Текст книги "Агентство "Маленькая Леди""

Автор книги: Эстер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Глава 18

Если раньше я сопровождала Джонатана на званых вечерах, то теперь стала бывать с ним повсюду.

Он мог неожиданно позвонить посреди недели и спросить: «Знаете, где находится рынок «Боро»? Поехали туда со мной!» И мы ехали на рынок, где пили кофе и покупали свежее мясо – сильно сомневаюсь, что Джонатан готовил его потом собственноручно в своей огромной кухне. Когда он придумывал, чем бы заняться в моей компании на уик-энд, я ему от души сочувствовала: наверняка душа Джонатана жаждала других развлечений – тех, к каким привыкли они с Синди. Жалость проходила, как только мы встречались: Джонатан держался так, будто вовсе не был одинок.

Когда сентябрь плавно перешел в октябрь, а листва на деревьях у моего офиса окрасилась в ярко-медные, желтые и бронзовые цвета, я стала бывать в таких лондонских уголках, о существовании которых раньше и не подозревала. Наверное, Джонатан приобрел некий редкий путеводитель по Лондону: когда он называл мне очередное место, которое мечтал посетить, я в изумлении раскрывала рот. Долговые тюрьмы, древние монастыри, лавки, поставлявшие абрикосовое масло королеве Анне… и так далее и тому подобное.

Более того, он так настойчиво требовал погулять с ним в Ночь костров, что я стала бояться ее наступления, точно муниципальный совет Уондзуорта.

Джонатан хотел, чтобы я водила его везде, где хотела бы побывать сама, чтобы дала ему воз-можность вдохнуть «истинный лондонский дух». Я все ломала голову, чем бы этаким его порадовать: свозить к Букингемскому дворцу или ограничиться грандиозным представлением в Баттерси-парке, куда мы с Нельсоном обычно ездили? Парк располагался недалеко от нашего дома, кроме того, поблизости имелись отличные бесплатные автостоянки.

Джонатан сказал, что с удовольствием поедет в парк. Я посоветовала ему взять такси и оставить дома все ценные вещи.

Накануне «Ночи костров» мы с Нельсоном отправились в «Принца Уэльского», где договорились встретиться с Габи, чтобы чего-нибудь выпить.

В последнее время моя подруга как-то притихла – они с Аароном после слезного разговора решили пожить пару месяцев порознь, чтобы разобраться, чего один ждет от другого. И Габи все чаще задерживалась у меня.

Нельсон поставил машину на стоянку, несколько раз проверил, надежно ли закрыты дверцы, и мы пошли в «Принца Уэльского». Время было не слишком позднее, но бар уже кишел краснолицыми бугаями, которые перекрикивались с девицами в лыжных костюмах. К великому удовольствию моего вечно чего-то требовавшего желудка, во дворе готовили жаркое.

– Что будешь пить? Мел?.. Мел! Что-нибудь потеряла? – спросил Нельсон, когда мы пробирались к стойке.

– Хм… Горячее вино с пряностями.

Я не сказала Нельсону, что договорилась о встрече с Джонатаном. В последнее время мой сосед при одном только упоминании о нем сильнейшим образом раздражался, отчего я все больше склонялась к мысли, что Габи права: его привязанность ко мне серьезнее, чем я думала.

Я ждала удобной минуты, чтобы сказать Нельсону, что отлучусь на часок, дабы встретиться с Джонатаном, но случай все не представлялся.

Нельсон стоял у стойки, когда в бар влетела румяная от волнения Габи.

– Мел! – воскликнула она, стягивая перчатки.– Если бы ты знала, какая у меня новость!

– Ты вышла из офиса вместе с Джонатаном?

Находиться рядом с Габи в присутствии Джонатана не следовало: она могла забыться и назвать меня Мелиссой. К тому же быть Милочкой, когда под боком крутятся эти двое, у меня вряд ли получилось бы.

– Он едет?

Габи смутилась.

– Нет, когда я ушла, он еще оставался. А что? Послушай, ты не поверишь…

–Надеюсь, Джонатан не знает, что ты тоже здесь. Ему вздумалось посмотреть на фейерверки. Пожалуйста, запомни,– строго сказала я.– Как только он появится, ты исчезнешь. А то все испортишь.

