Текст книги "Дженни. Ближе к дому"

Автор книги: Эрскин Колдуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Но ведь мне надо поговорить с вами, мисс Ройстер, и не могу же я вот так держать вас, стоя, на веранде. Если бы мы могли присесть где-нибудь на минутку, чтобы я мог рассказать вам…

Она прервала его, махнув рукой.

– Не вижу никакой разницы, так или иначе – все равно, что бы вы ни сказали и где бы вы это ни сказали, – но если хотите, можете зайти в дом ненадолго. Я еще никому не отказывала в гостеприимстве и на этот раз не откажу. Но вам придется поскорее выложить, что там у вас на уме, потому что мне пора спать. Ну, входите, что ли.

Монти радостно устремился вслед за Дженни в прихожую, закрыв за собой дверь, и вместе с ней вошел в гостиную. В ярком свете комнаты он казался еще крупнее, чем всегда. Ростом он был выше шести футов, плотного сложения, с толстыми руками и ногами, и его короткие черные волосы торчали на голове, как щетина. На нем была серая кожаная куртка и измятые коричневые брюки. Воротник его красной рубашки был расстегнут.

– Садитесь, – бесцеремонно сказала ему Дженни, садясь сама на красный плюшевый диван. – На любой стул, какой вам нравится.

Слегка ухмыльнувшись, Монти сел на первый попавшийся стул. Ноги он засунул как можно дальше под стул.

Дженни сложила руки на животе, слегка передвинула их кверху и подозрительно взглянула на Монти.

– Я вас слушаю.

– Мисс Ройстер… – начал он.

Дженни тут же оборвала его:

– Но только если вы думаете, что еще раз сумеете провести меня или Бетти Вудраф, то вы нисколько не поумнели. Один раз вы обманули Бетти, но во второй раз вам это ни за что не удастся. Ну начинайте, а я послушаю, что вы хотите мне сказать.

Наклонившись вперед на стуле и ссутулив широкие плечи, Монти провел всей пятерней по черным щетинистым волосам и облизал языком сухие губы.

– Я хочу повидать Бетти, мисс Ройстер. – Он опять облизал губы. – За этим я и пришел.

Прежде чем ответить что-нибудь, Дженни долго смотрела на него. Она еще крепче сжала руки на животе и опять передвинула их кверху.

– Повидать? Для чего это?

– Мисс Ройстер, это вот для чего. Недавно я был в центре города и слышал много разговоров насчет того, что произошло сегодня вечером в одном пансионате. И все разговоры были про Бетти. Я и раньше слышал, что она часто встречается с мужчинами, после того как вернулась в Сэллисоу, но я думал, что это были самые обыкновенные свидания, вроде тех, что бывали у меня с ней. Но то, что я слышал в городе, совсем меняет дело. Говорят, что она каждый вечер ездила в какой-нибудь из пансионатов на шоссе и каждый раз встречалась с другим мужчиной. В городе как будто все об этом знают, но мне трудно поверить тому, что люди про нее говорят. Для меня это уж очень большая неожиданность. Она не была такая, когда я встречался с ней в прошлом году.

– Ну так что же?

– Так вот поэтому я и пришел повидаться с ней сегодня. Я подумал, может быть…

Дженни откинулась назад и засмеялась.

– Монти Биско, вы говорите, как семилетний мальчишка, который раздарил все свои конфеты, а потом хнычет и просит отдать их обратно. – Она опять засмеялась. – Теперь я знаю, зачем вы здесь. Вам хочется этих конфет, пока они еще не все съедены.

– Не совсем так, – сказал он, придвигаясь на край стула. – Я не то хотел сказать, мисс Ройстер. Я хочу сказать Бетти, что я решил бросить тренерскую работу в школе, как только у нас состоится последний футбольный матч в сезоне. Это будет всего через три недели. Вот что я задумал: уехать куда-нибудь далеко, вроде Теннесси или Арканзаса, или даже в Техас, и найти другую тренерскую работу. И я хочу взять с собой Бетти – и жениться на ней.

– Вы как будто совсем с ума сошли, Монти Биско. Ведь вы уже женаты на той, другой учительнице. Ни Бетти Вудраф, ни другая мало-мальски разумная девушка не убежит с женатым человеком.

