Текст книги "Дженни. Ближе к дому"

Автор книги: Эрскин Колдуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Да, так далеко я никому звонить не буду, – быстро отозвался проповедник Клу.

– Ну, мне пора обратно в контору, – сказал наконец Стэнли. Он подошел к двери и отворил ее. – Может, в контору кто-нибудь заглянул как раз сейчас спросить насчет комнаты, а мне не хотелось бы, чтоб он уехал и дал заработать другому пансионату. В нашем деле каждый доллар имеет значение. На шоссе столько нынче развелось пансионатов и в ту и в другую сторону от города, что каждый вечер идет собачья грызня.

Стэнли вышел и прикрыл за собой дверь почти вплотную. Потом опять распахнул ее настежь.

– Да, помню, было еще что-то важное, о чем я хотел вам сказать, проповедник Клу. Если вам придет охота поговорить и понадобится собеседник, вы прямо заходите в контору. Не стесняйтесь на этот счет, я-то знаю, каково человеку сидеть в комнате одному. Вот почему я и приглашаю вас: приходите в контору, если вам захочется поговорить. Я там пробуду до полуночи.

После того как дверь наконец закрылась, проповедник, уверившись, что Стэнли Причард действительно ушел, присел на широкую кровать. Он посмотрел на часы, потом на блестящий новенький телефонный аппарат на столике перед кроватью. Стараясь сосредоточиться на том, что он собирался сделать, он никак не мог забыть рассказа Стэнли про ту пару, которая останавливалась в пансионате вчера ночью. Лучше бы уж Стэнли ничего такого не рассказывал.

Вскочив с места, он в волнении прошелся несколько раз по комнате взад и вперед. Шагая по ковру, он услышал женский смех из соседней комнаты и остановился, прислушиваясь. Чем дольше Клу прислушивался к этому беззаботному смеху, тем больше он волновался. Пока он пытался представить себе, какая она и что сейчас делает, смех перешел в девическое взвизгивание. Весь дрожа, он подошел к изножью кровати и остановился, глядя на нее. Еще минута, и он бросился на кровать и схватил подушку. Зажмурив глаза и уткнувшись лицом в подушку, он стиснул ее изо всех сил.

Через некоторое время он окончательно разволновался, сел в кровати и снова посмотрел на часы. Было около восьми вечера.

– Я отступать не собираюсь, – сказал он вслух. У него были опасения насчет того, что он собирался делать, но теперь его подбодрил звук собственного голоса. Передвинувшись на край широкой кровати, он протянул руку за телефонным справочником и начал его листать. – Я знаю, что делаю, и отступать не собираюсь.

Разыскав номер в справочнике, он дрожащими руками снял телефонную трубку и набрал номер.

Ему было слышно, как телефон звонит и звонит раз за разом, но никто не отвечал, пока наконец он не услышал голос Бетти Вудраф так ясно, как будто она сидела рядом с ним. Он знал, что собирается ей сказать, но во рту у него пересохло и язык не слушался, когда он попытался заговорить; он побоялся, как бы Бетти не положила трубку, если он не поторопится и не начнет говорить.

– Мисс Вудраф… Мисс Вудраф… – еле слышно выговорил он в трубку.

После этого он услышал ее голос, звучащий как будто за тысячу миль, – она спросила, кто говорит.

– Это говорит Том, – ответил он с жаром, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Это я, Том… меня зовут Том. А вам я позвонил потому… ну… я хочу вас видеть – и сейчас же!

Дрожь в пальцах передалась дальше и пошла по рукам до самых плеч, когда она спросила, как его имя полностью. Единственное, что приходило ему в голову, была его фамилия, а он знал, что она не приедет в пансионат, если узнает, кто он такой.

– Я Том, Том… это я – Том! – отчаянно твердил он. – Меня все знают! И вы меня знаете! Я же Том!

Бетти не отвечала, и он, вскочив с кровати, встал перед телефонным столиком, дрожа всем телом. Почувствовав, что и лицо и спина под рубашкой у него взмокли от пота, он вытер лоб рукой. Хоть он и дошел до потери рассудка, но все же знал, что не позволит себе солгать.

