Текст книги "Небесный огонь (ЛП)"

Автор книги: Эрин Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Он повернулся, чтобы посмотреть на своих друзей. Токло, который не раз спасал ему жизнь. Луса, чья душа сияла, как самая яркая небесная звезда. И Каллик, чья отвага и преданность никогда не поддавались сомнению, которая вела их последнюю часть их путешествия. Все они так много сделали для него…

– Для чего всё это? – спросил Уджурак свою мать. – Куда мы идём?

Она опустила свой подбородок на его голову:

– Будь смелым, малый медведь. Просто запомни, что ты обязан это сделать.

– Но я не помню именно эту часть, – сказал он, прижимаясь к ней. – Такое ощущение, что моя голова набивается снегом, если я пытаюсь об этом думать. Я не знаю, куда мы идём, и зачем, и что мы будем делать, когда доберёмся туда.

– Направляйтесь за поднимающимся солнцем, – прошептала она. – Я буду ждать вас там, – она ткнула его ухо. – Всё будет хорошо. Я обещаю.

Она подтолкнула его к друзьям, затем легла около них, свернув своё крупное тело вокруг всех их четверых, чтобы вернуть их в далёкую пургу. Тёплый, неподвижный воздух опустился на медвежат.

– Спи, – проворковала она в его ухо, и Уджурак закрыл свои глаза и уснул.

Гораздо позже – время тянулась лунами, как он подумал – он снова услышал её шёпот:

– Сейчас я вынуждена тебя покинуть, но скоро мы встретимся вновь, – он протестующе заворчал, и она коснулась его бока носом. – Наберись мужества, мой прекрасный сынок.

Уджурак открыл глаза и долго наблюдал, как она уходит через земли, которые теперь были покрыты снегом минувшего шторма. Её лапы волочились по снегу, не оставляя за собой следов. Её объятые звёздным сиянием очертания растворились в светлеющем небе и исчезли в тонкой дымке воздухе.

Он вскочил, хлопая глазами. Шторм закончился, но он изменил весь окружающий мир. Вместо плоских, отчуждённых насыпей снега, теперь медведи со всех сторон были окружены причудливыми завитками блестящего синего льда, склонившимися над ними в странно изогнутых формах. Некоторые из них походили на гигантские замёрзшие волны, застывшие за секунду до того, как обрушиться на берег.

– Вау, – тихо сказал Уджурак.

Тут зашевелились остальные трое медведей. Каллик встала первой, потягивая лапы и зевая. Токло проснулся весьма резко, хлопая глазами и тряся головой. Луса была последней, кто проснулся, но она открыла глаза и села, не нуждаясь в дополнительных толчках и пинках.

Несколько мгновений они смотрели на дикие трансформации льда, вдыхая холодный, неподвижный воздух.

Луса издала тоненький, счастливый вздох:

– Это была Арктур, – сказала она. – Медвежья Хранительница. Она была здесь, и она спасла нас! Я видела её в моём сне.

Каллик замотала головой:

– Нет, это была Силалюк. Я видела её. Это великая звёздная медведица, та самая, которую преследуют охотники в жаркую пору.

– Я тоже видел медведицу, – пробасил Токло. – Одинокую медведицу. Звезду, за которой мы следовали.

– На самом деле, – сказал Уджурак. – Это была моя мать.

Остальные медведи резко повернулись, чтобы посмотреть на него. Уджурак никогда в жизни не видел ещё, чтобы Токло был так ошеломлён.

– У твоей матери в шерсти есть звёзды? – недоверчивым голосом спросила Луса. – Ноя думала, это была Арктур…

– Я УВЕРЕНА, что это была Силалюк, – сказала Каллик. – Она белая медведица, не бурая.

– Она – все эти существа, и не только, – сказал Уджурак. – Но для меня она просто мама.

– И как ты её называешь? – спросил Токло.

– Я зову её Мама, – сказал Уджурак. Луса фыркнула от изумления. – Но, думаю, иногда её называют Большой Медведицей, а я – Малый Медведь.

– Большая Медведица, – эхом повторил Токло. – Таким образом, твоя мать живёт среди звёзд, а ты можешь превращаться в разных животных. КТО же ты, Уджурак?

Уджурак глубоко вдохнул, позволив кристально-чистому запаху снега наполнить его лёгкие.

