Текст книги "Тысяча порезов (ЛП)"

Автор книги: Энн Малком

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Мой взгляд не дрогнул и поведение осталось бесстрастным.

– Я очень хорошо знаю, с кем сплю. – Я сжала кулаки. – И определенно знаю, что зло не всегда таково, каким кажется.

Не дав ему возможности ответить, я развернулась на каблуках и ушла.

*** 

В день нашей помолвки я встала рано.

Настолько рано, что Кристиан еще спал. Это первое утро, когда я проснулась, а он все еще был со мной в постели. Я никогда раньше не видела его спящим. Он изматывал меня каждую ночь. Неплохой подвиг для человека его возраста.

Но прошлой ночью я была полна решимости, поставила будильник пораньше, еле спала ночью.

Вчера я его утомила, поэтому он не пошевелился от звонка будильника. Он выглядел мрачным, напряженным, угрожающим. Проблемы преследовали его во сне, вероятно, потому что он прилагал такие усилия, чтобы скрыть их, пока бодрствовал.

Мой живот затрепетал, когда я пробежалась глазами по нему, простыни спущены, обнажая его мускулистый торс. Я не позволила своему взгляду задержаться надолго. Это слишком опасно. Застряну в плену у этих видений.

Это не моя цель. Цель – незаметно выбраться из дома.

Что мне и удалось.

*** 

Это была нелегкая задача – идеально рассчитать время появления.

У входа в поместье стояла вооруженная охрана. Я уверена, что он связался с другими охранниками, как только увидел, что я вошла. Хотя было много машин, которые приезжали и уезжали.

Вечеринка была в самом разгаре.

Подъездная дорожка усеяна машинами. Все дорогие. Чертовски дорогие. Количество охранников, прогуливающихся по территории, увеличилось, по меньшей мере, втрое. Он не доверял «Бьянке». И все же он привел их сюда на вечеринку по случаю нашей помолвки. Таков образ их жизни… Преломлять хлеб с людьми, которые могут попытаться убить тебя при следующем вздохе.

Дверь открылась для меня в ту же секунду, как я остановила машину.

– Миссис Романо, – поприветствовал меня красивый мужчина в черном костюме, не сводя глаз.

Я взяла протянутую руку, когда выходила из машины. Хотя мне следовало бы поправить его за использование фамилии Кристиана, я этого не сделала. Мне понравилось, как это прозвучало. Мне понравилось, как он старался не спускать с меня глаз, не отводя взгляда от наряда.

Тут слишком много страха и уважения. Кто знает, что он может потерять, если его взгляд задержится не на той части моего тела, если его рука задержится в моей на мгновение дольше, чем необходимо?

С заднего двора донеслась музыка.

«Nightmare» Холзи.

Уголок моего рта приподнялся. Неужели Кристиан правда все это спланировал?

Время выбрано слишком удачно, чтобы быть простым совпадением.

И это идеальная мелодия для моего выхода. Для этого наряда.

Я расхаживала по дому с гордо поднятой головой, волосы рассыпались по спине. Я шла во внутренний дворик, где проходила вечеринка.

Но кто-то схватил меня за руку и потащил в столовую.

Я не закричала. Я узнала эти руки в ту же секунду, как они коснулись моей кожи. В конце концов, я ожидала этого.

Моя спина ударилась о стену рядом с дверью. Я видела, как обслуживающий персонал бегает взад и вперед по кухне. Так было до тех пор, пока рука Кристиана не коснулась моего подбородка, и он заставил мое глаза встретиться со его.

Моя кровь пела, когда я смотрела в его глаза.

– Где, черт возьми, ты была? – потребовал он искаженным от ярости голосом.

Мне нравился страх, который я испытывала, его гнев накрывал меня как одеяло. Мое тело отреагировало немедленно и чувственно.

– Уверена, что у тебя есть маячок в машине, так что ты знаешь ответ на вопрос, – мило ответила я.

Кулак Кристиана врезался в стену рядом со мной.

Я улыбнулась.

Он сердито посмотрел на меня.

