Текст книги "Тайна Драконьего Источника (СИ)"

Автор книги: Эрика Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 31. Зеркало

В Башне Стража Юга было на удивление прохладно, особенно по сравнению с жарой снаружи. Лили осторожно поднималась по винтовой круговой лестнице вверх, потому что на первом этаже было абсолютно пусто, только многолетняя пыль лежала по всем углам. «Значит, что-то интересное приготовлено на втором этаже», – размышляла девушка. Она не испытывала страха, только любопытство. После того, как она одолела ламию, взглянув в глаза смертельной опасности, Лили перестала бояться.

На втором этаже было чисто убрано, светло и шло тепло от потрескивающего камина. Но кто его мог разжечь? Вокруг не видно ни души. Девушка походила по залу, рассматривая красивую обстановку. Трогала руками бархатную вишневую обивку мебели, пощупала тонкие, почти невесомые занавеси цвета пыльной розы, прикасалась к синим иноземным напольным вазам с живыми цветами. «Интересно, кто же их сорвал и принес сюда?»! – думала Лили. Хоть она и не любила дела, связанные с торговлей, но выросшая в купеческом доме, она не могла не понимать, что роскошная обстановка этого зала стоит очень дорого. Ее удивляло, что при этом здесь никто не живет, по всей видимости.

Внимание девушки привлекло огромное зеркало в золоченой раме, стоявшее на подставке у южной стены зала. Оно было наполовину занавешено серым покрывалом. Лили сдернула его, стряхивая накопившуюся пыль, отчего у нее запершило в горле и носу. Несколько раз чихнув, она, наконец, смогла рассмотреть то, что открылось ее взору. А посмотреть было на что! В зеркале она увидела свое отражение, что было вполне ожидаемо. Но оно отражало совсем не то: на голове у зеркальной Лили возвышалась королевская корона! Не успела девушка опомнится, как изображение втянуло ее к себе в Зазеркалье. Она с удивлением поняла, что теперь и на ее голове находится точно такая же корона.

– Сейчас ты скажешь, что ты очередная дочка герцога Креймода? – иронично поинтересовалась Лили у своей визави, придя в себя от неожиданности.

– Я?! Нет! – изумилась вторая Лили. – Я всего-навсего твое отражение, у меня нет родственников. Самое близкое мне существо сейчас – это ты.

– Кстати, почему на мне корона? – спросила свое отражение девушка.

– Неужели тебе не нравится? Я так старалась, – отражение обиженно надуло губы. – Разве ты не мечтаешь стать женой принца Райнара? Хоть он и не станет конунгом, но он навсегда останется представителем королевского рода. Как и его будущая жена.

– Я не понимаю, что вы все заладили, то про богатство, то про знатность? – возмутилась Лили. – Можно подумать, что я такая меркантильная особа, что и думать больше ни о чем не могу.

– Ну, ты сама об этом, может, и не думаешь, или не так много думаешь, – подмигнуло Лили отражение, – но соседи, горожане, подданные обязательно подумают именно так. Готова ли ты к такому испытанию, когда намерения и мотивы твоих поступков будут постоянно видеться людям, как в кривом зеркале?

Лили задумалась. Действительно, она никогда не размышляла том, как ее решения выглядят с точки зрения окружающих. И, наверное, ей это в жизни только помогало. Но сейчас она засомневалась, а на самом деле, выдержит ли она такое давление общественного мнения, если свяжет судьбу с Райнаром?

– Не слушай ее! – раздался властный окрик. – Подойди ко мне, дитя мое.

Отражение снова надуло губы, обиженно поглядывая на статную женщину лет пятидесяти, в платье цвета вина и с великолепной короной на голове.

Лили подошла в женщине, которая, вероятно, имела какое-то отношение к конунгам.

– Простите, Ваше Величество… – начала беседу Лили, невольно приседая перед величественной дамой.

– О, нет, корона – это так, для развлечения, – засмеялась женщина. – Мы, Креймоды, всегда мечтали о ней, да только у Бриггенов исправно рождались мальчики.

Лили непонимающе слушала даму, но не решалась перебить.

– Я вижу, ты озадачена моими словами, девочка. – улыбнулась дама, – Я Дейла Креймод, твоя родная бабушка. Правда, меня уже давно нет на свете.

– Так вы мама моего настоящего отца, Ангуса эр-Креймода? – воскликнула Лили, понимая, что происходит нечто невообразимое.

