Текст книги "Начало пути (СИ)"
Автор книги: Ева Шафран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Стражи 1: Начало пути
Пролог
Привычный шум с тренировочных полигонов не отвлекал, наоборот, помогал сосредоточиться на своих мыслях. Командор с силой сжал подлокотники кресла и выпрямился. На рабочем столе перед ним лежал раскрытый дневник, его дневник. Он задумчиво провёл пальцами по написанным строкам и в который раз нахмурился. Почерк был определённо его, но он даже примерно не помнил момента, когда вносил эти записи. В голове образовывалась пустота, как только он силился вспомнить хоть что-то о происхождении этих строк.
– Бред какой-то, – коротко выругался и откинулся на спинку кресла. – Какие ещё четыре сотни лет, какая к демонам невеста, когда я это писал? – Он начинал злиться от безысходности и непонимания. – Почему мой сын всё ещё будет жив? Что вообще за…
Мысли прервались тихим скрипом открывшейся двери.
– Я не помешал, Вик? – из коридора в кабинет заглянула голова его старшего брата.
– Нет, заходи, – тяжело вздохнул командор, закрыл дневник и небрежным движением бросил в верхний ящик стола. Решил, что потом разберётся, дела государства сейчас важнее. Поднялся из кресла и устало потянул спину.
«Размяться бы сейчас на полигоне», – подумал отвлечённо и повернулся лицом к окну.
Уже хотел было предложить брату потренироваться вместе, давненько они этого не делали, но внутри внезапно начала нарастать тревога. Он поднял глаза поверх полигонов на белеющие вдали горы, пытаясь вслушаться в свои ощущения и всё ещё раздумывая над загадкой своего же собственного дневника.
– Знаешь, хотел спросить… – начал командор, но дыхание перехватило от внезапно пронзившей его грудь боли. Он опустил взгляд вниз – в глазах помутилось. Вдохнуть никак не получалось, тогда он попытался ещё раз и ещё. Пространство вокруг крутанулось и голову обожгло холодом, сознание начало опускаться в тёплую черноту. Последняя отчаянная мысль о возлюбленной жене промелькнула ярким лучом. Затем мир исчез, и его окончательно окутала тьма.
Глава 1
Было очень тёплое и светлое утро, проснувшийся город гудел суетой. Рабочие уже были на ногах и стремились в порт – кто-то спешил разгружать пришедшие ранним утром торговые корабли, некто, наоборот, загружал товар в дальнее плавание, а кому-то с утра пораньше вздумалось рискнуть и лишиться правой руки, украв у дорожной торговки фрукты себе на завтрак.
Не смотря на прекрасную погоду, голубое небо, на проклятия торговки вслед убегающему голодному оборванцу, на возгласы в усадьбе, и даже не смотря на луч солнца, светивший прямо в лицо, Лана спала непробудным сном. Вчера у неё был праздник: она закончила обучение в школе Кенфорд с отличием и решила отоспаться за все те дни, которые ей пришлось просидеть за уроками.
Лане было семнадцать лет, а завтра должно было наступить еще одно знаменательное событие – ее восемнадцатилетие – возраст, в котором молодые люди вступают во взрослый мир и делают первые шаги по дороге жизни, направляемые своими влиятельными родителями. Будущее у наследников аристократических семейств было предрешено с младенчества, но Ланелия Лангоф старалась не думать о том, что выпадает на долю каждой леди высшего света.
Длинные русые волосы в беспорядке разметались по белоснежной подушке. Густые тёмные ресницы отбрасывали мягкую тень. Возможно, именно сейчас во сне, она была в одном из тех захватывающих путешествий по морю или горам, о которых ей хвастался её брат Габриель, посмеиваясь над тем, что она как всегда пропустила самое интересное. Просыпаясь и всё ещё находясь под впечатлением от сновидений, Лана улыбалась и сладко потягивалась, но одна только мысль о том, что ей придётся продолжать обучаться в институте для благородных девиц имени Леди Медисон, всякий раз приводила её в страшную грусть, а порой и в ярость. Так что последнее время пробуждение утром для неё стало мрачным и печальным.
