Текст книги "Алексей (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава ТридцатьПятая

АВРОРА

M

прижав колени к груди, я села на подоконник и уставилась на улицу, ничего не видя. Прошло четыре недели с тех пор, как мы вернулись из России. Целых четыре чертовы недели, и я понятия не имел, как я функционирую. Но я функционировал, хотя и чувствовал себя пустой оболочкой.

Доказательства смерти Ивана были переданы в ФБР. Первые дни были безумно загруженными. Изобилие свидетельств о похищениях за последние тридцать лет. Местонахождение мальчиков, которые выжили, и тех, которые нет. Имени Кингстона не было ни в одном из списков. Дни и ночи прочесывания всех бумаг. Имя Софии Каталано было частью этих документов, хотя, казалось, никого эта женщина не интересовала. Меня это волновало.

Я была эмоционально и физически истощена. Но это было лучше, чем это молчание. Ничего не оставалось, как думать о каждой детали, пока я носила куртку, пахнущую Алексеем. Должно быть, я сошел с ума.

Аромат, который остался на нем, успокоил меня.

Это было чертовски глупо, но это успокаивало меня и мучило одновременно.

Я должен перейти к следующему крупному делу. Это дело было раскрыто. Бюро признало мою работу хорошо выполненной, затем дало мне творческий отпуск. Обязательный. Неопределенный срок. Очевидно, требование исходило от начальства, и я подозревал, что это был один из моих братьев. Или все трое.

Макгован получил повышение. Все кричали, что мир теперь стал лучше. И все же для меня это было еще более грязно, чем когда-либо.

Как я и предсказывал, трое моих братьев были приведены в состояние повышенной готовности, когда не смогли связаться со мной. Они буквально ждали час, прежде чем отправиться за мной. Я был впечатлен, что они ждали так долго. Используя все имеющиеся в их распоряжении ресурсы и охранную компанию, которой они руководили, они пошли по следу, который привел их ко мне. Им никогда не приходило в голову, что я работал под прикрытием, и, конечно, Макгован их не просветил.

Байрон настоял на том, чтобы остаться, отказываясь покидать меня. Четыре недели с Байроном любого довели бы до пьянства. Он хлопотал надо мной, как с ребенком.

Другие мои братья звонили каждый чертов день. Я ни с кем из них не поделился тем, что узнал. Они уехали из Кингстона, а я нет. Так что не было смысла бередить им старые раны. Я не хотел, чтобы они снова переживали те темные времена.

Зазвонил мой телефон. Я потянулась за ним на маленьком приставном столике и ответила, не двигаясь с места. Вид не был впечатляющим, но это было лучше, чем картинки в моем воображении. Измученное тело моего брата. Его крики. Его вопли. В моем представлении он все еще был маленьким мальчиком, которому нужна была помощь.

“Алло. Алло?” Голос Ройса прокричал в наушнике, который я держал в руке. Черт, я забыл, что ответил на звонок.

“Привет, Ройс”. Боже, как я устала. И все же сон в эти дни был еще более мучительным. Мой разум задавался вопросом, куда ему хочется в моих снах. Алексею, его рукам на мне, его шрамам и светло-голубым глазам. Кингстону и страху, который, как я представляла, он испытывал.

“ Ты там? Голос Ройса вернул меня назад.

“ Чего ты хочешь, Ройс? – Устало спросила я.

“Это такой способ ответить своему любимому брату?” – поддразнил он.

Мои губы изогнулись в мягкой улыбке. – Хорошая попытка, но вы все мои любимые братья.

“ Но только между нами, ” прошептал он. “ Я твой любимчик. Верно?

Я понизил голос. – Только между нами, – начал я, затем сделал паузу для драматического эффекта, – вы все мои любимые братья.

Он усмехнулся, и я услышал низкий смех Уинстона за его спиной. “Она надрала тебе задницу, Ройс”.

– Вы двое хуже всех, – пробормотала я.

– Но ты почти признала, что я твой любимый брат, – просиял Ройс.

