Текст книги "Начало пути (СИ)"
Автор книги: Ева Шафран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 10
Окно было раскрыто настежь, тёплый ветерок проникал в комнату, путался в тюле и приносил ароматы свежей зелени и цветов. Лана радостно потянулась на кровати. Наконец настал ее восемнадцатый день рождения! Но важно было то, что сегодня она отправляется в плавание, которое ждала, изнывая от нетерпения. Завтрак принесли прямо в постель, и девушка довольно уплетала блины с сиропом.
– Как ты себя чувствуешь, милая? – ласково спросила Анита, заглядывая к дочери в комнату. – Сегодня боль не такая сильная, как вчера?
– Все в порядке, мамуля, – потягиваясь и зевая, ответила Лана. Настроение было великолепное, ее буквально распирало от предвкушения, хотелось поделиться своим счастьем со всем миром. Даже боль в ноге казалась сущим пустяком, радость оказалась лучшим обезболивающим.
– Но ведь ты слышала, что доктор сказал? – строго спросила мать. – Тебе не желательно утруждать ногу. Может быть, – она заглянула в карие глаза дочери, – все же отменим плавание? К тому же Габриель не горит желанием плыть сейчас.
– Нет, – Лана резко выпрямилась. – Нога почти не болит, ерунда. А если братец не хочет плыть, то может оставаться. Мне не обязательно его сопровождение.
– Отец строго наказал, что одну тебя не отпустит, это опасно и не прилично, – Анита недовольно качнула головой, светлые волнистые волосы блеснули на солнце. – Леди должна быть сопровождаема, особенно, в таком путешествии. Ты ведь сама знаешь, надеюсь, не забыла уроки этикета.
– Ладно, – вздохнула Лана, отправляя в рот следующий блинчик. Внутри все сияло от счастья. Не омрачило радости и то, что старший брат тоже поплывет, скорее всего будет пытаться испортить ей настроение. Но главное, она наконец-то выйдет в море. Простор, вода, ветер, паруса!
– Чуть не забыла! – спохватилась Анита, вытаскивая из кармана платья конверт. – Тебе письмо.
Девушка нахмурилась, отставляя поднос с пустыми тарелками. Письмо оказалось от Хэйварда. Оно гласило о том, что юный Фринверт просит прощение за вчерашнее, а так же называет себя рабом её сердца. Желает встретиться сегодня же и разобраться в их чувствах.
– Романтик недоделанный, – возмущённо проговорила Лана, небрежно бросая письмо на пол.
– От кого оно? – спросила мама, прожигая любопытным взглядом клочок бумаги. Если бы не этикет, она бы бросилась к нему со всех ног. Лана представила эту картину и хмыкнула.
– От Хэйварда Фринверта.
– Он всё же простил тебя за вчерашнее? – глаза матери радостно блеснули.
– Простил? Меня? – Лана поморщилась. – Сам прощение просит, прочитай, если хочешь.
Вид в окне привлекал девушку гораздо больше, а вчерашняя ссора на празднике вспоминалась как нечто незначительное, мелкое и недостойное внимания по сравнению с приятными утренними мыслями о море.
Именно разрешения прочитать письмо Анита Лангоф и ждала. Она стремительно подхватила бумагу с пола и жадно пробежала глазами.
– Доченька, но ведь это шанс! – сказала она поучающим тоном. – Он настоящий джентльмен. Я считаю, что ты должна идти на встречу и поговорить с ним. Такие, как он, встречаются крайне редко.
– Да, ты права, он редкостный засранец. Я никуда не пойду с ним, – раздражённо бросила Лана.
– Ты не представляешь, как ты ему сделаешь больно, – мать покачала головой. – Он тебя любит.
– Он любит только себя. Мама, мне кажется, что ты меня не слышишь. Я Фринверта не люблю, он меня тоже не любит. Да, мы знаем друг друга с детства, но это не значит, что это обязательно должно перерасти в нечто большее. Всё, отныне это закрытая тема.
– Я очень надеюсь, что ты образумишься, – с надеждой вздохнула леди Лангоф, посмотрев на дочь, как на глупого ребёнка, не понимающего прописной истины.
