Текст книги "Миссия Акорны"

Автор книги: Энн Маккефри

Соавторы: Элизабет Энн Скарборо
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Энн Маккефри, Элизабет Скарборо
«Миссия Акорны»

Глава 1

Дом! Словно наяву Акорна слышала серебряный звон ручьев, и грохот водопадов, и флейту ветра, пригибающего к земле сине-зеленые травы и качающего остролистые деревья-великаны безбрежных лесов. Эта музыка отдавалась эхом в сердцах всех линьяри, которые стояли рядом, любуясь прежним Вилиньяром.

Первый восстановленный участок ландшафта располагался на высоком плато в тени конической горы. Среди насыщенного багрянца и лазури диких цветов лежали брызги снега, а на фоне нежно-фиолетового неба проступали силуэты далеких горных пиков, покрытых розоватыми ледниками. С плато струился водопад. Ревущим занавесом он спадал до самого подножия горы; там, в радужной дымке, бурлящий поток исходил белой пеной и, затихая, сливался с темно-фиолетовым озером.

Инстинктивно Акорна чувствовала, что в озере таится некое послание, но не могла понять его смысл. Ей хотелось стоять так, вглядываясь в темную воду, и разгадка непременно нашлась бы, будь у нее еще хоть немного времени. Но мир стремительно умчался прочь, словно Акорна и остальные пролетели сквозь него на открытом флиттере. Фиолетовый купол вилиньярского неба в фестончатом обрамлении снежных гор изогнулся дугой, и в мгновение ока одно сверкающее великолепие сменилось другим.

У Акорны перехватило дыхание. Перед ней была родина, о которой она так долго мечтала! Она не слышала мысли остальных, даже Ари и Невы, да и не пыталась уловить их. Все присутствующие наверняка были так же потрясены совершенной красотой Вилиньяра, как и она сама.

Небо внезапно потемнело, взошла луна, и высоко над головами вспыхнули слова, окрашенные в цвет заката…

«К вашим услугам Дом Голограмм и Терраформирования Харакамяна – мы сделаем любой мир лучше!»

Изображение растаяло. В комнате раздался дружный вздох. Все заговорили одновременно, вслух и мысленно, так что в общем растерянном бормотании ничего нельзя было разобрать. Среди всеобщего словесного замешательства от Ари пришло отчетливое ментальное сообщение. Бледный и дрожащий, он сидел, уставившись перед собой широко открытыми глазами и стиснув зубы.

– Что с тобой, язи? – спросила Акорна, по-линьярски произнеся слово «любимый». Взяв Ари за руку, она быстро повела его к выходу из голосферы. Она скорее почувствовала, чем увидела, что следом поспешили родители Ари, его младшая сестра Мати и Таринье, с которым Ари в последнее время очень сдружился. Мысленный ответ Ари пришел волной шока и эмоционального потрясения, которых он, по-видимому, не испытывал уже давно. Акорна успокаивающе прикоснулась к его щеке мерцающим рогом. Обычно в таких случаях линьяри касались рога, но Ари был искалечен – кхлеви пытали его и вырвали рог. Благодаря стараниям лучших линьярских целителей и взятой у сестры донорской ткани рог Ари начал расти. Коротенький спиральный нарост, выступающий на дюйм от поверхности лба, со временем обещал развиться полностью, но обмен эмоциями «рог к рогу» оставался пока невозможным.

Его друзья и родственники вышли из голосферы, превратившейся ненадолго в их погибшую родину. Чувствуя страдания Ари, они вместе с Акорной пытались прикосновениями рогов облегчить его душевную боль.

Хафиз Харакамян торопливо выскочил следом; шелковые полы халата развевались, как крылья разноцветных бабочек. Лицо Хафиза сохраняло обычное добродушие, но, подняв голову навстречу своему приемному дяде, Акорна уловила за напускной веселостью легкую смесь негодования и растерянности и заметила нервное подергивание его правого уса.

– Почему мой маленький магический фокус по оживлению вашего идеального мира причинил нашему герою Ари такие душевные страдания, о ты, что ближе моему сердцу, чем даже дочь? – жалобно вопросил Хафиз, обращаясь к Акорне.

