Текст книги "Pourquoi pas? или Почему бы и нет?"

Автор книги: Ева Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Пустая комната заставила женшину нахмуриться, но тихое журчание воды из ванной успокоило закравшиеся подозрения. Бережно опустив на аккуратно застеленную кровать арбалет, она кошачьей поступью пошла к двери, за которой должна была находиться гостья. Толстяк «О» клятвенно обещал задержать девчонку до ее возвращения. Что ж… посмотрим.

Смуглая рука осторожно повернула ручку, сделала легкий толчок и… Разочарованное бормотание слетело с ярко накрашенных губ, когда дверь не пожелала открываться. «Запираться в моей собственной комнате? – карие глаза наполнились оранжевыми искрами раздражения. – Так дело не пойдет, „дорогая“. Презрительно поморщившись, Ариша со всей дури навалилась на непокорную дверь и та, жалобно крякнув, распахнулась. Вырванный с корнем замок обиженно звякнул, падая на пол. Влетев внутрь смежного помещения, хозяйка опешила. Сюрприз удался, да только удивил он больше ее саму, а того, к кому она так стремилась попасть. Вместо Сейлин на краю бело-голубого корыта сидел ее компаньон и задумчиво смотрел на тонкую струйку бегущей из крана воды. А главное: он был без иллюзии!

– Где тебя носило? – слишком уж спокойно поинтересовался Илин-Ули, не соизволив при этом даже повернуть голову в ее сторону.

Он находился в профиль к ней, длинный плащ, почти такой же, как тот, что остался у Зои, окутывал его фигуру. Белые пальцы левой руки сжимали край ванной, а красные глаза по-прежнему наблюдали за водой. Быстро окинув помещение, Ариша заметила пару флаконов из-под Коары, валяющихся возле тумбочки и еще какую-то банку с мазью, стоящую на ней.

– За покупками ездила, – собеседница сделала осторожный шаг назад, так, на всякий случай. Зачем же резкими движениями злить затаившегося хищника? Гораздо приятней просто побеседовать с ним… на безопасном расстоянии.

– Ты. Шлялась. По. Магазинам?! – с остановками между словами произнес Аше-Ар и медленно повернулся к ней лицом.

Серовато-белая кожа, бешеный взгляд, синяки под глазами и… бордовый шрам на шее. Ранен? Но кто посмел? Кто СМОГ?!

– Я пыталась соответствовать образу своей предшественницы, – отступив еще дальше, оправдалась Ариша. Но все умные мысли расползались, как тараканы, оставалась неизменной только одна, ее то она и озвучила: – Что с тобой случилось? Как ты, мастер кинжалов, умудрился получить этот жуткий порез?

Судя по алому пламени, полыхнувшему в глазах визитера, с постановкой вопроса женщина малость переборщила. Его расширенные зрачки начали пульсировать, то затапливая чернотой радужку, то сужаясь до размеров горошины. Ничего хорошего это не предвещало, и Ари тут же прикусила язык, мысленно проклиная свое неуемное любопытство. Случилось что-то очень плохое. Сам Аше-Ар не мог так глупо и опасно пораниться. А ведь нанести удар хорошо тренированному наемнику из ее расы – сложно, оставить глубокую метку на шее мастера его уровня – практически не реально. Но… не галлюцинация же у нее, в конце-то концов!

– Где Сейлин? – продолжая смотреть на собеседницу все тем же „добрым“ взглядом, спросил гость.

Девчонка? Занятая своими размышлениями, женщина умудрилась про нее забыть. А ведь и правда, где это она шастает на ночь глядя? И почему ушастый лодырь до сих пор не явился? Что, вообще, тут происходит?»

– Разве ты ее не видел? – решила прикинуться дурочкой Ариша. – Я заперла малышку в этой комнате. Ночью явился посланник Сэн, и мне пришлось срочно уехать, чтобы не подставиться. Ты ведь знаешь, эти твари способны почувствовать любое, даже очень искусное колдовство, – ей даже удалось выдавить из себя улыбку, призванную сгладить ситуацию и скрыть ее страх от черно-красного взора собеседника. Он был ранен и зол, и ей совсем не хотелось стать крайней в этой сомнительной истории.

