Текст книги "Дело смертоносной игрушки"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6

Было три тридцать, когда Дрейк позвонил Перри Мейсону по его личному телефону.

Мейсон, непрерывно диктовавший с половины второго, с раздражением посмотрел на телефон.

– Хэлло, Пол, в чем дело? – сказал он, не скрывая своего недовольства.

Голос Дрейка на другом конце провода звучал взволнованно:

– По-моему, Перри, тебе лучше приехать сюда.

– Куда сюда?

– К соседям Дженнингсов.

– А в чем, собственно, дело?

– Я зашел к мистеру и миссис Джонатан Гейлс, – осторожно начал Дрейк. – Их адрес: 6283, Пенрейс-стрит.

Сдается мне, они кое-что знают об этом деле. Может, ты приедешь и послушаешь их?

– Знаешь что, Пол, – нетерпеливо сказал Мейсон, – я сейчас безумно занят. Я испортил Делле весь уик-энд только для того, чтобы составить этот документ, а нам еще осталось не меньше половины. Если ты докопался до чего-нибудь, запиши все и заставь их подписать.

– Тебе нужно приехать, – стоял на своем Дрейк. – Во сколько ты будешь, Перри?

Мейсон задумался:

– Я так понимаю, что ты не можешь свободно говорить?

– Совершенно верно.

Тогда прогуляйся до телефонной будки, оттуда ты сможешь мне все спокойно рассказать.

– Это нежелательно.

– Ты добыл какую-то важную информацию?

– Да.

– Это касается пишущей машинки или чего-то еще?

– Речь идет о пятнах крови.

– О чем?

– Кровавых пятнах, – повторил Дрейк. – Видишь ли, Перри, они все-таки начали расследование и нашли пистолет под подушкой кровати, на которой спала Норда Эллисон. Ее сейчас забрали в полицейский участок и допрашивают. Похоже, полиция взяла горячий елец. А Джонатан Гейлс может рассказать кое-что о пятнах крови, и это не мешало бы услышать и тебе. Кроме того, есть еще одна вещь, которую тебе хорошо бы узнать до полиции.

– Я сейчас приеду, – перебил его Мейсон.

Не приезжай на своей машине, – предупредил Дрейк. – Возьми такси и отпусти его сразу, как войдешь в дом. Я здесь на машине, которая принадлежит нашему агентству, а она довольно незаметная. Когда ты закончишь, я отвезу тебя домой.

– Я уже выхожу, – пообещал Мейсон.

Он с досадой бросил трубку и повернулся к Делле:

– Вот что делает эта проклятая конторская работа – она покрывает мозги плесенью. Я должен был сразу догадаться, что, если Дрейк звонит и просит немедленно приехать, значит, случилось что-то по-настоящему важное. А я вместо этого тянул, заставил его кое-что рассказать, и теперь есть люди, которые слышали, что он мне говорил.

– Что произошло? – спросила Делла.

– Поговорим в такси. Поторопись, Делла, пора ехать. Нам нужен дом 6283 по Пенрейс-стрит. По-моему, это соседи Дженнингсов. Бери свою записную книжку, хватаем такси, и вперед.

Они выбежали из дома и вскочили в стоявшее на углу такси. Мейсон назвал водителю адрес.

– Ну а теперь расскажите мне, что случилось, – попросила Делла.

– Пятна крови, – пробормотал Мейсон.

– Это я уже слышала, когда вы разговаривали по телефону. А откуда они взялись?

– По всей видимости, дело было так. Полиция вошла в дом. Они обнаружили пистолет в изголовье той кровати, на которой спала Норда Эллисон. Помнишь, она говорила, что нашла стреляную гильзу перед навесом во внутреннем дворике, где обычно спал Роберт. Ну а теперь эти пятна крови отлично вписываются в общую картину. А по тому, как разговаривал Пол Дрейк, ясно, что полиция пока ничего не знает об этих пятнах.

– Похоже, что мы собираемся ввязаться в довольно странную историю, сказала Делла.

– Да нет, похоже, мы уже по уши влезли в нее, – со вздохом произнес Мейсон.

Он погрузился в размышления. Делла Стрит время от времени осторожно посматривала на него, но, хорошо зная своего патрона, не мешала ему.

Такси подъехало к дому 6283 по Пенрейс-стрит.

– Мне подождать? – спросил водитель.