Как только Анита Лангоф покинула комнату, Лана, стиснув зубы, встала возле кровати. Нужно было пройтись, чтобы привыкнуть к боли в ноге, которая начала заметно нарастать. Если родители увидят, как она хромает, то никуда ее не пустят. Встала. Прошлась. А затем упала на пол, схватившись за лодыжку, изо всех сил стараясь не закричать.
Через некоторое время, которого как раз хватило, чтобы сильная боль отпустила, а Лана совладала с эмоциями, чтобы не выдать боль, вошла горничная.
– Я принесла вам одежду, миледи. Меня просили передать, чтобы вы поскорее одевались и спускались в гостиную.
– Благодарю, Герда. Ты можешь идти.
Лана пристально осмотрела красное платье с кружевами, которое ждало её на кровати.
«Какой кошмар, – подумала она, и её передёрнуло, – в таком наряде только пугать людей да птиц. Лучше сразу залезть на фок-мачту и повеситься там, и сигнальный флаг доставать не придётся».
Стараясь не терять времени, она вытянула из гардероба сарафан кремового цвета с легкой зеленой жилеткой и надела их. Это были её любимые вещи, давно привезённые Адрианом из Ливирра. Так называемая «лесная мода» ей очень приглянулась.
– Так-то лучше, – успокоилась Лана, рассматривая свою стройную фигуру в зеркале.
Собрав немного практичных и удобных в плавание вещей в чемодан, Лана поставила его на выходе из комнаты. Обернулась на камин. Немного помедлив, девушка протянула руку, подхватила кинжал и заткнула за пояс платья-сарафана.
Немного прихрамывая, Лана спустилась по лестнице в гостиную, где ее уже ждали. Мама сидела в кресле и, увидев дочь, начала отчитывать её за наряд и кинжал на боку, которые ей крайне не нравились. Отец о чём-то говорил с пожилым мужчиной в строгом костюме с тростью, а Габриель как всегда стоял недовольный и ковырял ножом дыру в старом столе из красного дерева, которые еще не успели отнести на перепродажу.
– Я уж было обрадовался, что ты не придёшь, курица, – ехидно выдал брат.
– Я тоже тебя рада видеть, петух, – в тон ему ответила Лана.
– Прекратите, – отрезала Анита Лангоф. – Габриель, не провоцирую сестру.
– Всегда я виноват, – закатил глаза гвардеец.
Лана улучила момент показать ему язык и отвернулась. Настроение отличное, почему бы и не позлить брата.
Лорд Лангоф закончил разговор, проводил своего собеседника и повернулся к семье.
– Наш корабль «Эстрелия» уже готов к отплытию, капитан Майкл Кросса, – начал Джордж Лангоф, а Лана невольно улыбнулась, так как отец проговорил это таким тоном, будто от этого плавания зависела судьба всего мира. – Капитана я знаю лично много лет, поэтому смогу доверить ему и его команде своих детей.
– Спасибо, папа, – просияла Лана. Не стала дожидаться, когда отец перейдёт к своей излюбленной теме о тех немногих людях, которым можно доверять, и сказала: – Я так рада, что поплыву в море! Это будет самый незабываемый месяц в моей жизни.
– Капитан Кросса в курсе всех текущих событий в море, поэтому на борту будет усиленная охрана. Дети генерала Лангофа должны быть в безопасности, – серьезно добавил отец. Анита вздохнула, ей всегда не нравились морские путешествия, она страдала морской болезнью и обычно помнила только потолок каюты или волны за бортом. – Вы должны пообещать мне, что будете во всем слушаться Майкла Кросса.
– Обещаем, папа, – с готовность отрапортовала Лана.
– Хорошо. Нам пора.
Нога у Ланы продолжала невыносимо болеть, но мысль о море удивительным образом помогала терпеть и улыбаться. Забираясь в карету, Лана чуть было не сорвалась, но вовремя ухватилась за ручку дверцы. Новая волна боли заставила стиснуть зубы.
– Габриель, разве ты не можешь помочь сестре? – сердито спросил лорд Лангоф. Гэб повернулся к Лане, ехидно улыбнулся и грубым рывком дёрнул её за руку вовнутрь кареты. Ему повезло, что отец в это время был занят разговором с матерью.