А, может, мирд появилась в округе вовсе не из-за человеческой пигалицы? Что если служанка бездны пришла из-за него?

– Разве я не говорил, что ты отвечаешь за Сейлин собственной шкурой? – губы мужчины дрогнули, растягиваясь в зловещей ухмылке. Арише захотелось немедленно убраться из помещения, внезапно показавшегося ей слишком тесным для двоих, как вдруг Илин-Ули резко дернул головой и, приложив к шее ладонь, тихо застонал. Затем раздраженно рыкнул, посмотрел на нее окончательно почерневшими глазами, и добавил: – Ты должна была следить за ней, а не разгуливать неизвестно где. Эта Зоя – основная фигура в игре, затеянной Кир-Кули, – при упоминании имени эйсарда, охотника заметно передернуло.

– Так это он тебя… так? – неуверенно предположила его союзница.

Она все еще не могла определиться с выбором: бежать сломя голову прочь отсюда или попытаться словами разрядить обстановку? Илин-Ули всегда славился хладнокровием и расчетливостью, даже пребывая в гневе, он не совершал опрометчивых поступков. А ее смерть ему сейчас не выгодна. Или выгодна? Карие глаза женщины забегали. В голову проворной змейкой скользнула гениальная, по ее мнению, идея. Он ранен, он слаб… А не воспользоваться ли этим удачным моментом? Всего-то один удар ножом и сделка, заключенная с Аше-Аром будет расторгнута в результате скоропостижной кончины последнего. Один точный удар… пока он обессилен, пока…

– Кейли, – голос собеседника сочился ядом, тягучим, как мед, и таким же сладким. – Забудь об этом. Даже в предсмертной агонии я смогу убить тебя раньше, чем ты приблизишь ко мне лезвие кинжала. Не советую проверять это утверждение опытным путем. А то окажется, что мирд в этих краях появился по твою душу, куколка. Ты меня хорошо понимаешь, милая? – вкрадчиво осведомился он.

– Я и не думала… – она старательно заморгала, стараясь придать лицу невинное выражение.

– И дальше не думай, тебе вообще думать вредно, – его губы кривились в слабой усмешке. – А еще запомни: без меня ты долго не протянешь. Тебя ведь казнить хотят за нарушение приказа эйсарда и покушение на его жизнь. Или память короткая? А, женщина? – Илин-Ули скрипнул зубами, его белая ладонь снова накрыла рану, а в черных провалах глаз заплясало болезенно-алое пламя. Устал… как же он зверски устал. Ариша молчала, поджав губы, и мужчина, немного передохнув, продолжил: – Твой любовничек уже отправил на наши поиски кое-кого из отряда. Сегодня ночью они начнут прочесывать город. И так день за днем. Но даже если им не удастся отыскать нас по ауре, это вполне сможет сделать Сэн, если задастся такой целью, конечно. А он задастся, поверь мне. Как только почувствует неладное. Про пленника я даже говорить не стану, против Сильнейшего такого уровня ни один Аше-Ар не выстоит – это аксиома. Так что без меня твои шансы на выживание, Кейли из рода Оз, равны нулю. Помогая тебе тогда, я знал, на что иду. Рано или поздно мне бы все равно пришлось выяснить отношения с Кир-Кули.

– Хочешь сказать, что вы подрались из-за меня? – ее глаза удивленно расширились.

– А сама как думаешь? – ухмылка на его посеревшем лице выглядела какой-то вымученной и бледной.

– О! – Ариша почувствовала, как отступают страхи. Ее самолюбие было польщено и в голове запульсировала победная мысль: «Я так и знала, знала… они все хотели получить меня. Я им была нужна, а не эта непрошибаемая вояка Мира-Нин и не ледышка Лу-Ла». Ее плечи расправились, подбородок гордо поднялся, а в темных глазах торжественно замерцали оранжевые блики.

– Когда закончишь заниматься самолюбованием, – усталая насмешка в его тоне вернула женщину с небес на землю, – отправляйся в город и купи мне десять, а лучше пятнадцать флаконов этого, – рука, которой он указал на две пустых бутылочки, валявшиеся на полу, заметно дрожала. – Жаль, не знаю рецепт знаменитого зелья наместника, он бы мне не помешал, однозначно. Из того, что я перепробовал, эта пахучая дрянь помогает лучше всего. Надеюсь, ты не все сбережения бывшей хозяйки борделя спустила на тряпки?