– Ты испытываешь меня, Сиенна, – мне было приятно видеть, как раздуваются его ноздри. – Выставляешь меня дураком, гости прибывают на вечеринку по случаю помолвки, а моей невесты, черт возьми, нигде нет. И она появляется, блядь, наполовину голая, – его глаза скользнули по моему телу. Здесь было темнее, шторы задернуты, но дверь на кухню открыта, и в комнату проникал мерцающий свет.

Он мог легко разглядеть платье.

То немногое, что от него осталось.

Этим утром я первым делом пошла в зал в городе. Тренировка была долгой. Затем я приняла душ, используя модные средства, которые предоставлял тренажерный зал, чтобы оправдать смехотворный ежемесячный абонемент.

После этого я пошла в свою любимую кофейню с книгой, выключила телефон и наслаждалась латте, не отвлекаясь. Затем я отправилась в магазин за платьем. Маникюр. Педикюр. Макияж, сделанный подругой подруги, которая работала в какой-то модной студии.

Так что я выглядела хорошо.

Я выглядела чертовски потрясающе.

Платье было с глубоким вырезом. Шелковистая белая ткань едва прикрывала сиськи. Огромный открытый разрез, демонстрирующий мой живот и всю спину. Скользило по телу до самых лодыжек. Лучше всего то, что ткань была такой прозрачной, что можно было разглядеть белые трусики. Наклейки для сосков были единственной причиной, по которой их не видно.

Волосы спадали на спину густыми, дикими локонами. Макияж был легким, веснушки просвечивали, кожа загорелая и сияющая.

Я уже играла крутую жену мафиози в красном, в кожаном, в кружевах, с темным макияжем. Пришло время для чего-то другого.

И это оказало желаемое воздействие.

– Это не вечеринка по случаю нашей помолвки, – ответила я, не дрогнув под убийственным взглядом Кристиана. – Помолвка – это всего лишь прикрытие для заключения сделки. Заявить, что женщина стала твоей по принуждению. И хотя ты отнял у меня много выбора, ты, блядь, не смеешь указывать, что мне надевать, – мой приторно-сладкий тон теперь исчез.

– По принуждению, – повторил Кристиан. Он сомкнул руки вокруг моих рук, затем одну переместил на мою грудь, оттягивая ткань платья. Он снял наклейку с соска, выбросив ее.

Провел большим пальцем по набухшему соску, и я резко втянула воздух. Мой взгляд метнулся к открытой двери, в конец столовой, туда, где была вечеринка.

Двери, ведущие во внутренний дворик, были закрыты, но окна открыты, и занавески развевались на ветру, показывая людей, движущихся снаружи. Они могли бы заглянуть внутрь.

Это не клуб, полный малолеток. Это совершенно иная среда. Это незнакомцы, которые вполне могли желать нам смерти.

Кристиан заметил, что я смотрю в сторону окна. Он не прикрыл меня, не отодвинулся.

– Ты откажешь мне? – пробормотал он, используя другую руку, чтобы поднять платье и найти путь к трусикам.

Он сдвинул их в сторону, чтобы погрузить палец внутрь.

– Ты откажешь мне, Сиенна? – повторил он хриплым голосом.

– Ты знаешь, что я не могу, – мой голос был прерывистым шепотом.

– Тогда вытащи мой член из штанов.

Я даже не колебалась. Руками потянулась к его брюкам и освободила его, прежде чем обхватить твердую длину.

Кристиан зашипел сквозь зубы.

– На этот раз без игр, – ногой обхватила его бедро. – Я трахну тебя. Жестко. Резко. Ты кончишь быстро, потому что знаю, ты уже близко. Я кончу в тебя. Завтра ты выбросишь свои таблетки. Думай об этом, пока я буду тебя трахать.

Он не дал мне возможности переварить сказанное. В ту же секунду, как слова слетели с его губ, он врезался в меня.

И он был прав.

Он трахал меня жестко, быстро. И я развалилась на части, думая о том, что он сказал.

Гребаное безумие.

Всё было совершенно гребаным безумием.

*** 

– Все на вечеринке увидят мои соски, – проворчала я, когда Кристиан поправил мое платье.

Он уже использовал салфетку, чтобы вытереть меня, после того как мы закончили. Этот жест был интимным и нежным и совершенно не соответствовал тому, что сейчас произошло.

