Здравствуй, Сережа, – улыбаясь, ответил Нарышкин.

Максименко вышел из-за стола и направился к гостям.

– Знакомься, это наш коллега, Демченко Владимир, – Нарышкин представил товарища хозяину кабинета, умышленно сделав акцент на слове «наш». – Как и ты, он сейчас на пенсии, но как говорится, бывших КГБ-шников, не бывает и выход на пенсию – это еще не повод менять профессию.

– О, Князь, судя по тону и пафосу речи, сегодня тебе нужно от меня не просто ксероксная бумага, а видимо нечто больше.

Максименко жестом руки предложил гостям присесть за стол, а сам расположился напротив.

– Что Вам предложить, – он вопросительно посмотрел на коллег, – Чай, кофе, пиво, коньяк.

Демченко попросил чай, а Нарышкин недолго думая, спросил:

– А водка с лимонным соком есть?

– Отличный выбор, особенно в первой половине дня, – не скрывая иронии, усмехнулся Максименко. Затем, взглянув на часы, добавил, – Хотя, пардон, уже обед. Сам бог велел.

Он поднял трубку телефона и попросил секретаря принести напитки. Себе он заказал чашку кофе. Через несколько минут девушка вошла в кабинет с подносом в руках. Улыбка не сходила с ее лица, она не торопясь, расставила чашки, сахарницу и печенье на столе. Взглянув на Нарышкина, подвинула стакан с коктейлем ближе к нему и, кивнув шефу, также не торопясь, вышла из кабинета. Мужчины, не скрывая интереса, сопроводили ее долгим заинтересованным взглядом.

– А теперь, господа опера, вытрите слюни, и рассказывайте, что вас ко мне привело, – нарушив затянувшееся молчание, спросил Максименко.

Нарышкин непроизвольно поперхнулся, сделал глоток коктейля из стакана и, вопросительно взглянув на Демченко, начал сам рассказывать обстоятельства возникшего дела и свой сценарий дальнейшего развития событий. Сергей слушал его не перебивая, даже не притрагиваясь к остывающему кофе. Наконец, когда Нарышкин закончил, он сделал глоток, и, отодвинув от себя чашку, сказал:

– Знаете, ребята, это какой-то развод.

– Почему? – удивился Демченко.

– Во-первых, какой смысл пытаться продать информацию сотруднику ФСБ через сотрудника СБУ, хоть и отставного? Это стопроцентная засветка сотрудника ФСБ на территории сопредельного государства. Во-вторых, сотрудник ФСБ не приедет в Украину с портфелем денег, чтобы купить информацию, не зная степени ее важности. Поэтому контакт должен быть не единовременным, а долгосрочным. Где гарантия, что этот турок, будет появляться в нашем порту постоянно. И в – третьих, он должен понимать, что обратившись к Вам, Владимир, – он перевел взгляд на Демченко, – его контакты с сотрудником ФСБ будут проходить под контролем СБУ. А, следовательно, СБУ в любом случае заинтересуется этой информацией, даже если она не касается государственных интересов Украины. Таким образом, было бы логичнее, если б он сразу предложил эту информацию Вам.

– Я уже не служу в органах, – напомнил Владимир, – Ну, а коль сложилась такая ситуация, я должен был передать информацию действующему сотруднику. – Он кивнул головой в сторону Нарышкина.

Максименко еще раз взглянул на каждого из гостей. Те с надеждой молча смотрели на хозяина кабинета.

– Ну, в общем, я согласен поучаствовать в этой авантюре, но только, если все будет официально согласовано с вашим руководством. Меня мало привлекает перспектива быть задержанным с поличным бывшими коллегами. – усмехнувшись, произнес он.

– По этому поводу, ты можешь не переживать, – заверил его Нарышкин, – Не один год знаем друг друга.