Габи поискала глазами Нельсона, увидела его, снова повернулась ко мне и прошипела:

– Хочешь побыть с Джонатаном наедине, да? Понимаю. Не желаешь, чтобы мы видели, как ты с ним кокетничаешь, и чтобы Нельсон читал тебе потом мораль по поводу того, как опасно увлекаться клиентами.

– Вовсе нет,– пробормотала я.

Ее слова были не лишены некоторой доли правды.

– Что ж, я не против,– сказала Габи.– Буду даже рада остаться с Нельсоном наедине. Хоть наболтаюсь с ним в свое удовольствие. Знаешь, он искренне мне сочувствует из-за всей этой неразберихи с Аароном. Готов побыть моей «жилеткой» когда угодно.

Не успела я выразить по этому поводу свои опасения, как Нельсон вернулся к столику и вручил мне два пластиковых стакана с горячим вином.

– Взял по два на каждого,– сказал он.

У стойки жуть что творится. Никогда не обращался со своими подругами таким манером, как эти ребята… О, Габи! Привет!

– Привет, Нельсон.

Я быстро посмотрела сначала на Габи, потом на своего соседа. Кажется, на их лицах появилось какое-то особенное выражение? Или у меня разыгралась фантазия?..

– Мел сказала тебе, что сегодня она работает? – спросила Габи, взяв из рук Нельсона стаканчик с вином.

Он бросил на меня грозный взгляд.

– Нет.

– Нам с тобой следует исчезнуть из ее поля зрения и не появляться, пока не закончится шоу,– язвительно сказала Габи.– Наверное, мне придется уцепиться за твой шарф, чтобы не потеряться.

– Мел! – сердито произнес Нельсон.– Почему ты ничего мне не сказала? Кто он? Наверняка опять Ремингтон Стил?

– Ладно, перестань,– принялась защищаться я.– Джонатан хочет посмотреть на здешний фейерверк, а так как на этой неделе свободных вечеров у меня больше не будет, и поскольку мы все равно решили пойти…– Я покраснела.– То есть… Прости. Я допустила ошибку. Сам ведь знаешь, что смешивать работу с личной жизнью я не люблю.

– А-а, все понятно. Проблема теперь в нас! То-то я думаю: не слишком ли она вырядилась для Баттерси-парка?

Нельсон кивнул на мое новое пальто и красные кожаные перчатки – вещи Милочки.

– А если и мы с Габи замаскируемся, а? – саркастически спросил он.– Тогда можно будет к вам присоединиться? Я могу стать твоим братом, а Габи наденет твою дурацкую шляпу и прикинется русской княгиней-эмигранткой.

Я смущенно прикоснулась к краю шляпы Большая, отделанная искусственным мехом, в магазине она смотрелась исключительно, сейчас же казалась несколько неуместной. И определенно подходила больше Милочке, нежели Мелиссе. Я надела ее, когда Нельсон еще собирался,– отчасти для того, чтобы он не заметил под ней светлых прядей парика.

– Только поосторожнее ее снимай,– язвительно посоветовал Нельсон.– А то сдернешь вместе с волосами.

– Какой ты заботливый,– сердито сказала я.– Послушай, Джонатан наверняка не задержится здесь надолго. Если мы встречаемся вечером, он всегда уходит не слишком поздно. Потом мы можем спокойно где-нибудь поужинать.

– Я еще не знаю, где мы будем ужинать,– надменно произнес Нельсон.– Габи? Есть предложения?

– Определенных – нет… Ой, смотрите-ка! А вот и Ремингтон.– Габи кивнула на дверь.–

Не сказала бы, что ему тут нравится. Впрочем он вечно чем-нибудь недоволен.

Джонатан двигался вперед с людской волной и бросал по сторонам тревожные взгляды, высматривая меня. Одет он был несколько не к месту, но вполне достойно: темное кашемировое полупальто – не спортивная куртка, как на многих посетителях,– теплая шапка из овчины, красный шарф. Вообще-то Габи верно сказала: довольства его лицо вовсе не выражало.

– Увидимся позже,– произнесла я чуть более громко, нежели следовало.

– Может быть,– одновременно ответили Габи и Нельсон.

Я стала пробираться сквозь толпу, боясь расплескать горячее вино и потерять шляпу.

Было приятно наблюдать, как Джонатан ищет меня. Когда мы встретились глазами, он просиял и стал на несколько лет моложе, чем в ту минуту, когда только появился у двери.