Мейсон покачал головой, сунул ему пять долларов и отказался от сдачи.

Бросив взгляд на полицейскую машину, стоявшую возле дома Дженнингсов, он взбежал по ступенькам крыльца и позвонил.

Дверь открылась так быстро, что Мейсон даже не успел убрать палец с кнопки.

– Быстро входи, – сказал Дрейк. – Я ждал у дверей и молился, чтобы ты приехал, пока лейтенант Трэгг еще здесь.

– Лейтенант Трэгг в соседнем доме? – спросил Мейсон.

Дрейк кивнул:

– Входи, я сейчас представлю тебя хозяевам.

Он провел Мейсона в изящную гостиную, обставленную с продуманной простотой, – несколько глубоких, удобных кресел, много книг, большой письменный стол, заваленный журналами и газетами, телевизор; красивые светильники струили мягкий рассеянный свет. Через открытую дверь была видна столовая, поблескивали стекло и хрусталь. Сам дом был построен в современном стиле, но мебель и все остальное, не будучи антиквариатом, тем не менее создавали атмосферу старомодного комфорта и красоты.

Чета средних лет поднялась, когда Пол Дрейк, Мейсон и Делла вошли в гостиную.

– Это миссис и мистер Гейлс, – представил их Дрейк. – Они могут рассказать весьма интересную историю, особенно мистер Гейлс.

Гейлс, высокий, бледный мужчина с большими усами и серыми глазами, над которыми нависали совершенно белые брови, протянул Мейсону костлявую руку.

– Очень рад видеть вас, – учтиво проговорил он. – Я много читал о вас в газетах, но никогда не предполагал, что жизнь может свести нас, ведь мы с Мартой чрезвычайно редко выходим из дома, в основном читаем. Мне кажется, что Марта однажды следила за ходом вашего расследования по газетам.

Миссис Гейлс сжала руку Деллы.

Там были и фотографии мисс Стрит, – добавила она. – Я ваша верная поклонница, моя дорогая, и мистера Мейсона, конечно. Садитесь, пожалуйста, и если мы сможем что-то сделать для вас, как-то помочь, мы будем только рады.

– Может быть, выпьете по чашечке чая?

Дрейк бросил быстрый взгляд на плоские часы на запястье, потом в окно, из которого был виден дом Дженнингсов:

– Нас могут прервать в любую минуту, миссис Гейлс.

Если не возражаете, мне бы хотелось, чтобы вы рассказали все, что знаете, о Роберте, и как можно короче.

– Усаживайтесь поудобнее, – начала она. – Черт бы побрал нашу Бетан, это она виновата в том, что я не могу даже кофе предложить таким знаменитым людям. Правда, вчера я испекла несколько превосходных кексов….

– Пистолет, – перебил ее Дрейк, – пожалуйста, расскажите мистеру Мейсону все, что вы знаете о Роберте и пистолете.

– Правду сказать, я не так уж много знаю. Роберт очень милый, очень хороший мальчик. Но он помешан на оружии. Смотрит все вестерны по телевизору – пистолетное кино – так их называет Джонатан. У них есть приходящая няня, которая присматривает за ним, когда мистеру и миссис Дженнингсам нужно куда-нибудь уйти. И я заметила, что, когда няня здесь, Роберт играет настоящим пистолетом.

– Настоящим пистолетом? – переспросил Мейсон.

– Автоматическим пистолетом, – поддержал жену Джонатан Гейлс. Выглядит как кольт. Похоже, двадцать второго калибра.

– Он играет этим пистолетом только в присутствии приходящей няни? – спросил Мейсон.

– Дело в том, что я видела его с пистолетом всего один раз, – сказала миссис Гейлс. – Но я считаю, что настоящий боевой пистолет – неподходящая игрушка для семилетнего мальчика. Я вообще думаю, что все эти игры, когда мальчишки наставляют свои пугачи друг на друга и вопят: «Бах, бах! Ты убит!», до добра не доводят. Боже мой! В моем детстве, если бы мой брат сделал что-нибудь подобное, да отец шкуру бы с него спустил. А сейчас?!

Мальчишки носятся со своими игрушечными пистолетами.

Только и слышишь: «Ты убит. Падай!» А к чему все это приводит? Возьмите любую газету – и обязательно найдете заметку о том, как какой-нибудь парнишка десяти – двенадцати или пятнадцати лет застрелил своих родителей, разозлившись на то, что они не пустили его в кино. Не знаю, куда катится мир…

– А вы эту няню хорошо знаете? – спросил Пол Дрейк.