– Хотелось бы верить, – ответил Максименко. Он встал со своего места и, протянув руку гостям, продолжил, – А теперь друзья, извините, но мне нужно работать. Это на службе встречи с товарищами назывались работой, а в бизнесе работать нужно по-настоящему. Так что жду вашего звонка о начале «операции».

Он засмеялся и на прощание протянул гостям руку.

Глава 6

Нарышкин вернулся в кабинет, когда на улице уже начало смеркаться.

– Тебя где носило, – спросил его Рыбаков, когда тот появился на пороге, – Парамонов, несколько раз спрашивал, где ты.

– А что меня искать, я ж ему вчера говорил, что с утра буду в горотделе, – снимая куртку, ответил майор.

– Он звонил дежурному еще перед обедом, но тот ответил, что ты уже вышел из отдела.

– Ладно, сейчас соберусь с мыслями и зайду к нему, – усаживаясь за стол, произнес Нарышкин. Он открыл сейф, достал оттуда несколько листов чистой бумаги и сразу же начал писать докладную записку по вновь полученной информации. Что-что, а отрабатывать документы Нарышкин умел. Для него не составляло особого труда грамотно и быстро изложить суть информации, не упустив даже малозначительные детали. При этом, параллельно в его голове формировался план мероприятий, необходимый для проверки и реализации полученных сведений. Ему не один раз говорили, что в нем умер великий аналитик, но он всегда отшучивался, утверждая, что не рожден для кабинетной работы.

Не успел он поставить завершающую точку в документе, как в кабинет вошел начальник.

– Юрий Александрович, а почему вы мне не докладываете, что прибыли и что сделали за сегодняшний день? – строго спросил он.

– Так вот, – Нарышкин непроизвольно указал рукой на исписанный лист бумаги, – Как раз готовлю документы на доклад.

Парамонов недовольно взглянул на сидящего за своим столом Рыбакова и, вновь обратившись к Нарышкину, буркнул:

– Зайдите ко мне.

Майор собрал в папку бумаги и направился вслед за начальником.

– Во-первых, – категоричных тоном начал Парамонов, – Почему Вы мне не докладываете, где находитесь в течение дня.

– Но Вы же знаете, что я был в горотделе, – попытался оправдаться майор.

– Вы еще до обеда ушли оттуда, я звонил дежурному.

– После посещения городского отдела я встречался с Демченко по очень важному делу, – спокойно ответил Нарышкин.

– Знаю я, какие у вас с Демченко «важные дела», по запаху слышу. – Он демонстративно помахал ладонью перед носом и, строго посмотрев на подчиненного, заявил:

– За употребление спиртных напитков объявляю Вам строгий выговор. Встречаться с Демченко запрещаю, отныне общаться с ним по служебным вопросам буду я лично.

– Не вопрос, – невозмутимо ответил Нарышкин, – Тогда этот материал примите в свое производство.

Он протянул исписанные листы начальнику. Тот с недоумением посмотрел сначала на Нарышкина, потом на документы и спросил:

– А что это?

– Читайте, – также невозмутимо ответил майор и отвернулся к окну.

Начальник несколько раз перечитал написанное и, подняв глаза на подчиненного, произнес:

– По поводу Демченко я погорячился, пока поработаете с ним сами.

– А по поводу выговора, – прищурив один глаз, спросил Нарышкин.

– Оставим пока в устной форме, – Парамонов вновь опустил взгляд в текст документа и сразу же продолжил:

– Завтра я поеду в Территориальное управление СБУ. Сами понимаете, этот материал выходит за рамки нашей компетенции и, посмотрим, какое решение примут там. Ну а Вы, продолжайте работать, сейчас нужно установить этого помощника капитана и отписать в отношении него все необходимые запросы.

– Я могу быть свободным? – вставая, спросил Нарышкин.

– Идите, – ответил начальник и вновь углубился в изучение документа.

