Текст книги "Pourquoi pas? или Почему бы и нет?"

Автор книги: Ева Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Ну, открывай же, – поторопила я, нервно переминаясь с ноги на ногу за его спиной, очень уж хотелось побыстрей убраться из проклятой галереи.

Таас смерил меня таким взглядом, что реплика типа «Ну ты и дура!» казалась в сравнении с ним настоящей похвалой. Я обиженно надулась и исподлобья посмотрела на обнаглевшего проводника. Какое-то время мы еще попереглядывались, затем кот вновь обратил свои очи к малиновому фонарю, окруженному, как шапкой, облаком яркого света. Полюбовавшись на предмет, так привлекающий его внимание, и старательно избегая смотреть на населяющих стены монстров, я принялась изучать звериный затылок.

– Мррррр, – обреченно изрек Таас, разорвав затянувшуюся паузу. Он закатил глаза, демонстрируя свое отношение к моей недогадливости, затем резко подскочил на месте, приземлился на мягкие подушечки лап и, оттолкнувшись задними конечностями, в три прыжка преодолел расстояние до светящегося кристалла ромбовидной формы, пробежав при этом по стене. Прежде чем он повис на металлическом каркасе фонаря, вцепившись в него зубами, я успела подумать, что этот странный представитель животного мира вполне мог бы передвигаться и по потолку. Во всяком случае, меня бы такое положение дел не удивило. Вороны, меняющие размеры; кошки, понимающие человеческий язык и обладающие завидной скоростью; наместники, пьющие огненные шары; принцы, разгуливающие по горам и едва ли не за руку приветствующие обычных горожан; повелители, благополучно отлынивающие от своих непосредственных обязанностей, но при этом продолжающие пользоваться безграничным уважением местного населения… И чему тут удивляться, спрашивается?!

Кристалл оказался рычагом, примерно, как тот камень в моей комнате, который я открыла лбом. Нда… надо будет впредь быстрее соображать, а то неловко даже как-то стало. Особенно когда кот, разжав челюсти, шмякнулся на каменный пол. Высоковато все-таки фонарик висел. А с другой стороны, что он от меня-то ожидал? Я хоть и значительно выше ростом, но такой как у него прыгучестью не обладаю, а потому вряд ли дотянулась бы до нужной детали интерьера, даже разгадав смысл его многозначительных взглядов. Да и сюда мы попали совсем другим способом. Я ведь не телепат, чтобы мысли читать! Рассудив, таким образом, я гордо расправила плечи и направилась к выходу, Таас поплелся следом. В коридоре он обогнал меня, и я снова оказалась в хвосте нашего маленького отряда из двух чел… гм… существ.

Мне казалось, что на сегодня сомнительные экскурсии по странным помещениям окончены, однако Таас решил иначе. Я испытала смешанное чувство напряженного ожидания и слабой надежды, когда усатый проводник остановился возле очередной двери и принялся исторгать ставшие уже привычными звуки. Громкий щелчок открывающегося замка резанул по ушам, словно выстрел, символизирующий начало гонок. Инстинкты, ответственные за мою безопасность, взяли короткий старт, с бешеной скоростью наполняя мои мысли всевозможными аргументами, говорящими о том, что за этой дверью мне не светит ничего хорошего. И, тем не менее, я рискнула.

– Где-то ждут котенка Гава неприятности… и зачем они его ждут? – слетела с губ знакомая фраза из детского мультика, а глаза невольно зажмурились, когда в помещении начали один за другим загораться… огненные факелы?! О-о, это что-то новенькое…

Серые, безликие стены, выложенные крупными каменными блоками, не очень-то походили на обычную отделку Нижнего города. Скорее они напоминали средневековую темницу, и вбитые в них металлические кольца со свисающими до пола цепями только усиливали впечатление. «Так-с, вот и пыточная, – промелькнуло в голове, а горло пересохло, когда мой ошалело метающийся взгляд наткнулся на огромный саркофаг,[26]26
  Саркофаг – (от греч. sarkophagos, буквально – пожиратель мяса, от sarx – мясо и phagos – пожиратель; первоначально – название породы известняка, который будто бы уничтожал трупы), гроб, небольшая гробница.