– Конечно, нет, – обиженно надув губы, сказала Ариша. – Но где это я в такое позднее время раздобуду Коару? Может, подождем до утра?

– Утром мы уйдем из города, а сегодня отсидимся в этой комнате, чтобы не нарваться на неприятности.

– Что?! – от такой новости у собеседницы потемнело в глазах, возмущение ударной волной захлестнуло слабые проблески логики. – Как это… уходим? Куда?! Мне и тут неплохо живется, – упрямо заявила она.

– Нет, ну какая же ты все-таки дура, – вздохнул Илин-Ули, поднимаясь.

Ее напряженный взгляд следил за его медленными движениями. Вдруг он решит выкинуть какую-нибудь гадость? Ведь его ранние заверения правдивы: даже будучи в сильно ослабленном состоянии, охотник способен на многое. Например, на убийство особо несговорчивых компаньонок. Он подошел ближе, она попятилась.

– Помоги мне лечь, Кейли, и отправляйся за эликсиром, – его голос звучал глухо, черные глаза потускнели. – Я потратил слишком много сил из тех, что еще не успела вытянуть из меня рана, на считывание памяти подчиненного стервятника и на дорогу сюда. Мне просто необходимо отдохнуть, – мужчина тяжело оперся на ее плечо. – А ты подключи все свое обаяние, дорогая, и раздобудь то, что я прошу. Не следует размениваться на такие мелочи, как роль покойной Ариландины. Когда все закончится, ты сможешь купить себе не один публичный дом. И приносить они станут куда больше дохода, так как поток клиентов никакими чарами не будет ограничен.

– А как же Сейлин? – немного поразмыслив, спросила Ариша. Она довела собеседника до кровати и усадила его рядом с мирно покоящимся футляром.

– Если встретишь ее, скажи, чтоб отправлялась к принцу. Думаю, он будет ей рад, – Аше-Ар лег на постель и, скосив взгляд на арбалет, проговорил: – Решила вооружиться, Кейли? Надеюсь, не против меня?

– Так девчонка тебе не нужна?! – пропустив мимо ушей его последнюю фразу, воскликнула она. – Тогда зачем…

– Напомнил о твоей ответственности за нее? – его губы чуть раздвинулись, обнажив кончики острых клыков. Собеседница кивнула. – Все просто. Когда ты напугана, все мысли отражаются на твоем лице, как в зеркале. А мне сейчас не до угадываний, сама видишь. Вчера я незаметно поставил на тело Зои магическую метку. Очень слабую, она совершенно не влияет на ауру носителя, ее будет трудно обнаружить другому магу. На то и расчет. Чтобы понять планы эйсарда, нужно дать этой девице свободу действий. Ясно?

– Вполне.

– Тогда иди.

Ариша начала разворачиваться, но остановилась и, качнув головой собственным мыслям, задала еще один вопрос:

– А когда мы узнаем, что у него на уме, как станем действовать дальше?

– Позволим Сильнейшим самим разбираться с Кир-Кули, – прикрыв глаза, ответил Аше-Ар. – От нас требуется лишь подробная информация о его поступках и, желательно, намерениях.

– А у тебя есть идеи по этому поводу?

– Есть парочка.

– Какие? – собеседница, забыв, что куда-то собиралась, присела на край кровати и заинтересованно уставилась на раненого.

– Либо он со скуки бесится, усложняя себе процесс будущей охоты, либо у него припрятан козырь в рукаве, который выйдет боком и Светлоликому, и заказчикам и нам всем за компанию. Зная Кир-Кули, я склоняюсь ко второму. Его изобретательность в совокупности с нестандартными способностями никогда ни к чему хорошему не приводила. Если верить слухам, то в эту глушь он отправился, как в добровольную ссылку, вот только причины его поступка так и остаются загадкой. В постели он тоже неразговорчив? – приоткрыв глаз, мужчина внимательно посмотрел на Аришу, та недовольно скривилась.

