Текст книги "Вторая модель"

Автор книги: Эрик Фрэнк Рассел

Соавторы: Филип Киндред Дик,Генри Бим Пайпер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

Глава 5

Многоцветные блики рассеялись в серой мгле гиперпространства. Пятьсот часов до Танит. Гуат Кирби запирал панель управления, торопясь вернуться к своей музыке. Ван Ларч направился к мольберту и краскам, Алвин Каффард – к неоконченной работающей модели чего-то, что он так и не успел собрать, когда «Немезида» завершила прыжок у Аудумлы.

Траск же направился в корабельную библиотеку и запросил список книг на тему "История, старотерранская". Список, благодаря усилиям Харкамана, оказался длинным, и Лукас ввел дополнительное условие: "Гитлер Адольф". Харкаман оказался прав – все, что может произойти в истории человеческого общества, уже где-нибудь и когда-нибудь произошло. Гитлер мог помочь Лукасу понять Заспара Маканна.

К тому времени когда на экранах засияло золотое танитское солнце, Лукас уже знал почти все об Адольфе Гитлере, именуемом также Шикльгрубером, и с сожалением понял, что огни цивилизации на Мардуке скоро погаснут.

Кроме "Ламии", лишенной привода Диллингема и набитой под завязку тяжелыми ракетами и системами дальнего обнаружения, на орбитальном дежурстве над планетой стояли "Королева Флавия" и "Бич пространства". Полдюжины судов крутилось над самой границей атмосферы: гильгамешец, один из грузовиков на линии Грам-Танит, пара свободных викингов и новый звездолет незнакомой Лукасу конструкции. Запросив лунную базу, он узнал, что это "Богиня солнца" с Аматерасу.

Тамошние жители на год обогнали самые смелые надежды Лукаса. Отто Харкаман ушел на "Корисанде" грабить и торговать. В Ривингтоне Лукаса ждал его кузен, Никколай Траск. Когда Лукас спросил его, а как же баронство, Никколай выругался.

– Не знаю я ничего о Трасконе. Я вообще больше к Траскону касательства не имею. Траскон теперь находится в собственности нашей возлюбленной – точнее сказать, траханной – королевы Эвиты. Теперь у Трасков на Граме не хватит своей земли, чтобы могилу выкопать. Видишь, что ты наделал? – горько добавил он.

– Не надо тыкать меня носом, Никколай, – ответил Лукас. – Если бы я остался на Граме, то помог бы возвести Энгуса на трон, и все кончилось бы примерно так же.

– Все могло обернуться и иначе, – возразил кузен. – И теперь ты можешь привести на Грам свои корабли и сесть на трон сам.

– Нет. На Грам я не вернусь. Танит теперь мой мир. Но от подчинения Энгусу я откажусь. Торговать я могу с Морглесом, Жуайёзом или Фламбержем.

– Не стоит. Ты можешь сажать корабли в Ньюхейвене или Биггльспорте. Граф Лионель и герцог Джорис отказались поддерживать Энгуса. Они не отправляют ему солдат, изгнали его сборщиков налогов – тех, кого не повесили, – и оба строят собственные корабли. Энгус их тоже строит. Не знаю, хочет ли он завоевать Биггльспорт и Ньюхейвен или же напасть на тебя, но года не пройдет, как начнется война.

"Добрая надежда" и "Попутный ветер" вернулись на Грам – их капитаны были из числа новых фаворитов короля Энгуса. "Черная звезда" и "Королева Флавия" (капитан которой с презрением игнорировал приказ перекрестить ее в "Королеву Эвиту") остались. Теперь оба корабля подчинялись Танит, а не Граму. Капитан уордхейвенского грузовика отказался везти груз в Ньюхейвен – дескать, зафрахтовал его король Энгус, и прочие ему не указ.

– Ладно, – ответил ему Траск. – Тогда можешь больше в этой системе не появляться. Приведешь свою посудину под гербом Энгуса Уордхейвенского – будем стрелять.

Он приказал стряхнуть пыль с регалий, которые надевал при съемках последнего послания к Энгусу. Поначалу он хотел объявить себя королем Танитским, но лорд Вальпрей, барон Ратмор и кузен Никколай дружно отсоветовали.