Взгляд Кристиана метнулся к моей груди.

– Нет храбреца, который туда посмотрит.

Я приподняла бровь, глядя на него, и он посмотрел на меня в ответ, вероятно, готовый к язвительному комментарию с моей стороны. Но у меня не было сил.

– Ладно, пошли, – вздохнула я. – Мы всегда можем использовать мои соски как предлог, чтобы убить любого, кого ты считаешь врагом, – сухо прокомментировала я.

Кристиан уставился на меня, его рот дернулся в улыбке.

– Любой, кто смотрит на твои соски – гребаный враг, – ответил он. Не так сухо.

И вот так я шла рука об руку со своим женихом на вечеринку по случаю помолвки, которая также использовалась для того, что впоследствии стало одним из самых печально известных партнерств в организованной преступности.

*** 

Сама вечеринка была более непринужденной, чем я ожидала вначале. Кристиан всегда был в костюме, всегда пил дорогое вино, а дом, в котором мы жили, был воплощением величия. Одежда в моем шкафу, выбранная им, была гламурной. Сексуальной.

Я не представляла себе, как будет выглядеть вечеринка по случаю помолвки, но уж точно не барбекю.

Конечно, барбекю с персоналом, раздающим замысловато выглядящие напитки и всю еду на серебряных блюдах, но тем не менее барбекю. Большая территория сада была забита людьми.

Я узнала некоторых из них, с того дня когда Лоренцо отрезали руку. Но его самого не было. Я задавалась вопросом, где он. Жив, скорее всего, обдумывает, как отомстить Кристиану и мне.

София помахала мне с другого конца сада с понимающей улыбкой на лице. Винсенций кивнул нам обоим.

Но Кристиан не двинул нас в их сторону. Вместо этого он направился к группе хорошо одетых, привлекательных, незнакомых людей, стоявших отдельно от остальных.

Семья «Бьянки».

Пожилой мужчина в белом льняном костюме, с совершенно белыми волосами до плеч. Он был красив, высок, худощав, с большими очками на угловатом лице. Его сыновья стояли вокруг, все гораздо крупнее и одинаково красивы. Женщина вполголоса разговаривала с тем, кто выглядел самым старшим, основываясь на его размерах и общей атмосфере вокруг него. Он был очень похож на своего отца, но с шоколадно-каштановыми волосами, более пухлым лицом, покрытым темной щетиной. И он выглядел взбешенным.

Я догадалась, что это он женится против своей воли. Меня удовлетворило то, что паренек тоже недоволен сложившейся ситуацией.

Пожилой мужчина повернулся к нам, когда мы приблизились. Он переместил взгляд вниз меньше чем на секунду, прежде чем метнул его к Кристиану и твердо остановил на моем лице.

– Эдоардо, – сказал Кристиан, когда мы остановились перед мужчиной.

Группа в целом заметила наше приближение и усердно пыталась не пялиться. Но я чувствовала на себе взгляды парней, не такие уважительные или умные, как у их отца.

Рука Кристиана сжалась на моей талии.

– Познакомься с моей невестой, Сиенной.

Эдоардо не протянул руку. Возможно, новость о том, что случилось с Лоренцо, распространилась. Может быть, люди боялись прикоснуться ко мне даже в знак приветствия. Мне это нравилось.

– Понимаю, почему ты так долго не брал жену, Кристиан, – Эдоардо тепло улыбнулся мне. Свет в его глазах казался искренним, но кто знает?

– Я тоже рада познакомиться, Эдоардо, – ответила я, убедительно тепло улыбнувшись.

Он прищурился, глядя на нас, прежде чем расхохотаться.

– О, Кристиан, кажется, ты встретил свою пару.

Кристиан пристально смотрел на меня.

– Я тоже так думаю, – был его ответ, без улыбки на лице.

Казалось, между ними нет теплых отношений.

– Кстати, о браке… – я решила, что часть моей работы состоит в том, чтобы вести беседу между двумя мужчинами, которые больше привыкли пытаться убить друг друга. – Ваш сын, похоже, не в восторге от собственного союза, – прокомментировала я.

Кристиан снова сжал мое бедро. Не знаю, было ли это предупреждением или потому, что я его забавляла.