После секундной заминки Мати с детской непосредственностью озвучила то, что не решались сказать взрослые. Она отняла рог от груди брата и ответила:

– Он видел своими глазами, как кхлеви разрушили наш мир. Это было ужасно. Ради забавы они убили всех прекрасных животных и сожрали все растения и деревья. А потом загадили отвратительными экскрементами озера и ручьи, взорвали горы и завалили камнями долины!

– Да, да, эти прискорбные обстоятельства общеизвестны… Но ведь я только что продемонстрировал, как с помощью нашей магической науки можно восстановить разрушения и терраформировать планету! И сделать ее такой же хорошей… Нет, лучше, чем прежде! Вы знаете, что мы подробно расспросили всех линьяри, живших раньше на Вилиньяре. По крупинкам собрали их воспоминания, чтобы усилиями ученых и инженеров снова воплотить их в жизнь. Теперь осталось только провести обычную топографо-картографическую экспедицию и…

– Там нечего картографировать, – произнес Ари. Тяжело было слышать его тусклый, безжизненный голос. – Как вы поймете, где провести реки, если не осталось гор, питающих их, и морей, в которые они могли бы впадать? Даже Йо Беккеру нечем поживиться на Вилиньяре, кроме костей наших предков.

Задумавшись над этими словами, Акорна смотрела, как покидают голосферу последние линьяри, гости Хафиза. До нее долетали обрывки их обеспокоенных мыслей:

(Не припомню, чтобы горы были такими высокими).

(Да, и в устье реки Пазо всегда находился летний поселок. А русло было вовсе не там).

– Ну, один-то знакомый ориентир точно есть, – медленно сказала Акорна. – А может, и не один…

Лирили, бывшая визар нархи-Вилиньяра, стояла рядом, по обыкновению выискивая, к чему бы придраться, и готовая возражать против любой оптимистической идеи. Она обладала редкой среди линьяри особенностью – очень слабой эмпатией. Вот и сейчас Лирили фыркнула, намеренно транслируя свои мысли не только Акорне, но и всем окружающим.

(Тебе-то откуда знать? Ты ведь никогда не была на Вилиньяре).

(Ошибаетесь), – вступилась Нева за свою племянницу. – (Конечно, Кхорнья родилась в космосе, однако моя сестра с мужем отправили малышку обратно на Вилиньяр, пока Ванье заканчивал работу над новой защитной системой. Пусть ненадолго, пусть ребенком, но Кхорнья была там).

Нева обернулась к Акорне.

(Так какие же ориентиры остались, дорогая?)

– Пещера, где спасался Ари со своим братом Ларье, – сказала Акорна, обращаясь ко всем. – И последняя могила, где были когда-то захоронены кости наших предков, которые Ари и капитан Беккер перевезли потом на нархи-Вилиньяр. Мы можем взять их за исходную точку, откуда начнем отстраивать планету заново.

– Чтобы восстановить все в точности как было, потребуется очень много времени! – обиженно воскликнул Хафиз. К нему подбежала его жена Карина, в бледно-лиловых одеждах и в облаке лавандового запаха, успокаивающе заворковала и принялась массировать ему плечи. – Мы способны воссоздать ваши самые любимые участки линьярского пейзажа, моя дорогая девочка, – ты же видела своими глазами! Но лишь те, что лучше всего сохранились в памяти твоего народа. Как можно скучать по тому, чего не помнишь?

Очевидно, у агрони Иртье было на этот счет свое мнение. Кашлянув, он выдвинулся вперед.

– Для полноценной жизни планеты не имеет значения, что люди помнят, а что нет. – Даже на языке линьяри его голос звучал авторитетно. – Ландшафт – всего лишь внешнее проявление процессов, способствующих возникновению и развитию жизни на планете. Возродить жизнь неизмеримо сложнее, чем создать симпатичные панорамы гор и рек, лорд Харакамян. Не менее, а то и более важно восстановление самых мелких и хрупких деталей здоровой экосистемы, многие из которых вряд ли можно заметить невооруженным глазом. Я неоднократно говорил об этом в беседах с инженерами лорда Харакамяна, Кхорнья. Если мы хотим снова увидеть нашу планету цветущей, мы должны уделить большое внимание не только ее топографии, но и биологии.

