Текст книги "Чары"
Автор книги: Эприлинн Пайк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА XX
Лорел с блаженной улыбкой растянулась на кровати. День удался на славу – это был такой долгожданный перерыв. Она глубоко вздохнула и потянулась, задев локтем что-то острое.
На кровати лежал листок знакомого пергамента, сложенный вчетверо и обвязанный лентой. Лорел похолодела: неужели ее вызывают в Авалон на время четырехнедельных зимних каникул? Несмотря на самые приятные впечатления от учебы в Авалоне, ее совсем не радовало мотаться туда на всех школьных каникулах. В конце концов, она имела право на свою жизнь! С опаской развязав ленту, Лорел раскрыла листок… И тут же уныние сменилось бурным восторгом.
Позвольте пригласить Вас на фестиваль Сауин[2]2
Кельтский праздник Нового года.
[Закрыть], посвященный празднованию Нового года. Если Вы решите посетить наше мероприятие, ждем Вас утром 1 ноября у врат. Желательна парадная одежда.
Чуть ниже виднелась приписка, сделанная мальчишеским почерком: «Я тебя встречу. Тэм». И больше ничего.
Подпись внизу листка говорила так много – и вместе с тем так мало. Рядом с именем не значилось никакой приписки: ни «с любовью, Тэм», ни «твой Тэм» или хотя бы «с уважением, Тэм». Но он подписался именно «Тэм», а не «Тамани». Может, ради предосторожности на случай, если письмо попало бы в посторонние руки? А может, он заметил, что Лорел называла его «Тэм» только в моменты особой близости. А может, это вообще ничего не значило.
Впрочем, подпись сейчас заботила ее меньше всего. Лорел задумалась: стоит ли идти на праздник? Рассказывать Дэвиду о приглашении было нельзя, особенно после его реакции на ее прошлую встречу с Тамани… Неужели такое сильное желание пойти на праздник возникло у Лорел после субботней поездки в старый дом?.. Дэвиду точно не понравится, что она снова собралась посетить Авалон и провести целый день в обществе Тамани.
Но она никак не могла пропустить фестиваль! Такой шанс выпадает очень редко! Лорел пошла бы туда даже одна.
Врать Дэвиду очень не хотелось, но, с другой стороны, это было для его же блага. Есть вещи, которые девушке лучше не говорить своему молодому человеку. И потом, учитывая страстный интерес Дэвида к Авалону, у Лорел просто язык не поворачивался сказать, что она идет туда, куда людям путь заказан: феи ни за что не пустят в Авалон человека. Поэтому она сочла за благо ничего не говорить Дэвиду. Чем больше Лорел думала о фестивале, тем сильнее волновалась. Она сунула приглашение под подушку и, чтобы отвлечься, выставила на стол стеклодувный набор.
Первый пузырек разбился. Девушка со вздохом начала все заново.
Первое ноября выпадало на субботу. Скорее всего, Дэвид будет работать. Это уже хоть немного облегчало задачу. Но кто позволит Лорел исчезнуть на целый день? Если она не училась в школе, значит, она была дома, или на работе, или с Дэвидом. Ну, или с Челси.
Точно! А что, если сказать, что Лорел с ней? Однако блестящий план пришлось сразу же отмести: Челси для себя-то никогда не врала, не то что для других.
И все-таки от одной мысли, что придется пропустить фестиваль, становилось не по себе. Не имея ни малейшего представления о самом мероприятии, Лорел уже точно знала, что наденет – темно-синее вечернее платье, купленное перед отъездом из Авалона. И если тогда она сомневалась, нужен ли такой шикарный наряд, то теперь покупка оказалась как нельзя кстати.
Лорел невольно улыбнулась и, отложив алмазную трубочку, оценивающе взглянула на результат своих трудов. После того как первый за сегодня пузырек разбился, она чисто механически продолжила выполнять десятки раз повторенные операции. И вот теперь на столе красовались четыре пузырька идеальной формы.
В пятницу, накануне дня, указанного в приглашении, Лорел, сидя за кухонной стойкой, корпела над испанским. До экзаменов оставалось каких-то шесть недель, а спряжение глаголов в прошедшем времени до сих пор было для нее полной загадкой. За спиной свешивались увядающие лепестки: два уже выпали – к облегчению Лорел, которой было не до красоты.