[Закрыть] распятый на паутине из железных тросов. – И подопытный… или его гроб». Шестирукая скорлупа отдаленно напоминала индийское божество, но, как и рисунки в предыдущей комнате, вместо лица у нее был ровный овал, выкрашенный белым. На золотом материале остальных частей металлического тела это пятно особенно выделялось, приковывая внимание. Возможно потому, что оно единственное не светилось. Яркие лучи рассыпались во все стороны, обрамляя фигуру мягким сиянием. А ровная поверхность лица, наоборот, будто бы поглощала свет, затягивая его как черная… вернее, белая дыра. Наверное, мой оттенок кожи в данный момент стремительно приближался к цвету этой части скульптурного саркофага, потому что кот незаметно переместился поближе и ласково потерся об мои дрожащие ноги. Я попыталась изобразить улыбку, но уголки губ пару раз дернувшись, уверенно опустились вниз. Не страх владел мною, нет… это было чувство какой-то обреченной грусти, обильно приправленное ожиданием чего-то неотвратимого и плохого. Я даже не злилась на Тааса, сама напросилась. Он лишь выполнил мою просьбу и привел меня… именно! Он привел меня к Светлоликому. Понять это оказалось не так уж и сложно.

Бежать было некуда, двери закрылись по инерции, пропустив незваных гостей внутрь помещения. Возможно, остановись я на пороге, мне удалось бы придержать их, но умные мысли, как это часто случается, приходят слишком поздно и пользы от них, увы, никакой. Я рассеянно осматривала комнату. Сама она по размерам скорее напоминала зал, в пользу этого определения свидетельствовали и четыре прямоугольных колонны с встроенными в них нишами, в которых плясало живое пламя. В отличие от галереи здесь располагалось несколько странных, на мой взгляд, предметов мебели. Три огромных зеркала в роскошных металлических оправах в форме то ли змей, то ли драконов, переплетающихся друг с другом так сильно, что разобрать с ходу внешность декоративных тварей для меня оказалось сложно. Возле стены на ступенчатом возвышении стояло большое кресло с бархатной спинкой и золотистыми подлокотниками, его нижняя часть была закована в ажурный каркас из того же материала. А посреди комнаты, как гриб из земли, «росло» ступенчатое возвышение с квадратной «шляпкой». Оно торчало из пола, разделяя пространство надвое, и находилось при этом на одинаковом удалении от саркофага и кресла. В голове возникла непроизвольная ассоциация с трибуной или… алтарем?

– Это ОН, да? – шепотом обратилась я к своему четвероногому спутнику, хотя ответ знала и без его утвердительного кивка. – И что ЕМУ сказать? – глупый вопрос отразился искренним удивлением в расширенных кошачьих зрачках.

Кот даже приоткрыл пасть, и я приготовилась услышать много интересного о своих умственных способностях не важно, на каком языке, однако мой проводник лишь фыркнул, отворачиваясь. Когда я после минутного молчания поинтересовалась, а жив ли Повелитель вообще, Таас округлил глаза и осторожно попятился от меня, видимо, решив, что близко находиться с ненормальной опасно для его здоровья. Ну, не объяснять же ему в подробностях, что в моем мире в похожих ящиках хранят мумии усопших фараонов? Хотя… лучше бы объяснила, не чувствовала бы себя так по-дурацки сейчас.

Поколебавшись немного, я все-таки решилась обратиться к светящемуся саркофагу:

– Уважаемый… эээээ… Ваше Величество?!

Мой громкий голос с едва заметной дрожью гулким эхом отразился от стен, отчего вибрация значительно усилилась, выдавая заключенное в словах волнение. Я не ожидала ответа, но он последовал. Бас, похожий на те, которым господа киношники любят озвучивать в своих фильмах порождения ада, добавляя фразам неестественную текучесть и эффект разговора через трубу, ворвался в помещение, ударив звуковой волной по моим бедным ушам.

– На колени, смертная, – рявкнуло пространство без особых интонаций.

Я, не задумываясь, выполнила приказ, едва не отбив вышеназванные части тела о каменный пол.