– Назовись просто князем Танитским, – порекомендовал Вальпрей. – На твою здешнюю власть титул никак не повлияет, а если ты предъявишь права на грамский трон, никто не скажет, что ты чужепланетный король, аннексирующий чужие владения.

Ничего подобного Лукас делать не собирался, но Вальпрей был так серьезен, что оставалось только пожать плечами. В конце концов, титул ничего не решает.

Так что он взошел на трон независимого княжества Танитского и отказался от сюзеренитета "Энгуса, герцога Уордхейвенского, самозваного короля Грамского". Сообщение послали с пустым грузовиком, а копию отправили графу Ньюхейвенскому вместе с товаром на "Богине солнца", первым звездолетом, прибывшим на Грам из Старой Федерации.

Через семьсот пятьдесят часов после возвращения «Немезиды» из последнего микропрыжка вышла «Корисанда-2». Харкаману тут же сообщили и о битве у Аудумлы, и о разрушении «Йо-Йо» и «Авантюры». Сам он поначалу сказал только, что удачно пограбил и привез немалую добычу. До странного разнообразную, как подметил Лукас, стоило капитану начать перечисление.

– Ну да, – ответил Харкаман. – Из вторых рук добыча. Мы ее взяли на Дагоне.

Дагон был базой космических викингов, основанной неким Федригом Баррагоном. К ней было приписано несколько кораблей, включая пару под командованием сыновей-полукровок Баррагона.

– Корабли Федрига напали на одну из наших планет, – объяснил Харкаман. – Ганпат. Два города разграбили, один спалили, убили уйму туземцев. Я узнал об этом от капитана Равалло с "Черной звезды" на Индре; он только что вернулся с Ганпата. Беовульф был по дороге, так что мы завернули туда и обнаружили, что "Погибель Гренделя" готова к полету. – Так назывался второй из построенных на Беовульфе кораблей. – Втроем мы отправились на Дагон, разнесли один из кораблей Баррагона, второй вывели из строя и выпотрошили базу. Тамошнюю колонию гильгамешцев трогать мы не стали – пусть разнесут на хвосте, что мы сделали и почему.

– Князю Виктору Шочитльскому будет о чем подумать, – ответил Траск. – А где остальные корабли?

– "Погибель Гренделя" вернулась на Беовульф с заходом на Аматерасу. А "Черная звезда" пошла на Шочитль. С визитом вежливости к князю Виктору. Равалло заснял почти всю дагонскую операцию на пленку. Потом он еще на Джаганнат завернет, К Никки Грэфему.

Действия Лукаса в отношении его величества короля Энгуса Харкаман одобрил.

– Нам вообще нет нужды связываться с Клинковыми мирами. Промышленность у нас своя, мы обеспечиваем себя сами. А торговать можно с Беовульфом и Аматерасу, и с Шочитль, Джаганнатом и Хотом, если уговорим торговые миры оставить друг друга в покое. Жаль, что с Мардуком не удалось заключить договор. – Харкаман вздохнул и пожал плечами. – Наши внуки, наверное, будут грабить Мардук.

– Думаешь, дойдет до этого?

– А как по-твоему? Ты был там и видел все сам. Варвары набирают силу; у них есть вождь, и они объединились. Любое общество зиждется на фундаменте варварства. На людях, которые не понимают цивилизации, а если бы поняли – отказались бы с отвращением. Автостопщики. Они не создают ничего и не ценят созданного другими. Они думают, что цивилизация просто существует, а им остается лишь наслаждаться ее плодами – роскошью, комфортом, высокой платой за ничтожный труд. Ответственность? Ха! А правительство на что?

Траск кивнул.