Запах цветка служил отличным ориентиром для троллей, и они в любой момент могли снова напасть. Несмотря на затишье в течение прошедших недель, Лорел с Дэвидом вели себя крайне осмотрительно, не задерживаясь нигде, кроме школы и ее дома. Кроме того, девушка не расставалась с рюкзаком, на дне которого лежал чемоданчик с эссенциями.
А еще Лорел с усиленным рвением налегла на занятия, начатые в Академии. Недавний успех с сахарным стеклом укрепил ее веру в свои способности. Впрочем, ненадолго: все попытки сварить зелье заканчивались полным провалом. Да и пузырьки, как назло, снова стали разбиваться, и с понедельника не получилось сделать ни одного. Ко всем неприятностям прибавилась еще одна – ингредиенты для сыворотки монстроциды почти закончились. В чемоданчике оставались лишь основы для смешивания удобрений и репеллентов, которые вряд ли причинили бы значительный вред троллю. Однако Лорел продолжала упражняться, ведь от ее мастерства зависели жизни очень многих людей.
Сегодня ночью праздновали Хеллоуин. От одной мысли, что по улицам станут разгуливать люди в масках, стало совсем не по себе. А вдруг тролли воспользуются случаем и нападут на жителей города? Ко всему прочему, мама с папой участвовали в праздновании – планировалось, что местные ребятишки станут ходить с традиционной игрой «сладость или гадость» по магазинам города. Лучше бы родители остались дома, рядом с Лорел, и – что гораздо важнее – под защитой авалонских стражей. Впрочем, тогда пришлось бы рассказать родителям о троллях и еще неизвестно, какую бы реакцию вызвал этот рассказ. Особенно учитывая, что мама так и не свыклась с мыслью о существовании фей.
«Пусть уж лучше пребывают в блаженном неведении, – подумала Лорел. – К тому же тролли охотятся не на маму с папой, а на меня».
Словно в ответ на ее мысли, в кухню спустилась мама и, наполнив термокружку темным кофе многочасовой давности, сказала:
– Я в магазин. – Она старалась не смотреть на цветок за спиной дочери. Или, точнее, на то, что от него осталось. – Вернусь поздно. Ребята придут, чтобы помочь раздавать конфеты?
– Да, примерно через полчаса.
Понимая, что всех спасти нереально, Лорел пригласила Райана и Челси под благовидным предлогом к себе домой – на безопасную территорию. Не то чтобы тролли угрожали именно им двоим, просто сегодня вечером нервы у нее особенно разыгрались.
– Хорошо вам повеселиться, – пожелала мама, сделав глоток из кружки. – Ух, гадость какая! Да, кстати, конфеты в шкафу на верхней полке.
– Отлично! Спасибо, что припасла! – с преувеличенным энтузиазмом откликнулась Лорел. Понимая, что немного перегибает палку, она просто не могла пустить отношения с мамой на самотек.
– Не за что. Конфет полно, так что и вам самим хватит… Ну, в смысле, не лично тебе, ты ведь их не ешь. Я имела в виду Дэвида и Челси… Ну ладно, мне пора.
Мама вышла из кухни, не выдержав очередного неловкого момента. Последнее время такие ситуации повторялись с завидным постоянством: сначала все шло хорошо, а потом что-нибудь обязательно напоминало ей о том, что ее дочь не такая, как все. Лорел вздохнула. Такие эпизоды всегда нагоняли тоску…
Однако в следующее мгновение мама тихо произнесла:
– Кажется, ты разваливаешься на части.
На полу валялись три лепестка – видимо, выпали, пока Лорел делала домашнее задание. Сначала мама хотела развернуться и уйти, но внезапно передумала и подняла лепесток. Лорел затаила дыхание и попыталась прикинуть, чг,о последует дальше.
Мама поднесла огромный лепесток к окну (таких больших цветков в мире людей просто не существовало) и, любуясь игрой солнечного света сквозь него, робко спросила:
– А можно мне… забрать твой лепесток в магазин?
– Конечно! – Лорел внутренне скривилась от собственного приторного тона.
Однако мама, похоже, ничего не заметила и бережно убрала лепесток в свою просторную сумку.
Взглянув на часы, она шумно втянула воздух сквозь сжатые зубы.
– Вот теперь я точно опоздала!