– Воспитываешь вас, воспитываешь, – ворчал генерал, на этот раз обращаясь к детям, – а в итоге, даже родному человеку не поможете. Вы же росли вместе, вспомните, какими дружными вы были в детстве. Что случилось-то? Всё у вас, как у кошки с собакой. Вы не должны быть друг другу врагами, запомните это. В ваших жилах течёт одна и та же кровь.
Дальнейшая дорога до «Порта-Окланда» прошла в полном молчании.
Глава 11
Прибыв в порт, семья Лангофов покинула карету и двинулась к причалам. Лана мечтательно улыбалась, погрузившись в родные звуки порта – шум моря и голоса людей, одни из которых отдавали приказания, другие докладывали об их выполнении, а третьи распевали песни, чтобы работа шла веселей.
Лорд и леди Лангоф шествовали к своему кораблю, лишь изредка кивая в ответ на громкие приветствия жизнерадостных матросов. Генерала, состоявшего в командовании флотом Уест-Уортленда, знали все в лицо. Анита Лангоф держала мужа под локоть, а другой рукой управляла белым кружевным зонтиком, пытаясь укрыться от палящего солнца. Габриель старался не замечать эту «чернь», как он всегда называл простых моряков. Одна только Лана, порядочно отстав от родных, здоровалась направо и налево, так как знала почти всех моряков «Порта-Окланда» в лицо. Оказалось, что всем известно о скором отплытии «Эстрелии» и все желали попутного ветра.
Глаза девушки весело сверкнули, она не удержалась от радостного возгласа. Перед ней вырос фрегат «Эстрелия» – небольшой корабль, спущенный на воду совсем недавно, новые паруса сверкали белизной, рангоут лениво поскрипывал. Провизия была загружена, корабельное орудие проверено, судно стояло готовым к отплытию. Девушка запрокинула голову и посмотрела на нос корабля: там развивался флаг «Порта-Окланда».
«Это самый лучший день в моей жизни! – подумала Лана, закрыв глаза и втягивая запах морской воды и нагретого солнцем дерева. – Как же мне хочется, чтобы это длилось вечно. Поскорее бы оказаться далеко-далеко отсюда. Жаль, конечно, что это плавание кончится, а потом наступит пора отбывать наказание».
Лана встряхнула головой, чтобы прогнать внезапно нахлынувшее уныние, и отправилась догонять родных, сосредоточенно размышляя о грядущем путешествии.
День для плавания выдался самым благоприятным: море было спокойным, на небе не было ни облачка, белое пятно Солнца ярко светило над головами.
Шагнув к старому моряку, тщательно разжевывающему табак, Лана спросила:
– Мистер Роджер, каков сегодня ветер?
– Гхах, это вы, юная миледи, день добрый, – откашлялся старик, почтительно наклоняя голову, – Эд Рико говорит, что пока слабоват, но обещал усилиться к вечеру. – Потом, подумав, добавил: – Удачи вам, нынче неспокойно в море.
– Ладно вам, – отмахнулась девушка, – там всегда неспокойно, но наш корабль слишком быстрый и легко уйдёт от любой погони.
– Дай Бог, – ответил моряк и, задумавшись, отвернулся.
Не дождавшись больше никакой информации от своего неразговорчивого собеседника, Лана взошла по мостику на корабль вслед за родителями. Радуясь морю и замечательной погоде, она даже не догадывалась, что вернуться домой ей предстоит совсем нескоро.
– Лана, подойди сюда, – сказала Анита Лангоф. Слишком резкие движения женщины выдавали ее волнение.
– Мама?
– С днем рождения, дорогая доченька. Пообещай мне, что будешь беречь себя. Будет лучше, если ты не станешь нырять за борт и залазить на ванты, – шёпотом бормотала та, ласково поглаживая дочь по щеке и поправляя пояс с кинжалом на ее платье. – Ты у меня всегда такая храбрая до безрассудства, что я переживаю не на шутку.
– Обещаю, – ответила Лана. Тревожное чувство передалось ей с прикосновениями материи, которые всю жизнь согревали её, успокаивали и были рядом, когда становилось плохо. – Мамуля, не переживай, прошу тебя. Со мной будет Габриель, нашего капитана, мистера Кросса, я тоже знаю довольно хорошо, корабль у нас один из самых лучших в порту…
Она прервалась на полуслове, так как говорить дальше не имело смысла. Выразительные тёмно-карие глаза её матери задумчиво смотрели в морскую даль. Раздался звон колокола, люди на палубе корабля и на пристани засуетились.
