Текст книги "Император Пограничья 12 (СИ)"

Автор книги: Евгений Астахов

Соавторы: Саша Токсик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21

Матвей Крестовский стоял посреди центральной площади деревни Крутояк, наблюдая за приближающимися машинами. Октябрьский ветер трепал его аккуратно подстриженные тёмные волосы с проседью. В карих глазах теплилась искра жизни, хотя по осанке было видно – человек несёт тяжёлый груз прошлого. Метаморф скрестил руки на груди и терпеливо ждал.

Два десятка наёмников въехали в деревню на паре древних Волгарей без всякой разведки, громко переговариваясь и смеясь. Машины едва тащились, кузова были латаны-перелатаны кусками жести разных цветов, а из глушителей валил чёрный дым. Стальные Псы – так называла себя эта ватага отребья, недалеко ушедшая от обычных бандитов. Их командир, щуплый Митька Лихой, высунулся из окна первой машины.

– Глядите-ка, братцы! – заржал он, заметив одинокую фигуру на площади. – Деревенщина решила нас встретить! Сельский дурачок, не иначе!

Наёмники расхохотались. Кто-то выстрелил в воздух для острастки. По домам, как встревоженные курицы-несушки, захлопали ставни – жители прятались, затаив дыхание.

– Эй, мужик! – крикнул здоровенный бородач с обрезом. – Где ваш староста? Тащи его сюда, да живее! И девок молодых заодно выводи, нечего им по избам в одиночестве сидеть!

Матвей медленно покачал головой.

– Уходите, – произнёс он спокойно, но достаточно громко, чтобы все услышали. – Пока можете.

Митька аж покраснел от возмущения.

– Ты чё сказал, голозадый холоп? Может, плохо слышишь? Мы от князя Сабурова пришли, мятежников усмирять! А ты тут корячишься! С тебя первого начать⁈

– Я предупредил, – Крестовский развёл руками. – Больше не буду.

– Вязать его! – рявкнул командир. – Да покрепче! На площади повесим для примера, чтоб другие знали!

Трое наёмников спешились и направились к метаморфу. Один достал верёвку, другой – боевой нож, третий для верности взвёл курок револьвер.

– Ну чё, дядя, сам пойдёшь или помочь? – ухмыльнулся самый молодой из них, парень лет двадцати с гнилыми зубами.

Матвей глубоко вздохнул. В его памяти всплыли лица погибших товарищей – Андрея и Павла. Двадцать лет он пил, чтобы забыть их крики. Двадцать лет искал смерти на дне бутылки. Но воевода дал ему новую цель – защищать этих людей. И он будет защищать.

Трансформация началась мгновенно. Тело Крестовского взорвалось ростом, одежда лопнула по швам. За какие-то секунды на месте среднего роста мужчины возникло трёхметровое чудовище. Существо отдалённо напоминало помесь медведя и богомола – массивное туловище на мощных лапах, но с неестественно длинными конечностями. Вместо шерсти всё тело покрывала костяная броня из множества подвижных пластин, создающих почти непробиваемый панцирь. Руки удлинились и завершались острыми как бритвы когтями. Но самым жутким была голова – усеянная глазами разного размера, она обеспечивала обзор во все стороны одновременно. Часть глаз светилась красным, другие отливали фиолетовым – они видели в разных спектрах, от инфракрасного до ультрафиолетового.

– Мать честная! – заорал парень, не уважающий зубные щётки, и выпалил из пистолета в упор.

Пуля ударила в костяную броню и отрикошетила, впившись в плечо его товарища с ножом. Остальные наёмники открыли беспорядочную пальбу. Площадь наполнилась грохотом выстрелов и паническими криками.

Матвей двинулся вперёд. Первым делом он схватил ближайшего стрелка – того самого парня – и вскрыл от паха до горла одним слитным движением. Кровь брызнула фонтаном. Второй наёмник попытался ударить ножом, несмотря на рану – храбро, но глупо, и метаморф вогнал костяной клинок в череп нападавшего с такой силой, что тот сквозь шею погрузился в недра чужого корпуса, достав до лёгких.

– Убить его! Всем стрелять! – визжал Митька, паля из автомата.

Но Крестовский уже врезался в толпу. Его многочисленные глаза отслеживали каждое движение противников. Правая лапа с когтями вспорола живот бородачу с обрезом. Левая отсекла голову наёмнику, пытавшемуся забросить гранату. Костяная броня отражала пули, а те немногие, что находили щели между пластинами, не могли остановить разъярённого метаморфа.