Взгляд Эдоардо метнулся туда, где сын, о котором шла речь, стоял отдельно от остальной части своей семьи, сердито глядя на свою невесту. Я была впечатлена, увидев, что она сердито смотрит на меня в ответ.

Его челюсть сжалась, а в глазах на мгновение вспыхнула буря. Воздух стал плотным, и я почувствовала, насколько опасным может быть этот человек.

Он снова повернулся ко мне.

– Союз, который начинается с ненависти или гнева, имеет больше шансов на выживание, чем союз, отягощенный предлогом любви.

Я уставилась на него, чувствуя искренность его слов.

– Вы мне нравитесь, Эдоардо Бьянки, – ухмыльнулась я ему.

Он посмотрел на Кристиана, затем снова на меня.

– Чувства взаимны, Сиенна Романо.

Я подняла свой бокал.

– За долгое и мирное партнерство.

Он поднял свой.

– И за брак, построенный на ненависти.

Я чокнулась своим бокалом с его, улыбаясь, но задаваясь вопросом, как долго мой брак будет подпитываться ненавистью. Возможно ли, чтобы он будет обречен на что-то столь легкомысленное, как любовь.

*** 

Я предполагала, что вечеринка будет обслуживаться толпой официантов и официанток в костюмах, бегающих по саду. Чего я не ожидала, так это того, что Кристиан прошепчет мне на ухо «пока», поцелует в шею, подойдет к грилю и начнет жарить.

Я знала, что он умеет готовить, мы ели каждый вечер. Во многих отношениях он ожидал, что я по умолчанию буду играть традиционную роль жены, но за закрытыми дверями он вел себя по-другому.

Не думала, что он будет делать что-то столь обычное, как гриль на публике.

Но этот человек не бог.

Нужно запомнить.

Люди избегали меня. Из-за страха, неприязни или усталости. Может быть, смесь трех факторов. Опять же, я была рада. Светские беседы на больших собраниях я ненавидела.

Однако София не боялась меня. И не испытывала ко мне неприязни. Но она была уставшей. Потому что была умной. Я не думала, что она открыто подойдет ко мне, но ошибалась. Она подошла и встала рядом, единственная, у кого хватило смелости окинуть взглядом весь мой наряд, приподняв бровь. Не в упрек, а с чем-то другим. Может быть, одобрением.

А может, и нет.

– Мой муж не одобрял то, как состоялась эта помолвка, – сообщила мне София, наблюдая за мужчинами у гриля.

Я тоже наблюдала за ними, за Кристианом. Слишком домашний. И это необъяснимо… чертовски сильно заводит меня.

– Тем не менее, – добавила София, привлекая мое внимание.

Я повернулась, чтобы встретиться с ее глазами, радужки которых были почти фиолетовыми. Проницательными. Если бы ей было нужно, она бы приказала меня убить и не потеряла бы из-за этого ни минуты сна. Она настоящая королева мафии. Если бы я пережила все это, мне есть чему поучиться у этой женщины.

– Женщина, которая выбрала эту жизнь, которая выбрала Кристиана, слишком опасна. Может погубить его.

София намеренно позволила тишине повиснуть между нами, прежде чем продолжить.

– Именно поэтому я потратила много времени, подталкивая к нему неподходящих женщин. Потому что они послужили бы своей цели и не подвергли бы его опасности, – она поднесла бокал с вином к губам и сделала большой глоток. – Он взял на себя ответственность, заставил женщину выйти за него замуж под угрозой, это тоже казалось безопасно, – она вопросительно посмотрела на меня. – Я думала, ты будешь ненавидеть его вечно. Большинство женщин так бы и поступили.

Ее глаза впились в меня. Больше не мягкие. Больше не теплые.

– Но ты не похожа на большинство женщин, – пробормотала она. – Похоже, по воле судьбы или по замыслу, ты единственная, которую может любить мой Кристиан. Я это ясно вижу. И неважно, как сильно ты пытаешься протестовать, ты тоже его любишь.

Удар пришелся прямо мне в грудь, и мне потребовалось всё, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. Эта женщина опасна, и я хотела показать, что она меня не пугает. Я сжала бокал с такой силой, что удивилась, как он не разбился в руке.