– Отплываем! Отплываем! – раздавалось со всех сторон.
– Леди Лангоф, прошу вас пройти на шканцы корабля, – раздался приятный и учтивый голос рядом с Ланой.
– Мистер Кросса, – словно очнувшись от сна, учтиво кивнула мужчине Анита Лангоф. – Я вас очень прошу позаботиться о Лане лично, пожалуйста, присматривайте за ней как следует.
– Конечно, об этом можете даже не беспокоиться, миледи. Всё будет в порядке, ваши дети вернутся домой в целости и сохранности.
– Благодарю вас, вы умеете успокаивать, – вздохнула Анита.
– С днем рождения, дочь, – сказал генерал Лангоф, взъерошив Лане волосы. – Будь осторожна и запомни, что плавание в море – это не игрушка, не развлечение, а вполне опасное предприятие, требующее предельной ответственности и дисциплины. – Затем добавил мягче: – Я жалею, что мы с мамой не сможем присоединиться к вам в морском путешествии, но вы в надежных руках. Но, – он нахмурился, – не забывай про своё плохое поведение, которое не останется безнаказанным.
– Спасибо, папа.
– Гэб, – генерал строго посмотрел на сына, – береги сестру.
Лана обняла родителей. Наблюдала за тем, как они спускались по мостику на пристань, а в груди сдавило от тоски. В этот момент она поняла, что очень их любит. Ей нравились те редкие моменты, когда они вели себя просто и непринуждённо, без всяких натяжек высшего света и исполнения безконечных правил этикета.
– Поднять паруса! – раздалась команда, а следом за ней звук бегущих ног и натягиваемых верёвок.
Немного постояв на носу корабля, Лана отправилась на корму посмотреть на скрывающийся вдалеке Уест-Уортленд.
– Миледи, дельфины по правому борту! – поднимающийся по кормовой лестнице моряк махнул загорелой пятерней. – Их там штук десять, не меньше.
– Уже бегу, замечательно! – весело отозвалась Лана.
Стремительно сбежав на палубу, девушка прислонилась к правому борту напротив фок-мачты. Небольшая группа дельфинов сопровождала корабль, над поверхностью среди белой пены то здесь то там показывались чёрные блестящие плавники.
«Обожаю этих чудесных животных! – с благоговением подумала Лана. – Поплавать бы с ними».
– Мистер Кросса! – тут же позвала девушка сопровождавшего ее капитана.
– Вы хотели что-то узнать, миледи?
– Могу я поплавать с моими новыми друзьями? – спросила Лана, указывая на дельфинов.
– Вынужден отказать, так как мы идём довольно быстрым ходом.
– Но ведь можно сбавить скорость и встать на якорь, – заупрямилась Лана. – Для этого лучше было бы…
– Вы только посмотрите на этого знатока морского дела, – прокомментировал незаметно подошедший Габриель. – Я не разрешаю тебе купаться, так как мама бы этого не одобрила, а я здесь для того, чтобы следить за исполнением обещаний, которые ты ей давала.
– Есть, сэр, – ехидно фыркнула Лана, – вы же у нас тоже знаток. Думаю, для такого моряка не вызовет трудностей сообщить, каким курсом относительно ветра мы идём?
– Мы идём бакштагом, – уверенно ответил Гэб.
– А вот и нет! – обрадовалась Лана, довольно подпрыгнув на месте. Она знала, что брат терпеть не может проигрывать. – Капитан Кросса, ведь это ошибка?
Густые брови капитана недовольно взлетели.
– Мой милый братик, – начала Лана сладким голосом, – да будет тебе известно, что мы идём в полветра правым галсом, я права, капитан?
– Да, миледи, вы не ошиблись, – с искренним удивлением ответил Майкл Кросса. – Общение с моряками идёт вашим знанием морского дела только на пользу.
– Зато это не идёт на пользу поведению благопристойной леди высшего света, – ехидно бросил Габриель, сверля взглядом сестру. Затем подошел ближе и наклонился к ее уху, чтобы только она могла его слышать:
– Ты ведь знаешь, как я терпеть не могу публичные унижения, ты за это заплатишь.