Мама шагнула к двери и обернулась. И тут словно рухнул какой-то барьер: она рванула назад и крепко обняла Лорел. Обняла по-настоящему.
Объятие было очень недолгим – всего несколько секунд, – зато настоящим! Без лишних слов мама вышла из кухни, громко стуча каблуками по деревянному полу, и захлопнулаза собой дверь.
Лорел сидела на табурете и улыбалась. Это был маленький шаг, и, возможно, завтра все забудется, но она прекрасно понимала, чего он стоил маме! Лорел до сих пор ощущала прикосновение ее руки к спине, тепло щеки, прижавшейся к щеке, вокруг еще витал слабый аромат духов. Эти давно забытые ощущения были сродни встрече с другом после долгой разлуки.
Неожиданно распахнулась входная дверь, и Лорел, чуть не завизжав от страха, невольно смяла страницу учебника и быстро нырнула за кухонную стойку.
Приближались тихие шаги… Неужели тролль прорвался сквозь охранное заклятие? Джеймисон говорил, что оно способно отвадить всех троллей, кроме самых сильных. Но кто мог дать стопроцентную гарантию? Снаружи дома находились стражи. Куда они подевались?..
Шаги замерли у лестницы. Путь к задней двери преграждал тролль. Лорел быстро схватила со стола подвернувшийся под руку нож для разделки мяса. Жуть!..
Если внезапно наброситься на тролля, то можно добежать до задней двери. Наверное. План был очень ненадежный, но другого выхода не оставалось.
«Только бы добежать до задней двери, а там встретят стражи, и никакой тролль до меня не доберется!» – промелькнуло у Лорел в голове.
Она осторожно выглянула из дверей кухни, прижав к груди нож. Шаги прозвучали совсем близко… Из-за угла показался Дэвид.
– Господи! – Он отпрянул, инстинктивно защищаясь руками.
Лорел стояла без движения. Пальцы по-прежнему судорожно сжимали рукоятку ножа. Разом навалились и шок, и страх, и облегчение, и стыд…
С отвращением она швырнула нож на стол.
«Да что же это со мной!»
Дэвид шагнул к Лорел и обнял ее.
– Это я виноват. Слишком рано приехал. Мы с твоей мамой встретились возле дома, вот она и сказала, чтобы я заходил. А мне даже в голову не пришло постучать…
– Ты здесь ни при чем, это моя вина.
– Не вини себя. Просто столько всего произошло: и тролли, и Клеа, и Хеллоуин. – Дэвид провел пальцами по своим волосам. – Мы оба на взводе.
– Знаю. – Лорел обвила руками его талию. Сделав над собой усилие, она сменила тему: – Похоже, отношения с мамой налаживаются.
– Правда?
– Да. Я целый год ждала и, кажется, дождалась…
– Все будет хорошо.
– Надеюсь.
– Я точно знаю: на такую красавицу просто невозможно обижаться долго.
– Я серьезно!
Дыхание Лорел участилось: Дэвид целовал ее в шею; его руки заскользили по ее спине под рубашкой.
– И я серьезно. Очень, очень серьезно, – сказал он.
– Ну конечно! Ты все время шутишь.
– Насчет тебя никогда.
Лорел растаяла в объятиях Дэвида, но он неожиданно отстранился.
– Что случилось? – спросила она.
Он молча указал на ковер. Там валялись два лепестка.
– Надо бы убрать эту красоту, пока Райан с Челси не пришли.
– Точно! Похоже, к завтрашнему дню цветок исчезнет. Наконец-то!
– Наверное, я тебя слишком активно гладил по спине. Хочешь, и остальные сейчас выпадут? – Дэвид качнул головой в сторону дивана.
– Очень соблазнительное предложение, если бы не Челси и Райан, которые вот-вот появятся.
– Нашла кого стесняться: в школе они постоянно обнимаются, – ухмыльнулся Дэвид.
Лорел выразительно посмотрела на него.
– Ладно. – Чмокнув ее, он подошел к холодильнику. – Почему у тебя только «Спрайт»? Купи что-нибудь еще, «Маунтин дью» например[3]3
Обыгрываются названия напитков: «Sprite» – фея, эльф, душа, «MountainDew» – горная роса (англ.).
[Закрыть].