Впрочем, в таком окружении любой на его месте сделался бы мрачнее тучи.

– Милочка! – воскликнул он, когда я с трудом протиснулась к нему.– Какая чудесная шляпа!

– Спасибо,– пробормотала я, машинально пихнув кого-то в бок в ответ на сильный толчок.– Выпейте.

Джонатан ваял стаканчик.

– Что это?

– Красное вино. С апельсином и всякими экзотическими специями. Выпейте, и толпа тут же перестанет вас раздражать,– посоветовала я.

– В этом смысле мне, наверно, не помог бы никакой транквилизатор,– произнес Джонатан, глядя на группу пробивавшихся к стойке парней в крикетной амуниции.

Выйдя на улицу, мы купили поджаренной на огне свинины с яблочным соусом, которая пришлась по вкусу даже взыскательному Джонатану, и отправились смотреть фейерверки.

За вход заплатила я: Райли тут же полез в карман за бумажником.

– Нет, не надо,– запротестовала я.– Пусть ответственность за сегодняшние развлечения полностью лежит на мне. И допейте вино: с алкоголем дальше не пропустят.

– Хорошо.

Неожиданно Джонатан наклонился, чуть приподнял край моей шляпы и прошептал мне на ухо:

– Только не говорите охране: на сборища типа этого я никогда не прихожу без аварийного запаса.

Он похлопал себя по груди и театрально подмигнул.

Его дыхание согрело мою кожу, по спине пробежала дрожь.

– Какая предусмотрительность,– похвалила я, стараясь говорить спокойна– Пойдемте, полюбуемся на представление, пока ситуация не вышла из-под контроля.

– А часто такое случается? – живо поинтересовался Джонатан.

По парку в поисках местечка получше уже бродили несколько тысяч людей. Многие переговаривались по мобильникам со своими друзьями, назначая место встречи.

Мы пошли вперед и вскоре приблизились к костру.

Необыкновенно красивый, с гордостью отметила я, огромный, с красно-желтыми языками.

– Ну, как вам? – спросила я, ощущая на лице жар огня.– Правда, здорово?

– Потрясающе. Может, отойдем подальше? – любезно предложил Джонатан.– Боюсь за вашу шляпу.

Он коснулся рукой моей спины. Мы отошли к площадке, с которой позднее можно было наблюдать фейерверк.

– Мех на шляпе не натуральный,– сказала я. – Принципиально не ношу мертвых животных, особенно на голове…

Я поймала себя на том, что повторяю мамины слова. Она всегда заводила подобные речи, если кто-то не вполне лестно отзывался о ее нарядах.

– Вам не холодно? – заботливо спросил Джонатан.

– Немножко.

– Вот,– сказал Райли.– Вылейте и сразу согреетесь.

Он извлек из внутреннего кармана плоскую серебряную фляжку. Мы остановились под развесистым дубом.

– Что это? – спросила я, когда Джонатан стал отвинчивать крышку.

– Виски.– Он подал мне фляжку и, увидев мое замешательство, добавил: – Нужен стаканчик?

– Нет-нет,– пробормотала я.

Такие фляжки с виски неизменно напоминали мне об охоте, на которую меня заставляли ездить в подростковом возрасте. Стрелять я отказывалась, поэтому была вынуждена просто болтаться без дела, а большую часть времени незаметно распугивала птиц, чтобы их не убивали.

Впрочем, женщины, способные пить виски прямо из фляжки, всегда казались мне особенными, поэтому я без дальнейших колебаний приняла предложение Джонатана. Глубоко вдохнув, сделала маленький глоточек. Виски пробежало по горлу, оставляя за собой горячий след

На фляжке красовались инициалы Джонатана и какая-то дата. Не подарок ли это на свадьбу?

Я быстро вернула фляжку. Джонатан сделал один большой глоток, потом второй и, скривившись, резко выдохнул.

– Боже мой,– пробормотала я.– Неужели все настолько печально?

Джонатан наморщил лоб.

– Смотря, что вы имеете в виду. Сегодня днем мне позвонил адвокат Синди. Она затеяла какую– то грязную игру.

В последнее время он говорил о жене совершенно спокойно, и я не без страха подумывала уж не сойдутся ли они вновь.

– Значит, будет суд? – спросила я, притворяясь, что мне это не слишком интересно.