– Твой дядя обещает воспроизвести детали ландшафта, запечатленные в памяти нашего народа, – продолжал агрони, – и на немногих уцелевших видеозаписях нашей планеты. Однако он также говорит, что не в состоянии ни поместить их на прежнее место, ни полностью населить их родной флорой и фауной. Это все равно, что пытаться оживить картины – без лесов, полей, холмов и долин, и уж конечно без трав, лишайников, мхов и папоротников, которые и составляли их красоту. Он подарит нам реки и водопады – без необходимых болот и прудов, населенных мириадами микроорганизмов, растений и животных, которые были прежде неотъемлемой частью нашего мира… Поймите: эти великие красоты не могут существовать без жизни, которая их формирует, потому что биология, как и геология, вносит существенный вклад в экологию, в ее правильное функционирование.

Акорна перевела речь агрони Хафизу. Зная пиратскую натуру своего приемного дядюшки, по его недовольному брюзжанию и обиженной позе она легко догадалась, что даже соглашаясь в какой-то степени с правотой агрони, он не собирается отказываться от собственных планов. Обычно источником дядиных приступов альтруизма были тщательно скрываемые коммерческие мотивы. Но сейчас Акорне даже не пришлось пользоваться телепатическими способностями. Хафиз явно намеревался добиться от линьяри разрешения на визиты инопланетных гостей. Не исключено, что дядюшка замышлял что-нибудь такое же гадкое и аморальное, как интергалактический аттракцион, известный под названием «Ци-Линь-ленд».

Хафизу уже неоднократно объясняли, что линьяри хотят покоя и уединения в своем мире, где нет насилия и жестокости. Но подобные желания были настолько чужды его природе, что он находил их неправдоподобными. Мастер голографических иллюзий, Хафиз был крайне увлечен изменением планетных ландшафтов, любил свою публику и пребывал в полнейшей уверенности, что все остальные чувствуют то же самое.

Вот и сейчас, заметив, что племянница если и не читает его мысли напрямую, то во всяком случае догадывается о них, Хафиз с жаром заговорил:

– Акорна, дорогая, разве я не сдвинул с места небеса и планеты, чтобы помочь твоему народу? Ради них я готов пожертвовать всем своим состоянием, разорить свой дом… Но как, как я могу восстановить те участки природы Вилиньяра, которые никто не может даже описать?! Не говоря уж о том, чтобы предоставить мне их изображения или экземпляры местных форм жизни… У меня работают лучшие во всей вселенной инженеры по терраформированию, однако без подробных карт и плана местности, без образцов флоры и фауны едва ли стоит ожидать, что они оживят Вилиньяр с точностью, на которой настаивает твой замечательнейший ученый!

Акорна медленно кивнула и перевела речь Хафиза на линьярский.

(Агрони), – сказала она после небольшой паузы, – (я знаю, что большинство видео– и письменных записей вилиньярского ландшафта уничтожены во время сражения с кхлеви. Но, может быть, с вашей помощью и при участии ваших коллег-ученых я смогу определить изначальное расположение самых значимых участков. Восстановив их на прежнем месте, мы соберем остальную информацию о менее изученных территориях. Не доскональную, конечно, однако пригодную для начала работы. А уж потом можно подумать и о биологии).

(И как же ты намерена определить их местоположение, юная леди?) – поинтересовался агрони.

(У меня свои методы), – улыбнулась Акорна. – (Мы обещали Прародительнице Надине, что ее дом снова станет прежним и что ее народ будет процветать. Она умерла, и в память о ней мы обязаны выполнить обещание).

Агрони почтительно склонил голову.

(Ты думаешь, я забыл? Но имей в виду, Кхорнья, восстанавливать Вилиньяр нужно как следует…)

В этот момент Карина вдруг пошатнулась и закатила глаза.