– Ага, чтобы мои волосы и глаза стали совершенно невообразимого цвета? Вдобавок, там кофеин, а меня от него тошнит.
– А кто сказал, что это для тебя? – Дэвид открыл банку «Спрайта» и вручил Лорел. – Просто купи на всякий случай, вдруг кому-то попить захочется. – Открыв вторую банку, он присел на табурет. – Надеюсь, Челси не рассчитывает, что мы нарядимся в костюмы и будем раздавать конфеты?
– Нет, я ее предупредила. Никто не наряжается, кроме меня.
– Так ты все-таки наряжаешься? – с сомнением в голосе спросил Дэвид.
– Конечно. Прикидываюсь человеком.
– Как же я сразу не понял, к чему ты клонишь? – Он взглянул на помятый учебник испанского, лежащий на столе. – Занималась? Судя по всему, книжке пришлось нелегко.
– Занималась… пока не начала гоняться за тобой с кухонным ножом.
– Да уж, веселуха. Надо как-нибудь повторить.
Лорел со стоном закрыла ладонями лицо.
– Я же могла убить тебя.
– Ни за что. Я был готов ко всему. – Дэвид ухмыльнулся и вытащил из-за спины черный пистолет.
Она спрыгнула с табуретки.
– Ты принес в мой дом оружие?!
– Да, – невозмутимо ответил он.
– Убери его немедленно!
– Тише, успокойся! – Дэвид быстро засунул пистолет в спрятанную под одеждой кобуру. – Раньше я с оружием не ходил. У тебя дома безопаснее всего. – Он окинул комнату взглядом, словно боялся, что кто-то их подслушивает. – Вдобавок, сегодня к нам придут Челси и Райан. Между прочим, твоя паника по поводу Хеллоуина передалась и мне. Я просто решил подготовиться на случай… На всякий случай. Честное слово, я подумал, что оружие придаст тебе хоть немного уверенности.
Он поднял голову и смело встретил сердитый взгляд Лорел.
– Извини. Ненавижу оружие.
– Давай я пистолет в машину отнесу, – нехотя предложил он.
Слова Дэвида, что лучше быть готовым ко всему, казались вполне разумными, но ненависть к оружию взяла верх.
– Отнеси, пожалуйста, – тихо попросила она.
В следующее мгновение тишину взорвал громкий звонок в дверь. Лорел подпрыгнула от неожиданности.
– Они уже тут! Убери пистолет, чтобы я его больше не видела!
В дверях кухни Дэвид схватил ее за руку.
– Спрячь цветок! – зашипел он. – А я приберу лепестки с пола!
– Черт… Минуточку! – прокричала она в сторону двери, лихорадочно сдирая с запястья шарф и заматывая его вокруг талии.
Самым главным было поскорее спрятать лепестки, а потом она закроется в ванной и сделает все как следует. Дэвид убрал с пола выпавшие лепестки, и Лорел пошла открывать друзьям, надеясь, что ее улыбка выглядит достаточно естественно.
– Привет, народ!
Челси и Райан глупо улыбались. Оба нацепили на головы неоновые ободки с фосфоресцирующими глазами, болтающимися на длинных пружинках.
– Впечатляющий прикид, – сухо произнесла Лорел.
– Куда нам до тебя! – Челси указала куда-то над ее плечом.
Испугавшись, что там торчат лепестки, Лорел попыталась заглянуть себе за спину. От резкого движения что-то слегка стукнуло ее по вискам. Девушка медленно подняла глаза кверху: там раскачивались смешные выпученные глаза.
– Ну спасибо! Удружили, – проворчала она.
– Да ладно тебе! По-моему, прикольно! – захихикала Челси.
Лорел выразительно посмотрела на Райана.
– Я тут ни при чем. Это Челси придумала.
– Ладно, не стану снимать… если только вы и для Дэвида припасли то же самое.
Челси протянула четвертый ободок с глазами.
– Отлично!
Гости шагнули в дом, и Лорел, закрывая дверь, кинула тревожный взгляд в темноту.
ГЛАВА XXI
Настало холодное утро, на востоке над окутанным облаками горизонтом появилась едва заметная розовая полоска. Лорел, стоя в куртке на крыльце, зябко передернула плечами и постаралась как можно тише вытащить из кармана ключи от машины.
– Куда собралась?