– Разговорчив… да только не о том.

– Жаль, – пожал плечами Илин-Ули. – Нам бы сейчас информация не помешала. А теперь иди за зельем, – после недолгой паузы сказал он. – И не забывай об осторожности. В городе могут быть прикрытые иллюзией стражи. Когда вернешься, я расскажу тебе о своих планах.

– А они у тебя есть? – ее бровь приподнялась, а глаза загорелись любопытством.

– Я же сказал, что мы необходимы друг другу, дорогая, – он улыбнулся одними губами. – У меня есть мозги и сила, у тебя красота и ловкость. Пора уже преподать урок зарвавшемуся эйсарду и его трусливым подчиненным. Если все сложится, как я задумал, мало им не покажется.

Когда Ариша уходила, она уже четко знала, что покушаться на компаньона пока не будет, а может, и вообще, не станет этого делать. Зачем? Ведь они неплохая пара. Как он там сказал? Красота и ловкость? Вот-вот… Наконец-то, этот рыжий гад оценил ее по достоинству. Давно бы так!

– Дура, – прошептал мужчина, как только стихли за дверью ее шаги. Он потянулся к ремню, вынул из ножен свой загнутый кинжал и положил его рядом, прикрыв краем плаща. – Только не наделай глупостей, Кейли. Будет жалко убивать тебя так рано.

Глава 9

Не все то золото, что блестит.

Вокруг было много света. Яркого, теплого, обволакивающего… В него хотелось погрузиться, как в воду, и пить его, пить, пока необычная жажда не перестанет жечь горло. Не то, чтобы вкусно, но зато питательно. Я ощущала себя черным пятном в золотисто-белом океане. Словно клякса на кристально-чистой поверхности, моя сущность парила посреди танцующих искр. Уродливые щупальца растекались в стороны от темного тела, стремясь откусить как можно больше освещенного пространства. Каждый отвоеванный кусочек растворялся во мне, оставляя приятное чувство насыщения.

Еще!..

Капля за каплей по темно-лиловым венам растекался ослепительно-белый свет и тонул в вязком мраке моей плоти, как в черной дыре.

Мало…

Мой бесформенный силуэт становился все больше и ненасытней, я хотела пить и никак не могла напиться. Десятки разветвленных конечностей, извиваясь, будто многоголовые змеи, ползли к наиболее ярким местам окружения. Так тянутся пальцы изнывающего от голода человека к вожделенной пище. Так дрожат его руки.

Свет…

Только он был способен утолить мою жажду. И я стремилась к нему, поглощала, постепенно превращая во тьму. А на краю сознания маячила мысль о том, что есть в мире и более вкусное лакомство. Вот только добраться бы до него…

Где-то впереди зажглись два алых огонька, и черное кружево моей новой сущности радостно метнулось к ним. Огоньки предостерегающе мигнули, и моя необычная трапеза рассыпалась прахом, а вместе с ней исчезло и странное тело.

Бррр… и приснится же такое!

Не открывая глаз, я натянула повыше покрывало и повернулась на бок. Мышцы заныли, выражая тем самым несогласие с дальнейшим пребыванием на твердом, как камень, ложе. Я, конечно, люблю жесткие кровати, но не до такой же степени.

«Среди йогов, вроде, не числюсь, среди мазохистов тоже, да и среди нудистов замечена не была. Раньше, – подумала со вздохом, проведя рукой по своему боку. – Опять раздели. Сволочи! Ну, что за привычка у них такая? А? Или снова мои синяки замазывали, пока я, ничего не подозревая, гостила в царстве Морфея? Угу… А что, вообще, вчера было-то?»

Сладко зевнув, я села и соизволила, наконец, разлепить веки. Они тут же хлопнулись обратно. И не столько от яркого света, которого вокруг было полно, сколько от чрезмерной экстравагантности интерьера. Посидев так несколько минут, я все-таки решилась повторить попытку.

Нда… либо у хозяина этого помещения странный вкус, либо я провела ночь в музее. Или не ночь? Окон то нет. Откуда мне знать, что там на улице твориться?