Я покачала головой. “ Нет, я этого не делала. Чего ты хочешь? В наушниках послышался его тяжелый вздох, и меня тут же охватило сожаление о том, что я была грубой. Они просто волновались, а я только и делала, что доставала его. “ Прости, ” быстро добавила я. – Я просто устала.

“Ты остаешься в Новом Орлеане?” Он знал, что я нахожусь в обязательном творческом отпуске. Когда у тебя много братьев и сестер, хранить секреты сложно. Правда заключалась в том, что оставаться здесь не имело смысла. У меня здесь не было друзей. А хищник, который охотился на детей, был мертв. Я даже не был уверен, хочу ли продолжать работать в бюро.

“Я не знаю”. Возвращение в Округ Колумбия имело наибольший смысл. Там были Сейлор и Уиллоу вместе с маленьким Габриэлем. Это отвлекло бы меня от всего этого. И все же, покидая Новый Орлеан, я чувствовал, что обрываю последнюю нить, которая связывала меня с… Думаю, это был Алексей. Или, может быть, это был Кингстон. Я не знал. Надежда на то, что я найду своего брата, угасла, но я не была готова двигаться дальше.

Он глубоко вздохнул, затем выдохнул. “Отец устраивает политический ужин”. Я напряглась, зная, что за этим последует. Он попросил бы меня прийти. Всегда было лучше, когда семья была рядом во время этих политических ужинов. Я не хотела идти. Он ни разу не позвонил мне за последние восемь месяцев. Восемь гребаных месяцев. “Он хочет, чтобы мы все были там”.

“Нет”.

“ Я знал, что ты это скажешь, ” протянул он. “ Сделай это ради нас. Ради Уинстона, Байрона и меня.

Я понял, что он имел в виду. Он бы ворчал и винил их, если бы я не появился. Моему отцу никогда не приходило в голову, что именно из-за него я никогда не ходил рядом с ним. Я ненавидел его болтовню и беспринципность в стремлении продвинуться в политическом мире. А последнее открытие заставило меня невзлюбить его еще больше.

Я убил человека, которого он привел к нашему порогу. Я не испытывал угрызений совести из-за того, что отнял у человека жизнь. Иван заслуживал смерти, но это не залечило эту дыру в моей груди.

“Когда это?” – Спросил я.

“Через четыре недели”, – пробормотал он. Он тоже не хотел ехать. “Значит, еще месяц, и я позволю тебе освободить для этого место в твоем расписании. И не оправдывайся работой. Мы все знаем, что ты в творческом отпуске. На неопределенный срок ”.

Придурок. Конечно, он исключил бы это оправдание еще до того, как я успела бы его произнести.

“ Если хочешь немного покоя, можешь остаться у меня. Я услышала улыбку в его голосе. – Потому что я твой любимчик.

Как и у всех моих братьев и сестер, у Уинстона был собственный пентхаус в Вашингтоне, хотя вне его он проводил больше времени, чем в нем.

“Все в порядке, я останусь в нашей квартире, если приеду. Я скучаю по девочкам и Габриэлю”.

“ Хорошо, хорошо, ” пробормотал он. – Время, проведенное с девочками, пойдет тебе на пользу.

Затем он замолчал, как будто сказал слишком много. Последовало сердцебиение в тишине, мы оба не знали, что сказать. По правде говоря, в последнее время я чувствовал себя опустошенным, а молчать было лучше, чем разговаривать.

“ Я дам тебе знать, если приду, ” пробормотала я. – Кроме того, Габриэль – мой любимчик, – мягко поддразнила я, пытаясь разрядить напряжение.

“Ты не можешь пойти на попятную”, – усмехнулся он. “Я твой любимчик. Кроме того, Габриэль – племянник, так что он может быть твоим любимым племянником. Я твой любимый из ”трех братьев".

Три брата.

Должно быть, четверо братьев. Алексей стоил мне одного брата. И все же я в него не стрелял. Я не мог в него выстрелить. И я не мог перестать думать о нем.