– Я говорю правду – вы должны мне поверить! Я в номере двадцать четвертом – в пансионате «Приятное времяпрепровождение»… На шоссе… все знают, где это… Мисс Вудраф… Бетти… я, Том… я вам звоню потому…

После этого на другом конце провода долго молчали, и он напряженно ждал, что же она скажет. Все его тело трепетало от волнения, пока он ждал. И наконец он понял, что ее уже нет у телефона и больше говорить с ним она не будет.

Дрожа от слабости, он сел на кровать и все же как-то ухитрился положить трубку на место, не уронив ее. Тяжело и часто дыша, он не сводил глаз с телефона.

– Я не солгал, – громко сказал он самому себе. – Я сказал правду. Неправды я не говорил. Никто не может меня в этом обвинить. В этом я не грешен. Я не солгал.

Потом он встал и начал мерить комнату нетерпеливыми шагами, расхаживая по комнате от одной стены до другой. Не было никакой возможности узнать, приедет ли она к нему, и он мог только ждать и надеяться, что она скоро будет здесь. Он не знал, что и делать, если она не приедет.

6

Стэнли Причард сидел за своим столом в конторе, читая вечернюю газету, когда блестящий синий с белым автомобиль свернул на дорогу к пансионату и, не замедлив скорости, пронесся в дальний конец двора. Сочетание цветов было не из редких, и такие машины Стэнли видел каждый вечер.

Окинув автомобиль быстрым взглядом и предположив, что это машина какого-нибудь туриста, который возвращается к себе в номер после обеда в ресторане, Стэнли опять взялся за газету. Был девятый час вечера, в воздухе стоял легкий туман, и многие туристы, привыкшие вставать рано, уже легли спать. У него в пансионате оставались еще свободные комнаты, но дело шло к ночи, и он уже не надеялся сдать сегодня хотя бы одну.

Через некоторое время Стэнли дочитал газету и отложил ее в сторону. Заметив, что начинает сонно позевывать, он встал и прошелся по комнате к окну, чтобы немножко встряхнуться. Наблюдая легковые машины и грузовики, мчавшиеся по шоссе в ночном тумане, он начал думать про синий с белым автомобиль и попытался вспомнить, у кого же из туристов была машина именно такой расцветки. Чем больше он думал, тем больше убеждался, что ни у кого из сегодняшних туристов не было точно такой машины, и все же он был уверен, что видит этот самый автомобиль не впервые.

Подстрекаемый любопытством и становясь все более озабоченным и подозрительным, он вышел из конторы и зашагал по дороге, усыпанной гравием. Ему хорошо видна была каждая машина на ярко освещенном дворе, и он зашагал быстрее, стремясь найти ту, которую искал.

Стэнли увидел синюю с белым машину, только зайдя в самый конец двора, там она и стояла, отведенная как можно дальше от других машин. Она оказалась не только знакомой, но он припомнил и ее номер, потому что всего неделю назад он записал его у себя в конторе. Убежденный, что Бетти Вудраф находится в одной из комнат пансионата, хотя он не имел представления в которой, он решил это узнать и позвонить шерифу, чтобы ее немедленно арестовали.

Стэнли поспешил вернуться в контору и сразу же позвонил шерифу округа. На его звонок ответил помощник шерифа.

– Говорит Стэнли Причард, владелец пансионата «Приятное времяпрепровождение». У меня здесь в одной из комнат находится женщина, которая не зарегистрирована. Это та самая, что была здесь три раза на прошлой неделе, и я намерен положить этому конец. Я требую, чтобы шериф приехал сюда как можно скорее, арестовал бы ее и посадил в тюрьму. Она нарушает закон и не зарегистрирована, и мало ли что еще. Во всяком случае, есть закон против того, чем она занимается.

– Вы говорите, что вы владелец заведения, мистер Причард? – с интересом спросил помощник шерифа.

– Конечно, владелец, а кроме того, и директор. Весь город меня знает. Передайте шерифу, что я сказал…

– Я вас не знаю, мистер Причард, но слышал про ваш пансионат, – прервал его помощник шерифа. – Название звучит хорошо: «Приятное времяпрепровождение». Он стоит на дороге в Саммер-Глэйд, милях в трех от Сэллисоу. Вы выбрали отличное название. Каждый раз об этом думаю, как проезжаю мимо. Один мой приятель рассказывал, что ночевал там одну ночь с неделю назад и отлично провел время. Говорит, что скоро опять туда собирается.