Полученная Нарышкиным информация вызвала неоднозначную реакцию в областном управлении. Кто-то высказывал свои предположения о возможных сведениях в отношении чеченских боевиков, другие предполагали, что информация может касаться первых лиц Правительства Российской Федерации; третьи высказывали мнение о том, что готовится какая-то провокация. В конечном счете, был продуман новый комплекс мероприятий с привлечением всех имеющих сил и средств Управления. Кандидатура Максименко тоже не устроила областное руководство, и было принято решение привлечь к участию в проверке бывшего сотрудника аналитического отдела, а ныне, никому не известного в городе пенсионера. Вопрос теперь касался очередного захода судна в порт. Нарышкин каждое утро, заходя в отряд, интересовался у оперативного дежурного не только иностранными судами, стоящими на рейде, но и теми пароходами, которые прошли Керченский пролив. Наконец, только на десятые сутки прошла информация, что теплоход «Мевлана» прошел Керченский пролив. Сразу же Парамонов сообщил в Управление о предстоящем заходе судна в порт. На месте начались приготовления к встрече. Было оборудовано звукозаписывающей техникой помещение, где предполагалась встреча, проведен дополнительный инструктаж с Демченко о линии его поведения, силы наружного наблюдения были приведены в готовность. Спустя 2 часа оперативный дежурный погранотряда сообщил Нарышкину, что Керченский пролив прошел и теплоход «Беркен». Это уже никак не вписывалось в планы отдела.

– Этого только не хватало, взмолился майор, – то пусто, то густо.

– Что случилось? – испуганно спросил Парамонов, увидев посеревшее лицо Нарышкина.

– Ко всем нашим радостям в порт идет долгожданный теплоход «Беркен» с Челиком Абдулутом на борту.

– Черт возьми, – выругался Парамонов, – У нас на сегодня заказана только одна бригада наружного наблюдения.

Он нервно постучал ладонью по столу и, немного успокоившись, сказал:

– Ладно, для нас главное сегодня отработать тему с информацией для России, Челик от нас никуда не уйдет. Неделей раньше, неделей позже, отработаем.

– Константин Александрович, – обратился к начальнику Нарышкин, – я с Вашего разрешения, пойду в порт, и на месте буду контролировать ситуацию, а Вы уже держите связь с оперативным штабом.

– Давайте, Юрий Александрович, докладывайте мне через каждые полчаса. Даже если и не будет никакой информации, – попросил начальник.

Появления судна на рейде пришлось ждать около 4 часов. Однако, после его появления начались действия, неподлежащие никакому объяснению. Ровно в 18 часов диспетчер дал разрешение капитану зайти в порт, однако тот, отказался, сославшись на поломку системы рулевого управления. Руководство порта предложило прислать на борт специалистов по ремонту, но капитан вновь отказался. В связи с этим, было принято решение запустить в порт другие суда, стоящие в очереди. Среди них оказался теплоход «Беркен».

– Константин Александрович, – вышел по рации на связь Нарышкин, – сейчас идет оформление «Беркена», через час команда сойдет на берег. Может быть, стоит, чтобы наружка по нему поработала.

– Я уже поднимал этот вопрос с руководителем штаба, – полушепотом ответил начальник, – Но те категорически против. Считает, что Челик – это только наша головная боль, а они прибыли сюда работать по старпому «Мевлана». В работе задействован только один наряд наружного наблюдения. Поэтому, как всегда, принимайте решение самостоятельно. С Демченко я буду связь держать сам.

Не дожидаясь ответа, Парамонов отключил рацию.

Легко сказать, принимайте решение самостоятельно, – повторил Нарышкин слова начальника при выключенной рации, – Сейчас турок сойдет на берег, выйдет за пределы порта и что дальше? Бежать следом за такси, которое тот возьмет. Хоть бы машину начальник предложил.

Он плюнул от досады на асфальт и медленно поплелся к проходным, через которые обычно иностранные моряки выходили в город. Подходы к зданию освещались с двух сторон мощными прожекторами, поэтому на территории было светло, как днем. Нарышкин зашел в дежурку. За столом сидел сонный прапорщик и бездумно листал журнал. Увидев особиста, он вскочил со стула и, приложив руку к козырьку, бойко стал докладывать о том, что за время его дежурства ничего не случилось.