– У меня нет столько золота, чтобы расплатиться за всё, что я сотворила с тобой, братец, – усмехнулась Лана. Отойдя, улыбнулась: – Пойду прогуляюсь по кораблю.
Глава 12
Безкрайнее синее небо без единого облачка, каждый лучик солнца играючи отражался на морских волнах. Редкие косячки мелких рыбёшек подплывали слишком близко к поверхности, чтобы затем пугливо дернуться и уйти поглубже под воду. Несколько белоснежных чаек перекрикивались над верхушками мачт корабля, высматривая зазевавшуюся добычу среди волн.
Фрегат «Эстрелия» шёл на всех парусах под усилившимся ветром, уверенно рассекая морские волны, разбивая их в шипящую пену.
Лана стояла на носу корабля, рассматривая море перед ней и уходящий вперёд бушприт. Ей хотелось кричать от переполнявших ее счастья и вдохновения. Дух захватывало, дышать было почти невозможно, а девушка, задыхаясь и не обращая на это внимания, впитывала силу стихии всем телом.
«Творец Всемогущий, как же я благодарна тебе! – радовалась Лана, оглядываясь по сторонам. – Я люблю море, спасибо за него. Жаль, что мне не разрешено забраться на самый верх мачты и увидеть больше».
Оглянувшись, она заметила в тени мачты Габриеля, брат задумчиво разглядывал море поверх ее плеча. В глазах брата, всегда смотревших на неё с издёвкой и самодовольством, мелькнуло сожаление и какая-то грусть.
– Чего ты на меня так пялишься? – грубо спросил он Лану, когда их взгляды пересеклись. – Не одной же тебе глядеть на воду.
Резко развернулся и быстрым шагом спустился по лестнице к каютам.
– Миледи, прошу прощения, – раздался рядом голос старого матроса Элмера, – становится прохладно, не желаете ли спуститься вниз. Наш кок, Рэджи, приготовит вам замечательный чай из лепестков э-э...дельмира. – Моряк заметно оживился при мыслях о еде. – Он у нас мастер! Вы не пожалеете, если закажите ему какое-нибудь изысканное блюдо.
– Благодарю за предложение, Элмер, – ответила Лана. – Но я сейчас ничего не хочу.
В этот момент раздалась команда капитана, прервав разговорчивого моряка, и тот, распрощавшись, побежал её исполнять.
«Действительно, становится холодно, – поёжившись подумала Лана, – пойду в каюту, погреюсь и высплюсь, а как стемнеет, выйду поглядеть на звёзды».
Вспомнив про эти бесчисленные далёкие огоньки, она вспомнила Адриана, крышу его дома, с которой они любили смотреть на ночное небо. Затем, в памяти всплыла картина, как они вместе с ним лет семь назад убегали от злобного мистера Гэрри, мясника, работавшего в порту, которого все боялись и считали, что у него дома спрятаны трупы людей. Улыбка расцвела на её губах и, согретая воспоминаниями, Лана спустилась вниз.
Зайдя в просторную и роскошную каюту, она отдёрнула занавески. Плавное покачивание на волнах, мелодичный плеск воды и тёплый уют заставили Лану лечь на кровать и заснуть глубоким сном.
Девушка проснулась и уставилась в темноту вокруг, сквозь полосу между занавесками чернело небо. В коридоре слышался бубнёж проходивших мимо моряков.
«Видимо, уже время ужина, – зевнув, рассудила Лана. – Не мешало бы подкрепиться».
В гостевом зале её встретил стол, ломившийся от всякого рода яств, а за ним восседал довольный Габриель.
– Я думала, что мы будем есть простую пищу простых моряков, – разочаровалась Лана. – Ведь от того, что на столе, нам станет плохо, во время плавания этим нежелательно питаться.
– Неужели ты думаешь, что отец с мамой позволили бы нам питаться той дрянью, которую ест эта чернь.
– Габриель, почему ты так неуважительно отзываешься о людях, которых даже не знаешь? – взвилась Лана. – И вообще, с твоей стороны это просто свинство. Капитан Кросса не пришёл, а ты уже ешь, хотя прекрасно знаешь, что отец терпеть не может, когда нарушаются элементарные правила приличия.