– Что привело тебя сюда раньше назначенного срока? – спросил голос, идущий откуда угодно, только не из гроба.

Но я, как зачарованная, смотрела именно на него, только на него. Свечение, меняя насыщенность, расходилось золотистыми волнами от металлической скульптуры и таяло в воздухе, ему на смену приходило новое и так до бесконечности. А белая маска вместо лица… она ожила! По ней скользили тени, собираясь в черты. Я готова была поклясться, что вижу глазные впадины, рот, нос… заостренные до гротеска скулы. И все это находилось в непрекращаемом движении, отчего запомнить нечеткий лик было практически невозможно.

– Я… – мой язык не желал выполнять возложенные на него функции, сознание тоже сопротивлялось, нашептывая всякие страсти о том, что может сотворить с лгуньей такое вот шестирукое чудовище в золотой скорлупе. – Я хотела сказать Вам… сказать, что произошла ошибка, – наконец, удалось выдавить мне. – Я не подхожу для роли Сейлин! – последняя фраза больше напоминала вопль утопающего. Ох, только бы он не спросил, почему…

– Почему? – слово ударило меня по темечку, упав откуда-то сверху. Мне даже почудилось, что оно осязаемо. Или во всем виноват заложенный в него смысл?

– Ну, я… – голос предательски смылся, и мне пришлось заканчивать свою реплику шепотом, – я не девственница.

– И что с того, смертная? – бас обрел-таки интонацию, насквозь пропитавшись ядом насмешки.

Я покосилась на кота, ища поддержки, но тот молча взирал на саркофаг, застыв в сидячей позе, как черная статуэтка. Даже хвост его лежал на полу и не шевелился.

– Мне казалось, что Вам нужна кровь невинной девушки, – растерянно пробормотала я, больше для себя, чем для собеседника.

– Нам не нужна ничья кровь, смертная, – снисходительный тон раздражал и успокаивал одновременно, от столь противоречивых эмоций я растерялась. – Нам необходимо твое тело, – а вот это заявление произвело на меня эффект обуха, которым меня только что огрели по голове.

– То есть? Вы хотите сказать… что я… что в меня… или… или что…

– Замолчи! – донеслось со всех сторон одновременно. – Надоела!

– Эээээ… – я подняла лицо, всматриваясь в белый овал, который по моему скромному разумению служил физиономией Светлоликого. – Но ведь это мое тело.

– Поэтому ты мне и нужна. Церемония состоится завтра на закате. А сейчас уходи. Я занят.

– Интересно, чем? – злость хорошо отрезвляет, затмевая собой отчаянье и задвигая, куда подальше, трусость. – Сидением в светящемся гробу?

– Молчи, смертная!

– Это мы уже проходили, Вы повторяетесь, о, Великий, и до жути Несправедливый Повелитель! – поднимаясь с колен, заявила я.

Если он меня прибьет прямо тут, то не придется хотя бы трястись в ожидании смерти до завтрашнего вечера.

– Девчонка! – прогремел бас над моей головой.

– Я в курсе, что не парень. К сожалению, – нда, все-таки гнев великолепное топливо для бастующего языка. Вон как огрызается… заслушаться можно. Жаль только, что подобная перебранка с самым сильным магом Неронга может закончиться уже не его, а моим пребыванием в гробу. Впрочем, а чем я рискую? И, правда, чем?

– Ты невоспитанная хамка, – сообщил мне собеседник, окатив этим сомнительным комплиментом откуда-то из-под пола. – Тебе выпала великая честь, смертная! Твое тело, – я навострила ушки, не позволяя себе перебивать его пафосную речь, хотя так и подмывало прокомментировать услышанное, – будет сосудом для зарождения моего отпрыска. Ему предначертано стать проводником между мирами и снять проклятье, наложенное на город шестеркой Сильнейших.

Черт, я чуть не подавилась, хотя, вроде как, нечем, во рту после ужина, принесенного Эваном, ни крошки не было. Слюной, что ли? Жаль, не ядовитой… Интересно, этот тип ожидает от меня бурных восторгов или слепого повиновения?