– Вот как? – сказал Стэнли, повышая голос. – Именно насчет этого я и звоню сейчас в контору шерифа. Я держу пансионат для настоящих туристов и намерен положить конец всем беззакониям, которые тут творятся вот уже несколько недель.

– Вы подпишете жалобу, мистер Причард?

– Конечно, подпишу! Хоть двадцать жалоб! Так вы скажите шерифу, что я прошу его приехать поскорей, арестовать ее и забрать в тюрьму.

– Одно вам следует знать, мистер Причард, – сказал помощник шерифа, помолчав.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, ведь это не шутка ошибиться в таком деле. Очень много людей, состоящих в законном браке, останавливаются нынче в пансионатах, и они не любят, чтобы их беспокоили. Вот почему вам бы лучше сначала проверить все как следует и действовать наверняка. Незаконный арест – вещь очень серьезная, за такие шутки люди платились большими деньгами по суду. Если хотите послушать моего совета, повесьте телефонную трубку и подумайте об этом сколько-нибудь. Можете позвонить мне позже.

– Думать мне тут нечего: я знаю, что делаю, – раздраженно ответил Стэнли. – Я решил положить конец тому, что здесь происходит, и никаких уговоров слушать не желаю. Я держу приличный пансионат для туристов и намерен следить за тем, чтобы он оставался приличным. Я плачу налоги и знаю свои права. Если я не могу добиться помощи от шерифа, так я и сам управлюсь. Разыщу эту женщину и…

– Хорошо, мистер Причард. В каком она номере?

– Не знаю, в каком – это дело шерифа ее найти. За это он и получает большое жалованье из средств налогоплательщиков. Год назад я помогал выбирать Клинта Хафмена на эту должность, потому что он обещал следить, чтобы законы выполнялись, а теперь я требую, чтоб он делал свое дело, за это ему и деньги платят. Если он хочет остаться шерифом округа Индианола на второй срок…

– Хорошо, хорошо, мистер Причард! – отвечал помощник, стараясь перекричать Стэнли. – Не выходите из себя и не кричите так! Я свяжусь с шерифом Хафменом и передам ему вашу жалобу. А вы сядьте и остыньте немного, пока кто-нибудь не приедет для расследования.

И прежде чем Стэнли успел сказать что-нибудь, помощник шерифа положил трубку.

Стэнли достал отмычку и опустил ее в карман. Не отходя от стола, он выдвинул ящик и посмотрел номер машины, записанный им на клочке бумаги неделю назад. Он был совершенно уверен, что машина та самая и что Бетти Вудраф и сейчас где-нибудь тут, в пансионате.

Из конторы он вышел во двор и стал расхаживать взад и вперед по усыпанной гравием дороге, с нетерпением дожидаясь прибытия Клинта Хафмена. Сквозь дымку тумана он следил за белой с синим машиной, твердо решив, что не даст Бетти Вудраф улизнуть до того, как шериф приедет и арестует ее. Шагая взад и вперед, он начал раздумывать, в какой из комнат они ее найдут. В пансионате было тридцать комнат, и семнадцать из них были заняты на ночь. И только тут, неожиданно вспомнив, что еще одну комнату занимает проповедник Клу, он остановился как вкопанный.

До этой самой минуты он ни разу не вспомнил, что проповедник находится здесь, а теперь встревожился. Уж лучше бы проповедник заехал в пансионат как-нибудь в другое время, но только не в эту ночь, и он колебался, не попросить ли проповедника Клу одеться и уехать, пока не прибыл шериф. Он понимал, как это было бы неприятно для проповедника, если б он узнал, что тут происходит.

Стэнли все еще стоял на том же месте, решая, что ему делать, когда машина шерифа свернула на дорогу к пансионату. Помощник шерифа, который вел машину, поставил ее поперек дороги, загородив единственный выезд со двора.

Шериф Клинт Хафмен вышел из автомобиля и потянулся, расправив плечи. Это был крупный мужчина, веселого и общительного нрава, мускулистый и широкогрудый. Хотя он был выбран шерифом округа Индианола на первый срок, но почти всю свою жизнь стоял на страже закона, а до этого служил и судебным исполнителем и начальником тюрьмы. Теперь, когда он занимал политический пост, он старался быть как можно снисходительнее при расследовании жалоб по уголовным делам и насколько возможно избегал арестов, желая расположить к себе избирателей в виду будущих выборов.