– Да нет, не очень. Их было двое. Та, о которой я говорю, служит у них не больше шести недель. Дженнингсы не очень-то общительны, знаете ли… Правда, и большинство людей здесь такие. Прошло то время, когда соседи постоянно общались друг с другом, немножко сплетничали, то и дело что-то занимали друг у друга. А теперь у каждого гараж, машина, и если есть свободное время, значит, можно куда-нибудь съездить. А если они дома, так смотрят телевизор. Мир меняется, мистер Мейсон.

– А эта няня, – спросил Мейсон, – она старая или молодая?

– Та, при которой он играл пистолетом, старше, то есть ей около сорока. – Она засмеялась. – Это вовсе не значит, что я считаю ее старой, просто она старше той, другой, ну и, конечно, старше многих сегодняшних приходящих нянь: обычно ведь этим подрабатывают молодые девушки, студентки, у которых выдался свободный вечер. Не знаю, как можно доверять девочке, а вдруг произойдет что-нибудь непредвиденное?

– Ну а сорокалетняя женщина чем лучше? – поинтересовался Джонатан Гейлс. – Представь, что вломится какой-нибудь громила и…

– Мы должны торопиться, – перебил его Дрейк извиняющимся тоном, смягчая свою невежливость. – Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мистеру Мейсону эту историю так, как рассказали ее мне. У нас очень мало времени. Итак, вы видели, как мальчик играл автоматическим пистолетом?

Миссис Гейлс кивнула.

– А вы тоже видели это? – Дрейк повернулся к Джонатану Гейлсу.

– Даже дважды или трижды, – ответил Гейлс. – Когда я увидел это в первый раз, то сказал Марте: «Посмотри-ка, пистолет-то настоящий!» А Марта мне говорит: «Не может быть, скорее деревянный. Сейчас игрушки так похожи на настоящие, что можно напугать человека до смерти». Тогда я посмотрел еще раз повнимательнее и сказал: «Марта, я готов поклясться, что этот настоящий», я действительно был в этом уверен, даю вам слово.

– Вы когда-нибудь держали в руках настоящий пистолет? – поинтересовался Мейсон.

– Нет, но в данном случае я был так заинтригован, что сходил за биноклем и посмотрел еще раз – мы с Мартой любим наблюдать за птицами во дворе, и у нас есть пара хороших биноклей. Они достаточно сильные.

– Прекрасно, – сказал Дрейк, подводя итог. – В тот раз у мальчика был настоящий пистолет. Именно тогда, когда, как вы сказали, он остался дома с няней.

Гейлсы одновременно кивнули.

– А теперь расскажите, пожалуйста, о пятнах крови, – попросил Дрейк.

– Ну, тут уж я совсем ничего не понимаю, – продолжал Гейлс. – Этим утром Бартон Дженнингс проснулся задолго до рассвета. Потом куда-то ушел. Позже вернулся со шлангом и какое-то время мыл дорожку, делая вид, что поливает лужайку перед домом. Еще не было половины шестого. Конечно, в самом этом факте нет ничего удивительного, ведь многие люди просыпаются очень рано, но Дженнингсы всегда любили поспать подольше, а в субботу или в воскресенье они вообще никуда не уезжали и никогда не вставали раньше десяти. Мы часто видели, как Роберт один играл во внутреннем дворике.

– Не подумайте, что мы любим сплетничать, – извиняющимся тоном сказала Марта Гейлс. – Просто по утрам мы часто наблюдаем за птицами. Они ведь просыпаются рано, вот и нас с Джонатаном приучили. Между участком Дженнингсов и нашим есть изгородь, но через нее все видно. Если кто-то сидит неподвижно, тогда, конечно, его трудно увидеть, а когда человек ходит по двору, то его силуэт очень хорошо виден сквозь листву.

– Дженнингс поливал лужайку? – спросил Мейсон.