– Да что же это такое? Сколько можно спать? Лана! Вставай! – возмущалась леди Лангоф, врываясь в комнату с нетерпеливым и крайне недовольным видом. Мать открыла настежь окно, впустив звуки города в комнату, и потянула с дочери одеяло. – Почему горничная жалуется мне, что не может тебя разбудить. Зачем ты вынуждаешь меня это делать в то время, когда необходимо сделать все приготовления для предстоящей встречи в институте.
– Мама, ну мы же договорились, – пролепетала Лана, стараясь нащупать одеяло, исчезнувший источник тепла.
– Мы договорились, что ты поспишь дольше обычного, поможешь брату разобраться с мебелью в гостиной. К половине третьего мы поедем…
– Погоди, погоди. Я же тебе говорила и не раз, что к этой, как там её… миссис Розальде я больше никогда не поеду, – возмущалась Лана, поднимая себя с кровати, осознав, что спать ей больше не позволят.
– Она шьёт самые прекрасные платья в городе! Все хвалят её мастерство! – в сердцах восклицала старшая леди Лангоф. Затем уткнула руки в бока и уставилась на дочь с упрёком.
– Мама, а тебе никогда не приходило в голову, что я не люблю носить платья миссис Розальды? У неё очень редко можно встретить что-нибудь не ярко оранжевого и не розового цвета с цветочками размером с голову человека. Пора бы уже заметить, как я к ним равнодушно отношусь. И ещё я терпеть не могу, когда эта старая дама меня лапает и лепечет так, как будто я ее домашний питомец, – проворчала Лана и осеклась, поздно поняв, что бросила спичку в бочку с порохом.
«Сейчас начнётся».
– Всё! Без разговоров! После обеда сразу же едем к миссис Розальде! Я хочу, чтобы на приёме будущих учениц института ты затмила всех, к тому же там будет Хэйвард, – подвела итог беседе миссис Лангоф и вышла в коридор. – Приберись у себя в комнате, смотреть страшно, такого кошмарного беспорядка даже прислуга не должна видеть. Не забывай, что ты леди и должна быть опрятной, а то замуж никто не возьмёт. Спускайся завтракать! – прогремело уже на лестнице.
«Прекрасное утро прекрасного дня», – с грустью подумала Лана, созерцая развешанные на кресле и дверцах шкафа вещи.
Быстро разделавшись с уборкой в комнате, девушка надела своё повседневное платье и, подойдя к окну, увидела, как у ворот усадьбы несколько рабочих разгружают новую мебель для гостиной.
«И чем им старая не угодила?» – мрачно подумала Лана, от нечего делать пытаясь намотать на палец веточку плюща, протянувшуюся со стены усадьбы к подоконнику.
Она хотела было уже отойти, как её взгляд приковал лоскут моря, видневшийся среди высоких деревьев. Казалось, что оно так близко, но на самом деле было так далеко, почти недосягаемо для леди из высшего света. Белые птицы летали над волнами, играя друг с другом. Их крики были слышны даже здесь в комнате.
«Как море прекрасно! – восторженно подумала Лана, облокотившись на подоконник, и высунула голову из окна. Прохладный ветерок ласкал лицо и ерошил волосы. – Такое блестящее, такое таинственное, такое безконечное… Оно хранит так много тайн. Но в то же время море сурово, безпощадно, опасно».
– Совсем немного осталось до моего заветного плавания. Пережить сегодняшний день и долгожданная свобода! – сама с собой говорила Лана, не мешая светлым прядям волос свободно летать, подхваченными ветром. – Как же я хочу в море. В этот совсем иной мир, где перед лицом грозной стихии все равны. Никто не будет тебя попрекать простым платьем, поведением и уж тем более не станет навязывать женихов. Убежать бы куда-нибудь подальше отсюда и не слышать этих светских бесед, сплетен, – девушка вздохнула, ощущая, как тоска и благоговейный трепет переплетаются в груди.
– Эй, Лана! Убери немедленно голову из окна! Если вывалишься, то я не собираюсь твои мозги от дорожки оттирать! – недовольно прокричал кто-то внизу.
Дана закатила глаза. Кто же ещё может так интеллигентно просить её о чём-либо?