Один из бандитов попытался сбежать, но Матвей настиг его тремя прыжками и раздавил тело о землю массивными нижними лапами. Другой умолял о пощаде, стоя на коленях, но когти вспороли ему горло прежде, чем он договорил молитву.

Митька Лихой заорал водителю давать задний ход, но старый Волгарь заглох в самый неподходящий момент. Водитель в панике крутил ключ зажигания, двигатель надрывно скрежетал, но не заводился. Метаморф прыгнул на десять метров вперёд и приземлился прямо на капот машины, продавив его своим весом. Задние колёса транспорта под хруст сминаемого железа оторвались от земли, осколки стекла прыснули вовне, как конфетти. Командир Стальных Псов выскочил из кабины и, вопя во всю глотку, попытался бежать, но споткнулся и упал в мокрую грязь.

– Не надо! Я же по приказу! Князь велел! – заверещал он, отползая назад.

Крестовский схватил его за ноги обеими лапами и разорвал пополам, как лист бумаги. Предсмертный крик Митьки эхом разнёсся по деревне.

За несколько минут всё было кончено. Два десятка трупов устилали площадь. Кровь растекалась лужами, смешиваясь с октябрьской грязью. Части тел валялись повсюду – здесь рука, там голова, чьи-то внутренности намотались на забор.

Матвей начал обратную трансформацию. Костяная броня втянулась под кожу, конечности укоротились, множественные глаза слились в обычную пару. Через минуту метаморфоза завершилась. На площади весь в крови и лохмотьях стоял человек, а не монстр.

Метаморф горестно оглядел удручающий пейзаж и покачал головой. Из домов начали выглядывать жители. Кто-то перекрестился, кто-то зажал рот ладонью, чтобы не вырвало.

– Это самое… – Крестовский почесал затылок, разглядывая кровавую бойню вокруг. – Помогите мне теперь убраться. Трупы надо собрать и сжечь, пока воронья не налетело. Да и кровь смыть не помешает, а то дети увидят – напугаются.

Он говорил обыденно, словно речь шла об уборке после ярмарки, а не о последствиях жестокой битвы. Староста Ермолай первым вышел на площадь, осторожно обходя лужи крови.

– Кто ты, воин?.. – заторможенно пробормотал он, глядя огромными глазищами на пришлого мага.

– Воевода велел защищать, – махнул рукой Матвей, – я защищаю. Давайте лучше за дело возьмёмся, пока не начало вонять.

* * *

Пахомий Мукаев поднял кулак, и его отряд из полусотни бойцов остановился в двухстах метрах от деревни Вышманово. Бородатый командир Убойных Стрелков внимательно изучал расположение домов, оценивая возможные огневые точки. За двадцать лет службы в различных ратных компаниях он научился чувствовать засады нутром.

– Егор, поднимись, – приказал он худощавому молодому человеку с жезлом на поясе. – Посмотри, что там.

Аэромант ранга Подмастерье кивнул и взмыл вверх, поддерживаемый воздушными потоками. Через минуту он опустился, нахмурившись.

– Командир, там только один человек. У въезда в деревню, на поленнице. В броне из… – Егор замялся, – из какого-то Холодного железа, точнее не скажу. С пулемётом.

– Один? – Мукаев почесал бороду. – Не нравится мне это. Где остальные?

– Никого больше не видел. Крестьяне по домам попрятались, ставни закрыты.

Пахомий обвёл взглядом своих бойцов – закалённых в десятках стычек наёмников, вооружённых автоматами, гранатами и холодным оружием. Пятьдесят против одного – абсурдное соотношение. Слишком абсурдное.

– Ловушка, – пробормотал он себе под нос. – Точно ловушка. Но приказ есть приказ…

Командир развернулся к отряду:

– Слушать меня! Первая и вторая десятки – левая колонна, третья и четвёртая – правая. Пятая в резерве со мной. Входим осторожно, прикрываем друг друга. Кузьма, Фёдор – ваши снайперы по крышам работают. Егор – в воздухе держись, прикрывай сверху.

Наёмники выстроились в две колонны и двинулись к деревне.

* * *

В октябрьских сумерках Марья Брагина лежала на крыше амбара, сливаясь с потемневшей соломой. Оптический прицел её винтовки скользил от одной фигуры к другой, выискивая офицеров. Раиса Лихачёва притаилась в тенях между домами – её дар тенеброманта делал её практически невидимой в вечерней мгле.