– Не то чтобы поливал, – ответил Гейлс. – Скорее просто лил воду. Он, можно сказать, делал вид, что поливал, но держал шланг низко к земле и ходил взад-вперед по лужайке, для полива ведь не требуется так много усилий. Он пускал сильную струю воды на узкую дорожку – она шириной всего два или три фута, затем свернул на боковую дорожку и начал поливать ее, а несколько раз я видел, как он пригибал шланг очень низко к земле, как будто пытался смыть что-то струей воды. Честно говоря, я не придавал этому значения, пока не вышел сегодня утром за газетой. Обычно мальчишка привозит ее и затыкает за перекладину ворот. Этим утром ее не было видно, я нагнулся и нашел ее в водосточном желобе. Наверное, она выскользнула у мальчика из рук и упала туда. И похоже, по водостоку стекала вода, окрашенная кровью.

– Газета у вас сохранилась? – быстро спросил Дрейк.

Гейлс подал Мейсону газету.

– Она была свернута вот таким образом, – сказал он, скручивая газету, – а сверху была надета резинка. Посмотрите, вода почти высохла, а на газете остались бурые пятна.

– Но почему вы решили, что это непременно кровь? – спросил Мейсон.

– Я как раз к этому и веду, – заторопился Гейлс. – Когда я пошел за газетой, Дженнингс уже заканчивал мыть дорожку. Я поздоровался с ним и сказал, что, похоже, будет ясный день, а он, по-моему, был неприятно удивлен, увидев меня, и спросил: «Что вы тут ищете?» Я, конечно, сказал ему, что не вижу утренней газеты, что мальчик обычно затыкает ее за перекладину забора или перебрасывает на лужайку перед домом, но иногда она не долетает до лужайки и падает в водосток. Потом я заглянул в водосток и сказал: «А вот и она, я так и думал».

Я поднял ее, и Дженнингс извинился: «Господи! – сказал он. – Я надеюсь, она не успела промокнуть. А то я поливал лужайку». Я посмотрел на газету, она была совершенно мокрая, но я сказал: «Все в порядке, намок только край. А вы что-то сегодня рано встали?»

Он пробормотал, что ему сегодня надо отвезти куда-то Роберта с собакой, там встречались те, кто ехал в летний лагерь. А затем я увидел, как его взгляд остановился на газете, которую я держал в руке. Что-то в его лице заставило меня посмотреть вниз, и я увидел на бумаге размытые следы крови. Я, конечно, не сказал ни слова, просто принес газету домой и просушил ее. А Марта уже ждала меня пить кофе. У нас так заведено: после утренней чашки кофе мы принимаемся за газеты. Иногда мы даже не завтракаем, вернее, завтракаем часа через два. Мы просто сидим во дворе, читаем газеты и пьем кофе…

– И на газете остались следы крови, – вернул его к прежней теме Дрейк.

– Да-да, конечно. Я как раз к этому и веду. Я продолжал размышлять об этих следах на газете, когда около одиннадцати заметил, что возле дома Дженнингсов поднялась какая-то суматоха. Люди входили и выходили, сновали по дому, и мои мысли снова вернулись к тому, что Дженнингс этим утром явно мыл дорожку. Знаете, ведь как только он увидел меня, тут же сделал вид, что поливает дорожку. Он был похож на мальчишку, которого застали за чем-то нехорошим. А потом я вышел посмотреть водосток. Вдоль стенок трубы, как раз там, куда попала газета, осталась несмытая кровь. Я совершенно уверен, что это была кровь, а совсем рядом с трубой я увидел капельки, да-да, две капельки крови. Можно было представить, что кто-то раненый уходил, огибая лужайку, а не по основной дороге, затем постоял возле водостока, дождался машины, сел в нее и уехал.

Может быть, вы считаете, что я… ну, что я слишком любопытен и склонен к фантазиям, но я никак не могу выкинуть из головы эти следы крови. Я сказал тогда Марте: «Марта, представь, что семилетний мальчик играет пистолетом. Если они купили ему пистолет и разрешили играть им, вытащив предварительно из него пули, ведь вполне возможно, что одна пуля осталась, и он, играя, выстрелил и попал в кого-нибудь?»

– А что заставляет вас думать именно так? – спросил Мейсон.

Чуть помедлив, Гейлс покачал головой:

– Да, собственно, ничего, просто так подумал.

– Не тяни, Джонатан, – вступила в разговор Марта Гейлс. – Не тяни и расскажи им, что говорил мне.

– Но у меня нет никаких доказательств, а я не хочу оказаться в глупой ситуации.

– Рассказывайте, рассказывайте, – нетерпеливо сказал Дрейк.