– Вот уж фиг Вам, уважаемый, – придя в себя от испытанного шока, сказала я. – Только через мой труп!

– Как пожелаешь, смертная! – ответ неприятно удивил, но умолять пощадить меня, я не стала.

Урод с шестью руками, извращенец, проводящий свободное время в саркофаге… пожалуй, смерть не хуже тесных взаимоотношений с этим чудовищем. Наверное, Таас завел меня в комнату с рисунками, чтобы морально подготовить к предстоящей встрече, а я, глупая, не поняла намек. Эх… все мы умны задним числом. Печально.

– Давай, – раскинув в стороны руки и зажмурившись, сообщила я собеседнику.

– Что? – спросил он, как мне показалось, немного удивленно.

– Ну, это… убивай! – приоткрыв один глаз и взглянув на его белую физиономию, пояснила я.

Страха не было, даже злость куда-то смоталась, осталась одно упрямство, замешанное на твердом убеждении, что так для меня будет лучше. Вынашивать и рожать ребенка от… ЭТОГО, я категорически не желала. Да я от страха умру, если мне придется с НИМ иметь интимные отношения. Или он меня, как корову, искусственным путем осеменит? Угу, а ассистировать, конечно, лучший друг Сэн будет. Бррр, не дамся! А Эван… бедная его мать! Теперь понятно, почему мне о ней не хотят рассказывать. Бедняжка, небось, от разрыва сердца скончалась после таких сексуальных приключений. И как она только протянула до рождения сына? Хотя ребенок очень даже ничего получился… явно материнские гены сказались.

– Какая же ты глупая, смертная. Потеряв одно, ты могла бы обрести гораздо большее, но… – в голосе собеседника проскользнуло разочарование. – Убирайся! Ты, действительно, не подходишь для священной миссии Сейлин.

Я так обрадовалась, что даже захотела поблагодарить Его Нестандартное Величество, а заодно и попросить открыть мне дверь, как вдруг пол под ногами начал трансформироваться во что-то мягкое, и мое потерявшее равновесие тело полетело в развернувшуюся под ним черную воронку. Последнее, что я увидела, была яркая вспышка, которой полыхнул объятый слепящим светом саркофаг.

– Ой, мамочки, – вырвалось у меня и потонуло в странном шуме, от которого закладывало уши. – Допрыгалась!

* * *

Черная тень, утратив очертания кота, собралась облачком и нырнула следом за исчезающей девичьей фигурой, которую вместе с ее испуганными воплями поглотили стремительные потоки открытого портала. Лишь два изумрудных глаза мигнули на прощание из быстро тающего темного пятна.

Когда помещение опустело, свет, идущий от саркофага, померк. Белая маска, утратив очертания, распалась на сотни мелких частиц и, организованной группой отлетела в сторону, где и собралась снова в овал. Золотая скорлупа покрылась трещинами и рассыпалась на кусочки, словно мозаика. Они медленно опадали вниз, выстраиваясь в сверкающие ступени, по которым на каменный пол спустился Светлоликий.

Он был высок и статен, кожа его излучала мягкое свечение, как, впрочем, и простого покроя одежда. Плотные жгуты золотистых волос падали на юное лицо, заслонив миндалевидные глаза с приподнятыми внешними уголками. Они не имели белков, лишь радужку цвета расплавленного золота, внешний, более светлый, край которой заполнял всю глазницу. На этом сияющем фоне вертикальные зрачки выглядели пугающе. Потерев в задумчивости переносицу, Повелитель Неронга подошел к зеркалу, что располагалось возле входной двери, заложил за спину одну когтистую руку, а другой провел по своему отражению.

– Хочешь не хочешь, знаешь не знаешь, – тихим голосом, в котором не было ничего демонического, пропел он себе под нос, продолжая изучать собственного двойника, склонившего набок голову и с не меньшим интересом наблюдавшего за оригиналом. – Что-то найдешь… но сперва потеряешь.

Улыбка лишь на миг скривила его рот, оголив ровный ряд чуть заостренных зубов.

