Текст книги "И в аду есть ад"

Автор книги: Евгений Аллард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Они зашли в маленький бар, уставленными круглыми столиками, на которых стояли стульчики – заведение закрывалось. На стенах висели огромные панно, с изображёнными на них небоскрёбами Нью-Йорка ночью.

– Класс, – сказал Фрэнк. – Ну и как у тебя дела? Выступаешь? – спросил он, кивнув головой на чёрный рояль, стоявший на небольшой, приподнятой над полом эстраде.

– Да. Дела неплохо идут, – ответил Бобби. – Не так, как хотелось. Но все же. Что выпьешь?

– Виски.

Они присели за столик, Бобби щёлкнул пальцами и показал два пальца. Через пять минут им принесли пару стаканчиков и бутылку.

– Ну что, никто на тебя не наезжает? – поинтересовался Фрэнк.

– Да плачу кому надо. Страховым компаниям, – ответил Бобби, скривившись. – А у тебя страховка есть?

– Нет. На фига она мне? Я сам могу себя защитить. Только деньги на ветер, – ответил Фрэнк весело. – Я думаю сам открыть страховую компанию. У меня есть такие штуки, которых ни у кого нет.

– Правда? И что это? – спросил Бобби заинтересованно.

– «Защитный барьер», электроловушки, тысяча вольт, кто вступит, мгновенно в головешку превращается, «невидимость» и вообще куча всего.

– Да, это круто, – проронил Бобби уважительно. – Но знаешь, защита это хорошо, но вот если сам окочуришься, тебе это не поможет.

– А что есть что-то такое, что поможет? – спросил Фрэнк с иронией.

Бобби загадочно взглянул на него, потом выбежал из-за стола и притащил папку из темно-бордовой кожи. Протянул Фрэнку и сказал:

– Я пока первый взнос внёс. Можешь себе представить, что они здесь смогли сделать?

Раскрыв папку, Фрэнк пробежал глазами первую страницу, и бросил на Бобби изумлённый взгляд.

– Да-да, Хэнк, я думал, это – фантастика, но мне показали, как это действует. Результат потрясающий. Но миллион многовато для меня. Не знаю, смогу выплатить, а ты ведь наверняка сможешь.

На фотографиях Фрэнк увидел так хорошо ему знакомые стеклянные цилиндры, внутри обитые кожей.

– Да, Хэнк, они в этом отсталом месте умудрились сделать клонирование! Для людей! – продолжил Бобби радостно. – Я даже подумать об этом не мог раньше!

– Это не клонирование, – глухо сказал Фрэнк. – Это другое. Они возобновляют взрослых. Сразу, – добавил он.

– Ну не важно, как это называется. Но можешь себе представить – бессмертие! – мечтательно проронил Бобби.

– За очень большие бабки, – саркастически проронил Фрэнк, откидываясь на спинку стула, скрестив ноги. Он достал сигареты, закурил, и его лицо приняло глубоко задумчивое выражение.

– Ну да, деньги немалые. А что ж ты хочешь? Это дорогого стоит. Конечно, не всем по карману. Но лучшим!

– Эта компания принадлежит Мюррею Уолту? – листая папку, поинтересовался Фрэнк. —Хорошо устроился. Откуда он взялся, это Уолт гребанный?! Как же так произошло! Черт возьми! – воскликнул он вдруг, ударив кулаком по столику, так что подскочили стаканчики

– Что произошло? – не понял Бобби.

Естественно, Фрэнк не мог сказать, что во время правления Райзена о бизнесмене Мюррее Уолте в городе никто не слышал. Каким образом ему удалось присвоить себе камеры жизни?! Вдруг, будто удар током, его пронзила мысль. «Черт возьми! Ещё не все потеряно! Я могу вернуть Ирэн!» Он вдруг задорно подмигнул Бобби и предложил:

– Хочешь, что-нибудь на твоём ящике сбацаю? Не возражаешь?

Бобби смущённо взглянул на него, но кивнул утвердительно. Фрэнк скинул куртку, засучил рукава. Быстро сев к роялю, он легко пробежался по клавишам, ощутив вновь прилив невероятной радости и счастья, заполнившие душу. Начал играть нечто бравурное, похоже чем-то на один из «Трансцендентальных этюдов» Листа, то пробегал легко, то мощно и сильно ударяя по клавишам. Когда закончил, подумал, что Бобби скажет: «На хрен ломаешь мой инструмент!», поднял осторожно глаза, но увидел ошеломлённое лицо Бобби, он стоял позади рояля и смотрел в оцепенении.