– Но ведь я разведусь с Мэйритой. Я уже говорил об этом с адвокатом, и он сказал, что найдет сколько угодно оснований для развода. Он сказал, что за двести долларов может меня развести. А потом, как только я получу развод, мы с Бетти поженимся.

– Это вы так думаете. А теперь я вам скажу, что я думаю. Бетти Вудраф не пойдет за вас после того, как вы с ней так поступили. Столько-то рассудка у нее найдется, хоть гордости и совсем не оказалось.

– Я по ней с ума схожу, мисс Ройстер, – сказал Монти, беспокойно ерзая на стуле. Дженни молчала, наблюдая за ним. – Я все, что угодно сделаю, если она уедет со мной и выйдет за меня замуж.

– Я вам посоветую одно, что вы можете сделать, – сказала ему Дженни.

– Что же это, мисс Ройстер? – спросил он с надеждой.

– Встать и уйти домой. Мне давно пора ложиться, я устала и хочу спать. Даже если вы просидите тут всю ночь и отболтаете себе весь язык, я все-таки не посоветую Бетти уехать из города и сделать хотя бы один шаг куда бы то ни было с женатым человеком, который уже обманул ее один раз. – Дженни не спеша приподняла свое полное тело с дивана и встала на ноги. Повернувшись к Монти спиной, она пошла к двери. – А я ложусь спать. Спокойной ночи!

Засунув руки в карманы, Монти смотрел, как Дженни гасит свет в гостиной. Потом он поплелся за ней в прихожую.

– Мисс Ройстер, не моя вина, что я теперь женат, – говорил он в отчаянии. – Прежде всего, я не просил ее выходить за меня. Она пригрозила мне, что, если я на ней не женюсь, она скажет директору и школьному совету, что у нее будет ребенок и что я его отец. Они бы меня уволили. Вот почему мне и пришлось жениться.

– Ну и что же, родила она ребенка?

– Нет.

– И Бетти Вудраф тоже не собирается родить. Так что вам нисколько не поможет, если вы будете топтаться тут и твердить, что вы хотите на ней жениться не по той, так по другой причине. Ну, я уже вам сказала один раз и еще повторю. Спокойной ночи. Монти Биско!

Монти подошел к лестнице и остановился, глядя на площадку второго этажа. Дженни видела, как он поставил ногу на первую ступеньку.

– Не смейте этого делать, Монти Биско! – услышал он голос Дженни у себя за спиной. – Не смейте!

Он оглянулся на нее через плечо.

– Вы меня не остановите, мисс Ройстер. Во всяком случае, это не ваше дело.

Он успел подняться еще на одну ступеньку, когда Дженни забежала вперед и обеими руками схватила его за плечи. Монти легко освободился, шевельнув плечом.

– Я пришел повидаться с Бетти и повидаюсь.

И он двинулся вверх по лестнице.

– Визи! Визи! – крикнула Дженни во весь голос. – Иди скорей, Визи! Помоги мне остановить его! Монти Биско хочет вломиться к Бетти в комнату! Скорей, Визи!

– Незачем его звать, это не поможет, – сказал Монти, оборачиваясь и глядя на Дженни сверху вниз. – Он такой маленький, что и ведра с водой не донесет, а будет волочить его по полу.

Шорти Гудвилли выбежал на площадку лестницы, прежде чем Монти успел подняться на второй этаж. Он стоял на площадке в коротенькой ночной рубашке, моргая глазами от яркого света.

– В чем дело? – спросил Шорти.

– Не пускай его туда, Визи! – вопила Дженни и торопливо шагала вверх по лестнице, спеша изо всех сил. – Не пускай его ни на одну ступеньку дальше! Он хочет вломиться к Бетти в комнату!

Монти остановился посреди лестницы и взглянул на Шорти.

– Что вы тут делаете, Монти? – спросил его Шорти. – Что вам тут нужно?

– Прочь с дороги, пока я тебя не треснул, Шорти, – угрожающе сказал ему Монти. – Мне совсем не хочется обижать такого маленького, как ты. Ну, убирайся прочь с дороги, я же тебе сказал!

– Не слушай его, Визи! – кричала Дженни.

К этому времени она почти добралась до площадки, еще мгновение – и она бросилась вперед и обеими руками обхватила ноги Монти.