Огромный зал с позолоченными колоннами, на которых точно грозди на дереве, висели кристаллические фонари, произвел на меня не самое приятное впечатление. И не последнюю роль в этом сыграли стены с блестящими, изломанными под разными углами драпировками, из-под которых торчали фрагменты живописных картин из жизни шестируких. Очередная галерея, надо полагать. Ну да, повеселее предыдущей будет (не такая кровожадная, да и гамма цветовая в тон окружению), но только мне от этого не легче. Сижу, как последняя дура, на огромной кровати с каменной плитой вместо матраса и пялюсь по сторонам. Стоп! А что делает кровать посреди пустого зала? Четыре зеркала в змеевидных рамах, такие же, как в комнате с саркофагом, мой разум почему-то не посчитал за мебель.

Я медленно поднялась, кутаясь в эластичное покрывало, и повнимательней рассмотрела место, где спала. Не удивительно, что мне было так неудобно! На камне, покрытом точно такой же золотистой тканью, как и та, в которую я замоталась, спать мне довелось впервые. Ровное ограждение с отшлифованным верхом опоясывало плиту с трех сторон и обрывалось с четвертой. Вместо бордюра там располагался наклонный спуск, по которому я и побрела вниз, задумчиво глядя под ноги. Длинный хвост неудобного одеяния волочился сзади, собирая в кучу и без того изрядно помятую простынь. Когда босые ноги коснулись холодного пола, я всерьез задумалась о перспективе вернуться пусть на твердую, но при этом на достаточно теплую «кровать».

Интересно, как она устроена? Механический подогрев используется или опять не обошлось без магического вмешательства? Уложили, небось, сердобольные хозяева мое бренное тело на ледяной камень и, сжалившись, повысили его температуру, чтоб я себе что-нибудь ненароком не отморозила. Заботливые, ага! Лучше б на перину расщедрились, ну или одеяло, на худой конец, выделили мне, а не эту воздушную материю в качестве подстилки. Из нее только наряды бальные шить, а не в качестве постельного белья использовать. И опять же – ни одной подушки! Искривления позвоночника здесь бояться, что ли? Или не знакомы с такой простой (как и все гениальное) и удобной подкладкой под голову во время сна? Хотя нет, в карете же были думки,[37]37
  Думка – маленькая подушечка (разг.)


[Закрыть] расшитые золотой нитью (какой, однако, популярный цвет!) Кстати, о карете…

Она была последним, что я помнила до того, как провалилась в бессознательность и, впоследствии, очнулась на каменном сооружении, очень смахивающим на жертвенный алтарь. Именно такие ассоциации появились у меня при взгляде на свою бывшую «постель» со стороны. Покосившись на запястья, я с облегчением отметила, что вены в полном порядке, и кровь, судя по всему, продолжает бежать по ним в обычном режиме. Что ж, одним подозрением меньше.

Хотя чего это я о всяких ужасах думаю? Может, это не жертвенник, а кровать Повелителя так миленько выглядит? И интерьерчик подстать. Все сверкает, переливается, зеркала кругом, да памятные эпизоды с участием безликих монстров, запечатленные кистью неизвестного (мне) художника. Что там Кики говорила о том, где должна находиться Сейлин? Вот-вот… на ложе Светлоликого. Чем не вариант? Очень даже в его вкусе. А что еще можно ожидать от товарища, который свое свободное время предпочитает проводить в саркофаге? Спасибо еще, что рядом не уложил. А то познала бы я все прелести загробной жизни в прямом и переносном смысле слова. Хотя, что это на меня нашло? Он же сказал, что я не подхожу для ритуала, и выкинул нас с Таасом в сад. Или это у него шутки такие? Извращенное чувство юмора (в тяжелой форме, медленно прогрессировавшей на протяжении последнего тысячелетия и достигшей, наконец, апогея) вкупе с явно выраженными садистскими наклонностями. Мол, вали, дорогая, наслаждайся свободой, которая с радостью настучит тебе по голове и по другим местам за компанию, чтоб впредь неповадно было с Его Величеством спорить. Да не… не может такого быть. Или может? Каким ветром меня, вообще, сюда занесло?