– Ты так классно играешь, – пробормотал Бобби, наконец, чуть заикаясь. – Я думал, ты шутишь. А ты мастер.

– Да брось ты, – смущённо сказал Фрэнк, вставая со стула. – Я уже все позабыл. Так, иногда играл. Для знакомых, – добавил он, и мысленно добавил: «И для Ирэн».

Уже собираясь спуститься вниз, Фрэнк заметил, как на сцену вышла стройная, худенькая, как тростинка девушка в белой блузке в синюю полоску, без рукавов и голубых шортиках, открывающих длинные, точёные ножки. Коротко постриженные, светлые волосы делали её похожей на очаровательного мальчика. Она подошла к Бобби, и положила тонкие, гибкие руки на плечи, прижавшись к его щеке.

– Сейчас, мы скоро уже уходим, – сказал он, поцеловав девушке руку. – Наташа, это мой друг Хэнк. Классный пианист.

– Очень приятно, – сказал Фрэнк, ощущая, как серо-зелёные, изящно изогнутые тетивой лука, глаза девушки притягивают, будто магнитом. – Генри Форден. Бобби шутит, я – бизнесмен.

– Я слышала, как вы играли, мистер Форден, – сказала девушка неожиданно низким, идущим откуда-то снизу, грудным голосом. – Мне очень понравилось.

– Наташа работает в моем заведении, – объяснил Бобби. – Блюз. Классно поёт. Хэнк, приходи послушать. Обязательно! Может подыграешь ей?

– Босс, вас к телефону! – услышал Фрэнк чей-то крик.

Бобби сбежал со сцены, и Фрэнк остался наедине с девушкой, чувствуя странную неловкость. Вновь пробежал по клавишам, и изобразил печальную мелодию «Lady Day», и напел первые строчки «Her day was born in shades of blue». Девушка вдруг подхватила неожиданно мощным контральто, от которого, кажется, завибрировал клавиши, и Фрэнк почувствовал, как волны прошли по всему телу, сконцентрировавшись внизу живота. Доиграв мелодию, он поднял глаза и увидел, как она смотрит, маняще улыбаясь. Смущаясь, встал из-за инструмента и бросил взгляд в зал. Бобби вернулся, и на его лице ясно читалось восхищение.

– Ну ладно, Бобби, я пошёл. Спасибо за гостеприимство. Сколько я тебе должен?

– Ничего, – быстро пробормотал Бобби. – Заходи, Хэнк. У вас здорово получилось.

Фрэнк вышел на улицу в прекрасном расположении духа, открыл дверцу машину и подумал, что не так все здесь плохо. Он может попробовать вернуть Ирэн и тут же перед глазами всплыл нежный овал лица Наташи, её упругие груди, выпирающие сквозь тонкую блузку, безупречной формы бедра. Но помотал головой, отгоняя образ. Мурлыча под нос весёлую мелодию, завёл машину и направился к своей вилле. Вырвавшись на шоссе, понёсся вперёд как молния. Вдруг, громко ревя, нагнал грузовик «Вольво Титан Турбо». Фрэнк изумлённо проводил его взглядом, и нажал на газ. Обогнал, но взглянув в зеркало заднего вида, увидел, что грузовик быстро приближается. «Что за чертовщина! Твою мать! Как они могут с такой скоростью ехать?!» – подумал Фрэнк, взглянув на спидометр, который показывал уже сто десять миль.

Грузовик вновь обогнал его, и вдруг почти под колеса кто-то выбросил здоровенный мешок. Фрэнк интуитивно отвернул руль и на огромной скорости влетел в лесок, росший рядом с шоссе. Машину страшно затрясло на кочках, корнях, раскисших старых листьях. Остановив «Мустанг» в ярде от здоровенного, в три обхвата, ствола дуба, Фрэнк ощутил, как дрожат пальцы. Вылез из машины, придирчиво осмотрел и вернулся на шоссе. Решил оттащить мешок в кусты, но вдруг услышал тихий стон. «Черт, да это человек! Ну вот, скажут, что спас из альтруистических побуждений», – подумал он с усмешкой. Усадив жертву около дерева, достал из кармана шприц с сывороткой и сделал укол, хотя не было никакой уверенности, что эта доза не окажется последней и человек на его глазах не превратится в бешеного мутанта. Фрэнк обошёл машину, постучал шины, заглянул под днище, и с облегчением подумал, что отделался лёгким испугом. Машина цела и невредима. Обернувшись, Фрэнк, что человек пришёл в себя и уже направлялся к нему.