Монти не сумел высвободиться и, потеряв равновесие, упал и перелетел через Дженни. Она выпустила его ноги, и Монти покатился вниз по лестнице, молотя руками по воздуху и стукаясь головой о ступеньки. Он растянулся плашмя на полу прихожей и с минуту не мог прийти в себя.

Дженни и Шорти подбежали к нему прежде, чем он успел подняться на ноги. Ощупав голову и протерев глаза, Монти встал на колени, потом медленно поднялся на ноги. Увидев, что Шорти загородил от него лестницу, Монти взял его на руки и поставил посреди прихожей.

– Смотри, Шорти, если хочешь себе добра, стой там, где стоишь.

Обернувшись снова к лестнице, он увидел, что Дженни стоит на нижней ступеньке, преграждая ему дорогу. Вся красная и сердитая, она смотрела на него с вызовом.

– Убирайтесь вон из моего дома, Монти Биско! – крикнула она ему.

– Лучше вы убирайтесь с моей дороги! – ответил он.

– Мне наплевать, что вы такой крупный и что вы так крупно разговариваете, – решительно сказала Дженни. – Вы не пройдете наверх к Бетти. Я это твердо решила, Монти Биско. Я дала Бетти большую дозу снотворного, чтобы нервы у нее успокоились, и я никому не позволю залезть к ней в постель, когда она так беспомощна, что не сможет вас прогнать. Я, может, и не святая кое в чем, но вот этого я не потерплю. Вы не обращали на Бетти никакого внимания целый год, пока не услыхали про нее все эти сплетни, а тут вам приспичило, и вы явились сюда, чтобы залезть к ней в постель. Вот настоящая причина, почему вы нынче сюда явились, – а это все вранье насчет того, будто вы хотите развестись и жениться на ней. Я это по тому вижу, как вы себя ведете. Но ничего этого не будет!

Не говоря ни слова, Монти легко оттолкнул ее в сторону и уже снова поднимался по лестнице, настороженно оглядываясь, на случай если бы Дженни вздумала еще раз схватить его за ноги. Не успел он добраться до второго этажа, как Дженни подбежала к телефону. Спеша изо всех сил, она начала набирать номер.

– Что это вы делаете? – крикнул Монти сверху лестницы.

– Звоню в полицию, – спокойно ответила она. Потом обратилась к Шорти. – Визи, беги на улицу и как можно громче зови соседей на помощь, если он не даст мне позвонить.

Запахнув на себе поплотнее ночную рубашку, Шорти открыл парадную дверь и выбежал на улицу.

– Не надо, мисс Ройстер! – попросил Монти. Он с тоской взглянул на дверь Бетти в конце коридора, потом посмотрел вниз. – Пожалуйста, не надо, мисс Ройстер! Ведь я тогда сразу же потеряю работу в школе. Не зовите полицию!

Он бросился бежать вниз по лестнице.

– Монти Биско, если вы не уберетесь из моего дома к тому времени, как там подойдут к телефону, вас, конечно, выгонят с этой вашей тренерской работы, потому что я, честное слово, так прямо и скажу полиции, зачем вы полезли наверх, туда, где комната Бетти. Это вас проучит раз и навсегда.

– Хорошо, мисс Ройстер, я уйду, – сказал он хрипло. – Пожалуйста, не говорите ничего полиции.

Следя за Дженни, стоявшей у телефона, и больше не заговаривая с ней, Монти торопливо прошел через прихожую. Дойдя до двери, он пробежал через веранду и скатился с крыльца на улицу.

Дженни подождала, пока звук его шагов не замер вдали, потом положила трубку на место. Выйдя на веранду, она постояла там, пока Шорти не подошел к дому, запахивая на себе ночную рубашку. Накрепко заперев дверь и погасив свет в прихожей, Дженни и Шорти отправились наверх спать.

Дойдя до середины лестницы, Дженни вдруг остановилась и схватила Шорти за руку.

– Слушай-ка! – сказала она строго. – Я, кажется, велела тебе оставаться внизу в гостиной и дожидаться моего возвращения! Что ты делал наверху все это время? Почему ты меня ослушался, Визи Гудвилли?

– Дженни, я вам говорю истинную правду. Было так поздно, и я так озяб, что мне просто нужно было лечь в постель и забраться под одеяло, чтоб согреться. Это чистая правда, Дженни.