Девушка вскрикнула от неожиданности и выронила ключи.
– Прости, что напугал, – скачал папа, высунувшись на улицу. Его волосы торчали в разные стороны, глаза смотрели сонно – папа явно не принадлежал к типу жаворонка.
– Все в порядке. – Лорел нагнулась за ключами. – Я к Челси.
Она не стала говорить правду: так было проще, а заодно меньше шансов, что узнает Дэвид.
– Точно, ты говорила вчера. А чего так рано?
– Вечером у Челси свидание с Райаном, и мы решили собраться пораньше, – на ходу придумывала Лорел. В голове мелькнула мысль, что врать становилось все легче.
– Ну, поезжай. Хорошенько повеселитесь. А я пойду досыпать.
Папа широко зевнул.
Лорел прыгнула в машину и быстро выехала со двора, торопясь поскорее выбраться из города.
Она решила не говорить Дэвиду о фестивале. Врать было противно, но ничего другое просто не приходило в голову. Учитывая вчерашнее происшествие с ножом, он стал бы волноваться и отговаривать Лорел от поездки. Или еще того хуже – увязался бы вместе с ней со своим идиотским пистолетом. От одной мысли, что Дэвид в последнее время не расставался с оружием, становилось не по себе. Лорел не имела права винить его: у нее хотя бы имелись элементарные средства защиты. А у него что? Только пистолет, к которому он вчера тянулся каждый раз, когда стучали в дверь. А поскольку вчера отмечали Хеллоуин, это случалось очень часто. В итоге Лорел решила ничего не говорить Дэвиду. Они оба и так издергались.
Челси тоже была не в курсе. Дэвид, думая, что Лорел у подруги, не обидится, а ту посвящать в свой план тем более ни к чему. В любом случае, девушка не собиралась надолго задерживаться в Авалоне – и не только потому, чтобы вернуться, прежде чем Дэвид закончит работу. Она понимала, что должна приехать домой до наступления темноты.
Машин по дороге в Орик попадалось не много, однако Лорел то и дело поглядывала на обочины и в зеркало заднего вида, проверяя, нет ли за ней погони. Она завернула на уединенную автозаправку и, внимательно осмотревшись вокруг, помчалась в туалет, располагавшийся в магазине. Лорел вытащила из рюкзака платье, которое до сих пор надевала лишь однажды – во время примерки. Шуршащая ткань заскользила по телу, облегая стройную фигуру, и девушка внезапно ощутила бурный восторг. Ночью выпали последние лепестки, спина опять стала ровной, и только внизу, на гладкой коже цвета слоновой кости, как и год назад, белел едва заметный шрам.
Лорел выглянула из двери туалета и, кинув опасливый взгляд в сторону немногочисленных посетителей магазина, понеслась к машине. Пышный подол шуршал и хлопал ее по лодыжкам.
Через несколько минут она доехала до старого дома и припарковалась позади огромной ели, надежно скрывшей автомобиль со стороны дороги.
Тамани уже ждал. В этот раз он не остался рядом с кромкой леса, а пришел прямо во двор. Фей стоял в черном плаще и бриджах, заправленных в высокие черные сапоги. От одного его вида дыхание Лорел участилось – впрочем, это происходило каждый раз, стоило ей увидеть Тамани. Неужели она совершила ошибку, приехав сюда?
«Еще не поздно повернуть обратно», – мелькнула в голове паническая мысль.
Тамани, не двигаясь, смотрел, как Лорел шла вперед. Он не проронил ни звука, пока она не оказалась рядом, на расстоянии вытянутой руки.
– А я все думал, придешь или нет, – хрипло проговорил фей, словно долго молчал. Словно ждал ее на холоде всю ночь.
Может, и ждал…
Все еще не поздно было повернуть назад. Тамани простил бы. Когда-нибудь. Лорел взглянула на него. Казалось, он почувствовал ее нерешительность, понял, что она раздумывает, не повернуть ли назад.
Прорвавшийся сквозь деревья ветер взметнул волосы фея, и он заправил длинные пряди за уши. За какую-то долю секунды, пока рука Тамани прошла перед лицом, он успел окинуть взглядом Лорел от макушки до пят. Странно, раньше он так никогда не делал. За это мгновение что-то изменилось, хотя было непонятно, что именно…
– В Авалон? – Положив ладонь ей на спину, Тамани кивнул в сторону леса.