“Ладно, мне нужно идти”, – пробормотала я, внезапно мое настроение испортилось, и я быстро нажала кнопку отбоя. Я ненавидела себя за то, что не ненавижу Алексея. Я хотела возненавидеть его до глубины души, заставить страдать. И все же я не могла избавиться от чувства, что он страдает.

“Не моя проблема”, – раздраженно пробормотала я. Хотя моя проблема заключалась в том, что я хотела сделать его лучше. Желание обнять его или поговорить с ним, не то чтобы он был любителем поговорить, постоянно жило в моем сердце. И все же, каждый раз, когда я думала о нем, я также думала о Кингстоне. И как он стоил мне моего брата. Я не мог представить одно без другого.

Раздался звонок в дверь моей квартиры, и я тихо застонала. Я знала, что Байрон снова забыл свои гребаные ключи. Он настаивал, что ключи остались в прошлом, и мне нужен замок с отпечатком пальца. Ни за что, блядь. Мне понравились мои ключи, большое тебе спасибо. Он должен был вернуться домой, к своей жизни. Такими темпами я бы вернулся к более умственной работе, чем до творческого отпуска.

“Войдите. Открыто”, – крикнула я, не потрудившись открыть дверь.

Я прислонилась лбом к коленям, чувствуя себя измученной. Все эти чертовы эмоции выматывали. Может быть, мне стоит поговорить с психиатром, как предлагало бюро. За исключением того, что я не мог никому рассказать о том, что меня действительно беспокоило. Точно так же, как я не мог никому рассказать о том, что случилось с Аней. Мы обещали ей.

Сейлор, Уиллоу и я помогли друг другу справиться с этим ужасом. У Байрона, Уинстона и Ройса была пятилетняя девочка, которая месяцами оплакивала своего Кингстона.

Но теперь… Я был один. Я хотел поговорить, но не смел никому рассказать, что Алексей, мальчик с разбитыми глазами, стоил мне моего брата.

– Здравствуйте, агент Эшфорд.

Не голос моего брата. Я резко подняла голову и обнаружила Сашу Николаева, стоящего в моей гостиной, одетого в темный дорогой костюм и скрывающего свою безжалостность. И эта акулья улыбка на его лице.

“ Какого хрена ты делаешь в моей квартире? Прошипела я, вскакивая на ноги.

“ Расслабься, милая, ” протянул он, не двигаясь с места. Он даже засунул руки в карманы, как будто это придавало ему менее угрожающий вид. “Мы с тобой собираемся поговорить”.

Я нахмурилась так сильно, что у меня заболели брови. Возможно, Алексей не был настоящим психопатом. Может быть, это был этот парень, потому что никто в здравом уме не осмелился бы приблизиться ко мне после того, как Байрон пригрозил им.

“ Ты сумасшедший. Я оглядела свою пустую квартиру, пытаясь найти что-нибудь, что я могла бы использовать в качестве оружия. Мое огнестрельное оружие было в спальне, под охраной, и, несмотря на крупное телосложение Саши, у меня было ощущение, что он двигался как пантера. Так же, как и Алексей.

“Возможно, немного сумасшедший”, – признал он, и я приподняла бровь. Да, в семье Николаевых определенно было сумасшествие.

“Чего ты хочешь?” Я спросил его. Не было смысла обсуждать безумие этого человека.

“ Я хочу поговорить об Алексее. Я замерла, мое сердце болезненно дернулось, а затем возобновило биение. Я ненавидела то, что от одного упоминания его имени у меня болела грудь. Я молчала, ожидая. “ Ты знаешь, что моя мать похитила его, когда ему было два? Я кивнула, вспоминая его историю. “Ты знал, что она перевозила его каждый год, чтобы он не мог привязаться к семье?” Я проглотила комок в горле, кивая. “Затем, когда ему было десять, первая семья, которая заботилась о нем, пыталась защитить его, они были хладнокровно убиты. Моей матерью и Иваном Петровым. Пока он наблюдал.