– Ну как, все в порядке? – спросил Фрэнк.

– Спасибо, – глухо ответил тот. – Подвезёшь? Заплачу. Потом. Сейчас нет ничего. Эти козлы все забрали.

– Дружки твои? – усмехнувшись, поинтересовался Фрэнк. – Чем насолил? Ладно, давай садись, только рожу вытри. Она вся в крови у тебя, – добавил он, подавая салфетку. – Куда везти?

– Парковая аллея, дом семнадцать.

Развернув «Мустанг», Фрэнк направился обратно в город, подумав: «Такие порывы могут мне дорого обойтись. Да и черт с ним!»

Глава 3

Вначале перед носом пачку банкнот Фрэнк увидел толстую пачку банкнот, затем услышал знакомый голос.

– Привет, Хэнк.

– Стив, чего пугаешь. Это что – оплата за будущий заказ? – спросил Фрэнк с иронией. – Кого надо убить?

– Если надо, сам убью. Это за то, что ты меня спас.

– Ладно, Стив, мелочи, – бросил Фрэнк. – Как ты нашёл меня?

Достал сигареты, предложил и закурил сам.

– По твоей машине. Только ты один ездишь на чёрном форде «Мустанг Кобра Джет», – ответил Стив. – Все остальное дело техники. Генри Форден – чрезвычайно влиятельный в нашем городе бизнесмен. Скоро скупит весь город.

– И как ты интересно понял, что это «Кобра»? – с интересом спросил Фрэнк, не обращая внимания на лестную характеристику, которую дал ему Стив.

– Очень просто, я же сам собирал эту тачку. Когда на заводе лорда Кармайкла работал.

– И кем работал? – внимательно оглядев его, поинтересовался Фрэнк.

– Мастером участка. Это была последняя модель, которую Фолькленд хотел запустить в серию. Мы успели собрать одну пробную тачку. Он обкатывал её.

– И ты его знал?

– Близко нет. Но он руководил всеми проектами по «Мустангам», а я как раз стал мастером участка, когда Фолькленд хотел заменить конвейер модульным методом. Но он не успел ничего сделать, – грустно закончил он.

– Все из-за него произошло, альтруиста хренова,– воскликнул Фрэнк, стараясь, чтобы тон голоса был искренним. – Если бы не он, все иначе было бы.

Стив чуть заметно поморщился и тише произнёс:

– Да вранье все это. Я считаю. Не был Фолькленд мерзавцем.

– Это почему ты так решил? – спросил Фрэнк насмешливо.

– Фрэнк был честным, порядочным. Помогал от души, не потому что хотел что-то взамен получить – славу, популярность. Просто такой он был. У него все от сердца шло.

– Зато потом все начал разрушать, власть хотел захватить, – холодно сказал Фрэнк, отводя глаза.

– Да не он это был! – воскликнул Стив, и осёкся, настороженно оглядевшись по сторонам. – Не он, – тихо повторил он. – Когда Фолькленд воскрес. Якобы. Я тоже примкнул к нему. И сразу понял, что тот подонок не он.

– Почему?

– Глаза у него другие были. У Фрэнка – честные такие, ясные. А у этого ублюдка – глаза змеи. Да и выглядел он иначе. Лишь физиономия чуть похожа была. А в нашем городе сделать физиономию можно какую хочешь. Жаль. Если бы Фрэнк был жив, все иначе пошло бы. Он и тачки такие классные делал, – мечтательно произнёс он.

– И какие? Самые обычные, – проворчал Фрэнк.

– Дурак ты, Хэнк, – беззлобно сказал Стив. – Фрэнк делал на века, ему плевать было, что человек купит его тачку и всю жизнь на ней ездить будет. И она не развалится через полгода. Чтобы он опять пришёл и ещё купил. Не о бабках он думал, душу вкладывал. Так никто больше не работает. Все только мечтают, как облапошить, бабла настричь.

– Ну и идиот, – бросил Фрэнк. – Надо модели менять, как можно чаще, иначе смысла нет вообще этим заниматься.

– Много ты понимаешь, – возразил Стив. – Он все время пытался новое внедрите, но все равно тачки делал так, чтобы они долго служили. Металл, литье, обработка – все на высоте.

– Стив, я недавно завод купил. Спортивные авто по типу фордов буду выпускать. Не хочешь ко мне пойти работать? – поинтересовался Фрэнк.