– Я не знаю наверняка, – сказал он. – Но я знаю, что это Мама отправила меня в это странствие, и мы уже почти в конце нашего путешествия, – он повернул голову, чтобы взглянуть на далёкую кромку неба. – Она сказала мне, что всё будет хорошо, и я верю ей.

Токло повёл лапой и исподлобья покосился на Лусу. Уджурак ткнул Каллик в бок:

– Мы должны идти навстречу встающему солнцу, – сказал он. – Теперь я в этом уверен. Всё именно так, как и должно быть.

Ему не терпелось продолжить идти… особенно теперь, когда он знал, что его мать ждёт его в конце пути.

Глава 15. Каллик

Шерсть Каллик встала дыбом, когда она повернула свою мордочку навстречу восходящему солнцу. Солнце едва перевалило за краешек неба, но его свет уже ярко сверкал на снегу, слепя её глаза. Странный ледяной лес раскинулся вокруг медведей, некоторые из ледяных колонн были прозрачны, как проточное озеро, так что Каллик видела в них тенистые отражения своих друзей, когда они проходили мимо.

Они прошли мимо ледяной фигуры с двумя выпирающими с одной стороны отростками, будто они были лапами, тянущимися к ней. Это походило на синевато-белого медведя, раскрывшего пасть в триумфальном рыке. Каллик представила, что это Силалюк наблюдает за ней изо льда, ведя их в дальний путь.

Густой запах рыбы и шерсти пронёсся мимо её носа, и Каллик вдруг остановилась, нюхая.

– Я чую тюленя! – воскликнула она. Она повернулась, чтобы посмотреть на Уджурака. – Я знаю, я смогу поймать его на этот раз. Силалюк сказала мне что здесь моё место. Она сказала, что во мне есть дух и отвага величайших из белых медведей. Я хочу снова попытаться поохотиться.

Уджурак взглянул на длинные лучи солнечного света, просачивающегося сквозь ледяные деревья:

– Но это так долго… Я, правда, думаю, что мы должны продолжить идти.

– Что? – зарычал Токло. – Не будь лососеголовым, Уджурак. Нам нужна еда! Особенно некоторым сонным моськам, – он ткнул Лусу когтем в бок, и она подпрыгнула, моргая от изумления:

– Что? Я не сплю! Что?

– Это не займёт много времени, – пообещала Каллик, чувствуя, как сила льда струиться сквозь её лапы. – Я могу это сделать.

Уджурак вежливо кивнул, и медведи повернули, чтобы последовать за Каллик сквозь ледяную колоннаду. Неожиданно запах стал гораздо сильней, и Каллик начала бегать туда и обратно к друзьям, не в силах сдержать своего восторга и энергии. Лучи света восходящего солнца заливали лёд своим сиянием, словно под лапами были звёзды, а ветер буквально тянул её за шерсть, маня запахом тюленей и снега.

Она заметила во льду тёмную лунку в тени гигантской арки, сделанной из ледяных деревьев склонившихся друг над другом. Солнце сияло сквозь лёд, посылая отблески света на волнующуюся воду.

– Ждите здесь, – прошептала она остальным. – И НЕ МЕШАЙТЕ НА ЭТОТ РАЗ. И никаких комментариев в мою поддержку, – добавила она, прежде чем Токло успел сказать что-то язвительное. Он сжал зубы и замолчал.

Маленькие кучки снега взлетали из-под лап Каллик, когда она кралась к лунке. Она пригнулась и скользила на животе последние несколько метров, чувствуя как скользит под ней гладкий снег. Это было гораздо лучше, чем постоянно кататься в грязи. На краю лунки она приободрила себя и пристально взглянула на воду. Ветер мягко колыхал её шкуру, нашёптывая ей что-то голосами духов и звёздной медведицы. Каллик до сих пор не могла поверить, что действительно встретила Силалюк – и Уджурак оказался её сыном! Она вспомнила добрые глаза звёздной медведицы, её мягкий, мудрый голос. Было в её спокойствии и силе что-то напоминающее Уджурака. Она оказалась совсем такой, какой её себе воображала Каллик, когда Ниса рассказывала ей старинные истории.