– Чья бы корова мычала, – язвительно начал Гэб, с наслаждением заталкивая в рот блинчик с икрой. – Сама-то не особо признаёшь правила. И конечно, ты нажалуешься на меня отцу как самая отвратительная сестра на свете.
– Ты знаешь, что я тоже люблю эти блинчики, поэтому все их съел, – огрызнулась Лана, не заметив, как вошёл капитан Кросса. Тот замер на секунду, оглядев рассерженные лица брата и сестры, затем молча сел на своё место.
После напряженного ужина в обществе несносного брата единственное, чего сейчас больше всего на свете хотелось Лане, это подняться на палубу под открытое небо. Снаружи гуляла ночная прохлада, а лампы на мачтах таинственно освещали палубу приглушённым светом.
Лане замерла и прикрыла глаза, вокруг звучала особая морская песнь. Много путешествующий Адриан научил подругу вслушиваться в звуки волн и ветра, находить в них мелодию.
«Наверняка ни мама, ни папа, ни тем более Габриель не поверили бы в то, что море может петь, – подумала Лана. – Они бы сказали, что это всё сказки и не нужно тратить время попусту».
Опустившаяся ночная темнота была почти осязаемой, и девушке пришлось напрячь зрение, чтобы добраться до борта корабля, куда едва дотягивался тусклый свет ламп. Морская даль блестела, отражая на поверхности две дорожки обеих лун. Почти звенящая тишина изредка нарушалась плеском и поскрипыванием.
Внезапно Лана ощутила, как в груди растекается тоска, мелкая дрожь пошла по телу. Затем пришел страх смерти в полном одиночестве.
«Если я спрыгну вниз, повешусь на этой вот мачте или просто воткну себе в горло вилку, никто не будет страдать из-за этого. Никому нет дела до того, что умерла какая-то девчонка. Мама с папой погрустили бы, но недолго: любая боль когда-нибудь проходит, а Габриель вообще был бы рад, если б я исчезла из его жизни, – мрачно подумала Лана и сразу испугалась своих мыслей, крепко стиснув борт корабля. – Но Адриан бы страдал, я это точно знаю, потому что он настоящий друг. – Картина ночного моря поплыла перед глазами, и крупная слеза скатилась по щеке девушки. – Хотелось бы сделать что-нибудь такое, что запомнят на долгие века. Но разве это возможно, когда любой отличившийся человек воспринимается в обществе так же, как и грязное пятно на белой шёлковой ткани».
«Творец… почему такие мысли лезут ко мне в голову? – спросила Лана тёмное небо над головой. – Почему я не могу просто веселиться, радоваться жизни и никогда не тосковать просто так? Я добилась плавания в море, которое я большего всего люблю. Почему это меня не радует так, как мне хотелось бы?»
Лана не переносила моменты тоски и безысходности, когда подобные мысли начинали атаковать ее сознание, и при этом она ощущала себя душевнобольной. Полностью погружённая в себя и борьбу с накатывающим отчаянием, она не заметила, как на палубе стало заметно темнее. Фонарь на фок-мачте погас.
Встрепенувшись от заметно изменившей атмосферы вокруг, девушка повернулась и недовольно спросила в темноту:
– Кто потушил лампу? Капитан приказывал оставить их гореть всю ночь.
В ответ Лана услышала только звон стаканов да дружный смех матросов под палубой. Отойдя от борта, увидела, как второй фонарь на грот-мачте начал медленно потухать.
«Да в чём дело? – подумала девушка, а по спине пробежал холодок. Отчётливая мысль прозвучала у неё в голове: – Что-то не так».
Тревога разрослась и начала брать верх, когда последний фонарь стал тёмным. Палуба погрузилась в непроглядный мрак. Лана отчетливо слышала своё сбивчивое дыхание и ощущала неприятный, ледяной ветер, взъерошивший ей волосы.
Со стороны носа корабля начали раздаваться посторонние звуки, от которых по коже побежали мурашки. Там однозначно что-то происходило. В следующее мгновение тишину разорвал громкий звериный рык, а следом яркая зелёная вспышка ослепила Лану. Девушку отшвырнуло в сторону – она упала, успев ощутить дикую боль в вывихнутой ноге и то, как ее бедро приложилось о деревянную палубу. Всё погрузилось в темноту.