– Да, милая, я мать этого неисправимого бабника и, возможно, в скором будущем алкоголика, не дай Боже! – дама в отчаяньи заломила руки. – Я еще как-то мирилась с его многочисленными интрижками, но его последнее увлечение вином меня угнетает.

– Да почему же он пьет? – удрученно спросила Лили свою неожиданно обретенную бабушку, пусть уже и покойную.

– Видишь ли, не дает ему покоя, что Креймоды – младшая ветвь королевского дома Лидингов, а Бриггены – старшая. Если бы у Бриггенов не рождались наследники, а только девочки, то Ангус мог бы стать конунгом Дрокенсвёрда. Вот эта мысль его и точит.

– Боже мой, какая ерунда! Он и так герцог, у него уважаемое место в обществе, он видный благотворитель, его работу в сфере просвещения очень ценят, – Лили перечислила заслуги отца и даже немножко почувствовала гордость за него.

– Все это так, но для него, как человека одаренного многими талантами, это не кажется большим достижением, – грустно ответила бабушка Лили. – Поэтому он и мечтает о невозможном. Но не получается. Лили, вы с Айвеной должны помочь отцу избавиться от пагубной привычки.

– А мы сумеем? – засомневалась девушка.

– И это говорит мне моя внучка, которая час назад свернула голову ламии?! – засмеялась Дейла Креймод. – Да и Айвена – девушка необыкновенная во многих отношениях. Я рада, что вы дружите. И у вас все получится!

Лили хотела спросить бабушку про Райнера, но обнаружила, что стоит по другую сторону зеркала, в зале, совершенно одна. На зеркале она увидела начертанные слова: «вадель, ваиль оль юрде». Она выбежала из зала, непрерывно проговаривая про себя эти четыре слова, продолжение магической формулы, которую их четверка должна составить.

«Вадель, ваиль оль юрде!» – выпалила она в лицо поджидавшему ее у входа в башню Райнару. Он сначала опешил, даже его очки выглядели удивленными. Но потом его лицо прояснилось, когда он понял, что это обрывки магической фразы.

Они сели на взбодрившихся от предстоящей поездки коней.

– Ну, рассказывай, Конопушечка!

Глава 32. Девичьи тайны

Рассказ Лили о ламии и магическом зеркале произвел большое впечатление на ребят. Райнар по-прежнему бурчал, что девушка подвергалась опасности, пока он стоял у башни из-за «дурацкого условия». А Эрик радовался, что догадался подарить Лили кинжал, который оказался под рукой так кстати и фактически спас ей жизнь. Он не разделял досады брата.

– Райнар, вот ты бурчишь и, наверное, опять считаешь, что мало что сделал, – повернулся он к брату. – Но вспомни, как помогли мне твои цитаты! Да и едва ли мой кинжал помог нашей Конопушке, если бы она не вспомнила слова Деваса из твоей записки о том, что надо смотреть под ноги. Ты явно недооцениваешь свой вклад в общее дело! Это неправильно! Знаешь, все мы хотим совершить большой подвиг, но порой он складывается из массы мелких подвигов, диктуемых неким шестым чувством.

– Я бы назвала это интуицией, – улыбнулась Айвена. Ей определенно нравились мысли Эрика, который в последние пару месяцев стал более сдержанным и рассудительным. Он никогда не был дураком, нет. Но некоторая поверхностность юности мешала проявиться его глубинным качествам, которые сейчас начали проступать наружу и нравились девушке все больше и больше. Да что там, она была просто без ума от своего жениха!

– Айви, давай оставим мальчиков одних с их делами, а сами сходим в нашу любимую кофейню поболтать? – Лили незаметно подмигнула сестре.

Девушки так и сделали, несмотря на слабые протесты парней. Но аргумент, что девичьи секретики им будут неинтересны, все же на них подействовал. Эрик повел Райнара в свою бойцовскую школу, а девушки пошли в кофейню.

– Сестренка, я не все рассказала ребятам! – округлила глаза Лили. – Там, в зеркале я познакомилась с нашей с тобой покойной бабушкой Дейлой Креймод. И она просила нас с тобой помочь отцу избавиться от пристрастия к вину, иначе он рискует спиться.

– Вот это да! – поразилась Айвена. – Я плохо помню бабушку, она умерла, когда я была совсем маленькой. А тебе повезло с ней пообщаться. Только как нам уберечь папу от его привычки?