– А теперь автостопщики решили, что знают аэромобиль лучше тех, кто его создал, и тянутся к рулю. Заспар Маканн сказал, что разрешает, а он же вождь! – Лукас прервался, чтобы налить бренди из графина. Графин они взяли на Пушане. Четыреста лет назад на этой планете республику свергла диктатура, та раскололась на дюжину локальных диктатур, и теперь планета скатилась на доиндустриальный уровень. – Но я все равно не понимаю. По пути домой я много читал об этом Гитлере. Не удивлюсь, если и Маканн читал – он пользуется всеми его трюками. Но Гитлер пришел к власти в стране, раздавленной поражением в войне. На Мардуке войны не было уже два поколения, да и та не лучше фарса.

– Гитлера к власти привела не война, а то, что потерял доверие правящий класс его страны, те, кто движет культурой. Не нашлось никого, кто взял бы на себя ответственность, от которой отказались самозваные варвары. На Мардуке правящий класс дискредитировал себя сам. Он стыдится своих привилегий и уклоняется от обязанностей. Он начинает полагать, что массы ничуть не хуже его, хотя это, очевидно, не так. Он отказывается применить силу даже для самосохранения. А их демократия позволяет своим врагам прикрываться ее же принципами.

– Слава Богу, такой демократии, если можно применить это слово, у нас на Клинковых мирах нет, – ответил Лукас. – И наши правители не стесняются своей власти, наш народ не пытается проехать за чужой счет и не лезет к власти, если его не притеснять. А у нас тоже не все ладно.

Династическая война двухвековой давности на Морглесе, все еще вспыхивающая порой. Война Оаскарсанов с Элмерсанами на Дюрандале, в которую ввязался Фламберж, а теперь и Жуайёз. Ситуация на Граме, быстро приближающаяся к критической.

Харкаман согласно кивнул:

– А знаешь почему? Наши правители сами варвары. Ни один из них – ни Напольон Фламбержский, ни Родольф Экскалибурский, ни Энгус полу-Грамский – не предан цивилизации, да и вообще чему бы то ни было, кроме собственной персоны. Это верный признак варвара.

– А чему предан ты, Отто?

– Тебе. Ты мой вожак. И это тоже признак варвара.

Прежде чем Лукас покинул Мардук, адмирал Шефтер отправил на Гимли корабль, чтобы расследовать деятельность "Честного Чорриса"; пинас с небольшим экипажем должен был дождаться прибытия корабля с Танит. Лукас отправил туда Боука Вальканхайна.

С Грама прибыла "Синяя комета" Лионеля Ньюхейвенского с грузом бытовых товаров. Капитан хотел купить гадолиния и плутония: граф Лионель спешно строил новые корабли. Ходил слух, что Омфрей Гласпитский предъявил права на трон Грама – сестра его прабабушки была замужем за прадедушкой Энгуса. Права были сугубо формальные, если бы претендента не поддерживал людьми и кораблями король Конрад Альтеклерский.

Барон Ратмор, лорд Вальпрей, Лотар Фэйл и прочие беженцы с Грама подняли шум, требуя от Лукаса собрать флот, вернуться и сесть на трон самому. Харкаман, Каффард, Вальканхайн и прочие викинги так же бурно выступали против. Харкаман еще не забыл, как лишился первой "Корисанды" на Дюрандале, а остальные не желали вмешиваться в клинковские дрязги. Вновь послышались голоса, призывающие Лукаса назваться королем Танитским.

Ни того ни другого Лукас делать не стал. В результате разочарованы оказались обе стороны. На Танит наконец-то пришла большая политика – возможно, то был знак прогресса.

А еще был заключен Хеперанский договор между Княжеством Танит, Содружеством Беовульфа и Планетной лигой Аматерасу. Хеперане согласились допускать на своей территории строительство военных баз, обеспечивать их рабочей силой и посылать в более развитые миры студентов. Танит, Беовульф и Аматерасу обязались совместно защищать Хеперу, свободно торговать друг с другом и помогать военной силой.

Это был знак прогресса, без всякого сомнения.