– Ну, Стэнли, как вы себя чувствуете в такой прекрасный вечер? – говорил Клинт, пожимая руку Стэнли. – Выглядите вы прекрасно. Надеюсь, и ваша жена тоже хорошо себя чувствует.

Прежде чем Стэнли успел ответить, Клинт продолжал:

– Чтоб приехать сюда, Стэнли, мне пришлось встать из-за стола и бросить отличную партию в покер в пожарном депо, но надо вам сказать, что я поехал с радостью, узнав, что это по вашему вызову. Я уже два раза обставил судью Рэйни, а в конце партии обыграл бы и Шорти Гудвилли. И если это дельце в вашем прекрасном пансионате не отнимет слишком много времени, то я еще успею вернуться в депо, пока игру не кончили. Ну, а что такое могло здесь случиться, Стэнли? Искренне надеюсь, что ничего серьезного.

– В одной из комнат находится женщина, и я требую, чтоб ее арестовали и отправили в тюрьму. Хочу положить конец тому, что здесь творится. Ее зовут Бетти Вудраф, она живет в доме Дженни Ройстер на Морнингсайд-стрит, рядом с церковью Тяжкого Креста. В прошлом году она была учительницей у нас в Сэллисоу, ну а теперь она все, что угодно, только не учительница. Вы понимаете, что я хочу сказать. На прошлой неделе она была тут три раза, это я могу сказать наверное и, насколько мне известно…

Лицо Клинта приняло грустное выражение, и он медленно покачал головой.

– В чем дело? – спросил его Стэнли. – Что это вы так качаете головой?

Клинт сдвинул шляпу на затылок, глядя на Стэнли все с тем же печальным выражением.

– Стэнли, я должен вам кое-что сказать. Если вы настаиваете на своей жалобе, я буду вынужден арестовать эту женщину, потому что дал присягу стоять на страже закона, пока хватит сил. Но должен вам сказать по совести: не думаю, чтобы это было правильно.

– Почему же нет?

– Я вам отвечу начистоту, как мужчина мужчине, Стэнли. Вы этим не приобретете себе новых друзей и, уж конечно, потеряете кое-кого из старых. Пока что я знаю эту прекрасную молодую девицу только с виду, да и то издали, а вам не хуже моего известно, что она очень хорошенькая. А ведь никому не понравится, что с хорошенькой девушкой обращаются грубо, притесняют ее и сажают в тюрьму только за то, что она ведет себя так, как ей полагается от природы. Почему вы не оставите ее в покое, Стэнли? Это было бы более достойно мужчины. Сколько я слышал, она никому вреда не делает, и очень многие мужчины в Сэллисоу будут против вас, если вы доведете до конца то, о чем говорите.

– Это не имеет никакого отношения к тому, о чем я говорю. Она здесь, в моем пансионате, и нарушает закон.

– О каком законе вы говорите? – спросил Клинт.

– Я не знаю, как он называется, но это самое она и проделывает, во всяком случае.

– Погодите-ка минуту, Стэнли. Остановитесь и подумайте. Половина людей на свете – женщины, и если вы начнете придираться к одной из них за то, что она женщина, вы ни черта этим не докажете, сами знаете.

– Я могу доказать, что она непорядочная женщина.

– А можете вы доказать, что какая-нибудь другая женщина порядочная?

– Это не одно и то же.

– Ну, хорошо, а какие у вас доказательства?

– Она находится в одной из комнат. Хватит и этого.

– А в других комнатах тоже есть женщины, черт их возьми, – сказал Клинт. – Занимаются тем же самым, никакой разницы нет от того, что кто-то заплатил два доллара за разрешение на брак. Будьте же благоразумны, Стэнли. Мы с вами давние друзья, я очень ценю ваш голос и голос вашей жены и буду говорить с вами по-честному. Сами знаете, я не того сорта, чтобы глядеть в одну сторону, а плевать в другую. Если вы только послушаете моего совета насчет…

– Никто меня не отговорит, если я знаю, что поступаю правильно, – упрямо твердил Стэнли. – Я человек верующий, прихожанин церкви Тяжкого Креста, и не хуже вашего знаю, куда мне плевать. Я вас приглашал не для того, чтобы спорить. Я требую, чтобы ее арестовали.