В моей квартире, похоже, не хватало кислорода. “ Почему? – спросила я. Я задохнулась.

“Она была психопатичной сукой”. Его голос был холодным и бесстрастным, но что-то уязвимое промелькнуло в его бледных глазах. Я думал, что мои отношения с отцом были дерьмовыми, но это не затронуло николаевских родителей. “Иван пытал его, издевался над ним. Морил голодом”. Воспоминание вспыхнуло в моей голове. Разбитые глаза. Он выглядел печальным, его одежда была поношенной. Почти лохмотьями. Я вложила свою руку в его, потому что ему было так грустно. Я вспомнила его. Он. В зоопарке со мной, когда я была маленькой девочкой. И когда я бежала, он был позади меня. Каждый раз, когда я почти останавливался, он убеждал меня продолжать.

Он спас меня, но не моего брата. Почему? Я вспомнила, как он бежал за мной всю дорогу домой. Я остановился прямо у ворот нашего поместья.

– Пойдем со мной, – взмолился я.

Его глаза были такими печальными. Бледными, как самое чистое летнее небо. Мои щеки были мокрыми от слез, и его большая рука вытерла еще одну слезу, скатившуюся по моей щеке.

“ Ты был храбрым, крошка. ” Его голос был хриплым, хотя он старался говорить тихо. “ Продолжай быть храбрым. Иди в дом. Я останусь здесь, пока ты не окажешься внутри в безопасности.

“ Кингстон, ” захныкала я. “ А как же Кингстон? Мой брат.

Он был таким большим и рослым, что наклонился, и я схватила его за рубашку, крепко сжимая ее в кулаке, чтобы убедиться, что он не оставит меня.

“Я достану его. Я найду способ”, – поклялся он с сильным акцентом, его голос был хриплым и полным эмоций. “ Я найду его, крошка. Несмотря ни на что.

Алексей вернулся в Кингстон. Даже Иван сказал это. Алексей сдержал свое слово, за исключением того, что для моего брата было слишком поздно.

“ У него нет привязанностей, агент Эшфорд. Голос Саши вернул меня в настоящее. “С ним так жестоко обращались, что он не позволяет никому прикасаться к себе. Тем не менее, я видел, как ты сидела у него на коленях. Прикасаюсь к его лицу. Не уничтожай и его тоже.

Я не хотела уничтожать его. Я просто хотела, чтобы эта боль в моей груди прекратилась. Забыть его.

– Он привел Ивана ко мне и моему брату, – тихо сказала я.

“Я не знаю, что произошло, но я уверен, что у него не было выбора”. Я бы отдал должное Саше, он заботился о своем брате. Так же, как я заботился обо всех своих. “Позволь мне отвести тебя к нему, чтобы он мог объяснить”.

– Это он тебя послал?

“Нет”.

Конечно, нет. Хотя у меня не было права расстраиваться из-за этого. В конце концов, я сказала ему держаться подальше. Я угрожала ему.

“Здесь нечего объяснять”, – сказал я ему. “Время объяснений пришло и прошло. Он мог бы объяснить полиции, когда Иван впервые забрал моего брата”. Я позволила словам осмыслиться, прежде чем продолжила. – Он мог бы объяснить мне это, когда встретил меня.

“ Значит, ты выбросишь его? – спросил он с тяжелым обвинением в голосе. “Точно так же, как и все остальные в его прошлом”.

Мое горло горело, а душа была разбита вдребезги. Алексей тоже достаточно страдал, всю свою жизнь. Могла ли я вообще винить его за то, что он спас себя? Я не могла и не стала бы. Если бы только это не стоило мне моего брата. Или, может быть, меня грызла моя собственная вина. Я, блядь, больше ничего не знал.

Я плотно сжала губы, мои глаза метнулись прочь от мужчины, который напоминал мне того, кто каким-то образом проник мне под кожу. Месяц без Алексея показался долгим. Это был просто секс, твердила я себе. И все же, это было нечто большее. История. Слова. Каждый вздох. Его гребаная единственная прекрасная улыбка, которую он мне подарил. Мои глаза горели, и глубоко в душе я чувствовала тоску.