С Гимли вернулся «Бич пространства», и Вальканхайн доложил, что о «Честном Чоррисе» на планете и не слыхали. Викингов поджидал пинас мардуканского космофлота, команда которого состояла исключительно из офицеров, в основном разведчиков. Судя по их словам, расследование зашло в тупик. Капитан «Чорриса» заявлял, что он простой межзвездный торговец, и подтверждал это документами на владение кораблем и напирал на то, что является гражданином Планетной республики Атон. В результате не успела разведка его как следует допросить, как «Чорриса» спас атонский посол, направивший мардуканскому министру иностранных дел многословный протест. Партия народного благосостояния тут же накинулась на этот случай и окрестила следствие необоснованным преследованием гражданина дружественной державы по наущению продажных шавок Гильгамешского межзвездного заговора.

– Вот так, – подытожил Вальканхайн. – Иными словами, на носу выборы и власти боятся испугать потенциальных избирателей. Так что флот закрыл расследование. Весь Мардук боится Маканна. А что, если между ним и Дуннаном существует связь?

– Это мне уже приходило в голову. После битвы при Аудумле на торговые планеты Мардука нападений не случалось?

– Парочка. "Болид" заявился недавно на Аудумлу, но там столкнулся с парой мардуканцев, да и "Победительницу" подлатали достаточно, чтобы поднять с планеты. Так что "Болид" удрал.

Рассчитав время между уничтожением "Авантюры" и "Йо-Йо" и появлением "Болида", Лукас вычислил максимальное расстояние от Аудумлы, на котором могла находиться база – семьсот световых лет. В этом радиусе находилась и сама Танит.

Он послал Харкамана на "Корисанде" и Равалло на "Черной звезде" посетить торговые миры Мардука в поисках кораблей Дуннана и обменяться информацией с мардуканским космофлотом. Об этом решении он пожалел почти сразу же; гильгамешский корабль, вышедший на орбиту Танит, принес весть, что князь Виктор собирает на Шочитль флот. Траск послал предупреждения на Аматерасу, Беовульф и Хеперу.

Из Биггльспорта на Граме прибыл тяжеловооруженный грузовик. В дюжине округов планеты вспыхивали бои – сопротивление попыткам короля Энгуса собрать хоть какие-то налоги, налеты неизвестных лиц на поместья, конфискованные у предполагаемых предателей Гарваном Спассо, удостоенным уже графского титула. Ровард Грауффис был мертв – отравлен, по слухам, не то Спассо, не то королевой Эвитой, не то обоими. Несмотря на угрозу с Шочитль, некоторые бывшие уордхейвенцы стали поговаривать о том, чтобы послать флот на Грам.

Менее чем через тысячу часов после отлета вернулся Равалло на "Черной звезде".

– Я отправился на Гимли, – сказал он, – и не пробыл там пятидесяти часов, как явился мардуканский звездолет. Они были рады меня видеть; им не пришлось посылать на Танит пинас. Я привез тебе новости и пару пассажиров.

– Пассажиров?

– Да. Узнаешь, когда приземлимся. И не позволяй господам в сюртуках и с бакенбардами к ним приближаться, – посоветовал капитан. – А то разнесут еще по всей Галактике.

Пассажирами оказались Люсиль, принцесса Бентрик, и ее сын, юный граф Равари. Траск немедленно приказал подать обед к себе в апартаменты; кроме него и гостей, присутствовал только капитан Равалло.

– Я не хотела покидать мужа и особенно не хотела докучать вам здесь, князь Траск, – начала принцесса, – но муж настоял. Всю дорогу от Гимли мы прятались в капитанской каюте; о нашем присутствии на борту знали лишь несколько офицеров.

– Маканн победил на выборах, верно? – спросил Лукас. – И принц Бентрик не хочет, чтобы вас и Стивена использовали как заложников?

– Верно, – согласилась принцесса. – Маканн не победил формально, но фактически – да. Большинства в палате представителей не набрал никто, но Маканн организовал коалицию с несколькими мелкими партиями и, стыдно признаться, с немалой частью Партии верных монархистов – неверных монархистов, я их зову. Они тут же выдумали какой-то новый лозунг насчет "политики завтрашнего дня" – интересно, что это значит?

– Если не можешь побить их – иди за ними, – перевел Траск.

– Если не можешь побить их – прислуживай им, – вставил граф Равари.

– Мой сын озлоблен, – вздохнула принцесса. – Да и я чувствую горечь.