– Нет, извини, Хэнк. У меня же своё дело есть. Казино «Флэш-рояль».

– Ну и как тебе это?

– Неплохо. Но бандюки наезжают постоянно, – тяжело вздохнув, признался Стив. – А страховые эти компании хреновы только деньги тянут. И ни черта! Никакой защиты! Суки.

– Стив, ну ведь сам сюда приехал. Райзен тебе свободу обещал? – саркастически спросил Фрэнк, зная прекрасно ответ.

– Да, Хэнк, россказни Райзена многим башку задурили. И я такой же. Тоже думал – раз коммуняк не будет, значит, будет красота. А на самом деле, оказалось не свобода здесь, а беспредел полный.

Весёлый голос вырвал Фрэнка из глубокой задумчивости. Бросил взгляд на часы – большая стрелка неумолимо приближалась к цифре шесть. На табло бежали строчки цифр. На лице Фрэнка не дрогнул ни один мускул. Ещё пять секунд. Все.

– Ну, Хэнк, ты молоток. Почти сто кусков за один день! – воскликнул Майк, высокий, худосочный парень в белой рубашке с расстёгнутым воротом, и широких, висящих на нем брюках.

– Да ладно, завтра все в пыль превратится, – бросил Фрэнк.

– Ага, или ты сразу сделаешь лимон. Пойдём выпьем, может это мне удачу принесёт, – сказал Майк с чуть заметной грустью.

Они перешли через дорогу от здания биржи и сели за один из столиков. Фрэнк только сейчас смог расслабиться.

– Хэнк, как тебе так удаётся, я поражаюсь. По твоему лицу ни фига не поймёшь – выигрываешь ты или летишь вниз, – сказал Майк. – Зачем тебе все это не пойму. Город скупить хочешь на корню? Так тебе «Барон» не даст это сделать.

«Барон» была кличка Мюррея Уолта.

– Почему? – поинтересовался лениво Фрэнк. – Он такой особенный? Убьёт меня?

– У него в руках все ниточки от этого театра марионеток. Захочет, от тебя мокрое место останется, – саркастически проронил Майк. – И никакие камеры жизни не помогут.

Официант принёс им бутылку красного вина и два бокала.

– Ого, божоле Morgon 1929 года! – присвистнул Майк. – Что празднуем? Только не говори, что сегодняшний твой выигрыш. Для тебя это не новость.

– Завод купил. Буду машины выпускать, – объяснил Фрэнк, откинувшись на спинку стула.

– И что? Это для тебя праздник? Ты что-то в этом понимаешь? – поинтересовался равнодушно Майк, наливая себе вина. – Класс, – восхищённо проронил он, пригубив бокал.

– Немного разбираюсь. Есть несколько идей.

– Неужели твои идеи стоят больше, чем успехи здесь? Не верю. Одни убытки. Я бы на твоём месте купил бы себе яхту.

– Угу, и где на ней ходить-то? По Зеркальному озеру? Замечательно. Или выставить рядом с домом, чтобы все завидовали, – язвительно проронил Фрэнк.

– Ну не знаю, зато круто. А завод, грязь, копоть. Поиграешься и все равно спихнёшь кому-нибудь. Я тебя знаю, – погрозив пальцем, сказал Майк.

– Мистер Форден, – услышал Фрэнк тихий, будто извиняющийся голос официанта. – Вас к телефону.

– К телефону? – удивлённо переспросил Фрэнк. – Кто это интересно узнал, что я здесь? Странно. Ладно, Майк, сейчас приду, только все не выдуй. Оставь мне хоть немного, – добавил он.

Взволнованный голос Бейли в трубке заставил нахмуриться:

– Мистер Форден, у нас проблемы.

– Проблемы? Что, черт возьми, случилось, Бейли? Рассказывайте!

– Какие-то люди пришли к нам, сказали, что теперь это их собственность. Я спросил их, ваши это люди, но они ответили, что нет. Мистер Форден, вы не присылали своих людей?

– Как они выглядят? – перебив его, спросил нервно Фрэнк.

– Они все с оружием, и масках. Это не ваши люди? – заикаясь, переспросил Бейли.

– Бейли, слушайте меня внимательно. Ничего не предпринимайте, чтобы их не провоцировать. Через полчаса я буду у вас. И, пожалуйста, успокойтесь. Все будет в порядке, уверяю, – стараясь оставаться спокойным, отчеканил Фрэнк.