И тут Лорел отчетливо осознала, что приблизилась к точке невозвращения.
Девушка взглянула на Тамани, потом на деревья… и решительно шагнула вперед.
На улицах Авалона повсюду сновали феи: Тамани с трудом вел Лорел сквозь толпу.
– Как именно вы празднуете фестиваль? – спросила она, пробираясь мимо компании фей, остановившихся побеседовать посреди дороги.
– По-разному. Сегодня, например, все идут в Большой летний театр на балет, а потом народ перетечет на центральную лужайку, где будут танцы и угощение. А дальше – кто как: одни разбредутся, другие продолжат праздновать, пока хватит сил. В итоге веселье закончится, и все приступят к своим обычным делам… Нам сюда. – Тамани указал на пологий холм.
Они взбирались вверх по склону, с высоты которого постепенно становилось видно здание летнего театра. В отличие от Академии, построенной в основном из камня, или стеклянных домов Летних фей стенами театра служили живые деревья, подобные тем, на которых жила семья Тамани. Их сросшиеся друг с другом стволы – не круглые и полые, а вытянутые и плоские – образовывали единую деревянную стену не менее пятидесяти футов в высоту, увенчивающуюся пышной кроной. Стену украшали яркие шелковые полотнища, потрясающей красоты росписи, а также статуи из мрамора и гранита. Вся эта пестрота придавала массивному строению праздничный вид.
Вскоре радости у Лорел несколько поубавилось: к входу в театр тянулась длиннющая очередь. Феи щеголяли в красивой одежде, однако ни один наряд не мог сравниться с ее великолепным платьем. И снова она почувствовала себя белой вороной.
– Мы тут до вечера простоим. – Лорел со вздохом обернулась к Тамани.
– Твой вход не здесь. – Взмахом руки фей показал направо, и они двинулись дальше.
Пробившись сквозь толпу, они подошли к арке с дверью, по обеим сторонам которой стояли гвардейцы в темно-синих мундирах.
– Лорел Сьюэлл, – тихо сказал им Тамани. Один из гвардейцев взглянул на них.
– Фер-файре Осенней феи? – спросил он, внимательно оглядев руки Тамани.
– Фер-глейи. Я Тамани, сын Розлин. Клянусь Гекатой, я же сказал, это Лорел Сьюэлл.
Гвардеец встал навытяжку.
– Проходите. – Он кивнул напарнику, чтобы тот открыл дверь.
– Фер… гли? – Лорел почувствовала, что коверкает слово. Значение слова «фер-файре» летом объяснял Джеймисон, но теперь она услышала нечто новое.
– Я сказал гвардейцам, что я твой сопровождающий, – нахмурившись, произнес Тамани. – Я специально назвал твою человеческую фамилию, думал – поймут. Но видимо, их вообще не обучали в замке.
– В замке?
Ну почему каждый разговор с Тамани заканчивался кратким экскурсом в культуру фей?
– Давай потом, – мягко ответил он. – Сейчас это неважно.
И действительно, как только Лорел огляделась, все вопросы тут же вылетели из головы.
Живые стены летнего театра росли вокруг глубокой впадины в макушке холма. Лорел стояла на просторном балконе, образованном плотно переплетенными ветками гигантских деревьев. В центре балкона на возвышении виднелись три изысканно украшенных золоченых кресла, а слева и справа от них – попроще, обитые красным шелком. Расположение сидений выдавало заботу скорее об удобстве зрителей, чем об экономии места.
Невдалеке толпы фей проходили сквозь главный вход и устремлялись на площадку первого этажа, представлявшую собой часть холма, покрытую травой. Хоть там и не было сидячих мест, феи с готовностью теснились, пропуская желающих поближе к сцене. Такой большой сцены Лорел еще никогда не видела: белый шелковый занавес мерцал тысячами кристаллов и медленно раскачивался от легкого ветерка, посылая по всему зрительному залу радужные отсверки. Крышей театру служила тонкая газовая материя, которая позволяла проникать солнечным лучам в зал, но все же сильно их смягчала.
Повсюду сверкали бриллианты, переливались полотнища золотого шелка и великолепные гобелены, посвященные истории Авалона. В более темных участках зрительного зала горели золотые шары, похожие на тот, который год назад Лорел видела у Тамани, – это когда она чуть не утонула в Четко. На расставленных по залу тумбах из камня и дерева красовались живописные композиции из цветов и фруктов.