– Соплячка! – презрительно фыркнул Светлоликий, плотоядно облизав золотым языком не менее золотые губы. Он весь, казалось, был создан из этого металла, и легкое сияние, исходившее от его фигуры, лишь усиливало сходство. – Маленькая глупая девчонка… Когда же все это кончится?!

Короткий вздох, сосредоточенный взгляд, взмах увенчанной узкими когтями руки и отрывистый кивок головы с взлетающими вверх по инерции волосами… А в следующее мгновенье зеркальная фигура превратилась в безликую массу, которая быстро сменилась проступающим сквозь туман интерьером совсем другой комнаты.

Щелкнув пальцами, Повелитель шагнул в зеркало, как в открытую дверь, а оставшееся без хозяина помещение начало медленно меняться. Горящие факелы на деле оказались мерилитовыми кристаллами, мрачные стены вернули свой обычный кремовый цвет и заиграли ненавязчивым декором, цепи завились причудливым узором, обрамляя тонкими змейками фонари, а осыпавшиеся части саркофага переместились на свои положенные места, создав иллюзию гробницы, которая вновь засветилась. Но ее хозяин уже давно был в другом месте.

Глава 5

Ох, и плохая это примета,

когда черные коты…

падают вам на голову.

И почему такие вот волшебные перемещения вызывают чувство, что вас вот-вот вывернет наизнанку? Из своего мира в этот я перешла, практически не испытав никакого рода неудобств. А сейчас меня как будто прокрутили в стиральной машине. Возможно, эта проклятая вибрация всегда одинакова, но размывается по всему пересекаемому пространству. Очевидно, меня выкинуло не очень далеко от нижнего города, либо… рассматриваемая теория ошибочна.

Выпала я из проклятой воронки в каком-то темном саду. Действительно, зачем на растения в ночное время суток освещение тратить? Им и дневного света вполне достаточно. Грохнулась на мягкую и немного влажную землю, ощутимо приложившись копчиком обо что-то твердое. Ойкнув, пошарила рукой под собой и обнаружила декоративные камни, сложенные вокруг клумбы. Ну и цветочки заодно, изрядно вдавленные в грунт моими нижними конечностями. Чудесно! Теперь меня обвинят еще и в посягательстве на чью-то частную собственность. Пытаясь подняться, ухватилась за тонкий ствол молодого дерева, едва не вырвав его с корнем, но, ощутив податливость выбранной опоры, вовремя разжала пальцы и… снова приземлилась на многострадальный цветник. Чертыхнулась пару раз под нос, стараясь не разбудить своей возней хозяев стоящего неподалеку дома, после чего потерла повторно ушибленное место и начала подниматься без помощи посторонних предметов. Ноги дрожали, каблуки утопали в рыхлой земле, почему-то устремляясь в ее недра под косым углом, что, естественно, не придавало мне устойчивости. Но я, героически совладав с широченным балахоном, утонувшими в клумбе туфлями и дрожью в суставах, все-таки встала. Немного подумав, нагнулась и принялась отряхивать одежду от грязи. За этим занятием меня и застал неизвестный «доброжелатель», который на радостях опустил со всего маха на мой бедный затылок что-то увесистое. Тяжелый объект резво спружинил и отлетел в сторону. А я, покачнувшись, повалилась вперед, с удивлением обнаружив яркие пятна, пляшущие перед носом.

– Ууу, мать вашу… – вырвалось у меня, когда невезучие коленки впечатались в холодный грунт.

Синий цвет, похоже, стал их любимым, со всеми вытекающими из этого болезненными последствиями. Верхние конечности последовали примеру нижних: ладони неприятно защипало, а пальцы начали терять чувствительность, утопая в холодной черной «каше». Нет, я, конечно, понимаю… надо быть ближе к земле, но не в таком же буквальном смысле?!