“ Тебе лучше уйти, ” сказала я ему дрожащим голосом. Мне нужно было, чтобы он ушел, пока я не развалилась на части. – Мой брат вернется с минуты на минуту.

Он покачал головой, разочарование отразилось на его лице.

Не сказав больше ни слова, он вышел из моей квартиры.

Глава Тридцатьшестая

АЛЕКСЕЙ

Я

замедлил шаг, поднимаясь по лестнице к воротам поместья. Из всех гребаных мест – во Флориде.

Рафаэль Сантос дал мне наводку. Я отплатил ему еще одной информацией. Теперь он охотился за женщиной в Вашингтоне, округ Колумбия. Я раскопал информацию об Ане, сестре одной из лучших подруг Авроры. С тех пор, как я оказался в России, мечта Авроры не давала мне покоя. Информация, которую я нашел, была тревожащей.

Прошел месяц после фиаско в России. Я подавил желание преследовать Аврору. Я хотел убедиться, что с ней все в порядке и она в безопасности. Я скучал по ее шоколадному запаху. По ее мягкой коже. Я так много хотел ей сказать. И все же я знал, что должен держаться подальше. Даже если бы она каким-то образом простила меня, я не смог бы быть тем мужчиной, которого она хотела или в котором нуждалась.

Поэтому я сосредоточился на охоте на Игоря. Проныра, который каким-то образом всегда находил способ сбежать, не оставив на себе ни царапины. Я бы не позволил ему стать следующим Иваном. И он знал Аврору, так что оставить его в живых было невозможно.

Мой телефон зазвонил, и я выругался. Я забыл его выключить. Это было еще одно событие, произошедшее после России. Я был так чертовски отвлечен, что не мог функционировать. На самом деле жалко.

– Что? – спросил я. – Что?

Это был Василий. – Какого хрена ты делаешь во Флориде? – спросил я.

– Ничего.

Мгновение тишины. “Пожалуйста, скажи мне, что это не имеет отношения к тому агенту”, – проворчал он.

“Не имеет никакого отношения к агенту”. Это имело прямое отношение к ней.

“Звонил Моррелли”, – продолжил он, делая вид, что поверил моему ответу. “Он ищет ссылки на Софию Каталано, двоюродную бабушку Бьянки. Он сказал, что пытался дозвониться до тебя, но не смог дозвониться.

Мои пальцы взволнованно сжали трубку. – Я был занят.

– Не могли бы вы прислать ему описание пожилой женщины?

“ Я был слишком занят, присматривая за своей женщиной, – огрызнулся я, – … чтобы убедиться, что Иван, блядь, не изнасиловал ее. Так что, блядь, нет, я ничего не могу ему рассказать о ней. Она была старой. И чертовски сумасшедшей. И ты можешь сказать Моррелли, что если я доберусь до ее сумасшедшей тетки раньше, чем это сделает он, она будет покойницей ”.

Черт, я потерял самообладание.

“ Почему? – Спросил Василий. – Что с тобой сделала эта старуха?

“Она ударила мою женщину, вот что, черт возьми”, – огрызнулся я.

Моим единственным ответом было временное молчание. Обычно я находил в нем утешение, но в последнее время не очень. Я услышал ее голос, и это заставило меня поискать ее, только чтобы обнаружить, что это мой гребаный разум сыграл со мной злую шутку. В последнее время тишина душила меня, обвивая своей невидимой рукой мою шею и лишая жизненных сил.

“ Твоя женщина? Голос Василия прорезал тишину. Он был спокоен и рассудителен. Это только раззадорило меня. “Алексей, мой мальчик”. Он называл меня своим братом. Василий никогда не был сентиментальным. Он был таким же холодным, как и я. “Эшфорды – могущественные люди. Если агент Эшфорд намекнет им, что произошло, они вернутся и набросятся на них. Лучше держаться от них подальше.

Невысказанные слова Василия были понятны. Не связывайся с семьей Эшфорд.