– Габриель, если не нравится моя голова, то не смотри! – прокричала в ответ, не довольная тем, что прервали её мысли, успевшие улететь довольно далеко, а теперь ей пришлось вернуться в реальный мир. – Достал уже!
– Хватит ныть там! Живо спускайся вниз, помогать будешь. Отец просил тебя ещё вчера составить список, ты сделала это?
– Да, да, – промычала Лана.
– Живее спускайся!
– Уже бегу… придурок, – недовольно огрызнулась девушка, но всё равно решила убрать голову и спуститься вниз. Лишние споры с братом грозились испортить и без того паршивое настроение.
Выйдя на лестницу, она встретила свою бывшую нянечку Алоизу, протиравшую перила.
– Доброе утро, Лана. Ты сегодня так долго спала, я надеюсь, выспалась? – спросила пожилая женщина, ласково улыбаясь и делая неловкий реверанс.
– Доброе, Алоиза. Выспалась, но лучше бы ещё спала, – многозначительно ответила Лана, натягивая поверх легкого платья расшитую золотой нитью куртку, и спустилась на первый этаж.
– Доброе утро, леди, – поздоровалась молодая горничная. – Ваш завтрак ждёт в малой гостиной.
– Благодарю, Элли.
«Как же быстро летит время, – подумала Лана, вспоминая милую Алоизу, которая, казалось, совсем недавно нянчилась с ней. Но она выросла, и нянечка ей больше была не нужна. – Моя бедная старушка».
Девушка всегда ощущала особую связь с нянечкой. Та была добра к ней, чтобы Лана не вытворяла, заботилась о ней, принимала ее такой, какой она была настоящей, со всеми ее идеями и недостатками. Алоиза хотела вернуться на родину в свой родной и зелёный Энчар Доин, заработав здесь золота, но из-за несчастья, случившимся с ее родными, ей некуда стало возвращаться.
«Мы сделали правильно, что оставили её и дали новый дом».
На обеденном столе малого зала она обнаружила свой завтрак. Со двора и из соседней комнаты раздавались звуки, какие бывают только при затаскивание мебели. Быстро проглотив несколько гренок с повидлом и выпив чашку горячего шоколада, Лана появилась в главной гостиной, заполненной людьми.
– Наконец-то. Вот и проснулась наша поздняя пташка. С добрым утром, дочь! – проговорил коренастый мужчина в военном камзоле, старательно заталкивая в небольшой кожаный портфель кипу пергаментов.
– Доброе утро, папа. Чем-нибудь помочь нужно? – спросила Лана, рассматривая занесённые в дом вещи, и тайно надеялась на отрицательный ответ.
– По-ока не нужно, возможно, позже, – задумчиво протянул мистер Лангоф. – Кстати, как тебе новая мебель? Мама старалась, выбирала, – спросил он уже удаляющуюся спину дочери.
– Это ещё с какой точки зрения посмотреть, – ответила та, обернувшись. – Мне кажется, – издевательски глянула на Габриеля, – что она очень тяжёлая.
Старший брат, помогавший нести дубовый стол с чугунными ножками, сверкнул на неё гневным взглядом и прохрипел:
– Может быть, желаешь попробовать этот стол в виде своего головного убора, сестра?
– Премного благодарна, – вежливо улыбнулась Лана, ощущая, что одержала очередную победу.
– Лана, ни в коем случае не забудь, что мама сказала тебе быть готовой к двум часам дня! – крикнул ей вслед отец, не поднимая головы от ещё одной кучи свитков, которую ему подавал управляющий.
– Эх, – тихо вздохнула девушка, – как же не помнить, плохое запоминается в первую очередь.
Уже в коридоре она услышала, как отец прикрикнул на Габриеля:
– Неси ровнее! Только попробуй задеть вазу! Командир Ампор мне дал правильный совет, чтобы я тебя немного погонял, а то совсем расслабился. Ты на моё покровительство не надейся, если нужно, я с тебя три шкуры спущу!
«Хоть это радует», – подумала Лана, услышав, что брат начал что-то возмущённо бормотать в своё оправдание.