– Не знаю, верить тебе или нет, – с сомнением сказала Дженни. – Знаю я твои повадки, и надо мне было подумать да подумать, прежде чем уйти, а не оставлять тебя в доме вместе с новой жиличкой. – Она выпустила его руку и подтолкнула его по лестнице. – Ступай ложись спать. Я уж позабочусь, чтобы вперед этого не случилось.

11

В воздухе стало тепло не по сезону. Новая резкая перемена погоды была необычной для такого позднего времени: обыкновенно в октябре, после первых осенних заморозков, погода оставалась свежей и солнечной до начала зимних дождей в декабре. А теперь, во второй раз на этой неделе, температура перескочила от одной крайности к другой.

Темные грозовые тучи собрались в то утро на южном горизонте вскоре после рассвета и быстро пронеслись над низинами и пастбищами с пыльными вихрями и порывами ветра, точно такими же, как перед началом летней грозы. Однако дождь не пошел, и угроза ливня миновала позже утром. Вместо этого теплый влажный туман с Мексиканского залива навис над страной, как мокрое серое одеяло, не давая солнцу пробиться к земле. В полдень, когда легкий ветерок разнес по улицам почти летнее тепло, люди начали открывать двери и окна своих домов.

Многие из торговцев в Сэллисоу, у которых магазины готового платья выходили на центральную площадь, разгуливали взад и вперед по тротуару без пиджаков, жалуясь друг другу на неожиданное возвращение теплой погоды. Некоторые рассуждали о том, что климат вступает в новую фазу, другие поносили науку за то, что она изменила установленный веками круговорот природы. Останавливаясь время от времени и сокрушенно покачивая головой, лавочники с грустью смотрели на свои витрины, где красовалась теплая одежда, думая о том, что их лавки пустуют без покупателей, и гадая, сколько времени это продлится, пока погода не вернется к норме. Как им было хорошо известно по долголетнему опыту, сельские жители не поедут в город покупать зимнюю одежду, пока стоит теплая погода.

У городского пожарного депо, на южной стороне центральной площади, пожарный без пиджака сладко дремал на полуденном пригреве, прислонив стул к кирпичной стене.

Адвокат в одной из контор второго этажа на восточной стороне площади, дожидаясь возобновления судебного заседания после перерыва, оставался недвижим вот уже целые полчаса, упершись ногами в открытое окно.

Съев свой завтрак из бумажного мешка, водитель такси оставил машину у обочины тротуара и растянулся на лужайке перед зданием суда, прикрыв лицо газетой от голубей. Он спал уже довольно долго.

На западной стороне площади, в кафе «Джонни Реб», стены которого были декорированы федеральными и звездно-полосатыми флагами, выключили отопление и включили вентилятор, и все, завтракавшие за стойкой, заказали себе чай со льдом вместо горячего кофе.

Лоуэна Нели была в центре города с десяти часов утра, она ходила из одной конторы в другую в поисках работы и уже успела устать и пасть духом. Однако она решила не бросать поисков, пока ей не удастся найти работу.

Когда Лоуэна вошла в расположенную на северной стороне площади контору Клива Мэнграма по продаже и страхованию недвижимости, она еще надеялась найти такое место, какого ей хотелось, но Клив ей сказал, что у него в конторе уже есть секретарша и никого больше ему не требуется. Секретарша Клива как раз ушла завтракать, и в маленькой конторе в это время никого больше не было. Лоуэна уже повернулась к выходу, но тут Клив потянулся и схватил ее за руку.

– Погодите минутку, – сказал он, – мне нужно спросить вас кое о чем. Подите-ка сюда.

Крепко держа Лоуэну за руку, Клив тянул ее назад, пока они не очутились за перегородкой, откуда их не видно было прохожим с улицы.

– Что вы хотите у меня спросить? – сказала Лоуэна, силясь вырвать у него руку. – Если у вас нет для меня работы…

– Не волнуйтесь, – сказал Клив, таща ее все дальше за перегородку. – Вам не из-за чего беспокоиться.

Она все вырывалась, силясь освободиться от его хватки.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Лоуэна Нели.

– Давно ли вы в Сэллисоу?

– Со вчерашнего дня.

– Откуда вы приехали?

– Из округа Пальметто.