Не в настроении прислушиваться к доводам разума, я закончила разговор и выключила телефон, затем продолжила подниматься по роскошной мраморной лестнице. Игорь всегда любил красивые вещи. Сначала этот замок в России, теперь этот особняк из белого мрамора.

Если бы я хорошо знал Игоря, а я, к сожалению, знал, он, вероятно, прятался где-то здесь и ударил бы меня в спину. Хотя маленькое куриное дерьмо оказалось большим трусом, чем я предполагал. Я нашел его съежившимся под своим столом, цвет его лица напоминал мел, лицо было полно ужаса, а глаза вытаращены от ужаса.

Этот ублюдок даже не пытался сопротивляться или сбежать.

Мои губы скривились от отвращения. Я подошла к нему. Прежде чем он успел пошевелиться, я схватила его за шею и подняла в воздух. Я поймал его удушающим захватом.

Мой рот скривился в жестокой ухмылке, которая, я знала, до смерти пугала людей. Кроме моего маленького агента.

Моя рука пронеслась по столу со стеклянной столешницей, и все дерьмо, которое было на нем, рухнуло на пол. Мои пальцы так крепко сжали его шею, что его цыплячья шейка стала фиолетовой. Я ударил его о стол, и он вскрикнул, когда его драгоценное лицо ударилось о стекло и оно разлетелось вдребезги.

Я снова поднял его и швырнул на пол, позволив стеклу врезаться в его плоть. Он забился, попытался встать на колени и убежать. Мои ноздри раздулись от ярости.

Больше не буду бегать за этим ублюдком. Ледяная ненависть затопила мои вены. Он посмел взглянуть на мою женщину. Он думал, что может причинить ей боль. Мои черные армейские ботинки врезались ему в спину, и я навалилась всем весом своего тела ему на спину.

Через. Мою. Смерть. Тело. Или его; предпочтительно его.

“ Подожди, подожди, ” взмолился он, поднимая окровавленные руки в знак капитуляции. Он надеялся на пощаду, но ее не получил. – Я дам тебе все, что угодно, Алексей.

Он не сопротивлялся, и желание снять напряжение пронзило мои мышцы, жажда крови требовала удовлетворения.

Я ухмыльнулся, слегка наклонившись. Я позволил ему поверить, что он может купить меня. “Старуха”, – прорычал я. “Как мне ее найти?”

Глаза Игоря расширились. Я не думал, что можно найти его более напуганным, но он был. Кем, черт возьми, была эта женщина, чтобы он так боялся ее? Да, она была женой Ивана. Двоюродная бабушка Бьянки. И все же я чувствовал, что мы упускаем здесь что-то важное.

Так же, как и Аврора, я чувствовал, что в этой старой женщине было что-то ненормальное.

“ Где? Я стиснула зубы. Наклонившись, я перевернула его, затем прижала предплечьем к его шее. – Не заставляй меня спрашивать снова.

“ Прячется, ” захныкал он. – Никто не знает, где она живет.

– Почему? – спросиля.

“ Я, блядь, не знаю. Этот парень был бесполезен.

Я стиснула челюсти, свободной рукой схватила его за волосы, приподняла их и швырнула на пол. Я прижала его лицо к стеклу, и он заплакал еще громче.

– Я же говорил тебе, что ты окажешься не по ту сторону решетки, – усмехнулся я.

Я взвел курок, но прежде чем я успел прицелиться ему в голову, он закричал. “Греция”, – крикнул он. “Она где-то в Греции. Это все, что я знаю.

“За это я мог бы убить тебя быстрее”, – сказал я непринужденно. Я сделал два точных выстрела ему в коленные чашечки. От его криков боли задребезжало стекло. Я вытащила нож из ботинка и вонзила кончик лезвия ему в шею. “ Но не слишком быстро, ” протянула я. “В конце концов, у нас есть счеты, которые нужно свести”.

Мне доставляло удовольствие наблюдать, как его жалкая жизнь утекает из его глаз.