Она поскорее выскользнула в сад по выложенной камнем дорожке, змейкой извивающейся среди обильной, но ухоженной растительности, и остановилась у калитки рядом с воротами. Редкий сорт плюща причудливо обвивал железные прутья.
За пределами усадьбы раскинулась знаменитая Роял стрит, которая спускалась к основной части Уест-Уортленда. Пройдя вниз по улице, можно было спуститься к целой сети улочек, вдоль которых возвышались дома. Через речные каналы были перекинуты изящные мостики. Но самым главным, по мнению Ланы, достоянием города, конечно же, являлся порт со множеством кораблей.
«Прогуляться, что ли, – подумала девушка, поскорее отходя от усадьбы, чтобы не попасться на глаза зорким горничным или же матери. – Схожу-ка я к мистеру Морису, у меня ещё есть время, надо его как-то убить».
Глава 2
Лана в своё время не очень хорошо учила историю родного города, но Роял стрит знала, как свои пять пальцев. Дома аристократов, зажиточных горожан и придворных стояли по обе стороны улицы. У всех без исключения были палисадники с рядами пестрых клумб, декоративные заборчики или же высокие ограждения вокруг территорий. От всего этого великолепия рябило в глазах, и Лана поморщилась. В окне одного из домов, на подоконнике с нежно розовыми занавесками стояла герань.
«Когда-нибудь этот цветок свалится какому-нибудь счастливчику на голову», – подумала девушка, а услужливое воображение нарисовало ей богато одетого молодого человека с маленькой клумбой на голове.
Лана усмехнулась. Кто же поднимет тебе настроение, если не ты сам?
Вскоре усадьбы и дома кончились. Из жилой части Роял стрит Лана повернула на главную, в которой было в два раза больше народу. В городе она мало кого знала. Круг её знакомых и приятелей в основном состоял из служащих порта, однокурсниц и профессоров кенфордской школы. Но больше всего ей нравилось проводить время в компании капитанов кораблей дальнего плавания. Эти люди, видевшие жизнь в других государствах, пережившие не одну бурю, привлекали её своей простотой, смелостью, они были интересны исключительно во всём: начиная от их знаний о других странах и заканчивая образом жизни.
Заложив ещё пару поворотов, Лана вышла к знаменитому не на одно королевство Великому Государственному Музею Уест-Уортленда. Гигантские стены, сделанные из самого дорогого в этой части света камня – магнорса, возвышались над всеми другими зданиями города. В музее не было ни одного окошка, только входные двери из наипрочнейшего металла с деревянными панелями по контуру.
«М-да, – подумала Лана, – выглядит скорее как тюрьма. Король не пожалел денег на такую охрану. Сюда луч света без разрешения не проникает, не то что человек. По-моему, надо быть полным безумцем, чтобы попытаться проникнуть вовнутрь, и последним самоубийцей, чтобы что-либо украсть оттуда».
– Здравствуйте, леди Лангоф! – звучно поздоровался с ней охранник на посту у входа в музей.
Лана обернулась и узнала Дэниела Рукфорта. Его красно-золотой мундир рядового королевской гвардии блестел всеми ниточками на солнце, и смотреть на него было больно. Лана отошла в тень колонны у дверей и поздоровалась:
– Добрый день, Дэниел. Вам не жарко стоять в форме на солнце так долго, ведь вы здесь с раннего утро до обеда? Я бы с ума сошла.
– Как же не жарко? Ещё как жарко! Я сварился уже в десять утра. Не имею право покидать пост, юная леди. Вдруг, как только я уйду, музей кто-нибудь ограбит, и я не смогу наградить отчаянного смельчака своим мечём. Но вы не переживайте, моя смена скоро закончится, – ответил солдат, блаженно улыбаясь при мысли об отдыхе.
– Я желаю вам удачи. Вижу, вы очень бдительный страж и с вами лучше не связываться, – попрощалась Лана и уже собралась выйти на дорогу, как рядовой Рукфорт её окликнул:
– Леди Лангоф, а вы слышали, что говорили моряки в порту? Я там ненароком… – рядовой вдруг замолчал, словно раздумывая, следует ли говорить дальше.
