Текст книги "Ритуальные грехи"
Автор книги: Энн Стюарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
На дверях в Санта Долорес нет замков. Между ним и Рэйчел Коннери нет преград. И кому какое дело, если она закричит?
Кто бы подумал, что старая комната может казаться такой знакомой и безопасной. Рэйчел все еще не могла прийти в себя после того, как оказалась запертой в кладовой. Она немного боялась закрытого пространства – ее не смущали темные, закрытые помещения, если рядом был кто-то еще. Совсем одна, без надежды вырваться на волю, Рэйчел почувствовала такой леденящий ужас, что начала сомневаться в том, что услышала. Странно, но в темном чреве фургона Люка ничего такого с ней не случилось. Конечно, тогда она была не одна. Вспомнив об этом, Рэйчел тут же поняла, почему она испугалась.
Она до сих пор не могла поверить в услышанное. Все казалось каким-то кошмарным сном – поддельные анализы, смерть пациентов. Конечно, Альфред не признался в том, что убивает больных, вначале подделывая результаты анализов, а затем подталкивая несчастных к роковому финалу. Но Рэйчел услышала достаточно, чтобы понять – дикие вымыслы Бобби Рэя имели под собой веское основание.
А еще они говорили про смерть Люка. А может, она ослышалась? Или выдала желаемое за действительность? Старейшины возвели Люка на пьедестал, создали из него кумира – зачем, скажите на милость, его убивать?
Если только… Ну конечно, вот она – превосходная причина! Им нужна смерть за веру, акт религиозного экстаза – именно как выразилась Кэтрин.
Старейшины не имели ничего общего с одураченными простаками, из которых состоял основной контингент Людей Люка. Они были людьми умными, с богатым опытом и философским отношением к жизни. Вобщем, людьми, способными творить большое зло. Они знали, что Люк не святой избранник, ниспосланный Богом с небес. И рекреационный центр – это маленькое прибыльное чудо – недолговечно.
Другое дело, если Люк примет мученическую смерть. Мертвый святой способен привлечь новых последователей, деньги снова потекут рекой. А если все мастерски обставить и инсценировать жестокое убийство, то можно получить неиссякаемый источник дохода, поистине золотую жилу, ведь смерть такого лидера, как Люк, получит большой резонанс.
Возможно, она ошибалась и они не были воплощением зла. Может, они, действительно, верили во всю эту чепуху с Люком в роли мессии, а может, они думали, что поступают так во благо человечества. Какая разница? Они собирались убить Люка!
Значит, нужно принять решение – должна она их остановить или нет?
– Рэйчел? Могу я войти? – спросил кто-то тихим, нерешительным голосом. Рэйчел удивленно подняла глаза и увидела перед собой симпатичное молодое лицо Бобби Рэя Шаттни. Он не был Старейшиной – значит, не участвовал в заговоре. Или участвовал? Раньше он предупреждал ее об опасности. Значит, ему можно верить? А если она ошибается?
Решив потянуть время, Рэйчел изобразила на лице усталую, вымученную улыбку.
– Бобби Рэй, я с ног валюсь от усталости. Может, поговорим завтра?
Не обращая внимания на слова Рэйчел, Бобби Рэй зашел в комнату и тихо закрыл за собой дверь. Он выглядел таким молодым, таким невинным… Что там Альфред говорил насчет его матери?
– Рэйчел, это не может ждать, – со значением сказал он, голос звучал несколько выше, а взгляд оставался ясным и совершенно пустым. – Мне необходимо с кем-нибудь поговорить, а я верю только тебе.
– Что ты хочешь мне рассказать? Это касается Люка, да? Ему угрожает опасность?
К ее великому удивлению, Бобби Рэй отрицательно покачал головой.
– С ним все в порядке. Никто ему не угрожает. Они все верят в него, они думают, что он бог. Зачем кому-то причинять вред Люку?
– Тогда что ты хочешь мне рассказать?
– Я узнал правду, – сказал он, и дрожь охватила его стройное молодое тело. – Правду о раке, правду о твоей матери. Они убивают людей. Говорят, что у них рак, дают им лекарства, облучают радиацией, режут на куски, пока они не умрут. А ведь они совсем здоровые! Мы были совершенно правы.
Рэйчел застыла на месте.
– Я знаю, – угрюмо сказала она.