Стоя на карачках и активно тряся головой, в надежде избавиться от хоровода светящихся кругов перед глазами, я все еще была жива, а значит, продолжала мыслить: «Наверное, палкой огрели… Хотя нет, после деревяшки меня бы вырубило. А чем тогда? И кто? Неужели владельцы сада проснулись и ринулись защищать свои угодья от „злобного налетчика“ в виде меня?» Оценив правдоподобность своего предположения по десятибалльной шкале «восьмеркой», я быстро сообразила, что стоять в такой… эээ… пикантной позе, спиной к агрессивно настроенным хозяевам, чревато негативными последствиями для моей скромной персоны и ее зада. Закусив губу и резко оттолкнувшись руками, я встала на колени, а затем попыталась вернуть телу вертикальное положение. И мне этот акробатический номер почти удался, но в самый последний момент туфли предательски заскользили, каблуки подкосились и я, эффектно взмахнув длинным балахоном, рухнула обратно. Приземление получилось мягким: в самый центр уже знакомой клумбы, на гостеприимно примятые мною же цветочки. Ну, просто на диво притягательное место… для моей пятой точки.

Сидячая поза располагала к анализу ситуации гораздо лучше предыдущей. Вокруг не было ни души, и это обстоятельство радовало и озадачивало одновременно. Кто же тогда на меня покушался? И где орудие, использованное при нападении? Ну, не звезда же с неба свалилась, желая оставить свой след на моем затылке? Потирая ушибленное место, я исподлобья рассматривала окружающий пейзаж. Сад как сад: множество деревьев от больших и ветвистых до совсем еще юных, клумбы, подпорные стенки, беседка вдалеке и… трехэтажный особняк с темными окнами. А по другую сторону высокий каменный забор в полтора моих роста, не меньше. Да уж… не бедная территория.

Пользуясь одиночеством, я задрала подол, обнажив ноги, и принялась изучать свои побитые колени. Сине-желто-лиловый цвет с кроваво-черными, вымазанными землей полосками и точками, делал это зрелище незабываемым. Вот уж точно… незабываемо… то, что я цвета ночью различаю. Чудодейственный эффект коары, что ли? А картинка на ногах, и правда, та еще… Даже падая в детстве с велосипеда, я умудрялась сохранять конечности в лучшем виде. Хотя медики из травмпункта имели на этот счет другое мнение. Поохав над своей печальной долей, я завертела головой, намереваясь отыскать то, из-за чего мое тело приобрело очередную порцию синяков и ссадин. По коротким, но запоминающимся ощущениям от удара, это могла быть… ну, например, шапка с камнями или мешок с мукой, или…

Мои глаза с утроенным вниманием разглядывали окрестности. Видела я теперь отлично, даже отсутствие яркого света не мешало этому процессу. Судя по всему, версия с Коарой верна. Она не только внешность корректирует и заживляет свежие раны, но и старые недуги излечивает. Почему, спрашивается, я раньше не замечала подобные изменения в своем организме? Ведь Сэн я тоже детально рассмотрела в мастерской еще до того, как он приблизился, но не придала этому феномену значения. Зато теперь, сидя на клумбе под деревом, можно было окунуться в размышления с головой. Вот только толку от этого процесса было маловато.

– И где же искомый предмет? – пробормотала я, шаря взглядом по близлежащим кустам. – Куда-то же он должен был отскочить?

Пропажа обнаружилась через несколько минут поисков, сопровождаемых словесными комментариями не всегда приличного содержания. Особенно громко я выразилась, когда, наконец, вычислила искомое. Черная тень взирала на меня из-под куста очень заинтересованными зелеными глазами. Наткнувшись на эти светящиеся в темноте изумруды, я взвизгнула, очень живо подскочила, нарезала несколько кругов вокруг дерева, потом, наконец, сложила всю имеющуюся информацию воедино и, плюхнувшись на привычное место, очень выразительно сообщила коту о том, что я думаю о происходящем вообще и о нем в частности. Таас послушал, затем примирительно произнес: «Муррр» и помахал мне в ответ хвостом из своего укрытия, явно не желая искушать судьбу более тесным контактом. Его осторожность спровоцировала понимающую усмешку на моих губах, с которых сорвался тихий вопрос:

– Выбираться отсюда как будем? А то застукают нас хозяева, мало не покажется. Удивительно, что их пес до сих пор не перебудил всю округу лаем, – мохнатый собеседник молчал, а я продолжала, но уже больше для себя, чем для него: – Или они не держат животных… с такой-то оградой, зачем им еще охранники?