Дмитрий Ермаков спокойно ждал на своей позиции. Броня из Сумеречной стали весила под сотню килограммов, для всех, кроме носителя, и потому он почти не чувствовал веса. Трещотка покоилась на коленях, лента с патронами уходила в пристёгнутый мягкий пулемётный короб.

Наёмники остановились у первых домов. По команде Мукаева сразу пятеро бойцов выдвинулись вперёд.

– Сейчас будет шумно… По пулемётчику! Метай! – рявкнул командир.

Несколько гранат одновременно полетело к поленнице. Ермаков спокойно наблюдал за приближающимися снарядами – броня из Сумеречной стали выдержит и не такое. Взрывы слились в единый грохот, земля содрогнулась, фонтаны грязи и щепок взметнулись на пяток метров вверх. Пронзительно затрещала ломающаяся древесина. Клубы дыма и пыли окутали въезд в деревню.

– Вперёд, пока он оглушён! – заорал кто-то из сержантов.

Первая десятка рванула по улице, но когда дым начал рассеиваться, из его глубины ударила очередь. Ермаков стоял на той же позиции – панцирь и шлем почернели от копоти, но сам боец был невредим. Трещотка выкосила пятерых наёмников прежде, чем остальные успели нырнуть в укрытия – за телеги, углы домов, в канавы.

– Какого чёрта⁈ – выругался Мукаев. – В чём он, в танковой броне⁈

Одновременно прогремел выстрел снайперской винтовки. Командир третьей десятки откинулся назад с дырой во лбу. Второй выстрел – упал пулемётчик, пытавшийся установить свою собственную Трещотку на бочке.

Из теней между домами выскользнула Раиса. Её кинжалы из Сумеречной стали вспороли горло замыкающему правой колонны прежде, чем тот успел крикнуть. Женщина исчезла в темноте, чтобы появиться через секунду за спиной другого наёмника. Ещё один труп упал в грязь.

– Там ещё кто-то есть!

– Маги!

– Сучьи маги в тылу! – паника начала расползаться по рядам атакующих.

Мукаев рявкнул:

– Кузьма, коктейль в пулемётчика!

Трое наёмников выхватили бутылки с зажигательной смесью, торопливо поджигая тряпичные фитили. Первый замахнулся для броска, но в этот момент прогремел выстрел Брагиной. Пуля пробила стекло в руке бойца, и горящая жидкость выплеснулась на него самого и двух товарищей рядом. Огонь мгновенно охватил троих – они покатились по земле с дикими воплями, пытаясь сбить пламя. Запах палёной плоти и горящей ткани заполнил воздух. Остальные наёмники в ужасе отшатнулись от корчащихся в агонии сослуживцев.

Молодой наёмник с простреленным плечом пытался перезарядить автомат, но пальцы не слушались – дрожали так сильно, что магазин упал в грязь. Рядом кто-то блевал, не в силах смотреть на горящих товарищей.

Дмитрий воспользовался замешательством и перенёс огонь на отступающих, методично выкашивая тех, кто потерял укрытие.

– Снайпер на крыше амбара! – заорал кто-то.

– Егор, сверху его достань! – приказ командир.

Вражеские снайперы открыли огонь по крыше амбара. Марья сверхъестественно быстро скатилась по скату, уходя от пуль, швырнула дымовую гранату и под прикрытием дыма перебежала на крышу соседнего дома. Её винтовка снова заговорила – ещё один офицер рухнул, схватившись за простреленное горло.

Аэромант Егор ввинтился в сумрачное небо, готовя воздушные лезвия для атаки на снайпера. В этот момент Брагина развернула ствол вверх. Пуля пробила и барьер, и плечо мага, заставив его потерять концентрацию. Егор закричал от боли и рухнул вниз, в последний момент смягчив падение воздушной подушкой.

– К чёрту! – выругался Мукаев, видя, как тают его силы.

За три минуты боя он потерял треть людей. Трое защитников – всего трое! – сдерживали пятьдесят профессиональных наёмников. Пулемётчик в непробиваемой броне методично выкашивал любого, кто пытался продвинуться по главной улице. Снайпер выбивал командиров и специалистов. А эта тень с кинжалами… Мукаев видел, как она появилась за спиной его сержанта, перерезала горло и растворилась в воздухе прежде, чем тело упало на землю. У стоящего рядом с мертвецом соратника при виде этой картины по штанам расползлось мокрое пятно, из горла вырвался тонкий писк.