Он вернулся к столику, и, взяв свою куртку, сказал:

– Без меня допивай. Бывай.

– Ты куда? – спросил с осоловевшими глазами Майк.

– Собственность свою выручать, – ответил Фрэнк.

Через полчаса, Фрэнк остановил «Мустанг» недалеко от проходной и быстрым шагом направился внутрь. В коридорах стояли вооружённые люди в масках. Увидев Фрэнка, они напряглись и перехватили автоматы. Фрэнк прошёл в цех.

В центре возвышался широкоплечий битюг в тяжёлом бронежилете. И Фрэнк мгновенно узнал в нем главаря одной из группировок, выполняющих задания страховой компании «Руки прочь!» Вытянутое, лошадиное лицо заканчивалось округлым подбородком, кустистые густые брови нависали над прищуренными, близко посаженными глазками, длинные, засаленные патлы выбивались из-под нелепой в этих обстоятельствах бейсболки и торчали в разные стороны. Носогубная складка, глубоко прорезанная на физиономии от ноздрей к подбородку, делала его похожим на марионетку, у которой челюсть открывается, когда её дёргает за ниточки кукловод.

– А, Форден. Что ж ты пришёл один-то? У, да ты без бронежилета, – протянул парень, увидев свободно расстёгнутый ворот рубашки Фрэнка. – Что ж ты так? Думаешь голыми руками с нами справиться? – насмешливо протянул он.

Демонстративно взяв стул, Фрэнк водрузил его в середине прохода, спокойно, с достоинством сел, положив ногу на ногу. И скрестив руки на груди, проронил:

– Ротбард, на каком основании ты впёрся на мою собственность? Или ты не знаешь, что завод принадлежит мне?

– Тебе, Форден? Сообщаю официально: контрольный пакет акций принадлежит мистеру Гранту.

Презрительная гримаса скривила лицо Фрэнка презрительно.

– И с каких это пор он принадлежит мистеру Гранту? – поинтересовался он.

– Уже давно. Мистер Бейли передал его нам. Правда, мистер Бейли?

Бейли, испуганно моргая глазами, взглянул на Фрэнка и пробормотал:

– Правда. Но…

– Понятно. Вы заставили его подписать контракт силой.

– Это не имеет никакого значения, Форден. Это наш завод, и ты тут явно лишний. Ты можешь только признать этот факт и убраться отсюда, как можно скорее, – с нескрываемым чувством превосходства изрёк Ротбард.

– А у меня такое сильное впечатление, что лишние – ты и твои головорезы. И я предлагаю тебе – через пять минут ты уносишь свои копыта отсюда, вместе с твоими говнюками. Ты понял меня, Ротбард? Или сильно пожалеешь.

Ротбард вальяжно подошёл к Фрэнку и саркастически изрёк:

– Я очень испугался твоих угроз. Весь дрожу. Ты не видишь, как я дрожу? Я скажу, мистеру Гранту, что бывший владелец компании, мистер Форден, очень расстроился, напал на меня и хотел убить. Мне пришлось защищаться и, увы, он погиб, – произнёс он, и медленно взвёл курок. – Ах, какая жалость, мой выстрел попал прямо ему в сердце.

– Замечательно, – улыбнувшись, сказал Фрэнк. – Я именно этого и ждал.

– Кстати, Форден, знаю, у тебя нет страховки для камер жизни. Так что ты умрёшь навсегда. Неужели тебе так хочется сдохнуть из-за этого поганого заводишка? – поинтересовался Ротбард.

– Думаю, что мне удастся выжить, – объяснил спокойно Фрэнк. – Уверен в этом.

– Очень сомневаюсь, – с мерзкой ухмылкой бросил Ротбард.

Как хлёсткий удар хлыста прогремел выстрел. Лицо Фрэнка осталось совершенно невозмутимым. Ротбард, нахмурился, взглянул в дуло. Выстрелил в сторону. Пуля легко воткнулась в стальную станину и глубоко застряла в ней.

– Ну, давай, Ротбард, ещё раз попробуй. У тебя пока ещё есть время, – сказал насмешливо Фрэнк.

Мерзавец явно был в замешательстве, но взял себя в руки и вновь взвёл курок. Один за другим над сводами прогремело несколько выстрелов, но все пули, отскочив от невидимой преграды, окружавшей Фрэнка, со звоном усыпали пол.

– Ну ладно, Ротбард, – сказал, наконец, Фрэнк. – Я дал тебе возможность позабавиться. Теперь пришло моё время. Начинаем, – спокойно сказал он, будто обращаясь к своему воротнику.