Её дыхание замедлилось, так как она сфокусировалась на лунке. Её лапы покалывало, как если бы духи пузырились прямо под ней, горя желанием вырваться из-подо льда. Но она оставалась идеально неподвижной, наблюдая и выжидая… и вдруг, гораздо быстрее, чем она полагала, она была награждена вспышкой движения в воде.

Она тут же рванулась вперёд и впилась когтями в жирную тюленью плоть. Упругое тело извивалось под её лапами, но её челюсти уже сомкнулись на его шее, и тюлень застыл. Полная азарта, она вытащила тушу на лёд, тряся её, чтобы убедиться, что он точно мёртв. Её рот наполнился слюной от вкуса сочной плоти, зажатой между её зубов.

Она сделала это! Она поймала тюленя, как настоящий белый медведь!

Её друзья стали спускаться к ней со склона.

– Это было восхитительно! – воскликнула Луса.

Челюсть Токло отвисла, когда он увидел огромную тюленью тушу, что заставило Каллик почувствовать прилив тепла в лапах.

– Хорошая работа, – сказал он, стараясь, чтобы его слова прозвучали восхищённо, а не скупо. Он опустился около тюленя и откусил от него кусочек.

– Я знал, что ты сможешь, – сказал Уджурак, и в его голосе Каллик услышала эхо голоса Силалюк, подбадривающей её.

Калллик отхватила кусок мяса с брюшка тюленя и придвинула его к Лусе.

– Это моя любимая часть, – сказала она. – Тебе понравится. И, надеюсь, она поможет тебе почувствовать себя лучше, так что сегодня ты не погрузишься в спячку.

– Спасибо, Каллик, – сказала Луса, но её маленький чёрный носик сморщился, когда Каллик подтолкнула к ней добычу. Каллик следила, как Луса откусила маленький кусочек мяса и медленно прожевала его. Лицо маленькой медведицы исказилось от боли, как будто она ела иглы дикобраза вместо вкуснейшего тюленя.

Расстроившись, Каллик боднула её в бок.

– Тебе действительно не нравиться? – спросила она.

– Мне жаль, – сказала Луса, кашляя и потирая лапкой нос. – Я восхищаюсь тем, что ты поймала тюленя, я, правда, восхищена, но когда я кладу его себе в рот, я чувствую себя совсем вяло. Боюсь, если я буду есть это и дальше, мой живот лишь ещё сильнее разболится, – она тоскливо моргнула.

Каллик посмотрела вверх и вдруг поняла, что Токло стоит около них с сосредоточенным выражением лица.

– Ты совсем ничего не можешь съесть? – надавил он.

Луса покачала головой и легла на снег. Каллик пришлось подметить, что на этот раз её подруга выглядела действительно заболевшей. Она отощала и выглядела усталой, её шерсть постоянно была влажной от снега, из-за чего она казалась ещё меньше.

– Вот, к чему это привело, – резко сказал Токло.

Уджурак оторвал свою голову от тюленя, которого он ел, его внимание затронула решимость в голосе Токло. Каллик обменялась с ним многозначным взглядом. Этот тон голоса обычно означал, что Токло задумал сделать что-то, зная, что им это не понравится.

– Так не пойдёт, – сказал Токло. – Сожалею о твоём путешествии, Уджурак. Но Луса и я обязаны вернуться на сушу… прямо сейчас.

Глава 16. Токло

Кривая башня из сине-белого льда выскочила из снега слева от Токло, став такого размера, как если бы был он, поднявшись на задние лапы. Она склонилась над ним, будто предупреждая, что собирается обрушиться вниз на него и его друзей.

Токло не хотел рассказывать другим о своём сне, который определённо сильно отличался от их снов. Исполинская бурая звёздная медведица, явившаяся ему, принесла только мрачные пророчества. Токло проснулся не менее мрачным, по его телу бегали мурашки и сильное ощущение того, что здесь никто из них не был в безопасности, а особенно – Луса.

Он старался не замечать этого. Ни один разумный бурый медведь не стал бы принимать решения на основе глупых сновидений. Вот всё, чем они являются. Просто сновидениями.