– Исследование ландшафта, – проскрежетала она механическим голосом, который разительно отличался от свойственной ей театральной манеры изъясняться, – способ связи с другим миром.

Присутствующие замерли.

– Все, кто жил на Вилиньяре, – продолжала Карина на чужом для нее языке, – должны отправиться на его развалины и принять участие в изучении ландшафта. Вилиньяр может быть исцелен только любовью тех, кто когда-то населял его. Вас ожидает много опасностей, и вы будете… Ааааах! – Карина обмякла и весьма грациозно осела прямо в объятия мужа. Не будучи атлетом, Хафиз качнулся назад под тяжестью ее роскошного тела, почти уложив свою любимую на землю. Вмешательство Ари оказалось весьма кстати. Он подхватил леди Харакамян и осторожно коснулся рогом ее щеки.

Карина, знавшая всего несколько фраз на языке линьяри, только что бегло говорила на нем. Более того, как бы странно и монотонно ни звучали ее слова, в них легко узнавался голос Прародительницы Надины. А поскольку Карина никогда не встречалась с Прародительницей, она не могла имитировать ее голос ради публичного эффекта. Вообще-то Карина больше трезвонила о своих экстрасенсорных способностях, чем демонстрировала их в действии; сейчас был один из тех редких моментов, когда ее заявления казались правдой.

Хафиз тоже никогда не встречался с Прародительницей; он единственный из всех отнесся спокойно к поведению жены.

– Дельный совет, мой маленький кускус, – сказал он, похлопывая ее по руке и окидывая остальных взглядом, словно говорившим: «Как очаровательно ей удаются такие штучки, правда?»

* * *

Из всех не-линьяри только у капитана Йонаса Беккера были координаты пещеры Ари, занесенные в бортовой компьютер. Поэтому он прервал сбор «трофеев» среди руин нархи-Вилиньяра и отправился помогать немногочисленным уцелевшим космическим кораблям линьяри. Нужно было перевезти на Вилиньяр несколько разведгрупп.

Среди прочего груза «Кондор» привез дюжину флиттеров, принадлежавших Дому Харакамянов. Выгрузив с помощью Акорны, Ари и андроида Мака последний из них, Беккер сказал:

– Я бы отправился с вами, ребятки, но мне нужно перевезти кое-какой груз обратно на нархи-Вилиньяр. Хочу попросить тебя об одолжении, принцесса.

Беккер стоял на платформе роболифта, держа на руках первого помощника капитана из семейства кошачьих – макахомианского храмового кота. Акорна почесывала у кота за ухом. Обычно Размазне Кошачьей нравилось такое внимание, но сейчас он извивался всем телом и отчаянно дрыгал задними лапами, крепко прижатыми левым локтем Беккера. Передние лапы РК судорожно пытались высвободиться из крепкой хватки левой руки капитана. Все полосатые волоски на теле животного стояли дыбом, а глаза, превратившиеся в узкие щелочки, свирепо сверкали. Урчание Размазни больше походило на разъяренное рычание.

– Одолжение? Конечно, капитан, все, что в моих силах… – осторожно сказала Акорна.

– Я так и думал, – пророкотал Беккер, поудобнее перехватывая дергающегося кота. – Забери это чудовище с собой.

РК очень походил на пахантийиров – животных, которые пользовались особой любовью у линьяри. Однако пассажиры «Кондора» были просто счастливы избавиться от кота с его сумасбродными выходками. В течение всего путешествия на Вилиньяр кот неистово носился по кораблю, прыгая по головам пассажиров-линьяри, того и гляди рискуя напороться на чей-нибудь острый рог. Линьяри, умевшие читать мысли животных, признавались: у РК в голове царит такой хаос, что ничего нельзя разобрать. Впрочем, это понял бы любой – стоило только взглянуть на пасть, полную зубов, и комплект острых когтей, которые РК напоследок продемонстрировал Беккеру, негодуя по поводу незаконного пленения.

– Почему, Йо? – удивилась Акорна.