– Вы не можете получить такую работу, какую вам хочется. Во всяком случае, не в этом городе. Вы только зря тратите время. Но я могу устроить для вас кое-что другое. И с удовольствием это сделаю. Ну как, вы согласны?

– О какой работе вы говорите?

– Моей жене нужна помощница по хозяйству. Вы получите хорошее жалованье, и комната для вас тоже найдется. Комната будет бесплатная, я ничего с вас не возьму. Все отлично уладится. Я уговорю жену нанять вас. Она сейчас приедет в центр искать человека на эту работу. Вам надо только согласиться, и тогда все отлично уладится. Ну как?

– Я не хочу быть прислугой. Я ищу конторскую работу.

Клив обнял ее и рывком притянул к себе. Лоуэна пыталась вырваться и выбежать на улицу, но он был гораздо сильнее. Она закрыла глаза, чувствуя его горячее дыхание на своем лице и шее.

– Пустите меня, – умоляла она, задыхаясь в его объятиях. – Пожалуйста, пустите.

– Напрасно вы так говорите, – сказал он. – Не беспокойтесь, все будет в порядке.

Она не заметила, как он расстегнул на ней платье, пока не почувствовала, что его руки бесстыдно скользят по ее нагому телу. Как только Лоуэна это почувствовала, она начала еще отчаяннее вырываться и отталкивать его. Он стиснул ее еще крепче, так что она не могла пошевельнуться.

– Я хочу вам кое-что сказать, – заговорил он, дыша ей в лицо. – Давно уж мне не приходилось видеть таких красоток. Я все поджидал, что подвернется кто-нибудь, вроде вас. Вы как раз мне подходите. И если вы будете со мной милы, я о вас позабочусь. У меня всегда была слабость к таким девушкам – цвет кожи у вас мне как раз по вкусу. Скажите только слово, и я тоже буду к вам ласков и позабочусь о вас. Ну как, согласны?

Лоуэна покачала головой, отказываясь отвечать.

– Не качайте головой, это вам не поможет, – сказал ей Клив. – Я не выпущу вас отсюда, пока вы не ответите, и ответ должен быть такой, какой полагается.

– Если вы меня не пустите, я закричу, – сказала Лоуэна.

– Что ж, кричи. Кричи, сколько влезет! Здесь тебя никто не услышит. Только если ты попробуешь, я сумею тебя унять.

Она чувствовала, что он возится с ее одеждой, но от слабости не могла пошевельнуться и даже не пыталась остановить его.

– Ты не пожалеешь, – слышала она. – Я все для тебя сделаю, что надо. Ты только будь со мной мила, и я о тебе позабочусь. Слышишь? Я тебе обещаю.

– Что вам от меня нужно? – наконец спросила она.

– А ты как думаешь, что мне нужно? То самое, что нужно всякому от такой красивой девушки. Не буду же я тебе растолковывать, сама знаешь, о чем я говорю. Сказал я тебе, что мне нравится твой цвет кожи, и с каждой минутой нравится все больше.

– Пожалуйста, пустите меня… не держите здесь, – умоляла она. – Я вовсе не такая.

– Для меня все такие, если они мне нравятся.

– Нет, не надо…

– В чем дело? Я для тебя недостаточно хорош?

– Не знаю… только, пожалуйста, пустите меня.

– Можешь твердить свое, сколько влезет, я все равно добьюсь своего.

Обняв ее одной рукой за талию, а другой подхватив под колени, Клив опустился с ней на пол. Когда он придвинулся вплотную, Лоуэна заплакала.

– Тебе не из-за чего плакать, – сказал он ей. – Будешь со мной по-хорошему, так не пожалеешь. Я тебе обещал и не обману.

Кто-то отворил дверь конторы и вошел в нее с улицы, и Клив быстро зажал девушке рот рукой, чтобы она не закричала. Перегородка была выше человеческого роста, и он не мог увидеть, кто вошел. Пока он ждал, в надежде, что вошедший в контору скоро уйдет, послышался стук каблуков по не застеленному ковром полу.

– Клив! Где ты, Клив?

Как только Клив услышал голос своей жены, он рывком поднял Лоуэну на ноги и подтолкнул ее к задней двери. Жена опять позвала его, когда он открыл дверь и выпихнул девушку в переулок. Обернувшись, он увидел на полу ее туфли и сумочку. Клив поднял их с пола и вышвырнул вслед за ней, потом захлопнул дверь, прежде чем жена успела заглянуть за перегородку.