Но болезнь Лусы не была сном. Если она не сможет питаться здесь, на льду, она будет голодать, даже если они удержат её от впадения в спячку. Каждый раз, когда Токло смотрел на неё, он вспоминал другого маленького медведя, сонного и слабого и неспособного достаточно питаться, чтобы наполнить свой желудок. Тоби. Его брат погиб. Токло не допустит, чтобы тоже самое произошло и с Лусой. Не допустит, если у него есть возможность что-то с этим поделать.

– Послушай, – сказал он, прочистив горло. – Ух… Может быть, ты и видел свою мать, Уджурак. И, может быть, тебе предначертано идти этим путём, – он кивнул на сияющий край неба. – Но не мне.

– Что ты имеешь в виду? – казалось, Уджурак не может поверить в его слова.

– Всё, что я вижу, – это лёд, куда ни глянь, от края неба до края неба, – пояснил Токло. – Всё это принадлежит лишь белым медведям. Здесь нет места чёрным медведям, особенно тем, кто даже не может оставаться не спящим.

– Я не сплю, – буркнула Луса без особого энтузиазма.

– Я волнуюсь за неё, – продолжил Токло. – Даже если нам удаётся разбудить её, она не питается правильной пищей. Ей нужно вернуться на сушу.

– Но звёздная медведица! – запротестовала Каллик. – Ты тоже видел её, не так ли? Это был знак для всех нас! За нами наблюдает очень необычная медведица, которая хочет, чтобы мы были в безопасности.

Токло фыркнул:

– Правда? Ты что, чувствуешь себя в безопасности? Тебе кажется, что в безопасности Луса? – он кивнул на чёрную медведицу, которая пыталась встать и устало повалилась на лапы. – Нет, я не доверю мою судьбу в лапы странного медведя, сошедшего со звёзд. Мы сами должны о себе позаботиться. И для чёрных и бурых медведей это означает возвращение на сушу, – он бросил на Уджурака тяжёлый взгляд. – Ты добьёшься того, чего хочешь, Уджурак, но моё участие в твоём путешествии подошло к концу. Теперь о тебе позаботиться Каллик. Я отведу Лусу обратно в лес, где она должна жить.

– Нет! – сказал Уджурак, рассвирепев. – Вы не можете бросить нас! Разве ваши сны не сказали вам остаться? Луса, что сказала тебе Арктур?

Луса пригнула голову и вцепилась когтями в снег.

– Она… Я не знаю, всё это было так странно. Я имею в виду… Она сказала мне следовать моим инстинктам. Она сказала, что дикий мир заговорит со мной, а я должна слушать, – она быстро моргнула. – Но я не знаю, что это значит! Я думала, это означает, что я должна идти с вами, но я не уверена. Что, если дикий мир говорит мне вернуться на сушу, чтобы впасть в спячку? Что, если то, что я не способна питаться тюленями означает, что я не должна больше здесь находиться?

– Ты не должна так думать, – сказал Уджурак. – Тебе предназначено быть здесь, с нами. Я уверен в этом.

– Мне жаль, – тихо пролепетала она. – Я думаю, дикий мир говорит мне, что я должна жить жизнью чёрного медведя. Я хочу пойти с Токло.

Токло почувствовал вспышку решимости. Всё-таки, хорошо, когда есть кто-то, кто может подметить, что он прав. Каллик и Уджурак смотрели на Лусу с шоком и непониманием.

– Но мы должны быть вместе! – закричал Уджурак. – Мы уже так близко! Моя мама сказала, что нам предначертано сделать это вместе, и она не могла ошибиться!

– А что случилось с твоим "Я бурый медведь"? – оскалился Токло. – А теперь оказывается, не так уж и плохо быть неким мистическим видом звёздного медведя заодно? Что ж, Я просто бурый медведь, спасибо огромное, во мне нет ничего особенного, и это меня, как бы, вполне устраивает. Я не хочу иметь дело со звёздными медведями или любой какой бы то ни было звёздной заварушкой, в которую ты нас ввязал.

– Токло, пожалуйста, – сказал Уджурак. – Мы не сможем сделать это без вас двоих.

– Не можете сделать ЧТО? – поинтересовался Токло. – Ты даже не знаешь ради чего мы здесь! Куда мы идём? Или мы просто собираемся продолжать идти, пока небо не закончиться? Это путешествие блохоголовое, и ты это знаешь.

– Это не так! – взвыл Уджурак. – Моя мама сказала…

– Если твоя мать такая же, как моя, – прорычал Токло. – То нам не следует куда-либо за ней идти.