– Честно скажу, мне не по душе разлучаться с парнем. Но нужно держать его подальше от нархи-Вилиньяра, чтобы он смог завязать…

– Завязать? – переспросил Ари.

– Ну да, завязать. У вас на нархи-Вилиньяре растет бад, что-то вроде кошачьей мяты, и она не сгорела полностью, когда кхлеви изгалялись над планетой. Старина РК не в силах устоять против искушения и пьянеет от нее в дребадан, а отходит потом чертову уйму времени. Нет, он вовсе не какой-нибудь жалкий пьяница! Но он всегда был чуточку горяч и держал хвост пистолетом, а в таком состоянии… Боюсь, как бы он не убил кого-нибудь. Эта травка Размазню просто с ума сводит – и меня вместе с ним. Оставить бы его с Надхари, так мы…. э-э-э… слегка повздорили…

– Понимаю, капитан, – Акорна наклонилась, чтобы почесать рогом то место на лбу РК, где у него мог бы расти рог.

Яростно выдернув лапу из хватки Беккера, кот замахнулся, намереваясь полоснуть когтями Акорну по лицу. Однако в ту же секунду, как рог коснулся животного, целительная сила полностью очистила кошачий организм от наркотика. РК вяло качнул лапой, безвольно обмяк, словно лишился всех костей, и безмятежно заурчал с довольной мордой.

– С удовольствием присмотрю за Размазней, – закончила девушка.

– Вот и славненько, – облегченно улыбнулся Беккер, передавая в объятия Акорне глупо улыбающееся животное. – Ваши приятели на корабле могли бы сделать то же самое, если подумать. Просто никто не рискнул ловить маленькое чудовище. Увидимся!

Пару минут спустя «Кондор» поднялся с усеянной камнями поверхности планеты в багровое вилиньярское небо. На Акорну внезапно нахлынула тоска, но эта душевная боль не была ее собственной. Она взглянула на Ари. Юноша выглядел совершенно невозмутимым, только слегка нахмурился и крепче сжал зубы, глядя, как улетает прочь корабль его друга. Остальные линьяри уже начали обследовать развалины своей бывшей родины. Для них самое тяжелое было еще впереди.

– Должно быть, тут какая-то ошибка, – послышался визгливый голос Лирили. – Глупец Беккер привез нас не на ту планету. Это никак не может быть Вилиньяром! Разведчики сообщили, что наш дом разрушен, но они не сказали, что разгром настолько ужасен! Даже небо неправильного цвета! Небо Вилиньяра было красивого фиолетового оттенка, а не этого… гнилостно-багрового!

– Оно потемнело, когда пыль от взрывов и дым пожаров поднялись в атмосферу, – сухо сказал Ари. Лирили фыркнула.

– Эти разведчики даже не удосужились как следует проинформировать об истинных размерах катастрофы. Хороши, ничего не скажешь!

Остальные проигнорировали Лирили, в глубине души мечтая, чтобы она наконец замолчала. Но ее замечание дало Акорне толчок к тревожным раздумьям. Глядя на загубленный мир глазами Ари, она понимала, что на сей раз пессимизм Лирили очень даже оправдан.

Следующим рейсом прибыло большинство ассистентов и учеников агрони, а также родители Ари и Мати. Они привезли оборудование для передвижных лабораторий, которые вместе с базовым лагерем установили возле пещеры. Закончив с этим, линьяри стали формировать разведгруппы. Все отряды должны будут регулярно передавать отчеты на базу – через бортовые компьютеры флиттеров или лично, когда возникнет необходимость отдохнуть от работы.

Акорна, Ари, Таринье и Мати решили обследовать развалины Вилиньяра вместе. Нева, Мелиренья, Кхари и Лирили, нынешний экипаж «Балакире», должны были составить вторую команду, но Лирили внезапно заартачилась.

– У меня нет никакого желания выходить наружу, в разрушенный мир, который я так любила, – эти страстные слова казались тем более лицемерными, что все знали о ее бесчувственности. Члены экипажа «Балакире» вовсе не собирались щадить ни «чувства» Лирили, ни свои собственные.