– Нет, я ничего не слышала. Вчера у меня был выпускной в школе, и я не общалась с ними. Но странно, зная наш город, сегодня любая новость должна быть известна, если учесть с какой скоростью они у нас распространяются.
Солдат помрачнел и смутился, увидев у Ланы на лице живой интерес.
– Понимаете, леди, – замялся, видимо, в душе сердясь на свою болтливость, – в общем, об этом мало кому известно. Мне запретил об этом говорить лейтенант Лангоф, потому что сам король об этом узнал и…
– Ну, говорите же, Рукфорт, – заволновалась Лана, давая себе обещание сделать что-нибудь плохое Габриелю, – вы же знаете, я умею хранить тайны. К тому же я сейчас иду в порт и всё равно узнаю об этом. И если вы сейчас мне всё расскажете, то не заставите леди томиться в ожидании.
– Ладно, – решился страж, – вчера вечером вернулось грузовое судно капитана Сонмарса – «Блаженный Клавдий». Они сказали, что видели в море… – тут солдат расхрабрился ещё сильнее, видя волнение и тревогу в глазах девушки, – они сказали, что видели «Мальтазард».
Тревога в глазах Ланы сменилась страхом, заставившим сердце подпрыгнуть.
– О, «Мальтазард», – повторила ошеломлённо, – но ведь это же легенда не известно какой давности. Не может быть, чтобы они видели его, он же призрак.
– Тем не менее, – ответил шепотом Дэниел, сам начавший тревожиться из-за своего рассказа, – они так это рассказывали, что я им сам почти поверил. Но, скорее всего это неправда, – весело ободрился молодой человек, – потому что все моряки любят рассказывать небылицы и всякие приключения, которые придумывают на своих скучных работах исключительно от нечего делать.
– Ну знаете ли, Дэниел, – возмущённо вступилась Лана, – я достаточно хорошо знакома с этими людьми, чтобы им доверять. Они ещё что-нибудь говорили?
– Прошу прощения, леди Лангоф, – виновато качнул головой солдат, – но больше мне ничего не известно.
– Ладно, Рукфорт, до свидания и хорошего вам дня, – попрощалась Лана, – не переживайте о том, что рассказали мне тайну, я её надёжно сохраню.
– До свидания, леди Лангоф.
Лана вышла из тени музея и отправилась вниз по главной дороге в сторону моря.
– Здравствуйте, леди. Солнечный день сегодня, не так ли? – поздоровался с Ланой улыбчивый прохожий. Видимо, у кого-то было отличное настроение.
– Здравствуйте, – приветливо отозвалась Лана.
А погода с каждой минутой становилась всё теплее, на ярко голубом небе не было ни единого облачка, только ослепительно светился диск солнца, заставляя глаза слезиться. Лана с наслаждением вдохнула сладковатый с примесью морской соли запах и зажмурилась. Настроение улучшалось, а мысли о вечернем приёме и о будущей жизни были безпощадно вытолканы из сознания. Девушка решила, что грустить и злиться будет потом, точно не в такой солнечный и свежий день.
На маленьком, узком мостике, перекинутом через городской канал, Лану кто-то окликнул:
– Леди Лангоф! А я то гадаю – кто же это идёт впереди меня, сверкая своей красотой на всю улицу. И вспомнил, что существует только одно существо способное разливать неземной свет вокруг себя!
– Здравствуйте, Хэйвард, – ответила Лана и уныло вздохнула, даже не пытаясь скрыть своей досады. – Вы хотите узнать что-то важное? У меня очень мало времени.
– Почему сразу «что-то важное»? Разве я не имею право просто так с вами пообщаться? – с ослепительной улыбкой ответил парень вопросом на вопрос, приближаясь к Лане медленной, небрежной походкой.
– Имеете. Так, может быть, поскорее приступим к общению, – сказала Лана. Ей хотелось поскорее избавиться от Хэйварда, чтобы избежать его пафосных фраз, восхищенных возгласов и наконец-то добраться до порта. Информация о «Мальтазарде» разожгла нешуточный интерес.
– Хорошо, пусть будет по-вашему, милая леди, – мягко согласился тот. – Вы же сегодня вечером идёте в институт на приём?