– Синди подсчитывает, на какую долю имущества имеет право претендовать в законном порядке.

– Искренне вам сочувствую,– пробормотала я, нимало не кривя душой.

Джонатан пристально посмотрел на меня.

– Правда?

– Разумеется, правда,– ответила я. И беспечно добавила, подумав, что слишком уж навязчиво ему сочувствую: – Наверняка ей уже рассказали про вашу новую подругу, и она решила, что тягаться с соперницей не станет. Значит, в ней маловато боевого духа – такая женщина вас недостойна.

– Возможно,– ответил Джонатан, даже не улыбнувшись.

Внезапно я осознала, что он лишь делает вид, будто оправился от расставания с Синди, на самом же деле все еще страдает.

И мысленно выругала себя за глупость. Кому же, как не мне, следовало уяснить, что его невозмутимый вид ровным счетом ничего не значит! Просто я чересчур сильно желала, чтобы он скорее забыл свою жену. Неужели действительно так?.. Я отмахнулась от этой мысли.

– Все это ужасно, Джонатан,– сказала я, взяв его руку и дружески ее пожимая.– Вам сейчас очень нелегко.

– Да, вы правы,– признался он и сделал еще один приличный глоток виски. Потом покачал головой, словно пытаясь отделаться от воспоминаний.– Такое чувство, что у меня вырвали силой мои же вещи – все то, чем мы обзаводились вместе. То, что нам дарили друзья. То, что она сама мне покупала! Только знаете, это ведь всего лишь вещи.– Он вздохнул.– Надо поскорее покончить с этим, поставить в нашей истории точку. Господи, что за разговоры мы ведем! Может, побеседуем о чем-нибудь другом?

– Хорошо. Тогда расскажите о делах в офисе,– попросила я, прикинув, что хотя бы в работе он незаменим и добивается, чего хочет.– Нашли дом для Бонни и Курта?

– Я предложил им несколько вариантов,– ответил Джонатан.– Ни один пока не подошел.– Он часто заморгал и коснулся пальцем глаза.– Простите. Контактные линзы… Что касается дел – их у меня всегда невпроворот. Работаю и по лондонскому времени, и по нью-йоркскому. Чертов телефон не умолкает круглые сутки.

– Тогда постарайтесь относиться к работе чуть менее ответственно,– посоветовала я. Было даже приятно узнать, что Джонатан носит линзы. От этого он казался не столь идеальным.– С другой стороны, дела, наверное, никогда не дают вам скучать?

– Да уж, скучать не приходится,– согласился Джонатан.– Кстати, ваша подруга Габи – настоящая находка,– произнес он с некоторой иронией в голосе.

– Габи?..– с деланным недоумением переспросила я.

– Габи Шапиро.

– Ах, Габи! – воскликнула я и с невольной тревогой оглядела толпу, проверяя, нет ли поблизости Нельсона и моей подруги.

– Да-да. От нее я узнаю все сплетни. Как оказалось, «Дин и Дэниелс» – настоящий рассадник скандалов.

– В самом деле? – удивленно спросила я.– Да.– Джонатан снова протянул мне флягу и с отвращением скривился.– Один из старших агентов и его помощница… Вы не поверите!

– Кто именно? – спросила я, охваченная страшным любопытством.

Райли махнул рукой:

– Какое это имеет значение? Вы ведь все равно их не знаете.

Я быстро вспомнила, что с Хьюи и Кэролайн «познакомилась» на вечеринке.

– Почему же не знаю? – сказала я, взяв фляжку.– Габи мне о многих рассказывала.

Глотать виски пришлось осторожно, чтобы не задохнуться от пожара в груди.

– Короче,– произнес Джонатан, похоже, не без удовольствия делясь со мной сплетней,– я поручил Габи подготовить одну из комнат к встрече с клиентом, который позвонил совершенно неожиданно. Она отправилась туда, чтобы отнести цветы, кофе и все прочее, и обнаружила, что дверь заперта изнутри!

– Неужели? И что же Габи сделала?

– Поступила вполне грамотно: обратилась ко мне. Я дал ей ключ, и знаете, кого она там обнаружила? Хью Джерарда! Одного из старших агентов. Возможно, вы его помните – на празднике он был в красных джинсах.

По-моему, я вполне удачно скрыла свою растерянность.