(Вот бы оставить ее внизу!) – с горячностью подумал Кхари. – (Я безумно устал от ее ворчания и сарказма, от ее постоянных возражений! «Балакире», такой приятный корабль, стал похож на Вилиньяр после набега кхлеви. Просто кошмар!)

Нева засмеялась.

(Раз так, мы можем справиться и без нее. Давайте отправим ее к ученым – пусть придирается к их находкам. Они будут не против. Ученые просто обожают критику и постоянно критикуют друг друга).

(Как вы думаете), – сказала она, обернувшись к агрони Иртье, – (найдется ли здесь применение талантам Лирили?)

(Ее бюрократизму?) – мрачно уточнил агрони. – (Что ж, у нас будет куча бумажной и бухгалтерской работы, поскольку находки так и сыплются. Придется отправлять отчеты мистеру Харакамяну, а результаты исследований, касающиеся метеоусловий, – доктору Хоа. Так что она будет очень даже полезной. Конечно, оставляйте).

Что они и сделали – с огромным облегчением.

– Самое место для нее, – заявила Мати. – Когда ученые увлекаются работой, они не видят ничего вокруг. Они даже не заметят ее и уж тем более не станут досадовать на ее брюзжание!

Отделавшись от нежеланного члена команды, экипаж «Балакире», к которому присоединился супруг Мелиреньи, погрузился во флиттер и отправился выполнять свою миссию.

Когда Мати взобралась в четырехместную кабину флиттера, Акорна вручила ей Размазню. Кот, обессилев от акробатических трюков, которые проделывал всю дорогу под воздействием кошачьей мяты, меховой лужицей растекся на коленях у девочки. Следующим на борт флиттера поднялся Таринье. Акорна взяла на себя управление, а Ари сел в кресло навигатора, поскольку знал местность лучше всех.

В соответствии со звездными картами планета, по которой скользила сейчас тень их флиттера, была когда-то Вилиньяром, «Домом нашего народа», как называли ее линьяри. Но сейчас, глядя на безжизненный пейзаж, с трудом верилось, что здесь когда-то существовала жизнь. Оставшееся над планетой солнце, «Свет нашего народа», представляло собой бесформенную серо-голубую кляксу туманного света, мало похожую на тот сверкающий шар, который Акорна помнила из своих снов и описаний Невы. Акорна вдруг сообразила, что эти описания расходились с ее недавними впечатлениями. Она повернулась к юноше – может быть, он прольет свет на противоречия?

(Знаешь, Ари, я все время думала, что ты единственный остался на планете, когда эвакуационные корабли спешно покинули Вилиньяр. Но недавно узнала, что были и другие линьяри, не пожелавшие покинуть свои дома, и разведчики, которые продолжали отправлять отчеты о передвижениях кхлеви. Мне интересно, что с ними случилось. Разведчики сообщили, что все живое на планете погибло – и что кости кхлеви сваливали в кучу как памятники. Почему же мы их не увидели до сих пор?)

Рядом послышался приглушенный стон. Ее вопрос потревожил самые болезненные воспоминания Ари.

(Мы с Ларье были единственными из молодежи, кто случайно затерялся в этом хаосе. Но другие линьяри, в основном достигшие заката жизни, предпочли остаться на Вилиньяре, чем привыкать к новому миру. Почти все они жили в отдаленных поселках и наверняка погибли раньше, чем кхлеви нашли меня. Во всяком случае, так считали кхлеви. Пытая, пришельцы показывали мне их кости, но, перед тем как покинуть планету, они сровняли все с землей).

(Ты выжил. Как думаешь, мы найдем других?)

(Они погибли бы от голода), – покачал головой Ари. – (Я не умер только благодаря могилам наших Предков, которые оказались рядом с моей пещерой, – их рога очистили зараженные земли вокруг, так что сохранились растения, которыми я и питался).

(А что, если…) – пробормотала Акорна и включила связь с флиттером Невы.