Он с изумлением вытаращился на девушку.
– Но как? Откуда?
– Мне удалось подслушать разговор между Кэтрин и Альфредом. Я оказалась запертой в кладовке, а они как раз туда зашли. Они не сказали об этом прямо, но я и так догадалась.
На лице Бобби Рэя появилось странное выражение.
– И что же нам теперь делать?
– Не знаю.
– Ты не можешь оставить все, как есть. Ведь редь идет о твоей матери. Посуди сама – она заболела слишком быстро, так не бывает. А потом так же быстро умерла. Я дружу с Лиф, и рассказал ей о своих подозрениях. Тогда она проверила записи – и все подтвердилось. Абсолютно все! Они продолжают убивать ни в чем не повинных людей, и никто не может им помешать. Теперь еще и Лиф куда-то пропала, наверное, они заподозрили что-то неладное. Я должен был кому-то все рассказать, пока они не добрались и до меня.
Рэйчел в ужасе смотрела на Бобби Рэя, желая всем сердцем, чтобы все рассказаное им оказалось дурным сном, кошмаром, что в действительности ничего этого не было. Это было немыслимо! Да как это возможно – систематически уничтожать здоровых мужчин и женщин?! И ради чего? Ради красивой лжи и горсти монет?
– А Люк знает об этом? – она с трудом обрела дар речи. – Он тоже в деле?
Бобби Рэй поднял голову, по его красивому лицу струились слезы.
– Так вот что тебя останавливает, верно? Ты, как и все остальные, подпала под его чары, и неважно, что с его молчаливого согласия убивают людей! Вспомни хотя бы о родной матери! Рэйчел, конечно, Люк обо всем знает. Он сам это придумал. Доктор Уотерстон лишь выполняет за него грязную работу. Да он на все способен ради Люка и ради Братства! Мы должны их остановить. Должны их убить.
Рэйчел снова затошнило. Ей хотелось кричать, хотелось рвать и метать. Но она стояла неподвижно, словно изваяние.
– А что с Кэтрин? – спросила она, с трудом ворочая языком.
Бобби Рэй невольно коснулся шеи. Там он нащупал глубокую, отвратительного вида царапину, когда он отнял от нее пальцы, они были в крови.
– Она тоже в этом замешана, – медленно сказал он. – И заслуживает наказания.
– Нам нужна помощь, – сказала Рэйчел тусклым голосом.
– Нам никто не поверит.
– Неважно. Я пойду в полицию, заставлю приехать сюда и…
– Рэйчел, это еще не все.
С нее было достаточно, она ничего больше не хотела слышать. Но Бобби Рэй смотрел на нее умоляюще, совсем как глупый щенок, и Рэйчел сдалась.
– Ну что еще?
– Нужно действовать быстро, без промедления. Они хотят всех убить.
– Ты говоришь глупости! – сердито возразила она.
– Кэтрин собирается отравить питьевую воду цианистым калием. Когда все умрут, она и другие Старейшины, которые тоже в этом замешаны, исчезнут вместе с деньгами. И их никогда не найдут.
– Я тебе не верю. Она не может…
– У нее есть помощник. Любовник, который сделает все, что она велит.
Рэйчел задумалась. Внезапно она ощутила, что комната насквозь пропитана запахом пота, страха, болезни и зла. Она оказалась права насчет Братства Бытия. Внутреннее чутье ее не подвело.
И насчет Люка Берделла она тоже не ошибалась. Он был еще большим чудовищем, чем она думала, тварью, столь ужасной, что для нее не подходило ни одно определение. О Боже, и она позволила, чтобы он ее касался. Пускай только попробует дотронуться до нее снова!
– Я пойду за помощью, – решительно сказала она. – Меня не заподозрят.
Бобби Рэй кивнул, в его прозрачных глазах мелькнуло что-то, похожее на одобрение.
– Если ты пойдешь прямо сейчас, может, тебе повезет. До города километров одиннадцать, может, чуть больше, часа за три можно добраться без труда. Выйди в сад и иди вдоль стены. Там, как всегда, пусто, никто ничего не заметит, а когда хватятся, будет уже поздно.
– Может, пойдешь вместе со мной?
– За мной постоянно следят. Я и так уже задержался. Будь осторожна, – сказал он, направляясь к двери. – Там, снаружи, плохие люди. Им нравится причинять боль.