Раиса использовала весь арсенал тенеброманта. Она создавала ложные тени, заставляя наёмников стрелять в пустоту. Окутывала противников тьмой, дезориентируя их. Её кинжалы находили бреши в защите, пробивая бронежилеты как бумагу – Сумеречная сталь резала всё.

– Командир, мы теряем людей! – подполз к Мукаеву его заместитель с обожжённым каплями зажигательной смеси лицом. – Надо уходить!

Пахомий огляделся. Его «Убойные Стрелки» – ветераны десятков боёв – были деморализованы. Они готовились к численному превосходству, к слабым деревенским ополченцам. Но эти трое… Это были не люди, а машины для убийства.

– Они нас перебьют всех, – прохрипел раненый пулемётчик, волоча простреленную ногу. – Это не бойцы, это чёртовы демоны!

Мукаев принял решение. Гордость гордостью, но терять весь отряд из-за одной деревни – глупость.

– Отступаем! – скомандовал он. – Организованно! Первая и вторая – прикрывают! Остальные – выносят раненых!

Наёмники начали отход. Те, кто мог стрелять, вели заградительный огонь, не давая защитникам преследовать. Раненых тащили на плащ-палатках и импровизированных носилках.

Дмитрий прекратил стрельбу, видя отступление. Приказ воеводы был чёток – защищать деревню, не преследовать отступающих без необходимости. Марья сделала ещё два выстрела, ранив замыкающих, но тоже прекратила огонь. Раиса материализовалась из теней на площади, вытирая окровавленные кинжалы об одежду какого-то мертвеца.

– Сколько? – равнодушно спросил Ермаков.

– Восемнадцать трупов, – подсчитала Марья, разглядывая поле боя в прицел. – Раненых человек десять минимум.

– Треть, – кивнула Раиса. – Неплохо.

Мукаев с остатками своих Убойных Стрелков отошёл на безопасное расстояние к машинам. Наёмники озирались, не веря, что выжили. Многие бормотали проклятия, поминая «демонов из Угрюма».

– Командир, что докладывать князю? – спросил заместитель, перевязывая рану на руке.

Пахомий сплюнул кровавой слюной – осколок стекла распорол щёку.

– Правду. Что Платонов не зря платит своим. Эти трое стоят полсотни обычных бойцов. А если у него таких ещё десяток… – он покачал головой. – Пусть князь сам решает, стоит ли его Угрюм такой крови.

Отряд загрузился в транспорт и медленно двинулся прочь от деревни. В Вышманово постепенно открывались ставни. Жители выглядывали, не веря своим глазам – три человека отбили атаку полусотни. Боярин Мещагин первым вышел на площадь, озираясь на трупы наёмников.

– Вы… вы их прогнали, – выдохнул он, глядя на троицу защитников.

– Работа такая, – пожал плечами Дмитрий, закидывая на плечо пулемёт.

* * *

Шестью часами ранее

Я созвал экстренное совещание в малом зале цитадели, как только Скальд передал мне через нашу ментальную связь тревожные новости. За массивным дубовым столом собрались мои ближайшие соратники – те, кому предстояло воплощать в жизнь план защиты деревень.

– Итак, ситуация развивается быстрее, чем мы ожидали, – начал я без предисловий, обводя взглядом присутствующих. – Скальд только что доложил: две группы наёмников выдвинулись к северным деревням. Судя по направлению движения, первыми ударами станут Крутояк и Вышманово.

Борис нахмурился, массивные кулаки сжались на столешнице.

– Сколько их?

– В одной группе около двух десятков человек, во второй – полсотни. Пока что движутся единым конвоем.

– Нужно немедленно выдвигаться, – командир дружины встал с места. – Устроим классическую засаду на узких участках дороги. Перебьём всех до единого, никто не уйдёт живым. Пусть знают – с Угрюмом не шутят.

Федот кивнул, поддерживая идею старшего товарища.

– В Перуне нас учили тактике молниеносных ударов. Малые группы бьют по командирам, остальные деморализованы и разбегаются. Эффективно и быстро.

Василиса задумчиво постукивала пальцами по столу, в её глазах мелькали зеленоватые искры – признак активной работы магического дара.

– Зачем рисковать людьми в прямом столкновении? – спросила геомантка. – Я могу создать магические ловушки на подходах. Каменные стены вырастут прямо из-под земли, болотные западни поглотят их транспорт. Наёмники даже до деревень не дойдут.

Ефрем Панкратов, седой ветеран с лицом, изрезанным шрамами, усмехнулся в густые усы.