Ошеломленная, вся дрожа, Лоуэна пробежала часть пути по переулку и только потом остановилась застегнуть платье и откинуть волосы со лба. В переулке никого не было, ее никто не видел, и она прислонилась к стене одного из строений и постояла, пока не собралась с силами и не почувствовала, что сможет дойти до конца переулка.

Хотя она все еще не нашла работы, но была слишком взволнована, чтобы искать дальше после того, что случилось в конторе Клива Мэнграма по продаже и страхованию недвижимости, – она понимала, что ей придется подождать до завтра и тогда начать поиски снова.

Лоуэна и сама не знала, до чего она ослабела и проголодалась, пока не вышла из переулка на другую сторону городской площади. Было уже около двух часов дня, а она еще ничего не ела после завтрака ранним утром. Всего за несколько домов отсюда был ресторан, и ей слышалась музыка пианолы-автомата, звучавшая приветливо и зазывающе.

Войдя в кафе «Джонни Реб», Лоуэна едва успела сделать несколько шагов от двери, как Бад Парди, владелец кафе, поспешил выйти из-за кассы и остановился перед ней. Ни слова не было сказано, и она, не понимая, что значит такое поведение, попыталась обойти его кругом и подойти к стойке.

Бад Парди опять встал перед ней и на этот раз поднял руку, не давая ей пройти. Громкая музыка играла по-прежнему, но смех и громкий говор посетителей, сидевших в кафе, постепенно затихли – все оборачивались и смотрели на нее.

Все так же не опуская руки, Бад придвинулся ближе. Лоуэне пришлось отступить.

– Ну? – сказал он грубо.

Удивленная его грубостью, она не нашлась, что ответить.

– Что вы тут делаете? – все так же грубо спросил Бад. – Что вам нужно?

– Я зашла съесть что-нибудь.

– Здесь вам есть нельзя.

– Почему же?

– А вы сами не понимаете?

Она покачала головой.

– Не знаю, что вы хотите сказать.

– Сейчас узнаете. Я имею право отказывать, кому мне вздумается, и вам тоже.

Он указал на большую картонную вывеску на стене позади кассы.

– Если вы не ослепли, так на этой вывеске все написано. Поглядите хорошенько, а потом убирайтесь отсюда.

– Не понимаю, – сказала она растерянно.

Громкая музыка вдруг умолкла, и Лоуэне стало слышно, как смеются посетители у стойки.

– Если вы и теперь не понимаете, в чем дело, – с коротким смешком сказал Бад, – так думайте поскорей. А по-моему, вы просто дурака валяете и стараетесь извернуться.

Опустив руку, Бад повернул голову и взглянул на посетителей за стойкой. Они следили за ним, дожидаясь, что будет дальше. Тогда он повысил голос так, чтобы всем было слышно, и опять взглянул на нее.

– Давно ли вы в городе?

– Со вчерашнего дня.

– Откуда вы приехали?

– Из округа Пальметто.

– Что-то непохоже. Вы ведете себя так, как будто приехали откуда-нибудь с севера. Как вас зовут?

– Лоуэна… Лоуэна Нели.

– Ну, я не знаю, как водится там, откуда вы в самом деле приехали, зато знаю, как водится у нас. Это город для белых. А теперь убирайтесь отсюда, вам же сказано.

Музыка вдруг оглушительно загремела снова. Посетители кафе все еще глядели на нее, но их смеха она уже не слышала. Их лица словно уплыли куда-то, пока не стали неразличимы.

Снова подняв руку, Бад Парди подтолкнул Лоуэну назад к дверям. Выйдя на улицу, он опустил руку и взглянул на Лоуэну оценивающим взглядом. И тут он в первый раз улыбнулся ей. Лоуэна отступила назад, он двинулся вперед.

– Погодите минутку, – сказал он, подмигивая ей. – Не уходите пока. Мне нужно вам сказать кое-что.

Лоуэна взглянула на него, не говоря ни слова.

– Здесь, на улице, я вас гораздо лучше разглядел, – сказал он, интимно понижая голос. – Вами, право, можно увлечься, Лоуэна. Давайте потолкуем немножко на этот счет. Что вы скажете?