Она подняла глаза на простодушное лицо Бобби Рэйя.
– Ты тоже будь осторожен, – сказала она, легонько коснувшись пальцами его щеки.
Бобби Рэя трясло так, что он не знал, сможет ли остановиться. Кэтрин не сказала, что он может разделаться с девчонкой так скоро, но ждать не было сил. То, что она коснулась его щеки, оказалось последней каплей. Он пробрался в сад и взглянул на небо, на тонкий серп луны. До полнолуния далеко, а он ведет себя, как настоящий оборотень. Жаль, что при нем нет ножей, ну да ничего. Он будет рвать ее руками, ногтями, зубами. А потом окунется в ее крови и будет голым плясать при луне.
Глава двадцать первая
Люк продолжал следить за экранами мониторов. Он проводил Рэйчел в ее старую комнату, преследуя собственную цель. Установка камер слежения в каждой комнате рекреационного центра обошлась бы в кругленькую сумму, да и по правде говоря, слежка за обитателями Братства наводила на него смертную скуку. Поэтому телекамеры установили лишь в нескольких комнатах, и Люку хотелось, чтобы Рэйчел жила в одной из них. Он уже предвкушал, как будет наслаждаться, наблюдая издали за тем, как она раздевается. Вот чего он совсем не ожидал, так этого того, что она пригласит к себе в комнату Бобби Рэя Шаттни.
Жаль, что он не установил в комнатах прослушки. Да и с какой стати? До сегодняшнего дня ни у кого из Братства не было от него никаких секретов – если Люк хотел что-то узнать, достаточно было спросить.
И вот сейчас он одиноко сидел в темной комнате и наблюдал за тем, как лицо Рэйчел исказилось в диком ужасе, и понимал, что дела зашли дальше некуда.
Возможно, все объяснялось очень просто. Хотя Бобби Рэя пичкали огромными дозами транквилизаторов, чтобы подавить агрессивность его натуры, это вовсе не означало, что он обо всем забыл. Может, как раз сейчас он рассказывал Рэйчел о том, как однажды ночью хладнокровно и жестоко расправился со своей семьей якобы из-за того, что получил тайный приказ от самого дьявола. В свое время Бобби Рэй поведал Люку такие дикие подробности, что тот потерял дар речи, а ведь он считал себя человеком бывалым, много повидавшим на своем веку. Самым ужасным было то, что Бобби Рэй рассказывал обо всем тихим, невнятным голосом, а на его невинном лице застыло спокойное, мечтательное выражение.
Если сейчас он описывал, как мыл руки в крови собственной матери, было немудрено, что лицо Рэйчел стало белее снега.
Нет, быть того не может! Тут одной бледности мало, ее бы вывернуло наизнанку, как это произошло с Люком, после того, как Бобби Рэй бодро закончил свою исповедь и ушел.
Пока Бобби Рэй находился в комнате Рэйчел, он стоял спиной к камере наблюдения, поэтому Люк не видел выражения его лица. Он уж начал подумывать о том, что последователи могли догадаться, что за ними наблюдают. Но тут же отмахнулся от этой мысли, потому что Бобби Рэй повернулся и направился к двери. При этом он слегка поглаживал щеку в том самом месте, где его невольно коснулись пальцы Рэйчел.
Взгляд юноши был ясным и цепким, вдобавок ко всему он улыбался, потому что сейчас Рэйчел не видела его лица. И тогда Люк понял, что чудовище вырвалось из клетки.
Он бросился прямиком в главную комнату. Там не было ни души, да и Кальвин словно куда-то запропастился. Близилась полночь, обитатели Братства уже спали. У Кальвина было собственное жилье, расположенное на самом краю усадьбы. И не случайно – таким образом коротышка присматривал за всем хозяйством. Люк сделал попытку дозвониться на сотовый – никто не ответил. Что-то было не так. Кальвин всегда носил с собой крошечный мобильный телефон, чтобы постоянно быть на связи с Люком.
Ему не оставалось ничего другого, как отправиться на поиски друга. Выйдя в коридор, Люк заметил, как Бобби Рэй выскользнул в сад, тихо прикрыв за собой дверь.
