Текст книги "Ритуальные грехи"

Автор книги: Энн Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава тринадцатая

Он выглядел странно, незнакомо, даже немного зловеще, потому что лицо его скрывалось в тени. Исчезла белая просторная одежда, которую он носил в Нью Мексико. Сейчас он был одет во все черное: черные джинсы, ковбойские сапоги, черная футболка. Он выглядел сильным и опасным. Мессия в пустыне тоже был опасен – но этот мужчина с жарким взглядом и стройным гибким телом приводил ее в трепет.

– Что ты здесь делаешь?

Голос Рэйчел прозвучал хрипло. Она осталась стоять на месте. Да и к чему лишние хлопоты? Либо он ее отпустит, либо нет – а спасаться бегством она не собиралась. Не на ту напал! Он знал, до какой степени она его ненавидела. Но возможно, он не догадывался, насколько сильно она его боялась.

– Я здесь родился.

Его голос тоже звучал иначе, он говорил с чарующей медлительностью, растягивая слова. Рэйчел ненавидела южный акцент.

– Конечно, не в этом доме. Но большую часть детства я провел именно здесь.

Казалось, он не замечал старого пятна крови под своими сапогами. Он оглянулся вокруг, и Рэйчел заметила, что его волосы перевязаны кожаным ремешком.

– Рэйчел, вопрос в том, что ты здесь делаешь? Только не говори, что проводишь здесь отпуск, Коффинз Гроув – не всемирный центр туризма. В сущности, если здесь и есть чем хвалиться, так это мной. Еще бы, местный хулиган превратился в духовного лидера!

– Культового лидера.

– Называй, как хочешь, Рэйчел, – он сделал еще один шаг в ее направлении, сойдя при этом со старого пятна. Сама не зная почему, Рэйчел почувствовала облегчение. – Ведь ты приехала сюда, чтобы найти меня, не так ли?

И снова эта медлительная, томная речь.

– И не надейся! Вот уж не думала, что ты покинешь свое духовное святилище. Да если бы я знала, что ты тоже будешь здесь, ни за что бы не приехала.

– Сама виновата, – проворчал он. – К твоему сведению, все знают, что в данное время я уединился в комнате для медитаций, где провожу время в посте и молитвах.

– Нет, не все.

Он склонил голову набок, рассматривая Рэйчел. Она почувствовала, как от томительного беспокойства у нее свело желудок. Он усмехнулся, и ей стало еще хуже. За стенами рекреационного центра он казался совсем другим мужчиной. Более опасным.

– Значит, мне следует принять меры предосторожности? – с этими словами он подошел еще ближе. Рэйчел никогда не считала его атлетически сложенным мужчиной, но сейчас под облегающей черной футболкой четко выделялось мускулистое сильное тело. Она нервно сглотнула слюну и сделала шаг назад.

– Ты хочешь меня убить?

– К чему мне это? – лениво спросил он. Но его глаза продолжали зорко следить за девушкой.

– Потому что я могу рассказать о тебе правду.

Наверное, я сошла с ума, подумала Рэйчел. Подсказала ему повод для своего убийства.

– Я уже говорил, что никто тебе не поверит, – он подошел ближе. – У тебя нет доказательств.

– Если я скажу, кому надо, то доказательства найдутся, – не сдавалась Рэйчел.

Он покачал головой.

– Когда я путешествую, то не оставляю никаких следов, – внезапно он оказался совсем близко, схватил ее за шею и прижав к стене, начал гладить пальцем нежную кожу за ухом. – Я успею перерезать тебе горло и вернуться к обеду в Санта Долорес, и никто не узнает, что я здесь был.

– А что будет, когда найдут мое тело? – хрипло спросила она.

– Не найдут, – он наклонился так близко, что Рэйчел почувствовала его дыхание и запах сигареты, которую он перед этим курил. – Здесь повсюду болота. Мне известно, где находятся самые глубокие омуты. Можно загнать туда грузовик, и никто никогда его не найдет.

От ужаса у нее задрожали колени. Рэйчел не могла понять, что представляет для нее большую опасность – страх близкой смерти или то, как он медленно, чувственно поглаживал пальцем ее горло.

– Почему ты так поступил со своим отцом?

Она надеялась, что, услышав ее вопрос, Люк ее отпустит. Но этого не случилось.

– Вижу, ты наслушалась россказней Эстер, – проворчал он. – Но ты же не настолько глупа, чтобы не понимать, что она всего лишь сумасшедшая старуха. Все это знают.

– Значит, ты не убивал своего отца? – спросила она, не смея даже моргнуть.

Он холодно улыбнулся. Затем бросил взгляд на бурое пятно, казавшее темнее обычного.