Ротбард непонимающе взглянул на Фрэнка, но вдруг резко обернулся, услышав вскрик. Один из его подручных захрипел, рухнул вниз, из перерезанного горла хлынула кровь, залив пол. Фрэнк поморщился и пробурчал себе под нос:

– Аккуратнее, твою мать! Потом не отмоешь!

– Извини, босс, – послышался чуть смущённый голос из пустоты.

Остальные ублюдки вздрогнули и начали лихорадочно оглядываться по сторонам, но один за другим оказывались на полу. Невидимые руки хватали их и одним движением сворачивали шею. Ротбард растерянно озираясь по сторонам, вскинул автомат. Перевёл испуганно глаза на Фрэнка и пролепетал, заикаясь:

– Форден, как ты это… Как ты это сделал?

– Ротбард, я тебя предупреждал? Предупреждал. Ты не послушал. Теперь пеняй на себя.

Ротбард в отчаянье вскинул автомат и кружась на месте с перекошенным от страха лицом, начал поливать воздух очередями. Израсходовав обойму, перезарядил и вдруг ощутил, что кто-то сильно схватил его под руки, вырвал автомат. У него подкосились ноги, и он безвольно повис.

– Что это с тобой, Ротбард? Ты побледнел? Тебе дурно? Да, здесь немного душно. Ну, ничего, сейчас мы тебя выведем на свежий воздух, ты там проверишься, – проронил спокойно Фрэнк. – Да и передай, пожалуйста, мистеру Гранту, что на мой завод могут приходить только те люди, которых я сам позвал. Те, кто придёт без приглашения, не могут рассчитывать на мой радушный приём. Понял?

Униженный главарь чуть заметно кивнул. Невидимые силы потащили его к выходу и выкинули наружу. Фрэнк встал, подошёл к стоящему у стены смертельно бледному Бейли и сказал весело:

– Все в порядке. Не волнуйтесь. Да, Бейли. Сообщите рабочим, что следующие три для них выходной, который будет оплачен полностью, как рабочие дни.

– Зачем? – спросил Бейли тихо, вытащил из коробочки лекарство и дрожащей рукой положил в рот.

– Я хочу переоборудовать это место, установить защиту от непрошеных гостей, – объяснил Фрэнк. Я это хотел сразу сделать, но не думал, что кто-то так быстро заинтересуется.

Бейли слабо кивнул. Фрэнк вышел наружу, увидев, что Стив и его трое парней стали видны. Пожал руку Стиву:

– Молодцы. Сколько я тебе должен?

– Ничего. Но…– поднял указательный палец, с намёком сказал Стив. – Первый «Мустанг» мой. Обещаешь?

Улыбка тронула губы Фрэнка. Приятно, что в этом городе есть такие классные парни, как Стив. А не только безжалостные тупые ублюдки типа Ротбарда. Проводив взглядом спину Стива, который садился в массивный Понтиак, Фрэнк взглянул на часы. «Ещё успею к Бобби», – подумал он.

Он приехал почти к самому началу, занял столик, который Бобби оставил для него и приготовился слушать. На эстраду вышла Наташа в блестящем платье, переливающемся под лучами прожекторов, образующих круг света. На ней был парик, длинные, светлые волосы, спадали на плечи, закрывали как плащом. Она запела с такой силой и мощью, что, казалось, задрожали стены. С лёгкостью переходила из одной октавы в другую, поднимаясь выше, затем вновь спускаясь в самый бронзовый низ. Репертуар состоял из популярных песен, много раз спетых разными певцами и певицами, но ей удалось как-то совсем иначе, проникновенно, эмоционально интерпретировать по-новому каждую песню.

Чувственным экспрессивным исполнением она напоминала чернокожую «императрицу блюза» Бесси Смит, и Фрэнк поймал себя на мысли, что голос Наташи, манера исполнения больше подошла бы чернокожей певицы, но в городе сохранялся негласный расистский закон – никаких цветных. Он усмехнулся и вновь стал внимать страстному голосу. Когда она ушла, её место занял невысокий, худощавый певец в концертном костюме и галстуке-бабочке. После выступления Наташи его встретили неважно. Фрэнк оглядел зал и понял по гулу, что люди не довольны. Певец быстро ушёл. И Наташа вышла вновь, в другом платье – цвета чернёного серебра, облегающим гибкое тело, как змеиная кожа.