– Но это представители, – сказал Лукас. – А что остальное... правительство?

– При поддержке мелких партий и наших неверных монархистов Маканн получил большинство в палате делегатов. Месяц назад большинство из них открестилось бы от Маканна как от чумы, а теперь из ста двадцати делегатов его поддерживают сто. Маканн, конечно, стал канцлером.

– А премьер-министром? – осведомился Траск. – Андрей Дуннан?

Принцесса недоуменно глянула на него:

– О нет. Премьер-министр – кронпринц Эдвард. Нет, барон Крэгдейл. Это не королевский титул, поэтому он является премьер-министром не как член королевского рода, хотя я даже не пытаюсь понять, как такое возможно.

– Если не можешь... – начал мальчик.

– Стивен! Я запрещаю тебе говорить такие вещи о... бароне Крэгдейле. Он искренне верит, что выборы выражают народную волю, и его долг – склониться перед ней.

Лукас хотел бы, чтобы рядом сидел Отто Харкаман. Тот бы мог, не переводя дыхания, перечислить сотню великих держав, рассыпавшихся в прах, потому что их правители верили, будто их долг – склоняться, а не править, и не могли пролить кровь своего народа. Эдвард был бы достоин восхищения и уважения как мелкопоместный барон. Но то, что он занял пост премьер-министра, было катастрофой.

Лукас поинтересовался, вытащили ли уже "народные стражники" пистолеты из подпола.

– О да. Вы оказались правы – они были вооружены с самого начала. И не только пистолетами. У них имелись боеходы и пушки. Как только сформировалось новое правительство, им предоставили статус отдельного рода войск в планетной армии. Они заняли все полицейские участки планеты.

– А король?

– Он терпит, пожимает плечами и бормочет: "Я тут просто царствую". А что ему еще остается? Мы разбазаривали власть монарха последние три столетия.

– А что делает принц Бентрик? И почему он решил, что вас могут взять в заложники?

– Он будет драться, – ответила принцесса. – Не спрашивайте, как и чем. Может, станет партизаном в горах. Не знаю. Но даже если он не сможет победить их, он не пойдет за ними. Я хотела остаться и помочь ему, но он сказал, что лучше всего будет, если мы с сыном уедем в укромное местечко, чтобы он не боялся за нас обоих.

– Я тоже хотел остаться, – добавил мальчик. – Я бы дрался с ним вместе. Но папа велел мне заботиться о маме. И если его убьют, я должен отомстить за него.

– Вы говорите как клинковец, я это заметил еще раньше, – сказал ему Лукас. Поколебавшись, он повернулся к принцессе Бентрик. – Как малышка Мирна? – спросил он и осторожно добавил: – И госпожа Валери?

Она казалась ему такой близкой, реальной: синие глаза, смоляные волосы – куда реальнее, чем долгие годы была для него Элейн.

– В Крэгдейле, – ответила принцесса. – Там они в безопасности. Надеюсь.

Глава 6

Попытка скрыть присутствие на Танит жены и сына принца Бентрика была, конечно, излишней предосторожностью. Даже если новости и просочатся на Мардук через Гильгамеш, им придется преодолеть вначале семьсот световых лет, а потом еще тысячу. Для принцессы Люсиль лучше было наслаждаться ривингтонским светским обществом (пусть немногочисленным) и хоть ненадолго забыть о тревоге за мужа. Юного графа Равари в его десять лет – нет, уже двенадцать: Лукас покинул Мардук полтора года назад – отвлечь было легче. Он наконец попал к настоящим космическим викингам, на планету викингов, и теперь пытался побывать везде и увидеть все одновременно. Без сомнения, он уже представлял себя могучим викингом, возвращающимся на Мардук во главе огромной армады, чтобы спасти отца и короля из лап Заспара Маканна.