– Здесь было столько много крови, – сказал он, будто не расслышав вопроса Рэйчел. – Избавиться от тела – это одно дело, а скрыть улики – совсем другое. Тут повсюду валялись мозги, осколки костей, частицы кожи.

Рэйчел чуть не стошнило.

– Ты убил своего отца? – снова спросила она, не давая сбить себя с толку.

– Если я перережу тебе горло, – продолжал говорить он спокойным, задумчивым тоном, – здесь тоже будет много крови. Конечно, я мог бы тебя задушить, но ножом я орудую лучше.

На его лице расплылась хищная ехидная улыбка.

– Ты это сделал? – голос Рэйчел напомнил ей скрип несмазанных петель, но она не собиралась сдаваться.

Лицо его казалось совершенно бесстрастным.

– Одно я могу сказать совершенно точно. Клянусь, что не убивал своего отца, – спокойно ответил Люк. К своему удивлению, Рэйчел поняла, что верит ему. Это же надо – перед ней стоял мужчина, которого она считала патологическим лжецом. Тем не менее, она ему поверила!

Но потом он улыбнулся, наклонился к ней так близко, что его губы коснулись уха Рэйчел, и прошептал:

– Конечно, Джексон Берделл не был моим отцом.

И краткий миг доверия лопнул, словно мыльный пузырь. Она сердито оттолкнула Люка в сторону, что было с ее стороны глупейшей ошибкой. Он находился слишком близко и был очень сильным. Зажав в свою ладонь обе руки Рэйчел, он притянул ее к себе так резко, что она стукнулась о его грудь.

– Рэйчел, не надо спрашивать меня о том, убил ли я Джексона Берделла, – прошептал он. – Мой ответ может тебе не понравиться.

Она задрожала. Он, конечно, это почувствовал, но она не могла ничего с собой поделать.

Другой рукой он обнял девушку за плечи и тесно прижал к себе, продолжая удерживать ее руки в плену.

– Рэйчел, почему ты меня так боишься? – прошептал он. – Что ты себе вбила в голову? Ты же не думаешь, что я собираюсь убить тебя на самом деле, правда?

Он терпеливо дожидался от нее ответа. Наконец, она покачала головой.

– Ты также не боишься, что я тебя ограблю. Твои деньги и так у меня. Ты не хочешь сдаваться, но должна понимать, что не сможешь выиграть. Так в чем же дело? Может, ты думаешь, что я собрался взять тебя силой? Каждый раз, когда я к тебе приближаюсь, ты ведешь себя словно непорочная дева, которую ведут на заклание. Рэйчел, я не насилую женщин. В этом нет ничего забавного, к тому же это слишком просто.

– Со мной не будет просто, – отрезала она.

Он ухмыльнулся лениво, с насмешливым недоверием. Если бы руки Рэйчел были свободными, она бы наградила наглеца увесистой пощечиной. Увы, это было не так.

Он прижал ее слишком тесно к себе. Длинные ноги Люка касались ее ног, и это выводило ее из равновесия. Точно так же, как ощущение его мускулистых бедер.

– Тогда чего же ты боишься? – снова спросил он низким голосом, медленно растягивая слова. – Может, ты боишься, что я переманю тебя из христианской веры, и ты станешь одной из тех глупцов, которые верят в меня?

– Так вот как ты о них думаешь!

– А как же иначе – конечно, они должны быть глупцами, раз верят такому мошеннику и лжецу, как я! Давай, скажи, чего ты боишься, и я тебя отпущу.

Она зачарованно смотрела на него, не в силах вырваться из плена его рук, его тела, притягательной силы его голоса. Он ждал ее ответа с обманчивым терпением, и Рэйчел поняла, что он не отпустит ее до тех пор, пока она чего-нибудь не скажет. Чего-нибудь, похожего не правду.

– Хорошо, – сказала она. – Я тебе скажу.

Он ждал, не торопясь ее отпускать. В ней теплилась искорка надежды, и она сделала глубокий вдох, в чем тут же раскаялась, потому что они еще тесней прижались друг к другу.

– Я боюсь чужих прикосновений.

– Ерунда! Ты не боишься их, хотя они тебе не нравятся. Ты боишься моих прикосновений. Почему? Может, ты опасаешься, что они могут тебе понравиться?

Рэйчел сделала яростную попытку вырваться из его рук, но Люк продолжал прижимать ее к себе.

– Не тешь себя надеждой!