– Мистер Форден, – услышал Фрэнк шёпот, и, обернувшись, увидел официанта, который совал ему записку. Развернув её, покачал головой недовольно. «На кой черт я ему понадобился!» Но все-таки встал и пошёл за официантом.

– Бобби, что случилось? – спросил Фрэнк, с удивлением наблюдая, как тот испуган и подавлен. – На тебя наехали что ли? Что ты нервничаешь?

– Хэнк, выручай. Очень тебя прошу, – пролепетал Бобби дрожащим голосом. – Я не знаю, что делать.

– Бабки нужны? – поинтересовался Фрэнк. – Сколько?

– Нет, Хэнк. Я сам тебе заплачу. Помоги, пожалуйста, – плачущим голосом пробормотал Бобби.

– Да что с тобой, твою мать! Объясни по-человечески! – прорычал Фрэнк.

Его уже начало злить, что Бобби отвлекает его, и не даёт послушать Наташу.

–Понимаешь, Моррисон в стельку пьян, он не может выступать, – быстро проговорил Бобби. – Этот мерзавец нажрался так, что двух слов связать не может.

– И я тут причём? – перебил его раздражённо Фрэнк. – Слушай, Бобби, я хочу послушать Наташу. Она классно поёт, а ты меня задерживаешь.

– Хэнк, Наташа простужена, она и так уже перепела больше нормы, но у неё, понимаешь, связки. Хэнк, я прошу тебя, выступи. Ну, хотя бы пару песен, каких хочешь, – умоляюще пробормотал он.

Нет, Бобби не шутил. Фрэнк ошарашено воззрился на него, пытаясь подобрать слова.

– Бобби, ты вообще в своём уме? Я – бизнесмен, да и петь я ни хрена не умею. Это будет ещё хуже, чем с Моррисоном. Твои посетители меня отметелят в лучшем случае, а в худшем – пристрелят.

– Нет, Хэнк, ты классно пел. Тогда с Наташей. Я слышал. И играешь ты здорово. Ну, выйди, исполни пару номеров. Я понимаю, ты не очень готов, но импровизация даже лучше. Я тебе на саксе подыграю.

На перепуганного до полусмерти Бобби было страшно смотреть. Но с другой стороны аккумулятор защитного поля сел за время общения с Ротбардом. Если недовольные его исполнением слушатели захотят убить незадачливого певца, тот отправится на тот свет. Навсегда.

– Ладно, дай мне какой-нибудь костюм что ли, – бросил он глухо, заметив с сильным неудовольствием, какой радостью засветились глаза Бобби.

Массивный рояль выглядел слабой защитой, но Фрэнк постарался отгородится от зала невидимой стеной. Пробежал по клавишам, заметив, что инструмент расстроен. И стал петь «Балладу Мэкки-ножа» из «Трёхгрошовой оперы», стараясь не сбиться и в самый ответственный момент не забыть слова. На втором куплете вдруг почувствовал, что убивать его пока не собирается. Бросив быстрый взгляд в зал, увидел, что слушатели подпевают ему и отбивают ритм ладонями. Это подбодрило его и он начал выдавать такие пассажи, что казалось рояль покраснеет стыда.

Ему хлопали так, будто, по крайней мере, он открыл секрет вселенского счастья. Обретя веру в себя, Фрэнк исполнил залихватскую «I’m Gonna Live Till I Die», которую очень любил. Про себя отмечая со стыдом, что от его исполнения Фрэнк Синатра в гробу бы перевернулся. Но зал, раззадоренный смелым решением подавать все песни каким-то неожиданным, необычным способом, воспринимал его эксперименты на ура. Когда он, адски уставший, встал из-за рояля, то ему рукоплескали так, будто он мировая знаменитость. Он ушёл за кулисы, чтобы отдать костюм Бобби и, столкнувшись с ним, поморщился, увидев нескрываемое восхищение в его глазах.

– Хэнк, ты просто мастер, – воскликнул он. – Нет, честно!

– Ладно, Бобби, – бросил Фрэнк, отводя пачку банкнот, которую пытался ему сунуть Бобби. – Я для себя играл.

– Но ты можешь у меня выступать, – быстро проговорил Бобби. – Вместе с Наташей!

Фрэнк чуть не расхохотался, представив, как утром будет спекулировать на бирже, днём придумывать новые модели автомашин, а по ночам выступать в клубе у Бобби. И тут уже не поможет никакая «волшебная вода». Через пару месяцев он точно отправится на кладбище. Решил наотрез отказаться, но вдруг вспомнил Наташу, стройное тело, длинные, безупречные ноги, которые виднелись в разрезе роскошного платья, чувственный голос и неожиданно для себя сказал:

– Ладно, Бобби, я подумаю.