Бад ждал ее ответа, но она промолчала.

– Позвольте мне вам сказать, Лоуэна. Я рад, что вы зашли сейчас в кафе. Право, рад. Потому что, если бы вы не зашли, я бы вас так и не узнал. Давайте встретимся нынче вечером, повеселимся вдвоем. Ну, так как же?

Лоуэна попятилась от него. Оглянувшись через плечо на посетителей кафе, следивших за ним из окна, Бад поравнялся с Лоуэной. Они уже миновали кафе «Джонни Реб» и шли мимо одной из лавок готового платья. Официантка и кое-кто из посетителей вышли из кафе и глядели им вслед.

– Что же вы молчите? – спросил Бад. – Перестаньте на меня сердиться. Вот увидимся вечером, я с вами помирюсь.

– Пожалуйста, оставьте меня в покое, – сказала она.

– Я вам кое-что хочу сказать. Прямо говорю, мне у вас нравится цвет кожи, и нравится все больше и больше. Я неравнодушен к девушкам с таким цветом кожи. Он мне как раз по вкусу.

Она шла дальше, словно не слыша ни единого слова.

– Набиваете себе цену, да? Ведете себя так, будто вы слишком хороши для меня, да? Но вам меня не провести. Сразу видно, что вы тоже не прочь повеселиться, как и всякая другая. Так как же насчет свидания? А? Придете, что ли? Мне, знаете ли, нравится ваш цвет кожи. Придете сюда вечером, часам к десяти? Это когда я закрываю кафе. Тогда все будет в порядке. Никого не останется, кроме меня. Подойдите к задней двери. Я вас буду ждать. Так не забудьте же – к десяти часам вечера.

Лоуэна, все так же не отвечая ему, прибавила шагу.

– Почему же вы не хотите со мной иметь дело? – уговаривал он ее. – Не пожалеете. Я всегда любил таких девушек. Ваш тип мне как раз подходит. Так вы вернетесь к десяти часам? Ведь придете? Ну, скажите, что придете.

К этому времени они дошли до перекрестка, и Лоуэна почти бежала, пытаясь отвязаться от него. Бад дошел за ней до края тротуара и здесь остановился.

– Послушайте! – громко окликнул он ее, когда она уже переходила улицу. – Вы, должно быть, та самая, о ком я слышал! То-то вы и нос дерете перед белыми! Не хотите, чтобы вас считали за мулатку! Ну, да ведь я вижу, с кем имею дело!

Лоуэна не оглянулась.

Перебежав через городскую площадь, она пошла по Морнингсайд-стрит к дому Дженни Ройстер, в четырех кварталах от площади. Слезы набегали ей на глаза, и она несколько раз останавливалась и вытирала их, чтобы лучше видеть, куда идет. Она старалась не думать о том, как Бад Парди обошелся с ней в кафе, и о том, как он разговаривал с ней на улице, однако знала, что никогда не сможет этого позабыть.

Медленно идя по улице и думая о том, что она так и не смогла найти работу, Лоуэна чувствовала себя такой несчастной и выбитой из колеи, что пожалела, зачем она приехала в Сэллисоу. Ни в одной конторе у нее не спросили даже, где она училась и что умеет делать, нигде ей даже не предложили оставить заявление. Каждый раз как она входила в контору, кто-нибудь вставал ей навстречу и говорил, что никаких вакансий у них нет. Даже в газовой и электрической компании, которой принадлежала самая большая контора в городе, ей сказали, что все заявления о найме на работу заполняются в главной конторе, а у них в отделении нет под рукой даже бланков для этого.

Свернув с городской площади, Лоуэна не встретила на улице ни души, пока не прошла полдороги к дому Дженни Ройстер. Она услышала чей-то веселый свист и, подняв глаза, увидела, что навстречу ей идет Шорти Гудвилли. Теперь было уже поздно переходить на другую сторону улицы, чтобы уклониться от разговора с ним.

Шорти направлялся в центр города, торопливо семеня короткими ножками и громко насвистывая. В это время дня он по привычке ходил в центр города играть на бильярде, стоя на скамье, с разрешения прочих игроков, и выпивать несколько бутылок пива в каком-нибудь баре. Потом обычно играли в покер в городском пожарном депо, после того как кончалось заседание в суде, и Шорти любил сыграть партию-другую, пока не наступало время возвращаться домой к ужину, который Дженни всегда оставляла ему по вечерам.