– Ну и ну!..Так говорите, он был с помощницей?

Джонатан кивнул.

Помощницей Хьюи какое-то время назад была я. Кто мог выполнять теперь мои обязанности? Я напрягла мозги, но не сумела ничего придумать.

– А кто она?

– Некая Кэролайн Харкер,– ответил Джонатан.– Знаете ее?

– Кэролайн и Хьюи?! – воскликнула я и, спохватившись, добавила: – Так он представился мне на празднике.

Джонатан взял фляжку из моих рук, поднес ее ко рту гораздо более элегантным жестом, нежели я, и снова сделал большой глоток.

– Именно.

Не могу поверить… Кэролайн понизили в должности!

– И чем же они занимались? – простодушно спросила я.

Джонатан поперхнулся.

– А чем, по-вашему, они могли заниматься?

– Сказать по правде, не могу представить, чтобы Хьюи и Кэролайн…

Джонатан озорно улыбнулся.

– Проверяли, не течет ли потолок? – закончил он мою фразу.– Или нет ли щелей в полу?

– Но ведь здание совсем новое,– пробормотала я, растерявшись.

Джонатан разразился смехом, а я вежливо улыбнулась, все еще ничего не понимая.

Так или иначе, мне нравилось, как он смеется. В такие минуты Джонатан выглядел другим человеком. Вот бы Нельсон и Габи увидели его сейчас!

О нет, лучше не надо…

– Кэролайн лежала на столе, выполняя, как полагается примерной секретарше, кое-какие указания,– произнес Джонатан, внезапно посерьезнев.

– Ничего себе!

Я не могла представить, чтобы Кэролайн потеряла голову от страсти, тем более от страсти, разожженной Хьюи. Творилось что-то необъяснимое.

Неужели Габи взяла и все рассказала Джонатану?

– А Габи не ошиблась случайно? – осторожно поинтересовалась я.– Поверить не могу. Мне Кэролайн показалась весьма… приличной.

– Такое случается в любой организации,– ответил Джонатан.– Разумеется, я эти выходки не одобряю.

– Да?

По мнению моего отца, служебные романы лишь делают работу интереснее.

– Да,– твердо сказал Джонатан.– Легко вообразить, что секретарь, раз уж она тебе подчиняется и готова во всем угодить, еще и влюблена в тебя… Конечно,– добавил он,– толковая помощница должна прекрасно знать начальника, но ведь отношения в офисе и дома – вещи совершенно разные, правильно?

Он пожал плечами.

Я все думала о папаше и о тех неприглядных сценах, свидетельницей которых мне невольно довелось стать перед возвращением в Англию.

– Да, правильно,– согласилась я.– Потому что потом, если отношения испортятся – а так бывает в большинстве случаев,– работать по-прежнему уже не будет возможности: все женщины в офисе непременно узнают о дерматите начальника или других его тщательно скрываемых мелких секретах.

Я вспомнила о Квентине. У него вышел скандал с моей предшественницей, Таней. Наверно, и в аду не отыщешь такой ярости, какая вскипает в женщине, когда ее отвергает мужчина с шелушащейся спиной.

– Вот-вот,– поддакнул Джонатан.– Впрочем, наверное, случается и по-другому. Надо лишь убедиться, что отношения с человеком который работает с тобой рядом, действительно вам обоим нужны… Хотите сахарной ваты?

Снова пожелал сменить тему?

Тут затрещали громкоговорители. Прямо у меня над ухом прогремело:

– Леди и джентльмены, до начала шоу остается пять минут. Пять минут.

Толпа ринулась занимать места получше. Я машинально двинулась вперед.

– Вы куда? – крикнул Джонатан.– Здесь что, будет плохо видно?

Не успела я ответить, как зазвонил его телефон. С недовольной гримасой на лице Райли достал из кармана миниатюрный мобильник, раскрыл его, посмотрел на номер и картинно нажал кнопку.

– Взгляните!

– Куда? – спросила я, надеясь, что он не собирается прочесть мне нудную лекцию о своем новом телефоне-DVD-плеере.

– Я отключил его,– сообщил Джонатан, широко улыбаясь.

– Что ж, спасибо,– сказала я.

– Сейчас я отдыхаю,– добавил он многозначительно.

Означало ли это, что ему хотелось вывести наши отношения на другой уровень? Или мне надлежало оставаться Милочкой?