Лорел глубоко вздохнула и направилась вперед, раздумывая, где бы сесть. Она почувствовала, что Тамани куда-то исчез, и обернулась: и действительно, он стоял у арки и явно не собирался оттуда уходить.
– Эй, Тэм, пошли! – позвала Лорел.
– Я буду стоять здесь, но это только на время представления, а потом мы вместе пойдем на танцы.
– Ну уж нет! – Подойдя к нему, она взяла Тамани за руку. – Садись со мной. Пожалуйста!
– Не имею права. Здесь мне не место.
– А я говорю, проходи.
– Может, ты еще к королеве сядешь? – съязвил он.
– А вот и сяду!
В его голосе послышалась тревога.
– Я правда не могу. Не усложняй ситуацию.
– Тогда я останусь в дверях с тобой.
– Здесь место для меня. А там – для тебя… – Тамани махнул рукой в сторону обитых красным шелком стульев.
– Сейчас придет Джеймисон. Я уверена, он тоже будет настаивать, чтобы тебя пропустили к нам.
Тамани окинул взглядом стоящих на балконе Осенних фей, затем посмотрел на лавину Весенних, прорывавшуюся сквозь главный вход, и со вздохом произнес:
– Ладно.
– Ура! – В порыве радости Лорел встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
Уже в следующее мгновение она пожалела о допущенной ошибке: отстраниться от Тамани было невозможно. Он повернулся и посмотрел на Лорел в упор. Фей был так близко, их носы почти соприкасались, она чувствовала его дыхание на своих губах и невольно придвинулась еще ближе. Тамани отвернулся.
– Веди, – проговорил он едва слышно. Лорел повела его на балкон. Она еще никогда не видела Тамани таким нервным, почти испуганным. Куда подевалась его самоуверенность? Он неуютно кутался в плащ, словно хотел в нем спрятаться. Девушка остановилась и, подбоченившись, смотрела на Тамани до тех пор, пока он не поднял на нее глаза.
– В чем дело? – спросила она.
– Зря я сюда пришел. Мое место не здесь.
– Твое место рядом со мной, – отрезала Лорел. В глазах Тамани появился страх, которого не было даже тогда, когда Барнс всадил в него пулю.
– Я зря сюда пришел. Я не такой!
– Не такой?
– Я не из тех, кто цепляется за девушку, которая выше тебя по статусу, ради личной выгоды. Клянусь, я ничего не подстроил. Я честно хотел дождаться тебя.
– Это из-за того, что ты Весенний? – жестко спросила Лорел. Несмотря на гул толпы, она все-таки понизила голос.
Тамани упорно отводил глаза.
– Я угадала! – взорвалась она. – Оказывается, не только остальные считают тебя феем второго… точнее, четвертого сорта, ты и сам согласен с ними! Почему?
– Так уж заведено в Авалоне, – пробормотал он, по-прежнему глядя в сторону.
– И неправильно заведено! – Лорел тряхнула фея за плечи, заставив посмотреть себе в глаза. – Да ты стоишь двоих Осенних! Я бы никому не доверила свою жизнь во всем Авалоне, кроме тебя! – Рискуя сильно обидеть Тамани, Лорел все же продолжила, зная, что он прислушается к этим словам. – Если ты ко мне относишься хоть вполовину так хорошо, как говоришь, тебя бы больше волновало мое мнение, а не чье-то еще.
Его глаза потемнели. После долгой паузы Тамани ответил.
– Ладно, – покорно, без улыбки кивнул он. Ситуация не располагала к веселью.
Фей двинулся за Лорел уже более уверенно, хотя и по-прежнему молча. Полы черного плаща обвивались вокруг его ног.
– Лорел! – раздался знакомый голос.
К ним шагнула Катя, одетая в роскошное шелковое платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру. Над ее плечами раскачивались бледно-розовые лепестки, тон которых идеально совпадал с цветом платья. Легкие светлые локоны струились вокруг лица феи, над левым ухом сверкал серебряный гребень.
– Катя! – улыбнулась Лорел.
– Я так и думала, что ты придешь! – воскликнула та. – Это самый лучший фестиваль в году.