«Ух, Творец Всемогущий, – взмолилась Лана, – сколько можно сыпать соль на рану? Как мне всё это надоело. Неужели никто не понимает, что я хочу учиться в «Оукстоне», а не в этой золотой клетке для тупых куриц».
Между тем она улыбнулась и ответила как можно сдержаннее:
– Да, я там буду.
– Прекрасно! Я бы хотел предложить сопровождать вас на танцах. Вы согласны? – спросил Хэйвард, подходя совсем близко, и сверкнул темными глазами из-под опущенных ресниц.
«Соблазнитель ты наш. Сохрани свои приёмчики для покорения сердец впечатлительных девиц», – мысленно хмыкнула Лана.
– Ладно, я пойду с вами, – ответила нехотя. Пришлось согласиться, а то Хэйвард в случае её отказа начал бы играть трагедию отверженного, которой предстояло бы затянуться до следующего вечера. Желание отвязаться от него буквально жгло, о последствиях согласия Лана решила подумать позже. Если вспомнит.
Разумеется, парень понял всё по-своему, решив, что перед его обаянием невозможно устоять.
– Вот и замечательно! – просиял Хэйвард. – Увидимся на вечере, Лана. Не вижу причин задерживать вас дольше.
Проследив за тем, как он скрылся за углом магазина обуви, девушка продолжила свой путь до порта в мрачных раздумьях.
«Выслеживал меня, наверное, от самого дома. Представляю, как мама с папой будут радоваться, когда узнают, с кем я пойду на танцы. Впрочем, ну и пусть. Хэйвард крайне настойчив последнее время, скорее всего заранее похвастался всем о том, что я уже согласилась идти на праздник с ним и расплакалась от счастья. Нельзя его недооценивать, за ним нужен глаз да глаз».
Потом Лана спохватилась, что у неё не так уж много времени на лишние размышления. Ускорив шаг, она вскоре оказалась перед воротами родного и горячо любимого «Порта Окланда». Горожан здесь оказалось мало, в основном только корабельные грузчики да матросы, сидящие в тени самодельных навесов.
– Добрый день, мистер Гентар, – поприветствовала девушка засыпающего привратника, который в ответ буркнул что-то нечленораздельное.
Прошла мимо ангара с лодками и нашла глазами невзрачный на вид домик с грязными окнами и кошмарно изодранным половиком у входа. В окне кабака мелькнул знакомый силуэт с подносом.
«О, кажется, я не зря пришла», – ободрилась Лана, толкнула дверь и шагнула вовнутрь, брезгливо перешагнув коврик.
– Здравствуйте, мистер Морис, – поздоровалась она. Старый моряк с белоснежной бородой как обычно был в белом фартуке, с подносом в одной руке и тряпкой в другой. Именно таким он всегда и всплывал в её памяти.
– Э-э, Лана, – растянулся в радостной улыбке мужчина. Девушка просила его опускать официальное «леди», ей нравилось ощущение того, что она здесь свой человек. – Здравствуй! Ну, давай, сказывай, как поживаешь, как у родни твоей дела, твои делишки как?
– Дела у меня так себе, а с родителями всё нормально, – ответила Лана. – Может, я вас отвлекла от работы, зайду позже?
– Нет, я уже закончил, проходи, – заторопился старик, кинув грязную тряпку с другого конца комнаты в бочку с водой, положил поднос на стойку и предложил гостье стул. – Раз уж ты здесь, то давай поболтаем, а то у меня только ночью весело. Для начала объясни, почему дела у тебя так себе?
– Да не хочу я идти на этот дурацкий бал! В этом собственно и состоит вся проблема, – вспылила Лана, но взяв себя в руки, поспешно добавила: – Но давайте не будем об этой ерунде, а то я сейчас сгорю от злости.
– Хорошо, не хочешь о проблемах как хочешь, я и сам не особо расположен для этой темы. Давай о чём-нибудь другом, – последовал ответ. Старый моряк улыбнулся в белую бороду.
– Мистер Морис, – осторожно начала Лана, – расскажите мне о том, что видела команда капитана Сонмарса недавно в море.