Клинт надвинул шляпу на лоб.

– Вы это серьезно?

– Да, серьезно!

– Хорошо, – сказал Клинт унылым голосом. – Хорошо.

Он сделал знак своему помощнику, стоявшему рядом с машиной.

– Идем, Джо. Давайте начинать.

Они двинулись по дороге сквозь туман, хрустя каблуками по гравию.

– В которой комнате находится эта молодая особа? – спросил Клинт без всякого энтузиазма.

– Не знаю, – сознался Стэнли. – Двенадцать номеров нынче свободны, а остальные восемнадцать заняты.

– Лучше бы, черт побери, все они сегодня стояли пустые, – пробормотал Клинт, расшвыривая носками гравий.

Они постучались в первую дверь. Когда ее отперли, на пороге стоял мужчина, блестя лысиной. Он спросил, что им нужно.

– Вы один? – спросил его Клинт.

– Нет, – отвечал тот ворчливо. – А что?

– Кто тут с вами?

– Моя жена. Дальше что?

Клинт обернулся и взглянул на Стэнли.

– Это она?

Стэнли подошел к двери и увидел пожилую женщину, смотревшую телевизор.

– Нет, – ответил Стэнли, поспешно откупая назад.

– Что же это значит все-таки? – спросил мужчина.

– Простите, что мы вас побеспокоили, – сказал Стэнли извиняющимся тоном, все еще пятясь назад. – Вышла ошибка. Больше этого не случится.

– А как же это случилось в первый раз? – спросил лысый, мало-помалу разгораясь гневом. – Я ведь к вам не лезу, когда вы смотрите телевизор? А к чему все эти личные вопросы? Не для того я платил деньги за эту комнату, чтобы ко мне приставали. И кто вы такой, черт вас побери?

– Досадная ошибка, – сказал Стэнли, – но я вам обещаю, что это не повторится. Вы продолжайте заниматься тем, чем занимались.

Отойдя от двери первой комнаты, они подошли ко второй. Помощнику шерифа пришлось постучаться в нее несколько раз, прежде чем им открыли.

– Что вам нужно? – спросил толстяк в нижней рубашке, отворив дверь.

– Кто тут с вами? – спросил его Клинт.

– А вы кто такие? – спросил толстяк, распахивая дверь настежь и сердито глядя на них. – Какого черта вы суете нос не в свое дело?

Клинт достал из кармана значок шерифа и протянул его на ладони. Грузный мужчина нагнулся, разглядывая значок.

– Что все это значит? – сказал он.

– Это ваша жена тут с вами? – спросил Клинт.

– Ну да. Она моя жена. Ну, а дальше что?

Стэнли, поднявшись на цыпочки, заглянул через плечо мужчины и увидел темноволосую девушку, которая сидела на кровати, натянув простыню до самого подбородка. На вид ей казалось лет восемнадцать, и заметно было, что она испугана допросом. Отступив назад, Стэнли толкнул Клинта локтем и кивнул головой.

– Она еще слишком молода, чтобы быть за кем-нибудь замужем, а меньше всего за этим типом, но эта не та, которую мы ищем, – сказал он Клинту. – Придется искать дальше.

– Черт, до чего мне не нравится так пугать людей, – сказал Клинт, когда они подходили к следующей двери. – По закону так делать не полагается, это прежде всего. Я буду чувствовать себя дурак дураком, если кто-нибудь попросит меня предъявить ордер на арест. Джо, вы и Стэнли ступайте вперед и обследуйте остальные комнаты. А я пойду за вами.

Когда они добрались до номера двадцать четвертого, Стэнли проскользнул мимо, не постучавшись, и направился к следующей двери. Клинт, поравнявшись с ним, схватил его за руку.

– Постойте-ка, – сказал он. – Погодите одну минуту. Почему вы не заглянули в ту комнату?

– Не стоит заходить в номер двадцать четвертый, – сказал Стэнли, силясь вырвать руку и подойти к следующей двери.

– Почему же не стоит, Стэнли?

– Потому что там проповедник Клу.