Мрачные провалы окон, как магниты, приковывали мой взгляд. Я пыталась понять, опасен ли этот дом и его обитатели? Или, может, имеет смысл постучаться в двери и напроситься к ним на ночлег? Занятая решением дилеммы, я не заметила, как, бесшумно перескакивая из одного лоскута тени в другой, к нам приближается большая темная собака. Ее гибкая фигура скользила между стволами, мощные лапы мягко касались земли. Ни шороха, ни звука шагов, ничего. Лишь ощущение надвигающейся опасности, тревожное, звенящее миллионом маленьких колокольчиков где-то в глубинах моего сознания. Оно появилось гораздо раньше зверя, и, возникнув, осталось дожидаться его прихода. А потом я увидела ее огромную дымчато-серую морду, вынырнувшую из-за куста в нескольких шагах от меня. Внушительных габаритов дог расплылся в «приветственном» оскале и глухо рыкнул.

Мама дорогая! Собака Баскервилей отдыхает!

Длинные… чересчур длинные клыки поражали своей белизной, они слегка светились в темноте, и поэтому смотрелись особенно эффектно. Острые уши, более крупные и вытянутые, чем у представителей породы, которую мне напомнил этот зверь, чуть накренились вперед, мощные лапы с загнутыми когтями мягко переминались, умудряясь при этом не только не шуметь, но и не следить, а мускулистая грудь с черными, как у тигра, полосами размеренно вздымалась при дыхании. Собачий взгляд был спокойным и любопытным.

– Ээээ… привет, Красотка, – помахав ей рукой, пробормотала я. Губы сложились в идиотскую улыбку, щека задергалась, а перед глазами снова запрыгали, присмиревшие было круги. Кажется, я такими темпами рискую присоединиться к теплой компании душевнобольных. – Чудная… чудная ночь, – продолжала говорить я, стараясь при этом подавить нервный тик в уголке рта, – Полнолуние… даже два… полнолуния, – бросив косой взгляд на сияющие в небе диски: белый и золотой, я опять уставилась в глаза зверя, в ярко-красные глаза с вертикальными зрачками. Наверное, именно так смотрит на свою жертву Дьявол…

Закончить мысль мне не дала мохнатая туша, выскочившая наперерез необычной псине. Проносясь мимо, этот черный вихрь привел в движение складки одежды и всколыхнул мои волосы. Они еще не успели опуститься обратно на плечи, как два огромных зверя уже сцепились в клубок и катились кубарем по земле. «А котик-то подрос, – промелькнула одна умная мысль, но ее тут же подвинула другая, еще более толковая и практичная: – Если Таас проиграет, мне точно кранты. Не так часто смотришь в безмятежные глаза своей Смерти, чтобы не подумать о ее намереньях».

Вокруг было темно и безлюдно, никто из жителей не выскочил на улицу, разбуженный моими вскрикиваниями и грохотом, производимым дерущейся парочкой. Страх, равнодушие или крепкий сон были тому причиной? Я не знала. Продолжая наблюдать за бурным выяснением отношений между моим знакомым котом и незнакомой мне собакой, я начала осторожно отползать от места их разборок.

Бум! Бах! Мяяяяу… ррр… шшшш…

Звуковая перебранка заставила меня замереть. Я даже дышать перестала, заворожено глядя, как две четвероногие фигуры, врезавшись в толстый ствол дерева, расцепили-таки свои крепкие объятья, после чего, схлопотав опавшими плодами по разным частям тела, отскочили друг от друга и замерли в воинственной стойке. Таас выгнул дугой спину, на которой густым ковром топорщилась черная шерсть, его заостренные уши прижались к голове, а прищуренные глаза сверкали, как две злые, изумрудные черты. Длинный хвост яростно бил по бокам, внушительных размеров когти царапали землю. Из открытой пасти доносились угрожающие звуки, сильно напоминавшие боевой клич. Припав на передние лапы, кот всем видом демонстрировал готовность к прыжку, но при этом медлил, изучая противника. Какое-то время собака настороженно смотрела на него, после чего отскочила назад, увеличивая дистанцию, и кокетливо помахала… хвостами! Две длинных змейки синхронно качнулись вправо, потом влево, затем описали круг и сплелись восьмеркой.