Траск был этому только рад; его способность представлять из себя радушного хозяина оставляла желать лучшего. У него хватало забот, и все они носили одно и то же имя: князь Виктор Шочитльский. Лукас подробно расспросил Манфреда Равалло. Тот удостоился беседы с князем, во время которой тот был холодно-вежлив и говорил о пустяках. Подчиненные князя были настроены откровенно враждебно. Помимо гильгамешцев и странствующих торговцев, на орбите и в порту Шочитль находилось пять звездолетов, из них два принадлежащих самому Виктору плюс большой вооруженный грузовик, прибывший с Альтеклера, когда "Черная звезда" уже улетала. Вокруг доков и посадочных площадок наблюдалась странная суета – видимо, шли приготовления к какой-то серьезной операции.

От Шочитль до Танит более тысячи световых лет. Так что мысль о превентивном ударе Лукас отбросил сразу же. Его корабли могли прилететь на незащищенную Шочитль, а вернувшись, обнаружить Танит разбомбленной врагом. В космических войнах такое бывало не раз. Оставалось только терпеливо ждать атаки Виктора и, отбив ее, контратаковать, если останется чем. Князь Виктор, вероятно, рассуждает так же.

Об Андрее Дуннане вспоминать совершенно не оставалось времени; лишь изредка Лукас мечтал, чтобы Харкаман прекратил бесполезную охоту и вернул наконец "Корисанду" на базу. Он нуждался и в пушках корабля, но еще больше – в уме и хитрости капитана.

С Шочитль через гильгамешцев просачивались новости. На планете остались только два корабля – вооруженные торговцы. Князь Виктор и остальные ушли в гиперпространство приблизительно за две тысячи часов до того, как новость нагнала Лукаса. Чтобы долететь со своей базы до Танит, князю Виктору потребовалось бы вдвое меньше времени. На Беовульф он тоже не полетел – оттуда до Танит было шестьдесят пять часов лету. Не было его ни на Аматерасу, ни на Хепере. Сколько кораблей составляло эскадру Виктора, в точности никто не знал – минимум пять, возможно, и больше. Они могли проскользнуть незамеченными в систему Танит и затаиться на внешних мирах. Лукас послал Вальканхайна и Равалло проверить одну за другой все планеты системы, но они ничего не нашли. Во всяком случае, Виктор Шочитльский не притаился за углом, только и выжидая случая напасть на беззащитную Танит.

Но куда-то он все же летел и вряд ли с добрыми намерениями. Предугадать, когда корабли Виктора появятся на Танит, было невозможно. Оставалось ждать. Лукас не сомневался, что любой захватчик, выйдя из гиперпространства, нарвется на серьезные неприятности. Вокруг Танит кружили "Немезида", "Бич пространства", "Черная звезда" и "Королева Флавия", переоборудованная "Ламия" и несколько свободных викингов, в том числе "Чертова скотина" Роджера-фан-Морвилла Эстерсана, вызвавшихся остаться и помочь в обороне – не из чистого альтруизма. Если флот Виктора отправится на эм-це-квадрат, Шочитль останется незащищенной, а добычей оттуда можно набить трюмы всех кораблей эскадры... которые переживут битву при Танит.

Перед принцессой Бентрик Лукас извинялся:

– Мне очень жаль, что вы попали из огня Заспара Маканна да в полымя князя Виктора.

Принцесса только посмеялась:

– Предпочитаю второе. По крайней мере, здесь хватит защитников. Вы проводите Стивена в безопасное место, если битва начнется?

– В космическом бою безопасных мест нет. Мальчик будет рядом со мной.

Юный граф Равари интересовался, к какому кораблю его припишут, чтобы знать, где ему находиться в бою.

– Вас, граф, – серьезно ответил Лукас, – я прикомандирую к моему штабу.

Через два дня из гиперпространства вышла "Корисанда". Во время сеансов видеосвязи Харкаман был осторожно неразговорчив. Это заставило Траска вылететь навстречу прибывающему звездолету на челноке.

– Мардуканцы нас больше не любят, – сообщил Харкаман. – На всех их торговых мирах дежурят корабли с приказом открывать огонь по любым, повторяю, любым кораблям викингов, включая находящиеся под командованием самозваного князя Танитского. Это мне сообщил капитан Гарравей с "Победоносца". Поговорив, мы с ним устроили уютный атомный фейерверк на потребу его начальству. От настоящего сражения и не отличишь.