– А что он там делает?

– Ну, я, право, не знаю, – ответил Стэнли, все еще порываясь к следующей двери. – Уж так ему вздумалось. Он сказал, что хочет изучать жизнь в пансионате, и я ему отвел эту комнату на ночь бесплатно. Он теперь спит, и незачем его беспокоить. Кроме того, мне будет трудно объяснить ему, в чем дело.

– Джо, отоприте эту дверь, – сказал Клинт своему помощнику. – Если Стэнли вообще нужно расследование, то я проведу его на совесть, по всем правилам. Отоприте номер двадцать четвертый, Джо.

– Погодите минуту, Клинт, – не на шутку взмолился Стэнли. – Не надо этого. Пожалуйста, не надо. Проповедник Клу расстроится. Он никогда еще не ночевал в пансионатах и не привык к таким вещам. Ведь все проповедники на один лад, сами знаете.

Клинт локтем оттолкнул Стэнли в сторону.

– Делайте, что я вам сказал, Джо, отворяйте дверь.

Тот постучался в дверь, но никто не ответил. Он постучался еще раз, погромче, но, когда и на этот стук не ответили, Джо спросил у Стэнли отмычку. Стэнли упирался, но в конце концов все же отдал ее.

Когда дверь была взломана и распахнута настежь, они увидели проповедника Клу, который пытался спрятаться за жиденькими оконными занавесками. Бетти Вудраф, которой очки в темной оправе придавали ученый и невозмутимый вид, сидела на кровати, обхватив колени руками и глядела на вошедших, упираясь подбородком в колени.

– Тут что-то совсем не то! – взволнованно сказал Стэнли. – Закройте дверь! Не смотрите! Закройте дверь!

Джо не дал Стэнли закрыть комнату, просунув ногу в дверь. Стэнли повернулся и хотел было оттолкнуть Клинта подальше от двери.

– Уходите, Клинт, – упрашивал он. – Не смотрите!

– Руки прочь! – грубо приказал Клинт, отталкивая Стэнли. – Я шериф! Вы не имеете права меня толкать!

– Но ведь это проповедник Клу с ней в комнате! – протестовал Стэнли. – Вы не можете его арестовать! Это же проповедник!

– Помолчите, говорить буду я, – сказал ему Клинт. – Ведь вы же сами просили ее арестовать, обещали, что подпишете жалобу.

– Но это совсем другое дело! Я не знал…

– А разве я не пробовал вас урезонить? Разве я не говорил вам, что по закону так делать не полагается? Но вам вздумалось заупрямиться. Отлично. Проповедника я не арестую, но я вызову его в суд, как свидетеля против этой особы.

– Но ведь ему будут задавать всякие каверзные вопросы – знаете, какого рода вопросы бывают у адвокатов, и ему придется говорить правду, потому что он духовное лицо. Весь город узнает, что он был с ней здесь, в номере пансионата!

– Конечно, узнает, – сказал Клинт, кивнув головой. – Вы правы, как никогда в жизни.

– Погодите минутку, постойте, – сказал Стэнли. – Я сейчас вызову моего адвоката. По закону я имею на это право. Сейчас пойду в контору и сразу же ему позвоню.

– Ступайте звоните, – сказал Клинт. – Я могу подождать еще немного.

Стэнли побежал на передний двор пансионата.

– Джо, не выпускайте этих людей из комнаты, пока я не вернусь, – сказал Клинт своему помощнику. – Пойду посмотрю, что там делает Стэнли.

Когда Клинт дошел до конторы, Стэнли уже набрал номер. Он ждал долго, но ему никто не ответил.

– Вот всегда так бывает, – пожаловался Стэнли. – Если адвокат тебе нужен до зарезу, его никогда не застанешь.

– Если вам нужен дельный юридический совет, то позвоните судье Майло Рэйни, – подсказал ему Клинт. – Он вам сразу скажет, чего надо держаться. И кстати я вам могу сказать, где вы его найдете. Позвоните в пожарное депо. Они там все еще играют в покер.

Несколько минут Стэнли был в нерешимости, но как только ему вспомнился проповедник Клу, он больше не стал раздумывать. Он позвонил в пожарное депо и попросил к телефону судью Рэйни. Прошло не больше минуты или двух, как судья Рэйни взял трубку.