– Ну, это только мои предположения… Я знал, что Роберт собирался куда-то уезжать, в лагерь скаутов или куда-то в этом роде. А какая необходимость везти ребенка ни свет ни заря, в четыре утра, и потом, мне кажется, я под утро слышал выстрел.

Мейсон и Дрейк переглянулись.

– Они увезли Роберта в четыре утра? – переспросил Мейсон.

Гейлс кивнул:

– Около четырех, было еще темно.

– Если было темно, как вы узнали, что уехал именно Роберт?

– Я слышал, как они разговаривали. Я не посмотрел тогда на часы, но было, должно быть, не больше четырех.

– А после того, как увезли Роберта, вы увидели, что Дженнингс что-то смывает с дорожки?

– Да, именно так.

– Я помню, кто-то говорил, что его ночью мучил артрит, – уронил Мейсон.

– Да, утром он ходил с палкой.

Дрейк выглянул в окно и воскликнул:

– О, сюда движется лейтенант Трэгг.

Мейсон постарался максимально убыстрить темп разговора:

– Расскажите, что вы знаете об этой няне. Она приезжает на своей машине?

– Да, на своей.

– Машина какой марки?

– Не знаю, машина у нее старая, седан.

– Ей лет сорок?

– По-видимому, да.

– Она крупная женщина?

– Да нет, она не то чтобы полная, просто ширококостная.

– Как долго она работает у них?

– Я думаю, не больше шести недель. Роберт ведь не все время здесь. Он ребенок от другого брака, его фамилия Селкирк и…

В дверь позвонили.

Марта пошла открывать.

– Оставьте Роберта, – нетерпеливо сказал Мейсон. – Я все о нем знаю. Меня больше интересует няня. Они что-нибудь рассказывали о ней?

– Нет, мы мало общались.

– Не казалось ли вам, что она какая-то родственница или…

– Нет, по-моему, они нашли ее через агентство. Они, кажется, говорили…

Послышался голос лейтенанта Трэгга:

– Добрый день, мэм. Лейтенант Трэгг из отдела убийств.

Я веду расследование и хотел бы задать вам несколько вопросов. Можно войти?

Трэгг вошел, не дождавшись разрешения, и замер от удивления, увидев Мейсона, Деллу Стрит и Пола.

– Ого, – буркнул он, – вы-то что здесь делаете?

– А вас что сюда привело? – вопросом на вопрос ответил Мейсон.

Помедлив секунду, Трэгг недовольно произнес:

– Ладно, все равно газетчики пронюхают, так что большого вреда не будет, если я вам расскажу. Мервин Селкирк был найден мертвым в своей машине на стоянке загородного клуба «Сан-Себастьян» в час пополудни. Он был мертв уже какое-то время. Рана на груди сильно кровоточила.

Дверцы машины были заперты, стекла подняты. Пуля, которой он был убит, двадцать второго калибра, и есть все основания полагать, что выстрел был произведен из пистолета системы «Кольт».

Лейтенант Трэгг обвел взглядом испуганные лица Марты и Джонатана.

– А вам знакомо имя Мервина Селкирка? – спросил он. – Вы когда-нибудь встречали его? Были ли вы с ним знакомы? Может быть, вы видели его прошлой ночью?

Они дружно замотали головами.

– Мы не знали его, – заявил Джонатан.

– Может быть, прошлой ночью случилось что-нибудь необычное? – спросил Трэгг. – А вы знаете, что Роберт, этот мальчик, ваш сосед, был сыном Мервина Селкирка?

Марта вновь отрицательно покачала головой, а Джонатан Гейлс добавил:

– Бог с ним, с Робертом. Зато я точно знаю, что видел сегодня следы крови.

Лейтенант Трэгг подскочил, как будто коснулся оголенного провода:

– Следы крови?! Где вы их видели?

– На дорожке, на соседнем участке. Я как раз рассказывал об этом мистеру Мейсону и мистеру Дрейку.

– Погодите, погодите, – остановил его Трэгг и посмотрел на Мейсона: Ладно, Мейсон, вы опять меня опередили, но с этой минуты все пойдет своим чередом. Мы вас больше не задерживаем, этим делом займется полиция. – Так как Мейсон не отреагировал на его слова, Трэгг добавил: – Мы, конечно, могли бы пригласить этих людей в полицейский участок и допросить их там, но я думаю, что для всех будет удобнее, если мы останемся здесь. – И добавил с ехидной улыбкой: – А если вы проявили такую же прыть, как обычно, то наверняка вся нужная информация у вас в кармане.

Мейсон попрощался с супругами Гейлс:

– Спасибо вам. Не обращайте внимания на манеру лейтенанта Трэгга вести разговор. Он как та собака: много лает, но не кусается.

– Вы в своем репертуаре, – кисло отреагировал Трэгг.

Мейсон направился к двери.

– Ребята, я отвезу вас в контору, – сказал Дрейк, распахивая перед ними дверцу машины.

– Нет, спасибо. Еще рано сдаваться, – отказался Мейсон. – Отвези нас к ближайшей стоянке такси, а сам поезжай в этот клуб – «Сан-Себастьян» – и попытайся откопать там что-нибудь. Хорошо бы отыскать сынишку Селкирка. Хотелось бы поговорить с ним. Позвони еще своим ребятам и дай им задание узнать об этой приходящей няне все, что возможно.

– Опять я должен искать иголку в стоге сена? – заворчал Дрейк.

– Да нет же, Пол, – возразил Мейсон. – Это не так уж сложно. Надо просто поджечь стог и развеять пепел по ветру. И иголка сразу же найдется. Если, конечно, она была там. А теперь за дело.

Глава 7

Поднимаясь вслед за Деллой по лестнице, Мейсон пробормотал:

– Ну и денек выдался сегодня!

Делла рассмеялась:

– Да ведь вы наслаждаетесь этим! Вы же ненавидите ежедневную рутину, и как только появляется мало-мальски веская причина бросить эту диктовку и удрать из офиса, вы радуетесь, как семилетний мальчишка, узнавший, что его школа неожиданно сгорела.

Вместо ответа Мейсон одарил ее радостной улыбкой. Но она тотчас исчезла, как только лифтер произнес:

– По-моему, вас кто-то дожидается в приемной, мистер Мейсон. – Он захлопнул дверь, и лифт тронулся.

Недовольно нахмурив брови, Мейсон вопросительно посмотрел на лифтера.

– Он поднялся к вам с полчаса назад. Я говорил ему, что вас нет и вы никогда не работаете по субботам и что единственная контора, которая здесь работает круглосуточно, – это Детективное агентство Дрейка.

– А он что?

– А он посмотрел мне прямо в глаза и сказал, что ему и нужно агентство Дрейка, а про вас он, дескать, спрашивал наудачу – вдруг вы сегодня здесь. По-моему, он врал.

– Ладно, – сказал Мейсон. – Мы постараемся побыстрее от него избавиться.

– Как можно быстрее и навсегда, – добавила Делла.

Лифт остановился. Мейсон и Делла пошли в контору.

Мужчина, стоявший перед дверями Детективного агентства Дрейка, спросил:

– Простите, вы не мистер Мейсон?

По субботам Мейсон не отличался учтивостью:

– Да, я Мейсон. А сегодня, кстати, суббота. Моя секретарша вышла на работу в виде исключения, чтобы помочь мне справиться с кое-какими срочными делами. Но принимать новых клиентов мы сегодня не можем.

Мужчине, похоже, с трудом давалась связная речь.

– Это очень срочно, мистер Мейсон. Речь идет о Норде Эллисон. Это очень важно.

Упоминание о Норде Эллисон решило дело.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Входите и рассказывайте, только покороче.

Они прошли по гулкому коридору и остановились перед дверью приемной Мейсона. Перри отпер дверь, пропустил вперед Деллу и странного посетителя, захлопнул дверь и, удобно устроившись в кресле, сказал:

– Я вас слушаю.

– Я Натан Бенедикт, – начал мужчина. – Мисс Норда Эллисон – моя хорошая знакомая. Я в курсе ее отношений с Мервином Селкирком, кстати, Селкирк как-то сломал мне челюсть.

– Понятно, – буркнул Мейсон. – А что вы хотите от нас?

Бенедикт попытался что-то сказать, но не мог справиться с волнением. Наконец ему удалось взять себя в руки:

– Вы должны извинить меня, мистер Мейсон. Но сломанная челюсть еще дает себя знать, причем у меня больше хлопот с мышцами, чем с костями.

Мейсон кивнул.

– Я пришел, чтобы просить вас взять на себя защиту Норды Эллисон. Она из головы у меня не выходит. Селкирк был опасным человеком, по-настоящему опасным.

Я-то это знаю по собственному опыту.

Мейсон внимательно слушал своего посетителя, а Делла Стрит делала быстрые пометки в блокноте.

– Селкирк намеренно ударил меня, – продолжал рассказывать Бенедикт. Он подставил мне ножку, когда я проходил мимо, затем вскочил и с криком: «Ты кого толкаешь?» – размахнулся и ударил меня кулаком, на котором уже был кастет. Это был страшный удар, и когда я упал, он незаметно передал кастет кому-то из приятелей.

– А вы знаете его приятелей? – спросил Мейсон.

– Один из них остался, и полиция занесла его имя в протокол. А вот другой незаметно скрылся. По-моему, именно он и забрал кастет у Мервина Селкирка.

– А вы знаете, кто он?

Бенедикт покачал головой.

– Ну, хорошо. Значит, нам надо узнать, кто был этот человек. Он может многое рассказать. Делла!

Делла Стрит оторвалась от своих записей.

– Как только мистер Бенедикт уйдет, – начал распоряжаться Мейсон, свяжись с Полом Дрейком. Скажи, что нам нужна полная картина того происшествия в баре, когда пострадал мистер Бенедикт. Нам нужно знать, кто был тогда с Мервином Селкирком, чтобы поговорить с ними до того, как их найдет полиция. Особое внимание следует уделить кастету.

– Продолжайте, мистер Бенедикт. Что было дальше?

– Да это, в общем, почти все, – сказал Бенедикт. – Я знал, что Норда Эллисон собирается в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Лоррейн Дженнингс, бывшей женой Мервина Селкирка. Мне кажется, они хотели каким-то образом использовать Норду для пересмотра дела об опеке над Робертом. Если это случится, я думаю, она окажется в опасности.

– Как вы нашли меня? – поинтересовался Мейсон.

– Я позвонил Дженнингсам домой. Бартон взял трубку.

Я сказал ему, что хочу срочно поговорить с Нордой, что это очень важно. Он ответил, что ее нет, и говорил каким-то странным, напряженным голосом. По-моему, он не понимал, зачем мне это нужно. Он, правда, сказал мне, что если я хочу узнать что-нибудь о Норде Эллисон, то должен связаться с вами, что вы в курсе всех событий.

– А почему вы решили, что застанете меня сегодня в конторе?

– Дженнингс мне сказал, что вы либо уже здесь, либо скоро приедете.

– Понятно, – задумчиво протянул Мейсон. – И Дженнингс разговаривал с вами официальным тоном?

– Он был сух и холоден, как судебный исполнитель.

Конечно, я не виню его. Я думаю, что Норда тоже бы рассердилась.

– Когда вы прилетели?

– Вчера вечером, в десять тридцать.

– Когда вы узнали, что мисс Эллисон здесь?

– Я сам отвозил ее в аэропорт.

– А после?

– Помахал ей рукой, потом, когда самолет уже взлетел, пошел и взял билет на следующий рейс.

– Дальше что вы делали?

– Взял такси.

– А потом?

Бенедикт откашлялся:

– Поехал к дому Дженнингсов. Я был очень осторожен.

Мейсон посмотрел на Деллу, она быстро записывала.

– А потом, что было дальше?

– Я следил за домом. Глупо, конечно. Стоял, курил.

Мимо проехала патрульная машина. Наверное, они обратили внимание на горящий кончик сигареты, потому что через час, на обратном пути, остановили машину и спросили, что я здесь делаю. Они заставили меня показать водительские права и посоветовали отправляться в постель.

Я не знал, что еще могу предпринять, поэтому сел в машину и отправился в мотель. Утром, в половине десятого, я позвонил Дженнингсам, но мне сказали, что Норда еще спит. Я оставил ей записку с просьбой позвонить в мотель.

– Ну и…

– Я сидел и ждал. Когда наступил полдень, а она еще все не звонила, я подумал, что, может, она рассердилась из-за того, что я причинил Дженнингсам беспокойство своим приездом. Я позвонил еще раз около часа назад, и тогда Дженнингс сказал, что мне лучше обратиться к вам.

– Понятно, – сказал Мейсон. – А как вы намеревались защитить мисс Эллисон?

– Я еще не решил, но приехал именно поэтому.

– Вы ведь физически не очень сильный человек. А противником вашим был бы Мервин Селкирк – хладнокровный, безжалостный Селкирк, который ни перед чем не остановится. У вас уже был опыт общения с ним, и вы до сих пор не оправились от этого.