Безпечное, простоватое выражение лица старика сменилось сначала удивлением, а потом страхом, в глазах блеснул огонёк, и моряк резко выпрямился.
– Об этом никто не должен знать! Откуда ты это знаешь?– воскликнул Кен Морис.
– Простите, но этого я вам сказать не могу, – ответила Лана, озадаченная поведением приятеля.
Старик немного успокоился, нервно подергал бороду и промолвил:
– К нам пришёл королевский гвардеец и сказал, что наместник по поручению короля приказал не распускать всякое суеверие среди народа, а то накажут.
– Но мне-то вы можете рассказать то, что вам доверили товарищи, мистер Морис, – сказала Лана и заглянула ему в лицо. Поднапряглась и сделала честные-пречестные невинные глаза. – Я уже пообещала одному человеку не выдавать его, а вас тем более не выдам, если вы расскажете мне подробности.
– Ладно, – смягчился старый моряк, вспомнив, что перед ним проверенный друг, которому можно доверять, – уж мне ли тебя не знать, а? Перед твоей очаровательной улыбкой невозможно устоять.
Тут же он стал серьёзным и начал рассказ:
– Вчера вечером я выходил из кабака, надо было одному пьянице занести «Шипучку», и вижу – причалил «Блаженный Клавдий». С него все выходят, я хотел поздороваться и зазвать к себе на выпивку, уже было направился к ним, но остановился, когда увидел их лица. На них застыло такое выражение страха, какого я в жизни не видел, – старик притих от воспоминаний, но потом продолжал. – Ко мне подошёл боцман Арчер. Смотрит на меня как-то странно и спрашивает мол, есть ли у меня свободный столик. Я ответил, что есть. В общем, зашли мы в кабак, расселись, я им предлагаю попить да поесть, они отказываются. Ну, я и не стал настаивать. Потом один из них говорит: «Не поверишь, старик, что мы видели».
– А сам весь сидит и дрожит, руки в замок сцепил, чтобы не тряслись, взгляд такой мутный, как у рыбы. Мне как-то не по себе стало. А тот, что начал, продолжал: «Плывём мы по морю прошлой ночью, я сеть сматывал у правого борта, остальные тоже делом заняты были. Слышу какой-то плеск от меня за бортом, поворачиваю голову и вижу корабль. Как он подплыл? Такие огромные корабли мы за километры замечаем, а его борт от нашего отделяли всего пара метров! Я так и обомлел на месте, двинуться не мог. А на том судне ничего не светится: ни окон, ни фонарей на палубе, ни сигнальных огней на мачтах. Я сразу понял, что за корабль перед нами – «Мальтазард».
Лана почувствовала, как сердце начинает сжиматься, нервно поёрзала и замерла, превратившись в слух.
Мистер Морис рассказывал дальше:
– Ты же знаешь, я не особо-то верю во всякие такие басни, – мужчина задумчиво накручивал бороду на палец. – Не верил. В общем, я их упрекнул, почему они не отпугнули этот странный корабль-призрак. Ведь, возможно, там всего лишь один растерянный человек, который заблудился. Ну как в старой легенде про Блуждающий Якорь, ты наверное, знаешь ее, – дождавшись утвердительного кивка собеседницы, продолжил: – Матрос Дарук, который рассказывал, посмотрел на меня таким взглядом, дав понять, что я сморозил глупость и мой оптимизм сейчас совсем не к месту.
«Ты думаешь, что на нашем месте ты поступил бы так, как предложил только что? – прошипел он. – Да ты был бы первым, кто убежит. На том корабле была команда. Когда я вгляделся в черноту, то разглядел силуэты, стоявшие у борта. Тьма была непроглядная, фонари потухли, как только они приблизились. Не могу сказать точно, но, по-моему, их там было человек шесть, хотя я сомневаюсь, что это вообще люди. Их корабль проплыл мимо нас так тихо, как никто не плавает, ни одна мачта не скрипнула, ни один парус не зашелестел. Тишина стояла гнетущая, никто из нас и слова не вымолвил. Мы проследили, как они проплыли мимо и скрылись, просто растворились! И сразу все фонари на нашем судне вспыхнули вновь. По бледным и испуганным лицам товарищей я понял, что они тоже всё это видели. Мне не примерещилось.»