– Говорит Стэнли Причард, из пансионата «Приятное времяпрепровождение», на шоссе Саммер-Глэйд, – начал он волнуясь. – Судья Рэйни, мне нужен юридический совет.

– Когда вы мне уплатите гонорар, Стэнли?

– А сколько нужно платить?

– Двадцать пять долларов.

– Это слишком дорого за простой разговор.

– Сколько же, по-вашему, будет довольно?

– Ну, пять долларов, самое большее – десять.

– Если дельный юридический совет в такое время, когда стряслась беда, по-вашему, стоит не дороже этого, то я вам дам совет бесплатно: найдите себе жулика адвокатишку, он с радостью возьмет ваши паршивые деньги и по дешевке даст вам совет, какого вы заслуживаете.

– Хорошо, судья Рэйни, я уплачу вам двадцать пять долларов, – поспешил согласиться Стэнли. – Я заплачу вам завтра утром.

– Наличными, Стэнли, наличными.

– Хорошо, судья Рэйни. С утра я первым долгом уплачу вам наличными.

– Ну, так что же вас беспокоит, Стэнли? Голос у вас какой-то встревоженный.

– Шериф Хафмен здесь, в моем пансионате, и я требую, чтобы он арестовал Бетти Вудраф и посадил ее в тюрьму. Он говорит, если ее арестуют, то проповеднику Клу придется выступать в суде свидетелем. А я не хочу, чтобы проповедника Клу впутывали в такое безобразие…

– Погодите, Стэнли. Не так быстро. Кому, вы говорите, придется быть свидетелем?

– Проповеднику Клу.

– А что проповедник Клу делает там, у вас, с Бетти Вудраф? – спросил судья Рэйни.

– Ну, это трудно объяснить – тут ничего не разберешь. Я знал, что проповедник Клу находится в номере двадцать четвертом, а что она тоже там, этого я не знал. Я позвал Клинта Хафмена, чтобы он ее арестовал, а насчет проповедника Клу я ничего не знал. Во всяком случае, дело плохо, судья Рэйни.

– Чего же вы хотите, Стэнли?

– Я хочу, чтобы Клинт Хафмен арестовал Бетти Вудраф и посадил ее в тюрьму, но только чтобы проповеднику Клу не пришлось из-за этого таскаться по судам. Его репутация пострадает, если…

– Ну, так чего же вам больше хочется, Стэнли? Подумайте и решите.

– Я хочу, чтобы ее арестовали, а его оставили в покое.

– Хорошо, Стэнли, – спокойно ответил судья Рэйни. – Я вижу, что вы находитесь в состоянии полной растерянности, и потому дам вам совет. Вы уже согласились уплатить мне двадцать пять долларов гонорара наличными завтра утром и потому имеете право получить от меня совет.

– Какой, судья Рэйни? – живо спросил он.

– Возьмите обратно вашу жалобу на Бетти Вудраф.

– Этого я не сделаю! – крикнул Стэнли.

– Даже после того, как вы обратились к адвокату, согласились уплатить за консультацию и получили дельный юридический совет?

– Нет, сэр! Я этого не сделаю!

– Отлично, Стэнли. Я хорошо понял, что вы сказали. Завтра утром я отправлюсь в суд и предъявлю проповеднику Клу обвинение в том, что он заманил Бетти Вудраф в пансионат с явно неблаговидной целью. Потом вам вручат вызов в суд и придется еще доказывать, что ваш пансионат не представляет собой опасности для общества, а иначе его опечатают и закроют. Вдобавок вас обвинят в том, что вы содержите заведение, пользующееся дурной репутацией. А кроме того, я рассчитываю получить завтра утром эти самые двадцать пять долларов. Я думаю, этим ситуация приблизительно исчерпывается. Будут вопросы, Стэнли?

– Погодите минутку, судья Рэйни! – кричал Стэнли, от волнения повышая голос. – Не надо! Прекратите все это. Я принесу вам деньги завтра, с самого утра!

– А как же быть с Бетти Вудраф, Стэнли?

Стэнли взглянул на Клинта Хафмена. Держась вполне непринужденно и не проявляя никакого интереса к разговору, Клинт изучал дорожную карту. Его палец медленно двигался по развернутой карте, исследуя живописную дорогу к Флориде.