– Да, девочка, – отозвалась та. – Как настроение? Ну, если не смотреть вниз, конечно, – добавила она, натянуто улыбнувшись. Акорна понимала замешательство тети – внизу под ними тянулись разоренные, опустошенные земли.

– Настроение нормальное, насколько возможно, тетя Нева. Но у меня вопрос. Вы как-то рассказывали о разведчиках, которые, рискуя быть пойманными кхлеви, посылали отчеты на нархи-Вилиньяр о том, что происходило здесь после эвакуации. Кто-нибудь из них выжил?

– Только родители твоего товарища, Кхорнья. Разведчики работали сколько могли. Но лишь родители Ари выжили и смогли вернуться. После первых отчетов ни об одном из остальных разведчиков мы больше не слышали. Мы не получали сообщений о пытках и полагаем, что они покончили с собой до того, как их взяли в плен кхлеви.

– Ох! – выдохнула Акорна. Она так расстроилась, что едва осознала, как отключила связь.

Неожиданно Мати воскликнула, показывая на ветровое стекло:

– Смотрите! Вон те длинные округлые следы, это же…

– Дерьмо кхлеви, – с отвращением сказал Таринье. – Может, у меня богатое воображение или слишком хорошая память, но мне кажется, их вонь чувствуется даже здесь.

– Такой же запах был в пещере, – напомнила Мати. (Эта вонь не выветрилась у меня из ноздрей со времени первого нашего приземления), – фыркнул Ари.

(У меня тоже), – отвечая, Акорна постаралась не транслировать другие тревожные воспоминания об отчетах разведчиков. В них говорилось о личинках кхлеви, рождавшихся в реках и ручьях Вилиньяра. Она содрогнулась, вспомнив свою единственную встречу с личинкой, злобной и прожорливой. Теперь понятно, что толкало кхлеви на завоевание новых планет. Слава богу, все личинки мертвы, уничтожены прямо на своей ужасной планете, где взрослые кхлеви защищали их, несмотря на ужас, который внушали им эти существа.

Ари почувствовал беспокойство Акорны.

(Я чувствую, когда кхлеви близко), – успокаивающе сказал он. – (Здесь их нет).

(Да, им пришлось вернуться на собственную планету, когда здесь истощились ресурсы), – вздохнула Акорна. – (Конечно, ты прав).

(Их уже нет, язи), – повторил Ари. – (Никто не нападет на нас).

Акорна с облегчением вздохнула и принялась за работу, используя свой особенный дар определять минеральный состав любого вещества. Эти способности она развила, помогая приемным родителями, которые были шахтерами на астероиде. Работа помогала отвлечься от печальных мыслей. Вместо того чтобы принюхиваться к дерьму кхлеви, девушка нюхала, пробовала, мысленно прикасалась к каждому большому скоплению минералов, встречавшемуся на пути. Такие исследования были важной частью ее плана по картографированию планеты. Те карты, которые у них остались, содержали очень мало сведений о биологии, но зато были невероятно точны относительно залежей минералов. Она могла сравнить с их данными те, что получала сейчас, исследуя Вилиньяр, и воспользоваться ими при реконструкции топологии планеты. Работа – лучший способ забыть о безобразии, творящемся внизу, и о мрачной холодности, в которую погрузился Ари, когда флиттер пролетел над пещерой, когда-то служившей ему убежищем. Его воспоминания о страданиях, причиненных кхлеви, были еще слишком свежи…

Длинные участки россыпей, содержащих медь, золото, гранаты, агаты и другие драгоценные камни, обозначали русла рек. Почувствовав их, Акорна заносила координаты в бортовой компьютер. Руководствуясь распределением этих минералов, она сможет набросать план рек – от их истоков в горах до впадения в море. Обширные залежи известняка обозначали старое дно океанов, которые были не только загажены кхлеви, но и значительно обмельчали, превратившись в широкие безжизненные болота. Залежи соли тоже обозначали океаны, а полосы базальта очерчивали бывшие побережья. Талант Акорны чувствовать минералы, уникальный среди линьяри, был здесь незаменим.

Она поможет Хафизу и своему народу возродить Вилиньяр из хаоса, в котором он сейчас пребывает, вернуть прежнюю красоту и вдохнуть в него жизнь!