– Пока не знаю. Но бабушка сказала, что мы с тобой точно справимся и что-нибудь придумаем.

– Ну, две головы всегда лучше, а у нас они светлые, – засмеялась Айвена.

– Это у тебя светлая, а у меня рыжая, – улыбнулась в ответ Лили. – Но это еще не все.

– Есть еще секретик, сестренка? – в глазах Айвены вспыхнул огонек нетерпения.

– Да, и я не стала говорить об этом в присутствии Райнара, – потупилась Лили. – Понимаешь, там, в Зазеркалье, на мне была корона..

– Ух ты, здорово! – восхтилсь Айвена. – Значит, ты точно выйдешь замуж за Райнара!

– Ох, сестра, не знаю… – вздохнула Лили. – Отражение мое задавало правильные вопросы, хотя и болтало глупости про богатство и статус. Я не уверена, что смогу выдержать постоянное внимание толпы и прессы. Вот ты собираешься замуж за Эрика, и он точно станет когда-то конунгом, как его отец и дед. А ты – королевой. Ты готова к этому?

– Знаешь, сестренка, вполне. Я закаленная с детства, потому что дружить было не с кем, меня постоянно окружали завистники и сплетники, – усмехнулась Айвена. – Так что я знаю цену такому окружению, не обольщаюсь на лесть и никому из них не верю. Подходящие качества для королевы, не находишь?

– Да, тут мы с тобой отличаемся, – задумалась Лили. – Я в этом смысле простофиля. Знаешь, если бы не записка Райнара с цитатой Деваса, я бы так и думала, что столкнулась со странной, но безобидной старухой, а не ламией. Дурацкая привычка – всегда думать о людях хорошо, равняя их с собой и своим окружением. И часто оказывается, что делаю это напрасно.

– О нет, я никогда не стану наделять незнакомых людей добродетелями, пока они не проявят себя в деле! – воскликнула Айвена. – Может, из-за этого я упустила знакомство с по-настоящему хорошими людьми… Ну так что ж? Что толку в их хорошести, если их нет в моем кругу общения? Все, кто мне нужен, рядом со мной. Быть хорошей для всех я не собираюсь.

– Но ты ведь и к Эрику поначалу была уж слишком строга… – засмеялась Лили. – Могла и оттолкнуть парня.

– Но ведь не оттолкнула же! Коли Эрику было нужно, он проявил упорство и прорвался сквозь ледяной прием с моей стороны, – лицо Айвены светилось счастьем при упоминании имени любимого. – Я вообще уверена, что когда мужчина хочет быть с любимой женщиной, его ничто и никто не остановит. Разве что природная стихия может помешать, ну там ураган или снежная буря. И то – временно. А если мужчина находится рядом и не добивается девушку, значит не сильно влюблен. Если увлечен вообще.

Лили было горько сознаться себе, что сестра права, и, вероятно, Райнар не испытывает к ней глубоких чувств, ведь никто не мешает ему действовать. А вот Йоран только что уехал в Феррстад, а уже прислал почтовым дилижансом весточку. И не отцу, а ей лично. Написал, что скучает по прогулкам и разговорам в саду, по своей стройке больницы, что сынишка выздоравливает, что скоро вернется в Лоргрин и обязательно придет к ней в гости. К ней, не к родителям даже.

Не совершает ли она, Лили, ту же ошибку, что и тысячи девушек, оправдывая безразличие молодого человека массой отговорок: он-де робкий, стеснительный, у него много дел, он еще не готов с браку по материальным соображениям и прочая, примерам несть числа.

С такими оправданиями можно сидеть до старости, отталкивая от себя достойных молодых людей, теряя время и шансы на создание семьи.

А семью Лили очень хотелось. Она мечтала о надежном, любящем муже, теплом доме, веселых розовощеких детках. Йоран написал, что, возможно, привезет с собой в столицу сына. Интересно было бы с ним познакомиться и узнать, у него такие же голубые глаза и светлые волосы, как у отца? Или он похож на маму, которую никогда не знал? Почему-то от мыслей об этом чужом ей мальчике, лишенном материнской ласки, у девушки сжалось сердце и потеплело в груди.

Словом, Йоран опять крепким мужским плечом незаметно оттеснил своего молодого соперника (да и соперника ли?) из мыслей Лили куда-то на окраину ее сознания и пока твердо занял пьедестал победителя.