– Судья Рэйни… я уже не прошу, чтобы ее арестовали.

– Вы передумали?

– Да, – сказал Стэнли слабым голосом. – Я передумал. Ничего не надо делать. Пусть все остается так, как есть. Я и шерифу так скажу. Не надо мне никаких непонятностей.

– А что скажет на это Клинт Хафмен? – спросил судья Рэйни. – Может быть, он думает, что по долгу службы обязан принять меры по вашей жалобе, Стэнли?

– Вот он! – Стэнли сунул Клинту телефонную трубку. – Поговорите с ним сами! И скажите ему, что я никакой жалобы подавать не собираюсь!

Сначала Клинт неторопливо и аккуратно свернул карту дорог и положил ее на стол, потом взял трубку у Стэнли.

– Ну, как там, судья Рэйни? – спросил он.

– Скоро вы вернетесь сюда заканчивать партию, черт вас возьми? Вы у меня выиграли три доллара, и я хочу вернуть свои деньги. Ну, поторопитесь, Клинт. Мне уже давно пора ужинать, я проголодался и хочу домой.

– Я буду через десять минут, судья Рэйни, – сказал он, кладя трубку на место.

Клинт быстро прошел в конец двора, не дожидаясь Стэнли; он без стука вошел в комнату и кивнул Бетти Вудраф.

– Вам бы лучше поторопиться домой, мисс, – сказал он, улыбаясь и отворяя перед нею дверь. – Поздновато становится для такой хорошенькой девушки разгуливать без провожатых.

7

Телефон в прихожей на нижнем этаже звонил вот уже несколько минут почти без перерыва, и, хотя его резкий звон был слышен по всему дому, Бетти не выходила из своей комнаты на звонки.

Вечер был еще не поздний, всего половина десятого, а Бетти обычно подходила к телефону до полуночи, а то и позже. Дженни знала, что Бетти сидит у себя в комнате, потому что она вернулась домой вскоре после девяти. Шорти Гудвилли не мог подойти к телефону – он все еще был в городе, где играл в покер в пожарном депо, – и вместо того чтобы самой ответить на звонок, чего она не делала последние несколько недель, потому что вечером вызывали всегда одну только Бетти, Дженни вышла из своей спальни и пошла по коридору стучаться в дверь к Бетти.

Но еще не дойдя до комнаты Бетти, Дженни услышала громкие рыдания. Поэтому она вошла не постучавшись, остановилась на минутку в темноте и прислушалась, прежде чем зажечь свет.

Бетти, повалившись на кровать вниз лицом, судорожно всхлипывала. Она обхватила руками подушку, прижимаясь к ней и зарывшись в нее лицом, словно ничто другое на всем свете не могло ее утешить. Она сбросила белые туфли без каблуков, красный шелковый шарф свалился у нее с головы, но зимнего пальто она так и не сняла. Черная кожаная сумочка валялась на полу в дальнем конце комнаты, словно ее швырнули об стенку. Ключ от машины, губная помада, мелкие деньги были рассыпаны по полу.

Подбежав к кровати и присев на край рядом с девушкой, Дженни попробовала успокоить ее, похлопывая в утешение по спине и гладя по встрепанным волосам. Уткнувшись еще глубже лицом в подушку, Бетти рыдала так, что все ее тело вздрагивало.

– Что такое случилось, детка? – ласково спросила Дженни, наклонившись над ней и пытаясь заглянуть ей в лицо. – Скажите Дженни, в чем дело, милая. Раньше я никогда не видела вас в таком расстройстве. Что за беда с вами стряслась? Какой-нибудь мужчина обидел? Мне вы можете рассказать. Вы всегда мне были как родная дочь, и я хочу, чтобы вы доверились мне. Ну, расскажите Дженни все, деточка.

Только мотнув головой и еще глубже зарывшись лицом в мокрую подушку, Бетти продолжала безутешно рыдать.

Сбегав в ванную и намочив полотенце холодной водой, Дженни принесла его Бетти и приложила к ее пылающим щекам и лбу. Через некоторое время Дженни смогла повернуть ее на бок и освежить ей лицо прохладным мокрым полотенцем. Скоро Бетти открыла глаза и взглянула на Дженни.