– Правда?
– Конечно. Праздник Нового года! Новые цели, новые предметы, новые уровни мастерства. Новое начало, которого ждешь целый год! – Катя взяла Лорел под руку и отвела ее в сторонку. – Похоже, Мару завтра переводят в подмастерья!
Героиня их разговора – темноглазая фея в великолепном пурпурном платье с таким низким вырезом, на который Лорел ни за что бы не отважилась, – стояла в дальнем конце балкона. Как и Катя, Мара тоже цвела: на ее спине виднелся скромный цветок с шестью остроконечными лепестками, напоминавший нарцисс.
Лорел обернулась, проверяя, рядом ли Тамани.
– Ты его привела? – зашептала Катя.
– Конечно! – в полный голос ответила Лорел. Катя несколько скованно улыбнулась.
– Как же я сама не догадалась! Конечно, ты тут не сориентируешься одна. Ну, до скорого, увидимся после представления!
Она помахала рукой и присоединилась к небольшой группе фей, которых Лорел помнила еще с летней поездки в Академию.
Феи откровенно уставились на нее, но, отвлеченная окружающим великолепием, девушка даже не заметила, что многие кидали на нее и Тамани настороженные взгляды. Вскоре стало ясно почему.
Цвели не только Катя и Мара. Скромные однотонные цветки Осенних фей, стоявших на балконе, не шли ни в какое сравнение с тем буйством красок и форм, которые она видела на спинах у Летних. Главное, что все, кто находился на балконе, цвели. Все, кроме Лорел…
В Авалоне было по-прежнему тепло – лишь чуть прохладнее, чем летом. Интересно, как организм фей понимает, когда надо цвести? Может, все зависит от наклона солнечных лучей? Или все дело в легком изменении температуры воздуха? Мягкий климат Авалона способствовал цветению осенних растений и даже, наверное, продлевал его, но насколько? Лорел решила, что обязательно выяснит это следующим летом, когда снова приедет в Авалон. А пока она могла лишь догадываться, что между климатом Авалона и Кресент-Сити существовали определенные различия. Вот если бы вернуться на пару дней назад да тепла бы прибавить на два градуса, тогда бы Лорел не чувствовала себя белой вороной посреди цветущих Осенних фей.
С гордо поднятой головой она прошествовала к Тамани. Он, естественно, уже надел перчатки из черной бархатистой ткани. Эта оранжерея подействовала даже на него! Решив не зацикливаться на второстепенных моментах, Лорел переключила внимание на самих фей и посмотрела вниз, на основную площадку. Несмотря на скромные, не украшенные драгоценностями наряды, толпящиеся внизу феи выглядели очень счастливыми: все радостно здоровались, дружески хлопали друг друга по спинам, обнимали детей. То и дело раздавался смех, звуки которого долетали до балкона.
– Неужели там только Весенние? – поинтересовалась Лорел.
– Почти, – ответил Тамани. – И еще несколько Летних, которые, в отличие от своих сородичей, пока еще не участвуют в постановке.
– А Ровена… тоже внизу?
– Да, вместе с моей сестрой.
Она кивнула, не зная, что сказать. Лорел не учла, что из-за ее упрямства Тамани не сможет смотреть представление вместе с семьей. Накатило знакомое чувство вины. С ее стороны было наивно полагать, что Тамани жил и дышал только ради Лорел, что у него не существовало своих привязанностей и другой, неведомой ей жизни.
Внезапно гул толпы смолк, и все разом задрали головы. Тамани поспешно потянул Лорел назад, к креслам, стоящим на более дальних рядах.
– Здесь сидят Зимние, – прошептал он. – Джеймисон, Ясмин и ее величество королева Марион.
Лорел вместе с остальными присутствующими взволнованно глянула в сторону арки. Неужели во всем Авалоне Зимних фей только три? И кто такая Ясмин?
Сначала на балконе появились гвардейцы в небесно-голубых мундирах – те самые, которые всегда сопровождали Джеймисона. Затем вошел он сам в просторной темно-зеленой мантии и с неизменной улыбкой, прячущейся в уголках рта. Рядом со старым феем шла девчушка лет двенадцати на вид. Ее гладкая черная кожа и аккуратно уложенные кудряшки оттеняли очень чопорное платье из бледно-пурпурного шелка.