Я вдруг почувствовала себя совершенно беззащитной. Одна, посреди темного парка, в компании еще не разведенного официально мужчины, окруженная паутиной лжи, в которой сама не могла разобраться, и в шляпе, которая могла вспыхнуть от единственной искры…

У меня задрожали колени.

Джонатан внимательно посмотрел мне в лицо.

– Я выключил телефон,– повторил он,– чтобы дарить все внимание только вам. Нетерпеливые покупатели из Нью-Йорка пусть оставляют сообщения.

– Очень мило с вашей стороны,– с трудом произнесла я.– Может, и мне свой выключить?

– А вы сейчас на работе? Или нет?

Наши взгляды встретились. Я принялась лихорадочно искать ответ.

Мое сердце забилось сильнее. Джонатан явно чего-то ждал, но чего?

Какое слово он хотел услышать?

«Да» или «нет»?

Его брови приподнялись, губы тронула пленительная улыбка.

Даже если я не считала, что работаю, все равно играла роль той, кем не была,– женщины, способной с ним общаться.

Милочки.

И ведь он сам заявил, что не одобряет служебные романы. Даже рассказал о связи людей, которых я, по его мнению, едва знала. Не умышленно ли? Не для того ли, чтобы вывести меня на чистую воду и мягко дать понять, что в моих чувствах он не нуждается?

Мое настроение упало до нуля.

Послышался грохот – начался фейерверк. Мы с Джонатаном как по команде подняли головы и устремили взгляды на вспышки белых огней озарившие небо. Из громкоговорителя полилась музыка; чернота ночи расцвела ярко-красными, синими, серебряными хризантемами.

Бывают минуты, когда ты находишься в окружении тысячи людей – и чувствуешь, что заодно со всем человечеством. Наверное, поэтому все так любят танцевать, держась за плечи, или пить на многолюдных сборищах. Однако в этот вечер я не желала быть как все, я мечтала набраться смелости и сделать то, что хочу, а не то, что должна…

Шум стоял такой, что разговаривать не имело смысла. Подавшись под напором толпы вперед, мы с Джонатаном оказались совсем близко друг от друга.

– Не возражаете?

Не успела я ответить, как его рука осторожно легла мне на талию.

Мое сердце подпрыгнуло; в какую-то секунду мне показалось, что сейчас я повернусь и без слов поцелую Джонатана.

«Нет! Не придавай этому такого большого значения,– велел голос разума.– Бедняга только сегодня узнал, что его жена намерена окончательно с ним порвать. Ему плохо. Так же, как было тебе после расставания с Орландо… или даже гораздо хуже».

Джонатан опустил руку чуть ниже, и по моей спине побежала сотня мурашек – как разлетающиеся в разные стороны огни у нас над головами.

Господи, в отчаянии подумала я. Веду себя совсем не так, как нужно. Надо сказать что-нибудь в духе Милочки, чтобы он знал, что проводит вечер с умной сексуальной женщиной…

Мой мозг наотрез отказывался работать.

Я наслаждалась близостью Джонатана и надеялась, что могу оставить обескураживающий вопрос без ответа, однако, едва наступил короткий перерыв, Рай ли шепнул мне на ухо:

– Вы так и не сказали, готовы ли отключить рабочий телефон.

– Джонатан, я не чувствую, что работаю! – ответила я, перекрикивая шум толпы.

Его лицо немного напряглось.

– И все же работаете, так?

– Конечно,– пробормотала я, силясь понять, этого ли он ждал от меня.– Вы ведь сами сказали: работа и личная жизнь – разные вещи. Нельзя забывать об осторожности, верно?

Черт возьми. Способности Милочки меня совсем покинули. Я хотела услышать в ответ: «Но сегодня мы оба отдыхаем, не работаем!», однако Джонатан молчал. Сама же я сказать подобное не отваживалась.

– Хорошо,– произнес он, убирая руку.– Хорошо, я понял. Все нормально. Извините.

– Нет, Джонатан, послушайте,– пролепетала я.– Поймите правильно: я не запрещаю вам обнимать меня. Мне даже приятно.

В это самое мгновение раздался жуткий грохот, и все небо озарилось огнями. Толпа взревела, а мои слова затерялись в шуме, так и не достигнув ушей Джонатана. Клянусь, никогда в жизни я не чувствовала себя на фейерверке такой несчастной.