Он почувствовал укол вины, увидев боль, написанную на мордочке Уджурака, но и её было не достаточно, чтобы изменить его решение. Предупреждения звёздной медведицы эхом звенели в его голове, и он не собирался игнорировать их, даже если это означало драться с Уджураком. Особенно учитывая то, что драка с ним гораздо более простой повод разделить их группу, чем пытаться объяснить услышанное.

– Ладно, – с глубоким вздохом сказал Уджурак. – Каллик и я продолжим идти туда, где встаёт солнце. Без вас.

– Ох, Луса, ты уверена? – сказала Каллик, зарываясь носом в мягкую чёрную шерсть Лусы. – Я тоже волнуюсь за тебя… Но я не хочу тебя покидать!

– Я тоже не хочу покидать тебя, – простонала Луса. – Но, думаю, мне придётся. Мне так жаль, Каллик. Я, правда, пыталась.

– Я знаю, – белая медведица склонила голову, а затем посмотрела куда-то через плечо Токло. – Берег в той стороне, – сказала она, указывая туда носом. – Просто идите, пока не придётся плыть. Я не думаю, что отсюда долго до суши.

– Удачи, – сказала Луса, поворачиваясь к Уджураку. – Я знаю, ты сможешь спасти дикий мир, Уджурак. Мы тебе для этого не нужны.

Бурый медведь покачал головой, а затем подошёл к ней, чтобы ласково потереться об неё носом:

– Береги себя, Луса. Пусть духи ведут твои лапы и оберегают тебя. Я знаю, моя мать будет наблюдать за тобой, где бы ты не была, – он взглянул на Токло. – И за тобой тоже, Токло.

Токло кивнул, пытаясь успокоиться. Он не хотел расстаться с друзьями на плохих нотках.

– Я надеюсь, когда-нибудь мы увидим вас снова, – буркнул он.

– О, я уверен, увидите, – тихо ответил Уджурак.

Когда Уджурак и Каллик вернулись к недоеденному тюленю, Токло повернулся спиной к поднимающемуся солнцу и повёл Лусу в бесконечною белеющую даль. Он надеялся, что Каллик была права, что берег в этой стороне – для него она казалась ничем не отличной от других. В нормальных условиях его чувство местонахождения было очень точным. Эта дезориентация сильно раздражала и напрягала его. Это лишний раз подтверждало то, о чём он всё это время думал: "Бурые медведи не обитают на льду". Он покосился на свою спутницу, ползущую по брюхо в снегу: "Или чёрные медведи".

Луса часто оборачивалась, чтобы оглянуться на их друзей, исчезающих за краем неба, но Токло продолжал упрямо смотреть прямо. Он знал, что оставить их было правильным решением, с той же уверенностью, что и Уджурак, казалось, знает куда ему надо идти.

Солнце поднималось всё выше и выше на широком голубом небе, будто выжигая своими лучами последние штрихи облаков и сверкая на льду и снегу.

– Надеюсь, я смогу поймать тюленя, – прокомментировал Токло спустя какое-то время. – Реакции Каллик, должно быть, очень быстрые.

– Как и твои, – льстиво сказала Луса.

– В реке – да, – согласился Токло. – Но здесь… ну, только белые медведи созданы, чтобы охотиться на льду.

– Это правда, – вздохнула Луса.

Токло бросил на неё пристальный взгляд. Её глаза были полузакрыты, а лапы волочились по снегу.

– Не спи, – приказал он, подталкивая её. – Скоро мы вернёмся на сушу, а там ты выроешь себе берлогу и сможешь спать столько, сколько захочешь.

– Звучит мило, – пробормотала Луса. Она надолго замерла, и он увидел, что её ресницы снова опускаются.

– Луса!

– Ну поговори со мной! – настойчиво попросила она. – Расскажи что-нибудь интересное, чтобы я не уснула.

Токло фыркнул.

– Я не такой интересный, – сказал он.

Луса ласково боднула его в бок.

– Расскажи мне, что происходило с тобой прошлой ночью, – предложила она. – Ты тоже видел звёздную медведицу, не так ли?

– Это всего лишь глупый сон, – проворчал Токло.

– Что звёздная медведица сказала тебе?