Люк застыл на месте, раздираемый противоречивыми чувствами. Возможно, парень просто поджидал Кэтрин, чтобы продолжить их садистские любовные игры. А может, он собирался сделать кое-что похуже.
Все прояснилось позже, когда он увидел, как по коридору крадется Рэйчел, сняв сандалии на мягкой подошве и зажав их в руке, чтобы ступать совсем бесшумно. Свет потушили везде, как это было принято делать каждую ночь, поэтому беглянка не знала, что Люк наблюдает за тем, как она медленно и уверенно приближается к месту, где он ее поджидал. А он-то думал, что у нее выработалось шестое чувство, благодаря которому она знала, что он находится рядом. Ведь с ним все так и случилось. Он всегда знал, когда Рэйчел находится поблизости, он ее чувствовал. Видимо, она боролась с одержимостью намного успешней, чем он.
Одержимость. Мерзкое слово, но оно пришлось удивительно к месту, к тому же Люк никогда не воротил нос от мерзостей жизни. Да, нужно смотреть правде в глаза – он был одержим Рэйчел Коннери, он просто бредил ею. Проклятье, неужели нельзя было влюбиться в кого-нибудь попроще?
Он вздрогнул, сообразив, что мысли потекли в неожиданном направлении. Одно дело одержимость – чувство нездоровое, но неизбежное, как и все в этой жизни. А вот любовь – это совсем другое. Влюбиться – означало поступить глупо, по-детски, проявить слабость. Одним словом, немыслимое дело.
Рэйчел собиралась открыть дверь в сад и тут заметила Люка. Ему стало совершенно ясно: выйди она наружу – тут же угодила бы в лапы Бобби Рэя, который убил бы ее без всякого сожаления и получил при этом удовольствие и безграничное наслаждение. Люк не знал, почему все вышло так, а не иначе, но так уж получилось.
Он схватил Рэйчел, захлопнул дверь и прижал к ней девушку.
– Куда это ты собралась? – грозно спросил он.
Она с невыразимым ужасом уставилась на Люка. Он думал, что уже привык к этому выражению ее лица; Рэйчел почему-то вбила себе в голову, что он – сам дьявол во плоти. Сказать по правде, ему это порядком надоело.
– Хотела прогуляться в саду, – сказала она, наконец. – Никак не могу заснуть. А у тебя что, тоже проблемы со сном?
А как же иначе? Особенно если учесть, что за дверью затаился маньяк-убийца.
– Ага, и у меня проблемы со сном, – тихо согласился он.
– Ну, ладно. Пусти меня, и я вернусь к себе в комнату.
– Черта с два!
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что мне будет спокойней, если ты побудешь со мной.
– А мне нет.
– Тем хуже для тебя.
Она бросила на него сердитый взгляд.
– Я не хочу быть с тобой, – отчеканила она громким, выразительным голосом.
– Тогда зачем ты вернулась?
– Да уж не из-за твоего липового обаяния, – огрызнулась она.
Люк не смог сдержаться и громко рассмеялся. Он знал, что рассердил Рэйчел пуще прежнего, но злость мешала ей мыслить рационально. Пускай злится на него сколько угодно, лишь бы не боялась.
– Считай это деловым соглашением, – сказал он. – Потому что Братство Бытия – это я. Решайся, Рэйчел, выбор за тобой. С кем ты предпочитаешь спать – с Кэтрин или со мной?
Ее реакция привела Люка в восторг. Он считал себя опытным бойцом, всю свою жизнь он только и делал, что защищался – в школах и темных переулках, в барах и тюрьмах. Он почувствовал, как ее мышцы напряглись за секунду до того, как Рэйчел напала на него, ошибочно надеясь на то, что фактор внезапности поможет ей сбежать.
Вместо этого колено Рэйчел лишь безболезненно скользнуло по бедру ее мучителя. Люк перехватил одной рукой кулаки девушки, отчаянно молотящие воздух, а другую запустил в волосы и с силой прижал ее к себе, так что она очутилась в ловушке между ним и стеной.
– Рэйчел, неужели ты хочешь драться со мной? – прошептал он ей на ухо.
– Я хочу тебя прикончить! – вне себя от ярости закричала она.
– Они велели тебе это сделать?
Она притихла в его руках.