Лоуэна кивнула Шорти с беглой улыбкой и хотела пройти мимо, не останавливаясь. Однако он встал поперек тротуара, и ей пришлось остановиться.

– Здравствуйте, Лоуэна, – сказал он, глядя снизу вверх и дружелюбно ухмыляясь.

– Здравствуйте, – ответила она.

– Где вы были?

– В центре города.

– Что же вы так рано возвращаетесь? Разве не нашли работу?

Она покачала головой.

– Нет.

– Не нашли? – сочувственно сказал он своим тоненьким голоском. – Ну, это очень жалко, Лоуэна. Но ведь вы не надеялись, я думаю, найти работу так сразу. На это нужно время, а мне говорили, что чем лучше работа, тем трудней ее найти. Слыхали вы про такую теорию?

Она не хотела плакать, но ей все же пришлось утереть слезы, катившиеся по щекам.

– Вы из-за этого и плачете, что не удалось найти работу сразу?

Она взглянула на него и ничего не ответила.

– Не горюйте, Лоуэна, – сказал Шорти, дотягиваясь до ее руки, чтобы пожать ее в утешение. – Через несколько дней вы найдете работу, какую хотите. Говорят, всегда находишь работу, когда на это меньше всего надеешься. Слыхали вы про такую теорию?

Шорти ждал ответа, не выпуская ее руки, но когда она промолчала, он обнял ее и прижался к ней. Головой он уткнулся ей в живот.

– Я вам скажу, что я сделаю, – сказал он, поднимая голову и заглядывая ей в лицо. – Пойду сейчас в центр города и порасспрошу там кое-где насчет работы. Это самый лучший способ – зайти и поговорить. А если я нынче найду что-нибудь верное, я вам скажу, как только вернусь домой.

Лоуэна оттолкнула его.

– Нет, не надо, – отказалась она. – Пожалуйста, не делайте ничего этого!

– Почему же? – спросил Шорти. – Что тут такого? Ведь вам нужна работа? Почему же я не могу вам помочь? Вы же сами говорили Дженни вчера вечером. Я это слышал.

– Теперь я не уверена… Я сама не знаю, что мне делать, – сказала Лоуэна и пошла дальше. – Но только, пожалуйста, не надо ничего этого. Я не хочу!

И прежде чем он успел сказать ей еще хоть слово, она быстро ушла.

– Странная манера разговаривать, – громко сказал Шорти самому себе, потом повернулся и опять зашагал к центру города.

12

Подходя к дому Дженни Ройстер, Лоуэна подняла глаза и увидела, что Бетти Вудраф сходит с крыльца, неся чемодан в одной руке и охапку одежды в другой.

Вслед за Бетти, взволнованно говоря что-то и не умолкая ни на минуту, Дженни пересекла веранду, двигаясь настолько быстро, насколько ей позволяло ее полное тело, и сбежала с крыльца по ступенькам к синей с белым машине, стоявшей перед домом. Было жарко, парило, и Дженни, не привыкшая столько двигаться и волноваться, обеими руками смахивала пот, струившийся по ее щекам и шее.

Бетти поставила чемодан в машину и небрежно швырнула одежду на заднее сиденье. Она несла еще пару туфель и, когда одна туфля упала на тротуар, подняла ее и тоже бросила в машину.

Завидев подходящую к дому Лоуэну, Дженни отчаянно замахала ей обеими руками, чтобы она поторопилась.

– Идите скорей сюда, Лоуэна, помогите мне остановить ее! – возбужденно кричала Дженни. – Нам надо удержать Бетти, не дать ей уехать! Она сама не знает, что делает! Боюсь, что снотворное бросилось ей в голову! Она ничего слушать не хочет!

Когда Лоуэна поравнялась с Дженни, Бетти уже шла обратно к дому за остальными вещами.

– В чем дело? – спросила Лоуэна.

– Ох, это ужас, просто ужас! – воскликнула Дженни, вытирая потное лицо обеими руками. – Бетти хочет забрать все свои пожитки и уехать! Нам надо ее остановить! Надо что-то сделать! Нельзя дать ей уехать, ради ее же блага! Бедная девочка прямо-таки не в своем уме! Посмотрите только, что она делает!