Токло прошёл ещё несколько шагов, ничего не говоря. Он не верил в звёздных медведей. Это просто нонсенс. То, что происходит с медведем, когда он слишком долго находится на льду. Неожиданно до него дошло, что Луса больше не идёт за ним. Он завертелся на месте и увидел, что она медленно опускает свои задние лапы на снег.

– Луса, что ты делаешь?

– Собираюсь вздремнуть, – объяснила она. – Если только ты прямо сейчас не расскажешь мне, что сказала тебе звёздная медведица.

Токло кинулся к ней и пихал её носом, пока она снова не поднялась на лапы, пыхтя от раздражения.

– У тебя талант к пакостям, – сказал он ей.

– О, кто бы говорил! – она кивнула на него головой. – Ну?

– Ладно, ладно, просто иди дальше, – пробурчал он. Довольная, она зашагала около него, подбрасывая вверх крошечные комки снега. Всё-таки, их маленькая ссора, казалась, окончательно разбудила её. Токло вздохнул: – Не бойся, ладно? – сказал он. – Это ровным счётом ничего не значит. Но… медведица рассказала мне об опасности впереди.

– Разумеется, – сказала Луса. Это прозвучало так, будто она старалась казаться смелей. – Конечно. Опасность всегда есть.

Токло сделал глубокий вдох:

– Она сказала мне, что один из нас умрёт.

Луса застыла на месте. Она подняла на него широкие, испуганные глаза.

– Ох, Токло! – выдохнула она. – Я и подумать не могла, что ты был так напуган!

– Я не был напуган! – запротестовал он. – Взгляни на себя. Здесь тебе приходиться бороться за выживание. Я долго об этом размышлял, и для меня это лишь ещё больше уяснило, что мы должны вернуться на сушу. Мне не нужны воображаемые звёздные медведи, чтобы раскрыть мне эту простую истину. Так что не беспокойся на этот счёт.

Она снова боднула его в бок.

– Я и не беспокоюсь, – но в её голосе появилась дрожь, которой не было в нём раньше. Какое-то время они шли в полнейшей тишине.

Вдруг уши Лусы встали торчком, и она прищурилась, глядя на что-то на расстоянии.

– Что это? – тявкнула она.

Токло проследил за её взглядом, а затем встал на задние лапы, чтобы лучше разглядеть тот предмет. Это было нечто огромное, тёмное, с плоскими бортами, выпирающее прямо изо льда. Он не мог точно сказать, насколько оно было огромно. Когда всё было покрыто белым, было невозможно сказать даже на каком расстоянии от них оно находиться.

– Мы должны это проверить? – предположил он. – Возможно, это съедобно… а, может быть, это опасно.

Живот Лусы громко заурчал.

– Звучит так, будто мой желудок считает, что риск стоит того, – нервно пошутила она.

Они побрели к тёмной фигуре, замечая, что, чем ближе они подходят, тем крупнее она становится. Она была гораздо больше медведя – больше, чем любое отдельно взятое существо, которое кому-то из них доводилось видеть раньше. Она была даже больше, чем много-много стоящих в рядок гнёзд плосколицых, которые они видели. Токло стал идти медленнее, как только они смогли отчётливо разглядеть этот предмет. Бока существа были гладкими и плоскими, простираясь от самого заострённого носа до приземистого хвоста. Оно чернело над их головами, отбрасывая тень, которая простирала к ним свои жадные лапы, как озеро ночи, разлившееся по льду.

– Похоже на гигантского огнезверя, – прошептал Токло. – На одного из тех, плавающих.

– Но он застрял, – сказала Луса. Она указала носом на тяжёлые обломки льда, которые окружили огнезверя, заползя ему под брюхо. – Он не может никуда плыть.

Долгое мгновение они просто смотрели на чудище. Всё оставалось неподвижно, как и на, так и вокруг огнезверя.

– Может, он умер, – сказала Луса. – Как тот, которого мы видели около Дымной Горы. Помнишь?