– Кристиан разумен, когда дело доходит до всего, – продолжила она. – Бессердечный. Беспощадный. Каким и должен быть Дон. Но он неумолим, когда дело касается тебя.

София сделала паузу, позволяя своим словам омыть меня, позволить им выбить меня из колеи, как она и планировала. Потом воспользовалась паузой, чтобы достать сигарету и прикурить. Силовой ход.

– Наступит момент, когда эта жизнь отнимет у тебя что-то, – сказала она, делая долгий вдох. – В этот момент тебе захочется все уничтожить, – она махнула рукой, той, в которой была сигарета, в сторону роскошных садов, людей, пьющих, едящих, украдкой поглядывающих в нашу сторону. – Ты захочешь сжечь все это дотла. И он тоже. – Ее глаза снова метнулись к грилю и низкому раскату мужского смеха.

Это, должно быть, Винсенций, так как я не слышала смеха Кристиана. Никогда.

С другой стороны, он тоже не слышал моего смеха. Казалось, этот брак не будет наполнен радостью. Ну и славно. Это было бы слишком просто и совсем не принесло удовлетворения.

– Твоя любовь ставит под угрозу эту семью, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защититься. Любой ценой, – София снова обратила на меня свой проницательный взгляд. – Ты, конечно, уже поняла, что это мужской мир, – усмехнулась она. – По крайней мере, на первый взгляд. Умная женщина понимает, что может править с помощью любви. Она может перевернуть всё по своему желанию.

Я отвернулась от Софии, не в силах выдержать ее пристальный взгляд. Вместо этого оглянулась на сад, на своего жениха. И чуть не отшатнулась, когда мои глаза встретились с глазами Кристиана, но смогла взять себя в руки. Он наблюдал за нами с какой-то внутренней напряженностью.

Я не могла расшифровать всё в его взгляде, но, конечно, это была не любовь. Он не способен на это.

– У меня есть любовь моего мужа, – продолжила София. – Я думаю о Кристиане как о сыне, – она потянулась, чтобы сжать мою руку.

Этот жест не должен быть утешительным.

– Я буду думать о тебе как о дочери, – добавила она. – До тех пор пока ты принимаешь во внимание интересы этой семьи. – Ее глаза обратились к Кристиану, все еще наблюдавшему за нами. – И если ты посмеешь замыслить что-то неладное, я стану твоим злейшим врагом. И не успокоюсь, пока ты не умрешь.

Мои нервы вздулись от силы угрозы.

В последнее время моей жизни угрожали очень опасные люди. Но угроза никогда не казалась более реальной, чем исходящая из уст Софии.

Глава 19

– Теперь ты принимаешь свою судьбу, невеста? – спросил Кристиан, обнимая меня, пока я наносила крем.

Я встретилась с ним взглядом в зеркале.

– А у меня есть выбор? – Мой голос должен был звучать враждебно. Но я больше не была способна притворяться.

Рука Кристиана скользнула по моему обнаженному животу, задержавшись там на мгновение.

Мои мысли вернулись в столовую. К тому, что Кристиан сказал о таблетках. О том, что это значит. Ребенок.

Он хотел ребенка.

Со мной.

Наследника трона.

Чего я хотела? Не знала. Не могла сейчас вести этот разговор. Что это все еще мой выбор – принимать таблетки, независимо от того, что он сказал.

– У тебя есть выбор, Сиенна, – Кристиан продолжал следить за мной в зеркале, как будто он наблюдал за мыслями, проносящимися в моей голове.

Я не хотела быть женой мафиози.

Я пришла в этот дом, в эту жизнь как заложница.

Он мой похититель.

Убийца, преступник, монстр.

Я всегда знала: со мной что-то не так. Жизнь, которую создала для себя, была ничем иным, как запутанной паутиной лжи.

Я вздохнула, глядя на Кристиана, на мужчину, в которого влюблялась.

– Я сделала свой выбор, Кристиан. К лучшему или к худшему.

Кристиан схватил меня за бедра, так что я повернулась, и наши тела прижались друг к другу, глаза встретились.