– Молодёжь, вы слишком усложняете. Пустим их в деревни, создадим видимость отступления. А когда расслабятся – окружим и методично расстреляем из засад. За свою службу я такое не раз проворачивал. Ни один не выживет.

Евдоким Соколов, командир Валькирий, предложил свой вариант:

– У нас есть запасы взрывчатки. Заминируем дороги, взорвём колонны на марше. Быстро, эффективно и без потерь с нашей стороны.

Я выслушал все предложения, давая каждому высказаться. Мои командиры мыслили как военные – уничтожить врага максимально эффективно. Но они не видели общей картины, той шахматной партии, которую я разыгрывал с князем Сабуровым.

– Все ваши планы хороши с тактической точки зрения, – начал я, поднимаясь с места. – Но они приведут к стратегическому провалу.

Борис удивлённо приподнял бровь. Остальные тоже не скрывали недоумения.

– Объясните, воевода, – попросил Коршунов, до сих пор молчавший в углу.

– Представьте сами: мы уничтожаем все отряды наёмников до единого человека. Что произойдёт дальше? Сабуров поймёт, что его план провалился. Он ускорит график основного штурма, бросит на нас все силы сразу, пока мы не укрепились окончательно. Сейчас князь думает, что изматывает нас, растягивает силы. Пусть продолжает так думать.

– Вы предлагаете сдать деревни? – возмутился Борис.

– Нет. Я предлагаю создать иллюзию сопротивления, а не демонстрировать непреодолимую силу. Смотрите – мы выберем одну группу для показательного уничтожения. Полного, беспощадного, чтобы слухи разлетелись по всем наёмничьим отрядам. Остальным дадим жёсткий отпор, но позволим отступить с потерями.

Федот прищурился, начиная понимать замысел.

– Они подумают, что им не хватило сил…

– Именно! И главное – мы пошлём в деревни минимальные силы. Создадим иллюзию, что держим основные войска в Угрюме, боясь оставить острог без защиты. Пусть думают, что мы отдаём деревни на растерзание, выслав туда лишь символическую защиту.

Василиса улыбнулась, оценив хитрость плана.

– Они запросят подкрепления, начнут перегруппировываться, копить силы для реванша…

– И потеряют драгоценное время, которое мы используем для завершения фортификационных работ, – закончил я.

Коршунов вышел из тени, его глаза блестели одобрением.

– Какую компанию выберем для показательной казни?

– «Стальных Псов», – ответил я без колебаний. – Митька Лихой со своими отморозками. Ты сам докладывал, что они самые одиозные, грабят и насилуют без разбора. Их уничтожение никто не будет оплакивать, даже другие наёмники.

– Но как контролировать это «управляемое отступление»? – спросил Борис. – В бою трудно остановиться, когда враг бежит.

– Отправим усиленных гвардейцев в Вышманово против основных сил. Дмитрий, Марья и Раиса – они достаточно дисциплинированны, чтобы выполнить приказ точно. Дадут отпор, но не станут преследовать отступающих.

– А в Крутояк? – уточнил Панкратов.

– Туда пошлём Матвея Крестовского и имеющийся единственный артефакт защиты. Враг не сможет проникнуть внутрь деревни, и наш метаморф будет волен атаковать врага на опережение. Он полностью уничтожит Стальных Псов. Без пощады, без пленных. Задача сделать это так, будто нам повезло, что в том месте оказался маг. Будто бы командир врага совершил ошибку.

Старый сержант оскалился в хищной улыбке.

– Хорошая будет драка!..

– Федот, ты возглавишь мобильный резерв здесь, в Угрюме. Если что-то пойдёт не по плану, выдвинешься на помощь.

– Понял, маркграф.

Соколов поднялся с места.

– Мои Валькирии готовы к бою. Куда их направить?

– Никуда. Они остаются в остроге, охраняют стены. Помните – мы создаём видимость, что боимся оставить Угрюм беззащитным.

Я обвёл взглядом командиров, убеждаясь, что все поняли суть операции.

– Господа, это не просто бой. Это спектакль, где мы одновременно и актёры, и режиссёры. Каждый должен сыграть свою роль идеально. Мы покажем силу, но не всю. Дадим надежду, но призрачную. Заставим врага тратить время и ресурсы на бесполезные попытки, пока сами готовимся к настоящей битве.

Коршунов кивнул, делая пометки в своём блокноте.

– Я прослежу, чтобы нужные слухи дошли до Владимира. Мои люди распространят версию о нашей «слабости» и «страхе».

– Вот и отлично. По местам, господа. Времени мало, а театр войны не терпит опозданий.