– Приказ отдан Маканном?

– Нет, адмиралом-главнокомандующим. Не нашим другом Шефтером; тот ушел в отставку по причине – цитирую – "слабого здоровья" и находится – цитирую – "в больнице".

– А где принц Бентрик?

– Никто не знает. Он был обвинен в государственной измене и исчез. Ушел в подполье или тайно арестован и казнен – можешь выбирать.

Лукас с ужасом подумал, что же он скажет принцессе Люсиль и графу Стивену.

– Их корабли стоят на всех торговых мирах – на всех четырнадцати. Это не охота на Дуннана. Флот отводят от Мардука. Маканн не доверяет флоту. Принц Эдвард все еще премьер-министр?

– По сведениям Гарравея – да. Похоже, Маканн ведет себя исключительно корректно, за тем исключением, что сделал своих "народных стражников" частью вооруженных сил. Заверяет в преданности короне, стоит ему рот открыть.

– Интересно, когда случится пожар?

– Что? А, ты тоже читал о Гитлере. Не знаю. Думаю, уже горит.

Принцессе Люсиль Лукас сообщил только, что ее муж ушел в подполье; он так и не понял, расстроило ее это сообщение или принесло ей облегчение. Мальчик был уверен, что его отец занят чем-то очень героическим и романтическим.

Несколько добровольцев устали ждать и ушли в гиперпространство. С Беовульфа прибыл "Дар викинга", разгрузился и встал на орбиту. С Аматерасу прилетел гильгамешец, сообщил, что там все спокойно, продал свой груз и улетел так поспешно, что убедил всех в том, что до атаки остались считанные часы.

Это была ошибка.

Прошло три тысячи часов после того, как первое предупреждение достигло Танит, и почти пять тысяч – с тех пор, как флот Виктора покинул Шочитль. Нашлись уже те – среди них Боук Вальканхайн, – кто сомневался, что это вообще случилось.

– Вся эта история, – заявлял он, – одна большая гильгамешская ложь. Заплатил им кто-то – Никки Грэфем, или Эверарды, или сам Виктор – чтобы запереть наши корабли на базе. А сами тем временем, наверное, трясут наши торговые миры!

– Да пойти в гетто и вытряхнуть всю эту сюртучную банду! – подхватил кто-то. – Они ж все заодно.

– Да в Ниффльхейм вас всех! Полетели на Шочитль! – предложил Манфред Равалло. – У нас хватит кораблей, чтобы надрать Виктора на Танит или разгромить его на пороге дома.

Лукас как-то исхитрился отговорить их от поспешных действий – в конце концов, кто он такой: независимый князь Танитский, или неправящий король Мардука, или просто вожак неорганизованной банды варваров? Один независимый викинг плюнул на все и улетел. На следующий же день прибыли еще двое, продали добычу, взятую на Браги, и решили остаться, посмотреть, чем все кончится.

А еще через четыре дня близ Танит показалась пятисотфутовая межзвездная яхта с кинжалами и эполетами Биггльспорта на обшивке. Едва выйдя из последнего микропрыжка, экипаж запросил связи.

Лукас не был знаком с появившимся на экране человеком, зато Хью Ратмор узнал его. Это был личный секретарь герцога Джориса.

– Князь Траск, я должен немедленно переговорить с вами, – начал он, заикаясь от волнения. Что бы ни погнало его в этот полет, даже три тысячи часов в гиперпространстве не ослабили напряжения. – Это исключительно важно...

– Вы со мной говорите. Эта линия связи защищена. А что до важности, то, чем быстрее вы мне расскажете...

– Князь Траск, вы должны лететь на Грам, со всеми своими кораблями и солдатами. Один сатана знает, что творится там сейчас, но три тысячи часов назад, когда герцог посылал меня к вам, в Уордхейвене начали высадку солдаты Омфрея Гласпитского! Родич его жены, король Альтеклера, предоставил ему флот из восьми кораблей под командованием космического викинга, кузена короля Конрада, князя Шочитльского!