Когда сознание и зрение вернулись к Лане, она огляделась. Взгляд сфокусировался на двух больших бочках по бокам, кто-то оттащил ее в сторону и привалил к мачте. Затем тысячи душераздирающих криков, лязг металла, звериный рык и предсмертная мольба шквалом обрушились на девушку. Первым желанием было сорваться и убежать в свою каюту, спрятаться под кровать и зажмуриться, но перед глазами появилось чудовище с окровавленным мечом, поднимающееся на палубу. Лана тихо завыла от ужаса, зажав свой рот ладонью, и вжалась в мачту. Это было именно чудовище. Паника попыталась затопить сознание, но девушка взяла себя в руки и передвинулась чуть правее за бочку, чтобы монстр её не заметил.
«Мамочки… что происходит?! – ошеломлённо пыталась сориентироваться Лана. – На нас напали…? Боже, что делать? Мамочка… Так, нужно успокоиться».
Отдышавшись от первого шока и собрав крохи смелости, которые развеивались при каждом новом крике убиваемых матросов, Лана выглянула из-за бочки и увидела картину, которая отпечаталась на ее сетчатке и потом ещё долго приходила в кошмарных снах. Палуба была освящена факелами, брошенными прямо на деревянные доски, и вымазана в крови. Лана проглотила очередной вскрик ужас, протерла слезящиеся глаза рукавом платья и присмотрелась. Нападавших монстров было немного, все огромные шерстяные под два метра ростом, в чёрных плащах и с оружием на перевес. Несколько из них прижали вооруженный отряд матросов к левому борту. Вокруг было разбросано множество искалеченных тел, из которых два или три шевелились и звали на помощь, неистово вопя. Все это представляло самое страшное зрелище, которое Лана когда-либо видела. Тело девушки начала бить дрожь, она посмотрела на свои пальцы, которые словно покрылись льдом.
– Принять круговую оборону! – кричал молодой голос во главе отряда.
– Габриель… – прошептала Лана, всматриваясь в лица остальных выживших.
Нечто бесформенное пролетело в воздухе и с силой врезалось в бочку, за которой сидела девушка, её откинуло на несколько метров к другой мачте. Придя в себя после удара, Лана, постанывая от боли в вывихнутой ноге и от нового ушиба плеча, начала отталкивать руками от себя этот бесформенный снаряд.
– Ну же… Давай! Ещё чуть-чуть. О, Господи… – вопль ужаса вырвался из ее груди. Этим снарядом оказался обезглавленный труп матроса Элмера. Кровь сочилась из рваной раны на шее, заливая светлое платье Ланы. Силой воли девушка заставила себя заткнуться и сдержала новый визг, разрывавший горло. Посмотрела на свои руки, они все были в тёплой вязкой жидкости с медным запахом. Чувствуя, как её замутило, Лана поскорее отползла от обезображенного тела, изо всех сил пытаясь подавить подкатившую к самому горлу тошноту.
– Мама, мамочка… – бормотала она, заливаясь слезами и, не подозревая, что в этот момент где-то далеко отсюда, в Уест-Уортленде, её мать проснулась с тревожным чувством.
«Только не теряй сознание, не теряй», – убеждала Лана сама себя.
Посмотрев в сторону сражения, она увидела, насколько сильными были эти монстры. Отряду из моряков и отцовской охраны во главе с Габриелем ни за что не справиться.
«Я должна им помочь, – промелькнуло у Ланы в голове, но другой испуганный голос закричал более реальные вещи: – Как? Я ничего не умею. Мы все погибнем! Думай, думай. На что тебе голова дана!»
Неожиданная мысль ворвалась в сознание, девушка вспомнила, что внизу, в трюме, лежит ящик с ручными бомбами, его приказал положить генерал Лангоф на всякий случай. Тогда Лана фыркнула, что это только будет занимать место на корабле, а сейчас благодарила Творца за то, что у отца хорошая интуиция.
В это мгновение чужаки прорвали ряды.
– Рассредоточиться! – отдал приказ Гэб. – Бить по одиночке! – Потом добавил: – Только Бог поможет нам.