– Черт возьми, – сказал он. И потащил Рэйчел по пустым коридорам в свое жилье. Он не стал обращать внимания на ее отчаянные попытки вырваться, просто зажал ей рот, чтобы заглушить яростные вопли. Не то, чтобы он опасался, что кто-нибудь мог услышать крики Рэйчел и броситься ей на помощь, вовсе нет, но он не знал, насколько плохи его дела. Люк привык бороться, не соблюдая правил, он свято верил, что нужно использовать в своих интересах малейшую возможность. Но откуда ему было знать, как совладать с безумным убийцей, вроде Бобби Рэя Шаттни?
В передней комнате он даже не замедлил шага. Прижав к себе яростно сопротивлявшуюся Рэйчел, он нажал на кнопки, открывающие потайную дверь, и как только та открылась, он что есть силы толкнул девушку на огромную кровать. Затем повернулся к ней спиной и быстро набрал код безопасности. Но Рэйчел не собиралась на него нападать, временно потеряв охоту сражаться – вместо этого она оглядывалась по сторонам, раскрыв рот от изумления.
Он прислонился к двери и посмотрел на Рэйчел. Она прекрасно смотрелась на его кровати, где до сих пор он спал один. Лицо бледное, волоты торчат в разные стороны – и все же она возбуждала его до такой степени, что он еле сдерживался, чтобы не броситься к ней на кровать. Но сперва он должен получить ответы на кое-какие вопросы. И он их получит, чего бы это ни стоило.
– Эта комната надежно защищена, – сообщил он. – Она звуконепроницаема и заперта на цифровой замок. Сюда никто не сможет зайти, и ты отсюда не выберешься, пока я сам тебя не выпущу. Твоих криков тоже никто не услышит.
Как и следовало ожидать, Рэйчел тут же взяла себя в руки, привстала и уселась среди скомканных белых простыней.
– Значит, если ты меня убьешь, никто этого не услышит!
Люк устало закрыл глаза.
– Мне надоело слушать, как ты постоянно обвиняешь меня в убийстве. Скажу честно, иногда у меня руки чешутся, чтобы свернуть тебе шею. Ей Богу, ты меня уже достала! У тебя мания преследования, тебе повсюду мерещатся заговоры и убийства. Ты назойлива как муха и начисто лишена чувства юмора. Вдобавок ко всему, ты слишком тощая.
– Но это не повод, чтобы меня убить.
– Вот именно. Хочешь верь, хочешь нет, но я не привык убивать людей только за то, что они действуют мне на нервы. Кроме того, я с ними не сплю. Но, видимо, ты являешься исключением из правила.
– Почему люди умирают от рака? – спросила она ни с того ни с сего и застыла на месте, будто боясь услышать его ответ.
От удивления он заморгал глазами, не зная, что сказать в ответ.
– А я почем знаю? Об этом нужно спрашивать у врача, у Альфреда, например. При чем здесь я? Наверное, все дело в генетике и в окружающей среде и Бог знает в чем еще. А почему ты спрашиваешь? Боишься, что можешь заболеть, как твоя мать?
Она смотрела на него так, будто перед ней стояло чудовище.
– Я хотела спросить, почему так много людей умирает в рекреационном центре?
Люк замер на месте.
– Черт побери, что ты хочешь этим сказать?
– Почему сюда приезжают здоровые богатые люди, им говорят, что они больны раком, потом они умирают и оставляют свои деньги Братству Бытия?
– Не повезло, наверное, – огрызнулся он.
– Ты тоже берешь в этом участие?
– Какое участие? В чем?
– Это правда, что Уотерстон и Кэтрин следуют твоим инструкциям? Это ты додумался до того, чтобы сперва убедить человека в том, что он смертельно болен, а потом накачивать его лекарствами, облучать, оперировать до тех пор, пока он не умрет? Это правда, что ты убил мою мать?!
Голос Рэйчел сорвался на истошный крик, глаза метали молнии.
Но сейчас Люку было плевать на выражение глаз несносной девчонки.
– Да ты просто свихнулась, как и Бобби Рэй Шаттни! – рявкнул он.
– Ты на что это намекаешь?
– Бобби Рэй – псих чистой воды. В тринадцать лет он вырезал под корень всю свою семью, утверждая, что действовал по указке дьявола. Все кончилось тем, что он выпил их кровь. Его не смогли осудить по молодости лет, и четыре года назад его отпустили, уничтожив все записи в деле. С тех пор он находится здесь под неусыпным надзором Альфреда, который пичкает парня лекарствами, чтобы тот не бросался на окружающих. Во всяком случае, до последнего времени все было именно так.