– А я и не тешу, – каким-то образом она снова оказалась прижатой к стене. Рука Люка крепко держала Рэйчел за талию, а сам он навис над ней, словно скала. – Но я обладаю особым даром. Если хочешь, можешь называть это проклятием. Я могу притягивать к себе людей. Заставлять их делать то, что они никогда бы не сделали по своей воле. Я могу превратить их в своих добровольных рабов. Рэйчел, неужели ты боишься именно этого? Стать моей рабыней?

– Этого никогда не случится.

– А что, если я предоставлю тебе выбор? – Он говорил так тихо, что голос вибрировал у него в груди. Прямо возле взятых в плен рук Рэйчел. – Ты перестанешь меня преследовать. Мы заключим с тобой мир, и ты сможешь вернуться к прежней жизни. Я даже постараюсь уговорить Старейшин вернуть часть денег Стеллы. Скажу им, что Стелла была не в себе, когда составляла последнее завещание, боль и наркотики затуманили ей разум.

– А они тебя послушают?

– Разумеется. Ты же знаешь, если мне очень захочется, я могу заставить любого сделать все, что мне нужно.

– Так, значит, она была под влиянием боли и наркотиков? Это ты заставил ее написать завещание?

В ее голосе звучали молящие нотки, которые она не в силах была скрыть.

В глазах Люка промелькнула какая-то тень.

– Я могу сказать все, что угодно, и ты мне поверишь. Могу сказать то, что тебе так отчаянно хочется услышать; могу вернуть тебе мать, когда ты думаешь, что потеряла ее навеки. Это так просто.

– Это ты заставил ее написать завещание? Была ли она в полном сознании, или боль затуманила ей разум?

Он ненадолго задумался, прежде чем ответить на ее вопрос.

– Стелла написала завещание за шесть месяцев до смерти. Она прекрасно осознавала, что делает. Рэйчел, о тебе она даже не думала. Она и раньше тебя не любила, и уже никогда не полюбит.

Кажется, время застыло на месте.

– А если я откажусь тебе верить? – безжизненным голосом спросила Рэйчел, хотя понимала, что Люк сказал чистую правду. – Если буду и дальше бороться?

– Тогда я тебя уничтожу. Я разрушу последнюю и единственную защиту, которая до сих пор удерживала тебя на плаву. Рэйчел, я заставлю тебя желать меня всей душой. Ты будешь сгорать от страсти, и все остальное потеряет для тебя значение.

Ей удалось выжать из себя кривую усмешку.

– Ты не посмеешь. Тебе не удастся превратить меня в одну из своих дурацких марионеток.

– Возможно, – тихо согласился он. – Но я могу заставить твое тело изнывать от жгучего желания.

Она рассмеялась скрипучим, неприятным смехом.

– Ничего у тебя не выйдет. Ты что, не слышал, что я говорила? Тогда могу повторить по буквам специально для тебя. Меня не возбуждает секс, я его ненавижу. А еще я ненавижу мужчин и ненавижу тебя.

– Да ты уже наполовину у меня в плену, но ты настолько увлечена борьбой, что не понимаешь, что с тобой творится, – прошептал он. – Вот чего ты боишься на самом деле, Рэйчел, хочешь ты это признать или нет. Глубоко внутри ты знаешь, что, возможно, я прав. И ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя.

Она толкнула его, и на этот раз Люк ее отпустил. Но он остался стоять на месте, и Рэйчел оказалась в ловушке между ним и стеной, хотя сейчас он ее не касался.

– Я не хочу тебя! Мне никто не нужен, – горячо возразила она.

– Так вот что сводит тебя с ума! Ты вдолбила себе в голову, что можешь обойтись без секса. Что он тебе ни к чему. А теперь вдруг обнаружила, что единственный мужчина, с которым ты не прочь трахнуться, – твой лютый враг!

Она собрала все силы для последней попытки. Смотря прямо ему в глаза, она процедила:

– Если ты хоть раз коснешься меня с грязными мыслями, я тебя убью!

Люк криво ухмыльнулся.

– Поздно, Рэйчел. Я уже сделал это, и даже больше. И ты меня не убьешь, потому что я тебе нужен.

С этими словами он наклонил к ней голову.

– Не смей! – она не могла скрыть охвативший ее ужас, и ей было все равно, что подумает Люк.

– Ты что, девственница? Боишься попробовать? – шутливо спросил он.

– Я пробовала. Мне не понравилось! Ненавижу!

Он нежно провел носом по ее щеке, и Рэйчел поняла, что деваться ей некуда. Его кожа была теплой, немного колючей на подбородке, где выступила легкая щетина, от него пахло табаком и кофе. Чертов лицемер!

– Попробуй снова, – сказал он. Поймав ее за подбородок, он повернул к себе ее отчаянно сопротивляющееся лицо. – Давай начнем с поцелуя.