– В течение многих лет, Сиенна, меня волновала одна вещь. Эта семья. – Он поднял ладонь, чтобы провести пальцами по моей челюсти. Прикосновение было нежным. – Женщины не имели для меня значения. Любовь, конечно, тоже. – Кристиан пробежался глазами вверх и вниз по моему телу. – Но потом я увидел тебя в ресторане. Ты захватила меня в плен, а я даже, блядь, не знал, почему. Ничего о тебе не знал. – Он взял меня за подбородок. – И я поклялся себе, что узнаю тебя. Что отвезу тебя домой и заставлю рассказать все о себе. И тогда я был бы в безопасности. Потому что ты оказалась бы скучной. Неспособной пробудить во мне что-либо.

Кристиан снял бретельку с моего плеча, затем с другого, так что моя шелковая ночнушка соскользнула с тела.

Соски затвердели под воздействием воздуха.

– Но потом ты рассказала мне все, – прошептал он, его губы были в нескольких сантиметрах от моих. – Ты отдала мне все, что было в тебе. И это не было скучно. А чертовски захватывающе. – Кристиан положил руку мне на грудь, прямо над грохочущим сердцем. – Тогда я стал твоим, Сиенна. Даже если сам не мог этого распознать. Ты, черт возьми, поймала меня. И я поклялся себе, что не отдам тебя. Я бы все равно нашел тебя, потому что никак не мог оставаться в здравом уме, зная, что ты ходишь по этому миру, принадлежа кому-то еще, кроме меня. Я был бы холодным, жестоким и чудовищным, чтобы ты возненавидела меня.

Он переместил руку, чтобы обхватить мою шею.

– Хотелось бы мне ненавидеть тебя, – сказала я, мой голос был едва слышен.

В его глазах мелькнуло что-то похожее на веселье.

– Знаю.

Кристиан не двигался, не пытался прикоснуться ко мне в любом месте, которое пульсировало от желания. Мы еще не закончили.

– Спроси меня, – сказал он низким голосом.

Я наклонила голову.

– О чем?

Его карие глаза прожигали меня насквозь.

– То, о чем я спросил тебя в первую ночь.

Я моргнула, когда осознание пронзило меня.

– Расскажи мне о себе, Кристиан, – попросила я хриплым голосом.

– Я никому не принадлежал, пока не стал членом семьи Каталано, – сразу же сказал он.

Его голос не был холодным. Не лишен эмоций. Не совсем теплым. Но он был… открытым. Грубым. И при этом мягким.

– До того как встретил Изабеллу, меня воспитывала тетя, которую я убил вскоре после убийства Изабеллы. Она была чертовски злой. Ее убийство принесло мне огромную радость, – продолжил он, не сводя с меня глаз. – Это был последний представитель моей семейной линии. Моя фамилия существует только для целей налогообложения. Я Каталано, и больше никто другой. Потому что никто никогда не заботился обо мне до этой семьи. Вот почему я умру за них. Убью за них. Они единственные важны для меня… так было пару месяцев назад.

Кристиан схватил меня за бедра и поднял на стойку в ванной. Косметические средства разлетелись по полу, но я едва заметила это. Потому что была очарована Кристианом, этой его новой версией. Я не смогу докопаться до его сути. Он чертовски бесконечен.

Кристиан переместился между моих ног, его твердый член, все еще в штанах, прижимался к моей обнаженной киске. Я издала стон, злясь на себя за то, что так сильно желала его. Впервые в жизни мне не хотелось, чтобы он трахал меня.

Я хотела, чтобы он продолжал говорить со мной. Открывался мне.

– Мне нравится причинять людям боль, – заявил он, проводя руками вверх и вниз по моим бедрам. – Недавно я понял, что мне нравится причинять боль тем, кого я люблю. Единственной женщине, которую люблю. Потому что хочу наказать тебя за то, что ты любишь меня.

Он провел большим пальцем по моей нижней губе.

– Я не показал тебе ничего, кроме своих худших качеств, но ты заботишься обо мне, – пробормотал Кристиан. – Я боюсь любить тебя, боюсь показывать, как много ты для меня значишь, потому что могу найти тебя голой, окровавленной и мертвой на мраморном полу.