«Итак… карета, – вернулась я к своим воспоминаниям. – Боль в пояснице, темнота в глазах и все, – рука непроизвольно потерла нижнюю часть спины, но никаких необычных ощущений за этим не последовало. В памяти всплыл темный контур пиктограммы, нарисованной на моей коже. Повертев головой, я выбрала самое близкое к себе зеркало и поплелась к нему. Длинный шлейф, увы, не способствовал быстрому передвижению. А сбросить покровы и продолжить путь обнаженной, у меня не хватало наглости. Пока, во всяком случае. – Так, а что у нас было до коронного номера с потерей сознания? – спросила я саму себя и так же мысленно ответила. – Мноооого всего интересного. Начиная с того, что мне, кажется, удалось соблазнить наместника, и, заканчивая тем, что моя слишком уж избирательная память ни черта из этого знаменательного события не сохранила. Разве что постфактум с кучей глюков в придачу. Птички там разные, из витража вылетающие, кожа с подсветкой, зеленые глаза Сэн, напоминающие те, что бывают у кошек при ярком дневном свете (заинтересованные и с вертикальными зрачками)… А еще этот красноволосый некто, от негативных эмоций которого у меня даже сейчас холодок по спине бежит. Хотела бы я узнать, кто он такой? Надо будет у мага поинтересоваться при встрече, – от последней мысли уши мои вспыхнули вместе с лицом, обозначив тем самым крайнюю степень смущения. – Вот идиотка пьяная, мало того, что на мужика набросилась, так еще и свой первый сексуальный опыт умудрилась благополучно забыть. Это чтоб не терять ощущение новизны в будущем, что ли? Или кратковременные (и не очень) провалы в памяти – моя новая вредная привычка? А может, кое-кто особо умный просто подтер мои воспоминания, переделав их на свой лад? Так или иначе, но я не представляю, как теперь смотреть в глаза этому то ли любовнику, то ли нет».

Двойник с некоторым удивлением взирал на свой оригинал из глубин зеркала. Что-то изменилось в моей внешности, но вот что именно, понять никак не удавалось. Ответ постоянно ускользал от меня, он словно дразнился, вспыхивая где-то на краю осознания и не позволяя при этом себя прочесть. Истина где-то рядом, угу… совсем близко, вот только опознать ее почему-то сходу не получается.

В поисках ответа, я по второму кругу принялась внимательно изучать свою заспанную физиономию, спутанные после сна волосы… СПУТАННЫЕ? Мои глаза расширились от удивления, в душе появился легкий осадок разочарования, смешанный с какой-то необъяснимой тревогой. Заклинание, наложенное наместником на мою прическу, перестало действовать. Почему? Все ли со мной в порядке? А с Сэн? Не вышла ли ему та история в карете боком? Стало как-то не по себе. Пальцы начали машинально заплетать косу, чуть подрагивая при этом, а гостивший на щеках румянец сменился бледностью.

«Глупости, – мысленно успокаивала я свое отражение, оно недоверчиво моргнуло, но продолжило слушать мой внутренний монолог. – С ним все в порядке. Что этому чародею сделается? А у меня просто фантазия разыгралась. Наверняка, наложенная на волосы магия имела свой срок действия, который сегодня истек. Да. Именно так все и было! – двойник из зеркала смотрел скептически. – И с чего это я о всяких аморальных типах беспокоюсь, которые пользуются невменяемостью юных дев, напичканных возбуждающими препаратами и хмельными напитками? Тоже мне! Герой-любовник нашелся, – моя копия фыркнула, гордо задрав подбородок. – Нечего о нем думать! Сам виноват. Если что-то между нами было, конечно. Большее, чем просто поцелуи и ласки. А если не было? Хм… тоже виноват! Мог бы и усыпить меня вместе с взбесившимися гормонами, многих проблем удалось бы таким образом избежать. А вдруг он так и поступил? – растрепанная девушка в зеркале впала в глубокую задумчивость. – Да ну его к Дьяволу! Даже кота не оставил со мной, гад бессердечный. Попользовался девушкой и бросил одну непонятно где. Или он эстафету своему другу передал? Если размышлять логически, то порядок должен был быть обратный. Хотя… я же не Сейлин. И вообще… мне принц нравится! – с силой закушенная губа начала ныть, возвращая меня к реальности. – Действительно. Есть вопросы куда более важные на данный момент».