Лукас не понял, почему лицо человека на экране приобретает выражение оскорбленного изумления, пока не сообразил, что хохочет в голос, откинувшись в кресле. Секретарь герцога обрел потерянный дар речи раньше, чем Лукас успел извиниться.

– Я знаю, ваша светлость, у вас нет причин любить короля Энгуса – бывшего, а возможно, уже покойного, – но Омфрей Гласпитский, этот кровавый убийца...

Объяснять юмор ситуации личному секретарю герцога Биггльспортского пришлось долго.

Нашлись в Ривингтоне и другие, кому положение не казалось смешным. Профессиональные викинги, вроде Вальканхайна, Равалло и Каффарда, плевались: как же так – они столько месяцев сидели в ожидании боя, когда могли разграбить Шочитль дотла и еще успеть вернуться. Грамцы возмущались: Энгус Уордхейвенский, с дурной наследственностью безумного барона Блэклиффа и жадной толпой родственников королевы Эвиты, был плох, но даже он был лучше маньяка-злодея (некоторые предпочитали выражение "дьявол в человеческом обличье") Омфрея Гласпитского.

Обе стороны, само собой, точно знали, в чем заключается долг их князя. Первые настаивали, что весь Танитский флот надо срочно отправить к Шочитль и вывезти оттуда все, что можно, кроме особо крупных деталей рельефа. Вторые столь же шумно и яростно заявляли, что всех танитцев, способных нажать на курок, следует гнать в крестовый поход за освобождение Грама.

– Ты, как я понял, ни того ни другого не хочешь? – спросил Харкаман, когда к исходу второго дня ссор и раздоров они смогли поговорить наедине.

– Ниффльхейм, нет! Эта банда, которая требует напасть на Шочитль, – они представляют, что случится?

Харкаман промолчал, давая Лукасу продолжить.

– Через год четыре-пять мелких хозяев баз, вроде Грэфема иЭверардов, объединятся и сделают из Шочитль гору шлака.

Харкаман согласно кивнул.

– С тех пор как мы его предупредили, Виктор держался подальше от наших планет. Если мы сейчас, без провокации, нападем на Шочитль, нам больше никто не поверит. Такие парни, как Никки Грэфем, Тоббин с Нергала и Эверарды с Хота, начнут нервничать. А когда они нервничают, у них палец на спусковом крючке зудит. – Он затянулся дымом. – Так ты вернешься на Грам?

– Сомнительно. То, что Вальканхайн, Равалло и их банда не правы, не означает, что правы Вальпрей, Ратмор и Фэйл. Ты же слышал, что я им говорил на террасе дома Карвалей, когда мы познакомились. И посмотри, что сталось с Грамом с тех пор. Отто, Клинковым мирам конец. Они уже наполовину децивилизовались. Цивилизация живет и развивается здесь, на Танит. Я хочу остаться здесь и выхаживать ее.

– Слушай, Лукас, – сказал Харкаман, – ты у нас князь Танитский, а я всего лишь адмирал. Но имей в виду, если ты сейчас не примешь решения, все развалится. Ты можешь или напасть на Шочитль, и желающие вернуться на Грам согласятся, или уйти в крестовый поход против Омфрея Гласпитского, и желающие ограбить Виктора тоже согласятся. Но если разброд будет продолжаться, тебе перестанут подчиняться обе стороны.

– И тогда конец придет мне, а через пару лет – и Танит. – Лукас встал и прошелся по комнате. – Что ж, Шочитль грабить я не стану; мы уже договорились почему. И губить людей, корабли и богатства Танит в клинковских династических сварах я не намерен. Клянусь сатаной, Отто, ты же видел Дюрандальскую войну. Здесь то же самое. Дым не уляжется еще с полвека.

– Так что ты будешь делать?

– Я ведь прилетел сюда за Андреем Дуннаном, разве нет? – усмехнулся Лукас.

– Боюсь, что ни Равалло с Вальканхайном, ни Вальпрея с Морландом он так не интересует.

– А я их заинтересую. Помнишь, я по дороге с Мардука читал о Гитлере? Так вот, я предложу им большую ложь. Такую большую, что никто не осмелится в ней усомниться.