Я схватила Джонатана за руку, чтобы вновь сосредоточить на себе его внимание. Он с суровым выражением лица что-то прокричал мне, но я не разобрала ни слова.

– Что? – заорала я в отчаянии.– Что? Не слышу!

Вам знакомо ощущение, когда роняешь ключи от машины, видишь, как они выпадают из твоих пальцев, и уже понимаешь, что угодить им суждено прямехонько в сточную канаву, но сделать ничего не можешь, а только покорно наблюдаешь, как они шлепаются прямо в мерзкую слизь?

Я испытывала в эти минуты те же чувства.

Фейерверк внезапно прекратился, грянули аплодисменты, за ними последовала относительная тишина – люди поспешили к палаткам с хот– догами и вагончикам с пахучими гамбургерами.

Почему все так вышло?

В эту самую минуту в моей сумке, как назло, зазвонил мобильник.

Мой личный, не рабочий – я определила по мелодии. Рабочий я взяла с собой только для того, чтобы не разминуться с Джонатаном, но сейчас он любое объяснение принял бы за ложь.

– У вас звонит телефон,– заметил он.

– Слышу. Это мой личный. Не буду отвечать.

Я широко улыбнулась, надеясь, что улыбка поможет.

– Если из-за меня – пожалуйста, не надо,– сказал Райли, и его голос прозвучал вежливо, но так сдержанно, словно я была его клиентом, которому он показывал дом.

Я пристальнее всмотрелась в его глаза, надеясь увидеть хотя бы отблеск былых искорок, но там было темно и пусто.

Я расстегнула сумку и достала телефон.

Звонил Нельсон.

– Где ты? – спросил он требовательно и так громко, что Джонатан наверняка услышал его.

– Возле главного входа,– ответила я, хоть мы и стояли несколько дальше.

– Отлично. Если подойдешь к машине в течение пятнадцати минут, поедем в «Нандо» есть курицу. Засунь шляпу под свитер – скажем, что ты беременная, и нас пропустят без очереди.

Убирая телефон в сумку, я смотрела на Джонатана.

Сейчас он выглядел гораздо старше меня, казался строгим отцом семейства. Я не сумела его понять и теперь страшно мучилась. Тяжесть на сердце давила, как тонна кирпичей.

Сначала Джонатан рассказал про Хьюи и Кэролайн, потом попытался выяснить, помню ли я, что не отдыхаю, а работаю. Он держался учтиво, говорил искренне, был настоящим джентльменом… От осознания этого факта я лишь сильнее ощущала себя глупой девчонкой. Глупой и ни черта в жизни не понимающей.

Я чувствовала себя так, будто из меня удалили все внутренности. Стояла совершенно опустошенная и потерянная.

– Мне пора,– пробормотала я, внезапно поняв, что должна немедленно очутиться рядом с Нельсоном.

Там, где и должна была быть.

– Ваш сосед по квартире? – спросил Джонатан.

Я кивнула:

– Да.

– Понимаю.

Я готова была закричать: «Ничего-то вы не понимаете!» – но от этого положение бы не изменилось. Сами слова «сосед по квартире» звучали по-детски. Джонатана ждал большой красивый особняк, вполне подходящий для взрослой семейной жизни, мне же предстояло вернуться в конуру, которую мы делили с Нельсоном, в корявый дом на невзрачной улочке.

Я почти услышала, как отец смеется над моей несостоятельностью.

– Вечер был замечательный, Милочка,– сказал Джонатан, поправляя шарф.– Спасибо, что пожертвовали ради меня личным временем. Извинитесь от моего имени перед друзьями, ладно?

– Да что вы, какие могут быть извинения,– тихо сказала я.– Спасибо за виски.

Джонатан улыбнулся, и мне вдруг показалось, что он хочет поцеловать меня. Он даже как будто немного наклонился вперед, но тут же снова выпрямился, сделал прощальный жест и зашагал прочь.

– Джонатан! – крикнула я.

Он остановился.

– Вам не туда! – заорала я, видя, что на меня все оглядываются.– Если хотите поймать такси и ехать домой, идите вон к тому выходу!

Джонатан пожал плечами и продолжил путь в прежнем направлении.

Я смотрела ему вслед до тех пор, пока он не слился с толпой, потом повернулась и, точно зомби, двинулась к выходу.