Угу. Например, какого лешего я здесь торчу и строю рожи своему отражению, вместо того, чтобы рассмотреть как следует символ на моей пояснице, из-за которого некоторые не очень хорошие личности решили, что я прошла половину обряда. Личности обратились в мумов и стали выглядеть куда симпатичней прежнего, а что там случилось с художеством на моей коже?

Я встала спиной к зеркалу и, повернув голову, принялась стягивать с себя покрывало, стараясь при этом не обнажиться полностью. Хоть стесняться и некого (в этом зале, кроме меня, похоже, нет ни души), но чем черт не шутит: вдруг кто-нибудь все-таки вспомнит о моей скромной персоне и пожалует на огонек? На огоньки то есть… уже в глазах рябит от их количества. На осветительные приборы (гм… кристаллы) местные обитатели не поскупились. Как и на сияющие драпировки, висящие на стенах. Изогнутые дугой или под углом, они словно рамы дополняли настенные рисунки. Атмосфера вокруг царила специфическая. У меня от всего этого возникало ощущение золотой клетки, в которую заперли одну залетную птичку из чужого мира. Такая вот грустная история. И что мне в этом «сверкающем склепе» делать? Ладно, окон нет (к этому я уже привыкла), но ведь и дверей тоже не наблюдается. Одни только колонны, зеркала, картины, ткани и каменное ложе по центру. Стоит себе на возвышении, будто сцена. Того и гляди, начнется театральное представление. Или уже началось? Вот только я на главную роль в этом спектакле не соглашалась.

«А кто тебя спрашивал?» – шепнул внутренний голос и мы с моим зеркальным двойником синхронно вздохнули. Никто…

Надежда умирает последней. В моем случае она даже не успела зародиться. Глупо было верить в то, что разукрашенная поясница являлась одной из моих вчерашних галлюцинаций. Темно-коричневый рисунок, напоминавший ажурную цепь из элементов разной формы, прижился на коже как родной. Я попробовала оттереть это графическое украшение со своей спины, но ничего не вышло. Пиктограмма смахивала на татуировку, или даже на родимое пятно, только очень странного вида. Слишком сложного, чтобы быть естественным. Да и откуда у меня пятна? Отродясь не бывало. Когда я пыталась рассмотреть рисунок в сарае, он имел гораздо меньший размер и казался не такоим разветвленным. Разросся, что ли, пока я в отключке валялась? Такими темпами мой позвоночник очень скоро покроется вязью непонятных знаков. А, может, и не только позвоночник. Да уж… И буду я, в конечном итоге, выглядеть покруче дядечек из Якудзы. Вот только для них татуировки многое значат. Хотя… в моем случае они тоже имеют свой особый смысл. Например, такой: меня бессовестно использовали, употребив в качестве сосуда для приготовления противоядия от проклятия славного города N, предварительно усыпив бдительность заявлением о том, что я не подхожу для церемонии. Ну, а как еще можно истолковать ажурную змейку символов, украшающую мою кожу от копчика до низа лопаток, с расширением в области поясницы?

Отвернувшись от собственного отражения, я начала натягивать на себя кусок материи, спущенный сзади до самых ягодиц. Кроме собственного тела надо было еще изучить зал на предмет смежных помещений. А то причесаться нечем, умыться негде, да и другие потребности справить после пробуждения не мешало бы. Ну, не за зеркалом же отхожее место устраивать, правда? К тому же жутко хочется пить. Не зря сны такие содержательные снились.

Правой рукой я подтянула ткань спереди, затем перекинула через плечо длинный хвост моего импровезированного наряда и невольно залюбовалась качеством ткани. Свет и тень причудливо играли на ее изгибах, она переливалась под их воздействием от бледно-золотого до темно-коричневого. Нежная, тягучая… что-то среднее между трикотажем, шелком и чем-то еще. Мне никогда раньше не доводилось держать в руках такой необычный материал. Даже то покрывало с кисточками, которое я использовала вместо платья, когда очнулась в подземном «лазарете», было более грубым и плотным. Любопытно, как в этом городе изготовляют ткани? И из чего? Магия, конечно, хорошо, но ведь не из воздуха же здешние ткачи нитки берут? Все-таки я очень мало знаю о местных возможностях. Другой мир – это вам не соседняя страна. Тут все иначе.