Местность внезапно изменилась, и Акорна подняла флиттер повыше, чтобы не столкнуться с огромными валунами, в беспорядке разбросанными повсюду. Создавалось впечатление, что пейзаж двигается и извивается, как огромное полураздавленное животное. В тучах пыли с обрывов сыпались камни, образуя новые нагромождения. Они, в свою очередь, рушились под натиском очередного оползня. Столбы пепла и дыма поднимались из трех огромных кратеров, которые зияли, словно гноящиеся язвы на теле планеты.

Дальше за кратерами ландшафт наконец немного стабилизировался. Появились первые признаки растительности, низкие и чахлые кустики постепенно превратились в густые джунгли неестественно зеленого цвета, растущие на искореженной, разбитой земле. Поравнявшись с краем джунглей, Ари сделал знак посадить флиттер.

– Ай! – вскрикнула Мати, попытавшись согнать РК с колен. Кот прижал уши, распушил хвост и стал похож на большую метелку для смахивания пыли.

– Кажется, ему здесь не нравится, – заметил Таринье.

– Но тут так красиво! – возразила Мати, спихнув наконец РК на пол. Она отправилась за котом, который осторожно выбрался из флиттера на изломанную каменистую почву. – Разве не прекрасно? Первый признак того, что планета начала выздоравливать и обрастать заново.

– Хммм, – неопределенно протянула Акорна, – чем обрастать?

У самого края зарослей что-то мелькнуло, но исчезло раньше, чем линьяри смогли его разглядеть. Может быть, просто заблудившийся ветерок качнул огромный лист… Хотя воздух казался совершенно неподвижным.

На планете было очень душно. Извержения вулканов и агрессивные химические реакции в испарившихся морях и сместившихся континентах уничтожили большую часть защитного озонового слоя планеты. Атмосфера, которая служила фильтром для жестких солнечных лучей, была сильно загрязнена, поэтому климат на планете стал гораздо теплее, чем раньше, и обещал стать еще жарче, прежде чем начнется обратный процесс. Вероятно, раскинувшаяся впереди буйная растительность была отчаянной попыткой планеты восстановить истощенную атмосферу.

Размышляя над этим, Акорна пришла к обнадеживающему выводу. Их исследования должны помочь разрушенному и опустевшему миру. Возвращение на планету местных жителей ускорит ее восстановление еще до того, как Хафиз начнет работы по терраформированию. Ведь если множество рогов линьяри изо дня в день будут очищать воздух и воду, нейтрализовать ядовитые вещества, оставшиеся в атмосфере после кхлеви, планета выздоровеет так же, как выздоравливает от их воздействия раненое животное! Линьяри – превосходные целители, и их рога могут обеззараживать практически любое вещество, к которому прикасаются. Это удивительное свойство – наследие Предков, ци-линь с далекой Терры, которых часто называли единорогами. Древняя раса космических путешественников, известная линьяри как Родовые Хозяева, спасла ци-линь от первобытных человеческих существ, которые чуть было не истребили их совсем. Через космические пространства Хозяева перевезли ци-линь на Вилиньяр, где те снова стали благоденствовать.

Хотя ци-линь и сейчас существовали как отдельная раса, но многие из них давным-давно генетически породнились с Родовыми Хозяевами. В результате появились линьяри, обладавшие такой же целительной силой, как и Предки. Впрочем, все это происходило в очень древние времена, а сейчас их планета потерпела ужасную экологическую катастрофу и нуждалась в целительной силе линьяри…

Мати растерянно нахмурилась. Девочку смутило, что все ее друзья, даже РК, отнеслись к восхитительной зелени настороженно. Она только недавно стала осваивать мысленный разговор и сейчас, в полнейшей тишине, обратилась к остальным вслух, протестующее взмахнув рукой:

– Но лес действительно красивый! И живой! Почему же вы не рады, что здесь все так… так замечательно растет?

Ари сердито взглянул на сестру – в первый раз за все время их общения он выказал недовольство.