– Он рассказал мне о том, как здесь умирают люди.
– И ты ему поверила? – презрительно усмехнулся он.
– Я и сейчас ему верю.
Самое ужасное заключалось в том, что Люк тоже ему верил. Все сходилось одно к одному. Он вспомнил стремительно растущий список людей, которых настигла скорая кончина в результате заболевания особо опасным видом рака. И то, как он охотно согласился на то, чтобы Альфред облегчил муки страдальцев, ускорив неизбежный конец.
– Твою мать! – выругался Люк тихим сдавленным голосом и отвернулся от Рэйчел. Он чувствовал, что еще чуть-чуть и его вывернет наизнанку. Перед ним мелькали лица, руки, которые он пожимал перед смертью, длинная череда людей, ставших жертвами его непомерной жадности.
А ведь он поклялся, что больше никогда никого не убьет. С него хватало и гниющего трупа Джексона, который преследовал его во снах. А теперь на его совести оказались десятки невинных душ.
Рэйчел встала с кровати и нерешительно приблизилась к Люку. Он чувствовал, что она стоит у него за спиной, очень близко. А ему хотелось разнести здесь все к чертовой матери.
– На самом деле ты ведь ничего не знал, правда?
Голос Рэйчел прозвучал на удивление мягко, ласково. А он и не знал, что в ней таится столько нежности.
Он подошел к двери и начал набирать код шифра.
– Убирайся отсюда, Рэйчел. И как можно скорее.
Она остановила его, накрыв ладонями его пальцы.
– Они собираются тебя убить, – тихо сказала она. – Когда я была в кладовой, то невольно подслушала разговор Кэтрин с Альфредом. Они опасаются, что ты покинешь центр и хотят принести тебя в жертву, сделать мучеником.
Он обернулся и окинул ее взглядом, потом устало прислонился к двери. Рэйчел выглядела иначе. Взволнованной, не такой самоуверенной.
– А разве ты не этого хотела, милая? – лениво растягивая слова на южный манер, поинтересовался Люк. – Ты давным-давно записала меня в покойники, разве не так?
– Не надо!
– Ах, не надо? – язвительно продолжал он. – Значит, когда дело дошло до кровавых разборок, ты уже не столь кровожадна? Ты уже не жаждешь видеть мою голову на блюде с голубой каемкой? А может, боишься, что твоя голова окажется рядом с моей?
– Мне все равно, что будет с тобой!
– Кто бы сомневался! – ответил он, медленно наступая на Рэйчел. – Тебе на всех наплевать. Тогда зачем же ты вернулась? И не смотри на меня так!
– Как?!
– Как будто хочешь, чтобы я уложил тебя на кровать и приласкал языком.
– Ничего подобного!
На его губах заиграла ленивая, порочная улыбка.
– Вот и славно, милая. Потому что ничего этого не будет. Пришел твой черед потрудиться языком. Сегодня ты будешь сверху, а я буду смотреть, как ты меня оседлаешь. Хочу любоваться тобой, когда ты кончишь.
Рэйчел раскрыла рот и хлопала глазами от удивления.
– Хочешь сбежать? – вкрадчиво спросил он. – А может, сделаешь то, зачем вернулась?
Она даже не глянула на дверь, видневшуюся за спиной у Люка.
– Секс для тебя – всего лишь игра, верно? Какая-то ненормальная, грязная игра за власть и победу?
– Вовсе нет, – сказал он низким чувственным голосом, позволив желанию полностью овладеть его телом. – Все намного проще. Речь идет не о власти, или кто кого победит. Главное – получить удовольствие. Здесь всего понемногу – пот и сперма, и два тела, сплетенные воедино; неутомимая жажда, до ломоты в костях, и боль проникновения, а в конце ты чувствуешь, что вновь стал одним целым. Все дело в любви и в особой, темной радости, да такой, какая тебе и не снилась. Лишь ты одна видишь перед собой поле боя. И считаешь это ненормальным и грязным.
Рэйчел зачарованно смотрела на Люка.