Токло кивнул, ясно представив себе поломанного огнезверя, которого они нашли у Чёрной Тропы. Как и у того, у этого огнезверя в боку были нетипичные прорехи, и он угрожающе завалился на одну сторону. Но он был гораздо, гораздо крупнее всех остальных огнезверей. Он больше походил на дрейфующее гнездо плосколицых, особенно беря в расчёт то, что он не показывал признаков жизни. Токло задумался, есть ли у плосколицых огнезвери, протаскивающие вперёд их дрейфующие палатки, хотя он не мог понять, почему бы им просто не обосноваться на одном месте, если у них и так есть прекрасные, надёжные берлоги, что они могут просто взять и оставить одну из них здесь.

– Плосколицые точно не живут на льду? – спросила Луса, будто прочитав его мысли.

– Ва, – проворчал Токло. – Плосколицые живут везде.

Луса потянула носом воздух:

– И, всё-таки, я ничего не чую. И не слышу ничего, похожего на плосколицых. А ты?

Он покачал головой.

– Может, так будет даже безопаснее, если мы немного исследуем это, – учтиво сказал он. На самом деле он не хотел и близко подходить к чему-то, что имеет дело с плосколицыми, но, может быть, внутри там припрятана еда – еда, которую сможет есть Луса. Если они что-то найдут, что будет получше тюленя, то он согласиться сделать исключения из его "не-красть-у-плосколицых" правила.

Луса с лёгкостью забралась на борт корабля, словно это было лесное дерево, но Токло на это потребовалось немного больше времени, занятого карабканьем, ворчанием и попытками зацепиться когтями за прорехи в борту. К тому моменту, как он добрался до вершины, Луса уже успела засунуть свой нос в каждую штуковину на огнезвере и была готова броситься вниз, в его тёмное нутро.

– Будь осторожна! – окликнул её Токло.

– Ты только посмотри на все эти дикие штуковины плосколицых! – тявкнула Луса.

Токло поспешил следом за ней спуститься вниз по странным уплотнениям из плоских, блестящих камней, расположенных так, что было легко прыгнуть с одного на другой. Внутри дрейфующего гнезда свет был тусклее, чем снаружи, но солнечный свет просачивался внутрь сквозь дыры в его боках, в пустом, озарённом им пространстве кружились пылинки. Внутри было так же холодно, как и снаружи. С потолка свисали сосульки, и всё покрыл белый иней, переливающийся в пыльном свете.

Луса оказалась в огромном помещении в конце узкого туннеля, она сидела на странном чёрном предмете плосколицых с длинной ножкой и плоским, круглым седалищем под её лапами.

– Смотри! – сказала она, когда увидела, что он пошёл за ней. Она вытянула вперёд лапы и оттолкнулась ими от стены за её спиной. Вещь, на которой она сидела, стала носиться по кругу на месте.

– Виии! – закричала она. – Как это по-сумасшедшему! Оно кружится!

– Мне не нравится, – буркнул Токло.

– А-у, ты просто завидуешь, – сказала Луса, остановив кружение, затормозив лапами об стену. Она спустила передние лапы со своего сидения на плоскую буроватую поверхность на четырёх костлявых ножках. Когда она промчалась по тонким белым листочкам, они подлетели вверх. На каждом из них лежало по маленькой чёрной закорючке. Токло наступил на одну из них, когда она упала к его лапам. У чёрной закорючки были длинные прутики, заострённые на концах, между которыми было пустое пространство. Они выглядели, как реки или береговые линии, если посмотреть на свысока – точно так описывал Уджурак то, что он видел, когда был птицей.

Луса приземлилась на пол за его спиной с грохотом, который заставил его подпрыгнуть.

– Давай посмотрим, что на другом конце туннеля! – предложила она, шагая в противоположный конец коридора.

– Как ты можешь восхищаться штуковинами плосколицых? – спросил Токло, следуя за ней. – Почему ЭТО тебя взбадривает?

– Почему меня взбадривает это, а не твои ПОРАЗИТЕЛЬНЫЕ беседы? – передразнила его Луса. Она указала носом в сторону большого помещения в конце туннеля. Ещё больше таких же плоских поверхностей и странных вещиц плосколицых. Луса подошла к чему-то, что для Токло выглядело, как обычная стена, но когда она встала на задние лапы и коснулась передними чего-то из стены выпирающего, она отворилась, открыв перед ними другое помещение.

– Оооооооооо, – вздохнула Луса. Токло шагнул внутрь следом за ней и увидел, что маленькая комната была полна сушёного мяса и рыбы, висящих на металлических крючках на каких-то перегородках. Все это крепко замёрзло, покрывшись тем же тонким белым инеем, что и всё остальное.