В его голосе слышалось отчаяние – он не верил, что они выживут. Бросившись к правому борту, Габриель увернулся от меча чудовища и кувыркнулся по палубе в сторону лестницы, ведущей в трюм. Соперник был очень силён и передвигался с невероятной для такого большого тела скоростью. Гвардеец никак не мог подобрать подходящую атаку и ушёл в глухую оборону. Несколько секунд, длившихся целую вечность, он только и делал, что уворачивался от сокрушительных ударов острого, как бритва, меча. Пара ещё живых матросов пронеслись мимо и сбили его с ног. На палубе никто из команды уже не действовал в соответствии с отработанным для данных ситуаций планом. Враг был слишком силён и яростен. Многие были убиты, вокруг хаос и паника. Сбитый с ног Габриель покатился по палубе и потерял своего врага из виду.
Тяжело дыша гвардеец встал на четвереньки и заметил сестру, спускающуюся в трюм, и бросился к ней.
– Лана! – воскликнул он, в голосе прозвучало огромное облегчение. Вгляделся в её окровавленную одежду и наполненные страхом глаза. – Ты в порядке? Не ранена?
– Это… не моя кровь, – ответила она дрожащим голосом, затем напомнила про взрывчатку, отвернулась и побежала вниз.
В грузовом трюме, Лана принялась переворачивать все ящики и бочки, которые только могла сдвинуть, пока на глаза не попался небольшой ящичек с ручными бомбочками, уложенными аккуратными рядами.
– Так мало… Их так мало! – похолодела девушка. – Всего десять штук…
Но выбора не было, придётся использовать то, что есть. Быстро завернув бомбочки в тряпку, Лана побежала наверх, надеясь на то, что это хоть что-то изменит. Хотя на краю сознания уже оформилась мрачная мысль, что им конец. Попыталась отогнать ее.
То, как проходил бой с монстрами, было больше похоже на бойню. Матросы и охрана, приставленная к ним с Габриелем, выглядела безпомощными котятами на фоне монстров. Те просто убивали всех, кто попадался на их пути. Некоторые подготовленные воины могли продержаться против чудовищ дольше, чем пара секунд. Лана припала к лестнице и впилась глазами в ближайшего из монстров. Он, как и собратья, был в чёрном длинном плаще, но его руки… точнее это были лапы, были покрыты густой шерстью. Пальцы, сжимавшие длинный односторонний меч, покрытый кровью по самую рукоятку, заканчивались длинными чёрными когтями. Девушка снова похолодела, на этот раз заледенело всё до самых костей. Их захватчики не были людьми. Вытянув из куля одну бомбочку, Лана со всей силы начала натирать её о деревянную ступеньку.
«Ну давай же, давай», – нервничала девушка, пытаясь уговорить свои пальцы крепче держать выскальзывающий шарик. Наконец вспыхнула искра – Лана радостно вдохнула, замахнулась и швырнула разгорающийся шарик в трёх монстров, которые, словно почуяв опасность, двигались прямо к месту ее схрона на лестнице.
Девушка зажала уши – прогремел взрыв. Но совсем слабый! Лана начала подвывать от страха, так как монстры остались целы и невредимы, словно и не было никакого взрыва.
– Дай мне! – раздался голос Габриеля справа от девушки. Глаза брата лихорадочно блестели, лицо было мокрым от пота и крови. Светлые пряди, пропитанные кровью, прилипли к щекам. Он схватил пару снарядов, яростно натер и с рыком швырнул в тех же монстров: – Получайте, твари!
Тлеющие шарики полетели куда надо. Но вдруг замерли в воздухе напротив своих чудовищных жертв, словно остановленные невидимой рукой. Лана округлила глаза – у монстров не было лиц, а лишь волосатые морды с крупными язвами по бокам. Один из них утробно зарычал и махнул лапищей – взрывчатка полетела обратно.
– Вниз! – крикнул Габриель и схватил ничего не успевшую сообразить сестру за талию, повалил на ступеньки. Взрывная волна сотрясла воздух и обожгла им спины. Девушка вскрикнула от боли, перед глазами всё поплыло. В следующий миг чьи-то мощные и большие руки резко дернули ее наверх. Деревянные ступеньки пронеслись перед лицом, сменившись окровавленной палубой. Сквозь серую пелену уплывающего сознания девушка поняла, что ее швырнули к мачте, словно мешок с сеном. Рядом маячили смутные очертания Габриеля, с которым проделали тоже самое.