– Любовь? – прошептала она. Люк надеялся, что из всей череды слов она выберет именно это. – А что общего у всего этого с любовью?
– Марш на кровать! – велел он. – И я тебе покажу.
Глупо было надеяться, что она подчинится во второй раз. Рэйчел так и осталась стоять в самом конце кровати, и Люку ничего не оставалось, как подойти к ней самому и начать развязывать дурацкие тесемки на ее тунике. Ему страшно хотелось сорвать с нее одежду одним махом, но хлопчатобумажная ткань была прочной, и он боялся поранить Рэйчел. Она не сделала попытки остановить Люка, просто спокойно следила за его действиями.
Когда он спустил тунику с ее плеч, и та упала на пол, он заметил, что Рэйчел немного набрала вес. Она уже мало походила на тощую девчонку, впервые переступившую порог Братства. Под кожей не торчали ребра, а грудь чуть округлилась. Он лениво прикинул в уме вероятность того, что она беременна, но усомнился в этом. Интересно, удастся ли заделать ей ребенка сегодня ночью?
– Ты набрала вес, – заметил он. – Наверное, начала регулярно есть.
Люк взялся за ее брюки на тесемках и спустил их вниз. Однажды он уже это проделал – тогда она без чувств лежала на полу в главном приемном зале. Тогда Рэйчел напоминала непорочную деву, приготовленную для жертвенного алтаря. Лекарства затуманили ей разум, но она все чувствовала и отзывалась на ласки. Наслаждение, пережитое в те минуты, долго преследовало Люка. А потом он, наконец-то, взял ее в лесной глуши, в темном чреве старого фургона, и она царапалась, как кошка, и рыдала от удовольствия и горького сожаления.
– Я не беременна, – сказала Рэйчел, и ее голос дрогнул.
– Я так и думал, – Люк все еще не коснулся ее обнаженного тела, хотя еле сдерживался от нетерпения. Вместо этого он обхватил ладонями ее лицо и заставил посмотреть себе в глаза. – Я хочу, чтобы ты забеременела.
На мгновение ее глаза закрылись, затем открылись вновь.
– Хорошо, – согласилась Рэйчел.
Она стояла перед Люком обнаженная, готовая принять его ласки. И это было все, чего он хотел в этой жизни. Все остальное утратило смысл.
Рэйчел доверчиво потянулась к нему, раскрыв мягкие, податливые губы, и Люк поцеловал ее с бесконечной нежностью. Она закинула руки ему на шею и прижалась к его телу так тесно, что Люк не сомневался – она сразу поймет, как сильно он возбудился. Он ждал этой минуты так долго, что ему было плевать, что она делает. Сейчас все его мысли были заняты тем, как бы побыстрей опрокинуть ее на кровать, вынуть член и вонзить его в Рэйчел. Он хотел овладеть ею грубо, безжалостно, по-животному – так, чтобы крышу снесло. То, чего она так боялась. И все, о чем он мечтал.
– Марш в кровать, – велел он хриплым голосом, стараясь держать свои чувства в узде. – Не бойся, я тебя не обижу. Я не сделаю ничего против твоей воли.
Рэйчел встретилась с ним взглядом, и Люк не сразу понял, что в ней изменилось. На ее лице появилось выражение, совершенно чуждое прежней Рэйчел. В ее глазах плясали лукавые смешинки.
– Ах, но ведь тогда уже будет не так интересно, – прошептала она, скользнув губами по его рту.
Он чуть не сорвался с тормозов. Он никак не мог взять в толк, что с ним творится – ведь до этого он мог обходиться без секса месяцами – а тут не прошло и недели, как он побывал между ног у Рэйчел Коннери, и вот вам результат! Он чувствовал себя, словно неопытный юнец, которому предстоял секс с первой женщиной в его жизни.
Нет, все было намного серьезней. Он хотел ее больше, чем когда-то Лорин О'Миру; больше, чем кого бы то ни было за всю свою жизнь. Рэйчел смотрела на него так, будто читала его мысли.
– Рэйчел, чего ты от меня хочешь? – спросил он везапно севшим голосом.
Она сделала шаг назад, в сторону низкой кровати, и спокойно сказала:
– То, что ты мне обещал.
– И что это было?
– Любовь, – ответила Рэйчел. – И ребенка.
И стала ждать, когда к ней подойдет Люк.