Мое сердце колотилось о грудную клетку, Кристиан держал одну руку на моей шее, а другой высвобождал свой член из штанов.

Я ахнула, когда он прижался к моему входу, потираясь, но не входя внутрь.

– Я не буду заботливым мужем, – сказал он, прижимаясь ко мне, его лицо было окрашено желанием. – У меня нет способности к доброте. Мне не дали этого в детстве, и как только Изабелла умерла, я превратился в монстра. Но я дам тебе всё, что смогу. Отдам тебе все, что от меня осталось. Дам твоей тьме приют. – Кристиан медленно толкался в меня, посылая наслаждение, пронзающее кончики пальцев. – Потому что, Сиенна, – прошептал он, – у меня не было дома, пока я не нашел свой путь у тебя между ног.

Я резко выдохнула, когда он полностью вошел в меня. Когда его член и слова наполнили меня.

– Ты должен рассказать мне все, – выдавила я. – Не хочу жить на обочине твоей жизни только из-за того, чтобы ты меня защищаешь.

Кристиан по-прежнему не двигался. Он был неподвижен внутри меня, как будто ему нужно было закончить этот разговор внутри моей киски.

– С тобой это невозможно, – ответил Кристиан напряженным голосом. – Даже если бы мне хотелось. Я погружу тебя в эту жизнь. Там, где большинство людей утонуло бы, а ты, блядь, будешь процветать.

А потом он двинулся, трахая меня на туалетном столике, пока мы оба не разлетелись на тысячу крошечных кусочков.

Вот и все.

Конец.

Конец любой жизни без Кристиана.

Месяц спустя

Детектив Грег Харрис

Он должен был знать лучше, прежде чем возлагать свои надежды на эту женщину.

Она казалась сильной. Уверенной. Беспощадной.

Но также попалась на удочку. Какие бы чары ни предлагал Романо. Жизнь преступника стала для нее опьяняющей. Он знал, что она вжилась в свою роль, когда угрожала его жизни.

И он был чертовски возмущен.

Ему надоело. Этой семье все сходило с рук. И он не уйдет в могилу, не послужив правосудию.

Но его путь в могилу начался раньше, чем ожидалось. Врач сказал об этом два дня назад. Рак предстательной железы. У него несколько месяцев. Ему посоветовали привести свои дела в порядок.

Это означало, что он должен был уволиться из полиции, попытаться наладить отношения со своими дочерями. Но вместо этого он решал, что будет делать с Каталано.

Вместе с Люсией.

Он знал, что она этого не одобрит. Но также знал, что она не пойдет против него.

– Ты знаешь, что подписываешь смертный приговор Сиенне, – спокойно ответила она.

Харрис коротко кивнул ей. Он точно знал, что делал. И, возможно, много лет назад это могло бы его обеспокоить. Возможно, его затошнило от того, что ему даже пришла в голову мысль позволить женщине умереть, чтобы поймать преступника.

Защищай и служи.

Именно для этого он и устроился в полицию.

Но это была шутка. Гребаный фарс. Полиция служила тем преступникам, от которых они поклялись защищать общество. Здесь нет никакой защиты. Харрису пришлось отказаться от всех своих моральных устоев, чтобы поймать семью Каталано. Чтобы убить монстра, нужно им стать.

Так что женщина умрет.

Заслужила она это или нет.

Сиенна

– Сиенна, к тебе посетитель.

Я вздохнула в трубку, злясь на своего помощника, хотя он не виноват в том, что за день до свадьбы у меня посетитель почти в пять вечера.

Кристиан не хотел, чтобы я работала. Он хотел, чтобы я вернулась домой. Готовилась.

Как именно, не знаю. Купаться в крови девственницы, чтобы выглядеть молодой и свежей в день свадьбы? Расставлять цветы? Нет. Я так и сказала Кристиану.

Мы спорили.

Я победила.

Кристиан предупредил, что в наказание пометит каждый дюйм моего тела.

Поэтому я была зла из-за того, что кто-то откладывал это наказание. Удовольствие.

Но работа по-прежнему важна для меня, несмотря на то, что я собиралась стать самой могущественной женщиной в преступном мире. Мне нужна связь с этим миром. Моя собственная сила, отдельная от Кристиана. Я не могла потеряться, даже несмотря на то, что приняла решение.