Глава 33. Иногда мужья удивляют приятно

Герцогиня Ирма Креймод никогда и никому не подавала вида, что не очень-то счастлива в браке. Единственный раз, когда она призналась себе в этом, – это во время последнего откровенного разговора с дочерью. Айвена каким-то образом умеет расположить к себе любого так, что человек начинает делиться с ней сокровенным, даже если раньше такого намерения не возникало. Причем, Ирма понимала, что дочь несмотря на свои крепкие магические знания, полученные в Академии, никогда не использовала их, чтобы кого-то разговорить. Несмотря на ее холодноватую снежную красоту, она излучала тепло, около нее хотелось согреть душу и израненное сердце. И Ирма удивилась, насколько ей стало легче, когда она выговорилась.

Да, Ангус никогда не любил ее и изменял ей напропалую, где только мог. Вон до брака даже незаконнорожденную дочку прижил. Да и ее ли одну? Никто не знает, сколько у него детей разбросано по четырем ланам. Знала ли Ирма Римлиг, когда судьба свела ее с красавцем-герцогом о его репутации записного ловеласа? Конечно, знала. Но ее тянуло к нему, словно магнитом, будто бы ей в Книге судеб было предписано испить горькую чашу с Ангусом до дна, и она не смела противиться небесам.

Возникали ли у нее мысли о разводе? Возникали, но, эти мысли, словно перелетные птицы, тут же вылетали у нее из головы, потому что она понимала, что у нее не хватит силы воли на то, чтобы вынести осуждение своего круга. Одно ее радовало в этом браке – рождение дочери. Айвена, красавица и умница, стала радостью для материнского сердца. Ради того, чтобы дочь жила в полной семье, Ирма готова была терпеть от Ангуса любые издевательства. Слава Девасу, до рукоприкладства он не доходил, но, выпив, весьма изощренно и тонко измывался над женой психологически.

Но Ирма уже привыкла к этому, и если первые годы тайком лила слезы, то сейчас не обращала внимание на желчные высказывания мужа. Ее тревожило другое: его категорический настрой против семейства Бриггенов. Муж настолько не переносил его представителей, что его не останавливал даже их королевский статус и выгоды, которые сулило бы родство с ними. Ирма ломала голову, как объяснить конунгу Ингвару и королеве Элле, почему она придет к ним по их приглашению на обед в одиночку. Муж категорически отказался посетить королевский дворец. Ирма думала, что, может, оно и к лучшему, потому что вспылив или перебрав со спиртным, он мог бы наговорить лишнего, лишив таким образом дочь блестящего будущего. Ведь Эрик – единственный сын конунга, разве может быть более желанный жених во всем Дрокенсвёрде? К тому же Айвена сильно влюблена в него.

«Какая великолепная и счастливая королева может получиться из моей красавицы!» – думала Ирма, когда вдруг услышала крик мужа из малой гостиной. «Ну вот, раз он там, значит, опять «дегустирует», – Ирма с горечью понимала, что вечер не обойдется без скандала и нехотя направлялась к мужу.

Ангус, бледный, с залегшими под глазами темными тенями, лежал на диване. Увидев жену, он рукой подозвал ее к себе. На столике стоял недобитый бокал с красным вином.

– Ирма, сядь рядом, – слабым голосом попросил он жену. – Посиди со мной.

Ирма присела около мужа. Слышать и видеть его таким было непривычно. Место горечи в ее душе заняла тревога: все-таки близкий человек. Да и по-прежнему любимый.

– Ангус, дорогой, что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь? – Ирма положила теплую маленькую ладонь на холодную руку герцога.

– Сердце… – Ангус показал на левую сторону груди, – здесь что-то точит и свербит…

– Дорогой, надо послать за доктором! – Ирма рванулась, но муж схватил ее за руку.

– Не уходи, я не хочу быть один.

– Милый, ты не один, в доме полно слуг, с минуты на минуту придет Айвена, да и я никуда не ухожу, только дам распоряжение.

– Айвена… – Ангус приподнял веки своих все еще красивых глаз цвета льда и морщинки возле них разгладились. – Наша девочка все еще продолжает бредить этим мальчишкой?

– Ты имеешь в виду Эрика эр-Бриггена? – осторожно спросила Ирма, не желая спровоцировать скандал.