Ой-е… и что же за зверь такой осчастливил нас своим присутствием? Или опять сказываются пробелы в моих знаниях местной фауны?

Мыслительный процесс был прерван кошачьим шипением, переходящим в откровенный рык. Таас сорвался с места и пулей пролетел разделявшее их с противником расстояние. Я рассеянно заморгала, в очередной раз, не уловив его стремительного движения. А вот полосатая псина оказалась на редкость проворной. Она мало того, что отскочила с траектории кошачьего прыжка, так еще и умудрилась цапнуть его за холку, вывернув до предела голову. Но, либо укус был не сильным, либо Таас бескровным. В любом случае, алые потоки во все стороны не брызнули, лишь тело кота прибавило в размерах, а распушившийся хвост встал трубой. Когда похожее на дога существо проделало то же самое, я нервно сглотнула и вновь принялась энергично отползать в сторону спящего здания. Если так пойдет и дальше, то эти «милые» зверушки приобретут габариты великанов, параллельно сметая с лица земли и сад, и город, и меня в том числе. Занятые друг другом животные не обратили на мои телодвижения особого внимания, они продолжали скакать по клумбам, огрызаясь и рыча. Пользуясь их безразличием, я осторожно поднялась и, натянув соскользнувшую с ноги туфлю, вприпрыжку побежала к спасительным стенам особняка. Никто не бросился вдогонку, звуки звериной драки доносились издалека, но я не сбавляла темпа, благоразумно полагая, что в человеческом жилище за толстой дверью дожидаться финала звериного поединка будет куда как безопасней.

Однако сбыться задуманному было не суждено. Чья-то проворная конечность, выскользнув из темноты, крепко ухватила меня поперек туловища и прижала к чему-то твердому и теплому. Другой рукой этот человек (или кто-то подобный) закрыл мне рот, да и нос тоже, если честно. Незнакомец держал мое тело на весу, а я, как поломанная марионетка продолжала по инерции перебирать ногами. Не вдохнуть, не вырваться, да мне, в общем-то, и не до того было. Гораздо более важным сейчас являлось освобождение дыхательных путей от неожиданной преграды для маленького глотка воздуха. Сдавленно замычав, я попыталась наугад пнуть своего мучителя ногой, в надежде, что он ослабит хватку. Напрасный труд. Сквозь шум в ушах до меня донесся приглушенный мужской голос: «Не дергайся и не ори, я не причиню тебе вреда».

Ага… а смерть от удушья к категории «вред» нынче не относится.

И, тем не менее, я кивнула. Насколько позволяло мое лицо, довольно жестко зафиксированое его же стараниями. Однако попытку он почувствовал и, к моей огромной радости, разжал свои железные объятья, осторожно опустив мое многострадальное тело на ноги. Жадно глотая воздух, я не менее жадно вглядывалась в черты мужчины. Он был высок и широкоплеч, с копной темных волос, обрамлявших широкое лицо, на котором выделялся ровный контур окладистой бороды. Темные провалы глаз смотрели изучающе. На какой-то момент мне почудилось, что в их глубине горят алые огоньки. Отогнав наваждение, я присмотрелась внимательней и с облегчением поняла: «Игра воображения».

– Идем, – скомандовал мужчина, хватая меня за руку. Его быстрый взгляд в сторону агрессивного зверинца, продолжающего активно уничтожать цветники, бегая друг за другом по пересеченной местности, был оценивающий, сосредоточенный, немного удивленный и непроницаемо-черный. Я даже не подумала возражать, когда мужчина потащил меня за руку из сада через приоткрытые ворота высокого ограждения. А дом, оставшийся за спиной, так и не проявил признаков жизни. Вероятней всего, его стены обладали отличной звукоизоляцией, а хозяева спали просто-таки мертвецким сном. Оставалось загадкой лишь одно: если господин, за которым я покорно плетусь, не из этого двора, то кто же он такой и какого лешего здесь делает? А так же… почему я должна его слушаться?