Токло встал на задние лапы и свалил на пол огромный кусок рыбы. Она приземлилась с солидным стуком, как кусок льда падает об землю.

– Это ты можешь есть? – спросил он Лусу.

– Если бы мы нашли это раньше! – сказала Луса, обнюхивая рыбу. Вдвоём они разодрали её лапами и дышали на неё до тех пор, пока она не согрелась и не стала достаточно мягкой, чтобы от неё можно было отхватить кусок и съесть. По-прежнему голодный, Токло свалил вниз ещё несколько кусков мяса и все их проглотил в один присест.

– Как ты думаешь, что здесь? – спросила Луса, пиная лапками маленький круглый контейнер. Он был такой маленький, что Токло с лёгкостью мог уместить его в одной лапе.

– Почему ты думаешь, что внутри него что-то есть? – спросил он, обнюхивая его. Для него это казалось просто твёрдым блоком металла плосколицых.

– Я видела похожие штуки раньше, в мусоре плосколицых, – сказала Луса. – Но они были открытыми, а внутри них часто оставался вкуснейший сок.

Токло остался при своём мнении, однако он вскрыл предмет зубами и поднёс его к стене. Сжав его в одной лапе, он размазал его по стене с такой силой, которую только мог приложить.

К его удивлению, он открылся, и на его нос закапал сок.

– Фрукты! – радостно воскликнула Луса. Она поднырнула вниз и слизнула остатки бледно-оранжевой мякоти, которая стекала по стене. – Это персики! – сказала она, бросив на Токло счастливый взгляд. – Иногда мне давали их в Медвежатнике! Вкуснятина!

Токло слизнул сок со своего носа и поднял с пола кусочек персика. Он был сладким и сочным, но он по-прежнему больше предпочитал мясо.

– Думаю, я видел ещё такие контейнеры поблизости… Я пойду, посмотрю, – предупредил он. Он прошёл в угол комнаты, пока не заметил высокую стопку контейнеров, сложенных у стены. Ворча от возмущения, он пытался залезть наверх, чтобы достать стопку и сбить все серебристые контейнеры вниз.

Один за другим он разбил их об стену, и Луса с благодарностью слизнула все фрукты.

– Это прямо праздник для чёрного медведя, – сказала она, облизывая свои лапки. – Я чувствую себя гораздо лучше, Токло.

Он поднялся и взглянул на одну из прорех в стене. Тень дрейфующей палатки ещё дальше протянулась по льду. Его по-прежнему напрягало то, что дни настолько коротки.

– Мы можем остаться здесь на ночь, – сказал он. – Это, всё-таки, укрытие, так что мы будем защищены от ветра, – плюс, это спасёт подушечки его лап, потому что ему не придётся копаться в сугробах. – И мы сможем ещё раз поесть, прежде чем продолжим идти утром, – добавил он.

– Верно, – сказала Луса, снова выходя в туннель. – Кажется, я видела вниз по коридору какие-то мягкие штуки.

– Мягкие штуки? – поспешил за ней Токло. – Нам не нужны…

Он затормозил, так как Луса прыгнула в одну из маленьких комнат на противоположной стороне туннеля. Она вскочила на что-то длинное, мягкое и белое, и рвала это когтями, пока, чем бы это не было на самом деле, оно не превратилось в гнёздышко. Тогда она опустилась вниз с удовлетворённым вздохом.

– Ты маленькая сумасшедшая медведица, – сказал Токло, прыгая к ней. Пушистая материя под его лапами была необыкновенно мягкой, как будто он лежал на гусиных перьях или на гигантской куче мха. Он настороженно обнюхал его, но запах плосколицых уже давно выветрился.

"Это успокаивает, – подумал он"

Самой последней вещью было бы то, если бы плосколицые, которые жили здесь, вернулись бы и нашли их с Лусой спящими в их гнёздышках и обедающих их пищей.

– Уп, – сонно сказала Луса. Она прижалась к нему поближе, когда он лёг рядом с ней. Он положил свой подбородок на её спину и взглянул на темнеющее небо.

– Надеюсь, Уджурак и Каллик в порядке, – пробормотала Луса.