– Бриггена, да, Бриггена… – Ангус закрыл глаза и не поднимая их тихо произнес, – Бриггены всегда оказывались впереди Креймодов, всегда. Это несправедливо! Чем я хуже Ингвара?

– Дорогой, для меня – так ты лучше любого из Бриггенов в сто раз! Но судьба предоставляет им шансы научиться быть царственными особами, тогда как у Креймодов эти черты, присущие конунгам, в крови уже изначально. Девас каждый раз, когда мы воплощаемся, учит нас чему-то новому. Кто не умел быть кем-то в прошлой жизни, учится этому в новом воплощении. Ты не стал конунгом, хотя, безусловно, достоин этого, только потому что был им когда-то и научился этому. Теперь ты учишься быть благотворителем и бессребренником. Поэтому ты получил в этой жизни богатство – чтобы делиться им.

Ирма, увлекшись не заметила, что Ангус начал засыпать. Веки у него все чаще опускались, и Ирма даже не понимала, слышал ли он хоть что-то из сказанного ею.

Вдруг муж открыл глаза и почти четко произнес:

– А я все равно одержу над ними победу!

– Над кем, Ангус?

– Над Бриггенами! Моя дочь станет впоследствии королевой! Моя дочь, урожденная Креймод.

И с этой радующей его мыслью герцог Креймод заснул со счастливой улыбкой.

Ирма вздохнула с облегчением. По правде, ее совершенно не занимала какая-то там победа над Бриггенами, но если эта мысль успокаивала ее мужа, что ж, пускай тешит свое самолюбие хоть так. По крайней мере, он смирился с предстоящим браком Айвены и Эрика и не станет чинить препятствий. А это самое главное.

Ну и вопрос с посещением дворца в одиночку решился сам собой: Ирма сможет с чистой совестью сообщить королевской чете, что муж приболел. Она довольно улыбнулась, еще не до конца веря, что все так удачно и легко складывается. «Иногда мужья удивляют приятно!», – думала герцогиня, ожидая дочь, чтобы поделиться с ней радостной новостью.

Глава 34. Варвары

Этой ночью Эрику не спалось. Необъяснимая тревога кралась в его душу, как невидимый хищник, выслеживающий добычу. Тихо, незаметно, на мягких лапах все больше и больше отвоевывала себе пространство, заполняя его собой без остатка. Эрик встал с постели и подошел к окну. На него настороженно смотрела бледная луна, постепенно оформляющаяся в полный диск.

«До полнолуния осталось чуть больше недели, – задумался принц. – Близится испытание Айвены. Конечно, я волнуюсь за нее. Вон Лили-то пришлось несладко. Что же ждет мою любимую в Башне Стража Запада?»

Он кое-как заснул, но как следует выспаться ему не удалось. Рано утром к нему прибыл посыльный от конунга с письмом. Тот немедленно требовал, чтобы сын явился к нему для серьезного разговора. Эрик наскоро умылся, оделся и недоумевая отправился в дворцовое крыло конунга. Он не понимал, чем могла быть вызвана такая спешка. Одно он знал твердо: это никоим образом не касается его будущей свадьбы с Айвеной. Вчера его родители и мать девушки встречались на королевском обеде по случаю помолвки и пришли к полному согласию в этом вопросе. Свадьба должна состояться через три месяца, и Эрик был уверен, что так оно и будет.

И он не ошибся, дело было вовсе не в их отношениях с Айвеной. Конунг Ингвар встретил сына бледным, лихорадочный блеск серых глаз с покрасневшими белками говорил о ночной бессоннице.

– Здравствуй, отец! К чему такая срочность? Что-то произошло? – поспешил узнать Эрик, чувствуя, что ответ конунга не принесет ничего хорошего.

– Да, сын, – у Ингвара напряглись желваки на лице, а черты лица сурово заострились.

– Сегодня ночью наши разведчики донесли, что из района Нордического моря на берег лана Сноварген высадилось судно с пиратами неизвестного происхождения. Как выразился один из осведомителей – «какой-то сброд без совести и веры». Они проникли через Великие озера прямо к Грейден-холлу и заняли его.

– Захватили Грейден-холл?! – воскликнул Эрик. – Это же вотчина мамы!

– Да, – мрачно отозвался конунг.

Он помнил свои поездки к Элле в Грейден-холл, как там они признались друг другу в любви. Там они зачали сына… Эти воспоминания теперь жгли его душу.