И он прижался губами к ее рту.

Она замерла от отвращения. Прошли годы с тех пор, как мужчина приблизился настолько близко, чтобы ее поцеловать, и она поняла, что ей не удастся избежать это испытание. Она стояла неподвижно, ожидая, когда начнется склизкое, ужасное насилие над ее ртом.

Но ничего такого не произошло. Его губы легко, словно перышко, коснулись ее рта, и Рэйчел вздрогнула от неожиданности. Он поднял голову чуть-чуть, лишь на дюйм.

– Ну что, было не так уж страшно, правда?

– Попробуй что-нибудь еще в этом роде, и я откушу тебе язык! – сердито сказала Рэйчел.

Черт бы его побрал, он лишь рассмеялся в ответ.

– Попробуй, и получишь хорошего тумака, – он снова легонько ее поцеловал.

– Зачем ты этого делаешь? Я не вижу ни одной причины, зачем бы тебе хотелось меня целовать!

– Неужели? Может, мне просто хочется тебя помучить, – спокойно подсказал он.

– Разве это пытка? Я вполне могу ее выдержать. Со мной случались вещи и похуже, – с насмешкой сказала она.

Но Люк и бровью не повел. Издевка в его глазах так же выводила ее из себя, как и его рука, державшая в плену подбородок Рэйчел.

– Посмотрим, может, мне удастся изменить твое мнение, – прошептал он.

На этот раз он поцеловал ее открытым ртом, использовав язык. Последние крохи спокойствия и душевного равновесия, которые оставались у Рэйчел, мигом улетучились. Ведь ее целовали и раньше, и она сумела выжить. Подумаешь! У нее был секс с мужчиной, и она не устраивала сцен. Но чувствовать на себе губы Люка Берделла было поистине ужасающим испытанием. Словно огромная хищная птица, он подавлял, поглощал, высасывал из нее дыхание вместе с жизнью, будто пытался ее уничтожить. Она яростно билась у него в руках, но он не обращал на нее внимания. Одной рукой он обвил ее за талию, другая крепко сжимала лицо Рэйчел, пока он атаковал ее рот.

Она ненавидела Люка Берделла и то, что он с ней вытворял. Она ненавидела коварную мягкость, медлительную пагубную чувственность, от которой таяло тело. Она ненавидела длинные пальцы, гладившие ее лицо. Она презирала себя за то, что не пыталась бороться, а просто стояла столбом, пока он насиловал ее губы.

И все же это нельзя было назвать насилием. Это было обольщение, медленное, упорное, демоническое – умелым ртом он высасывал из Рэйчел ее волю. Она прислонилась к стене, чувствуя на себе груз его тела, беспомощная, словно животное, попавшее в ловушку. У нее оставался только один выход – унестись мыслями далеко отсюда, прочь из этого места, прочь от того, что делал с ней Люк.

Она закрыла глаза, но и в темноте не обрела спасения. Опасность даже увеличилась – груди набухли и горели, как в огне, бедра непроизвольно двигались, и тогда Рэйчел стала убеждать себя, что внутри нее зреет отвращение. И все же она ужасно боялась, что Люк прав, что он видит ее насквозь, до самого сердца, которое она привыкла держать в узде. Что все защитные барьеры и злость Рэйчел не смогут помешать ему разрушить ее жизнь.

Потому что это будет ничем иным, как разрушением. Если она перестанет бороться, то останется ни с чем. Он проглотит ее и не поморщится, а потом выплюнет за ненадобностью.

Люк поднял голову и с насмешкой взглянул на Рэйчел. Если поцелуй и оказал на него какое-то воздействие, внешне это никак не проявилось.

– Что ты хочешь делать сейчас? – прошептал он.

– А у меня есть выбор?

Несмотря на яростное сопротивление Рэйчел, он взял ее руку и провел вниз по своему телу. Он с силой прижал ее ладонь к ширинке на джинсах, так, чтобы она почувствовала его плоть. Ощутив, насколько он возбужден, Рэйчел задрожала. Это обычная реакция на отвращение, сказала она себе. Однако она сомневалась, что ее чувства столь однозначны.

– Ну что же, – начал он, прижавшись лбом ко лбу Рэйчел и продолжая удерживать ее руку на набухшем члене, – ты можешь сбежать и позвать на помощь. Ты можешь просить, умолять и обещать, что больше никогда не будешь мне докучать, и возможно – всего лишь возможно! – я проявлю к тебе некоторую жалость.

– Я не нуждаюсь в твоей жалости, – глухо сказала она.

– Или ты встанешь на колени и возьмешь меня в рот.