– Успокойся дорогой, – перебил его Нарышкин, – Я тебе не командир. Если не против, я посижу у тебя в комнате отдыха.

– Пожалуйста, – удивленно ответил дежурный, – Вы кого-то ждете? – учтиво спросил он.

– Да нет, просто в отряд подниматься лень, а домой ехать рано, – первое, что взбрело в голову, сказал майор.

Прапорщик посмотрел на часы, усмехнулся, но промолчал. Он вновь сел на стул и продолжил рассматривать фотографии в журнале. Нарышкин зашел в крохотную комнатушку без двери, расположенную за спиной дежурного. Кроме металлической вешалки и топчана, там ничего не было. Но самым ценным для Нарышкина, там было окно, выходящее на территорию порта. Не зажигая свет, он присел на край топчана и стал смотреть на приближающихся людей. Среди них Челика Акбулута не было. Нарышкин так часто рассматривал его фотографию, что мог бы уже узнать его в тысячной толпе. Турок не был похож на своих земляков, его отличали голубые глаза, рыжие волосы, атлетическое для своего возраста телосложение и высокий рост. Его скорее можно было принять за немца или скандинава, но никак ни за того, кем он считался по паспорту.

Спустя полчаса, когда Нарышкин уже хотел выйти позвонить начальнику, он увидел силуэт человека, вышедший из темноты контейнерного терминала. По мере его приближения к проходной первичные сомнения Нарышкина по поводу личности незнакомца улетучивались с той же скоростью, это был Акбулут. Мужчина шел неторопливой походкой, держа в руке потертый портфель. На его губах играла еле уловимая улыбка, либо он вспоминал что-то веселое, либо был в предвкушении предстоящей встречи. Он подошел к дежурному и, поздоровавшись на русском языке, протянул ему паспорт моряка. Прапорщик, не раскрывая документ, сунул его в ячейку и выдал иностранцу многоразовый пропуск в порт. Не успел он пересечь границу КПП, как к нему сразу же подъехал автомобиль «Жигули» шестой модели с шашечками на крыше. Моряк не стал разговаривать с водителем, а небрежно махнул ему рукой в знак того, чтобы тот проезжал дальше. Автомобиль отъехал метров на 20 вперед и остановился. В этот момент на дороге появилось такси, следующее в город. Водитель притормозил машину возле проъходной, иностранец в знак согласия кивнул головой и быстро сел в салон автомобиля. Вслед за ним на улицу выскочил Нарышкин, он хотел запомнить номер такси, но оно уже скрылось в темноте. Опер в голос выругался, и оглянувшись по сторонам, побежал в сторону стоящей «шестерки».

– Шеф, поехали за тем такси, – потребовал Нарышкин, запрыгнув салон автомобиля.

– Я под заказом стою, – недовольно пробурчал водитель.

– На сегодня я твой заказ, – с металлом в голосе отрезал Нарышкин и предъявил водителю служебное удостоверение, – быстро поехали.

Пожилой мужчина не стал расспрашивать наглого пассажира о том, какую структуру тот представляет, магическая красная корочка сделала свое дело. Он без излишних разговоров включил двигатель и резко, поднимая придорожную пыль, рванул автомобиль с места. Первую минуту они ехали молча, не общаясь друг с другом. Наконец, первым прервал молчание водитель.

– Командир, – осторожно спросил он, – мы что, за бандитом гонимся?

– С чего ты взял? – оторвавшись от собственных мыслей, спросил Нарышкин.

– Ну, как же, ты, судя по ксиве, мент. По твоей физиономии видно, что нервничаешь и просишь догнать того мужика, который со мной отказался ехать.

– Да, нет, – стараясь быть более непринужденным, ответил Нарышкин, – Это любовник моей жены, хочу выяснить, где они будут сегодня встречаться.