Он спустился в зал, ощутив, как зверски пересохло в горле. Официант принёс бутылку виски. Опрокинув стаканчик, Фрэнк подумал, что не так уж отвратительна жизнь в этом проклятом городе. Из служебного помещения вышла Наташа, она переоделась в белую блузку, обтягивающие голубые бриджи и выглядела по-домашнему милой. Увидев его, улыбнулась и присела за столик.

– Вы замечательно выступили, – сказала она немного простуженным голосом, и Фрэнк понял, что Бобби не врал. – Мне очень понравилось.

– Да ничего особенного, – бросил Фрэнк, совершенно не рисуясь. – Что выпьете?

– Спасибо. Не хочу. У вас хороший голос. Поёте с душой, – продолжала она. – Техника, правда, неважная.

– Да, я знаю, из меня певец, как из дерьма пуля, – бросил Фрэнк, усмехнувшись.

– Нет-нет. У вас сильный голос, достаточно большой диапазон. Техника – дело наживное, а голос – от Бога. Вам надо только немного поупражняться. И играете вы замечательно. Вы долго учились музыке?

В глазах девушки Фрэнк заметил призывный свет, но тут же подумал, что не стоит ссориться с Бобби и заставлять его ревновать.

– Мать мечтала, что я стану великим пианистом, – ответил Фрэнк. – А я рояль ненавидел. Правда, потом даже понравилось. Хотя, вряд ли из меня что-то получилось бы.

– Подвезите меня домой, – попросила она, нежно сжав его руку.

– А как Бобби? Он не будет возражать? – поинтересовался Фрэнк, понимая, куда она клонит.

Наташа улыбнулась, блеснув глазами из-под пушистых ресниц, и спокойно ответила:

– Не будет. Я сама себе принадлежу.

Певицы были слабостью Фрэнка. Он не мог устоять. Хотя ни к чему хорошему это не приводило.

Они вышли на улицу и Фрэнк заметил, что около его машины копошится какая-то тёмная личность. В прямом и переносном смысле.

– Наташа, подожди меня здесь, пожалуйста, – бросил он, стараясь скрыть раздражение.

Вытащив беретту, подкрался сзади, и процедил сквозь зубы:

– Ну и какого хрена тебе здесь нужно?

Мужик вздрогнул, резко обернулся, и Фрэнк увидел блеснувший в свете луны нож, который тот угрожающе выставил, но тут же опустил, оценив по достоинству неравенство сил.

– «Мустанг» 67-го года, я не мог удержаться. Извините, мистер, – пробормотал он.

– 68-го, – поправил Фрэнк, поймав себя на мысли, что ситуация настолько комична, что он сейчас рассмеётся.

Тип попятился, развернулся и убежал, сломя голову. Фрэнк, уже улыбаясь, махнул рукой Наташе, она подошла, села в машину.

– Как ты умеешь уговаривать людей, – с улыбкой проронила она, погладив его по бедру.

Бешеное желание вырвалось наружу. Он сжал её в объятьях, начал жадно целовать, в шею, расстёгивая блузку, лаская упругие груди, с быстро затвердевшими сосками. Но с трудом оторвался, осознав, что маленький «Мустанг» неподходящее место для продолжения. Увидев её сияющие глаза, смущённо пробормотал:

– Поедем ко мне? Не против?

Она обвила его шею и вместо ответа поцеловала в щёку. Улыбнувшись в предвкушении удовольствия, Фрэнк завёл машину. Выехал на одну из улиц, и мысленно выругался, обнаружив очередную аварию. Автовладельцы решили не прибегать к услугам своих страховых компаний и бурно выясняли отношения с помощью собственных частей тела. Свернув в узкий переулок, повёл машину в объезд. Неожиданно прямо перед ним выскочил массивный Понтиак, перегородив дорогу. Фрэнк затормозил и ощутил слабый удар в бампер. Сзади «Мустанга», откуда не возьмись, возник кабриолет Плимут «Бельведер» небесно-голубого цвета, явно побывавший в крутых переделках, разбитые фары, искореженные крылья. В его дверце при свете фонарей зияла огромная вмятина, которую «Мустанг» оставить никак не мог. От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Бросив напряжённый взгляд на Наташу, Фрэнк строго предупредил: