Текст книги "Дымная гора"

Автор книги: Эрин Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА VIII
КАЛЛИК

Наступила настоящая ночь, хотя небо по-прежнему полыхало от огней, льющихся из берлог мягколапых. Каллик моргала и щурилась, пытаясь рассмотреть, что за земля лежит за берлогами. Дымная гора черным пятном загораживала половину неба.

Токло провел их вдоль ручья до места, где росло несколько кустов и деревьев. Каллик с завистью посмотрела на Лусу, которая подбежала к кусту и принялась жадно жевать веточку. От голода у нее даже в животе заурчало.

– Фу, – скривилась Луса, откусив кусочек коры.

– Давайте останемся здесь на ночь, – предложил Токло. – Нам нужен отдых. К берлогам пойдем утром.

Он стоял на трех лапах, прижимая четвертую заднюю к животу, и Каллик поняла, что ему очень больно. Она почувствовала укол вины – ведь это все из-за Таккика! Ей совсем не хотелось идти к берлогам средь бела дня, но не посмела спорить с Токло, которому больше других нужен был отдых.

Луса немедленно плюхнулась на траву и почти мгновенно уснула.

Таккик отошел от всех и уселся отдельно, устало сгорбив плечи и угрюмо поглядывая на остальных. Каллик видела, что он еще не успокоился после драки с Токло и открывшейся ему тайны Уджурака.

Токло вошел в ручей, с наслаждением полоща лапы в ледяной воде. Каллик догадалась, что он хочет промыть раны, оставленные когтями ее брата. Ох уж эти медведи! В этом смысле Токло ничем не лучше ее брата – слишком гордый, чтобы признаться, как ему больно, и попросить помощи!

Уджурак вышел из кустов с пучком каких-то трав в зубах и бросил их к лапам Токло.

– Это тебе, – тихо сказал он медвежонку. – Вотри в царапины, когда закончишь полоскаться.

Токло что-то неразборчиво буркнул и сердито посмотрел на Таккика. Каллик тоже повернула голову к брату. Как же они все-таки похожи: два упрямца, пытающиеся выжить во враждебном мире! Неужели они сами этого не замечают?

Пока Уджурак деловито обнюхивал шерсть Токло и осматривал его раны, Каллик устало доплелась до травы и прилегла рядом с братом, стараясь не дотрагиваться до него. Она не знала, захочет ли Таккик спать с ней рядом, как раньше, но ей все равно хотелось быть как можно ближе к нему.

Яркий свет, лившийся из берлог, придавал ночному небу над рекой неприятный рыжеватый оттенок, из-за которого даже звезд не было видно. Впервые за долгое время Каллик не чувствовала близость ледяных духов. Горячий воздух потрескивал, словно перед грозой. Шерсть у Каллик отяжелела и слиплась от грязи. Она поворочалась, пытаясь устроиться поудобнее, но сон никак не шел, несмотря на смертельную усталость, от которой лапы стали тяжелыми, словно каменные. Отвратительный свет пробивался даже сквозь опущенные веки.

Наконец Каллик оставила попытки уснуть и, перевернувшись на спину, стала смотреть в небо, пытаясь разглядеть в нем крошечные звездочки, похожие на маленькие льдинки.

Интересно, видит ли мама их с Таккиком? Гордится ли она тем, что Каллик все-таки разыскала брата? Наверное, ей тоже грустно, что Таккик стал таким. Разве этот озлобленный, грубый медведь похож на маленького Таккика, с которым Каллик играла на льду? Больше всего Каллик было грустно от того, что Таккик даже не сумел понять, какой удивительный медведь этот маленький Уджурак!

Наконец мысли ее спутались, и Каллик провалилась в сон. Ей снились собаки, гуси и Уджурак, превращающийся в огнезверя. Шерсть его становилась твердой и сверкающей шкурой, а глаза зажигались злым, нестерпимым светом.

На заре Каллик разбудил свет, проглотивший и без того короткую ночь. Солнце уже вскарабкалось над деревьями и больно било в глаза. Несколько звездочек еще висели на небе, и утренняя роса сверкала на траве. Теплый мохнатый бок прижимался к боку Каллик, и она затаила дыхание, боясь разбудить брата.

Вскоре Таккик заворчал и заворочался. Не открывая глаз, Каллик еще теснее прижалась к нему, впервые за много лун наслаждаясь уютом и покоем, пусть даже на клочке травы под чистым небом.

– Х-ррррфффф, – пробормотал Таккик. – Хррр-мммбл.

Да-да, именно так он пыхтел, когда просыпался – Каллик с детства помнила это!

«Таккик, милый! – беззвучно взмолилась она. – Что с тобой случилось? Почему ты так изменился?»

Широко зевнув, Таккик откатился от нее. Каллик села и стала смотреть, как он по очереди вытягивает лапы. Потом Таккик отряхнулся и огляделся по сторонам. Остальные медведи еще крепко спали.

Таккик лукаво посмотрел на сестру блестящими круглыми глазами и спросил:

– Хочешь поохотиться?

– Ты серьезно? Прямо сейчас?

– Ну да, – кивнул он. – Вдвоем. Как раньше.

«Не как раньше, – упрямо подумала Каллик. – Раньше с нами была мама, она учила нас, как правильно охотиться». Но зачем лишний раз напоминать брату о Нисе? Вскочив с земли, Каллик принюхалась и спросила:

– Откуда начнем?

– Иди за мной, – покровительственно проворчал брат и, повернувшись спиной к берлогам, зашагал в ту сторону, откуда они пришли накануне вечером. Не доходя до Черной тропы, он свернул в сторону и торопливо затопал в заросли.

Каллик весело бежала следом за братом. Как здорово он придумал! Как давно они не охотились вместе! Может быть, он все-таки одумался и хочет поймать дичь для всех? Может, он даже решил извиниться перед Токло за то, что первым напал на него?

«Нет, пожалуй, настолько он вряд ли изменился!»

На ходу Каллик не забывала обнюхивать каждый кустик, но Таккик, не останавливаясь, шел вперед, не сводя глаз с горизонта. Чем дальше они отходили от остальных, тем быстрее он бежал.

– Кажется, я что-то учуяла, – заметила Каллик и остановилась, тяжело дыша. – По-моему, это кролик. Ты чувствуешь?

Не останавливаясь, Таккик повернулся к ней.

– Нет, – отрезал он. – И потом, тут слишком открытое место. Мы все равно ничего не поймаем. Нужно найти заросли погуще.

Каллик задумалась. Ей показалось, что Таккик ошибается, но она не хотела спорить с ним, особенно теперь, когда он снова стал таким милым. Вздохнув, она послушно зашагала следом.

– Помнишь, как мы охотились на тюленей? – спросил Таккик через плечо. – На свете нет ничего вкуснее тюленей, теперь-то я точно это знаю. Все эти мелкие зверьки даже близко не лежали к тюленятине! Помнишь, какая ловкая была наша мама? Раньше мне казалось, что я никогда не стану таким большим и таким быстрым, но теперь я мог бы с ней потягаться.

– Конечно, Таккик, – согласилась Каллик. – Ох, как же давно я не пробовала тюленей… С тех пор, как…

Они оба замолчали, вспоминая свой последний ужин с мамой.

– Если ты права, то морской лед вернется, – буркнул Таккик. – И я наловлю для тебя целую кучу тюленей!

Каллик подумала, что она и сама сможет поймать тюленей, но она была очень благодарна Таккику за его добрые слова, поэтому промолчала.

– Я уверена, что тюлени даже вкуснее ягод и птичьих яиц, – сказала она.

– Я однажды пробовал взять птичье яйцо, – признался Таккик. – Даже сейчас страшно вспомнить, как на меня накинулись эти птицы! Я уж думал, они меня до смерти заклюют.

– Со мной тоже такое было! – подхватила Каллик. – Вот уж не думала, что у птиц такие твердые клювы! У меня потом голова несколько дней болела.

– А я однажды нашел еду прямо в брюхе у огнезверя, – сказал Таккик. – Тогда-то я и познакомился с Саликом. Мы оба пытались придумать, как бы забрать еду, не разбудив огнезверя. Как раз тогда мы и поняли, что огнезвери очень крепко спят. – Таккик помолчал и добавил: – Я знаю, тебе не нравится Салик, но я не хотел путешествовать один. Я ведь думал, что вы с Нисой погибли.

– Я понимаю, – тихо сказала Каллик. – Честное слово. Я знаю, что такое одиночество.

– Но ты хотя бы знала, что я живой! – возразил Таккик. – А я был уверен, что ты умерла. Я думал, что я теперь совсем один.

– Я бы на твоем месте сделала то же самое, – решительно сказала Каллик, а про себя подумала: «Только вряд ли выбрала бы в попутчики Салика». – Жаль, что мне не повстречались медведи, с которыми можно было бы путешествовать. Правда… однажды я встретила добрую медведицу, но она… она тоже умерла.

– Что с ней случилось? – спросил Таккик.

Каллик рассказала ему про Нанук, про металлическую птицу и про страшный пожар. Как приятно было после бесконечных дней одиночества вновь поговорить по душам, да не с кем-нибудь, а с родным братом, с которым она вместе слушала первые сказки в берлоге! Каллик и думать забыла об охоте и опомнилась только тогда, когда вляпалась обеими передними лапами в неглубокое болотце. Тут она остановилась и огляделась по сторонам.

Черная тропа, берлоги мягколапых и река остались далеко позади. Вокруг расстилалась унылая пустошь, поросшая невысокими корявыми кустами.

– Смотри-ка, как мы далеко зашли, – сказала Каллик. – Нужно возвращаться, – она хотела было развернуться, но Таккик прыгнул вперед и преградил ей дорогу.

– А что если мы не будем возвращаться? – горячо спросил он. – Великое медвежье озеро всего в паре дней пути отсюда – ведь вдвоем мы с тобой пойдем гораздо быстрее, чем шли с этими медвежатами. Возле озера мы встретим других белых медведей и вместе с ними пойдем к Тающему морю, где жили раньше!

Каллик непонимающе смотрела на брата.

– Но как же край Вечного льда? Разве ты не помнишь, как Ниса нам рассказывала про него?

– Помню, – не стал спорить Таккик. – Но что если это были всего лишь сказки? Мама много чего рассказывала нам – и про звезды с птичьими именами, которые гоняются друг за другом по небу! Или ты думаешь, что это тоже правда?

– Конечно! – воскликнула Каллик. – Великая медведица Силалюк всегда смотрит на нас с небес! Даже в пору Знойного неба, когда охотники настигают ее. И край Вечного льда тоже существует на самом деле, неужели ты не понимаешь? Таккик, но я же слышала про него от многих медведей!

«Вообще-то совсем не от многих. Так, от некоторых», – призналась себе Каллик.

– Да что это за медведи? – презрительно фыркнул Таккик. – Старики, у которых тюленьи лунки в башках! Даже если это место существует, то как ты можешь быть уверена, что отыщешь его? Почему ты так слепо доверяешь этим медведям, с которыми познакомилась всего несколько дней назад? С чего ты взяла, что им интересно искать место, где только снег и лед? Ведь это нужно только тебе, а им привычнее жить в лесу! – Он шагнул к Каллик и умоляюще заглянул ей в глаза: – Мы чужие для этих медведей, Каллик. И у нас нет ничего общего с этим чокнутым превращающимся гризли, который, может, и не медведь вовсе!

– У него сердце и дух медведя, – твердо ответила Каллик. – Как и у нас с тобой.

– Да с чего ты это взяла? – оскалился Таккик. – Ты их всех едва знаешь, но готова рисковать жизнью и идти с ними невесть куда, вместо того чтобы вернуться домой, где живет твой род?

Каллик задумалась, подыскивая нужные слова. Да, если послушать Таккика, она совершает настоящее безумие. Но она знала… твердо знала, что должна идти к месту, где духи медведей танцуют в небесах. Но как объяснить это Таккику, который ничего этого не чувствует?

– Прошу тебя, Каллик, – сказал Таккик, и глаза его вдруг стали добрыми и просящими. – Идем со мной. Все будет, как раньше. Мы вернемся туда, где родились, будем вместе охотиться на тюленей, вспоминать маму. Все будет так, как должно быть. И потом, мы и так зашли уже слишком далеко. Теперь нам остается только шагать к Великому озеру!

– Потому что ты меня обманул! – крикнула Каллик, чувствуя вскипающую обиду. – Ты прекрасно знал, что я не пошла бы с тобой, если бы ты сразу сказал, что задумал! – Она в панике обернулась назад. Болотистая земля быстро затягивала их следы. Что если она не сможет найти дорогу к остальным?

– Но ты все равно должна пойти со мной! – возразил Таккик. – Твое место среди белых медведей – и рядом со мной.

Каллик вспомнила сказки, которые рассказывала им мама, и то, как блестели глаза Нисы, когда она говорила о крае Вечного льда. Ниса верила, что однажды они все вместе отправятся туда. Она знала, что с каждым годом лед тает все раньше и раньше. Значит, она хотела, чтобы Каллик отправилась на поиски?

Но разве не дух Нисы все это время вел ее на поиски Таккика? Каллик слышала мамин голос в душе, видела ее во сне, в тумане и в отсветах зари. Получается, мама хочет, чтобы они с братом были вместе? Значит, Каллик нужно вернуться к Тающему морю?

«Пожалуйста, пошли мне еще один знак», – молча взмолилась Каллик. Вытянув шею, она посмотрела в небо, умоляя духов сойти на землю и подсказать ей, что делать.

Внезапно она увидела, что одна крошечная, похожая на льдинку, звездочка все еще висит в светлом утреннем небе. Но это была не обычная звезда. Она мерцала, словно подмигивающий глаз. И еще она двигалась.

– Смотри, Таккик! – закричала Каллик, вставая на задние лапы, чтобы лучше видеть. Мерцающая звездочка действительно двигалась, причем двигалась прочь от Великого медвежьего озера и Тающего моря. Странный мигающий свет струился в сторону Большой реки и Последней великой глуши, куда вел их Уджурак.

– Это знак, – прошептала Каллик, опускаясь на все четыре лапы. – Ты видел, Таккик? Духи хотят, чтобы мы остались с этими медведями. Я думаю… Мне кажется, что это Ниса послала мне знак. Она не хочет, чтобы я возвращалась к Тающему морю.

– Я уверен, что ты ошибаешься, – грустно вздохнул Таккик. – Я ничего такого не вижу – ну звезда и звезда, подумаешь! Пускай ползет, куда хочет, я-то тут при чем? Но я вижу, что ты твердо решила?

Шерсть у Каллик отяжелела от тоски.

– Значит, ты тоже не передумаешь?

– Нет, – помотал головой Таккик. – Я пойду домой. Я хочу к другим белым медведям.

– А я пойду дальше, – тихо сказала Каллик. – Я должна найти край Вечного льда. – Она впилась когтями в сырую землю и вздохнула: – Таккик! Но я не хочу снова потерять тебя!

Он вытянул шею и ткнул ее носом в нос:

– Но теперь ты знаешь, что я жив, и даже знаешь, где меня искать. Со мной все будет в порядке, можешь не волноваться.

– Я так рада, что нашла тебя, – прошептала Каллик. Сердце ее было так переполнено, что она не находила слов. Она знала, что они, наверное, больше никогда не увидят друг друга. Но она понимала, что Таккик прав и что это путешествие не для него. Что ж, она все-таки нашла его и теперь знает, что он выживет.

– Я буду все время думать о тебе, – пробасил Таккик.

– Я тоже, – еле слышно выдавила Каллик.

Внезапно он с угрожающим рычанием пихнул Каллик в бок и опрокинул на землю.

– Моржи атакуют! – закричала она и, вскочив, навалилась на брата.

С радостным урчанием и повизгиванием они принялись кататься по земле.

«Таккик, Таккик! – кричало все в душе Каллик. – Почему ты не можешь всегда быть таким?»

– Ты уверен? – в последний раз спросила она, заглянув в черные глаза брата.

– Ага, – кивнул Таккик. – Ты же знаешь, мне не нравятся эти медведи. Но ты теперь с ними. Я знаю, они позаботятся о моей сестренке.

– Не сомневайся, – уверенно кивнула Каллик. – Прости, что увела тебя от твоих друзей, Таккик.

– Да ладно, – беспечно отмахнулся он. – Я нашел их когда-то, разыщу и теперь. Или найду кого-нибудь получше. Пока, Каллик.

– Может быть, все еще уладится? – с надеждой спросила она. – Обещаю, что не буду вести себя, как раньше! Я буду тебя слушаться. Может… если ты останешься, то сможешь подружиться с остальными? Ох, Таккик, без тебя мне будет так одиноко в краю Вечного льда!

– Я тоже буду скучать по тебе, – пробурчал Таккик и потерся лбом о ее плечо. – Но ты и сама знаешь, что из этого ничего не выйдет. Это путешествие не для меня.

– Если ты уверен… – жалобно вздохнула Каллик.

– Я уверен, – ответил Таккик. – Удачи тебе, Каллик.

– И тебе, – прошептала она.

В последний раз потершись носами, они отошли друг от друга и побрели в разные стороны.

Пройдя несколько шагов, Каллик оглянулась и увидела, что Таккик со всех лап мчится по равнине, перепрыгивая через низкие кусты. На бегу он все еще немного заваливался вбок, поэтому его стремительный бег сохранил смешную детскую неуклюжесть.

Каллик вздохнула и посмотрела на далекий горизонт, где возвышалась громада Дымной горы. Путь предстоял долгий. Им нужно пройти сквозь лежбище мягколапых, а потом столкнуться со страшными опасностями, о которых предупреждал Квопик. Да, это будет очень тяжелое путешествие.

На миг она подумала, что гораздо проще будет развернуться и броситься догонять Таккика. Но ей был подан знак. Послание мерцающей звезды было совершенно ясным – нужно идти в край Вечного льда. И Каллик побрела туда, где спали Токло, Луса и Уджурак. Она должна идти, чтобы своими глазами увидеть место, где духи медведей спускаются с небес и танцуют надо льдом.

ГЛАВА IX
ЛУСА

– Луса, вставай!

Кто-то пихнул ее носом.

– Отстань, – проворчала Луса. Как хорошо спать на деревьях! Гризли туда забраться не могут, поэтому не пихаются. Им приходится терпеливо сидеть под деревом и ждать, когда она проснется. Но вчера Луса слишком устала, чтобы карабкаться на дерево, да и деревья тут росли какие-то неприятные, колючие. Мягкая травка у корней выглядела гораздо более привлекательно…

– Луса! – повторил тот же голос, и Луса узнала Токло. – Луса, Каллик и Таккик куда-то пропали.

От таких слов Луса сразу вскочила с земли и потрясла головой, прогоняя сон.

– Пропали? – переспросила она, вытягивая шею, чтобы посмотреть за спину Токло. Там виднелись два клочка примятой травы – и все. – Куда они делись?

– Не знаю, – ответил Токло. – Они ушли до того, как я проснулся.

– Я тоже не знаю, – сказал Уджурак, выходя из ручья и стряхивая капли воды с морды. – Я не слышал, как они ушли.

Луса подбежала к месту, где спали белые медвежата. Она чувствовала их запах, сохранивший слабый аромат рыбы и льда. Тщательно обнюхав низинку, Луса нашла место, где запах уходил в сторону. Больше всего ее поразило то, что след вел прочь от Дымной горы и Большой реки.

Дрожь пробежала по шкуре Лусы. Опустив нос к самой земле, она прошла несколько шагов по следу.

– Я уже ходил, – бросил ей в спину Токло. – Они ушли вон туда, – он кивнул носом в сторону восходящего солнца.

– Но это же в другую сторону от Большой реки! – воскликнула ничего не понимающая Луса.

– Ну да, – кивнул Токло и со вздохом шлепнул лапой по воде. На Лусу он старался не смотреть. – Они ушли туда, откуда мы пришли, – к Великому медвежьему озеру. К другим белым медведям.

– Нет! – решительно заявила Луса. – Они не могли такого сделать. Каллик бы никогда меня не бросила!

Бросившись к месту, где спали белые медвежата, она в отчаянии полоснула когтями по траве.

– Могла и бросить, если разозлилась, – проворчал Токло. – Прости, Луса. Это я виноват. Но я не хотел прогонять Каллик! – Подняв голову, он сощурил глаза и стал смотреть на солнце.

– Но разве она могла уйти, не попрощавшись? – спросил Уджурак. – Мне кажется, Каллик так никогда бы не сделала.

Луса снова обнюхала след, надеясь найти место, где запахи медвежат разделились бы, но все говорило о том, что Каллик и Таккик ушли вместе.

– Ты не прав, Токло, – решительно заявила она. Даже если белые медвежата разозлились на Токло за вчерашнюю драку, Каллик прямо сказала бы об этом, а не сбежала бы тайком, пока все спят. И потом, Каллик все поняла – она ведь знала о превращениях Уджурака! За что ей злиться на Токло?

– Луса… – начал Токло, вздыбив загривок, словно хотел набраться сил для разговора.

– Нет! – перебила Луса. – Каллик никогда бы нас не бросила. Она больше нас всех хочет найти край Вечного льда! Ты же сам видел, как она радовалась, когда Квопик рассказал нам о нем. И потом, она моя подруга!

– Мы тоже твои друзья, – недовольно пробурчал Токло и повернул голову к темной цепи гор, ждущей их впереди. – Идем – путь у нас долгий.

– Но мы не можем уйти! – горячо воскликнула Луса. – Может быть, они просто пошли поохотиться? Что если они сейчас вернутся?

– А если нет? – спросил Токло. – Сколько мы можем их ждать?

Луса твердо уперлась лапами в землю.

– Я никуда не пойду без Каллик.

– А если она не вернется? – недоверчиво переспросил Токло.

– Она вернется, – отрезала Луса. – Давайте подождем хотя бы до тех пор, пока солнце встанет. Я бы никогда не бросила тебя, Токло! Я ждала бы тебя столько, сколько нужно, и ты это знаешь.

– Может быть, они не успели уйти очень далеко, – подал голос Уджурак, подходя к Токло. – Давайте подождем, хотя бы немного.

– Ладно, – буркнул Токло. – Делайте, как хотите.

Он снова вошел в ручей и принялся зализывать раны. Шерсть его позеленела в тех местах, куда он втирал собранные Уджураком травы, поэтому казалось, будто хмурый гризли за ночь порос мхом.

Луса вошла в ручей, встала рядом с Токло и как следует напилась. От близости Черной тропы вода в ручье приобрела противный привкус копоти, но другой все равно не было.

– Пойду поищу что-нибудь поесть, – заявил Токло и поплелся прочь, сгорбив плечи.

Какая-то птица громко запела на дереве, разорвав предрассветную тишину. Луса глубоко вдохнула запахи реки и травы, зная, что очень скоро им придется дышать воздухом, полным едкой вони огнезверей, каменных берлог и мягколапых.

– Мы ведь дойдем, правда, Уджурак? – спросила она, поворачиваясь к маленькому гризли. – Мы доберемся до Последней великой глуши?

Вытиравший лапы о траву Уджурак удивленно замер и посмотрел на нее.

«Он такой маленький! – невольно подумала Луса. – Не больше меня ростом. И младше меня. Может быть, мы все-таки сошли с ума, доверившись ему? Нет. Он особенный. Мы не просто так поверили в него».

– Надеюсь, – просто ответил Уджурак. – Надеюсь, доберемся.

– Спасибо, что согласился подождать, – сказала Луса.

– Я думаю, ты права насчет Каллик, – заметил Уджурак, растягиваясь в тени боярышника.

– Мне кажется, Токло в душе тоже так думает, – призналась Луса.

– Он такой колючий снаружи, ну прямо как дикобраз, – расхохотался Уджурак. – А внутри мягкий, как улитка, если ее вытащить из ракушки.

– Точно! – обрадовалась Луса. Она задумалась ненадолго, а потом спросила: – А кто такой дикобраз?

Ветка тихо хрустнула у нее за спиной, и, обернувшись, Луса увидела Каллик. Грязная, запыхавшаяся и всклокоченная белая медведица стояла на другом берегу ручья. Ее белые лапы были вымазаны в глине и болотной грязи.

– Каллик! – закричала Луса, бросаясь по воде к подруге. Каллик, растроганно моргая, уткнулась носом в ее шерсть.

– Где Таккик? – спросил Уджурак.

Подняв голову, Луса обвела глазами унылую заболоченную равнину. Каллик была одна.

– Он решил вернуться к Тающему морю, – еле слышно отозвалась Каллик.

– Ой, Каллик! – охнула Луса. – Мне так жаль! Я знаю, как ты хотела, чтобы он пошел с нами.

– Я думала, что нужно только найти его, а дальше все будет хорошо, – со вздохом сказала Каллик. Она опустила лапы в ручей, и вода сразу замутилась. – Но теперь я не знаю, что и думать. Знаю только, что буду очень скучать по нему.

Луса покривила бы душой, сказав, что кто-то еще будет скучать по несносному Таккику, но ей было до слез жалко Каллик.

– Я так рада, что тыосталась с нами! – прошептала она.

– И я, – сказал Уджурак.

Тут на берег из кустов вышел Токло с зажатой в зубах белкой. Быстрый взгляд его темных глаз остановился на Каллик, потом перебежал на Лусу и обшарил болото за их спинами. Убедившись, что Таккика нигде не видно, он бросил белку к мокрым лапам Лусы.

– Я рад, что ты вернулась, – буркнул он, кивнув Каллик. – Мне… короче, мне жаль, что у нас так вышло с твоим братом. Я знаю, я должен был… то есть…

– Ты ни в чем не виноват! – перебила его Каллик. – Дело не в тебе. Просто это путешествие не для Таккика. Его место рядом с друзьями. Он скучал по ним.

Луса посмотрела на теплый косматый бок стоявшего рядом с ней Токло и вдруг поняла, что не перенесла бы, если бы он ушел, как Таккик. Она всей душой надеялась, что больше им не придется никого терять. Зловещая тень Дымной горы подавляла ее, заставляя чувствовать себя совсем маленькой.

– Идем дальше, – сказала Каллик. – Мне будет легче, когда мы продолжим путь.

Разделив белку и маленькую рыбку, пойманную Уджураком, они зашагали к Большой реке.

Луса видела, как по дороге Каллик несколько раз оборачивалась и смотрела назад. Глаза ее были печальны, а маленькие ушки то и дело вставали торчком в надежде услышать приближающийся топот. Но каждый раз она грустно встряхивала головой и брела вперед, с каждым шагом удаляясь от брата и белых медведей. Луса в немом восхищении смотрела на свою подругу. Нет, ей никогда не быть такой сильной, как Каллик!

Токло, как всегда, шел впереди, Уджурак семенил рядом с ним. Луса держалась поближе к Каллик. Долгое время они шли молча. Луса не знала, что сказать, а Каллик, похоже, было не до разговоров.

– Уджурак пытался научить меня разбирать знаки, которые указывают нам путь, – сказала наконец Луса. – Мне кажется, встреча с тобой тоже была таким знаком. Ты понимаешь? Ведь если мы все-таки найдем место, где все медведи могут жить счастливо, то у нас должно быть по одному медведю каждого вида – один черный, один гризли, один белый. Представляешь, как нам повезло найти тебя?

– До встречи с вами я даже не знала, что на свете существуют черные и бурые медведи, – призналась Каллик. – Я думала, медведи бывают только белые. Как ты думаешь, мы встретим еще каких-нибудь медведей?

– Каких? – рассмеялась Луса. – Зеленых, например? Или розовых?

– А может быть, черно-белых? – захихикала Каллик.

– А что, это было бы очень красиво, – прыснула Луса.

– Эй, болтушки, у вас когда-нибудь пасти закрываются? – сурово окликнул их Токло. – Болтают и болтают, никакого покоя нет. Вы медведицы или сороки?

Луса и Каллик весело переглянулись. Потом глаза Каллик потемнели, и она прошептала:

– Знаешь, Луса, а ведь я сегодня видела знак. Честное слово.

– Правда? – ахнула Луса. – Когда?

– Утром. Одна из звезд на небе вдруг подмигнула мне. И еще она двигалась – прямо туда, куда мы идем! Я думаю, что это было послание духов. Они хотели показать, что мы идем в правильную сторону.

Не в силах сдержать радости, Луса заплясала вокруг подруги.

– Так и есть, я уверена! Это точно был знак!

Было уже около полудня, когда они добрались до Черной тропы, огибавшей берлоги плосколицых. Берлог здесь было меньше, чем возле Медвежатника, где выросла Луса, зато пахло точно так же – плосколицыми, огнезверями, гарью и камнем. И еще оттуда доносилось лязганье, гул, треск и прочий шум, который вечно окружает плосколицых.

Шерсть у Лусы встала дыбом и начала потрескивать от скопившейся в воздухе энергии.

Они остановились в тени дерева, окруженного кустами ежевики. Дотронувшись носом до коры, Луса подумала о духах, живущих в этом дереве. Неужели им не страшно жить возле берлог мягколапых?

– Давайте спрячемся здесь и подождем до темноты, – предложил Токло, продираясь сквозь ежевику. – До Большой реки будет проще дойти, когда плосколицые и огнезвери уснут.

– Если только тьма продлиться достаточно долго, – нервно заметил Уджурак. – Надеюсь, мы успеем перебраться через реку до того, как они проснутся.

В животе у Лусы громко урчало от страха. Забравшись в темное местечко среди кустов, она скорчилась на земле и закрыла глаза. Ей было жарко, душно и ужасно хотелось есть. Мохнатая Каллик тесно прижималась к ней, и от этого было еще жарче. На миг Лусе захотелось вновь очутиться на Великом медвежьем озере, там у нее шерсть не чесалась бы от жары!

«Ничего, скоро наплаваемся! – напомнила она себе, и тут же поежилась, вспомнив рассказ Квопика об опасностях Большой реки. – Пожалуй, стоит быть поосторожнее со своими желаниями, а то еще сбудутся!»