– Скинь покровы, смертная, – прозвучал за спиной незнакомый голос с такими убийственно-повелительными интонациями, что я впала в оцепенение, не успев, как следует, испугаться, не говоря уже о том, чтобы возмутиться. Однако чужое прикосновение к моему плечу быстро исправило ситуацию. Подскочив на месте, я шарахнулась в сторону и, резко развернувшись, зажмурилась.

– Вы что, решили довести меня до сердечного приступа с летальным исходом, чтобы убедиться в том, что я действительно смертная? – пробормотала я, стараясь под вялой шуткой скрыть свой страх. А в голове пульсировала одна надоедливая мысль: «Что-то не так, совсем не так. И дело тут не в световых спецэффектах».

Смотреть на фигуру, которая отражалась в зеркале, было столь же невыносимо, как разглядывать солнце в ясный день без защитных очков. Мужской силуэт (ну да, с такими формами вряд ли женский) как будто покрывала тонкая светящаяся оболочка. Яркий, слепящий свет струился от нее во все стороны, вызывая невольную ассоциацию с лампочкой. Прикрыв ладонью глаза, я попыталась взглянуть сквозь оставленную между пальцами щель на гостя (или на хозяина?), который не торопился покидать границы зазеркалья. Что ж… Тот, кто назвал данное существо Светлоликим, имел для этого очень вескую причину.

– Сними свои покровы, Сейлин, – повторил собеседник первоначальный приказ, слегка его перефразировав. Он скрестил на груди руки (две, не шесть! Уже хорошо), продолжая стоять по ту сторону рамы. Теперь зеркальная поверхность больше походила на окно в другую комнату, но рассмотреть интерьер за спиной этого сияющего субъекта, я не могла. В глазах появилась резь, и мне ничего не оставалось, кроме как снова зажмуриться и чуть отвернуться от источника неприятных ощущений, который ядовито заметил: – Я допускал, что ты можешь ослепнуть от моего вида, смертная. Но не думал, что ты еще и оглохнешь.

А голос-то у него красивый, совсем не демонический, разве что интонации одна другой хуже. Но даже при таком раскладе этот тип кажется более человечным, чем при нашей первой встрече. Пусть его кожа излучает свет, пусть он ведет беседу с помощью зеркала, пусть… все равно это куда приятней, чем несколько минут общения с саркофагом. Но эти фразы… что-то в них не так…

Черт побери! Да он же говорит на моем родном языке!

От изумления я широко распахнула глаза, но тут же пожалела об этом. Ореол его свечения действовал на мои зрительные органы губительно. Закрыв рукой лицо, я пробормотала:

– По-русски? Но как? П-почему? – запнувшись, осознала, наконец, что и сама говорю не на Тайлаари. Хуже того, я вообще мало что помню из него.

Было такое ощущение, что кто-то перекрыл те участки моей памяти, где хранился искомый словарный запас. И умом то я понимала, что он никуда не делся, да вот вспомнить ничего вразумительного не могла. Так… пару названий и все. Все? Но это значит… Быстро убрав от лица руки, я уставилась на запястье, где раньше находился «Шелест». Так и есть: чистая ровная кожа без каких-либо намеков на магический браслет. Еще одно изменение, которое я не заметила сразу. Странно, но с исчезновением этого прибора мои голосовые связки перестали испытывать дискомфорт от родной речи, как это было недавно. Получается, что браслет не так уж и безобиден. Давая одно знание, он постепенно перекрывал другие. Или я неверно толкую механизм его действия? Да какая теперь разница?! Нет его больше на моей руке. А ведь Эван говорил, что снятие этой штуковины может причинить мне боль и нарушить гармонию. Я прислушалась к собственным ощущениям и сделала неутешительный для себя вывод: может, боли и нет, но чувство потери присутствует. Как будто у меня отняли что-то очень дорогое. Наверное, люди с амнезией испытывают то же самое.