Бенедикт кивнул и сжал челюсти.

– И вы собирались защищать Норду Эллисон?

– Да, несмотря ни на что.

– И каким же образом?

– Может быть, вы знаете, – начал Бенедикт, – что по роду деятельности мне иногда приходится перевозить большие суммы денег. Поэтому у меня есть разрешение на ношение оружия.

– Дайте-ка взглянуть на него, – попросил Мейсон.

Бенедикт смутился.

– Давайте, давайте, – настаивал Мейсон. – Я хочу посмотреть.

Бенедикт сунул руку за борт пальто, из кобуры под мышкой извлек револьвер и положил его на стол.

– Кольт тридцать восьмого калибра, облегченный вариант, – сказал Мейсон. Он взял его, откинул барабан, пересчитал патроны и добавил: – Он полностью заряжен. – Потом понюхал ствол и объяснил: – Или из него давно не стреляли, или тщательно почистили.

– Могу я узнать, чем вызван такой придирчивый осмотр? – осведомился Бенедикт. – Вы довольно странно ведете себя, мистер Мейсон.

– Чтобы вам все было ясно, мистер Бенедикт, могу сообщить, что Мервин Селкирк был сегодня застрелен, – заявил Мейсон. – Он умер в своей машине недалеко от загородного клуба «Сан-Себастьян». Точного времени смерти мы не знаем до сих пор. Вы сказали, что у вас есть разрешение на этот револьвер?

У Бенедикта сузились глаза.

– Вы хотите сказать, что Мервин мертв?

– Да, он мертв, – подтвердил Мейсон. – Убит. Вы сказали, что у вас есть разрешение на это оружие. Разрешите посмотреть.

Как во сне Бенедикт достал бумажник и вынул оттуда листок бумаги, сложенный в несколько раз и потертый на сгибах, казалось, он пролежал там довольно долго. Мейсон внимательно прочитал документ, затем сверил номер револьвера.

– Что ж, все в порядке. А теперь я бы посоветовал вам первым же самолетом лететь в Сан-Франциско и вернуться к своим обязанностям. Будет лучше, если вы вообще забудете, что были здесь.

– Но Норда, что будет с Нордой? – воскликнул Бенедикт.

– Насколько я понимаю, она сейчас в полицейском участке, – ответил Мейсон. – Пока ее просто допрашивают, но могут и предъявить обвинение в убийстве.

– Боже мой, Норда и убийство! – схватился за голову Бенедикт.

– И тем не менее…

– Но я не понимаю! Я не могу… это просто невозможно!

– Что невозможно?

– Чтобы Норда убила его!

– Я не сказал, что она его убила, – терпеливо объяснил Мейсон. – Я сказал, что ей могут предъявить обвинение в убийстве. Я не могу давать вам советы. Ведь сейчас Норда – моя клиентка. Если бы я был не адвокатом, а просто вашим другом, я бы посоветовал вам вернуться в Сан-Франциско, поскольку сейчас вы ничем не можете ей помочь.

Бенедикт покачал головой:

– Боюсь, мистер Мейсон, что я не могу так поступить.

Я останусь здесь и буду ждать, может, моя помощь все-таки понадобится. Видите ли, мистер Мейсон… хотя я и немного зарабатываю, но у меня есть небольшая сумма, я ведь холостяк, мне удалось скопить кое-что, я удачно вложил деньги и… я буду откровенен с вами, мистер Мейсон, на моем счету сейчас около сорока тысяч. И я готов все отдать, чтобы выручить Норду.

– Мы поговорим об этом после. Кстати, оказывать финансовую помощь можно и из Сан-Франциско.

– Нет, – уныло произнес Бенедикт. – Я останусь.

– Да, конечно, вы останетесь, – рассердился Мейсон. – А потом полиция сцапает вас и будет трясти, но это не самое страшное. С вашей помощью они будут давить на Норду. В мои обязанности не входит расследовать убийство. Мой долг – защищать клиента. Но сейчас вы – наиболее подходящий кандидат в убийцы, вы просто лезете в глаза.

Бенедикт подумал немного, потом его лицо просветлело:

– Так это же здорово, мистер Мейсон! Если Норду обвинят в убийстве, надо будет подсунуть им меня. Вот тут я и пригожусь… Кстати, а к Норде пускают кого-нибудь? С ней можно поговорить?