– Там уже почти никого не оставалось, кроме Греты со старым Ольгердом, Марты с пастухом Индриком, ее мужем, и двумя дочерьми. Когда напали на замок, Марта с Индриком и дочерьми были в соседней деревне на празднике. Ольгерд схватив старое ружьишко пытался как-то защитить дом, но что мог сделать слабый старик против нескольких дюжин здоровых дикарей? Он сумел выстрелить и повалить одного из них, но был тут же зарублен мечом варвара.

Эрик остолбенел. Он помнил старого Ольгерда, который рассказывал ему старинные предания про оборотней и учил таскать пирожки с черникой из кухни Греты., когда Эрик приезжал с бабушкой Гвендой навестить родные пенаты. Кровь в жилах у него закипела от ярости. В уголке глаза предательски блеснула слеза, но он подавил ее усилием воли.

– Потом подоспели еще дикари с судна. Сколько их всего, не знаю. Они разместились в комнатах Грейден-холла, как у себя дома, – продолжил свой рассказа конунг. – Хотя едва ли эти варвары видели что-либо подобное в своих жалких хижинах. Когда вернулась Марта с семейством, дикари чуть было не снасильничали ее дочерей-близняшек Миру и Фиру, коим от роду по шестнадцать лет. Но их вождь запретил, сказав, что за невинных девок они выручат больше денег на невольничьем рынке. Они заставили Индрика зарезать овец, а Марту и старую повариху, обезумевшую от потери мужа, готовить им мясо. Очистили все винные запасы в погребе. Пока они спали, пьяные, Индрик сумел добежать до ближайшей почтовой заставы с сообщением. Но потом он вернулся к родным, чтобы быть рядом.

– Что вообще о них известно? – Эрик непроизвольно сжал кулаки, на лице заиграли желваки, и он стал копией Ингвара в молодости.

– Живут они где-то на скалистых островах в Нордическом море, называют себя викиями. Верховодит ими вождь. Известны как хорошие мореходы, которые ограбили уже всех своих соседей. Теперь вот добрались до нашего континента. Промышляют они набегами и грабежами, безжалостно убивают стариков, а молодежь охотно берут в плен в качестве рабов. Да не для себя, а для продажи. Сами они рабов практически не имеют, разве что есть немного у вождя.

– Раз так, значит добыча им нужна постоянно. Значит, на Грейден-холле они не остановятся, отец.

– Да, сын, ты прав, – Ингвар нервно ходил по комнате, вспоминая свой разговор с отцом перед походом на каридасов. Как же циклична история! У каждого поколения своя война, и от этого никуда не деться, увы…

– Когда выступаем отец? – Эрик чувствовал напряжение в мышцах, казалось, их наполняет огненная мощь, которая требует выхода.

– Я уже разослал гонцов управителям ланов Сноварген, Лилльсольм и Феррстад, чтобы они выслали свои дружины в Сноварген как можно скорее. Думаю, в течение двух дней они соберутся в назначенном месте. Дружина Сноваргена первой примет бой, перекрывая путь викиям на столицу лана – Лиссберг. А затем с трех концов наши дружины подтянутся и ударят по варварскому сброду!

– Отец, позволь мне начать сбор дружин.

– Да, Эрик, начинай, – конунг стряхнул с себя ненужные сейчас эмоции и вновь стал собранным. – Ты будешь руководить своей дружиной, а второй – кай Аттель. Ну ты его помнишь, Королек который?

– Конечно, помню, отец! – Ему Эрик доверял, как самому себе.

– А поведу вас всех я, – Ингвар посмотрел на сына, предвидя возражения и пресекая их одним только взглядом. – Сын, в трудное время конунг должен быть со своим народом и со своим войском. А пока мы там разбираемся с викиями, твоя мама – королева Элла – прекрасно управится с делами. Она у нас умница, ты же знаешь.

Ингвар улыбнулся при упоминании имени своей жены и тут же нахмурился, представив себе неизбежную сцену прощания перед походом. Когда он ушел на войну с каридасами, он не смог попрощаться с невестой из-за обстоятельств. Но в этот раз ему придется увидеть слезы своей жены.

– Эрик, обязательно попрощайся с невестой. Слышишь? – обратился он к задумавшемуся сыну. Тот поднял голову и вопросительно посмотрел на отца.

– Ее образ будет оберегать тебя в бою. Итак, завтра на рассвете выступаем.