Грег Харрис звонил без устали, пока я не сменила номер. К счастью, Кристиан не спросил, почему я это сделала.

Я знала, что проблема не исчезнет, мне придется встретиться с ним лицом к лицу, он не уйдет по-тихому. Но я собиралась разобраться с этим позже. Когда стану женой Кристиана.

Или я планировала это сделать, пока мой «посетитель» не вошел в кабинет.

Я вскочила со стула, обежала вокруг стола, чтобы закрыть жалюзи, как будто сейчас это имело значение.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – прошипела я. – Кристиан может следить за офисом. Ты бы подписала мне смертный приговор.

Люсия показала свои ладони.

– Это еще предстоит выяснить. Только брак с Каталано убьет тебя.

– Спасибо за предупреждение, но я уже большая девочка. И приняла решение.

Люсия смотрела на меня так, словно считала, что мне чего-то не хватает.

– Да. И тебе придется с этим жить. Но будь осторожна, Сиенна. Теперь смерть может прийти со всех сторон. Грег не будет сидеть смирно. Ему больше нечего терять.

Я прищурила глаза.

– Это угроза?

Люсия покачала головой.

– Хоть я и больше всего на свете хочу видеть всю семью Каталано за решеткой, я все еще помню, почему надела значок. Мне есть что терять. Так что считай это дружеским предупреждением. Последнее, что ты когда-либо получишь от меня.

Она бросила на меня последний взгляд, прежде чем покинуть кабинет.

*** 

Казалось, неожиданные гости еще не закончились, когда я вернулась домой.

Кристиана не было. Что он делал, я не знала. Спрошу позже. И он расскажет. Таков сейчас характер наших отношений. За последний месяц он делился со мной многим. Обращался ко мне за юридической консультацией по поводу одного из своих законных владений. Дал мне доступ к компрометирующей информации. Вещи, которые уничтожили бы всю семью, если бы я этого захотела.

Но я не хотела. Уже нет.

Даже с предупреждением Люсии, звучащим в ушах. Харрис хотел добраться до меня. Я так и подозревала, но теперь появились звенящие тревожные колокольчики. И позаботилась бы о ситуации; я могла справиться с ним. Но должна была действовать на опережение. Я не могла дожидаться, когда он придет и заберет меня. Не могла быть уверена, что он сначала не пойдет к Кристиану. Или, что еще хуже, к Софии, Марко или этому мерзкому Доминику, который нравился мне все меньше, чем чаще он был рядом. И он часто бывал поблизости. Как и остальные из круга людей, которыми Кристиан окружил себя.

Феликс, конечно, тоже всегда был рядом. Наблюдал, но редко разговаривал.

Марко никак не мог заткнуться. Он всегда улыбался, шутил. Действовал мне на нервы, но был безобиден, старался изо всех сил, чтобы я чувствовала себя комфортно. Винсенций не так уж старался, и он преуспел там, где Марко потерпел неудачу. Доминик прятался в тени, холодно глядя на меня. Что-то не так. Мои инстинкты подсказывали оставаться начеку, когда тот был рядом.

Кристиан упомянул, что у Доминика был сын, которого он хотел бы видеть будущим Доном. Что произойдет только в том случае, если нынешний Дон умрет, не оставив наследника. Если я умру, не сумев произвести на свет наследника.

Я перестала принимать таблетки.

Кристиан внимательно следил за моим утренним распорядком дня. Мы не говорили об этом. И я не знала, что чувствовала по этому поводу. Ещё нет. Если забеременею, я даже не была уверена, что сохраню плод.

Месячные были неделю назад, так что я не беременна. По крайней мере, пока что. Кристиан дал понять, что кровь его не беспокоит, отговаривая от самых плотских потребностей.

Меня это тоже не разубедило.

Ни в малейшей степени.

Мои мысли были заняты тем фактом, что завтра я выходила замуж, когда случайно наткнулась на кого-то на кухне.

Руками сразу же нащупала пистолет в кобуре под пиджаком.

Лоренцо поднял руки. Ну, одну из них. На другой был крючок. Золотой. Как бы безумно это ни звучало, это его почему-то устраивало.