Она попыталась выдернуть руку, но, несмотря на обманчиво ласковый тон, Люк удерживал ее железной хваткой.

– Почему бы тебе просто меня не убить? – спросила она. – Я бы предпочла смерть.

– Боишься участи, худшей, чем смерть? – прошептал он. В его голосе чувствовалась насмешка, и ненависть Рэйчел усилилась. – А знаешь, я так не думаю. И собираюсь лечь с тобой в постель. А что еще хуже, тебе это может понравиться, – он скользнул ртом по губам Рэйчел. – Ну что ты на это скажешь?

Она с силой выбросила колено вперед, стараясь ударить его прямо по яйцам, но Люк оказался слишком проворным и вовремя отскочил в сторону. Ей удалось застать его врасплох, но и тогда он оказался настороже.

– Ты что, глухой? – рявкнула она. – Я же говорила, что не хочу тебя, мне вообще никто не нужен! И нечего демонстрировать свое мужское достоинство, чтобы заставить фригидную малышку радоваться прелестям секса! Побереги это для кого-то другого. Например, для одной из своих прилежных учениц! – Она здорово разозлилась, и это позволило скрыть дрожь в голосе. – Ты предложил мне сделку – хорошо, я согласна! Я больше не буду требовать денег Стеллы. Занимайся и дальше своим маленьким культом и обирай наивных людей. Я исчезну из твоей жизни, – она презрительно скривила губы. – Знаешь что? Я даже приму твою жалость. Лишь бы никогда тебя не видеть.

– Но ведь я предлагал вовсе не это. Я сказал, что такая возможность существует, если ты будешь просить и умолять. Думаю, несколько слезинок не помешают.

– Ничто не заставит меня плакать.

– А я заставлю.

– Иди к черту!

Она была сыта по горло. На негнущихся ногах Рэйчел прошла мимо Люка, ожидая, что тот схватит ее за руку. Но он просто стоял, прислонившись к стене, и следил за ней из-под полусомкнутых век.

Она старалась идти медленно по пустому дому, возвращаясь к входной двери тем же путем. Она не знала, следует за ней Люк или нет, но по какой-то причине он ее отпустил, и она старалась воспользоваться этим обстоятельством. Когда Рэйчел вышла из дома и направилась к машине, его темный силуэт по-прежнему маячил в задней комнате.

Машины на месте не оказалось. Когда Рэйчел совершила глупость, отправившись на исследование старого дома, то оставила машину недалеко от входа. И пока она боролась с Люком, кто-то ее угнал.

– Что ты сделал с моей машиной? – голос Рэйчел прозвучал неожиданно громко среди звенящей тишины леса.

Он оказался ближе, чем она надеялась.

– Абсолютно ничего. Ведь я был с тобой, разве ты забыла?

Она все еще помнила прикосновение его губ.

– Я могу и пешком добраться. Тут есть дорога, по которой можно идти.

– А еще здесь есть крокодилы. Водяные змеи и прочие прожорливые твари. Рэйчел, это не самый дружелюбный уголок мира. Особенно для городских девчонок вроде тебя.

Она повернулась к нему лицом.

– Где она?

– Наверное, это штучки шерифа Колтрейна. У него такая привычка. Сюда любят наведываться мальчишки, чтобы побаловаться и попугать друг дружку. Они утверждают, что в здешних лесах бродит призрак Люка Берделла с половиной головы на плечах и ищет другую половину.

– Прекрати! – вздрогнула от ужаса Рэйчел.

– Или они приходят сюда, чтобы потрахаться на деревянном полу, втайне от родителей. Рэйчел, а ты когда-нибудь так поступала? Убегала из дому, чтобы заняться сексом со своим дружком? А может, ты дождалась, когда тебе стукнет двадцать лет, чтобы обнаружить, что это занятие тебе не по душе?

Этот день дался ей не легко. Она до сих пор чувствовала мощную пульсацию возбужденного члена под своей рукой. Ощущала вкус его губ. Голос Люка был низким, вкрадчивым, он проникал в ее кровь, будоражил, доводил до крика.

Рэйчел повернулась и посмотрела ему в глаза.

– Я узнала, что такое секс в двенадцать лет, когда меня изнасиловал отчим, – сказала она с напускным спокойствием. – И ничто не в силах изменить моего мнения.

Люк и бровью не повел.

– Может, пришло время заняться этим не с извращенцем, а с настоящим мужчиной?

– Не думаю, что ты подходишь под это определение.

Откинув голову назад, Люк громко рассмеялся.

– Ах, Рэйчел, – сказал он. – Боюсь, ты отправишь меня на тот свет.

– Очень на это надеюсь.