– Так он закончил свой рассказ и погрузился в себя под утвердительные кивки других моряков, – Кен Моррис нервно ковырял толстым пальцем дыру в столе.
«Нам ещё крупно повезло, что мы остались живы, – сказал один из матросов. – Ведь обычно этот корабль захватывает, а затем топит всех на своём пути, не смотря на то, что за судно. Никто не знает, как избежать встречи с ним и как спастись».
«Моряки других стран, с которыми нам приходилось общаться и делиться новостями, – продолжил другой, – говорят, что им известны случаи, когда «Мальтазард» появлялся при нападении пиратов на обычное судно. И как вы думаете, что он делал? – спросил рассказчик мрачным голосом. – Он топил оба корабля. Никому неизвестно, что им нужно. Нам все отказываются верить, считая это сказкой».
– Этот рассказ меня настолько взволновал, – вздохнул Кен Моррис. – Я у них спросил, почему бы им не обратиться к королю и не попросить его дать военные суда для охоты за этим кошмарным кораблём?
«Дело вот в чём, друг мой, – начал объяснять Дарук. – Во-первых, король не верит во всё это. Для него это лишь суеверие. Во-вторых, встречи с «Мальтазардом» достаточно редки. В-третьих, при его явлении ты испытываешь не известно откуда взявшийся страх, который человеку даже с сильным характером побороть почти невозможно. Этот страх не обычный, он словно исходит изнутри тебя и отражает, как в огромном зеркале, всё, чего ты боишься и когда-либо боялся, – голос его окончательно перешёл на шёпот, – поверь мне, Кен, его невозможно поймать, это он хищник, он ловит добычу», – хрипло усмехнулся моряк, вставая, и шатающейся, ещё не привыкшей к неподвижной земле походкой, направился к выходу.
– Вся команда поднялась и ушла следом за ним. Я остался один за столом размышлять над тем, что только что услышал. Я никогда не забуду, какой у Дарука был испуганный взгляд, – закончил Кен свой рассказ, глядя в одну точку.
– Мистер Морис, – спросила Лана, которой от волнения стало холодно, – вы верите в то, что они рассказали? Я слышала, что такими историями любят запугивать новичков. Рассказ, конечно, интригующий, но мне интересно знать ваше мнение.
– Эх, – вздохнул Кен Морис, переводя на девушку взгляд, – я сам не знаю, что и думать. Они вроде бы хорошие ребята, и чтобы врать вот так, глядя в глаза,… не знаю. К тому же, они были и правда очень сильно напуганы, даже не выпили и не съели ничего.
– Просто нам подобные сказки о корабле-призраке, который плавает сквозь миры и всех пугает, рассказывали довольно часто ещё в подготовительной школе, – улыбнулась Лана.
– Я тоже эти сказки помню! Одна из них называется «Потерянный», не так ли? – обрадовался старик, удивив её своей способностью резко менять настроение.
– Вы грубо ошибаетесь, мистер Морис, – поморщилась Лана, тоже начиная отходить от мрачной истории. – «Потерянный» – это стихотворение о потерявшемся щенке.
– Ах да! Ха-ха-ха! – громко рассмеялся старый моряк, с силой ударив по захудалому столику на трёх ножках огромным загорелым кулаком, да так, что рюмки жалобно звякнули. – Извини, память у меня уже не та, – грустно добавил он.
Лана выглянула в маленькое окошечко на солнце и резко подскочила.
– Ах! Мистер Морис, – вскрикнула она, – сколько сейчас времени?
Старик вздрогнул от её движения:
– Что ж вы меня так пугаете, милая? Время. Ровно два часа, а что?
– О нет! До свидания, мистер Морис. Спасибо за интересный рассказ. Я к вам ещё как-нибудь зайду. Мне нужно в два быть дома. Я уже опоздала, – уже на выходе из кабака проговорила Лана.
«Ну вот, очередной выговор будет, – жаловалась Лана сама на себя. – Неужели нельзя было за временем следить, растяпа. Увлеклась страшной сказкой, как маленькая девчонка, – злилась она. – Осталось только под стол от страха спрятаться».
